Глава 5. Путешествие. Дверь в Тверь
Специфика поездок на электричках - это внимательность и реакция. Едва завидев приближающуюся "контру", необходимо выйти в тамбур, с противоположной её появлению стороны и ждать остановку. Двери открываются, толпа из человек семи выскакивает, бежит через два вагона и "вписывается" в транспорт снова - кайф! Вот и спорт, и адреналин - здоровый образ жизни, твою мать!
Путь до Малой Вишеры прошёл без каких-либо "форс-мажоров" и уже в час мы были на вокзале небольшого городка на севере Новгородской области. Погода всё ещё на нашей стороне - знойное солнце, ни одной тучки. Узнав, что следующая "собака" лишь в четыре, мы пошли на экскурсию.
Эстакада от вокзала выводит на самую оживлённую дорогу вдоль которой расположились двух и трёх этажные постройки коммунально - социального назначения. Лотки, выжидающие покупателей из проезжих, мягко улыбаются лицами молоденьких продавщиц. Местные блистающим на глазах интересом вылизывали взглядом прикинутых по последней клоунской моде придурков.
Взяв пять литров пивища, для "закаления еблища"(как любил говорить "безумный гитарист" в гости к которому мы ехали), уселись прямо перед чёрным входом какого-то местного ведомства, откуда нас вскоре прогнали. Пришлось передислоцироваться на расположенный вблизи "релакс зоун".
Как всё здесь знакомо! - нисколько не изменилось. И в прошлом и в позапрошлом году я был проездом и так же бродил по этой вот аллее, заходил на рынок, любовался зданием администрации - самым красивым в городе. И вот сейчас, сидим на скамейке, пьём пиво, вкушая дорогу и её прелести. Напротив расположилась грузная бабуля и орёт на всю "Ивановскую", как у неё болел зуб, что никак не везут дрова и ещё что-то в этом духе. За ней, метрах в пятидесяти, школа и библиотека, рядом - стелла-памятник с историей города, дети на великах. Аллея полна народу, хотя сейчас день будний и далеко не вечер, идилические картины молодых мам с детьми резонируют с видами полупьяных мужских компаний опохмеляющихся здесь же. Жара смаяла нас окончательно и решено было найти речку для торжественного омовения - ведь вечером нас ждала Тверь. Отпуская пьяные шуточки, перебрались через пути и вскоре уже шагали к реке, наблюдая останки кирпичных строений. Когда-то здесь были технические мастерские или что-то в этом духе, но теперь остался только красный кирпич, поросший молодыми деревцами и запах отхожего места.
Спустившись к водоёму мы расстелили покрывало и Гек с Сусом пошли плавать,а меня почему-то не тянуло. Меня увлекло небо над головой в которое я непрестанно вглядывался пытаясь прочитать что же ждёт нас там, в конце пути? Великое лазурное полотно проясняло мысли и душу, но не давало ответов. Оно выстилало мозаику из облаков наших надежд, наших мечтаний. Вдруг стало так тепло и комфортно, оттого что весь этот простор завернул меня в себе и избавил от всех терзаний человеческих со времени изгнания Адама и Евы. Стало уже доброй традицией "обдолбаться" в середине дня по самые уши, отступать от сего не решились и на этот раз. Дудки становилось всё меньше и скорее всего в Твери мы забьём последний пайп. Недалеко расположалась парочка средних лет, бородатый сухощавый тип в старых потёртых штанах напоминал священника, а девушка прикрывавшая чёрной накидкой всю голову кроме лица в длинном темном сарафане - монащку. Такая идиллическая картина на берегу старой руской речки. Что они подумали когда увидели как по кругу передаётся маленькая дымящаяся трубочка и в воздухе начал витать ароматный запах марихуанны?
Обратный путь лежал через небольшой филиал пустыни Сахара в Новгородской области. Ссохшаяся потрескавшаяся земля, никакой тени, шпалы не мятые поездом лет двадцать, да ещё этим двум придуркам приспичило скинуть лишний вес перед отправлением. Сидя в ожидании спутников невольно приходилось наблюдать удручающую картину - повсюду развалины, мусор, битый кирпич, дроблёный бетон. И это на зелёном фоне деревенской природы. Почему эти руины преследующие нас повсюду - несомненно, во всех сферах жизни - абсолютно не заметны нам. Они не парят нас, принимаются как нечто должно, а ведь это страшно ужасно…
Последние часы до Твери прошли в полудрёме. Полусны и псевдогаллюцинации. Психика напряжена, внезапное возбуждение и неожиданная пассивность сменяются в безвременьи слишком часто. В вагон заходит очередной менеджер по продажам. Я узнал его сразу. Потрёпанный вид из-за постоянного шляяния в поездах, приближающихся к городу. Средний рост, короткая стрижка, невыделяющийся прикид и мощный чёткий голос. Что же огласит он? Чем привлечёт? Что ещё попытаются вдвинуть заскучавшим пассажирам? Мороженное - непохоже. Средство от старения. Космический боллид или иммитатор президента? Мистер становится чётко посреди первых скамеек в позу оратора. - "Наступил век менеджмента. Да слався великий товарооборот" Я чуть не упал со своего места. Что он несёт? А остальные пассажиры его даже не видят, точнее кто-то смотрит, но так обычно, буднично, большинство не обратило никакого внимания. "Наступил век менеджмента" - повторил