Quot;Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти, а мне вас жаль" (7:28)
И снова Павел разъясняет, что для верующих не грех вступить в брак, если это брак с другим верующим (ст. 39, ср. 2 Кор. 6:14). Даже те, у кого есть дар вести одинокую жизнь, не согрешат, если женятся. Итак, если и женишься, по какой бы то ни было причине, не согрешишь. Суть этого отрывка в том, что брак - это то состояние, на которое христианин имеет законное право; но сначала ему лучше рассмотреть, что ему принесет одинокая жизнь, если он выберет ее.
О тех кто женится, Павел говорит: но таковы будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль. Апостол дает практический совет, а не моральное или духовное повеление. Верующие все еще остаются грешниками, послушными плотской ограниченности и слабости. Одинокому достаточно трудно переносить свои собственные недостатки, - что уж говорить о том, каково ему будет жить с другим грешником. Когда двое состоят в браке, многие трудности, связанные с человеческой природой, увеличиваются. Лицом к лицу начинаешь особенно ясно видеть недостатки своего партнера по браку, и это взаимно. Дети родителей-христиан рождаются такими же грешниками, как и всякие другие дети, и не становятся безгрешными, когда приходят к спасению В какой-нибудь степени они будут ссориться и друг с другом, и со своими родителями.
Это не значит, что в браке нет своих радостей и что семейная жизнь - это непрерывные неприятности. Любящая, преданная, духовная семья придает силы и радости не только ее членам, но несет благословение окружающим, укрепляет их духовные силы. В этих стихах Павел просто указывает на то, что, разрешая некоторые затруднения, брак в то же время может приводить к трудностям иного рода. Брак задуман Богом не как лекарство от всех бед, - личных, эмоциональных или духовных. А некоторые из трудностей он определенно усугубляет.
Слово "скорби" (тлипсис) буквально означает "то, что сжато вместе, или то, что находится под давлением". Что теснее сближает людей или сжимает их, приближая друг к другу, чем брак? Двое становятся одним существом, но все же они - две личности, два различных человека. У каждого -свои представления и антипатии, свои характерные черты эмоции, у каждого свой темперамент и своя воля. Каждому из супругов свойственны в некоторой степени гнев, эгоизм, нечестность, гордость, забывчивость и бездумность И это относится даже к самым лучшим бракам! А когда один из супругов неверующий или духовно незрелый, эгоцентричный, темпераментный человек, или человек, подавляющий окружающих - тогда каждый конфликт в браке усугубляется.
Состоящим в браке приходится пережить свои конфликты, требования, жертвы и необходимость приспосабливаться, о которых одинокие люди не знают. Брак задуман Богом, брак свят, это состояние хорошее, утоляющее наши потребности, но оно не решает всех проблем. Наоборот - он создает новые. Брак никогда нельзя использовать как нечто вроде выхода, побега от реальности - даже от реальности одиночества. Многие люди приносят с собой в брак свое одиночество и кончают тем, что делают одиноким и другого человека. И, хотя брак задуман Богом как средство достигать нормального полового удовлетворения, вступление в брак не уничтожает искушения впасть в безнравственность, не кончает с вожделением. Тем, кто не способен воздержаться в половом отношении, Павел говорит: "пусть вступает в брак, ибо лучше вступать в брак, нежели разжигаться" (7:9). Но, даже, несмотря на то, что в браке имеется возможность удовлетворить физическое желание, ум человека может быть повернут в сторону достижения незаконного удовлетворения. Брак - это не средство исполнения грехов в половой жизни. Бывает так, что эти грехи только усугубляются, добавляя нового человека к списку тех, кто затронут их вредоносным влиянием. Конечно, бывает и так, что после того, как человек, покаявшись и получив прощение, женился, эти грехи исчезают, - но это не значит, что их устраняет брак. И брак не гарантирует того, что грехи в половой жизни не вернутся снова. Существуют скорби, свойственные только одиночеству; но скорби, свойственные браку, могут превзойти их.
