Победоносное шествие Густава Адольфа
Дальнейший план союзников заключался в том, что курфюрст должен был напасть на императора в его наследственных владениях – Силезии и Богемии – и стремительным маршем постараться захватить Прагу и даже саму Вену. А в это время Густав Адольф, через Тюрингию и Франконию, должен был двинуться на юг, на помощь южногерманским протестантам и разгромить войска Лиги. Этот довольно рискованный и дерзкий план полностью удался. 11 ноября 1631 года курфюрст уже вступил в Прагу. Еще более успешным было наступление Густава Адольфа. Он быстро подошел и занял Брейтенфельд, Галле, Эрфурт, Вюрцбург, Франкфурт. 23 декабря сдался ему гарнизон имперской крепости Майнц. Князья и города наперебой спешили присоединиться к шведскому союзу. Даже духовные учреждения охотно переходили под власть завоевателя несмотря на то, что он обращал их доходы на нужды войны.
В целом положение Густава Адольфа достигло к этому моменту высшей степени блеска, славы и популярности потому, что все население видело в нем истинного рыцаря и короля – видело героя, который разумно и храбро бился, стремясь к совершенно определенной и высоконравственной цели. Именно этого не видели люди ни в одном из своих князей, и менее всего образцом такого великодушия мог им служить сам император Фердинанд.
Возвращение Валленштейна
Фердинанд же с ужасом наблюдал, как шведский король одним ударом лишил его плодов всех тех побед, какие были им одержаны в последние годы. Он понимал, что нельзя медлить, что надо так или иначе поддержать свое могущество, и сразу после битвы при Брейтенфельде все стали подумывать о том, что следовало бы вернуть к власти прежнего главнокомандующего – Валленштейна. В пользу этого подавал свой голос и сам курфюрст Максимилиан, в 1630 году более всех способствовавший падению Валленштейна, а теперь трепетавший за свои владения перед угрозой вторжения северного воителя.
Валленштейн после своей отставки жил то в столице своего герцогства Фридландского, Гитчине, то в своем дворце в Праге. Быстрые успехи Густава Адольфа заставили его позаботиться о безопасности собственных владений. Таким образом, гораздо ранее, чем он мог предполагать, его время настало вновь. Но когда в октябре 1631 года ему было предложено занять место главнокомандующего, он сделал вид, что ему все равно.
Тогда император вступил с ним в переговоры в самых униженных выражениях, предлагал ему самому назначить место для свидания и личных объяснений. По поручению императора князь Еггенберг в декабре 1631 года отправился в Знайм. С плохо скрываемой радостью гордый честолюбец принял сделанное ему предложение. Он сознавал, что в нем нуждаются, он понимал, что может смело ставить свои условия. Он один мог создать войско, он один способен был командовать войском, которое ему предстояло создать.
Этот высокий, худощавый человек с острым, проницательным взглядом, с рано поседевшими волосами, пользовался среди людей, так или иначе связанных с военным делом, славой почти демонического существа, а обладая выдающимся умом и прозорливостью, умел извлекать свои выгоды из этой славы. Его постоянные занятия астрологией, его чудачества и та царственная пышность, какой он себя окружил и которая составляла полнейшую противоположность с его личной непритязательностью, молчаливостью и способностью выражать свою волю одним словом,– все это еще более увеличивало окружавшее его обаяние. Это обаяние, подкрепленное щедрыми наградами и страшными карами, на которые он не скупился, неудержимо привлекало и привязывало к нему солдат.
И вот он принял предложение императора. Договор между императором и его грозным подданным не дошел до нас в подлиннике и, может быть, был даже умышленно уничтожен. Известно только то, что он потребовал себе безусловное право распоряжаться армией по своему усмотрению. Полковники могли только от него принимать приказания, а император мог связываться только с ним одним. Ему была обещана невиданная награда: венец курфюрста и безотчетное распоряжение конфискациями, произведенными в государстве. Он мог вести войну как угодно и распоряжаться завоеванными землями по своему усмотрению. Таким образом в его распоряжение был предоставлен и весь блок политических вопросов... Одним словом, никогда еще ни один правитель не отдавался до такой степени в руки своего подданного. В апреле 1632 года он вступил в командование армиями империи и Лиги.
Густав Адольф в Мюнхене
Давно было пора этой новой силе выступить на театр войны. Предпринятые Францией переговоры относительно нейтрализации владений Максимилиана и Лиги ни к чему не привели, равно как и хлопоты о примирении, с которыми не замедлили выступить оба протестантских курфюрста – Саксонский и Бранденбургский. Шведский король, в противоположность колебаниям, столь обычным в среде германского княжеского мира, требовал ясного и окончательного решения, которого можно было добиться лишь с оружием в руках, а курфюрсты Саксонский и Бранденбургский как будто не видели или не желали видеть, что ни император, ни участники Лиги даже не помышляли в своих уступках идти далее отмены реституционного эдикта. А потому война и продолжалась своим чередом.
В марте 1632 года Густав Адольф выдвинулся из Франкфурта. Тилли перешел Дунай, но потом опять отступил за Лех. Здесь, около Райна (15 апреля) произошла новая и упорная битва, в которой Тилли был еще раз разбит наголову. Смертельно раненный в битве, он умер несколько дней спустя в Ингольштадте на 73 году жизни. Курфюрст Максимилиан едва успел укрыться в этой крепости, в то время как Густав Адольф захватил все остальные его владения и сначала победоносно вступил в Аугсбург, а в мае – в Мюнхен. С ним вместе въехал в Мюнхен и пфальцграф Фридрих, несчастный король богемский, которого курфюрст Максимилиан и победил, и лишил всего. К сожалению, союзник Густава Адольфа, Саксонский курфюрст Иоганн Георг, далеко уступал шведскому королю в энергии. 15 декабря 1631 года он удалился из Праги в Дрезден и дал полную возможность новому главнокомандующему имперских войск развернуть свою деятельность, которую он начал с взятия Праги (22 мая), после чего в июне соединился с войском Максимилиана. Недалеко от Эгера вновь встретились эти два смертельных врага. Соединенная армия, над которой Валленштейн был главнокомандующим, насчитывала до 60 000 человек.
С этой армией он вступил во Франконию, где Густав Адольф занял крепкую позицию у дружественного ему города Нюренберга.
Вступление Густава Адольфа в Мюнхен. Гравюра XVII века. Надпись над изображением; «Краткое уведомление о завоевании курфюрстского города Мюнхена»