ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Встреча с зарубежными политологами подтвердила чрезвычайную важность для политтехнологии связь научной и практической части этой работы. Их сообщение не было открытием: в ЛГУ сорок лет назад использовали Струпп-тест для научно-практических целей (игра с цветом и словами), в МГУ фундаментально изучали научную пупиллогафию (движение взгляда по объекту восприятия) и т.д.
«Струп тест был предложен американцем Джоном Ридли Струпом в 1935 году. Тест основан на различиях зрительного и логического восприятия цвета (противопоставляется реальный цвет и его название). Суть Струп теста в следующем: предлагаются сочетания названий основных цветов, где значение слова и цвет шрифта частью совпадают, частью нет. Нужно быстро читать про себя слова и называть вслух цвет шрифта. То есть: написано красным "синий", а сказать надо красный.
Восприятие нами цвета и текста происходит по-особому, разными отделами полушарий, и регулярная работа со Струп тестами отлично развивает навыки восприятия» (В интернете есть множество подробных описаний этого феномена).
Феномен Струпп-теста – только одно из сотен других психологических открытий, которые активно используются в политике, в искусстве, СМИ, на ТВ и др. Пример, приведенный зарубежным коллегой, только лишний раз подчеркнул особую важность сопряжения научных знаний психологии, политологии и реальной политики для формирования картины мира, мировоззрения, жизненной позиции и образа жизни масс людей. Главным является превращение теоретических знаний в практические навыки и умения, которые нужны политикам в новое, пост-глобальное время четырех кризисов: интеллектуального, философского, морального и экономического
.
До 1917 года взаимодействие между психологией и политологией в России полностью отсутствовало, а взаимный интерес психологов и политологов во всем мире до середины ХХ века был спонтанным. Хотя, все видели, что поведение масс людей во времена смут и революций было поразительным по своей жестокости и политической иррациональности, и его назвали политическим поведением. Оно возникало периодически, как извержение вулкана, и поражало своими крайностями, отсутствием логики, но, тем не менее, именно политическое поведение определяло жизнь целых государств на многие годы вперед. Все известные в «мирной жизни» психологические теории не могли ответить на вопросы: откуда, почему, зачем, как, каким образом возникало политическое поведение?
С середины ХХ века психологические исследования политики стали систематическими, потому что фрагменты политического поведения были обнаружены на выборах, на забастовках, митингах, а не только в революциях и войнах. Было создана Международная организация политической психологии (ISPP), изданы первые монографии и учебники, созданы первые кафедры политической психологии в университетах. В СССР - первая в ЛГУ в 1989 году, затем в МГУ в 2000 году, чуть позднее и в других университетах России.
Но в отличие от других психологических дисциплин, политическая психология стала дополняться исследованиями специалистов множества других смежных наук: географов, этнографов, культурологов, социологов, лингвистов и т.д. Важно отметить, что в большинстве университетов мира политические психологи работают на факультетах политологии. Опыт СПбГУ и МГУ показывает, что политическое поведение невозможно понять «изнутри» одной специальности. Любой психолого-политический феномен обусловливается не одними лишь психологическими факторами, но и факторами культурологическими, религиозными, экономическими, историческими, философскими и др. В наилучшей степени весь спектр дисциплин, изучающих политику, обобщается в политологии. Проблемы изучения политического поведения создаются тем, что факультеты университетов превратились в механическое собрание специализированных институтов (физики, математики, биологии, экономики и др.). Эти институты бдительно следят за чистотой своей территории от проникновения «чужих» наук вместо формирования целостной научной картины мира, за создание которой университеты несут ответственность перед обществом.
Четыре жесточайших кризиса, принесенных пост-глобализацией, могут быть преодолены только политиками 5-го поколения, имеющими целостное системное представление о современной научной картине мира, в которой «Будущее есть не то, что идет к нам, но то, к чему мы идем» (М. Гюйо, Происхождение идеи времени, СПб., 1899, стр. 35.). В политике 5-го поколения успех определяется глубиной прогнозирования развития человечества на 30-100 лет, и ни в коем случае не глубиной погружения в прошлое, из которого отнюдь не следует ни настоящего, ни будущего.
Целостное означает, что мир гармоничен, и, несмотря на ошибки политиков, часто нарушающих гармонию мира, он все равно будет снова и снова возвращаться к своей целостности, определяемой принципами: 1) единства (согласования структуры целого и его функции, т.е. цели и средства), 2) повторяемости целого в частях на основе сходства, 3) соподчиненности (объединения частей в целое на основе различия), 4) соразмерности - согласования частей в целом по числовой мере, 5) уравновешенности - согласования противоположных сторон целостного объекта. (Ганзен В.А. «Восприятие целостных объектов», ЛГУ, 1974.)
Системность представлений политика 5-го поколения о научной картине мире основывается на понимании того, что система – это «такая организация, в которой отдельные элементы работают вместе, чтобы получить выходной эффект, который отдельный элемент сам по себе дать не может. Система должна отвечать следующим допущениям:
1) иметь иерархическую организацию, т.е. система более низкого порядка встроена в систему более высокого порядка так, что ее выходной эффект воспринимается системой более высокого порядка и преобразуется в процесс,
2) быть целенаправленной, потому что в ней задействован человек, и она искусственно им создана,
3) каждый элемент системы должен подчиняться общей цели. Цель является отправной точкой для разработки системы, цель определяет деятельность участников системы, цель позволяет судить, правильно ли работает система,
4) каждый элемент системы должен оказывать влияние на все другие ее элементы, а выходные эффекты отдельных элементов преобразовываться в выходной эффект всей системы,
5) измерение, оценка, обратная связь должны являться неотъемлемыми элементами системы.) ». ( D.Meister, 1978).
Политических ошибок можно было бы избежать в том случае, если бы политика приобрела статус профессиональной трудовой деятельности, требующей специального воспитания и образования.