субъект. "Циничного впаривания вещей - продуктов - услуг - пустых обещаний о которых вы понятия не имели" У парня явно не в порядке с крышей или он один из клоунов-развлекал. Обычно они поют песни или стихи читают, а этот глядите-ка - оригинален. Тут этот поездной балагур обращает внимание на меня. Смотрит прямо в глаза, как потенциальному клиенту. Мой лоб становится мокрым, хорошо что только он. Гек и Сус куда-то исчезли. Чёрт! Где они. Нигде нет. А клоун(или всё-таки менеждер) начал приближаться ко мне, победно сверкая зыркалами. "С безупречной артистичностью вам распишут все прелести необходимого именно вам" Он почти рядом, этот коммивояжёр недоношенный. Да что ему надо? Смотри сколько народу - почему я? "Эксклюзивно - раз" Свет мигнул. Поезд тряхнуло. "Этим пользуются все - два" Толчок ещё более сильный. Некоторые лампочки погасли, а люди вокруг сидят как замороженные. Похоже я сошёл с ума. "Звёзды - три" Тут сзади высовывается морщинистое личико старушки процентщицы из пенсионного фонда - "К тому же вам нужно потратить деньги, вырученные вами за продажу свободного времени" Ей вторит сосед - дедок в робе цветовой гаммы "БиЛайн" - "Или труда, молодой человек. Это закон" Тут все в вагоне вскакивают, всё раскачивается с потолка падает пыль, летучие мыши и вонючие памперсы. Я знаю зачем они поднялись - будут петь гимн - "Слався отечество наше свободное…" Тем временем менеджер уже успел присесть рядом со мной и шепчет на ухо - "Немногие находят выход и лишь некоторые из нашедших используют его" С остервенением он хватает меня за воротник рубашки и трясёт - "Это не сказка о потерянном времени" - кричит он. Голос его срывается всё выше и становится громче перед глазами плывёт - "Это факт номер один" Теряю сознание. Прихожу в себя, но вокруг всё нормально, как обычно. Вот Гек и Сус спят. Пара человек с котомками, видно с дач добираются и никаких коммивояжёров. Ну, блядь, и сны… Так скоро чокнешься или заикой останешся.
Тверь показалась около часа ночи. Поезд вломился в город, провёз через окраины к центру, где располагался вокзал. "Приехали, подъём" - прокричал на ухо вечно спящему Сусу. Это уже начало раздражать, только зайдём в поезд, а он на боковую, вместо того чтобы следить за появлением "контры". "Или мы здесь будем ночевать?" "Почему бы и нет?" - парировал он - "Что-то имеешь против?" "Нет, ничего такого. Заодно познакомишься с местной охраной, которая будет рыскать по вагонам с жаждой зацепить зазевавшегося придурка и устроить ему интимный ужин при свечах в местном отделении" Гек уже подходил к выходу, когда мы с Сусом только надевали на себя рюкзаки и пинали друг другу палатку не в силах договориться кто её понесёт.
Выпрыгивая из добротно освещённого вагона, попадаешь в почти абсолютную слепящую темноту. Это как порчу навели мгновенного действия или выход в открытый космос. Первые секунды лучше не двигаться, пока до мозга не дойдёт где верх и где низ и что, чёрт возьми, происходит. Иначе рискуешь, вскинув руки, распластаться на асфальтированном перроне. Медленно шагая на манер лунных астронавтов, продвигаемся как нам кажется в нужную сторону. Это также весело , как и стрёмно. Особенно после всех этих трясучек, нервных ожиданий вездесущих контролёров, проверяющих "собаку" на вшивость и, конечно, похмелье - лучший друг усталого путника - безбилетника. Невдалеке от нас проступил силуэт мощной бороды. Не хватало огромной бензопилы в правой руке и тумана что-то маловато напустили - могли бы и постараться по случаю приезда. Обладатель достопримечальности был Витькиным отцом - я его сразу узнал, как-то "гитарист" показывал мне его на фото. Ошибиться было нельзя. "Здорово, лягушки-путешественницы, как доехалось? Слушай, я звонил тебе пару часов…." - и понеслась, "Боярышника" иногда не заткнуть, слова бьют напором, как из брайндспойнта со скоростью 240 в секунду, а пожарник долженствующий управлять им отсутствует. Струю мотает туда сюда, разбрызгивая попусту во все стороны, она создаёт красивый фонтанирующий танец, если наблюдать издалека, но вот если вблизи. Вас оглушит, добьёт и озадачит. На отдельные высказывания кто-нибудь из нашей троицы ещё реагировал вялым односложным ответом, но большинство терялось в пространстве и не откладывалось в памяти. Существовало одно - сейчас нас накормят и мы сменим жёсткие сидения "собак" на мягкие спальные места. Прошли по знакомому уже подземному переходу, привокзальная площадь встретила великолепным безлюдьем, забрались в машину и погнали. Ночью все города красивы, фантазия дописывает неразличимые детали и можно увидеть всё что угодно. Вон там кажись прошёл знакомый, а вот такое же здание есть и у нас. Представление начиналось. Я пытался проследить наш путь, запоминая названия улиц, но мы ехали так быстро, что невозможно было прочитать и половины знаков и вывесок. Тогда я принялся впитывать в себя изображения выделяющихся зданий, виднеющихся храмов и направлений поворотов. Когда мы доехали до моста через Волгу, Витёк разразился очередной тирадой. "Гер помнишь я рассказывал как мы