Проходящий образ мира
Quot;Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся . миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего" (7:29-31).
Центр тяжести этого отрывка в фразе, завершающей стих 31 ибо проходит образ мира сего. Слово, переведенное как "образ" (по гречески "схема"), означает "форма, стиль жизни, ход вещей или способ существования". Образ мира непостоянен; он проходит.
Брачные взаимоотношения, хотя задуманы Богом и благословлены, не вечны. Говоря об ангелах в небесах, Иисус указал, что они "не женятся, ни выходят замуж" (Матф. 22:30). Благочестивые браки "заключаются на небесах", но они в небесах не продолжаются. Брак исчезнет вместе с этим миром, потому что он задуман только для этого мира, а не для мира иного. Секты, которые распространяют учение о браках в небесах, противоречат одному из самых ясных и конкретных учений Господа. Брак проходит.
Слово время (каирос) относится к определенному периоду времени, этот период уже краток, или сведен вместе таким образом, что осталось лишь небольшое количество. Человеческая жизнь, даже самая долгая, коротка, "пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий" (Иак. 4:14). "Всякая плоть - как трава, и всякая слава человеческая -как цвет на траве, засохла трава, и цвет ее опал" (1 Пет 1:24; ср. Ис. 40:6-8). А во времена преследований и без того короткая жизнь становится и того короче.
Учить верующих, что мужья и жены должны жить как не имеющие супругов, не значит учить, что брачные отношения их больше не связывают или что их брачные обязанности сводятся на нет. Брак длится ровно столько, сколько длится жизнь, а потому он краток, как жизнь. И все же краткость жизни и трудные обстоятельства существования не уменьшают обязанностей мужей и жен. Кроме всего прочего, среди этих обязанностей - покорность жен по отношению к мужьям и любовь мужей по отношению к женам (Еф. 5:22-25, 28, 33; Кол. 3:18-19). И ни муж, ни жена не должны лишать своих супругов или супруг их брачных прав (1 Кор. 7:3-5). Павел учит тому, что брак не должен сводить на нет обязанности христианина, его преданность Господу и труду для Него. Брачные обязанности - не оправдание и не позволение лентяйничать в том, что касается Господних дел. Если мы пытаемся таким образом оправдываться, мы переставляем местами ценности, забывая о том, что стоит для нас на первом месте.
В наше время приходится сталкиваться и с такой трудностью христиане так привязаны к своим семьям, что от них трудно добиться посвященного служения Господу - даже если речь идет о миссионерах Во многих случаях они не хотят разлучаться со своими женами больше, чем на неделю, в крайнем случае, на две, - несмотря на то, что для важного служения может потребоваться больше времени. Необходимо установить равновесие, библейское равновесие, между осуществлением брачных потребностей и служением Господу.
Все христиане, женаты ли они, или одиноки, должны "о горнем помышлять, а не о земном" (Кол. 3:2). "Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей... И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек" (1 Иоан. 2:15, 17). Мы должны более всего быть привязаны к вечному, понимая, что вечное важнее временного. Именно вечное должно для нас стоять на первом месте.
Но не только в том, что касается брака, мы не должны забывать, что для нас стоит на первом месте. Павел приводит четыре области, в которых мы не должны терять правильной перспективы. Вторая и третья области имеют отношение к чувствам печали или радости. Он пишет, что плачущие должны быть как не плачущие, и радующиеся, как не радующиеся. Мы более способны управлять своими эмоциями, чем это нам кажется, а особенно, если мы -христиане. Это не значит, что мы не должны иметь эмоций, и уж конечно мы не должны быть людьми жестокосердными или бесчувственными. С любовью это несовместимо. Но христианская любовь - это нечто большее, чем чувство; это -волевой акт, а не просто реакция на обстоятельства. На самом деле истинная любовь помогает сохранять пропорцию и нужную перспективу в том, что касается эмоций. Когда близкий человек, - будь то муж или жена, ребенок или милый друг, - умирает, или становится калекой, или заболевает, - мы не смеемся и не празднуем. Но, с другой стороны, зрелый в духовном отношении христианин в таких случаях не теряет голову, не падает духом, лишаясь всех надежд, всякой цели в жизни, всякого стимула жить дальше.
