Запускать фейерверки, салюты, вопилки и прочие магические и немагические средства выражения восторга
- А вопилки напрасно разрешили! - прокомментировал Ванька. - Вот увидите, перед вторым матчем их уже запретят. На прошлом чемпионате то же самое было. Кому охота оглохнуть в самом начале? А ты, Таня, что думаешь?
- Угу. Никому неохота, - согласилась с ним Таня, довольная, что Баб-Ягун и Ванька наконец оттаяли.
Неприятный случай с заклинанием хаоса был на время забыт, да и Чума-дель-Торт не появлялась больше на Черных Шторах. Только надолго ли?
Теперь Шторы день и ночь показывали полузащитника Жору Жикина - смуглого тринадцатилетнего парня. Похоже было, что Гробыня в очередной раз влюбилась. Семь-Пень-Дыр и Гуня Гломов были отправлены в отставку.
Каждое утро Гробыня с возмущенными воплями пыталась стряхнуть изображение Жикина со Штор, но оно всякий раз показывало язык и улетало на швабре с пропеллером. Шторы же принимались пакостно хихикать и хикикали до тех пор, пока в них не запускали дрыгусом-брыгусом.
Таню все это откровенно забавляло. Она слишком часто видела Жикина на тренировках, чтобы заблуждаться на его счет. Его швабра с пропеллером разгонялась и точно лихо, но только пока на пути у нее не вырастало какое-нибудь препятствие. Тогда швабра оказывалась даже бесполезнее, чем метла, и Жикина приходилось буквально выкапывать из песка, толстым слоем покрывавшего стадион.
- Завтра прилетят бабаи, - сообщил Ягун. - Знаете, где их поселят? В Башне Привидений. Поручик Ржевский уже сейчас готовится. Обещает, что будет выть и пугать бабаев всю ночь, чтобы они хуже играли. А Безглазый Ужас приказал Инвалидной Коляске, чтобы она до рассвета скрипела в комнате у их тренера.
- Это нечестно! - возмутился Ванька. - Надо сказать Медузии.
- Да ладно тебе. Всем известно, что бабаи используют запрещенные приемы. Думаешь, зачем им такая куча талисманов? А когда они начинают проигрывать, то еще и разбрасывают заклинания-ловушки. Попробуй потом что докажи, - сказал Ягун.
- Откуда ты знаешь? - не поверил Ванька.
- Моя бабуся триста лет смотрит все чемпионаты. Уж ей-то все их фокусы известны. Она и тренера бабаев знает - Амата. Говорит, представь что-то среднее между Поклепом и Клоппом и помножь это все на Тарараха.
Таня честно попыталась представить себе результат, но так и не смогла. Среднее между Поклепом и Клоппом находилось легко, а вот на Тарараха как-то не умножалось. В воображении что-то заедало.
Они только что вернулись с утренней тренировки. Таня не успела даже смазать воском струны и спрятать контрабас в футляр. Голова все еще слегка кружилась от множества бочек и мертвых петель, которые ей пришлось выполнить. На щеке была ссадина - Семь-Пень-Дыр не слишком аккуратно передал ей пас. Сложно было поймать мяч, пущенный с такой силой. Правда, едва ли в матче с бабаями будет проще.
Таня чувствовала, что Соловей О.Разбойник ею доволен, хотя чаще он ворчал, а хвалить никогда почти не хвалил. Разве что буркал под нос “ничего”.
Вот только к новому смычку - подарку Медузии - Таня привыкала с трудом. Спору нет, он был гораздо лучше прежнего, но порой Тане казалось, что он ведет себя слишком своевольно.
Гоярын, уже проснувшийся, с чешуей, надраенной джиннами до слепящего блеска, тренировался вместе со всей командой. За зиму он отяжелел, и это беспокоило Соловья, который успел уже навести справки о драконе бабаев.
Баб-Ягун, прищурившись, всмотрелся в зеленую полоску горизонта.
- Проскочим к лесу? - предложил он. - Там сейчас здорово!
Подумав, что она как следует еще не видела Буяна, а Тибидохс - это далеко не весь остров, Таня легко вскочила на контрабас. Подождав, пока Ванька заберется позади нее, она позволила смычку прыгнуть в ладонь и произнесла заклинание. Баб-Ягун, пригнувшись к трубе пылесоса, уже мчался вперед.
Между холмами, почти не петляя, тянулась узенькая тропинка, над которой они и летели, держась где-то на уровне вершин. Они проносились над сурово темнеющими елями, легкомысленными красноватыми соснами и корявыми дубами, которые лишь немногим уступали в древности знаменитому лукоморскому. Таня бы не удивилась, окажись на каждом из них золотая цепь с бродящим по ней огромным черным котом. Вдалеке, едва различимая за потрескавшейся горой, синела узкая полоска океана.
Баб-Ягун, похоже, хорошо знал дорогу. Вскоре он оглянулся и коротко взмахнул рукой, показывая, что нужно садиться.
- Чебурыхнус парашютис! - Таня произнесла тормозящее заклинание и опустилась на небольшую поляну, тесно окруженную лесом.
На поляне росло одно-единственное дерево - легкая островерхая береза, похожая на зажженную свечу.
- Ага, я угадал! Сейчас самое время!.. - довольно произнес Баб-Ягун. - Смотрите, что сейчас будет, и загадывайте желания! Только не упустите момент!
Он подобрал с земли увесистый сучок и, размахнувшись, забросил его в березовую крону. Удар по стволу пришелся вскользь, листья чуть зашуршали и замерли, точно и не было ничего. А потом что-то вдруг вспыхнуло. От березки отделилось прозрачное, золотой пылью запорошенное привидение, повторяющее форму ее кроны.
Золотистое облако пыльцы замерло в воздухе, а потом медленно, почти неуловимо поползло к роще. Добравшись до зеленеющей кромки леса, привидение исчезло.
- Успела загадать желание? - спросил Баб-Ягун у Тани.
Девочка покачала головой. Все произошло слишком быстро.
- Нет? - огорчился Баб-Ягун. - Я же предупреждал! Я вот загадал, чтобы мы расколошматили бабаев. А ты, Ванька?
Ванька загадочно улыбнулся.
- Не скажу, - сказал он. - Так, есть одна мечта... Вот если сбудется, тогда другое дело.
Они уже собрались улетать, когда Таня заметила справа от березы, ближе к роще, странное облачко, чем-то напомнившее ей человеческий силуэт. Это была Недолеченная Дама. Она уныло плыла по лугу, изредка по шею погружаясь под землю, чтобы коснуться носом полевых цветов и вдохнуть их запах.
- Да, я знаю, что нам, привидениям, солнце смертельно опасно. Но нет, не смейте гнать меня в сырость и тьму этой кошмарной башни! Лучше я погибну здесь! Замучаю себя до смерти! - с надрывом простонала Недолеченная Дама, едва заметив ребят.
- С чего ты решила, что погибнешь? - хмыкнул Баб-Ягун. - Ты же была недавно у моей бабуси. Ягге сказала, что для призрака у тебя просто бычье здоровье и цветущий вид.
- Не смей так разговаривать с женщиной! - оскорбилась Дама. - Твоя бабка ничего не понимает в благородных недугах! Пусть лечит свои насморки и мозоли! Я знаю, что мне грозит смерть, и я приму ее с до... с достоинством!
Недолеченная Дама уронила голову на грудь и горько зарыдала. Ребята переглянулись. Конечно, Дама была известная всему Тибидохсу паникерша, но ведь и у паникерши должен быть какой-то повод.
- Вчера ночью я снова встретила Короля Привидений... - произнесла она сквозь слезы.
- Это невозможно! Он появляется только в Новогоднюю ночь! - заспорил Баб-Ягун.
- Но это был точно он... Он посмотрел на меня и мерзко улыбнулся жабьим ртом. И у кого еще может быть такой горб? А потом, потом он исчез в стене... - глотая слезы, произнесла Дама.
- Где это было?
- В старой части Тибидохса, у мастерской магических предметов. Я любила плакать там в одиночестве, но больше я туда ни за что не пойду... Там теперь все время кто-то шатается, особенно ночью. Топает, мешает плакать, и эта статуя рыбы так громко скрежещет...
- Статуя рыбы скрежещет? - не поверила Таня.
- Ну да, он же ее все время отодвигает! - раздраженно воскликнула Дама.
Ей было досадно, что ее расспрашивают о такой ерунде, вместо того чтобы жалеть.
- Кто отодвигает? Король Привидений?
- ДА НЕТ, НЕ КОРОЛЬ! - завопила окончательно выведенная из себя Дама. - О жалкие тупицы, вы отравляете мне последние минуты! Зачем Королю что-то двигать, когда он может проходить сквозь стены? Говорят вам, что Король там был не один! С ним еще шел какой-то тип в оранжевом плаще!
