Второй элемент. Работа с полярностями
После первых успехов в исследовании отдельных субличностей, когда прояснилась идея Первичных и Отстраненных «Я», мы стали уделять в нашем сотрудничестве все больше внимания полярностям. Это происходило постепенно, сначала мы просто концентрировались на отдельных субличностях. Мы уделили много времени Внутреннему Ребенку, Внутреннему Критику, Ответственному Родителю, Наблюдательному Уму и Защитнику/Контролеру. Но намного интереснее было общаться с Отстраненными «Я». Эти я были намного более деятельными, несдержанными, часто грубыми и неуважительными.
Мы стали понимать, что суть работы не в том, чтобы просто поговорить с субличностями. Мы поняли, что нужно работать с полярностями. Было важно разотождествиться с Первичными «Я», поговорить с Отстраненными «Я», а затем научиться балансировать между полярностями (между Первичным и Отстраненным), ощущая одновременно обоих. Эти полярности были очень важны. Прошло много времени, пока мы пришли к этому, так как общаться с многими голосами, особенно Отстраненными «Я» было весьма интересно. Но постепенно мы смещали акцент в сторону диалога с полярностями. Но чего-то не доставало – нам нужно было определить модель сознания, которая бы заключала в себе все эти компоненты
Третий элемент. Модель сознания (Новое определение сознания)
Старые формы не подходили нам. Мы знали, что нам нужно что-то новое, но пока не понимали, что. Помню, мы ехали по широкой долине, громко предполагая, чтобы это могло быть – то, что находится за субличностями и берет ответственность за жизнь. И как мы можем выразить это в духовном измерении. Мы пытались и пытались, но ничто не давало нам ответа на этот вопрос. Пришлось ждать.
Наконец, мы обратились к термину «Эго». Эго всегда рассматривалось как управляющий посредник личности, по сути, группа первичных «Я», которые живут с нами и управляют нашей жизнью, так, что этого никто не замечает. Это может быть Рационалист, Толкач, Любезник, Ответственный Родитель, Независимый, Бунтарь – кто угодно, кого мы считаем собой – какая бы субличность не управляла нашей жизнью. Мы решили назвать эту группу субличностей – традиционное Эго – «Правящим Эго».
Затем нам нужно было найти название для того состояния, когда во время Диалога мы разотождествляемся с первичным «Я» и возвращаемся в центр. Этот центр больше не занят Оперативным или традиционным эго. Мы использовали для этого новый термин – Осознающее Эго. И мы обнаружили, что в процессе работы Осознающее Эго становится все сильнее. Становилось все понятнее, что Правящее Эго никуда не девается, но все больше уступает бразды правления Осознающему Эго, по мере того как мы разотождествляемся с Первичными «Я» и объединяемся с Отстраненными.
Появился новый взгляд на осознанность.
Мы увидели три уровня процесса сознания. Первым было состояние Осознанности. Это состояние долгое время витало где-то рядом. Часто это сравнивалось с состоянием принятия всего как есть в медитации. Это дает нам возможность отойти назад и увидеть всю картину. В таком состоянии не совершаются поступки и не ожидаются результаты.
Второй уровень сознания мы стали рассматривать как личные переживания субличности, непосредственно жизненный опыт. Осознанность не имеет опыта. Она свидетельствует. Осознанность без опыта изолирует нас от жизни. Опыт без осознанности оставляет нас в животном царстве. Оба эти фактора важны для процесса сознания.
А затем настает очередной момент. Кто-то должен проживать нашу жизнь, кто-то должен вести машину. Кто-то должен пользоваться даром повышения осведомлённости и сокровищем опыта, то есть кто-то или что-то должно являться Осознающим Эго или, более точно, Процессом Осознания. Мы решили, что это постоянный динамичный процесс, так как, как такового, Осознающего Эго не существует.
На этом основании мы стали рассматривать осознание как процесс, включающий все три уровня сознания, представляющий собой отдельный, самостоятельно развивающийся процесс.
Третий элемент. Уважение первичных «Я»
Мы многое узнали о Первичных «Я», и этот процесс никогда не закончится. С самого начала мы поняли, что нужно всегда относиться с уважением к Первичным «Я», и это помогло нам. Это самая настоятельная рекомендация в Диалоге с Голосами. Первичное «Я» – союзник ведущего. Они оба заинтересованы в безопасности клиента, и между ведущим и Первичным «Я» должны установиться уважительные отношения и взаимопонимание.