Другая опасность - чересчур увлечься чувством радости, радуясь тому, что является преходящим. Часто мы слишком большое внимание уделяем тому, что мы считаем праздником и счастьем. Личный успех, получение наследства или продвижение по службе иногда воодушевляют нас больше, чем духовная победа. Даже если мы во всех таких случаях воздаем хвалу Господу за благословение, мы можем потерять почву под ногами, утратить осознание того, что на самом деле является самым важным, и нами могут начать управлять скорее эмоции, чем здравый смысл и понимание того, что в духовном отношении стоит для нас на первом месте.
Четвертая область, о которой пишет Павел, это область финансов и владений: и покупающие, как не приобретающие. В том, что касается этой стороны жизни, коринфские верующие находились не в большей опасности, чем многие верующие в наши дни. Накапливание денег и вещей, которые за эти деньги можно купить, является главным занятием многих христиан, в этом отношении не отличающихся от окружающего их неверующего мира. Многие из пас более озабочены своим банковским счетом, домами и машинами, чем своей духовностью, - более озабочены внешним, чем внутренним. Мы очень привязаны к образу мира сего, хотя и знаем, что он проходит.
Пятая область - это область удовольствий; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся. Во времена изобилия, легкой, спокойной жизни, вседозволенности и неумеренного самовосприятия, легко жить для удовольствия. Даже те удовольствия, в которых нет ничего безнравственного или экстравагантного, все же могут быть мирскими. Мы можем столько времени отдавать мыслям о том, как бы получить побольше свободного времени, как бы удлинить отпуск, раньше выйти на пенсию, сделать свой дом более удобным, и тому подобное, - что все наши интересы сосредоточатся на этом, и мы начнем пренебрегать духовным.
Ни одна из этих пяти областей, по сути своей, не является чем-то плохим. Брак, горе, радость, собственность, удовольствия, - всему этому принадлежит законное место в жизни христианина. В самом деле, все это - часть того, что предоставляет нам Бог для нашей жизни здесь. Аскетизму Писание не только не учит - оно его запрещает (Кол. 2:18, 23; 1 Тим. 4:3). Но человеческие взаимоотношения, чувства, владения и удовольствия становятся грешными, когда все наши мысли и поступки начинают подчиняться им, и в особенности - когда они отрывают нас от труда для Господа. Мы должны держать брак в высочайшей чести (Евр. 13:4), Радоваться с радующимися и плакать с плачущими (Рим. 12:15), и не презирать земных владений. Наш "Отец небесный знает, что (мы имеем) нужду во всем этом" (Матф. 6:32). Но мы не должны переоценивать все это, зная, что оно проходит.
Заботы, приносимые браком
Quot;А я хочу, чтобы вы были без забот. Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене. Есть разность между замужнею и девицею: незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою и телом и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу. Говорю это для вашей же пользы, не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечения" (7:32-35).
Четвертая причина, почему стоит оставаться одиноким, - это заботы, которые приносит с собой брак. И мужья, и жены, заботятся о мирском. Они заботятся о мирских нуждах друг друга, как и должно быть. Муж заботится о том, как угодить жене, и жена о том, как угодить мужу. Тот, кто не женат, (здесь слово "агамос" употребляется в широком значении) заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою телом и духом. А интересы женатого разделены между земным и небесным, - и этому так и следует быть.