Таня почувствовала, как ее рука сама собой вцепляется в смычок.
- В оранжевом плаще? Кто он, ты его узнала? Недолеченная Дама возмущенно уставилась на нее:
- Я же была в шоке! Да и вообще я не приглядывалась! Я заочно презираю всех, кому безразлично мое здоровье!.. А теперь, прошу прощения: в это время суток у меня по плану двадцатиминутный обморок. Всегда надо серьезно относиться к своим обязанностям!
Дама зарябила, надвинула на глаза соломенную шляпу с розочкой и, томно закатив глаза, сползла в обморок. Но даже в обмороке она не забывала поглядывать на часы.
- Статуя рыбы и мастерская... Снова они... Это ведь там я нашел скатерть-самооборонку. Надо будет туда еще раз наведаться... - сказал Ванька.
- Только после матча! - упрямо заявил Баб-Ягун. - Сейчас нам с Таней надо хорошо спать по ночам, чтобы бабаи нас позорно не вздули. Ясно тебе?
- Ясно, - кивнул Ванька.
Он сорвал травинку и стал ее задумчиво пожевывать, поглядывая в сторону громадной каменной черепахи Тибидохса, упиравшейся в небо острыми наростами-башнями. Такое смирение показалось Тане подозрительным.
* * *
За день до матча прилетели бабаи. Весь Тибидохс высыпал на стены встречать их. Не было ни одной бойницы, из которой не выглядывала бы чья-нибудь любопытная физиономия. Гуня Гломов на радостях ухитрился даже свалиться с крепостного зубца и по самую шею был теперь в корсете из гипса, под которым ползали костеростки.
Все преподаватели, кроме Тарараха, которого Соловей попросил еще раз посмотреть Гоярына, толпились на верхней галерее Большой Башни.
Сарданапал, с благоухающими усами, с расчесанной бородой, негромко обсуждал что-то с Медузией. Профессор Клопп нетерпеливо семенил по галерее на своих тонких кривых ножках, то и дело поправляя висевшую на жилетке огромную иностранную медаль, которой, по слухам, наградил его великий Мерлин. По другим же слухам, эту медаль Клопп просто где-то нашел и забыл вернуть владельцу.
Зубодериха мечтательно улыбалась, поглядывая то вдаль, откуда должны были появиться бабаи, то в книгу диалогов Платона, с которым она была когда-то лично знакома.
Поклеп Поклепыч, одетый в новенький эсэсовский мундирчик (военный трофей 1945 года, память о взятии Рейхстага советскими войсками), был великолепно выбрит. Из расстегнутой кобуры у него торчал тугой свиток бересты с приветственной речью.
Завуч то и дело многозначительно похмыкивал и поправлял вставленный в глаз монокль. Рядом с ним из огромной бочки торчала голова русалки, которую он как-то ухитрился перетащить на Башню. Чтобы русалка не брызгалась, вода в бочке была лишь на самом дне.
Даже Безглазый Ужас, самый жуткий призрак Тибидохса, выплыл на стену в Инвалидной Коляске, которую он использовал, когда хотел нагнать на кого-нибудь особенный страх. Ужас нехорошо ухмылялся. На нем была заляпанная кровью рубашка, в каждой вене у него торчало по капельнице, а в рот ныряла резиновая трубка.
Никогда прежде призрак так кошмарно не наряжался. Таня подумала, что бабаев ждет незабываемая ночь. Поручик Ржевский тоже неплохо подготовился. Все ножи и кинжалы, торчавшие у него в спине, были начищены и наточены. Изредка безбашенный призрак как бы случайно приоткрывал принесенный с собой мешок, до краев наполненный динамитными шашками.
Под руку с поручиком, томно поправляя шляпку, прохаживалась Недолеченная Дама. Похоже было, что от предыдущего обморока она благополучно оправилась, а падать в новый было еще не время. Однако на всякий случай Дама то и дело поглядывала на часики, чтобы не упустить момент.
- Внимание, школа! Заклинание перехода сработало! Они летят! - донесся сверху зычный крик Сарданапала.
Таня встала на цыпочки, нетерпеливо всматриваясь в белые кучевые облака, которыми Тибидохс был обложен точно пуховыми подушками.
Когда стоявшие на стенах вконец уже потеряли терпение, из ближайшего к ним облака вынырнуло нечто, смахивающее на журавлиный клин. Бабаи летели в строгом порядке. Впереди тренер, в центре дракон, а по обе стороны от него с идеально равным интервалом десять игроков.
Мохнатые, широкоплечие, эти древние египетские полубоги ужасно походили на обезьян-бабуинов, разве что были повыше ростом и имели более осмысленный вид. Поджав под себя ноги, они сидели на небольших плетеных ковриках с кистями, скользивших по воздуху с поразительной и даже отчасти подозрительной стремительностью.
Вероятно, команды коврикам отдавались мысленно или голосом, поскольку руки у бабаев оставались свободными. По стене прокатился печальный вздох. Все игроки и болельщики Тибидохса мигом сообразили, что свободные руки дают бабаям неоспоримое преимущество. Попробуй поймать мяч, когда вторая рука вцепилась в смычок или в трубу пылесоса, а вот двумя руками - как нечего делать!
- Эх! - удрученно вздохнул Юрка Идиотсюдов. - Теперь понятно, почему их почти никому не удавалось разбить!
Подлетев к стене Тибидохса, тренер бабаев Амат - низкорослый, очень толстый, со свисавшими точно у бульдога щеками - оглянулся и что-то крикнул своим. В тот же миг все бабаи разом, как на параде, повернулись и стали облетать Тибидохс кругом почета.
Они летели нарочито медленно. Неподвижные, замершие как истуканы, они буквально приросли к коврикам, увешанным десятками небольших амулетиков.
- Знаем мы эти “почетные круги”! Запугивают! - сплюнув в сторону, негромко сказал нападающий Семь-Пень-Дыр.
Приблизившись к Большой Башне, бабаи уже без всякой команды резко взмыли вверх и замерли, позволяя облепившим стены зрителям рассмотреть своего дракона.
Дуся Пупсикова в ужасе завизжала. Да что там Дуся Пупсикова - даже Таня ощутила предательскую дрожь в коленях.
Египетский дракон был коричневатым, с небольшой мордой. Там, где она переходила в шею, ее защищали сросшиеся с головой костяные щитки с острыми наростами. Нижняя челюсть была намного крупнее верхней. Два острых и тонких клыка выступали вверх почти вертикально, немного приподнимая складчатую кожу верхней губы и мешая ей опуститься. Благодаря этому рот египетского чудовища казался приоткрытым, но не настолько, чтобы забросить туда мяч.
Зеленые, лишенные зрачков глаза дракона походили на два гигантских изумруда, которые то меркли, то ослепительно вспыхивали. Смотреть в них было опасно: голова начинала кружиться, а воля слабеть.
Склизская, явно пропитанная ядом чешуя светлела к брюху, становясь грязно-желтой. Огромные кожистые крылья, легко державшие дракона в воздухе, заканчивались несколькими острыми шипами, один из которых - верхний - был как наконечник копья. Длинный и гибкий хвост завершался костяным шаром размером эдак с небольшую кувалдочку, которым, безусловно, было бы крайне неприятно получить по макушке.
Но самым досадным открытием было не это. Обычные драконы обходятся только парой задних лап. Передние же лапы переходят у них в крылья. У этого же египетского звероящера лап было четыре. Длинные и сильные, они заканчивались мощными когтями - три впереди и один загибающийся сзади.
Таня старалась не смотреть на них, но они все равно невольно притягивали ее взгляд.
- Интересно, бабаи объяснили своему дракону, что он должен глотать игроков противника, а не убивать их? - с сомнением протянул Баб-Ягун.
- Что-то я очень в этом сомневаюсь. Посмотрите только на их жирного тренера. Ни у кого не видела такой ехидной физиомордии! - влезла Верка Попугаева. Она обожала отвечать на все вопросы, особенно на те, которые задавались не ей.
Завершив круг почета, бабаи все в таком же идеальном порядке опустились на подъемный мост. Одноглазый циклоп, прогуливавшийся у ворот с секирой, по привычке стал было спрашивать пароль, но лишь пока его блуждающий в орбите зрачок не встретился с изумрудными глазами дракона.
Тогда циклоп кинулся открывать ворота с таким рвением, что даже уронил секиру.
Не прошло и минуты, как, оставив дракона внизу, бабаи поднялись на стену. Это были серьезные и суровые ребята. Каждый держал под мышкой скатанный летательный коврик. Руки у бабаев были очень длинными и цепкими, а вот ноги короткими, так что при ходьбе они то и дело опирались о землю пальцами рук.
- Ах, умираю! Какие роскошные мужчины! - охнула Недолеченная Дама, картинно сползая вдоль стены.