на машине по городу рассекали?" - пламенно произнёс он, срывающимся на хохот голосом - "так вон на этом повороте нас тогда менты остановили! Я думал что всё, запалят, а нифига!" Как не помнить эту историю?! Боярышник рассказывал её мне минимум раз пять. Дело было в прошлом году. Он, вместе с Никой, собрался навестить отца, развеяться и всё такое. Батяня договорился со своим знакомым работающим в почтово-багажном вагоне на маршруте "Мурманск - Москва", чтобы им доехать до Твери бесплатно. Проводником оказался раздолбай Вася тридцати трёх лет, в прошлом фанат ГрОб, и любитель потусить и отттянуться. Платили на "железке" достаточно хорошо, поэтому Василий мог позволить себе "небольшие" радости жизни. К Твери они подъезжали уже закадычными друзьями. Вечером было решено ометить знакомство. Сказано - сделано. Вася заехал за Витьком с Никой поздно вечером с состоянии жуткой накуренности и естественно подогрел и их. То, что было дальше описывалось мне как "феерическое путешествие в пекло огней", "гонки на выживание", и избитое "Страх и отвращение". Крики в салоне перемежались нежданным скрипом тормозов и рёвом моторов проносящихся мимо авто. Витя с брызгами изо рта орал "Правее", "Да нет не туда!", "А! Блядь, щас усосёмся!". Водитель в это время по его словам, если и "крутил баранку", то чисто для вида. Количество нарушенных правил перевалило за сотню, а качество превысило все статистические законы по попаданию в аварию. И вот они, ехали по тому же мосту, который мы только что оставили позади, когда "почтальон" сглупил. Сразу после переправы окопались мусора, выискивая добычу получше. В такое время в Твери движение на этом участке в основном идёт по направлению из центра, как двигались наши герои, на встречке было много меньше транспорта. Серая девятка перевозившая обкуренную троицу, желая совершить понятный лишь одному богу манёвр, медленно выехала на встречную полосу и уже хотела дать по газам, когда вдруг заметила ментов. Пытаясь поправить положение она рванула обратно в свой ряд, но было уже поздно - повелительный взмах желтопёрого сотрудника поставил крест на их попытке к бегству. "Всё нас посадят! Ты хоть что-нибудь соображаешь им сказать?" - Витя был в истерике, его очко сузилось до размеров иголочного ушка - "Щас всех в ментовку заберут! Ёёёёё-банный в рот… Очнись, нас мусора остановили". Коматоз водителя было невозможно сбить, глаза бегали ища аварийный выход. "Я не хочу в мусарню" - жалобно проскулила Ника - "Мы же тут ни при чём, да?" "Конечно! Только не смотри им в глаза и вообще лучше молчи" - гитариста кидало из паники в ярость - "Аллё ну ты как? Проснись!" Вася казалось был вне досягаемости, когда вдруг неожиданно вышел из ступора и сквозь смех сказал - "Щас всё будет путём… хи-хи… надо только кое-что подмазать… хи-хи… чтоб не скрипело…. Ха-ха-ха". Вместе с Витей они заржали, чем ещё польше напугали свою темноволосую спутницу. Почтальон вышел из авто и почти ровным, даже чрезмерно чеканя, шагом подобрался к логову вездесущих "стражей дороги". "Сколько эмоциий я тогда пережил" - рассказывал боярышник - "Он там целый час о чём-то толковал с ними. Думал заберут всех". Всё оказалось куда как проще. "Пятихат" решил назревшую проблему и уже через двадцать минут они прощались с Васей у дома Витькиного отца. Вместе с Никой они ещё полчаса стояли курили у подъезда переводя дух и обмениваясь впечатлениями. Почтальон же смог только дойти до свего авто и завалиться спать прямо на водительском кресле.
Район где мы остановились назывался "Горбатка" и славился буйным нравом и гопническими манерами. Типовая пятиэтажка, недалеко от проспекта и остановки трамвая стала нашим домом на ближайшее две ночи. Пивные компании в спортивных костюмах, унылые дворы советского озеленения, одинаковые для всех спальных районов подобных городов. Сложилось впечатление, что я приехал домой… Где же эта грань? Где разница?
Все мы плотно ощутили её когда встав утром около двенадцати отправились околачиваться в центр. Влив в себя по литру пенного напитка и отшлифовав стаканчиком красного винца пришли в долженствуещее расслабленное состояние. Бодренько добежав до чуть не смывшегося от нас "рогатого" трамвая, расположились в его цельнометаллической утробе. Поездка на подобных штуках "грузит", это как тянучая туристическая экскурсия. Ползёшь медленно, в то время когда кипучее "движение" уносит дальше ввысь и ты не смеешь сопротивляться, а лишь вкушаешь всё алкогольное безумие в компании кайфовых людей. Вышли у уже знакомого всем моста. "Эту штуку подарил Питер на какое-то там летие Твери" - Витя взял на себя роль гида - "Там дальше будет стадион, а прямо за ним ларьки. Хотите настоящего тверского пиваса?" "Ещё бы! Шутишь? Конечно хотим!" - я был на пике. "Был случай мы с Юриком, моим друганом тверским, ходили на концерт проходивший на этом стадионе, а на выходе по окончании тусовалась толпа лысых гопников. Националисты там всякие, фанаты тупые. Вот это было мясо! Еле ноги унесли. Тогда не одно отделение ментов подняли на ноги, по-моему даже омон задействовали".