Женщина незамужняя (Здесь "агамос" в смысле разведенная) и девица (в отличие от той, что стала одинокой из-за развода) способна быть святою и телом, и духом. Слово "святая" здесь употребляется в том основном значении - в значении отделенности от мира. Одинокие христиане, были ли они прежде женаты или нет, не более праведны или верны по своей природе, чем женатые. Но они способны -потому что семья предъявляет к ним меньше требований и возлагает на них не столько обязанностей, - больше посвящать себя труду. Быть святым или отделенным от мира значит быть свободным от мирских забот, но это не значит, что духовная верность женатого раздваивается или что неженатый более верен Богу. Многие женатые верующие святы в том смысле, что они в высочайшей степени преданы Господу, и многие неженатые верующие разделены в своих духовных интересах. Но практически неженатый способен и телом и духом отделиться от вещей этого мира, посвящая себя исключительно Господнему труду, более, чем женатый.
Женатые христиане не должны чувствовать себя виноватыми из-за того, что они женаты, и неженатые - из-за того, что они женятся. Апостол не стремится взвалить новое бремя на верующих, прибавить новые узы и заботы к тем, что они и без того имеют. И он не стремится заставить одиноких вечно оставаться одинокими. Говорю это для вашей же пользы, не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечения.
Брак - не помеха для великой преданности Господу, и одиночество не гарантирует такую преданность. Но у одинокого меньше препятствий и больше преимуществ. Одинокому легче быть целеустремленным в делах Господа. А у женатого нет выбора: его интересы должны разделяться. Он не может быть верен Господу, если он не верен своей семье: "Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры, и хуже неверного" (1 Тим. 5:8). Однако, у одинокого выбор есть. Он свободен жениться или не жениться. Он не в узах, его не заставляют оставаться одиноким. Он может выбирать, - не между правильным и неправильным, но между хорошим и лучшим.
Павел не накладывал законнической петли (буквальное значение слова, переведенного как "узы") на шеи одиноких христиан, не заставлял жениться, ни оставаться одинокими. Советуя им оставаться в том состоянии, в каком они находились, Павел руководствовался двумя причинами, и обе они были для их же пользы. Во-первых, он хотел помочь им избежать скорбей (ст. 28; ср. ст. 32), и хотел, чтобы они служили Господу без развлечения. Слово "служение" передает представление о людях, ожидающих Господа, как Его слуги (ср. 9:13).
Обеты отцов
Quot;Если же кто почитает неприличным для своей девицы то, чтобы она, будучи в зрелом возрасте, оставалась так, тот пусть делает, как хочет; не согрешит; пусть таковые выходят замуж. Но кто непоколебимо тверд в сердце своем и, не будучи стесняем нуждою, но будучи властен в своей воле, решился в сердце своем соблюдать свою деву, - тот хорошо поступает. Посему выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше" (7:36-38).
По традиции, существовавшей у евреев, родители, а особенно отцы, долго играли господствующую роль в том, что касалось решения о браке детей. Этот принцип преобладал но многих обществах древности, не исключая и древнего Рима. Некоторые историки считают, что утрата отцовской власти в том, что касалось организации браков, привела к упадку Рима, так как это ослабляло семьи. Во времена Нового Завета устраивать браки, особенно для молодых людей, было нормой.
Из-за того, что существовало учение о преимуществах одинокой жизни, некоторые отцы в Коринфе, очевидно, дали обет, посвящая своих юных дочерей Господу, - обет о том, что их дочери останутся девами. Но, когда эти дочери стали достигать брачного возраста, многие из них, несомненно, захотели выйти замуж, - и их отцы попали в затруднительное положение. Должны ли они отказаться от обета, который дали за своих дочерей? Вероятно, у многих из дочерей не было дара вести одинокую жизнь. Желание выйти замуж у них боролось с желанием угодить отцу и Господу. Этот вопрос был среди тех, что упоминались в церковном письме к Павлу (7:1).
