Глава 10: Нифельхейм и Аид
Я уже вторую неделю собирал робота, который должен был исследовать Нифельхейм. Собрать его было легко, нелегко было придумать, какие функции ему присвоить. Мне не было точно известно, что случалось с предыдущими устройствами. Их собирал не я. Не считайте меня чересчур самоуверенным. Я собрал «Приговор», и ничто другое мне не было нужно. Но речь шла о моей дочери. И я бы собрал тысячи «Приговоров», сотни бомб, взорвал бы десятки планет, если бы это могло мне вернуть ее.
Поэтому мой робот, крохотный, больше похожий на летающее насекомое, был оснащен мощными камерами и всевозможными датчиками: тепловыми, реагирующими на движения, на звук, на любые колебания воздуха и почвы, даже на изменение температуры и уровня радиации. Мой робот был защищен от всех видов излучений, запрограммирован на самоуничтожение и моментальный переброс файлов записи в бортовой компьютер. Трансляция должна была вестись в режиме реального времени, но кто знает, какой момент, из заснятых роботом, будет последним?
Получилась маленькая симпатичная стрекоза. Фенриру мой робот не понравился. Он демонстративно отвернулся от назойливо кружащей перед его носом мелочи. Я решил, не откладывая, протестировать робота и отправил его в комнату Деметры и Софи. Все, что видел робот, отражалось на большом мониторе в навигационной рубке. Лабиринт коридоров, слабо освещенных, когда в них никого не было; куча шлюзовых дверей; кают-компания; кубрик; робот свернул в коридор, где располагалась каюта моих пленниц.
Я отправил «Приговору» приказ открыть шлюзовые двери. Робот послушно влетел внутрь и сел на потолок, фиксируя происходящее в каюте.
Деметра сидела на полу, рядом с ней была Софи. Первая заплетала дочери косу. Когда двери разъехались, она подняла голову, и я успел заметить, как ее лицо приобретает маску сдержанной холодности. Очевидно, она ожидала увидеть меня.
- Не нравится мне этот корабль… - пробормотала Деметра.
Я слышал ее голос так ясно, будто она стояла за моей спиной.
- А Киллиан? – по-детски невинно спросила Софи.
Я внутренне напрягся, ожидая ответа.
Деметра грустно улыбнулась, завязала ленту на косе дочери, встала и произнесла:
- Он хочет казаться хуже, чем есть на самом деле. Но он никогда в этом не признается, даже самому себе.
- Что это значит, мама?
Деметра поцеловала дочь в макушку и вздохнула.
- Это, Софи, значит то, что он не хочет, чтобы мы были пленницами. И чтобы его не мучила совесть, он обращается с нами, как с королевами, внушая себе, что мы его гости.
Что за глупость!
Меня ее слова ранили. Ведь Деметра, сама того не ведая, а может, ведая очень хорошо, попала в точку. Я не мог относиться к ней, как к Весне и куче других девушек до нее. Не мог просто заморочить ей голову, а потом оставить в каком-нибудь захолустном космопорте. Не знаю, почему, но я не мог. И это меня нервировало. Но, вместе с тем, слова Деметры меня приободрили: она не так уж сильно меня ненавидит. Я отгонял воспоминания о том дне, когда она пришла ко мне в рубку, но со снами я ничего поделать не мог. В глубине души я уже понял, что полюбил ее. Но признаваться в этом себе я не собирался. Ведь когда-то давно я уже клялся в любви совсем другой женщине.
Я вышел из рубки и направился в каюту к моим гостьям-пленницам. Во мне не умирала надежда, что с Деметрой, наконец-то, удастся поговорить.
Когда я вошел в их каюту, Деметра что-то читала, а Софи возилась с голографическими игрушками.
- Добрый вечер, дамы.
Деметра взглянула на меня уже не столь неприязненно, как раньше. Я видел, как она нервно теребит свою косу.
