Устранение своих собственных барьеров в отношениях
Если бы каждый смог посмотреть на себя или на свою культуру со стороны и призадуматься над этим более объективно, то тогда появился бы неплохой шанс на преодоление культурных барьеров, которые осложняют понимание стиля мышления или индивидуальной психологии других людей. Финнам следует избавиться от излишней робости, неуклюжей застенчивости и от недоверия к тем, кто много говорит. Японцы должны отказаться от ультравежливости, особенно если это делается с единственной целью — создать завесу непонимания. Французы должны обуздать чувство собственного превосходства, а немцам нужно понять, что их культ высокой производительности не самое главное и, более того, он может препятствовать делу. Американцы время от времени должны видеть в себе бесчувственных, одержимых деньгами прагматиков, часто воздвигающих вокруг себя барьеры неприязни своей беззастенчивой прямотой или излишней неформальностью в поведении. Точно так же, как люди поражаются, когда видят себя на видеопленке играющими в гольф или теннис ("Господи, неужели это я?"), они смогут понять в процессе межкультурного общения, что их поведение выглядит таким же неловким и даже неприемлемым в глазах других людей.
Эмпатия
Более объективная самооценка и преодоление собственных и принципиальных межкультурных барьеров ("культурная идиосинкразия") приводят нас к последнему шагу на пути к достижению гармонии — развитию эмпатии в отношениях с другой стороной. Симпатия основана на культурном сходстве, например между шведами и датчанами, итальянцами и испанцами. Эмпатия базируется на признании культурных различий между странами и строящихся на основе этого позитивных отношений. Японцы могут признать, что прямота американцев в конце концов свидетельствует об их честности. Американцы в свою очередь могут согласиться с тем, что чрезмерная японская учтивость все же лучше, чем открытая враждебность. Если итальянцам нравится говорить 90% всего времени на переговорах с финнами, которые всегда предпочитают отмалчиваться (в Финляндии молчание — "отдых для души"), почему бы обеим этим странам не получать от этого радость и делать то, что они умеют делать лучше всего? Полярные коммуникативные стили могут успешно приспосабливаться друг к другу, если четко поставлены их общие цели. Средствами для достижения эмпатии являются:
• такт
• сензитивность
• компромисс
• спокойствие
• терпение
• юмор
• гибкость
• вежливость
• теплота
• готовность к диалогу
• стремление прояснить общие цели
• соблюдение протокола другой стороны
• стремление обойти раздражающие факторы
• внимательное выслушивание собеседника
• уважение к конфиденциальности переговоров
• создание атмосферы доверия
• стремление смотреть на вещи с точки зрения другой культуры.
Это и есть тактика поведения на международных переговорах. Некоторые побочные аспекты поведения, такие, как зрительный контакт, позы, личное пространство и этикет, также играют важную роль. Однако решающим фактором при этом является умение понять суть человеческой природы (то, в чем все едины) и увидеть те культурные навыки, которыми обусловлено поведение. Это значит, что необходимо распознать и принять их и приспособиться к ним. Однако такая адаптация сопряжена со множеством трудностей. Шведы и финны — уравновешенные интроверты — неохотно покидают "раковину" своей сдержанности, для того чтобы снизойти до задушевных "посиделок" с разговорчивыми итальянцами. Они считают, что неумеренное и неоправданное многословие может обезличить их. Все же интровертам легче установить контакт с экстравертами, чем с другими людьми, так как скандинавский тип мышления остается непостижимым для жителей Средиземноморья. Цель любой культуры — достижение успеха и выживание народа. Если мы живы, здоровы и кредитоспособны, то у нас есть все, для того чтобы быть уверенными в своей неповторимости. Временные трудности или в отдельных случаях шокирующие нас неудачи могут подорвать эту уверенность. Унизительное поражение Японии в 1946 г. привело к тому, что многие японцы, особенно молодежь, стали искать объект для подражания в различных аспектах американской культуры. Тем не менее некоторые черты поведения японцев не подлежат адаптации. В Японии мужчины никогда не будут отчитываться перед женщинами, какую бы систему правления ни ввели там американцы. В какой степени мы должны стремиться к тому, чтобы изменить других, если действительно уверены в превосходстве своей системы? Правильный ответ состоит в том, что мы вообще не должны делать этого, избегая таким образом обвинения в культурном империализме. Однако такое отношение может привести