И снова Павел ставит ударение на то, что по отношению к браку верующий имеет выбор. Если намеченный супруг -христианин, то брак всегда допускается. Отец, который дал обет, что его дочь останется одинокой, чтобы служить Господу более преданно, был свободен изменить свое мнение и позволить ей выйти замуж, если она настаивала на этом. Что ни говори, а это был обет, принятый за другого, и поэтому он должен был подчиниться личным потребностям этого другого. Если она, будучи в зрелом возрасте, должна выйти замуж, то ее отец пусть делает, как хочет: не согрешит; пусть таковые выходят замуж. Как и сами неженатые не находятся в узах (ст. 35) и не совершают греха, женясь (ст. 28), не совершает греха и отец, который дал обет за свою дочь и изменяет свое решение. То, что он дал обет, хорошо; но если его дочь не способна или не склонна исполнять этот обет, и она, и ее отец свободны поступать так, как они желают. Слова "если это должно так быть" указывают на то, что дочь в самом деле намеревается выйти замуж, и отцу следует позволить ей это.
Но если отец оставался непоколебимо тверд в сердце своем, то есть не изменил своего мнения об обете, и не стесняем нуждою, то есть его дочь не просит его изменить мнения, и имеет добрые и чистые побуждения (властен в своей воле), глубоко предан (решился в сердце своем), он может соблюдать свою деву. Слово "нужда" лучше перевести как "необходимость", - что относится к необходимости выйти замуж для его дочери (ср. "оставалась так", стих 36). Побудить отца изменить решение соблюсти обет может только нежелание дочери. А его твердость в отношении обета поощрит и его дочь быть твердой в отношении ее обета. Поступая так, он делает хорошо.
Павел повторяет, что существует выбор: посему выдающий замуж девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше. Как и в случае с самим одиноким человеком (ст. 28), это выбор не между верным и неверным, но между тем, что хорошо, и тем, что лучше.
Постоянство брака
Quot;Жена связана законом, доколе жив муж ее; если, же муж ее умрет, свободна выйти, за кого хочет, только в Господе. Но она блаженнее, если останется так, по моему совету; а думаю, и я имею Духа Божия" (7:39-40).
Эти слова, дополняющие рассуждение Павла об одинокой жизни, не являются чем-то вроде "довеска", как считают некоторые толкователи. Они затрагивают вопрос о постоянстве брачных взаимоотношений, не в том смысле, что они вечны, а в том смысле, что длятся всю жизнь. Они связывают нас до тех пор, пока оба супруга живы. Отвечая на это учение нашего Господа, Его ученики сказали: "если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться" (Матф. 19:10). Хотя христиане, обладающие даром вести одинокую жизнь, имеют право жениться, они должны помнить, что тем самым связывают себя на всю оставшуюся жизнь, если умрут раньше своих супруг или супругов. В любом случае верующий будет связан, доколе жив муж (или жена), что часто означает - до старости, и время наиболее продуктивного служения Господу окажется позади.
Если супруг умрет, верующий свободен выйти (замуж или жениться), если новый супруг в Господе (ср. 9:5). Конкретно этот совет обращен здесь к вдовам, но он относится также и к вдовцам. Здесь сделано два ударения: вдовы верующие не связаны необходимостью оставаться одинокими, но, если они вновь женятся, то должны жениться на верующих.
Но новый брак - это не идеальное состояние; это не лучше, что может дать Бог каждому. Но она блаженнее, если останется так, по моему совету. И снова (ср. ст 28, 32, 35) Павел ясно показывает, что он не повелевает, но дает совет на благо тех, кто примет этот совет. Вдовый человек, имеющий благословение от Бога вести одинокую жизнь, будет блаженнее, если останется одиноким.
Утверждение Павла а думаю, и я имею Духа Божия, не умаляет вышесказанное, а подчеркивает его. С оттенком сарказма Павел замечает, что и им руководит Святой Дух, -видимо, намекая на то, что утверждали обе враждующие группировки, - и та, которая защищала превосходство безбрачья, и та, что отстаивала превосходство брака. Как-никак, а Павел говорил как "волею Божиею призванный апостол Иисуса Христа" (1:1). Его повеление было Божиим повелением, и его совет - Божиим советом.