- Киллиан! – Софи радостно улыбнулась мне. Я не мог не ответить ей тем же.
- Софи, тебе хотелось бы побывать на корабельной кухне? Ромео готовит там просто потрясающие вещи.
- Хочу! – Софи смахнула голографические игрушки и вскочила с пола.
- Идем же, я провожу тебя…
Деметра подлетела ко мне в один миг, и отчаянно вцепилась в мою руку. Голос ее прозвучал умоляюще:
- Куда ты?! Пожалуйста, не забирай мою дочь!
Я ободряюще сжал ее плечо.
- Все с твоей дочерью будет хорошо. Просто нам надо поговорить с глазу на глаз.
Я отвел девочку на кухню, где собралась вся команда в ожидании ужина, и, поразмыслив, передал ее Каю, самому ответственному, на мой взгляд, внушив напоследок, что он отвечает за девочку головой. Сам же вернулся в каюту к Деметре.
Она нервно мерила шагами комнату, заламывая локти и бросая отчаянные взгляды на потолок, как будто видела на нем бесконечное небо.
- Деметра.
Я замер в дверях. Она тоже остановилась. Мне не хотелось затягивать молчание, поэтому я зашел внутрь. Двери с мягким, почти нежным шипением закрылись за мной. Я приглушил в комнате свет и вызвал объемную модель нашей галактики, почти не обращая внимания на режущую боль в виске.
- Деметра, - я старался говорить тихо. Если она будет прислушиваться, то не сможет кричать. – Меня зовут Киллиан Джонс, и я, как ты, наверное, догадываешься, не всегда был пиратом. Моя родная планета – Эрран. И раньше я работал на «Эль Дьябло».
Рот Деметры в изумлении приоткрылся.
Не знаю, что я хотел доказать ей и себе этой историей, но держать ее в неведении больше не мог. Сколько можно считать меня монстром!
- У меня была жена Катрин и пятилетняя дочь Эмма.
Глаза Деметры округлились, и она беззвучно, одними губами произнесла: «Эмма…».
- В ее пятый день рождения я купил билет на Четыре Солнца, на звездолет «Аркадия». На этом корабле я впервые встретил Эдварда Тича. Ни один человек из «Эль Дьябло» никогда не интересовался моими разработками, Тич же решил их присвоить себе все и сразу. Но для этого нас нужно было убрать. Он забрал Эмму, а меня и Катрин выбросил на планету Е-типа. Выбросил – в прямом смысле. Как космический мусор. Ты же знаешь, что на Альтаир-14 мусор выбрасывают из верхних слоев атмосферы, почти не замедляя световой скорости. Катрин погибла. Я – нет. Не знаю, как и почему я выжил, ведь должен был свернуть себе шею еще тогда, когда меня вытолкнули из звездолета на такой скорости. Но я здесь. Перед тобой. Эдвард не получил ни один мой проект. Я все запрограммировал на самоуничтожение при попытке взлома. Да, признаюсь, я мечтаю убить Тича. Размазать его внутренности по всей галактике. Стереть в пыль его планету. И разнести в щепки весь флот «Эль Дьябло». И я буду уничтожать его корабли до тех пор, пока он не скажет мне, где моя дочь.
Я увеличил Нифельхейм до размеров яблока, привлекая внимание Деметры.
- Ты когда-нибудь слышала о планетах F-типа? Тич сказал, моя дочь на одной из них. На Нифельхейме.
Я знал, что вся эта информация так просто в голове не уложится, и в голове Деметры сейчас сплошная каша. Она могла говорить все, что угодно. Но лицо ее лгать не могло. Она знала, что Тич способен на такие вещи. Я читал это по ее бездонным, как сама Вселенная, синим глазам.
- Киллиан… - глаза опущены, ресницы трепещут. – Я клянусь, я не знаю, где твоя дочь. Но я также могу поклясться в том, что Тич никого никогда не отправляет на такие планеты. Он их до смерти боится и не любит, потому что вложил кучу денег в их исследование, и все их потерял.