Сразу за стадионом располагался перекрёсток, а дорога по которой мы шли плавно уходила влево. Прямо перед нами располагался небольшой парк, чуть левее сплошная трёх и четырёх этажная застройка стилизованная под девятнадцатый век. Народу практически нет. Солнце давит к земле и мы все мокрые, как будто переплывали Волгу, а не пересекали её по мосту. Если так дальше и пойдёт наша компания очень быстро достигнет состояния полных скотов. И что тогда может случиться? Страшно подумать! "Ни фига себе" - воскликнул я, тыкая пальцем от себя - "Ты тоже это видишь?" Крепкое вино или старые дрожжи? Навстречу нам преспокойно шли два молодых индуса! Пора завязывать или до вокзала завтра мы поедем на оленях, управляемых чукчей. Джинсы, цветастые рубахи, и обувь имеется… В Индии ходят босиком, значит я всё-таки в России. Уже лучше. "Расслабся…" - успокоил Витя - "Вон то здание, через дорогу, медицинский колледж. Там одни индюки и учатся. Одно время здесь тоже жарко было из-за бонов". Неплохо. Интересно, наверное, в Твери колоритные больницы и много всякой восточной медицины. Лечение гриппа по методу Инь и Янь или излечение от алкоголизма методом вентиляции лёгких качественным индийским гашишом. Кстати у них в Индии, отличный хэш можно взять всего за бакс. А у нас? Хрен. Найти ларёк оказалось делом непростым, но зато когда дело было сделано их оказалось целых три. Правда один торговал аудиопродукцией, поэтому к нему сразу прилип Сус и начал критиковать положение сложившееся в нише музыкального предложения. Было решено отправиться на Трёхсвятскую и захватить в подмогу две полтарахи Афанасия. Одну из них "взорвали" почти не отходя от кассы. Мимо памятника Льву Толстому и неработающему подобию фонтана, больше напоминавшему мусорную яму, устремились в самые центра. "Кстати, вы привезли что-нибудь дунуть" - осведомился боярышник, когда мы шествовали по центральному и всегда людному бульвару. "Есть немного, надо найти место хорошее и там раскуриться" - предложил я, чуть ли не крича, перебегая дорогу и мотая головой из стороны в сторону в поисках коварного транспорта. "Здесь недалеко мой отец квартиру купил. Там сейчас ремонт. Можно зайти в эти дворы и пыхнуть" - Витёк явно приободрился таким известиям - "Вон кстати хавку продают. Кто-то хотел жрать?".
Бульвар Радищева - это туристические центра Твери. Здесь всегда полно самой разнообразной публики. Молодёжь распивающая всё что можно и нельзя, приезжие с фотоаппаратами, пялящие на всё любопытными глазами, тыкающие пальцами, идущие одними и теми же маршрутами. Мусоров практически не видно - это создаёт благостный настрой и чувство беспечности. В середине бульвар пересекала улица Трёхсвятская - пешеходная зона, местный "Арбат", как заявил нам Витин отец. Достаточно "закалившись" слабо алкогольными напитками у нас возникла потребность громко переговариваться, пытаясь перебить весь этот шум, всю эту бурлящую людскую массу. Чувствуешь себя лишним экспонатом в музее, прохожие пяляться не только на старинные дома и вывески провозглашающие, кто, где, когда, с кем и почему, но ещё и на твою красную рожу. Обсуждают неэстетичное поведение и громкую матершинную речь пьяной компании. Пусть принимают за местных неформалов, может так не будет проблем с "полис"? "Посмотри во что этот урод одет. Я не пошёл бы так даже на первоапрельскую демонстрацию" - я указал Геку на одного стрёмного представителя муского рода. "На кого ты смотришь?! Сраный пидорас! Ты лучше зацени, какие здесь цыпочки ходят!" - его взгляд жадно облизывал формы, выставленные напоказ дефилирующими мимо гламурными тётками - "Было бы неплохо засадить такой промеж булок". Он был похож на голодного пса, смотрящего в витрину мясной лавки, в надежде, что её хозяин или выходящий из дверей покупатель смилостивится и кинет ему жирный кусок свежатинки. Не тут то было. Сочные соблазнительницы удалялись даже и не взглянув в нашу сторону. "Вот эта арка! нам туда" - прокричал безумный гитарист и кинулся через все препятствия напролом к заветной цели. Мы - следом. Смачный дворик, просто обалденно. Старые липы, развевающееся на верёвках бельё, бабушки на лавке, пара машин, неприхотливая, но такая чёткая пошарпанность фасадов. Бесконечные окна с горшками, патефонами, высунувшимися лицами, кружевными занавесками. Все дома имели только два этажа и располагались вплотную друг к другу, всё выглядело абсолютно безпафосным и домашним. Погружало в прошлое или точнее в междувременье, где-то тогда, но не сейчас, не в наше зубастое и порочное время, лишённое чувственности и прямоты. "Вон на втором этаже окна нашей квартиры, сейчас там ремонт, но к сентябрю обещают закончить" - прокомментировал боярышник - "А мы зайдём за угол, там обычно никто не ходит, можно спокойно присесть, покурить". Мимо забавного невысокого забора из хвороста в южном народном стиле, свернули за дом. Стопудовая подворотня, закрытая со всех сторон, только минус в том, что здесь устроен негласный туалет. Ладно, запах не такой сильный можно