То, чему нас научил Диалог с Голосами, применимо и в жизни. Мы постоянно общаемся с людьми, и в основном, с их Первичными «Я». Знание этого помогает нам избежать разочарований.
Много лет назад, в начале нашего сотрудничества, мы присутствовали на общественном собрании и один, скорее традиционный психолог спросил нас о нашей работе. Еще не зная, как важно уважать Первичные «Я» в реальной жизни, мы открылись ему и поделились мыслями о нашей работе. Он впал в осуждение, так как он начал агрессивно расспрашивать об эмпирической основе нашей работы, и хотел знать подробно, какие эксперименты мы разработали и проводили. Он обвинил нас в том, что мы выдумали все эти субличности, и намекнул на должностное преступление. Что не говори, это был неприятный опыт.
Мы быстро учимся, и у этой ситуации мы научились внимательней относиться к людям и перед тем, как делиться с ними мыслями, исследовать их первичные я. Мы старались не делиться мыслями по поводу своей работы с теми, кто не готов слушать. Как мы часто говорим: «Мы идем только в открытые двери». После этого происшествия мы стали намного осторожнее. Мы стали подвергать отбору приглашения на разговор, и прежде чем общаться с новой группой, мы старались определить, какие Первичные «Я» преобладают у этой группы, в этой клинике или центре. Такая чувствительность была очень важна особенно тогда, когда мы работали в других странах. Очень важно знать правила, использовать тот язык, который не является полярностью Первичных «Я». Внимание к Первичным «Я» нашего окружения спасает нас от неловкостей как в личной, так и в профессиональной сфере.
Четвертый элемент. Теория связующей модели (Субличности и отношения)
Мы приводим весьма сокращенный вариант нашей теоретической структуры. Подробнее этот материал можно изучить из наших книг, компакт-дисков и видео. В данной статье мы хотим подробнее рассказать о том, откуда мы вышли. Те, кто работали с нами в конце 70-х и 80-х годах, не имеют представления о том, куда мы пришли сейчас. Мы не терпим застоя, так же как и наше подсознание. Как только появляется новая идея и изменяется методология, мы позволяем ему измениться. Иногда мы даже не осознаем эти изменения, они происходят сами собой. Некоторых людей это путает. Но мы очень рады эволюции в работе, и тому, что это способствует развитию тех, кто в ней участвует.
Мы встретились в 1972 и поженились в 1977. Эта статья не о нашей личной жизни. Мы вместе растили пятерых детей и работа, которую мы проводили друг с другом, очень помогала нам понять свою роль как родителей. Также, Сидра провела годы на должности исполнительного директора Гамбургского Приюта, лечебного центра для девочек-подростков, а Хэл был директором Центра Науки Исцеления. Мы имели совершенно разную профессиональную жизнь, но наша совместная работа и развитие мышления являлись главными аспектами нашей жизни.
За время этих пяти лет работы наши отношения прояснились и привели к женитьбе. В наших практиках мы использовали Диалог с Голосами, и Хэл начал процесс обучения этому методу в Центре. Для нас стало абсолютно ясным то, что в отношениях субличности имеют постоянный контакт с субличностями партнера.
Однако, после женитьбы наши отношения пришли в застой. Внезапно вернулись старые модели, но уже в отношениях с новым партнером, который полностью отличался от предыдущего. Мы стали называть друг друга именами бывших супругов. Мы обнаружили, что осуждаем друг друга за те качества, которые изначально в первую очередь привлекали нас друг в друге. Мы буквально превратились в других людей – предосудительных, закрытых и не имеющих чувства юмора. Под этим всем были размытые чувства предательства, беспомощности и отчаяния.
Что случилось? Что, супружество обязательно означает конец любви? Должно быть какое-то объяснение всем этим действиям, ведущим к раздору, их можно как-то контролировать. Мы хотели вернуть наши отношения. Больше не было «нас», больше не было связи, и из наших отношений исчез Уязвленный Ребенок.
Это дало начало новым исследованиям. Мы рассматривали субличности, управляющие отношениями, и пытались выяснить, что же происходит. Мы записывали и составляли диаграмму каждого своего отрицательного взаимодействия. Мы делали это снова, снова и снова, пока модель не вырисовывалась. Мы увидели, как эти отрицательные моменты укладывались в очень простую модель, которая повторялась.
