Рут Бенедикт: учение об этосе культуры

Конец 20-х - начало 30-х годов в антропологии - период споров о соотношении психологии и культурологии, которые не приводили к созданию теории, сохраняющий баланс между психологическими и культурологическими крайностями. Вне рамок же сугубо умозрительных споров ощущалась отчетливо ощущалась потребность в рабочей теории, которая вопреки мнению Боаса о необходимости для антропологов коллекционирования этнографического материала с дальней перспективой на выведение индуктивным методом глобальной антропологической теории, уже сейчас могла бы служить опорой антропологам в их полевых исследованиях. Такая теория должна была вобрать в себя основные идеи Боаса, которые пользовались в американской антропологии широкой популярностью, но неминуемо, являясь систематизацией этих идей, получалась дедуктивной, а кроме того неизбежно получала психологический крен, как следствие увлечения Боаса и его последователей психологической проблематикой. Идея Боаса, что полевые исследования могут до поры до времени вестись вне каких бы то ни было концептуальных рамок, как объективное описание обширного этнографического материала, годилась для кабинетных дискуссий, но была абсолютно неприменима в работе антропологов-практиков, включая и самого Боаса. На место отвергнутых им антропологических теорий должны были встать новые, синтезирующие и углубляющие боасовские подходы к изучению полевого материала. Первой такую теорию предложила одной из студенток Боаса - Рут Бенедикт (Benedikt, 1887 — 1948), автор классической в области психологической антропологии книги “Модели культуры”.

Конфигурация культуры.

Появление “Моделей культуры” (1934 год) стало событием огромной значимости. В своей книге Бенедикт стремилась выйти за пределы простого описания поведения индивида как продукта своей культуры, а охарактеризовать согласованность культуры как целого, продемонстрировать, что каждая культура имеет уникальную конфигурацию внутрикультурных элементов, которые все объединены одной культурной темой (которую Бенедикт называла этосом культуры), определяющей не только каким образом элементы культуры соотносятся друг с другом, но и их содержание. Религия, семейная жизнь, экономика, политические институции все вместе взятые образуют единую неповторимую структуру. Причем из различных возможных вариаций тех или иных систем отношений, способов действия, форм общественных институций в каждой культуре присутствуют только строго определенные вариации — те, которые соответствуют этосу культуры. Таким образом, этос культуры проявляется во всевозможных сферах человеческой жизни: в системах распределения собственности, в структурах социальной иерархии, в материальных вещах и в технологиях их производства, во всех разновидностях половых взаимоотношений, в формировании союзов и кланов внутри общества, в способах экономического обмена и т.п.

Все эти институции (и все иные — неперечисленные здесь, коих существует огромное число) сами по себе имеют большое количество типов и вариаций, но в каждом случае только один из этих типов встроен в рамки той или иной культуры. По мнению Рут Бенедикт, культура, реализуя те или иные социальные модели, соответствующие ее этосу, как бы почти не оставляет места для иных типов тех же институций. Черты, неорганичные данной культуре, не получают в ней пространства для своего развития. Те аспекты жизни, которые кажутся наиболее важными нам с точки зрения нашей культуры, могут иметь чрезвычайно мало значения в других культурах, ориентированных иначе, чем наша. А какие-либо черты, которые имеются в нашей культуре, могут быть переосмыслены в других культурах таким образом, что показались бы нам просто фантастическими. "Каждое человеческое общество, — писала Рут Бенедикт, — когда-то совершило такой отбор своих культурных установлений. Каждая культура с точки зрения других игнорирует фундаментальное и разрабатывает несущественное. Одна культура с трудом постигает ценность денег, для другой — они основа каждодневного поведения. В одном обществе технология невероятно слаба даже в жизненно важных сферах, в другом, столь же "примитивном", технологические достижения сложны и тонко рассчитаны на конкретные ситуации. Одно строит огромную культурную суперструктуру юности, другое — смерти, третье — загробной жизни".

Каждая их культурных конфигураций является следствием уникального исторического процесса. Поэтому, по мнению Рут Бенедикт, говорить о степени развитости той или иной культуры — бессмысленно. Ведь их невозможно сравнивать! Бенедикт представляла наиболее крайнюю степень культурного релятивизма, которая вообще когда либо проявлялась в психологической антропологии.

Основываясь на данных полевых исследованиях племен Квакиютль, Цуньи, Плейнс в Северной Америке и племени Добу в Малайзии, Бенедикт описала их все в качестве четырех различных культурных конфигураций, детерминированных единой психологической темой. Она показала, что элементы культуры меняют свое значение под влиянием основной темы — этоса культуры и что они становятся частью единой культурной конфигурации. Так культура народности Квакиютль была определена ею определила как дионисийская, а народности Цуньи — как аполлонийская (здесь очевидны ассоциации с работой Ницше “Происхождение трагедии из духа музыки”). Квакиютль (дионисийцев) она представляла как постоянно стремящихся избежать обыденной ограниченности опыта, выйти из естественных рамок, как бы достигнуть иного порядка бытия. В этих целях они используют различные способы достижения транса, от танцев до наркотических веществ. Цуньи (аполлонийцы) миролюбивы, не склонны к конфликтности, добры

В это время проблема культурных моделей становится доминирующей в культурной антропологии, хотя лишь немногие из антропологов приняли теоретические подходы Бенедикт безоговорочно. Особенно это касается видения культуры наподобие модели индивидуальной личности: культура, как и индивид, с точки зрения Бенедикт, является устойчивым паттерном мысли и действия. От этого был всего один шаг до изображения культуры в терминах интегрированных психологических тем, подобно тому "как психиатр в клинике может описывать личностную структуру пациента".