Когтистая лапа, сжимавшая мне сердце с тех пор, как с уст Тича сорвалось слово «Нифельхейм», разжалась, и я почувствовал, как быстро и легко задышалось.
- Я знаю, что всех, кто ему не угоден, он отправляет на Аид.
Я тут же дал «Приговору» команду предоставить мне данные об этой планете. В голове вспыхнули слова Тича, сказанные им девять лет назад: «Детей убивать негуманно. Отправлю-ка я ее в тихое местечко, где она сможет спокойно жить, не вникая в происходящее вокруг». Все сложилось в четкую и ясную картинку.
- Хочешь сказать, моя дочь уже девять лет находится на планете, где держат душевнобольных со всей галактики? – я постарался сказать это как можно спокойнее, и голос мой прозвучал до того равнодушно, что всякому стало бы ясно – я просто в ярости.
- Я не знаю, Киллиан, - честно призналась Деметра. – Но такое вполне может быть.
Какое-то время я смотрел Деметре в глаза, пытаясь прочесть в них правду, а затем круто развернулся и вышел из каюты. В голове крутился текст, предоставленный звездолетом: «Планета Аид – третья по удаленности от белого карлика с порядковым номером F-8350061. Масса планеты составляет 1.2*1024 кг. Атмосферное давление 100-120 кило Паскалей. Температура колеблется от +30-45 днем и до -130-140 градусов по Цельсию ночью. Сидерический период обращения 215 дней. Продолжительность суток 12 часов 33 минуты. Три трети поверхности в ночное время суток составляет ледяной покров, в дневное время – талые воды…»
Я мрачно думал об этом неприветливом месте, где моей дочери пришлось провести целых девять лет. Если она еще жива. Я тряхнул головой, отгоняя ужасные мысли. Она жива. И я найду ее! Ноги сами привели меня в кубрик. Моя команда обедала. Алекс, Ром, Джон и Софи. При виде меня девочка радостно заулыбалась и вскочила со стульчика.
- Дядя Киллиан! – она обняла меня за ноги.
Какое унижение перед командой. Ну, не мог я отпихнуть ее от себя, но и упасть в глазах своих людей тоже не мог. На краткий миг мне показалось, что они прячут улыбку. Сразу возникло подозрение, что они в курсе, как я люблю детей.
- Доброе утро, - я опустил ласковое обращение и небрежным жестом взъерошил ее волосы. – А где Кай? – спросил я у своих людей.
- Он в рубке. Проверяет базы данных Морры-Дезии.
- Я же велел ему присмотреть за девочкой, - проворчал я.
- Кэп, ну что может случиться на корабле с ребенком?
Сердце билось тревожно. Не хотел я лезть в архивы Морры-Дезии. Там уже несколько тысяч лет хоронили людей, чей обычай велел быть закопанными в земле. Наверное, я слишком боялся увидеть там имя Эммы. Но теперь, после слов Деметры, было уже не так страшно. Я испытал по отношению к Каю чувство благодарности.
- Дядя Кай показывал мне модель нашей галактики. Она такая красивая, дядя Киллиан! – Софи по-прежнему обнимала мою ногу и отпускать ее не собиралась.
- Да, Туманность Альбиона одна из красивейших галактик, - согласился я с ней. – Идем, я отведу тебя к маме.
Я взял девочку за руку и отвел ее к Деметре, чья паника возрастала с каждой секундой. Увидев дочь, она без сил опустилась на пол и протянула к ней руки. Софи заспешила в материнские объятия. Глядя на эту идиллическую картину, я решил дать им немного свободы.
- Отныне я разрешаю вам гулять по всему кораблю. Можете идти куда хотите. Ни к чему сидеть взаперти.
Деметра улыбнулась и одними губами прошептала «спасибо». Я развернулся и вышел из каюты.
- Приговор? Курс на Аид.