Она явно надеялась привлечь к себе внимание, но, к сожалению, ее надежды не оправдались. Все взгляды были прикованы к поручику Ржевскому, забрасывавшему бабаев динамитными шашками, от которых было много шума и - никакого вреда.
- Ур-ра! Получи, фашист, гранату! Стоять бояться! Контртеррористс вин! - вопил он.
Бабаи смотрели на поручика с недоумением. Некоторые удивленно озирались и даже вертели пальцами у виска.
- Это и есть ваш торжественный встреча? - с заметным акцентом поинтересовался тренер бабаев Амат.
С Большой Башни, отдуваясь от быстрого бега, буквально скатился Поклеп Поклепыч. Он торопливо щелкнул пальцами, и поручик Ржевский с чавканьем втянулся в стену, успев на прощанье тоненько пискнуть: “Измена!”
Завуч Тибидохса откашлялся, перевел дыхание и, выдернув из кобуры свою пространную речь, стал ее зачитывать.
- Кхе-кхе... В этот торжественный день, предшествующий открытию мирового первенства... мы от лица всех белых и черных магов рады приветствовать уважаемых египетских гостей на земле Буяна... - бодро начал он.
Тренер Амат зорко оценил размер берестяного свитка и невежливо прервал Поклепа:
- Мы едва не пролетать ваш остров мимо... Хорошо, мой дракон Тефтелет иметь хороший чутье. Мы специально давно его не кормить, чтобы он быть зол. Дружище, вы попросить своих болельщик не подходить к нему, он разрывать их на мелкий клок.
Игроки команды Тибидохса, обменивающиеся с бабаями вызывающими взглядами, невольно поежились, Подтверждались их худшие предположения. Перед ними был дракон-людоед, дракон-убийца, способный в своей ярости на все.
Поклеп, сбитый в своем ораторском порыве, поправил монокль и вновь уставился в бересту, но Амат уже бросился обниматься с Сарданапалом, успевшим спуститься с Башни.
- О, старый проказник! Рад, что ты еще жиф! Надеюсь, твой команда так же хорош, как и твой борода! - воскликнул египтянин.
Академик улыбнулся, показывая, что оценил шутку.
- Завтра узнаем, - сказал он. - Но где же твои болельщики? Или в Египте уже кончились маленькие бабайчики?
Глазки толстяка чуть-чуть сузились, однако улыбка стала еще шире.
- О, нет вопрос! Наш болельщик прилететь сюда завтра! Утром здесь будет много-много болельщик! На стадионе не остаться свободных мест! - заверил он. - Но где же твой сборный команд? Или ты - ха-ха! - прятать от меня свой игрок?
- Зачем же прятать? Вот они! - Сарданапал показал на стоявших полукругом ребят.
Маленькие глазки главного бабая на миг задумчиво остановились на Семь-Пень-Дыре и совсем уже без интереса скользнули по остальным. Таня со стыдом ощутила, что их даже не приняли всерьез. Бабаи смотрели на них как на пушечное мясо, из которого завтра сделают фарш.
Амат неторопливо снял с шеи кожаный шнурок, на котором висел прозрачный камень, похожий на большую каплю янтаря.
- Старина, давай спорить, что мой команда победить! Я ставить свой Амулет Истин! Он багроветь, когда при нем кто-то говорить ложь! Если я проиграть, я отдать его тебе. Если же проиграть твой команда, ты отдать мне свой Перстень повелителя духов! - предложил он.
Таня почувствовала, что Сарданапал на миг растерялся. Его перстень был достоянием всего Тибидохса. Без него школа волшебства утратит значительную часть своей охранной магии. Однако отказаться от пари значило показать, что он не верит в собственную команду. Как же ребята смогут играть после этого?
- Идет, - кивнул академик. - Мой перстень против Амулета Истины.
Бабай надулся от удовольствия. Можно было подумать, что магический перстень уже у него на пальце.
- Завтра мы будем расколошматить вас в пук и прах! - убежденно воскликнул он.
Несмотря на серьезность положения, усы Сарданапала насмешливо запрыгали.
- То-то и оно, что в пук! - заметил он. Больше никаких прогнозов, касавшихся завтрашнего матча, глава Тибидохса не делал.
* * *
Амат не обманул. Когда на другое утро главный судья состязания персидский маг Тиштря готовился дать свисток к началу и выпустить в небо две сигнальные искры, на огромном стадионе не было ни одного свободного места.
Первые болельщики начали прибывать еще с вечера и прибывали потом всю ночь и все утро. Некоторые, не рассчитав, пролетели мимо острова, и богатырям Усыне, Дубыне и Горыне пришлось срочно выуживать их из океана. Усыня даже промочил при этом носки и очень огорчился. Носки были подарены Усыне самим царем Горохом семьсот лет назад. Братец-вышибала так трепетно относился к царскому подарку, что никогда его не стирал. Ночью он трепетно ставил носки у подушки и клал рядом свою богатырскую палицу.
Теперь Усыня, Горыня и Дубыня сидели в проходе и, сложив ладони козырьком, чтобы не ослепнуть от солнца, всматривались в небо. Богатыри не прочь были перебраться и на трибуны, согнав или даже придавив часть болельщиков, но опасались Медузии, изредка сурово грозившей им пальцем.
Поклеп Поклепыч, до матча пытавшийся лично проверить у всех билеты и изобличить подделки, едва не сошел с ума, стал кусаться и был унесен в маг-пункт. На посту его сменили два циклопа. Сперва они рьяно принялись проверять билеты, толкаться и хамить, но вскоре не устояли и проворовались, принимая у безбилетников яркие пуговицы, иностранные монетки и бутылки с наливкой. В результате зрителей набилось раза в полтора больше, чем вмещал стадион. Многим пришлось стоять, а некоторым даже повиснуть в воздухе. То и дело вспыхивали драки.
Порядок не восстановился, даже когда вернулся Поклеп, убежавший из магпункта. Как выяснилось, рассудок у него был в порядке, просто завуча сгоряча сглазил какой-то восточный дэв, использовавший жуткое пятибуквенное проклятие.
Сборная команда Тибидохса собралась вокруг Соловья О.Разбойника. Тренер по магическому пилотажу воспользовался этим для последнего инструктажа.
- Всем собраться! - рявкнул он. - Я верю в вас! Не такие уж мы слабаки! Жикин, Лоткова, не отлетайте далеко от Гоярына! Не позволяйте ему садиться на поле: бабаи обожают атаковать сверху!.. Их нападение постарается вначале увлечь его за собой, а потом прижать к полю и забросать мячами! Все ясно?
- Ясно, ясно, - подтвердил Жикин, запуская мотор на своей швабре.
Красавица Катя Лоткова предусмотрительно отодвинулась от Жоры, чтобы не попасть под его пропеллер. Она снова была в темных очках. Последние месяцы Лоткова носила их не снимая. Во всяком случае, Таня ни разу не видела ее без очков.
- Тузиков, будь увереннее в средней линии! Активнее участвуй в распасовке! - продолжал распоряжаться тренер. - Семь-Пень-Дыр, осторожнее с их драконом! Не подлетай к нему снизу: помни про когти... Лучше со стороны крыла, там он не сможет махнуть хвостом... Шито-Крыто, побольше перемещений по полю! Никаких прямых атак! Путай бабаям карты! Гроттер...
Таня подняла на тренера глаза. Черный маг взволнованно хромал к ней, подволакивая несгибавшуюся в колене ногу. Его страшный, резкий как труба голос звучал непривычно мягко.
- Я... я надеюсь на тебя... Будь осторожна, девочка! Слишком не рискуй! Бабаи наверняка постараются сбить тебя с контрабаса. Не трать сил на второстепенные мячи. Помни, твой мяч обездвиживающий. В крайнем случае, перцовый и одурительный!.. Хорошо?
- Ладно, - кивнула Таня.
- Вопросы есть? Нет? Тогда все марш по инструментам!!! - снова взорвался Соловей.
Он повернулся и заковылял с поля на скамью, где, самодовольно поглаживая себя по животу, уже сидел тренер бабаев Амат.
- Эй, а мне будут инструкции? - спохватился Баб-Ягун, догоняя Соловья.
- Только одна. Не упади с пылесоса мне на голову! - буркнул тренер.
Баб-Ягун на мгновение обиженно замер, а потом, вновь преисполнившись самоуверенности, вернулся к команде.
- Ну, что он тебе сказал? - ехидно спросил Демьян Горьянов.
- А ты не слышал, глухарь? Он сказал: последи за Горьяновым, чтобы он не запросился к мамочке! - парировал Баб-Ягун.
- Что? Что ты вякнул?
Горьянов кинулся было на него с кулаками, но капитан команды Идиотсюдов поймал его за шкирку и встряхнул.
