Глава 25 СПРАВЕДЛИВОСТЬ БОЖЬЯ

Введение

1. Христос в тебе не обитает в теле. Но Он — в тебе. Тогда, должно быть, и ты — не в теле. То что внутри тебя не может быть вовне. А ты определенно не можешь быть врозь с тем, что в самом центре твоей жизни. То что дарует жизнь не обитает в смерти. Не более обитаешь в ней и ты. Христос — в оправе святости; его единственная цель стать явленным для тех, кому Он был неведом, воззвать к ним, пригласить к Себе, чтобы они Его узрели там, где как они считали, были их тела. Тогда растают их тела, чтоб они сами стали оправой Его святости в себе.

2. Тот, кто несет в себе Христа, не может не узнать Его во всем. ²3а исключением тел. Покамест он уверен, что пребывает в теле, он в нем пребудет без Христа. Так он несет Его в себе, не ведая Его, не проявляя. Не узнает Его там, где Он есть. Сын человеческий — не есть Христос воскресший. А между тем, Сын Божий пребывает там же, где и он, идя с ним в обрамлении его святости, столь же доступной видению, как и его особость, столь явно выраженная в теле.

3. Телу не нужно исцеление. Но разум, что считает себя телом, поистине болен! С него и начинает излечение Христос. Христова цель окутывает тело Его светом и заполняет его струящейся от Него святостью. И явленным становится Христос во всем, что делает или глаголет тело. Тем, кто не ведает Христа, тело несет Его в любви и доброте, чтоб исцелить их разум. В том миссия твоего брата для тебя. И в том должна быть твоя миссия для него.

I. Связь с истиной

1. Задачу, Христом определенную тебе, нетрудно выполнить, поскольку Он и есть Тот, Кто ее выполняет. В осуществлении своей задачи ты постигаешь, что тело лишь кажется средством решения ее. Ведь разум — Его. А стало быть и твой. Святость Его направляет тело через разум, единый с Ним. И ты свидетельствуешь своему святому брату, как он — тебе. 3десь происходит встреча Христа святого с Самим Собой; здесь не воспринимаются различия, способные встать между аспектами Христовой святости, которые встречаются, соединяясь и вознося Его, невинного и целокупного, достойного любви Отцовой вечной, к Его Отцу.

2. Как еще проявить Христа в себе, если не видением святости и в ней — Его? Восприятие говорит, что это ты явлен во всем видимом. Увидишь тело и поверишь, будто сам ты в теле. И каждое увиденное тело тебе напомнит о твоем, твоей греховности, твоих пороках, но более всего о твоей смерти. Разве же не достоин презрения тот, кто сообщает тебе об этом, разве ты не желаешь ему смерти? Гонец и весть, что он несет, едины. Ты должен видеть брата своего как самого себя. Увидев его в обрамлении тела, ты видишь себя грешным и уличенным в своем грехе. Но обрамленный Его святостью, Христос в нем провозглашает Себя — тобой.

3. Восприятие есть выбор того, чем ты желаешь быть, каким желаешь видеть мир, в котором будешь жить, и состояние, в котором, как тебе кажется, разум твой будет доволен и смирен. Через твое решение восприятие выбирает, в чем тебе видеть собственную безопасность. Оно тебе являет тебя таким, каким ты хочешь быть. И неизменно оно служит твоей цели, с ней неразлучно, не представляя даже робкого свидетельства чему-либо, идущему вразрез с твоею целью. Восприятие есть часть того, что лицезреть было твоим намерением, поскольку цель и средства неразделимы. И так ты постигаешь: всё, что, казалось, имеет обособленную жизнь, ее не имеет.