Датчик в голове взорвался такой болью, что я едва не потерял сознание. Пришел в себя от того, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Темные круги с алыми искрами, плясавшие перед глазами, медленно отступили, и я понял, что стою на полу на четвереньках, уткнувшись лбом в пол.
- Кэп? Кэп! Что с вами? – глухо доносился голос Кая. – Я шел из навигационной рубки, а тут вы.
Я медленно сел и осторожно покрутил головой.
- Кай, передаю управление кораблем тебе, - я отстегнул от руки дополнительный пульт управления.
- Что-то с датчиком? – угадал проницательный Кай. – Вы так держались за голову.
- Не говори никому, - попросил я. – Схожу в медицинский отсек.
- Как скажете, кэп.
Я облокотился руками о колени и встал. Пол под ногами покачивался. Нетвердой походкой я направился в медицинский отсек. Происходящее тревожило меня все больше. Что творится с этим чертовым датчиком? Я потратил на него столько сил и времени!
Но дойти до медицинского отсека мне было не суждено.
- Капитан? – раздался мелодичный голос Катрин. – Я осуществил проверку баз данных Аида. В соответствии с полученными результатами 21 октября 4053 года по новому летоисчислению на планету была доставлена пятилетняя девочка, зарегистрированная как «Эмма Джоунсин».
Я так и замер в коридоре с ногой, занесенной для следующего шага. Коленки подогнулись, и я чуть не рухнул на землю. В тот момент я даже не подумал о том, что «Приговор» самостоятельно решил проверить базы данных планеты-лечебницы. Я не отдавал ему такого приказа.
- Развить максимальную скорость. Рассчитать время полета.
- Время полета составляет 14 часов 17 минут.
Я заметался по коридору. 14 часов на то, чтобы разработать план спасения моей дочери. Пульта на рукаве не было, поэтому пришлось вновь отдать мысленную команду. Висок опять взорвался болью, но я не обратил на нее никакого внимания.
- Всем членам экипажа срочно явиться в навигационную рубку. У меня важные новости.
Слово «всем» было понято буквально. Явилась даже Деметра, оставив Деметру в каюте. Пусть. Я не стал ее прогонять. Слишком был взволнован. Фенрир ластился ко мне, пытаясь успокоить. Но мне было не до кугуара.
- Что такое, кэп? – пробасил Джон, последним врываясь в каюту.
Его появление всегда было таким резким, что чуткие шлюзовые двери едва успевали открыть ему путь. Джон всегда цеплял одну из них с грохотом и скрежетом, который издавали пушки, висевшие у него за спиной и по бокам.
Я был слишком взволнован, чтобы придумывать вступление или выдерживать свойственную мне эффектную паузу.
- Эмма на Аиде. Это точно.
Деметра ахнула, Джон раскрыл от изумления рот, Алекс и Ром расплылись в широких улыбках, а Кай ликующе воскликнул:
- Мы нашли ее, кэп!
Его восклицание привело меня в чувство. Эмму мы все-таки еще не вызволили.
- Нам нужен план.
Я отстегнул застежки своего черно-алого плаща и отбросил его в сторону. Запустил руки в волосы, отбрасывая их назад, и склонился над круглым столом, изображавшим поверхность планеты-лечебницы.
- Немаловажно, в какое время суток мы там окажемся.
- Звездолет будет у планеты в 03:30 местного времени. В текущее время суток состояние льдов нестабильное, - с готовностью откликнулся «Приговор».
- Где держат больных?
- Лечебница находится под водой на глубине четырнадцать тысяч метров.
- Оттуда невозможно сбежать, - подала голос Деметра. – Ни один узник не сможет выплыть на поверхность за то время, что вода находится жидкой. Он просто вмерзнет в океанские воды. Это если не брать в расчет гигантское давление. Мне Эдвард говорил, - смущенно прибивала она, увидев взгляды членов экипажа.
Я ухватился за ее слова.
