Исцеление бесноватых в стране гадаринской
Продолжая плыть к другому берегу, Иисус с учениками приплыл в страну Гадаринскую, лежащую на восточном берегу озера. Эту страну Лука называет Гадаринской, по имени находившегося в ней города Гадары, а Матфей называет ее страной Гергесинской, по имени другого города Гергеса; оба эти города были в числе городов Десятиградия.
Вышедших на берег встретил бесноватый, человек, одержимый нечистым духом. Евангелисты Марк и Лука говорят об одном бесноватом, а Евангелист Матфей о двух (Мф. 8, 28). В этом, по мнению Златоуста, нет разногласия: разногласие между Евангелистами оказывалось бы только тогда, когда бы Марк и Лука сказали, что был только одинбеснующийся, а другого не было; когда же один говорит о двух, а другие об одном, то это не есть признак разноречия, а показывает только различный образ повествования.
Считая безусловно правдивыми повествования всех Евангелистов, мы должны признать, что бесноватых было два, но так как один из них был особенно свиреп, а другой, по сравнению с первым, оставался едва замеченным, то Марк и Лука упоминают только об одном, как наиболее замечательном. Он обладал необычайной, нечеловеческой силой: разрывал цепи и разбивал оковы; много раз его сковывали оковами и цепями, но каждый раз безуспешно, вследствие чего оставили его на произвол судьбы. Он жил в горных пещерах, называвшихся гробами, потому что в таких или подобных им искусственных пещерах хоронили умерших. В страшных мучениях он днем и ночью кричал, с отчаяния бился о камни и своими неистовыми криками наводил такой страх на всех окрестных жителей, что никто не решался проходить тем путем, на котором мог встретиться с ним.
Что же сделал этот страдалец, увидя вышедших из лодки на берег Иисуса и учеников Его? Евангелист Матфей, кратко говорящий об этом событии, свидетельствует, что два бесноватые, увидя Иисуса, закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. Евангелист Марк повествует о том же событии так: увидев же Иисуса издалека, прибежал и поклонился Ему, и, вскричав громким голосом, сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? заклинаю Тебя Богом, не мучь меня! Ибо, поясняет Евангелист, Иисус сказал ему: выйди, дух нечистый, из сего человека. Евангелист Лука передает это событие вполне согласно с Евангелистом Марком: Он, увидев Иисуса вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня.(Лк. 8, 28). Ибо, поясняет и Лука, Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека (Лк. 8, 29).
Признавая безусловно истинными повествования всех трех Евангелистов, мы полагаем возможным принять нижеследующую последовательность рассказанных Евангелистами событий. Увидя Иисуса издалека, бесноватые закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. Затем, один из двух бесноватых, тот, которого никто не в силах был укротить, прибежал, пал пред Ним, то есть Иисусом, и поклонился Ему. Иисус сказал: выйди, дух нечистый, из сего человека. Тогда бесноватый вскричал и громким голосом сказал: Что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? заклинаю (или умоляю) Тебя Богом, не мучь меня.
Установив последовательность всего происшедшего, ответим на вопрос: возможно ли все сделанное и сказанное бесноватым приписать ему самому, как свободно действующему человеку?
Одичалый, давно удалившийся в пустынные прибрежные скалы, живший в пещерах, не имевший к тому же никаких сношений с людьми, не мог, конечно, знать ни о явлении Христа, ни о том, Кто Он. Между тем, только что увидев Его, он называет Его Иисусом, Сыном Божиим, и с упреком кричит Ему, зачем Он пришел преждевременно мучить его; затем подбегает к Нему, падает пред Ним на колени, кланяется Ему и как бы просит избавить его от чего-то ужасного. А когда Иисус повелел нечистому духу выйти из него, то он вместо благодарности громким голосом говорит: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня! Такое поведение бесноватого, противоречащее его словам, указывает на какую-то двойственность в нем самом: он прибежал к Иисусу, пал к ногам Его и поклонился, то есть поступил так, как обыкновенно поступают ищущие спасения или избавления от какой-либо беды или от грозного врага; ему оставалось только высказать словами, чего он именно желает, о чем молит; он не успел еще или не сумел высказать свои желания, как всеведущий Иисус уже повелел нечистому духу выйти из него; тогда бесноватый начинает говорить, но слова его выражают совсем другие мысли, другие желания, настолько противоречащие смиренному преклонению пред Иисусом, что их никак нельзя приписать самому бесноватому. Очевидно, что бесноватый говорил не от себя, — что он бессознательно выражал своими словами чью-то чужую волю, чьи-то посторонние для него желания и опасения, — словом, что устами его говорил кто-то другой и что этот другой был тот, кто и довел несчастного до страшных мучений и одичания.