Глава 20. Пределы христианской свободы (8:1-13)
Quot;О идоложертвенных яствах мы знаем, потому что мы все имеем знание. Но знание надмевает, а любовь назидает. Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать. Но кто любит Бога, тому дано знание от Него. Итак об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого. Ибо, хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, -так как есть много богов и господ много, - Но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им. Но не у всех такое знание; некоторые и доныне с совестью, признающие идолов, едят идоложертвенное, как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется. Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем. Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных. Ибо, если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как, немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное? И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос. А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа. И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего" (8:1-13).
В главах с восьмой по десятую послания Павел отвечает коринфянам на их письмо, упомянутое в 7:1, Он рассматривает вопросы, связанные с сомнительными обычаями. В Коринфе эти вопросы сосредотачивались вокруг того, можно ли есть пищу, предлагавшуюся идолам.
Эта проблема существует и до сих пор в некоторых частях мира, где язычники, поклонявшиеся идолам, приходят к вере и Христа. Сталкиваясь с ней, нам приходится искать ответ на вопрос: как далеко заходит христианская свобода в отношении поступков, которые в Писании конкретно не запрещены?
В течение нескольких последних поколений между фундаменталистами и либералами велись ожесточенные дебаты насчет сомнительных видов поведения, - насчет поступков, которые многие верующие ощущали как что-то неверное, но которые в Писании конкретно не запрещаются. Некоторые из ключевых вопросов, о которых во время этих споров идет речь, это употребление алкогольных напитков, курение, игра в карты, декоративная косметика, занятия спортом по воскресеньям, определенные музыкальные стили и посещение театров или кино. Одна из причин, почему христиане потратили столько времени на споры об этом, состоит в том, что Библия конкретно всего этого не запрещает.
Это не значит, что эти и многие сходные вопросы были бы не важны. Но мы не можем отвечать на них с тою же степенью авторитетной убежденности, как на вопросы о таких поступках, как воровство, убийство, клевета, блуд или жадность, - которые в Писании ясно запрещаются и которые Библия называет грехом. И Ветхий, и Новый Завет упоминают многое, что верующим запрещается делать. Точно так же оба Завета учат многому такому, что всегда хорошо делать: любить и почитать Бога, любить своих ближних, помогать бедным и т. д. Тут речь идет о том, что можно назвать черным или белым, неправильным или правильным Однако не обо всем мы получили повеления, рекомендации или запреты. Существуют такие поступки, которые нельзя назвать ни черными, ни белыми, - их можно было бы назвать серыми. Такие поступки в одних местах и в одни времена означают нечто совсем другое, чем в других местах и в другие времена. Но каждой местности и каждой эпохе приходилось иметь дело с серыми областями христианской жизни. Например, первый важнейший собор христианской церкви, о котором сообщается в 15-ой главе Деяний, был созван в первую очередь для того, чтобы разобраться с вопросами такого рода. Некоторые верующие из иудеев настаивали на том, чтобы все обращенные из язычников, мужского пола, обрезались (ст. 1), а другие боялись сообщаться с верующими из язычников, особенно во время еды, опасаясь, что при приготовлении пищи могут быть нарушены иудейские диетические предписания. Собор постановил, что язычников не нужно обрезать (ст. 19), но что верующие должны "воздерживаться от оскверненного идолами, от блуда, удавлинины и крови" (ст. 20). Соблюдая это, они "хорошо" сделают (ст. 29).