- Что еще он тебе говорил, Деметра? Нам важна любая информация. И не вздумай лгать, - жестко произнес я.
Кажется, ее обидел мой тон. Она гордо вскинула голову и смерила меня полным надменности взглядом.
- Я не обязана помогать своим похитителям!
- Там моя дочь, Деметра.
Не знаю, что ее смягчило больше. Выражение моего лица, отчаянье в глазах, умоляющий тон или сам факт… но она решительно подошла к столу и ткнула пальцем в определенное место.
- Вот эти координаты. Поверхность планеты постоянно меняется, поэтому ориентироваться на что-то кроме координат невозможно. Но рельеф дна остается неизменным. Именно там, на безумной глубине, находится лечебница. Эдвард как-то говорил мне, что выбраться оттуда невозможно. У них нет никакого своего транспорта, лечебница отрезана от мира. Попасть внутрь можно только одним путем, через единственный ангар, и только кораблю с эмблемой «Эль Дьябло» на борту.
- В таком случае… - я сплел пальцы рук вместе. – Нам очень повезло, что у нас есть ты, Деметра. Если ты поможешь мне спасти дочь, я вас отпущу.
Я увидел изумление в синих глазах девушки, но Эмма была мне дороже.
- Что ты задумал, Киллиан? – с подозрением спросил Алекс.
- Кто из вас хорошо рисует? – вопросом на вопрос ответил я.
Ром расхохотался.
- А что, недурная идея, кэп! Кай вроде неплохо рисует.
- Деметра, дай мне руку.
Девушка оторвала взгляд от карты Аида. В глазах ее читался вопрос.
- Я не причиню тебе вреда.
Она откинула назад косу и подошла ко мне, доверчиво протянув правую руку. Я сплел ее пальцы со своими, обеспечивая тесный физический контакт.
- А теперь представь личный президентский корабль Тича. Я уверен, что ты хорошо знаешь его, как снаружи, так и изнутри.
- Просто представить? – недоверчиво переспросила она.
- Как можно лучше.
Деметра закрыла глаза и послала такой мощный мысленный импульс, что датчик в моей голове едва не взорвался. Из моей груди вырвался легкий стон. Боль была нестерпимой. Пол едва уловимо завибрировал, меняясь. На моем лбу и висках выступили капельки пота, а от лица отхлынула кровь. Я держался изо всех сил, чтобы не закричать. Ну не было у меня времени на то, чтобы привести устройство управления кораблем в порядок!
- Киллиан? – раздался встревоженный голос Деметры. – Все хорошо?
Я вдруг понял, что боль давно прекратилась, а я стою с закрытыми глазами, изо всех сил вцепившись в ее руку.
- Да. Все в порядке.
Я открыл глаза и разжал побелевшие пальцы. Наверное, я причинил ей боль, но Деметра не подала виду.
- Кай, рисуй голограмму. Поместишь ее на носу корабля. Джон, проверь боеготовность доступных орудий. Деметра, можешь идти к дочери. Я позову тебя позже и расскажу, что делать. Ром – ты должен изучить данные по планете. Точно рассчитай плотность льдов и температуру в то время, когда мы там окажемся. Изучи план больницы. Может, получиться разузнать, где находится Эмма. Алекс – ты идешь со мной.
Я направился к шлюзовым дверям, высоко подняв голову. Ал заспешил за мной. Фенрир выскользнул следом бесшумной тенью. Мы вышли из навигационной рубки, и я едва дождался первого поворота, за которым можно будет спрятаться. Со стоном я сполз вниз по стене. Алекс не ожидал такого поворота. Наверное, я здорово напугал его.
- Киллиан, что с тобой?!
Висок пульсировал тупой болью. Ноги дрожали. Я чувствовал такую слабость, что не мог даже заставить себя встать.
- Ал, - тяжело дыша, произнес я. – Помоги мне добраться до медицинского отсека.
