Текучая, скрытая, застойная безработица

Причины, факторы и, соответственно, классификаторы безработицы в ходе развития рыночного хозяйства капиталистического типа весьма существенно различались.

Первая фаза капитализма, а именно промышленная революция, создала, с точки зрения такого исследователя фабричной стадии капитализма, как К. Маркс, особую ситуацию, когда образование и рост промышленной резервной армии представляют собой специфический закон народонаселения, «…рабочее население, производя накопление капитала, тем самым в возрастающих размерах производит средства, которые делают его относительно избыточным населением»[10]. (С точки зрения современных представлений данное утверждение верно и сейчас, но оно далеко не исчерпывает сути проблемы причин безработицы. Это слишком простой и однозначный ответ на очень сложный вопрос.)

Факторами роста безработицы марксисты называли:

1) удлинение рабочего дня и повышение интенсивности труда;

2) распространение женского и детского труда;

3) разорение мелкотоварных производителей.

Наличие же обширной безработицы оказывает понижательное давление на зарплату, и, главное, повышает степень эксплуатации рабочей силы, что ведет, в свою очередь, к снижению потребности в ней при прочих равных условиях. Следовательно, промышленная резервная армия есть как результат, так и фактор накопления капитала. Относительное перенаселение выступало в трех главных формах – текучее, скрытое, застойное, и ему соответствовали три формы безработицы.

I. Текучая безработица – это временная незанятость части работников, обладающих рабочей силой (способностью к труду) нормального качества, они то выталкиваются из производства, то втягиваются в него. Основная причина этого – периодически повторяющиеся спады в рыночной хозяйственной конъюнктуре (то, что сейчас именуется циклической безработицей). Еще одна причина – неравномерность развития отдельных отраслей и регионов (в современных терминах – структурная безработица: структурно-технологическая и структурно-отраслевая).

II. Скрытая безработица – это внешне малозаметная неполная и непостоянная занятость части рабочей силы либо пониженного профессионального качества (сельскохозяйственные рабочие – сезонники или мелкие и мельчайшие фермеры, «бьющиеся» за свой статус собственников – мелких буржуа), либо абсолютно «избыточных» в сложившихся крупнотоварных структурах (мелкие лавочники и ремесленники, не выдерживающие конкуренции с монопольными или просто крупными хозяйственными образованиями).

Особый случай скрытой безработицы наблюдался в условиях административно-командной системы, когда масса работников держалась на предприятиях «про запас»:

а) для посылки на сельхозработы по административным (партийным) разнарядкам (в то время как обязательные объемы плановых заданий по основному профилю деятельности никто для таких предприятий не снижал, несмотря на отвлечение части работников на непрофильные работы);

б) для создания страхового резерва рабочей силы (на время «авралов», «штурмовщины» – когда требовалось выполнить план по объ-емам любой ценой к концу календарного (месяц, квартал, полугодие) срока);

в) для обеспечения системы «подснежников», т. е. скрытого содержания (де-факто) в штате не разрешенных де-юре единиц – спортсменов, культпросветработников, медиков и т. д.

В настоящее время основная масса «скрытых» безработных про-живает в развивающихся странах – сотни (!) миллионов малоземельных или безземельных крестьян. Немало скрытых безработных и в странах с переходной экономикой – КНР, СНГ – в основном на депрес-сивных промышленных «гигантах», так как, во-первых, в Российской Федерации в первые годы реформ сокращались не рабочие места, а ва-кансии; во-вторых, мягкая денежно-кредитная политика после «шоко-вой терапии» имела, судя по всему, одной из целей сохранение предприятий реального сектора и их кадров посредством регулярных выплат, пусть и микроскопических, но зарплат за «не работу» в простаивающих цехах; в-третьих, ваучерная приватизация по второму варианту сделала (первоначально) преобладающей форму коллективно-групповой собственности.

III. Застойная безработица – эта форма безработицы присуща тем социальным группам, где занятость крайне нерегулярна, практически случайна (сезонники, надомники и т. д.). Низший слой застойного перенаселения образовали так называемые пауперы – «профессиональные тунеядцы» в виде деклассированных элементов и малоценной рабочей силы (криминалитет, попрошайки, относительно работоспособные инвалиды и т. д.).

