Специфика мифологического мышления

"Миф" в переводе с древнегреческого означает "рассказ", "пре­дание", "слово". Содержание мифов касается вопросов происхождения мира, богов, их существования, а также жизни древних героев. Собрание мифов, наука о них называется мифологией. Мифология как собрание мифов – это специфическое миросозерцание, возникшее в древнейшие времена у разных народов. В нем прослеживаются представления древних людей о явлениях природы и общества, зачатки научных знаний, религиозные и нравственные представления, художественно-эстетические чувства. В мифе переплетаются вымысел и вера, знание и предрассудки, он не сводится ни к одному из названных элементов. Это сплетение создает одну из важнейших характеристик мифологического мышления – синкретизм, то есть слитность различных представлений о мире, в котором живут люди и о тех силах, которые этим миром управляют. Порою эти представления наивны, но на самом деле они есть особая форма мироощущения, выраженная в мифе. Вместе с тем, миф является и особым видением явлений природы и общества.

Все эти особенности мифологического мышления можно проследить на примере верховного греческого бога Зевса. Он как "отец богов и людей" управляет всеми небесными явлениями, и прежде всего громом и молнией. Он же ведает сменой времен года. Одновременно Зевс – это олицетворение этих явлений, их видение и переживание; он также сам гром и молния. Мифологический образ Зевса – это не просто "фантастическое" отображение какого-либо явления природы или исторического события: он представляет собою творение в воображении людей и с помощью их воображения иной действительности.

В этом процессе творения почти отсутствуют логически-рациональные моменты. Рассудочные знания возникают гораздо позже, на этапе отделения философии и науки от мифологии. Но это отделение совершалось постепенно и в течение длительного времени.

Но это не означает, что миф примитивен и невзыскателен. Как отмечает французский этнограф К. Леви-Стросс, "мифологическое мышление развивается из осознания некоторых противоположностей и стремится к их последующему преодолению". Это значит, что мифологическое мышление совершает те же операции, что и понятийное, с той только разницей, что первое совершается с помощью чувственных образов, а второе – с помощью абстракций. Иначе говоря, мифологическое мышление так же диалектично, как и понятийное. Как и их потомки, древние греки осваивали мир в противоположностях: Хаос – Гармония, День – Ночь, Любовь – Ненависть, Океан – Земля и т.д. Но в отличие от науки и философии миф стремится не столько осознать противоположности, сколько преодолеть их. И это преодоление достается на долю богов или героев. Они выполняют в мифах роль общих понятий, в которых сходятся противоположности. Так, боги и ужасны, и прекрасны, они бессмертны, но вынуждены для бессмертия есть яблоки молодости и т.д. Сами противоположности конкретны, образны и зачастую имеют индивидуальные черты, как например, сторукие, ужасные видом великаны.

Отличительная черта мифа – это отождествление образа и предмета, субъективного и объективного, внутреннего и внешнего, части и целого, представление, что "все во всем". Другими словами, миф приписывает каждой вещи свойства других вещей. Древний человек не видел особой разницы между природой и человеком или животным; он их отождествлял. Более того, он наделял природу чертами и свойствами живого, разумного существа: эмоциями, переживаниями, стремлениями. Таким образом, в мифах мы сталкиваемся с антропоморфизмом (очеловечиванием природы). В результате, явления природы становятся одушевленными, чувствующими, деятельными. Миф полон жизни, фантастики, волшебства. Но в отличие от сказок, легенд, фольклора волшебство в мифах имеет иную природу.

Миф нельзя назвать сказкой, потому что сказка – продукт народного творчества, она вполне сознательно придумывается с заранее намеченной целью и идеей, причем и рассказчик, и слушатель понимают сказочную выдумку и ее условность.

Миф ничего не придумывает и вполне реален, как сама жизнь. Он не знает преднамеренности и возникает в стихии самой первобытной жизни, обоснованной через самое себя. Мифические чудеса не условны, они рождены жизнью с ее наивной верой в обязательность и повседневность чуда. Небо, земля, стихии – все предстает как чудо. Миф это и не легенда, не предание, хотя последние в основе своей могут иметь элементы некогда пережитой мифологии. Легенды и предания складываются с учетом обстоятельств исторической и социально-политической жизни. Они являются сознательным подкреплением тех или иных идей, фактов или тенденций, требующих своего оправдания, обязательно с опорой на высшие, и потому абсолютно авторитетные силы.

Миф не является оправданием чего-то, он есть органическое продолжение общественной жизни людей, распространяемой на природу. Тем самым осуществлялась возможность овладения ею, она становилась близкой и понятной. Отсюда вытекает и основная функция мифа – социально-практическое освоение мира. Оно возможно только в коллективе. Миф – порождение коллективного сознания, поэтому в нем преобладают коллективные чувства и представления. Он зарождается на стадии общинно-родовой жизни, и другой реальности для древнего человека не существовало. Вся его жизнь подчинялась ритму коллективной деятельности и коллективному образу жизни и мышления. Индивид растворялся в общине и ее интересах. Миф культивировал естественные и доступные пониманию индивида родственные отношения, которыми он был накрепко связан со своим родом. Он внушал индивиду необходимость поддерживать целостность коллективной организации как необходимое условие полноценного индивидуального существования. И вполне понятно, что и природную жизнь древний человек воспринимал по аналогии с общественной, с теми же родственными связями, благодаря которым мир представал как единая большая космическая семья.