- После матча, ясно тебе? А теперь марш к пылесосу и выкладывайся на полную катушку! Если Сарданапал потеряет из-за нас свой перстень, я просто со стыда сгорю! - сказал он.
Помахав рукой сидевшему на трибуне Ваньке, Таня села на контрабас и осторожно подкрутила колки.
- Ты уж постарайся, хорошо? Не ударь в грязь лицом! - сказала Таня контрабасу.
Струны низко загудели.
Перед тем как оседлать пылесос, Баб-Ягун приколол к вороту маленький магический рупор. Сарданапал вновь доверил ему быть комментатором - причем не простым комментатором, а играющим. Возможно, это был не самый правильный шаг, но лучше, чем Ягун, с этим все равно никто бы не справился, так что выбирать не приходилось.
* * *
- Приготовились! - главный судья по драконболу, разноглазый и бодрый маг Тиштря, вскинул вверх правую руку.
Две оранжевые сигнальные искры сорвались с его кольца и взорвались с оглушительным треском.
Сразу двадцать игроков - десять бабаев и десять тибидохцев - взмыли в небо. Бабаи моментально построились своим обычным боевым порядком - клином, только теперь впереди был не тренер, а капитан команды. Это был серьезный плечистый бабай с покрытым шерстью лбом и маленькими, сбитыми в кучку глазками. Его ковер-самолет скользил по воздуху с такой стремительностью, что у следившего за ним Горыни закружилась голова, и он рухнул, как подрубленный дуб.
- Ох, мамочка моя бабуся! До чего же славный солнечный день! - немного запыхавшись после стремительного взлета, начал Баб-Ягун. - Мы находимся на главном драконбольном стадионе Тибидохса. Только что был дан сигнал к началу матча “Тибидохс - бабаи” - первого матча в этом сезоне! С вами я, неунывающий и всеми любимый Баб-Ягун на отличном новеньком пылесосике. Надеюсь, к концу матча от него уцелеет хотя бы труба, а от меня хотя бы мое чувство юмора. Ха-ха! Это, разумеется, шутка!
Однако Таня почему-то остро ощутила, что не такая уж это и шутка. Особенно когда бабаи переглянулись с каким-то особенным выражением.
Баб-Ягун слегка снизился и извлек из-под мантии мощный бинокль.
- Что за шум там внизу? Это ревут трибуны! Момент, которого все так ждали, наконец наступил. Ворота Северного и Южного ангаров одновременно распахиваются. Джинны пугливо бросаются в стороны и - вылетают драконы! Наш Гоярын еще разгоняется для взлета, а египетский Тефтелет уже стремительно набирает высоту! Брр! Мне не по себе... Давно я не видел такого монстра. Изрыгая языки пламени, Тефтелет парит под самым магическим куполом, высматривая добычу. Я, конечно, понимаю, что перед матчем драконов не кормят, но кормили ли бабаи своего дракона хоть когда-нибудь? Во всяком случае, эта “чокнутая птичка” явно собирается перекусить сегодня на поле. Его зелененькие глазки с любопытством разглядывают пухленького Демьяна Горьянова. Я бы даже сказал, “пожирают”. Что ж, трудно осудить его за этот выбор...
- ЯГУН! Я ПРЕДУПРЕЖДАЛ!!! - во весь голос взвыл Демьян Горьянов, пришпоривая свой пылесос “Буран-100У”.
- Мальчики! Мальчики! - крикнула Рита Шито-Крыто, а капитан Идиотсюдов показал Горьянову кулак.
- Эх, мамочка моя бабуся! Чего же медлят судьи? - продолжал Баб-Ягун. - Драконы уже в воздухе. Давно пора выпускать мячи! Так и есть... Главный судья Тиштря дает сигнал, и арбитры выносят корзину с мячами! Напоминаю, что всего их пять: пламягасительный, одурительный, перцовый, чихательный и обездвиживающий. Мячи забрасываются в пасть “воротам”, то есть дракону команды противника, и взрываются, высвобождая скрытый в них магический заряд.
Таня поморщилась. “Зачем он объясняет? Неужели кто-то может не знать правил драконбола? Разве что среди зрителей затесался бы случайно лопухоид”, - подумала она.
Младший арбитр сдернул с корзины крышку и отпрыгнул, прикрывая голову. Сразу пять мячей - каждый своего цвета - стремительно взвились вверх.
К ним разом устремились тибидохцы и бабаи. Мячи петляли в воздухе, уходя от погони. Помня совет Соловья, Таня пока держалась в стороне, не участвуя в схватке. Она лишь зорко всматривалась, пытаясь понять, где находятся в данный момент синий одурительный мяч и желтый обездвиживающий.
С ее наблюдательной позиции в центре поля Тане хорошо были видны оба дракона. Гоярын пока еще был спокоен, никого не атаковал и лишь изредка выдыхал короткие языки пламени, смешанного с дымом. Он всегда медленно выходил из себя и был пока настроен довольно миролюбиво.
Зато египетский дракон Тефтелет вел себя на удивление целеустремленно. Он уже полторы минуты гонялся за Лизой Зализиной, пытаясь длинными струями огня сшибить ее с ходиков. Пока что Лизе удавалось ускользать, все время меняя направление полета, но ее кукушка была уже в панике. Причем самое поразительное, что у Лизы не было даже мяча. Дракон атаковал ее явно из гастрономического интереса.
- Какое стремительное начало игры! Поразительный накал борьбы! - восклицал Баб-Ягун. - Бабаям удался захват мячей. Они завладели тремя мячами, а команда Тибидохса только одним! Пятый мяч пока еще никем не пойман, однако нападающие бабаев уже отважно атакуют Гоярына. Катя Лоткова и Жора Жикин стараются помешать им. Жикин стремительно разгоняется на швабре... Сейчас произойдет столкновение Жикина и номера третьего из команды бабаев Аппендицита! Ковер-самолет и швабра стремительно сближаются...
Трибуны тревожно загудели.
- Столкновение уже почти неизбежно! И... оно происходит! Жора Жикин на полной скорости врезается в магический купол. Пропеллер отлетает, сам же Жикин, не успев вытащить платок-парашют, летит на песок. К нему уже спешат санитары. Аппендицита же, в последний момент ловко ушедший от столкновения, как ни в чем не бывало продолжает атаковать Гоярына. Он даже не потерял мяч. Какая поразительная маневренность!
Таня поморщилась, с жалостью глядя на крошечную фигурку Жикина, которого санитары уже утаскивали с поля на носилках. Его швабра, не имевшая равных в полете по прямой и бесполезная при виражах, так и осталась валяться на песке. Почему же Жикин не послушался? Соловей же ясно говорил, чтобы он не увлекался погоней и не отлетал далеко от дракона! Теперь команда Тибидохса потеряла защитника в самом начале матча.
А вот Катя Лоткова на своем маленьком резвом пылесосике “Грязюкс” не поддалась на уловки бабаев. Вместо этого она подлетела к самой морде Гоярына и принялась успокаивать его, мешая ему погнаться за бабаями, старавшимися прижать дракона команды Тибидохса к земле.
- Опасный момент! - снова крикнул Баб-Ягун. - Номер пятый, Птах, нападает на Гоярына снизу с чихательным мячом. Он давно бы сделал бросок, но рот Гоярына закрыт. Птах дразнит его своими быстрыми перемещениями, стремясь вызвать дракона на огнеметание... Да, так и есть! Гоярын выдыхает пламя, но нападающий бабаев легко уходит от него нырком вниз. Птах доволен! Он явно рассчитывает, что теперь Гоярын распахнет пасть, чтобы втянуть воздух для нового огненного залпа, а вместе с воздухом втянет и мяч. Номер третий, Аппендицита, уже подкрадывается к Гоярыну сбоку. Я не могу разглядеть, какого цвета у него мяч... Так и есть - пламягасительный! Момент уже не опасный, он критический! Если Гоярын сейчас распахнет рот, в него будет заброшено сразу два мяча! Идиотсюдов и Шито-Крыто спешат к “воротам”, но успеют ли?
Вытянув вперед руку со смычком, Таня тоже помчалась к Гоярыну. Она видела, что Аппендицита и Птах уже повисли у него над самой мордой и приготовились к броску. Катя Лоткова металась от одного к другому, но явно не могла помешать сразу двоим.
Невольно Таня почувствовала восхищение. Как отлично бабаи все рассчитали! Как хорошо они знают привычки драконов и их анатомию! После огненного, выдоха дракон обязательно должен сделать вдох, иначе он просто рухнет вниз, так как весь воздух у него внутри уже выгорел. Сделать же новый огненный залп и отогнать врага ему уже нечем. Именно в этот момент он наиболее уязвим.
Тренер бабаев Амат встал и с насмешкой оглянулся, отыскивая взглядом Сарданапала.