Все вышеуказанные формы безработицы порождены причинами микроэкономического порядка, когда индустриализация и первич-ная машинизация предприятий произвели массовое вытеснение ручного труда (а в развивающихся странах этот процесс, который Европа прошла в ХIХ веке, повторяется в настоящее время в еще более драматических формах). Современный этап экономического бытия порождает причины безработицы по преимуществу макроэкономического характера, что напрямую связано с НТР и глобализацией.

Однако первой, еще до Маркса, была концепция классической политической экономии (на правах «наследства» концепция перешла к неоклассикам), где небольшую известность получила теория рынка труда Ж.Б. Сэя.

Суть концепции в том, что рынок труда (рабочей силы), как и все прочие, регулируется стремлением к достижению ценового равновесия, когда спрос на рабочую силу определяется общей динамикой совокупного спроса в народном хозяйстве; сравнительной динамикой издержек на замещающую ее технику (так называемые «границы применения машин»); динамикой технического и органического строения производства.

Предложение же рабочей силы определяется демографической динамикой; сравнительной динамикой уровня зарплаты и уровня стоимости жизни; налоговой политикой; поведением профсоюзов, миграционным законодательством и т. д.

С точки зрения классиков (а позднее и неоклассиков) нарушение равновесия на РТ (РС), т. е. безработица, вызывается излишней динамичностью роста зарплаты, но, если дать большую свободу рыночным силам, то в «нормальном» рынке избыточное предложение через механизм цен само вернет все в исходное равновесное состояние (см. рис. 1).

Рис. 1. Модель равновесия спроса и предложения рабочей силы

S_р.с. – кривая предложения р.с.;

Д_р.с. – кривая спроса на р.с.;

Т₀– точка равновесия в базисном периоде;

(ЗП₁ – ЗП₀) – величина превышения реальной зарплаты в отчетном периоде над равновесной зарплатой в базисном периоде;

(Ч₀ – Ч₁) – величина численности работников, уволенных (безработица) в отчетном периоде в связи с ростом издержек производства (за счет роста зарплаты) по сравнению с базисным периодом.

Алгоритм весьма прост:

Þ ЗП₁> ЗП₀ Þ Ч₀ Ч₁ÞЧ₁< Ч₀Þ Т₁^s>Т₁^dÞ

S¹_р.с. =Д¹_р.с. = Т₀

– ситуация возвращения в исходное равновесное состояние.

Поскольку в настоящее время говорить о колебаниях зарплаты в точном соответствии с колебаниями спроса и предложения невозможно, так же как и об отсутствии безработицы даже во время наилучшей конъюнктуры, то сторонники неоклассического подхода пытаются объяснить отсутствие практического подтверждения теоретических постулатов:

• «несовершенством» рынка, а именно поведением не по «прави-лам» государства, профсоюзов, ограниченностью информации и т. д.;

• «добровольностью» безработицы (но почему тогда уровень безработицы жестко коррелируется с фазами экономического цикла?);

• «чрезмерной институциональностью» рынка РС (РТ), когда ме-ханизм спроса – предложения был заменен созданным правительства-ми социал-демократов во второй половине ХХ века «антилиберальным» комплексом социально-экономических институтов (ограниченный снизу минимум зарплаты, пособия по безработице и т. д.).

Оппонентами этого достаточно примитивного для современной экономики подхода выступили сначала кейнсианцы, а с 60-х годов ХХ века – монетаристы.

Главное, что внес Дж.М. Кейнс и его сторонники в понимание процессов на рынке РС (РТ) – это то, что этот рынок перманентно и фундаментально неравновесен, достижение полной занятости не связано с уровнем зарплаты, зарплата в условиях цивилизованного капитализма жестко фиксирована снизу и может только расти (пусть всего лишь номинально), следовательно, цена РС не является регулятором равновесия. Кейнс писал о своих оппонентах, что они «…похожи на приверженцев Евклидовой геометрии в неевклидовом мире. Убеждаясь, …что … прямые … пересекаются, они не видят другой возможности предотвратить злосчастные столкновения, как бранить эти линии за то, что они не держатся прямо … Нет другого выхода, как отбросить … аксиому о параллельных и создать неевклидову геометрию[11]».

Кейнс доказал, что безработица носит не добровольный (как пытаются доказать неоклассики), а вынужденный характер. Как ньютонова механика есть лишь частный случай космической физики, так и неоклассическая теория действенна лишь в пределах микроэкономического уровня, но никак не на макроуровне, в масштабах национальной экономики.

