Воспитание как создание условий для рождения духовной жизни

 

Две основные темы воспитания: развитие и обожение

Тема воспитания в светской и право славной педагогике получает различное истолкование именно в применении к проблеме развития ребенка. В светской педагогике воспитание связано с развитием. В православной пе­дагогике - с обожением. Веря в творческие силы, заложен­ные в детской душе, в действенность внутренних факторов душевной жизни, современные педагоги озабочены тем, чтобы обеспечить ребенку здоровое, крепкое, творческое развитие в определенных его направлениях. Одни заняты тем, чтобы развить те дарования, какие присущи данному ребенку, укрепить и усилить те психические функции, кото­рые дадут возможность личности наиболее полно и ярко выявить себя. Другие придают существенное значение раз­витию социальных сил в ребенке, накоплению социальных навыков, способности проникаться теми задачами, которы­ми живет общество. Уделяется внимание и формированию "характера" - умению проводить в жизнь свои идеи, осуще­ствлять свои замыслы, достигать поставленных целей, овладевать средой. В этом педагогическом реализме есть много ценного, но то, о чем заботится современное воспита­ние, не затрагивает основной тайны в человеке, проходит мимо самого существенного в жизни. Физическое здоровье, культура ума и чувств, сильный характер, здоровые соци­альные навыки не спасают от возможности глубоких, часто трагических конфликтов в душе человека. (5. 26-28)

 

Воспитание как стремление к правильному иерархическому устроению человека

В православной педагогике воспитание связано с правильным иерархическим устроением трех сторон челове­ка - духа, души и тела. Духовная жизнь в человеке есть новая, особен­ная жизнь, но она не обособлена от жизни души и тела. Она определяет новое "качество" жизни, начало цельности и органической иерархичности в человеке. Духовная жизнь в человеке не есть особенная надпсихофизическая, а есть жизнь основная, проводниками которой во вне и являются психическая и физическая сфера. Все в че­ловеке соотнесено к духовному началу. Следует подчерк­нуть, что примат духовного не подавляет психофизической нашей жизни, не устраняет даже ее собственной закономерности. Из того, что психика и телесная сфера служат про­водником и выражением духовного начала, не следует, что у них нет собственной жизни. Их собственная жизнь не только соотнесена всегда к духовному началу, но может и подчинять его себе, в чем проявляется уже плененность духа влечениям психофизического характера, а значит, возрож­дающаяся власть греха в человеке. При наличии примата духовной жизни несомненна возможность пленения духа низшими силами. Плененность духа низшими влечениями возможна только в силу целостности человека, в частности, в силу иерархичности его строения, не позволяющей духов­ной стороне оставаться "чистой" при развитии в человеке его чувственной стороны.

Трагичность данной ситуации смягчается в православ­ной педагогике пониманием того, что ничто не может окон­чательно зачеркнуть образ Божий в человеке, никому нико­гда не растратить того сокровища, какое заключил Господь в нашу душу. Это - та самая надежда, о которой свидетельствовал апостол Павел, что она "есть для души как бы якорь безопасный и крепкий и входит во внутреннейшее за завесу" (Евр. 6, 19).

Искаженность человеческой жизни проявляется в том, что нарушение иерархичности строения человека, подчине­ние его духовного начала психофизической сфере затемняет в человеке образ Божий и не дает возможности явить его миру. Восстановление иерархичности происходит под воз­действием Божественной благодати, и это воздействие есть основа и начало богочеловеческого бытия.

Воспитание как помощь в открытии духовной жизни

Духу принадлежит основное значение в человеке. Даже тогда, когда дух наш находится в плену низших влечений, целостность человека не нарушается, хотя закон жизни человека искажается. Парадокс положения за­ключается в том, что примат духовности существует и в то же время не существует в нас. Он не существует в том смыс­ле, что духовная сторона в человеке закрыта, отодвинута вглубь, не овладевает эмпирическим самосознанием, кото­рое отражает и задерживает большей частью факты духов­ной периферии, не проникает даже в глубь душевного, а не то что духовного своего бытия. Духовную жизнь каждому в себе нужно открыть. Для того, чтобы открыть в себе ду­ховный мир и при этом научиться чувствовать и замечать, осмысливать свою внутреннюю жизнь, необходимо "внимать самому себе", нужно ослаблять власть внешних впечат­лений, нужны уединение, молчание, крупные переломы в психических навыках и так далее. Это открытие внутренне­го мира, если оно частично (то есть каждый раз открывает как бы "тупик", к которому подходит внутреннее самоглядение), еще недостаточно, чтобы раскрыть непрерывность и значительность духовной жизни в нас, как бы отделенной еще непрозрачным, непроницаемым слоем. И только те, кто в силу моральных или аскетических мотивов, намеренно или по некоторой склонности постоянно погружаются в глубину самого себя, знают, что за пределами обычной периферии души идет в нас другая жизнь. Она именно воспринимается как "другая", ибо происходит независимо от психики, но очень скоро мы убеждаемся: именно там находятся корни всего, что делается "наверху" души, там ключ к человеку, к его стремлениям и чувствам. Духовное начало, которое мы осознаем, обнаружив различие между глубиной и перифе­рией собственной души, раскрывается как факт реального центра, определяющего главное в нашей жизни. Жизнь че­ловека определяется логикой и ритмом духовного развития человека. Человеку нужна полнота жизни в целостности его сил. Началу личности тесно в собственной эмпирии, мы ищем Бога, - но не так, чтобы сбросить с себя свою эмпирию, а так, чтобы ею овладеть и с ней жить в Боге. Начало лич­ности в нас зовет к преображению, то есть обожению не вне психофизической "оболочки", а в ней и с ней. (5. 46-48, 52)

Православное воспитание направлено на создание условий, способствующих рождению духовной жизни и ее развитию в человеке. Первое и самое важное условие - вос­становление человеческой природы, ее органической иерар­хичности. Восстановление человеческой природы соверша­ется под воздействием Божественной благодати в таинстве крещения. Воспитание должно быть направлено на сохра­нение Божественной благодати, а когда дитя придет в осоз­нание своего бытия, следует обучать его не только хранить благодать, но и умножать ее дары. Благодать сохраняет и укрепляет иерархическое преимущество духовного начала в человеке. Тем самым проявляется личностное начало, растущие психофизические силы подчиняются законам ду­ховной жизни, которая действует, преображая и облагора­живая их. Учитывая существующие закономерности психо­физического развития, следует ослаблять силу и значимость внешних впечатлений. Психические и физические силы должны не приспособляться к достижению конкретных зем­ных целей, а служить достижению духовных целей в лю­бых, даже экстремальных ситуациях. Способность перено­сить психические и физические нагрузки и неудобства делает человека духовно свободным и истинно сильным.

Признание примата духовного начала в человеке объ­ясняет и оправдывает наличие аскетического момента в пра­вославном воспитании детей. Данный подход не отказывается от существующей периодизации развития психо­физических функций растущего человека, но дополняет ее возрастными особенностями развития духовного начала в ребенке. Практика православного воспитания при этом осу­ществляется в соответствии с возрастом и уровнем духов­ного развития.