Но кое-чего бабаи все же не учли. Гоярына сложно было назвать безобидным дракончиком. Это был самый старый и опытный дракон Тибидохса. Недаром в желудке Гоярына побывала не одна сотня игроков противника и неосторожных болельщиков.
- Невероятно! - воскликнул мгновение спустя Баб-Ягун. - Какой потрясающий удар хвостом! Номер пятый, Птах, сбит с коврика и уносится прочь точно камень из катапульты. Если у него не сломана дюжина костей, я ничего не смыслю в драконболе! Бабуся, готовь костеростки! Аппендицита не решается на бросок и поспешно набирает высоту. Чихательный мяч потерян. Его перехватывает Катя Лоткова и собирается дать пас... Интересно, кому она его даст? Неужели? Она дала его МНЕ!.. Есть, я его поймал!
Баб-Ягун прервал свой репортаж и в крутом вираже ушел от столкновения с одним из бабаев, явно шедшим на таран.
- Только что меня едва не прихлопнул номер седьмой, Хапри. Этот настырный бабуин, извиняюсь, бабаи, и сейчас еще висит у меня на хвосте. Минуточку!
Баб-Ягун набрал высоту и, развернув трубу пылесоса, метко залепил преследующему его бабаю глаза майонезом.
- Артиллерия, пли! Как славно, что я догадался смазать свой пылесосик! - довольно воскликнул он. - Правда, перелил чуть-чуть, но с кем не бывает?
Пока бабаи, бормоча разные нехорошие слова, брезгливо протирал глаза кистями коврика, играющий комментатор отважно ушел в пике и направил свой пылесос наперерез Тефтелету.
Египетский дракон уже поджидал его. Два крепких бабая на ковриках кружили вокруг головы Тефтелета, вызывающе посматривая на Ягуна.
Когда Ягун был уже на расстоянии огненного залпа, Тефтелет лениво разинул пасть и выплюнул - нет, не огонь, а часы с кукушкой Лизы Зализиной.
- Невероятно! Мы лишились еще одного игрока! Держись, Лиза! Главное, что ты не попала в когти, а из драконьего желудка мы тебя вызволим! - крикнул Баб-Ягун.
Он выждал, пока Тефтелет снова разинет пасть, и с силой метнул мяч. В следующий миг египетский дракон выдохнул пламя, и Ягуну пришлось срочно спасаться.
Он ждал, что чихательная магия сработает, но почему-то этого не происходило. Пораженный Ягун оглянулся и, заметив недалеко от драконьей пасти облачко пара, возле которого суетились сторожевые бабаи, крикнул:
- Нет! Этого не может быть! Тефтелет сжег чихательный мяч! Интересно, как отнесется к этому судья, или его пора сдавать на мыло?
А на трибунах возмущенный Сарданапал уже подбегал к Тиштре.
- Назначьте штрафной! Только что был мощный выброс “темной” энергии! Я почти уверен, что защитники применили магию!
Хитрый перс, держащий в одной руке кальян, а в другой чашечку с кофе, удрученно вздохнул.
- Правилами драконбола не запрещается сжигать мячи в воздухе, - благодушно сказал он. - А что защитники бабаев замедлили мяч, это надо еще доказать. Поверьте моему трехсотлетнему опыту судейства, виновного нам все равно не найти. На месте ваших игроков я бросал бы мяч только наверняка.
Усы Сарданапала возмущенно встопорщились.
- Это нечестно! Вы подыгрываете бабаям! Тиштря с наигранным возмущением закатил глазки.
- Отойдите от меня, назойливый человек! Вы отвлекаете меня от важных дум! - томно попросил он.
- От каких дум?
Персидский маг тонко улыбнулся и стал покуривать кальян.
- От дум, какими словами я поздравлю дорогого бабая Амата, если случится, что его команда возьмет верх.
- ЧТО?! - вспылил Сарданапал. - Что вы сказали? В следующий миг чашка с кофе вырвалась из рук Тиштри и вылилась персидскому магу на лысину, что же касается кальяна, то он просто-напросто исчез и лишь спустя много времени был найден в снегах Антарктиды, где вокруг него с недоумением прогуливались пингвины.
Медузия и Поклеп Поклепыч буквально оттащили рассвирепевшего Сарданапала от судьи. Им никогда не приходилось видеть благодушного академика в таком гневе.
- Зачем вы это сделали? Теперь он точно будет подыгрывать бабаям! - озабоченно сказал Поклеп, оглядываясь на мага Тиштрю, которому тренер бабаев услужливо промокал лысину своим платком.
- Он и так уже на их стороне, разве не видно? - пропыхтел Сарданапал, позволяя Медузии и Поклепу увести себя.
* * *
Тем временем борьба на поле приобретала все более ожесточенный характер. Бабаи несколько раз налетали на Гоярына, но тот раскидывал их ударами кожистых крыльев. Правда, удары проходили все больше вскользь, так что новых потерь бабаи пока не несли.
Катя Лоткова, буквально повиснув у дракона на шее, умоляла Гоярына не открывать пасть. Бабаев это не устраивало. Выбрав момент, когда Катя на своем пылесосике “Грязюкс” начала облетать Гоярына с другого боку, один из бабаев будто бы случайно врезался в нее.
- Возмутительно! - закричал Баб-Ягун. - Отвратительный прием! Номер девятый, Свеклид, нагло протаранил защитника команды Тибидохс Лоткову!
Кате удалось усидеть, но пылесос получил серьезные повреждения. Она с трудом удерживает его в воздухе и... неужели пойдет на посадку? Да, так и есть! Ее “Грязюкс” буквально рассыпается в воздухе. Защитник Екатерина Лоткова повисает на платке-парашюте! К ней, разинув пасть, устремляется дракон египтян Тефтелет, но нападающая Тибидохса Татьяна Гроттер и Семь-Пень-Дыр успевают доставить Катю в зону безопасности. Она уцелела, но без пылесоса не сможет уже принимать дальнейшего участия в матче! Куда смотрит судья? Неужели он не покажет Свеклиду кузькину ма... красную карточку! Да, ура, он показывает ее, но... эй-эй-эй! Кому? Не верю своим глазам! Нападающему Тибидохса Семь-Пень-Дыру!!! Якобы Семь-Пень-Дыр подрезал в воздухе одного из бабаев! Да их не подрезать надо! Их надо из пулеме...
- ЯГУН! - крикнула Медузия.
- Я хотел сказать, что это просто безобразие! - поправился Баб-Ягун. - Команде Тибидохса назначается штрафной! Пробивать его будет номер шестой, Тут-Он-Хам-Он... Вот уж точно говорящее имя! Этот Хам-Он... я хотел сказать, Тут-Он... неторопливо плывет на коврике в одиннадцатиметровую зону. Особым заклятием Гоярына вынуждают приоткрыть пасть и... пламягасительный мяч залетает точно в ворота.
Магия срабатывает с громким хлопком! Три очка!!! Команда бабаев открывает счет, а Гоярын до конца матча лишается возможности выдыхать огонь! Минутку... Я прерываю свой репортаж!
Заметив, что впереди мелькнул одурительный мяч, случайно упущенный одним из бабаев, Ягун погнался за ним, но его опередил Семь-Пень-Дыр. Поймав мяч, он отважно атаковал Тефтелета. Чуть позади, готовая в случае необходимости принять пас, мчалась на гитаре с прицепом Рита Шито-Крыто. Наперерез им уже спешили четверо бабаев - Аппендицита, Тут-Он-Хам-Он, Свеклид и Тошнотти. Догнав нападающих Тибидохса, бабаи не стали идти на таран, а применили странный и хорошо продуманный маневр. Аппендицита, Свеклид и Тут-Он-Хам-Он взяли их в кольцо, а Тошнотти полетел сзади...
- Какой наглый прием! - разнесся на весь стадион голос Баб-Ягуна, который первым сообразил в чем дело. - Нарушения как будто нет, но подумайте сами! Бабаи гонят нападающих Тибидохса навстречу огню своего дракона. Семь-Пень-Дыр и Шито-Крыто в безвыходном положении! Окруженные плотным кольцом бабаев, они не могут набрать высоту или уйти в пике. Если же они повернут назад, им грозит лобовое столкновение с Тошнотти! Нет сомнений, что, если такое произойдет, малоуважаемый и никем не обожаемый судья Тиштря немедленно воспользуется этим и назначит очередной штрафной удар. Семь-Пень-Дыр и Шито-Крыто в тяжелейшем положении ведут себя достойно. Набирая скорость, они устремляются в лобовую атаку на Тефтелета. Их отвага граничит с безумием! Ох, мамочка моя бабуся! Тефтелет распахивает пасть и выдыхает пламя! С такого расстояния промахнуться невозможно! Семь-Пень-Дыр встречает пламя грудью, загораживая собой Шито-Крыто. Упырья желчь позволяет ему уцелеть, но его пылесос расплавлен, а волосы дымятся. Какое мужество! Камнем падая вниз, он успевает все же передать пас Рите Шито-Крыто... Тефтелет переворачивается в воздухе и пытается встретить Риту своими кошмарными когтями...