и потерпеть. Я достал остатки дудки, коей хватило на три забивки. Под пиво дубас - лучшее средство. Спокойствие, только спокойствие. Обратно на бульвар, сильно изменившийся с момента нашего с ним расставания, мы вернулись совершенно другими людьми. Я внимательнейше изучал всё попадавшееся мне на глаза в едином порыве запомнить, сохранить в себе как можно больше из всего этого момента. Запахи, цвета, люди, ситуации, эмоции - я сосредоточился на приёме информации. Кукольные домики бесцельно мечущихся фигурок выставлены в парке осознанного течения. Люди в модном, обтягивающем их лица, выражении на одной волне - твёрдой уверенности в завтрашнем дне. Чёткий лик переписан с иконы карьериста сверкающего надменным взглядом ненасытного хищника. Принцип самоотдачи работает в сторону надежды на добавленную стоимость, дивиденды и проценты - это агрессивная модель постоянного стресса и самообмана, жестокости и насилия, усложнения жизни под эгидой упрощения процесса. Модно быть модным, ещё круче звёздным, подражать подражателям мнимого счастья и чувствовать в этой толпе идущей в приисподнюю надёжное товарища плечо. "Никто не хотел умирать…Никто не стал выбирать" /ГрОб/
Сус давно хотел заменить свои прохудившиеся кеды, поэтому посещение ближайшего рынка стало следующим пунктом нашей культурно - развлекательной программы. Центральныое торжище распологалось в дворике подобном тому, что недавно посещался нами. Толкотня и излишняя скученность товара и лотков была на руку только карманникам, но ни как не покупателям и продавцам. Усталого вида цыганка попыталась всучить Сусу кеды по спекулятивной цене, но сегодня был не её день и "рыба" сорвалась с крючка. Бродя по рынку, я заметил странную дверь озаглавленную как "Общество трезвенников города Твери" и поспешил поделиться этим открытием с остальными. "Что хочешь прочитать им лекцию о влиянии алкоголя на расшатанную психику наркомана?" - съехидничал Сус. "Или решил зашиться?" - поддержал его Гек. "В этом обществе мой батя состоял" - отозвался Витя - "Дак вот однажды, нажрался он в хлам, в сосиску просто. И лёг спать прямо в центре, в подворотне. Кто-то естественно вызвал ментов, те подъехали, забрали, а при обыске обнаружили значок и удостоверение "Почётного члена общества трезвенников"". Неплохие выкрутасы. "Есть ещё один рынок рядом с вокзалом, давай туда, заодно ещё пивка возьмём" - постановил боярышник.
К вечеру Сус козырял новенькими кедами за сто пятьдесят рэ. Это дело следовало обмыть. Никто из нас не стал перечить этой древней традиции и мы отправились в парк, лежащий у самой Волги. Забежали в расположенный рядом, любимый Витей ресторанчик, где по его словам подают отменную пиццу. Забежали, подивились ценам, очередям и решили "забить болт" на это заведение. Лучше уж так на свежем воздухе.
Надо сказать, что передвигались по городу достаточно быстро, постоянно срываясь на новые и новые увлечения. Беготня и мелькание перед глазами к вечеру создали в голове липкую кашу из фрагментов и впечатлений. Жуткая солянка из брани, съехавших от выпивки и дури мозгов, сладкой истомы вседозволенности. Постоянно о чём-то споря или просто обсуждая, срываясь на крик, мы мгновенно выделялись из любой толпы. Да, мы и не хотели, чёрт возьми, вписаться в окружение. Парк филфака, сменился подворотней, трамвай - ресторанчик на Трёхсвятской, роковым магазином "Подводная лодка", столпотворение на рынке уступило место многолюдности вокзала и улочки, улочки, улочки… Тыкая пальцами во всё, что движется или просто привлекает к себе внимание мы орали, делились соображениями, придумывая причудливый абсурдный гон. Полное ощущение свободы - отрыв в месте с которым тебя ничто не связывало раньше, становишься сущим ребёнком и творишь такие же точно глупости.
"Ты знаешь Витёк, у нас родилась одна просто замечательная, великолепная идея" - с пеной у рта проголосил я, ничуть не стремаясь успуганно - удивлённого взгляда проходивщей мимо дамы.
"Ну и что? Давай"
"Поехали на холмы! Это будет просто высший класс! Прикинь - завтра с самого с ранья срываемся на собаке в Московию, а потом до Малоярославца. Обратно тебе нужно когда? Во вторник! Возьмёшь билет на понедельник из Москвы и дело в шляпе!" - уговаривал я.
"Чуваки! Я с радостью поехал бы… но хрен знает… Я зависну там по-любому…"
"Ну хер с ним! Один раз живём!"
"Так то оно так… Блядь! Ну не знаю!"
К уговорам присоединился Гек. Он напряг всю фантазию и выдал такую нехилую доказательную базу! Эйнштейн наверно согласился б. Если конечно был жив и ходил с нами здесь "под мухой" и в накуре. Впереди шли ремонтные работы, трое дорожников молотили асфальт и поправляли расставленные повсюду предостерегающие знаки. Это так комично!
"А прикинь они сейчас нефть найдут! Сильная струя вырывается прямо из-под земли и уносит их прямиком в небо…"
"И припечатывает к самолёту, к лобовухе кабины пилотов. Они радостно махают им - Здорово, чуваки, как пройти к Центральной библиотеке?"
"Или они может делают подкоп к ближайшему банку?"
