Хуцпа, чувство собственного достоинства и незастенчивые евреи
Среди студентов, заполнивших наш опросник, американцы еврейского происхождения оказались наименее застенчивыми. В сравнении с 40 % застенчивых, фигурировавшими во всех прочих выборках, лишь 24 % американских евреев признали себя в настоящее время застенчивыми. Кроме того, они были скорее экстравертами, чем интровертами, а в случаях, когда они всё же были застенчивы, это была ситуативная застенчивость.
Хотя небольшие размеры выборки не позволяют делать далеко идущие выводы, меньшая распространённость застенчивости среди евреев представляется немаловажным открытием. При сопоставлении факторов, вызывающих застенчивость, в этой группе и у их сверстников-неевреев обнаружились принципиальные различия. Среди евреев меньше тех, кто чувствует себя неловко в центре внимания малой группы, да и в целом в ситуации общения, а также в тех ситуациях, когда они подвергаются оценке. Незнакомцы и представители другого пола не вызывают у них такой же застенчивости, как у их сверстников, принадлежащих к тому же общественному классу и имеющих такое же образование.
Опыт личного общения со студентами, друзьями и родственниками еврейской национальности подсказывает, что источником таких различий является культ того, что евреи называют Хуцпа. Для англосаксонского стиля мышления это понятие чуждо, и подходящего перевода ему в английском языке нет. Хуцпа может расцениваться как особый вид гордости, побуждающий к действиям, несмотря на опасность оказаться неподготовленным, неспособным или недостаточно опытным. Для еврея Хуцпа означает особую смелость, стремление бороться с непредсказуемой судьбой. Многие считают, что само существование государства Израиль есть акт Хуцпа. Очень важно, что носитель Хуцпа ведёт себя так, будто его не заботит вероятность оказаться неправым. Практически это приводит к тому, что на протяжении длительного времени человек получает больше вознаграждений за свои действия, чем если бы он от них уклонялся, и не придаёт значения мелким неурядицам. Обладая Хуцпа, вы легко пригласите на танец королеву бала, потребуете повышения по службе и прибавки к жалованью, будете стремиться к более высоким оценкам и более интересной работе, не боясь отказа или неудачи.
Каково происхождение этого жизненного стиля, который является антиподом застенчивости? Ответ на этот вопрос отчасти можно найти в работе доктора Айалы Пинес, посвящённой исследованию застенчивости по данным опроса свыше 900 израильтян в возрасте от 13 до 40 лет — школьников, студентов, военных, членов кибуца. Процент израильтян, назвавших себя застенчивыми (35 %), — самый низкий показатель среди восьми обследованных нами стран. Кроме того, среди израильтян больше тех, кто никогда не был застенчив, а большинство остальных испытывают застенчивость лишь иногда и в определённых ситуациях.
Израильские евреи менее, чем люди любой другой национальности, склонны расценивать застенчивость как серьёзную проблему. Тех, кто так считает, среди них 46 %. Сравните с 64 % среди американских студентов, 73 % среди прочих американцев, 75 % в выборках из Японии и Мексики, 82 % — Индии.
Наиболее неприятная ситуация для израильтянина (как и для американца) — оказаться уязвимым. Но практически любая другая ситуация, повергающая американца в застенчивость, для израильтянина менее значима. Аналогично люди, провоцирующие у американца застенчивость, менее пугают израильтянина. Израильтяне гораздо спокойнее, чем американцы, реагируют на незнакомцев и авторитетных лиц, на ситуации, когда к ним привлечено внимание или когда их оценивают, да и практически на все ситуации общения и те, что связаны с какой-то неопределённостью.
Согласно доктору Пинес и другим исследователям, такая особенность израильтян обусловлена их культурой. На протяжении веков евреи подвергались дискриминации, среди какой бы нации они ни оказались. Но, отвергаемые людьми, они укреплялись в вере в богоизбранность своего народа. Эта вера усиливала чувство собственного достоинства, которое не сломить ни насилием, ни отвержение.
Страх перед преследованиями заставлял евреев замыкаться в кругу своих общин. Семья стала центральной единицей жизни, а дети — смыслом существования. Община сильна, даже если люди слабы; дети — бесценный дар, даже если их родители обездолены и унижены. Пинес пишет:
Дети рассматриваются как символ жизни и залог будущего нации перед угрозой уничтожения. Израиль — детоцентристская нация, где отношение к детям самое положительное и поощрительное. Детей каждый рассматривает как важнейший потенциал нации. Считается вполне естественным, если на улице незнакомый человек заговорит с ребёнком, в чем-то ему поможет, даст его матери полезный совет о том, как его воспитывать. Кроме того, для родителей в Израиле ребёнок имеет особое значение. Многие из них — бывшие иммигранты, не сумевшие реализовать свой потенциал. В детях они видят воплощение своих надежд. Поэтому они готовы пожертвовать всем ради ребёнка. В результате большинство израильских детей вырастают с верой, что они — центр Вселенной, да так оно и есть!
Положительное отношение к детям проявляется во многом. Детям разрешается вступать в разговоры взрослых, поощряется демонстрация их талантов перед родными и близкими, причём вознаграждение следует даже тогда, когда демонстрация не слишком эффектна. Дети справедливо рассчитывают на поддержку и одобрение со стороны тех, кто их любит, а критику склонны относить за счёт недостатков самого критикующего. Хотя ребёнок может и не знать какого-то человека, он рассматривает его скорее как «гостя», а не как «чужака».
В кибуце, где дети воспитываются все вместе, застенчивость нивелируется за счёт того, что у детей формируют уверенность в себе и способность к лидерству. В кибуце дети не зависят от материального положения своих родителей и не привязаны к ним как к единственному источнику поощрения. Поскольку родители не несут полной ответственности за воспитание своих детей, то их функции сводятся к проявлению заботы, гордости и безусловной любви, что способствует возникновению чувства доверия и защищённости.
И наконец, ориентация на деятельность, на встречу с людьми и событиями, которые могут внушать страх, происходит как антитеза тому «буржуазному» образу жизни, который эмигранты оставили в родных местах, и пассивности евреев в годы геноцида. Открытость, целеустремлённость и настойчивость всячески поощряются. И наоборот, быть застенчивым значит быть слабым. «Застенчивость в сознании израильтян ассоциируется со слабостью, с неспособностью противостоять ударам судьбы, с пассивностью и духовным пораженчеством — как у тех евреев, которые не боролись за свою жизнь, а подобно безропотному стаду брели на нацистскую бойню», — указывает доктор Пинес.
Эти особенности израильской культуры защищают еврейского ребёнка от социальной тревожности и чувства собственной неполноценности, столь часто испытываемых детьми в рамках нашей культуры.