4. Ты — средство Божие, с Ним неразлучное, и с жизнью, неотделимой от Его. Его жизнь проявляется в тебе, Господнем Сыне. Каждый Его аспект оправлен в раму святости и абсолютной чистоты, любви небесной, совершенной и движимой одним желанием — освободить всё, видимое ею, для самой себя. Ее сияние пронизывает каждое увиденное ею тело, сметая светом его тьму, просто минуя тело и взором устремляясь к свету. И добротой любви отдернута завеса, и более ничто не прячет лик Христа от тех, кто Его узрел. Вы с братом ныне перед Ним стоите, чтобы Ему позволить отодвинуть занавес,; столь долго вас, казалось, разделявший и отстранявший друг от друга.

5. Коль скоро ты себя считаешь отделенным, Царство Небесное представляет себя тебе как нечто существующее отдельно. Не в истине, конечно, а только для того, чтоб связь, которая тебе дана для воссоединения с истиной, могла достичь тебя через то, что ты понимаешь. Отец, и Сын, и Дух Святой так же Едины, как братья твои едины в истине. Христос, вовек неразлучаемый с Отцом, живет в пределах твоего понимания, в той части тебя, что разделяет Волю Его Отца. Святой Дух связывает часть другую — ничтожное, безумное желание быть обособленным, особенным, отличным от других — с Христом, чтобы единство стало очевидным тому, что и в самом деле едино. В сем мире это не понято, однако этому возможно обучить.

6. Святой Дух служит Христовой цели в твоем разуме, чтобы исправить цель особости там, где сделана ошибка. Поскольку цель Святого Духа всё так же едина с Отцом и Сыном, Он знает Божью Волю и твое действительное желание. Но это ясно только разуму, воспринятому единым, осознающему свое единство и ощущающему себя единым. В этом и заключается функция Святого Духа: учить тебя на опыте, как ощутить это единство и что для этого необходимо сделать, куда пойти.

7. Всё это связано со временем и местом, будто бы существующими отдельно, ибо покуда ты считаешь часть себя отъединенной от себя, концепция неделимого единства останется для тебя бессмысленной. Ясно, что столь расщепленный разум, не станет учителем Единства, Объединяющего всё внутри Себя. И следовательно То, что внутри него и что действительно объединяет всё, должно быть его Учителем. Единству этому, однако, приходится использовать язык, доступный разуму в том состоянии, в котором тот, по его мнению, пребывает. Единство должно использовать всё обучение для обращения заблуждений в истину, изымая все ложные идеи относительно твоей сущности и уводя тебя за их пределы — к истине. Всё это можно довольно просто свести к следующему:

⁷Одно и то же не может быть различным; в том, что едино, нет разрозненных частей.

II. Избавитель от тьмы

1. Не правда ли, что всё, воспринимаемое глазами плоти, вселяет в твою душу страх? Возможно, ты надеешься там отыскать надежду на удовлетворение. Возможно, твои мечты —

найти хоть относительное удовлетворение и покой в мире, каким ты его видишь. Но, совершенно очевидно, что неизменен результат. Исход твоих мечтаний и надежд всегда один: отчаяние. 3десь нет и никогда не будет исключений. ''Единственная ценность прошлого в том, что ты постиг: оно не принесло тебе таких наград, которые ты пожелал бы сохранить. Только таким путем придет желание избавиться от прошлого раз и навсегда.

2. Не странно ли, что ты еще лелеешь надежду найти удовлетворение в видимом тобою мире? В любом аспекте, в каком угодно времени и месте ничто, кроме вины и страха, не послужило тебе наградой. Как долго нужно размышлять, чтобы понять: ради возможности перемен в этом аспекте едва ли следует медлить с переменой, способной принести гораздо лучший результат? Одно лишь несомненно: воззрение, не оставлявшее тебя так долго, лишает оснований будущие чаяния, полностью исключая какой-либо успех. А возлагать свои надежды на то, что не сулит успеха, значит лишать себя надежды. Однако эта безнадежность и есть твой выбор покуда ты ищешь надежду там, где никогда ее никто не находил.