Поскольку о том, является ли прелюбодеяние грехом, двух мнений быть не могло, упоминание "блуда" в этом списке может иметь переносное значение. Возможно, вопрос для верующих из язычников состоял в том, не является ли кровосмешением брак с близкими родственниками. У евреев был очень ясный закон, запрещающий им браки с родственниками даже весьма отдаленными, - это запрещение было частью их уникального самоопределения. Упомянутые поступки и обычаи не были грешными сами по себе, но собор постановил, что от них следует воздерживаться, чтобы не оскорблять без нужды еврейских братьев по вере, глубоко убежденных в праведности своих обычаев.
Христианская свобода - центральная истина всего Нового Завета. "Если пребудете в слове Моем, - сказал Иисус, - то вы истинно Мои ученики, И познаете истину, и истина сделает вас свободными"(Иоан 8:31-32) "А где Дух Господень, там свобода" (2 Кор. 3:17). "Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос" (Гал. 5:1).
Но христианская свобода - это не позволение распускаться. Она никогда не может быть свободой грешить, и часто ей приходится избегать того, что, само по себе не являясь грехом, может стать грешным или может привести к греху других. Петр говорит, что мы должны поступать "как свободные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божии" (1 Пет. 2:16).
Часто в том, что касается сомнительных вопросов, впадают в две, весьма распространенные, крайности Первая из них - законничество; вторая - попустительство Законничество считает, что каждый поступок, каждая привычка, любой род поведения является либо черным, либо белым Законники живут по правилам, а не по Духу Они на все наклеивают ярлыки, - либо доброе, либо дурное, - не-зависимо от того, говорится ли об этом в Библии Они заводят исчерпывающие списки: "делай так" и "так не делай". Их представление о духовности сводится к тому, чтобы поступать так, как велит "хороший" список, и не поступать так, как велит "дурной", - независимо от того, что собою представляет внутренний человек. Жизнь таких людей управляется законом, а не Духом. Но воздерживаться от тех или иных поступков - это еще не духовность. Быть духовным - значит ходить в Духе. Законничество подавляет свободу, угнетает сознание, душит Слово и угашает Святой Дух. Попустительность - противоположная крайность. Приверженцы этого подхода уверены, что христианская свобода фактически абсолютна и неограничена. Пока ваша собственная совесть спокойна, вы можете делать, что вам угодно. Кажется, именно этого взгляда и придерживалась та группа, к которой обращался в 8-ой главе послания к коринфянам Павел. Эти люди, возможно, соглашались с Павлом, что верующий должен стараться "всегда иметь непорочную совесть перед Богом и людьми" (Деян. 24:16). Но сверх того они не хотели знать никаких ограничений.
Павел учит, что неправильно также и оскорблять совесть единоверцев, которые менее зрелые в духовном отношении ("немощные"), если то, что мы делаем, не является необходимым для нашей службы Господу.
Отвечая на конкретный вопрос о том, следует ли употреблять в пищу идоложертвенное, Павел предлагает нам общий, универсальный принцип, который можно применять во всех сомнительных случаях. В главе 8 он утверждает и объясняет этот принцип; в 9:1-10:13 иллюстрирует его, и в 10:14-11:1 показывает, как применить его на деле. Принцип таков: "Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных" (8:9). Прежде, чем употребить свою христианскую свободу в данной области, нам следует рассмотреть, как это может подействовать на других, особенно на наших братьев по вере.
Готовясь к тому, чтобы объяснить коринфянам этот принцип, Павел отвечает на три довода, которые некоторые из них приводили в оправдание того, что считали себя абсолютно свободными поступать, как угодно в том, что касалось обычаев, не запрещенных конкретно Богом. Вот эти три довода: (1) мы знаем, потому что все мы имеем знание; (2) мы знаем, что идол - это ничто; и (3) мы знаем, что пища не затрагивает наших отношений с Богом. Апостол соглашается с тем, что каждый из этих доводов по сути обоснованный и веский, но затем объясняет, что ни один из этих доводов не следует осуществлять так, чтобы из-за этого кто-нибудь другой мог споткнуться в духовном отношении.