Алекс поднял меня резким рывком. Я пошатнулся. Тикиарец закинул мою руку на свое плечо, и мы побрели вперед по коридору. Я с трудом переставлял ноги и проклинал свою слабость. Мне хотелось вырвать из головы датчик, но я понимал, что делать этого нельзя. Я должен быть «Приговором», пока мы не спасем Эмму. Возможно, Тич уже прознал о том, куда я направляюсь, и готовится встретить нас.
Кое-как мы добрели до медицинского отсека. Фенрир остался снаружи. Я слабосильным движением потрепал его по холке. Кугуар нежно лизнул мою ладонь, пытаясь придать мне сил.
- Все будет хорошо, дружище, - слабым голосом ответил я.
Алекс помог мне улечься на медицинский стол.
- Запусти сканирующую программу, - попросил я тикиарца.
Прибегать к помощи датчика мне не хотелось. Программа начала осмотр. Алекс присвистнул, когда на экране появилось изображение моей черепной коробки вместе с датчиком в правом виске.
- Кэп, вам требуется срочная операция.
Я и сам это понимал. Один из контактов отошел, и электрический импульс вырывался из замкнутой системы, повреждая ткани моего мозга и причиняя адскую боль. Здесь требовалась не просто операция. Датчик нужно было вынуть и пересобрать, а времени на это не было. Я не хотел расставаться со своим звездолетом, я скорее позволил бы себе отрезать руку или выколоть правый глаз.
- Алекс, на операцию нет времени. Обойдусь обезболивающим. Намешай мне энергетическую смесь.
Алексею моя просьба не понравилась, но спорить он не стал – вышел из медицинского отсека. Фенрир только того и ждал. Едва дверь открылась, он проскользнул внутрь и запрыгнул на медицинский стол. Я почесал кугуара за ухом и обнял одной рукой.
- Знаю, знаю. Ты беспокоишься. Скоро я познакомлю тебя с Эммой.
В пять - ей бы безумно понравился белоснежный ласковый зверь. Сейчас же… я боялся думать о том, что стало с ней сейчас. Приняв лошадиную дозу обезболивающего, я уснул. Не знаю, сколько проспал. Меня разбудил Алексей. В руке его был энергетический коктейль. Я залпом выпил смесь и сразу же почувствовал себя лучше. Ненавижу насилие над организмом. Естественный отдых лучше всего. Но что поделать.
- Мы будем на Аиде через 5 часов 16 минут, - осторожно произнес Алекс.
- Через сколько?! Я что, проспал 8 часов?!
Тикиарец невозмутимо скрестил на груди руки.
- Тебе нужно было отдохнуть и прийти в себя. Если бы ты видел, с каким лицом заходил сюда, у тебя бы не возникло лишних вопросов.
Я понимал, что Алекс сделал все из лучших побуждений. Но время было безнадежно упущено. Увидев мое раздражение, Ал усмехнулся и прибавил:
- Ребята уже разработали план. Вам остается лишь оценить его.
Новость была неожиданной. В душе смешались сразу несколько чувств: признательности, обделенности, вины и недоверия. Дочь-то моя! И план я должен был сам составить.
- Ладно, - проворчал я. – Идем назад, в рубку.
Я чувствовал себя превосходно, и настроение мое передалось всем членам экипажа. План был готов. Мы вот-вот выйдем на орбиту планеты. И у нас – все получится!
Глава 11: Слишком поздно
Сайлас торжествующе расхохотался, подтягивая к себе гору разноцветных фишек.
- Еще несколько партий, и мой выигрыш позволит свалить с этой чертовой планеты с чистой совестью!
Его напарник, толстый и рыжий мейолец, недовольно заворчал, подсчитывая оставшиеся фишки. Вырезали они их из кусков разноцветного пластика с помощью бластеров, отчего кругляши были кривые и с оплавленными краями. Но играть, осязая свой выигрыш, было гораздо приятнее, поэтому Проор, напарник Сайласа, ворчливо достал электронный кошелек и перевел на счет победителя выигранную сумму.