Культура как модель личности.

Рут Бенедикт делала нечто большее, чем просто описывала поведение людей как продукт той или иной культуры. Она стремилась описать культуру как психологическую целостность. Как заметил Филипп Бокк, культурный паттерн "интегрирует различные элементы, предоставленные историей, давая каждому новое значение, подобно тому, как каждый индивидуум интегрирует различные жизненные навыки в связную систему личности". Причем схожесть между структурой культуры и структурой личности не обязательно проявляет себя в этнографических описаниях поведения членов культуры. Она может быть выражена только посредством тонкой скрупулезной сравнительной работы и мыслительной интеграции многих уровней культуры. В результате этого манипулирования культура уподобляется личности. А индивид представляет собой предельное средоточие культуры — “микрокосм культуры”.

Ее мало интересовала индивидуальная психология как таковая и психологической развитие личности. Говоря о психологической концепции Рут Бенедикт (которая в этом своем аспекте значительно повлияла и на концепции многих других антропологов), следует отметить, что она подразумевала необыкновенную пластичность человеческое природы: социальное и культурное окружение фактически лепит из личности все, что ей угодно, личность становится как бы частью культуры. “Бенедикт не имела хорошо разработанной и интегрированной концепции индивидуальной психологии и пренебрегала проблемой личностного развития. Предметом ее внимания была психологическая согласованность различных институций, возникших в обществе. Более того, она не делала ясного концептуального различения между социокультурной системой и личностью как системой. Скорее утверждалось, что психологическая согласованность личности индивида связана с психологической согласованностью культуры.” “

Самая известная работа Бенедикт, таким образом, была посвящена скорее пониманию культуры как модели личности, чем развитию способов исследования взаимосвязи между культурой и личностью.

Предпосылки возникновения школы “Культура и Личность”

Тем не менее, “работа Бенедикт послужила моделью и стимулом для других антропологов, которые более целенаправлено концентрировался на личности индивида и уже на основе развитых психологических теорий в последствии изучал отношения между культурой и личностью.” Бенедикт развивает наследие Боаса - взгляд на культуру как паттернированное интегральное целое. “Поскольку Бенедикт разрабатывала эту последнюю идею, это ввергло ее в психологический поток антропологии, и, особенно, в течение, которое вскоре вылились классическую школу Культура и Личности. Во-первых, Бенедикт конструировала "культурную конфигурацию" как изоморфную к паттерном личности, таким образом предлагая исследовать взаимоотношения культура/личность. Во-вторых, она уподобляла историческое развитие культурного паттерна биографическому развитию личности. Это явилось главной характерной чертой классической теории Культуры и Личности.”

Начиная с двадцатых годов психологическая антропологии развивалась в рамках школы “Культура и Личность”, приверженцы которой, как видно из названия этого научного направления, пытались выяснить связь между культурой, принятой в том или ином обществе, и личностью — носителем этой культуры. Психологическая антропология изначально принципиально отличалась и от психологии, и от социокультурной антропологии. Если первая исследовала психику индивида, а вторая — его поведение и мышление, чтобы с их помощью реконструировать общую картину социальной и культурной системы, внутри которой эти индивиды существуют, то психологическая антропология изучала и культуру, и индивида в комплексе, или точнее было бы сказать, индивида, как представителя определенной культуры. Вплоть до шестидесятых годов в психологической антропологии в направлении “Культура и Личность” доминировало представление о тесной корреляция между понятиями “культура” и “личность”. На этой посылке и основывался конфигурационистский подход.

Основной вклад Рут Бенедикт в антропологию является идея о существовании некоего внутрикультурного интегратора. Концепцию этоса культуры применяется в значительно более ограниченных в рамках, чем это делала Рут Бенедикт. Этос культуры, или точнее было бы сказать, центральная тема культуры, с точки зрения современной антропологии, не является внутрикультурным интегратором. Работа Бенедикт была одновременно и шагом вперед по отношению к Боасу, поскольку положила начало систематическим теоретическим поискам оснований функционирования этноса и тех психологических составляющих, которые являются едиными для всех членов этнокультурной общности, а также зафиксировала внимание на понятии культурных моделей, которые в процессе развития науки интерпретировались различным образом, но всегда оставались в центре внимания. Представление о гибкости и пластичности человеческой природы, ее зависимости от конфигурации данной культуры тоже имеет определенную ценность для современной психологической антропологии и культурной психологии. Ее можно соотнести и с культурно-исторической психологией Л. Выготского и А. Лурии, и с понятием “культурной экипировки”, как врожденной предрасположенностью человека к принятию той или иной культуры, и с основным положением культурной психологии М. Коула о культуре как об одной из важнейших составляющих психологии, и с понятиями интенциональных миров и интенциональных личностей Р. Шведера. Однако чрезмерный акцент на пластичности человеческой психики, игнорирование проблем индивидуальной и социальной психологии, фактическое отождествление культуры и личности как тесно коррелирующих между собой систем (конфигурационизм) привел к замедлению развития психологической антропологии и появлению таких тупиковых направлений, как исследования национального характера в стиле Г. Горера. Очевидным шагом назад по сравнению с Боасом был отказ от распределительной модели культуры, до пятидесятых годов почти игнорировавшейся антропологами в значительной мере именно ввиду влияния теории Рут Бенедикт. Однако, ее теория была первой психолого-антропологической теорией, и как таковая имеет непреходящее значение.