Хэл сердился на Сидру и переставал быть Хэлом, а превращался в Осуждающего Отца. Она превращалась в Жертву/Защищающуюся Дочь и возражала ему. Затем вдруг она становилась Осуждающей Матерью – замкнутой, критичной и холодной, и хотя Хэл и становился Обиженным и Уязвленным Сыном этой злобной матери, его Осуждающий Отец продолжал атаковать. В этом было замешено четыре субличности (или набор субличностей). Мы проигрывали и проигрывали этот сценарий, но постепенно вырисовывалась модель. Мы исследовали все задействованные в процессе субличности. Некоторые из них были не так заметны, но они были.
Мы назвали эту модель «связующей моделью», так как в основном, она состояла из взаимодействия родитель-ребенок. Также мы поняли, что такой способ взаимодействия следует уважать как нормальный способ отношений и не превращать в патологию. В то время мы рассматривали эту модель как взаимодействие сильных и слабых субличностей. По истечению времени ситуация прояснилась, и родительско-детская природа взаимодействия стала еще более бесспорной. Мы стали рассматривать связующую модель как основную модель взаимоотношений.
Мы открыли еще одну константу этих отношений. Все связующие модели появляются на почве отрицания или отстранения уязвленности. Всегда, когда наши отношения становились отрицательными, мы могли проследить, когда мы потеряли контакт с уязвленностью (или тем, что мы называли Внутренним Ребенком). Происходило что-то, что нас обижало, пугало, и мы игнорировали это, вместо этого мы реагировали очень по-взрослому. Мы в самом корне отстраняли нашего уязвленного ребенка. Если бы могли оставаться в роли ребенка (или в собственной уязвленности), и позаботились непосредственно об этом, то все эти отрицательные модели потеряли бы силу. Им не надо было бы разыгрывать себя.
И еще одной константой была одна простая вещь, которую мы открыли с самого начала работы с субличностями: Чтобы вы не осуждали, это является вашим собственным Отстраненным «Я». В этом отрицательном взаимодействии или связующих моделях наши суждения вспыхивали и занимали центральную позицию. Мы тщательно исследовали это. Постепенно становилось ясно, что как только мы отрицательно реагировали друг на друга, мы демонстрировали партнеру его Отстраненные «Я». Как только мы осознаем это, мы можем использовать это как учителя в наших отношениях и помочь остальным проследить это в их отношениях.
Понимание пришло через боль. Мы надеялись, что мы выше этого. Кроме того, наши отношения стали такими забавными. Доставляло такое наслаждение подколоть партнера при помощи остроумной критики. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Однако, если наши суждения являются отражением наших собственных отстраненных Я, то что же в этом забавного? Как кто-то может быть прав в центре «справедливого танца», зная то, что на самом деле он атакует собственные Отстраненные «Я»?
У нас был бурный и (в ретроспективе) смешной взаимообмен мнениями по поводу теории связующей модели. Однажды мы продолжали горячо спорить над одной связующей моделью до 11 вечера, и наконец Сидра заявила, что выдохлась и идет спать. Хэл продолжал работать над моделью, сгорая от осуждения и взбешенный комментарием Сидры, что он не находится в Осознающем Эго. Через 10 минут он ворвался в спальню и со всей любезностью и достоинством заорал на нее: «Я слишком в Осознающем Эго». Мы оба посмеялись над этим и данная ситуация была исчерпана. Вот как извилист путь совместного исследования сознания.
В то время мы были весьма взволнованы. То, что прояснилось, было чем-то новым – тем, что работало на нас в нашей повседневной жизни. Это было простым, точным и изящным способом рассмотрения отношений, в котором просматривалась математическая достоверность и гармония. Позже мы стали рассматривать его как вид технологии отношений.
Наше восхищение этим возросло, как только мы поняли, что теория связующей модели дала нам творческий (и не паталогический) способ рассмотрения отношений. Здесь работали те же принципы. Разница только в том, что мы называем это отношениями, когда мы поощрены и связующей моделью, когда - нет. Мы назвали это «Психологией отношений».
И мы сразу получили выгоду от открытия связующей модели. Мы почувствовали себя лучше. Вернулись чувства любви и близости. Конечно, мы должны были еще отучиться от уверенности в собственной правоте (весьма соблазнительное чувство), но жить вместе стало намного радостнее.
В выходе из отрицательной связующей модели было нечто освобождающее. И это в корне изменило природу работы с парами, превращая ночной кошмар в удовольствие. Обучая людей связующей модели и практикуя это на собственном опыте, мы проложили себе дорогу к изменениям и использовали друг друга с большей отдачей.
Только позже мы стали уделять внимание положительной связующей модели и поняли, как это создает почву для возникновения отрицательной.