3. А между тем, не правда ли, что некую надежду ты находил вне этого всего; мерцающую, трепетную, еле различимую надежду на то, что ее предпосылки не от мира сего? И всё же надежда, что они всё еще возможны здесь, не позволяет тебе отказаться от безнадежной и неблагодарной задачи, которую ты перед собой поставил. Какой же смысл цепляться за навязчивую идею продолжения погони за тем, что вечно терпит крах в надежде на неожиданный успех; на то, что оно вдруг предложит нечто такое, чего не предлагало никогда?

4. В прошлом оно не принесло успеха. Радуйся же, что оно покинуло твой разум и более не омрачает находящегося в нем. Не принимай за содержание форму, ведь форма — только средство содержания. А рама — только способ расположить картину так, чтобы она смотрелась. Рама, скрывающая картину, бесцельна. Она не рама, если она — всё, что ты видишь. Рама без картины бессмысленна. Цель ее — оттенить картину, а не самое себя.

5. Если пустую раму водрузить на стену, кто будет перед ней стоять в глубоком восхищении, будто пред ним — шедевр искусства? Однако именно так ты поступаешь, воспринимая брата своего как тело. Шедевр, помещенный Богом в такую раму, — вот всё, что можно видеть. Тело вмещает его ненадол-

го, никак не затеняя. Но сотворенному Предвечным не нужно рамы, ибо Им сотворенное Он и поддерживает и Собою обрамляет. Тебе на обозрение Он предлагает Свой шедевр. Ужель ты предпочтешь смотреть на раму? Ужели не увидишь картины вовсе?

6. Святой Дух — это рама, в которую Господь оправил часть Себя, ее-то ты и видишь отчужденной. Но рама ее неотделима от Творца, едина с Ним и с Его шедевром. В том ее цель, и ты не станешь подменять картину рамой, решив увидеть ее тем, что она есть. Оправа, подаренная картине Богом, служит Его цели, а не твоей, отъединенной от Божьей цели. Лишь твоя собственная цель картину затеняет и не картиной дорожит, а рамой. Но Свой шедевр Всевышний поместил в такую раму, которая продлится вечно, тогда как твоя — обратится в тлен. Только не думай, будто это отразится на картине. То, что Господь творит, нетленно, неизменяемо и совершенно в вечности.

7. Прими Господню раму вместо своей, и ты узришь шедевр. Вглядись в его великолепие и осознай, что Разум, его замысливший, жив не в костях и мякоти телесной, но в раме столь же прекрасной, как Он Сам. Святость Его высвечивает безгре-шие, скрываемое рамой тьмы и создает завесу света над картиной, которая лишь отражает свет, струящийся от нее к ее Творцу. Не думай, будто этот лик был омрачен когда-либо лишь потому, что ты его увидел в оправе смерти. Бог в безопасности хранил его, чтобы ты, глядя на него, увидел святость, коей Он одарил его.

8. Во тьме узри спасителя от тьмы и восприми своего брата таким, каким его тебе показывает Разум Отца. Брат выступит из тьмы, как только ты в него вглядишься, и тотчас же исчезнет тьма. Тьма не затронула его или тебя, выведшего его из тьмы, чтобы его увидеть. Его безгрешие рисует тебе твое безгре-шие. А доброта его становится твоею силой, и, глядя внутрь, вы оба разглядите святость, которая должна быть там, согласно виденному тобою в нем. Он — обрамление твоей святости, и всё, что дал Господь ему, дано должно быть и тебе. Сколько бы ни пренебрегал он шедевром в себе, а видел только обрамление тьмы, твоей единственною функцией остается видеть в нем то, чего не видит он. Взгляд этот разделяет видение, в котором вместо смерти предстает Христос.