Трибуны замерли от ужаса. Многие тысячи глаз были прикованы к небу, где в этот момент происходило нечто невиданное. Один циклоп даже хлопнулся в обморок, проломив затылком тренерскую скамью. Соловей успел отскочить, а Амат заработал под глазом лиловый фонарь, подсветивший его оплывшее лицо и придавший ему неожиданное выражение вдохновенного безумия.
- Рита гонит свою гитару с прицепом прямо навстречу когтям, - обеспокоенно тарахтел Баб-Ягун. - У нее нет уже возможности свернуть... Не-ет!!! Он прикончит ее! Поразительно! Недаром Риту называют самым непредсказуемым игроком Тибидохса!.. Она набирает высоту и, избежав столкновения с когтями, влетает в пасть Тефтелета, не теряя мяча! Так вот в чем состоял ее план! Прицеп ее гитары встает торчком, буквально затыкая дракону пасть! Прежде чем Тефтелет успевает расплавить ее огнем, Рита, прижимая мяч к груди, ласточкой прыгает ему в горло, укрываясь в драконьем желудке от. его когтей и зубов!.. Что ж, учитывая, что там уже находится Лиза Зализина, Рите будет с кем потрепаться, дожидаясь конца матча!.. Одурительный мяч с хлопком срабатывает, принося Тибидохсу одно очко. Тефтелет в ярости. Он начинает бестолково метаться по полю, гоняясь за кем попало, в том числе за игроками своей команды! Бабаи трусливо разлетаются в разные стороны!.. Им совсем не улыбается оказаться в страшных когтях своего же дракона.
После подвига Риты Шито-Крыто болельщики Тибидохса воспряли, но ненадолго. Несмотря на заброшенный мяч, по очкам все равно продолжали вести бабаи. К тому же в команде Тибидохса оставалось всего пять игроков против девяти игроков у бабаев.
Используя количественный перевес, бабаи играли все настойчивее. Двое бабаев - Тошнотти и Свеклид - умело спровоцировали потасовку. Один из них ловко подставился под Юру Идиотсюдова, а другой, стремительно налетев сзади, сшиб капитана сборной Тибидохса с летательного инструмента. Почти одновремено у Кузи Тузикова заглох реактивный веник, и он вынужден был воспользоваться платком-парашютом.
Судья Тиштря почесал нос и не стал назначать штрафного.
- Ваш игрок сам виноват. Никто не просил его таранить Тошнотти. И прошу вас не свистеть у меня над ухом. Я не хочу оглохнуть, - сказал он возмущенному Соловью.
Избегая прямых столкновений с бабаями, Таня стремилась отыскать в воздухе обездвиживающий мяч - единственный мяч, который мог еще спасти игру. Однако он, не даваясь никому в руки, то совсем исчезал, то вдруг появлялся в самых непредсказуемых местах.
Еще через пять минут игры Демьян Горьянов, увлекшись погоней за перцовым мячом, слишком близко подлетел к Тефтелету и попал под удар его крыла. Санитары выкопали Демьяна Горьянова из песочка и деловито утащили его с поля. Перцовый мяч был перехвачен Свеклидом, который попытался забросить его в пасть Гоярыну. Однако мяч пролетел мимо цели, а в пасти у дракона оказался сам Свеклид.
- Положение становится все отчаяннее! - комментировал Баб-Ягун. - В нашей команде осталось всего два игрока - я и Таня Гроттер. Бабаев же целых восемь обезь... я хотел сказать, магов! После неудачи Свеклида они временно отказались от атак на Гоярына и любой ценой стремятся вывести из игры меня и Таню, а уже потом неторопливо расстреливать нашего дракона мячами.
Ягун деловито оглянулся.
- Как вы видите, по меньшей мере четыре бабая висят у меня на хвосте. К сожалению, мне видны не все номера, но я все же попытаюсь предположить, кто это может быть... Тошнотти, Тут-Он-Хам-Он... А вот кто третий? Гнусав или Дурамзес?
- Осторожно! - закричала Таня. - ЯГУН!!!
Она первой поняла, что Ягуна погубило его комментаторство. Увлекшись перечислением бабаев, он почти не смотрел вперед, а когда повернулся, то было слишком поздно. Страшные когти Тефтелета были уже совсем близко. Сомкнувшись, они процарапали Ягуну плечо. Другой коготь вонзился бы ему в сердце, но, к счастью, натолкнулся на пылесос и скользнул по нему.
Ягун успел спрыгнуть и теперь падал вниз, продолжая сжимать в руке ненужную уже трубу. Взбешенный Тефтелет сложил крылья и преследовал его, выставив все четыре когтистые лапы. Еще несколько секунд - и сразу шестнадцать страшных когтей пронзят Ягуна. Его горящий пылесос уже падал завывающей огненной кометой.
Трибуны застонали. Не сговариваясь, болельщики Тибидохса стали обстреливать Тефтелета боевыми искрами. Но искры отскакивали от магического купола, призванного оберегать зрителей от драконьего пламени.
- Ой, мамочка моя бабуся! Он меня сейчас прикончит! Хочу памятник с крылышками! - завопил Баб-Ягун, чудом не утративший чувства юмора.
- Держись крепче! Не открывай платок-парашют! - крикнула Таня.
Не задумываясь, что делает, она прижалась грудью к контрабасу и метнулась наперерез дракону. В тот миг, когда черная тень Тефтелета почти уже накрыла ее, она схватила Баб-Ягуна за шиворот и дотащила его до безопасной зоны.
Упав на четвереньки, Ягун быстро метнулся под небольшой защитный колпак, похожий на перевернутую миску, - колпак, специально созданный, чтобы сбитые с инструментов игроки могли прятаться под ним от драконов, для которых были бы слишком легкой добычей. Убедившись, что опасность ему больше не угрожает, Таня резко бросила контрабас в сторону, а затем вверх.
Кожистое крыло Тефтелета рассекло воздух совсем близко. Контрабас толкнуло порывом ветра. Бабаи, которым спина их дракона на несколько секунд заслонила Таню, были поражены, когда она вдруг скользнула мимо его бока и поднялась под самый купол.
Тефтелет попытался выцарапать Ягуна из-под защитного колпака, но не сумел и вновь взлетел. Убедившись, что дракон удалился, Баб-Ягун осторожно высунул нос из укрытия.
- Уф! Продолжаем наш репортаж с места событий! С вами я, все еще несъеденный, но уже лишившийся пылесоса Баб-Ягун! - отдышавшись, продолжал он. - Теперь из всей команды Тибидохса в игре остались лишь нападающая Татьяна Гроттер и наш дракон Гоярын. Им противостоят восемь бабаев и огнедышащая взбесившаяся гора мяса, едва не отправившая меня на тот свет...
Египетский дракон, словно сообразив, о ком идет речь, выпустил длинную струю пламени, загнав незадачливого комментатора под защитный колпак.
Бабаи захохотали.
- А, не любишь критики, паразит! Чтоб ты на тушенку пошел! Полцарства за огнетушитель! - потрясая кулаком, возмущенно крикнул Баб-Ягун.
Высовываться он больше не рисковал и вел репортаж из укрытия.
- Татьяна Гроттер активно включается в борьбу за оставшиеся мячи. Сразу несколько бабаев устремляются к ней со всех сторон. Тошнотти подрезает, Аппендицити атакует снизу, Тут-Он-Хам-Он сверху.
Держись, Таня! О, какая отличная бочка! В последнюю секунду Татьяна Гроттер красиво отрывается от противника. Тут-Он-Хам-Он и Аппендицити не успевают затормозить и сталкиваются на том самом месте, где мгновение назад был контрабас! Аппендицити от удара слетает с ковра и падает. Шлеп! Из песка торчат только его пятки... Тут-Он-Хам-Он успевает ухватиться за кисть своего коврика и старается подтянуться. Он почти успевает, но... снизу уже приближаются Гоярын и Тефтелет. Кому из них, интересно, достанется эта лакомая тефтелька, да простят мне каламбур! О, мамочка моя бабуся! Драконы перетягивают Тут-Он-Хам-Она каждый в свою сторону. Эй-эй, ребята, не ссорьтесь! Можно же и поделиться! Пусть один возьмет себе Тут-Он, а другому достанется Хам-Он... Нет, Гоярын великодушно уступает, и весь Тут и Он же Хам в полном комплекте рук и ног достается Тефтелету... Надеюсь, Рита Шито-Крыто и Лиза Зализина окажут бабаю первую магическую помощь и уж во всяком случае не защекочут его до смерти...