к нравственным коллизиям. Если мы оказались в культуре, где нормой считается избиение жены, то как нам вести себя в этом случае: давать запретительные советы, признать это как факт или приспособиться к такому положению вещей? Важно анализировать природу таких конфликтов. Помимо вышеприведенного очевидно нравственного конфликта существуют и другие конфликты, обусловленные глубоко укоренившимися философскими, религиозными и даже политическими убеждениями. Так, отрицательное отношение ислама к алкоголю, свинине и к феминизации или основная установка китайцев на неустранимость неравенства между людьми и дальше будут вступать в противоречия с теми установками Запада, которые мы считаем более справедливыми и человечными. Это коренные убеждения ряда существующих общественных систем, поэтому будет неразумным настаивать на их изменении, так как такие изменения могут совершаться только внутри систем. В жизни зачастую происходят далеко не те перемены, которые мы пытаемся совершить. Да по существу мы нечасто и стремимся это сделать. Другим типом столкновения культур является псевдо-конфликт, когда мы раздражены, смущены или даже оскорблены чем-то в поведении другого человека и начинаем осуждать его (резко или мягко) за это, не пытаясь даже посмотреть на вещи реально. Мы воспринимаем латиноамериканскую непунктуальность, шведский педантизм и напускную вежливость японцев как нечто отрицательное, вместо того чтобы постараться оценить эти качества в рамках поведения, характерного для данной культуры. Псевдоконфликты можно отождествить с непониманием или с излишней приверженностью к стереотипам. Мы не можем жить без стереотипов — они служат для нас своеобразной "точкой отсчета" при определении своего отношения к поведению иностранцев. Наше сознание стремится упрощать сложные чувства и установки, в том числе и наши собственные. Для достижения понимания между различными культурами мы должны научиться управлять этими стереотипами— уделять максимальное внимание тем ценностям, которые считаем положительными, и минимизировать или воспринимать с юмором (если мы умеем это делать) то, что считаем отрицательным или приводящим к конфликту. Можно и уточнить стереотипы, например, шведы часто ведут себя холодно и официально, но при этом под их внешней чопорностью скрываются своего рода отчаянные попытки доказать свою теплоту и лояльность. Немцы могут шокировать своей грубоватой, резкой критикой, но на самом деле они убеждены в том, что делают это в ваших же интересах — заботятся о вас же, о вашем имидже! Мы склонны к излишней стереотипизации в состоянии стресса, а он в свою очередь приводит к "выпячиванию" наших культурных особенностей — так возникает замкнутый круг. При стрессах на переговорах американцы повышают голос, южноамериканцы оживленнее жестикулируют, японцы замыкаются в себе, немцы взывают к справедливости, а французы отстаивают свою позицию с ледяной логикой. В отсутствие стресса американцы дружелюбны и великодушны, южноамериканцы любезны, японцы учтивы, немцы справедливы, а французы излучают очарование. Самокритика, стремление избежать раздражающих тем и стрессовых факторов, более точная оценка индивидуальности, тактичность, терпимость, адаптация к другой стороне без ущерба для собственного достоинства, внимательное изучение культуры, истории и языка своего партнера — все эти средства должны быть пущены в ход при встрече культур. Мы можем сделать свою жизнь более полноценной, если воспримем некоторые черты других культур, изменить их мы не в силах. В истории имеется множество культур, которые расцветают, выживают, угасают или приходят в упадок, И у каждой из них свой темп развития или угасания. Еще предстоит выяснить, приведут ли новые факторы, обусловленные бурным ростом информационной технологии, быстрой интернационализацией бизнеса и жесткой конкуренцией между гигантскими странами и экономиками, к разорению малых или слабых культур, не сумевших приспособиться к поистине динамичным переменам, грядущим в XXI в.