9. Разве же не возрадуется Господь Царства Небесного, если ты no-достоинству оценишь Его шедевр? Разве не будет Он признателен тебе, кто возлюбил подобно Богу Его единственного Сына? Разве не явит Он тебе Свою любовь, если ты вместе с Ним воздашь хвалу тому, что любит Он? Своим творением Бог дорожит как любящий Отец, Кто Он и есть. Радость Его полна, когда любая Его часть соединится с Ним в Его хвале и с Ним разделит Его радость. Твой брат есть Божий совершенный дар тебе. Бог радуется и благодарит тебя, когда ты благодарен Его Сыну за то, кто он на самом деле есть. Он озаряет Своею благодарностью и радостью тебя, кто завершает Его радость с Ним заодно. Так полною становится и твоя радость. Ни единого темного луча не видят те, в чьей воле сделать полным счастье их Отца, а заодно и свое счастье. Признательность Господня щедро предложена любому разделяющему Его цель. Быть одиноким — Не Господня Воля. И не твоя.

10. Прости же брата своего, и ты не сможешь отделиться ни от него, ни от Его Отца. Ты не нуждаешься в прощении, ибо всецело непорочные не грешны. Отдай же то, что отдал Он тебе, чтобы увидеть Сына Божьего единым и возблагодарить Отца, как Тот благодарит тебя. Не верь, будто бы не к тебе относятся Его хвалы. Всё что ты отдаешь — Его, и отдавая это, ты постигаешь Его дар тебе. Отдай Святому Духу то, что предлагает Он Отцу и Сыну, подобному Отцу. Ничто не властно над тобой, за исключением Его Воли и твоей, которая лишь продолжает Его Волю. Для этого и был ты сотворен, а заодно с тобой в единстве — твой брат.

11. Ты и твой брат — одно и то же, как Сам Господь един и неделим в Воле Своей. У вас должна быть одна цель, ибо ее одну Он дал обоим. И собирается в одно Господня Воля, когда ты присоединяешься к желанию стать целокупным, предложив целокупность брату. Не замечай греховности, которую он видит в самом себе, но окажи ему почет, чтобы ты смог достойно оценить обоих. Тебе и брату дано могущество спасения, чтобы совместный побег из мрака к свету стал возможен и чтобы увидеть единым то, что никогда не разлучалось с подаренной всем поровну Любовью Божьей.

III. Восприятие и выбор

1. В той мере, в какой дорожишь виной, ты и воспринимаешь мир, в коем оправдана атака. В той мере, в какой признаешь вину бессмысленной, ты понимаешь: атаке оправдания нет.

Это вытекает непосредственно из основного закона восприятия: ты видишь то во что веришь, а веришь в то, чему желаешь быть. У восприятия нет, кроме этого, других законов. Все остальные просто берут начало в этом, чтобы поддерживать его и придавать ему стабильность. В такой форме восприятие адаптирует для мира более глубокий, основной Божий закон: любовь творит самое себя и ничего кроме себя.

2. Законы Божий непосредственно недостижимы в мире, которым правит восприятие, ибо подобный мир не сотворен тем Разумом, для коего восприятие ничего не значит. И всё же Его законы отражены повсюду. Вовсе не потому, что мир, их отражающий, реален. А потому, что Сын Господень верит в его реальность, и Бог не мог Себе позволить полностью отстраниться от веры Сына. Он не способен был войти в безумие Сына вместе с ним, однако удостоверился, что Его здравомыслие вошло туда с ним заодно, дабы навеки тот не потерялся в безрассудстве своего желания.

3. Восприятие зиждется на выборе, знание — нет. В основе знания — всего один закон, поскольку у него — всего один Творец. Но этот мир имеет двух создателей, которые не видят мир одним и тем же. Для каждого из них мир служит разной цели, для каждого он — идеальное средство достижения той цели, с которой он воспринят. Для особости мир — рама оттеняющая ее самое; непревзойденное поле битвы в ее войнах, прекрасное убежище для иллюзий, обращаемых особостью в реальность. Все как одна они поддерживаются ее восприятием; всех как одну она оправдывает целиком.

4. Но есть иной Создатель мира и Исправитель безумного убеждения в том, что можно создать что-либо и поддерживать его без всякой связи, удерживающей созданное в сфере законов Божьих; не как закон, сам по себе поддерживающий всю вселенную, какою ее сотворил Господь, но в форме, приспособленной к нужде, которую, по его собственному убеждению, имеет Божий Сын. Исправленное заблуждение есть его конец. Так даже в заблуждении Бог охраняет Сына Своего.