В конечном счете, занятость преимущественно зависит не от работников, а от предпринимателей, так как спрос на труд регулируется не ценой рабочей силы (труда), а величиной эффективного спроса на товары и услуги, который, в свою очередь, зависит от предельной склонности к потреблению (в конечном итоге – от абсолютной величины потребления).

Вторая компонента динамики занятости – инвестиции. Рост инвестиций инициирует рост совокупного спроса, что создает «мультипликативный» эффект и в сфере занятости. Если сбережения больше равновесных инвестиций, то, с одной стороны, наблюдается усиленный прирост предложения товаров и услуг, а с другой – понижение текущего спроса из-за слишком больших накоплений, как следствие – кризис перепроизводства и безработица. Если сбережения меньше желаемых инвестиций, то наблюдается недопроизводство, высокий спрос в сфере текущего потребления и как следствие – инфляция.

В итоге, занятость есть функция, зависящая от величины нацио-нального дохода и удельного веса потребления и сбережения в нем.

В конечном счете Кейнс сделал вывод о том, что для повышения уровня занятости необходимо искусственное стимулирование эффективного спроса, а в масштабах общества это может обеспечить только один институт – государство, причем эффективнее всего через политику «накачки» совокупного спроса через дешевые кредиты бизнесменам и обеспечение через оживление бизнеса максимально высокой занятости (все это ведет к инфляции, но, по мнению Кейнса, если инфляция управляема, то ее вред минимален).

Кривая Филлипса

Последователи Кейнса в поисках механизма оптимизации социально-экономической политики в развитых капиталистических странах опирались на анализ модели «уровень инфляции – уровень безработицы» новозеландского экономиста О. Филлипса, разработанной им в конце 50-х годов XX века.

В своем первоначальном виде кривая Филлипса показывала обратную зависимость между уровнем безработицы и инфляцией номинальной заработной платы. Современная интерпретация вместо темпов прироста номинальной зарплаты использует темпы прироста уровня цен (см. рис. 2).

Рис. 2. Кривая Филлипса

Р – темп прироста товарных цен;

Б – уровень безработицы (в процентах).

Обобщив данные об уровнях безработицы и ставках зарплаты в Великобритании с середины XIX до середины XX века, Филлипс обнаружил вышеуказанную зависимость, взятую на вооружение практиками Кейнсианства. Задача состояла в нахождении оптимального со-отношения уровней инфляции и безработицы для каждого конкретного состояния экономики (как дополнительная мера тактики «быстрого реагирования»). Например, чтобы быстро простимулировать рост занятости, надо было провести дефицитное финансирование (фактически эмиссия), осуществить разовые меры по налоговой либерализации и так далее, гашение же инфляционных взлетов производить посредствам временного свертывания занятости (например, в начале 80-х годов XX века администрации Р. Рейгана удалось обуздать инфляцию повышением безработицы до самого высокого после Второй мировой войны уровня в экономике США). Но в досрочном плане эта зависимость не работает, что в конечном счете и привело к «сдаче в исторический архив» кейнсианской концепции государственного регулирования и смене ее на новую редакцию неоклассики в виде учения монетаризма.

Монетаристы весьма аргументированно доказали, что кейнсианское регулирование имеет свои исторические и логические пределы. Они, во-первых, доказали ограниченность инфляционного стимулирования как «платы» за занятость. Слишком долгое и перманентное состояние роста цен заставляет экономических агентов ориентироваться в своем поведении на адаптивные предположения о том, что рост номинальных доходов практически ничего не значит в этих условиях, следовательно, надо предпринимать меры противодействия. Как следствие, инфляционное стимулирование теряет силу. Кривая Филлипса в том случае принимает вид вертикали.

Во-вторых, в 70-е годы XX века в экономике Запада обнаружилось такое невиданное ранее кризисное явление, как стагфляция, то есть стагнация + инфляция. Расстройство финансов, снижение тонуса конкурентоспособности на национализированных предприятиях, возникновение устойчивых «расслабляющих» настроений, определенной социально-экономической «уверенности в завтрашнем дне» населения высокоразвитых капиталистических стран в длительном периоде трансформировало кривую Филлипса в кривую стагфляции (см. рис. 3).

Рис. 3. Кривая стагфляции

Стагфляция – это падение эффективности расходования финан-сов: инфляция, ухудшение платежного баланса, снижение ценовой конкурентоспособности на мировом рынке, что само по себе начинает мощно стимулировать рост безработицы (хотя ради снижения безработицы все как раз и затевалось). Крах кейнсианства выдвинул на авансцену учение монетаризма (М. Фридмен).