"Да к ларьку со свежими газетами, чтобы сташить нахаляву новый номер "Мурзилки" и сесть вон на том дубе и разгадывать кросворд от поросёнка Фунтика…"
Всё это перемежалось громкими звуками похожими на смех, хрип, скуление и хрен знает что. Вскоре мы прибыли в парк, времени было где-то около восьми и было довольно многолюдно. Высоченнные липы и дубы с мощнейшими стволами, да этому парку не меньше пары сотен лет! Огромные кроны создавали монолитную зелёную крышу, спасавшую даже от самого лютого ливня и самого крупного града. Синька начала понемногу отпускать, или это только так кажется. Стоило высказать это вслух, как тут же появилась добавка и дикая пьянка продолжилась сначала на скамейке у памятника Пушкину, потом в закоулках парка у картодрома. Там же был забит последний пайп - Сус наскреб из остатков, просыпавщихся по карманам. Нас немного расслабило и потянулись плавные беседы о житейских планах, воспоминания. Небольшая трубочка - трансформермирующаяся в зелёный грибок стала источником отличных конопляных смол. Мы стали прокуривать её, передавая по кругу.
Окончание вечера так и осталось для всех загадкой. За исключением одного момента. Стрелки почти достигли двенадцати, когда мы начали собираться обратно домой. Но как выбраться из этого злоебучего парка. Вопрос не из простых. Блуждать никто не хотел, а примерное направление знал Боярышник. Через десять минут мы уткнулись в мощный двухметровый чугунный забор. "Ну и пошёл он к чертям собачьим" - вскрикнул Гек, взмахнул руками и вцепился в прутья преграды. Надо сказать, что мы выбрали самое лучшее место для совершения мелкого хулиганства в состоянии алкогольного опьянения. Сразу за периметром находилась остановка, отнюдь не пустая в этот час. Обжимающиеся парочки, жирные бабы с детишками, и другой подобный контингент желавший, в тот момент, побыстрее скрыться за дверями транспорта от очумевшей компании пьяни, вынужден был выслушивать нецензурную ругань и угрозы в адрес строителей заборов.
"Какого хуя вообще ставить парки в заборах… то есть наоборот" - негодующе простонал Гек, перебрасывая ногу через прутья.
"Да, чтобы такие уроды как ты не насрали под каждую лавочку этого заведения. Это же не распивочная, это парк. Понимаешь. Сюда приходят такие… типа вон тех на остановке, чтобы расссслабиться…" - я начал читать ему нравоучительную лекцию из серии как устроен мир.
"А я что не раслабляться сюда пришёл. Может мне для этого надо немного выпить…"
"И наку…риться…" - прервал его Сус, надрывающимся голосом, кое-как осиливая подъём.
"Или ширнуться… ха-ха" - пошутил Витёк, ловко преодолев чугунное препятствие. Он стоял с той стороны забора, наблюдая за нашими усилиями.
"А что такого. Марихуанна, марихуанна - это оружие Джа" - начал Гек орать песенку из репертуара Jah Division, как только ноги его коснулись земли.
"Да нет ничего, но объяснять это будет нужно не мне, а вон тем гражданам в сине белом козле… тебе повезло, что они проехали мимо" - предостерёг я, спрыгнув и напугав стоящую рядом цивилку.
"Почему это мне. Нам всем. Что начинаешь кидаться на людей. Я всегда знал, что ты - отъявленный маньяк".
"Поспешим, а то пешком пойдём" - поторопил Витёк.
Бегом пересекли оживлённый проспект, просигналивший нахальным пешеходам. Почти на ходу поймали переполненную маршрутку и получив утвердительный ответ на крик До Горбатки едете, расслабились насколько это позволяло нутро консервной банки.
Снимать утренний бодун ранними возлияниями давно вошло в привычку нашего путешествия. В конце концов нужно быть в форме по прибытии в столицу. Не желая плать за билет до первой станции, мы перелезли через бетонное ограждение и через пять минут уже тусовались около вагона. Черезмерно шустрая кондукторша требовала с нас предъявления билетов, но мы отшучивались и уверяли её, что уже предъявляли их при заходе на перрон, где "контра" устраивает "заградотряд", пропуская только проплаченных граждан. Конечно она не поверила и развернула нас обратно. Мы послушно побрели в направлении выхода и улучив момент забежали в тамбур. До отпраления три минуты.
"Встретимся дома. Удачно вам добраться, подонки" - выкрикнул на прощанье Витёк и двери захлопнулись, чуть не прищемив Сусу руку. Поезд погремел до Москвы, жуткого скопления всего чего желает душа и от чего её отвращает. Решено было сразу ломиться на Киевский вокзал и мчать до Малоярославца, дабы не задерживаться в сити. Охренительно тяжкая жара превращала нас в ленивых свиней, даже когда в вагон медленно и вульгарно проникли билетёры никто из нас и не думал шевелиться. "Ну, что - перейдём на пару вагонов назад" - констатировал Гек, потягиваясь и зевая.