Что этот страдалец был действительно одержим злым духом или многими злыми духами, мы должны признать уже потому, что Иисус Христос повелел духу нечистому выйти из него. Но люди маловерные, сомневающиеся в существовании злых духов, пусть серьезно обсудят вопрос о несоответствии слов бесноватого с его поведением и с теми желаниями, которые он должен был высказать Иисусу, и тогда они, наверное, признают, что устами бесноватого говорил кто-то другой. Кто же? Какой ответ дадут они на этот вопрос, кроме евангельского?
Иисус спросил его: как тебе имя? Кого спросил Иисус? Лежавшего ли у ног Его человека, или злого духа? Некоторые толкователи полагают, что вопрос этот был обращен к злому духу, другие же — что так спросил Иисус самого бесноватого. Но так как ответил на этот вопрос злой дух, говоривший устами этой жертвы, то следует признать, что и вопрос был обращен к злому духу.Легион имя мне, потому что нас много.Легионом назывался отряд из 6000 воинов; на обыкновенном же разговорном языке это слово означало неопределенное множество.
Злые духи, овладевшие несчастным, увидев Иисуса еще издали, узнали в Нем Сына Божия, имевшего власть и над ними. Зная, что всем им предстоит наказание от Бога за их отступничество от Его воли, они, вероятно, вообразили, что наказание это последует немедленно, потому что как бы с упреком закричали Ему,что Он пришел мучить их прежде времени.Затем, оставаясь притом же убеждении о представшей уже для них преждевременной гибели, они молили Господа, чтобыневысылалихвониз страны той; куда же? Дополняя повествование Марка, Лука говорив что злые духи просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну, то есть в беспредельное пространство, туда, где нет людей. Желая остаться еще некоторое время в стране той, населенной большей частью язычниками, бесы просили позволение войти хотя бы в свиней, стадо которых паслось недалеко от того места. Иисус позволил; бесы вошли в свиней, которые тотчас же бросились с крутизны в море и все потонули.
Это позволение войти в свиней смущало многих толкователей Евангелия; спрашивали: зачем Иисус причинил Своим позволением такой убыток владельцам свиней? И зачем бесы, очевидно, желавшие еще действовать в этой стране, войдя в свиней, немедленно же потопили их?
По объяснению Тренча, для бесноватого, может быть, было необходимо, чтобы освобождение его от злых духов было запечатлено явным и для него сокрушением их; иначе он не мог убедиться, что Христос действительно и навсегда избавил его от них. К этому объяснению следует добавить, что Иисус хотел отправить (и действительно отправил) освобожденного от злых духов в его родной город, чтобы он свидетельствовал о совершенном над ним чуде, а такому посланнику, долженствовавшему склонять сердца язычников к Иисусу, надлежало самому быть твердо убежденными, что злые духи окончательно оставили его; ему необходимо было наглядно убедиться в этом; и вот, просьба бесов позволить им войти в стадо свиней, и затем внезапная гибель до тех пор спокойно пасшегося стада, гибель, совпавшая с полным как бы перерождением бывшего бесноватым, устранили в нем всякое сомнение в том, что он воистину освобожден от власти над ним злых духов.
На вопрос же, зачем такой убыток причинен владельцам свиней, мы ответим словами Иова: «Господь дал, Господь и взял» (Иов 1, 21). Да и можно ли назвать гибель свиней убытком? Ведь только это событие и вызвало к Иисусу жителей окрестных деревень и ближайшего города; иначе они не видели бы Иисуса и не поверили бы возвратившемуся домой их собрату, что он освобожден от злых духов властью над ними Иисуса; уверование же во Христа хотя бы и не тотчас же, составляет такую прибыль для души, которая бесконечно превышает убыток для кармана от гибели свиней.
Еще вопрос: зачем бесы потопили свиней? Этот вопрос разрешается ответом на предыдущий, с тем, однако, добавлением, что свиньи потонули не по воле бесов. Некоторые толкователи полагают, что свиньи, вследствие внутреннего ощущения новой и необычайной силы против воли вошедших в них бесов, бросились в море. Мы же полагаем, что так должно было быть по воле Божией.
Испуганные пастухи, видя гибель всего стада, побежали в город и расположенные по пути деревни объявить о постигшем их (по их мнению) несчастье; они побежали, вероятно, не только вследствие напавшего на них страха, но также и из желания привести владельцев свиней на место происшествия и оправдаться перед ними, пока еще Иисус со Своими спутниками не ушел.