Гробыня на гостевой трибуне поднесла к глазам бинокль. На несколько секунд в бинокле возникло кислое лицо главного судьи Тиштри и круглая мясистая физиономия Амата, который, возмущенно вопя, с такой яростью размахивал руками, что болельщики с ним рядом разлетались точно кегли.
“Ну и дела! А Гроттерша-то и правда ничего! Все-таки три красные искры есть три красные искры!” - не без зависти подумала Склепова.
Тем временем, выйдя из очередной мертвой петли, Таня внезапно заметила оба мяча. За одним из них - перцовым - гнался на коврике Тошнотти, гнался и не видел, что совсем недалеко, почти под ним, над песком арены повис обездвиживающий мяч.
- Не подведи! Давай! - крикнула Таня контрабасу, словно он был живой, и, вытянув руку со смычком, рванулась вперед.
Перед глазами все смазывалось: лица зрителей, мелькавшие коврики бабаев, светлая чешуя на брюхе кружившего над ней дракона. Контрабас несся как стрела, как солнечный блик. Таня не видела и не замечала ничего, кроме заветной желтой точки впереди. Когда она была от нее на половине пути, бабаи тоже заметили мяч. Сразу пять ковриков, рассекая воздух, помчались следом.
- Невероятно! Бешеная, сумасшедшая гонка! Какие скорости! - пораженно восклицал Баб-Ягун. - Татьяна Гроттер уверенно приближается к мячу! Но бабаи не отстают. В воздухе они разделяются и окружают Таню. Сумеет ли она завладеть мячом и вырваться из такого плотного кольца? Обездвиживающий мяч висит совсем близко от прозрачной магической стены. Даже в обычных условиях сбросить скорость и развернуться на таком коротком отрезке почти невозможно...
Таня и сама видела уже магическую стену. Та, хоть и прозрачная, слегка серебрилась. Облака за ней съеживались, походили на мокрый пух. Обездвиживающий мяч - главный мяч игры, точно в насмешку, висел совсем рядом, почти касаясь стены.
Действуя по наитию, Таня стремительно накренилась влево и развернула контрабас боком. Теперь она летела - точнее тормозила - в наклонном положении, вытянув вперед ноги и балансируя смычком. Стремительный полет замедлялся, темные точки преследующих ее бабаев становились все отчетливее. Уже можно было разглядеть шерсть на их плоских лицах и кисти ковров со множеством амулетов.
Удар! Ее ступни спружинили обо что-то упругое, как мат. На миг в глазах потемнело, но уже в следующую секунду в ладонь ей ткнулся переливающийся шар. Получилось! Обездвиживающий мяч у нее!
- О, мамочка моя бабуся! - почти застонал Баб-Ягун. - Татьяна Гроттер тормозит, заваливает контрабас набок и отталкивается от магической преграды ногами. Отлично! Последний раз этот опасный прием удался в 1567 году легендарному Скородуму Сплюснутому! Правда, Скородум спружинил о магическую преграду собственным носом, отчего и получил славное прозвище Сплюснутый... Таня ловким нырком уходит от Дурамзеса и летит навстречу Гнусаву. Неужели попытка тарана? Я вижу уже гнусную ухмылку на гнусной физиомордии гнуснейшего Гнусава, но... какой ловкий нырок под днище контрабаса! Гнусав беспомощно проносится над ее головой. Кажется, он даже зажмурился, ожидая столкновения!.. Молодец, Таня! Потрясающая джигитовка - и это с мячом в руках, когда приходится еще держать смычок! Нет, я ошибся, Тане удалось закрепить мяч на предплечье... Теперь она старается определить, в какой части поля находится Тефтелет, чтобы отважно атаковать его.
По песку скользнула тень. Свист брошенного мяча и короткий драконий рык привлекли внимание комментатора. Ягун повернулся.
- Погодите, я что-то пропустил! - крикнул он. - Острый момент на другом конце поля! Тошнотти с перцовым мячом атакует Гоярына. Отличный бросок и... вы это видели? Гоярын ловит мяч губами! Магия не срабатывает, поскольку значительная часть мяча находится снаружи! Теперь, чтобы завладеть мячом, Тошнотти придется в буквальном смысле залететь Гоярыну в рот, но не думаю, что он на это отважится. Да, так и есть! Бабай лишь кружит рядом, стараясь не попасть под удары крыльев. Гоярын снова издает короткий рык. Такое чувство, что он окликает кого-то, но вот только кого?
Таня тоже услышала рык Гоярына. И - в отличие от Баб-Ягуна - поняла, кого он зовет. Развернув контрабас, она метнулась к своему дракону.
Тошнотти, скалясь, слегка отодвинулся и сделал ручкой приглашающий жест. Вероятно, перегревшись на весеннем солнышке, он решил, что Таня перепутала драконов и сейчас с обездвиживающим мячом влетит прямо в глотку к Гоярыну. Но еще раньше Гоярын, узнав ее, с силой мотнул головой. Перцовый мяч описал в воздухе широкую дугу, и Таня, заложив крутой вираж, смогла перехватить его.
Ухмылка мгновенно стерлась с физиономии Тошнотти, а сам он стремительно рванул за Таней, буквально сев ей на хвост. Даже не оборачиваясь, Таня ощущала протянутые к ней длиннющие лапы. Она пыталась отделаться от Тошнотти резкими поворотами и внезапными рывками, но бабай висел как приклеенный.
С севера к ней приближались Гнусав и Дурамзес, упорно отсекая ее от Тефтелета. Теперь, чтобы пробиться к дракону противника, Тане пришлось бы протаранить их, на что тяжелые бабаи и надеялись.
- Нет, вы такое видели? Татьяна Гроттер, единственный уцелевший игрок команды Тибидохса, завладевает самыми важными мячами матча - перцовым и обездвиживающим! Если она сумеет забросить хотя бы один - победа обеспечена! Правда, это будет непросто: одна хрупкая девочка и шестеро озлобленных мака... бабаев! - надрывался Баб-Ягун.
Наконец ложным поворотом Тане удалось обхитрить приклеившегося к ней Тошнотти. В тот миг, когда он, поверив в ее маневр, бросил свой ковер вправо, Таня резко взмыла вверх.
Глаза слезились. Смычок нетерпеливо дрожал в руке. Никогда прежде Таня не ощущала с ним такого единения. Порой ей даже начинало казаться, что он опережает ее мысли и управляет всеми ее действиями в воздухе. Если в первые минуты матча она жутко трусила и не совсем доверяла смычку, то теперь ощутила вдруг странную легкость. Даже грозные бабаи, с ненавистью скрежещущие зубами, и их свихнувшийся дракон-убийца перестали пугать ее.
Неожиданно, почти в тот самый миг, когда Таня поверила, что нет ничего невозможного, ее контрабас вдруг провалился в воздушную яму. Взмахнув смычком, она кое-как выровняла его, но налетевший неизвестно откуда вихрь закружил ее как щепку.
“Он меня сбросит. Я сейчас свалюсь!” - подумала Таня с ужасом.
Недоумевая, что стало с ее инструментом, она изо всех сил старалась удержаться. Струны жалобно выли, нос контрабаса нырял то вниз, то сразу вверх. Во время одного из безумных нырков Таня случайно увидела лицо ближайшего к ней бабая. Тот неподвижно завис на своем коврике и, держа в руке кисть с талисманом, быстро бил им себя по ладони, что-то шепча. На Таню он при этом не смотрел: все его внимание было приковано к талисману.
- Нечестно! - закричал в то же самое время Баб-Ягун. - Где справедливость? Бабаи используют сглаз!.. Я отлично вижу, что их полузащитник Дурамзес делает со своим талисманом! Неужели судья не вмешается? На мыло такого судью, на колбасу, на студенческие сосиски!.. Контрабас Татьяны Гроттер вот-вот врежется в песок... Но что это? Какой отличный маневр! Проносясь мимо Дурамзеса, Таня со всей силы бросает в него перцовым мячом! Отличный удар! Дурамзес от неожиданности проглатывает свой талисман, который, нашептывая, держал слишком близко ко рту!
Трибуны с болельщиками Тибидохса торжествующе заревели.
- Вы только посмотрите: теперь самого Дурамзеса швыряет из стороны в сторону! - в восторге восклицал Баб-Ягун. - Он пытается выплюнуть талисман, но бесполезно. Из его ушей вырываются вихри, а из носа пар! Другие бабаи в ужасе разлетаются! Какое кошмарное зрелище! Дурамзес срывается с коврика и падает с огромной высоты, да еще на голову главному судье Тиштре, выбежавшему на поле! Зато теперь Тиштря не сможет утверждать, что тут обошлось без сглаза. Пока же главного судью стараются выкопать из песка, в который Дурамзес вбил его по самые уши...