В тамбуре собрался весь цвет безбилетников со всех окрестных вагонов, такое скопление халявщиков я не видел уже года два со времени моей поездки на Нашествие 2005. О. Это была фееричная поездка, чистый рок-н-ролл в его неприкрытом, суровом и пьяном лице. Помню рано утром я чеканил шаг по Лиговке намереваясь через двадцать минут отъехать на первой собаке аж до Бологого, без каких-либо пересадок. Город только-только проснулся и попивал утренний чай или кофе, улицы и проспекты умыты утренней сменой автомобилей с брандсбойтами, солнце сползало по стене домов на противоположной стороне. На Московском, как и всегда, народу полно. "Такси, такси" - кричит почти мне в ухо пожилой грузин. Мусор пялит на меня, стоя в дверях вокзала. В нём происходит борьба между ленью и желанием прищучить меня по полной. Мало кто знает, как нужно вести себя с подобными персонажами. На самом деле всё просто. Резко разворачиваюсь в его сторону и смотря ему прямо в глаза, приближаюсь. Он явно растерян - то ли я просто собираюсь вломиться на вокзал, то ли иду непосредственно к нему. В его полулысой голове мечутся мысли - такого поворота он не ждал - наверно, думал, что я буду стоять тупить у входа пытаясь проскользнуть, когда он отвлечётся или вписаться с большим потоком народа. Но нет. Не теряя и капли самообладания с увереной мордой иди напролом и когда окажешься в зоне поражения сделай самое главное - предупреди его выпад. "Как пройти к пригородным поездам" - это его озадачит и вызовет ступор действий, нейтрализуя на дессяток секунд. Рука медленно выгибается показывая направления и я тут же теряю к нему всякий интерес поспешно уходя в нужном направлении. Зачем этот цирк спросите вы. Ну не знаю…
Во время посадки мною было замечено несколько десятков нефоров, едущих несомненно туда же куда и я. Когда поезд приземлился на конечной и из вагонов повалил народ я офигел - более сотни из них были типичными представителями рок-тусовки. На станции моментально началось движение - парочка дежурных ментов вызвала подмогу. Народ пошёл в разброд, кто пополнять запасы, кто опорожнять ёмкости. И это не на шутку напугало правоохранительных сотрудников. Под различными предлогами они стопили и разворачивали в обратном направлении, приказывали всем оставаться на местах и не отходить от состава. И после этого какие-то педики из ящика будут втирать мне про демократию и права человека. Тусовка же их просто игнорировала, воспринимая как стихийное явление, как плохую погоду спорить с которой бесполезно, лучше проявить смекалку. Поскольку в кольцо нас никто не брал, то тут, то там небольшими групками или по одиночке большая часть народа слилась с вокзала. Окрики типа "Куда пошли. Эй, вы там. Я к вам обращаюсь" зря сострясали воздух. Зато итог всех этих оперативных мероприятий оказался шикарен - нам выделили два последних вагона, эксклюзив до Твери. Никаких левых пассажиров и кондукторов, всё это напоминало одну большую вечерину со всей долженствующей атрибутикой. Куча полупьяных подростков отрицающих все устсоявщиеся моральные нормы и соревнующиеся друг с другом в девиант арте. Только в такой почве может взрасти нечто совершенно новое и революционно шокирующее. А главное никакой агрессии друг к другу - только совместсный вандализм гос имущества, как средство избавления от энергии, переполняющей души. Сложно дать выход ссбственному Творцу, так чтобы хоть на миг удовлетворить его осознанием собстсвенной значимости. Большинство принимает из рук общества заранее сплетённый щит, состоящий из фрейдистких норм Сверх Я и чёткой модели карьера и семья. Это надёжная крепость. Но она не для всех. "Делаю то, от чего прёт" - ещё один путь, но отнюдь не такой лёгкий. Это путь поиска счастья. Состояния при котором испытуешь наслаждение. Причём получить это можно самыми любыми спсособами. Кто-то кайфует от избиения младенцев, а кто-то от помощи близкому. Мне претит понимание того, что существуют маньяки, болезни, войны, боль и т.д. Я полагаюсь на свою основную функцию. Нам всем дают роль в эволюционном процессе, управляя с помощью психического скелета личности. Сломать скелет значит поправить развитие, но кто даст сто очков вперёд, что это не было задумано?
Меня рубит в сон, а пьянь напротив с сотый раз голосит "Всё идёт по плану". Это форменный пиздец. Почему я такой добрый малый? Почему не выброшу эту скотину из окна? На соседней лежанке спит прекрасная дама с поникшим ирокезом, сзади пьют портвяк и чирикают на стёклах "Зенит - чемпион" и "Питер". "Ты откуда? С Питера едешь?" - я перевёл взгляд на сидевшего рядом панка лет пятнадцати, размышляя стоит ли заводить с ним знакомство. "Нет. С …ска" - отрицательно качнув головой уставился на него ожидая продолжения. "Откуда? Это где?" Спасибо за вопрос товарищ. Отличное начало без Нескафе. А что, собственно, могу сказать? Как обьяснить человеку это место, так, чтобы он его понял, вы знаете? Не в географическом плане, а в плане идентификации по духу, времени и пространству. Это не просто… "На Север от Питера киллометров четыреста, на берегу Онего озера, Карелия" - попробуем насчупать контакт таким образом. "Нет. Никогда там не бывал" - ответил он - "Тоже на фест?" Странный вопрос, как будто не видно, что не за ягодами пилю. "Конечно!" Тут он сорвался и убежал поближе к раздаче винища. Мне пить абсолютно не хотелось, за стеклом яркое лето, а задницу жжёт от предвкушения обильного отрыва на фесте. Проносящийся