5. У мира, созданного ошибкой, есть и другая цель, ведь у него есть и другой Создатель, Кому под силу примирить цель мира с целью Его Творца. В Его мировоззрении нет ничего такого, что не оправдывало бы прощения и видения полнейшего безгрешия. Всё в Его мировосприятии встречает полное, мгновенное прощение. Ничто даже на миг не омрачает безгрешия, сияющего неизменно за гранью жалких потуг особости изгнать его из разума (где ему должно быть) и высветить вместо безгрешия тело. Разуму не дано узреть светильники небесные там, где ему заблагорассудится. Если он выберет видеть их где угодно, но не в их доме, будто бы освещающими место, в котором их не может быть, тогда Создатель мира должен исправить твою ошибку, дабы ты не остался во тьме без света.

6. В сем мире каждый входит в темноту, но он не входит туда один. И нет ему нужды в ней оставаться более чем на миг. Ибо пришел он с Помощью Небесной внутри него, готовой вывести его в любой момент из мрака к свету. Для этого он волен выбрать любое время, ведь помощь уже в нем и только ждет его решения. Как только он решит воспользоваться тем, что ему дано, любую ситуацию, казавшуюся прежде средством оправдания своей злобы, он обратит в событие, оправдывающее его любовь. В прежних воззваниях к войне отчетливо услышит он призывы к миру. Он осознает: там, где он награждал атакой, имеется другой алтарь, где он способен с той же легкостью, но с несказанно большей радостью, дарить прощение. А все соблазны ныне он истолкует как лишний шанс обрести блаженство.

7. Как можно принимать за грех ошибку восприятия? Пусть все ошибки брата твоего станут не чем иным, как шансом увидеть за работой Помощника, дарованного тебе, чтобы увидеть мир, Им созданный на месте твоего. Что же тогда оправдано! Чего ты хочешь? Ибо вопросы эти одинаковы. И если ты их увидишь одинаковыми, твой выбор сделан. Именно восприятие их тождественности несет свободу от убеждения в существовании двух различных видений. В сем мире есть немало того, что можно предложить тебе для достижения покоя; мир предоставит тебе неограниченные возможности продолжить свое собственное прощение. В том его цель для тех, кто пожелает, чтобы прощение и покой сошли на них и предложили им свой свет.

8. Создатель мира доброты имеет власть свести на нет мир ненависти и насилия, что будто бы стоит между тобою и добротой Его. В Его прощающих глазах такого мира не существует. И следовательно такому миру нет нужды маячить в твоих глазах. Грех есть навязчивая идея о неизменности восприятия. Что проклято, то проклято, и будучи непростительным, проклято навеки. Но если оно прощено, то восприятие греха было лжевосприятием. И изменение его стало возможным. Святой Дух тоже видит не подлежащим изменению то, что Он видит. Но в Его видение греху не заползти, ибо грех исправляется Его видением. Поэтому-то грех и был ошибкой, а не грехом. Всё, что грех объявлял несуществующим, есть и сейчас. Кара за прегрешения есть нападение на грех и самый лучший способ сохранить его. Простить же грех — значит изменить его статус ошибки на статус истины.

9. Сын Божий не в состоянии грешить, но он способен пожелать того, что неминуемо повредит ему. Его мышлению достанет силы поверить, что ему можно нанести ущерб. А что же это, если не ложное восприятие самого себя? Ошибка это или грех, простительна она или ни под каким видом непростительна? В чем Божий Сын нуждается, в проклятии или помощи? Какою ты задался целью: спасти его или проклясть? Не забывай: то, чем он станет для тебя, есть выбор твоего собственного будущего. Ибо свой выбор ты делаешь сейчас, в тот миг, когда любое время станет средством достижения цели. Делай свой выбор. Но понимай, что им определится цель, которую ты и увидишь, и оправдаешь в мире.