Пришли жители этих поселений посмотреть, что случилось (Мк. 5, 14); подошли к Иисусу и увидели свирепого прежде, наводившего страх на них, человека спокойно сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме. Бесноватый, разрывавший на себе даже цепи и оковы, конечно, не имел никакой одежды: в одежду не одевавшийся (Лк. 8, 27); и если его сограждане увидели его теперь одетым, то несомненно, что одели его ученики Иисуса. Пришедшие нашли его в здравом уме; следовательно, они разговаривали с ним и по его разговору уже заключили, что он действительно в здравом уме. В разговоре приняли участие и возвратившиеся пастухи; они как очевидцы все рассказали пришедшим. А пришедших было много, весь народ Гадаринской окрестности, как говорит Лука. Но это были люди грубые; их уму и загрубелому сердцу недоступно было познать смысл случившегося; на них напал великий страх, они ужаснулись. Страх этот подсказал им опасение, как бы не случилось с ними чего-нибудь еще более ужасного, если неведомый им Человек со Своими спутниками останется в их стране; и вот, они, не решаясь предпринять по отношению к нежданным посетителям что-либо насильственное, просят Иисуса удалиться от них и оставить их коснеть в прежнем духовном невежестве. Иисус исполнил их просьбу, но не вполне: удаляясь от них, Он оставил им освобожденного от власти злых духов. Благодарный за свое спасение человек хотел следовать за Иисусом, но так как ему надлежало быть свидетелем в этой стране свершившегося над ним чуда, то Христос сказал ему: иди домой к своим и расскажи им, что сотворил с тобою Господь и как помиловал тебя.
Бесновавшийся пошел и начал проповедывать в Десятиградии, что сотворил с ним Иисус; и все дивились.
Намереваясь послать его проповедовать в Десятиградии, Иисус, конечно, открыл ему свет истины, научил его, сделал его пригодным для проповеди, а на такую беседу было достаточно времени до прибытия жителей ближайших города и деревень. Таким образом, человек этот, не только освобожденный от злых духов, но и просвещенный учением Иисуса Христа, пошел проповедовать о Нем в стране десяти городов, Десятиградии. Во многих случаях Иисус запрещал исцеленным рассказывать о совершенном над ними чуде, потому что большинство чудес совершалось из любви Господа к страждущим; излишние рассказы не могли оказать никакого содействия делу Христа, но могли привлечь к Нему еще большие толпы народа и усилить преждевременно подозрительность врагов Его. Тут же нельзя было скрывать совершенное чудо, так как народ этой страны сразу не мог понять его, и потому необходимо было, чтобы об этом чуде проповедовал сам облагодетельствованный им. Вот почему Христос сказал ему: «Иди и расскажи».
Сопоставляя это чудо с укрощением бури, Златоуст говорит: «Тогда как народ почитал Иисуса человеком, бесы пришли исповедать божество Его; и те, которые оставались глухими при возмущении и укрощении моря, услышали демонов, взывавших о том, о чем море возвещало своей тишиной».
Войдя в лодку с учениками, Иисус поплыл обратно и пристал к противоположному берегу, к тому месту, где был Капернаум. Матфей, оканчивая повествование об исцелении бесноватых в стране Гергесинской (она же Гадаринская), говорит, что Иисус, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в Свой город (Мф. 9, 1), то есть Капернаум, так как тот же Евангелист, в главе 4 своего Евангелия, говорит: и, оставив Назарет, пришел(Иисус) и поселился в Капернауме приморском (Мф. 4, 13).
Толпы народа ожидали Иисуса на берегу. Ждал Его с нетерпением Иаир, один из начальников синагоги, двенадцатилетняя, единственная дочь которого была при смерти; ждал Его с надеждой, что вот придет Чудотворец и исцелит умирающую.
Начальники синагог, как старейшины еврейского народа и хранители преданий, принадлежали к враждебной Иисусу партии, доказательством чему служит вопрос фарисеев служителям первосвященников: неужели и вы прельстились? Уверовал ли в Него кто из начальников или из фарисеев? Но этот народ невежда в законе, проклят он (Ин. 7, 47—48). К этой партии принадлежал, по всей вероятности, и Иаир; но так как он, в числе прочих начальников Капернаумской синагоги, видел совершенное Иисусом чудо над слугой сотника, то в нем возгорелась надежда, не исцелит ли Иисус и его дочь? Сотник римских войск верил, что если Иисус захочет исцелить его слугу, то достаточно будет заочного слова Его, и слуга выздоровеет, а Иаир не имел такой веры, потому что просил Иисуса прийти и возложить руки на умирающую. Но смерть, угрожавшая его единственной дочери, заставила огорченного отца схватиться за последний луч надежды, забыть все счеты своих сотоварищей с новым учением и пасть к ногам Учителя из Назарета.
Христос не мог отказать Иаиру и пошел с ним. Видя начальника своего умоляющим Иисуса Христа, народ с особенным любопытством устремился к его дому; каждый хотел быть поближе к Иисусу, и потому теснили Его.