Таня - потом ее много раз об этом спрашивали - и сама толком не могла объяснить, почему швырнула в полузащитника бабаев перцовым мячом. Уж больно искусительной мишенью была его остроухая голова со Свалявшейся шерстью на затылке. То же, что он подавился талисманом, можно было отнести к неожиданным, но приятным случайностям.
- Жаль, что это не дядя Герман! И не Чума-дель-Торт! - буркнула Таня, проводив Дурамзеса взглядом.
Ее контрабас послушно вынырнул из последней ямы и, едва не зацепив лакированным днищем песок, взмыл под самый купол, где перед носом у Тефтелета уже роились оставшиеся пять бабаев Пробиться к дракону, минуя их, не было ни малейшей возможности. Заметив, что перцовый мяч, отскочивший от головы Дурамзеса, все еще висит в воздухе, Таня подхватила его и прикрепила к предплечью.
Бабаи недружелюбно наблюдали за ней, медленно надвигаясь. Похоже, отчаявшись справиться с ней в схватке один на один, они решили взять Таню методичной осадой, используя Тефтелета как передвижную огнеметную пушку.
Таня растерялась было, но тотчас в памяти у нее послушно всплыл абзац из справочника “Драконы: разведение, дрессировка, лечение”.Того прожорливого справочника, который когда-то едва не отгрыз ей палец на руке, а потом долго улепетывал от джинна Абдуллы, отказываясь вставать на библиотечную полку.
Абзац же, проявившийся у Тани в памяти, гладил: “Драконов легко вывести из себя. Будьте осторожны. Помните, что они всегда бросаются на быстродвижущиеся предметы!”
- А что, если?.. - не успев еще додумать эту соблазнительную мысль до конца, Таня уже вовсю петляла у Тефтелета перед носом, дразня его быстрыми перемещениями и яркими мячами.
- Отлично, отлично! Татьяна Гроттер умело выводит из себя дракона египтян! Тефтелет угрожающе ревет. Похоже, испытывая его терпение, Танюша чересчур увлеклась. Внезапная струя огня едва не превращает ее в поджаристый тост. Будь осторожна, Таня! Сейчас дым рассеется и... Да, так и есть! Взбешенный дракон и пятеро кипящих от злости бабаев, изменив своей тактике постепенного наступления, преследуют Таню на всех парах... Что она сделает? Нет, такого просто не может быть! Это безумие! На полной скорости Татьяна Гроттер переворачивается на контрабасе и летит теперь спиной вперед...
Не только Ягун был поражен. Гробыня уронила бинокль на голову сидящему впереди Гуне Гломову. Соловей О.Разбойник вскочил, забыв про несгибающуюся ногу. Поклеп Поклепыч схватился за сердце и сполз под скамью. Русалка, высунувшись из бочки, поспешно обмахивала его хвостом.
Тренер египтян Амат поочередно хватался за свои амулеты и что-то бормотал. Его лысина даже вспотела от усердия. Он не замечал снисходительной усмешки Медузии, поставившей блок на всю его черную магию.
Доцент Горгонова вела себя уравновешеннее всех болельщиков. Прикрыв козырьком глаза, чтобы не ослепляло солнце, она ни на миг не отрывала внимательного взгляда от смычка в руках у Тани.
Лишь незадолго до того, как Таня провалилась в воздушную яму, Медузия ненадолго отвлеклась, чтобы строго зыркнуть на богатырей-вышибал Дубыню, Горыню и Усыню. Могучие братцы, возмущенные жульничеством, явно сговаривались накостылять судье Тиштре и Амату и присмирели только после взгляда Медузии.
Баб-Ягун подскакивал от нетерпения, то и дело стукаясь лбом о защитный колпак, и кричал в свой крошечный рупор:
- Я не верю своим глазам! Какая смелость! Молодец, Таня! Вот что значит моя школа! Бабаи трусливо оглядываются. Они вынуждены разорвать дистанцию из опасения попасть под обстрел своего дракона, у которого после одурительного мяча шарики закатились за ролики! Тефтелет все ближе! Опаснейший маневр! Таня подпускает его к себе, а потом резко откидывается на спину и... почти падает вниз. Раскаленный язык пламени проносится в каком-то полуметре от ее лица. Сомнений нет - мы стали свидетелями “мгновенного перевертона”! На огромной скорости Таня выпрямляется, и вот уже два мяча летят в не успевшую захлопнуться пасть Тефтелета! Двойная вспышка!.. Тефтелет выплевывает проглоченных игроков, снижается и... вот он уже лежит на песочке, не в силах сдвинуться! Какой громкий храп! На месте судей я переименовал бы обездвиживающий мяч в мяч-храпун! Ха-ха!.. Наша взяла! ПОБЕДА!!! “Мгновенный перевертон” и победа!!! Ур-ра!
- Ур-ра!
Многочисленные болельщики Тибидохса восхищенно взревели. Казалось, их радостный вопль разнесся далеко за пределы Буяна и раскатился по всему земному шару, где у приемников и зудильников замерли тысячи магов, не сумевших лично попасть на состязание.
Уже у самого песка, поспешно перевернувшись, Таня направила смычок вверх и заставила инструмент вновь взмыть в небо Струны надсадно загудели, но справились с перегрузкой. Тане захотелось расцеловать свой контрабас и не только его. Не обращая внимания на сконфуженных бабаев, бросавших на нее косые, но уже бессильные взгляды, она подлетела к Гоярыну и обхватила его за сверкающую шею.
- Мы победили! Понимаешь, Гоярын, победили! Какой же ты все-таки молодец! - восклицала Таня. По лицу у нее текли слезы.
Страшный дракон довольно сопел. Внутри у него что-то урчало, а Таня так почему-то и не могла вспомнить, проглотил он кого-нибудь сегодня или нет. Но это было уже неважно.
Так вместе они и опустились на поле: Таня и Гоярын.
К ней, прихрамывая, уже восхищенно ковылял Соловей О.Разбойник, а за ним густой толпой валили прорвавшиеся болельщики, которых не могла уже остановить никакая магическая преграда.
Едва дождавшись, пока джинны уведут Гоярына, Таню подхватили и стали в восторге подбрасывать вместе с инструментом.
- Эй, народ! Контрабас! Контрабас не разбейте! - встревоженно восклицала Таня, пытаясь не выпустить его из рук.
- Ах, какая ты чудесная! Ах, какая ты настойчивая! Ах, какая ты смелая! Можно я к тебе прикоснусь? - восторженно пищала Дуся Пупсикова, пробиваясь вперед сквозь толпу болельщиков, и вдруг: - Ой, не роняйте мне ее на голову! Ой, я боюсь! Ой, я не успела ее поймать!
Тане помогли подняться и отряхнуться от песка.
- Ну что, Пупсикова, прикоснулась ко мне? Довольна? - буркнула Таня, отбирая у кого-то контрабас и проверяя, нет ли на нем трещин.
- Но я, правда, не успела! Ты так быстро падала, а у меня такие слабые руки! - оправдывалась Дуся. - Ты ведь не ушиблась, нет?
А на трибуне Сарданапал, улыбаясь, подошел к Амату. Тренер бабаев хмуро сунул ему Амулет Истины. Прозрачный камень был теперь черным как смоль, что неудивительно: Амат был зол как собака. Лишь в руках у академика он вновь приобрел прежний вид.
- Ну что, Амат, чья взяла? - спросил Сарданапал.
- Если бы не этот ваш гениальный девчонка, все сложилась бы по-другому! Она поломать нам всю игру! Почему ее фамилий есть Гроттер? Она родственница Леопольда? - раздраженно спросил египтятин.
- И очень близкая. Это его дочь, - пояснил академик.
Пораженный бабай всплеснул руками, нечаянно заехав по носу одному из арбитров.
- Что? - воскликнул он. - Я об этом ничего не ведать! Так это та Таня, которая победить Ту-Кого-Нет! Тогда я понимать, почему она побить мои мальчики! Только недолго осталось ей играть в драконбол! Смерть стоять у нее за плечами и говорить ха-ха!
Усы Сарданапала недобро встопорщились.
- Это что, угроза? - холодно спросил академик.
В его голосе появилось нечто такое, отчего Амат тревожно сузил глаза. Одновременно он на всякий случай отодвинулся от бороды Сарданапала, явно имевшей намерение его придушить.
- О нет, академик! Это не угроза! - поспешно сказал тренер бабаев. - Мои мальчики и я не причиним ей вреда. Мы умеем достойно проигрывать. Но перед чемпионатом мы всегда гадать на бараний лопатка! Бараний лопатка сообщать, что кто-то победить нас в честный бой - один против многих. Если бы я знал, что это произойти в первой же игре, я никогда бы не спорил на ваш перстень! Еще лопатка сказать, что тот, кто побить мои мальчики, должен потом бояться стекло! Очень бояться стекло! Если вы мне не верить, взгляните на мой... уже на ваш... Амулет Истины.