- Ну что, еще партейку? – ухмыльнулся Сайлас. – Успеем до смены еще разок сыграть.
Проор с сомнением посмотрел на печальные цифры электронных денег и махнул рукой.
- А, черт с тобой! Раздавай!
Но сыграть еще раз они не успели. Запищал радар, и с динамиков донеслось:
- «Гелоис» на орбите. Прием. Как слышно. «Гелиос» на орбите.
- Твою мать! – выругался Сайлас, вскакивая с места. – И почему именно в мою смену?!
Мейолец подкрутил тумблеры, налаживая контакт, и включил кнопку видеоизображения. На экране появилось сразу три картинки: «Гелиос» на орбите Аида, пустующий ангар лечебницы и навигационная рубка звездолета. Однако внутри вместо Тича была женщина. Сайлас помнил ее весьма смутно, но Проор ткнул его в бок.
- Гляди, кто пожаловал! Деметра Тич!
- Доброго дня вам, миссис Тич! – услужливо воскликнул Сайлас, благодаря своего напарника за своевременную подсказку. – Вот уж не ожидал вас здесь увидеть!
Деметра смерила обоих мейолцев надменным взглядом.
- Мой муж был слишком занят, чтобы осчастливить вас своим визитом. Вместо этого он послал меня. Подготовьте пациентку по имени Эмма Джоунс, мистер Тич велел мне забрать ее.
Сайлас нахмурился. Шарики в его голове заезжали за ролики.
- Но как же, мэм! Мистер Тич уже забрал ее, пару недель назад.
Он успел увидеть, как широко распахнулись глаза Деметры, как она вскочила, пытаясь оттолкнуть кого-то от экрана, но не смогла. Вместо нее монитор заполнило разъяренное мужское лицо. Волосы у мужчины были длинные, закрывали уши. Сайлас неприятно ощутил свою коротко стриженную макушку. Ему никогда не нравился этот глупый закон, обязывающий мужчин коротко стричь волосы, и в душе он позавидовал решимости этого человека. Но примечательным в его внешности были не только волосы. Левый глаз у него был закрыт черной пиратской повязкой, а правый горел, как янтарный самородок.
- Ты немедленно скажешь, кто, куда и когда именно забрал Эмму. Советую ответить мне сию секунду, иначе я сброшу на эту планету столько вакуумных бомб, что от нее не останется даже крошечной песчинки.
Сайлас не был храбрецом, а Проор и подавно.
- Тич забрал ее на Титанию, восемнадцать дней тому назад! Лично прибыл сюда, сам спустился вниз! – заорал Проор, лоб которого покрылся испариной.
Мужчина смотрел на них долго и очень пристально, а затем молча выключил видеосвязь. Вторая камера показала, как звездолет «Гелиос» медленно развернулся, на ходу меня свою форму, и покинул орбиту планеты, сверкнув напоследок резкими буквами на борту: «Приговор».
Лоб Сайласа запоздало покрылся испариной, когда он понял, с кем только что говорил.
- Проор! – дрожащим голосом произнес он, нашаривая стул и без сил падая не него. – Мы только что видели Киллиана Джонса!
Проор разинул рот.
- То-то я думаю, что-то с кораблем его творилось, когда он с орбиты сходил! Только что он забыл в этой дыре?!
Сайлас, который был немного сообразительнее своего напарника, наморщил лоб:
- Девчонку он искал. Как там ее звали? Эмма Джоунс? Джоунс!!! – они вновь разинули рты, пытаясь переварить информацию. Но оба мейолца были слишком трусливы и слишком глупы, чтобы доложить о произошедшем куда следует. Договорившись между собой забыть этот инцидент, каждый из них еще пару минут так и эдак покрутил в голове информацию об Эмме Джоунс, а затем забыл о ней, раз и навсегда.