мимо зелёный пейзаж, в голове всё время крутит JA - как-то спонтанно, само собой. Облака создают образы, но не лошадок и маленьких пони, а вполне отчётливые образы пивных бутылок и листьев марихуанны. Появляются лица, исчезают, так и не дав времени понять чьи они, лишь одно проступило чёткой ухмылкой - лицо Гека. Именно так он лыбился на своей днюхе в июне 2006 года. Все гости давно разбежались, но только не мы. Вечеринка начавшаяся у него дома на кухне с раскуривания гашиша часа в четыре дня превратилась в ночные бдения. Гонки на выживание с высеканием искр из асфальта, вырыванием духа из глоток, шабаш в отдельно взятом мозгу. Я не заметил когда точно меня замкнуло, может после десяти баклофена у "Серой лошади", пивного притона рядом с домом? Или на Ленина, когда перескакивая с ноги на ногу, изгибаясь всем телом и бесбашно жестикулируя руками Гек орал "Уонт ю нид самбади ту лов Уонт ю уонт самбади ту лов". Почти всё в тумане времени и наркотиков… "Эй куда побежал придурок! Постой, мать твою, сраный наркуша" - нет, я зря кричал в след совсем потерявшему остатки мозгов имениннику. Этот поезд уже не остановить, как не остановить уже врезавшиеся в ВТО боинги и не исправить взрывы в Московском метро, так умело всеми забытые на пути к светлому будущему. Всё, что не делается - к лучшему. К лучшему пониманию происходящего вокруг, к точной оценке и резонным рассчётам? Выкладки не работают, сеть отключили, никто не придёт на помощь бедным пропитым говнюкам в их попытке устроить более менее сытный ужин на каждый из предстоящих вечеров. На всех без исключения столбах давно расклеены объявления о почётной сдаче в плен и выдаче пустого вознаграждения. Нет, не думайте, я трус только тогда, когда боюсь. Боюсь, что однажды мною выдадут сдачу в мировом кризисе двух столпов, тотальном противостоянии через чужую войну. Боюсь открыто признать всё отвращение к единой уродливой цели пары надменных пастухов… Иногда, не зря. За, что и сижу до утра по отделениям и трезвякам. Проспект качается от одного горизонта до другого, ноги налились тяжестью, походка выдаёт старую пьянь - я сам этого хотел и не только я. Гек пытается приступом взять сердца двух девушек, не важно какой внешности. Абсолютно не важно, понимаете? Заходя то спереди, то сзади, он пытается склеить разговор, но его выдаёт заплетающийся язык и нехилый алкогольный дезодорант. Вокруг светло… Сколько щас? Шесть утра - не время для запоздавших, скорее эти цыпы торопятся на работу. Вряд ли в офис в такое время.
Перейдём к другой картине. Представим себе старый тумблер на совдеповском чёрно белом ящике ТиВи и щелкнем пару раз вправо. По часовой. Серая рябь расслабляет и сквозь неё начинает проступать изображение. Поправим антенну и смотрим. Фонтан. Кофейня. В двухстах метрах внизу "ментовский стакан". Меня неплохо попустило, я сижу на скамейке, решая задачу по подсчёту наличности на кармане. Гек не унимается, его больное либидо пытается найти выход, оно направляет свои чаяния в сторону тётки-дворничихи лет… не пойми скольки. Это конечно, пиздец. Но меня это сильно забавляло и, я его не останавливал. В конце концов я уважаю чужое мнение и выбор. Вы видели с утра жизнерадостного менеджера по благоустройству территории, махающего метлой, улыбающегося прохожим и насвистывающего задорную песенку? Я тоже никогда. Все попытки разузнать имя красавицы, стоящей на страже чистоты, главной опоры Мойдодыра проваливались. Но пыл Гека не так-то просто остудить, особенно если он подогрет должным количеством химических реактивов. "А давйте мы вам поможем!" - началось, очередная супер идея поселилась в светлой голове - "даже не отказывайтесь, вы не вправе удержать нас от безвозмездной помощи". Лихой энтузиазм исказил его и кинул в бой. Наполеон метал полки и армии по всем Европам, расчищая новый порядок в своей единоличной амбиции. Он махал метлой с остервенением, от этого зависела его жизнь. Не больше, не меньше. Я покрутился около него пытаясь вразумить - "Что ты творишь? По-моему у тебя психоз или срыв. Уже утро может пора сливаться?". Ничего не помогало. С тем же успехом можно разговаривать с бутылкой - если она тебе и ответит - будь уверен, тебе просто привиделось. Чёрная затёртая косуха из толстенной кожи с мотоциклетными нашивками делала его похожим на мелких бандитов из дерьмовых сериалов, зато остроносые чёрные ботинки придавали солидности. И почему он не снял кольцо? Вы знаете, я тоже не мог оставаться в стороне, совесть не позволила. Нужно помочь другу, общественности, задолбанной всеми природе, наконец. Я стал поднимать с земли пустые бутулки разнообразного калибра - поллитра, полтара, литр, два. Где аллюминевые, где пластиковые или стелянные и отправлять их в урну. Они были повсюду, этот ковёр порожних ёмкостей не прекрашался. Мне всё больше думалось, что я собираю камни, которые сам и разбросал в порывах Эго. Так? Нам не суждено было добиться расположение неизвестных тружениц, прибирающих за нами всеми дерьмо, зато в расположение милиции мы вошли. Я еле уговорил Гека не вступать с ними в полемику и клятвенно заверил, припёршегося из стакана мента в том, что доставлю буйствующее, но стоящее на ногах туловище домой.
Всё это вспоминалось так легко и непринуждёно. "Далее станция Нары" - я осознал произнесённое диктором только когда заржал. "Джон следующая - твоя" - выпалил голос сквозь смех. "А давай его выпиздим там, а?" - предложил Гек - "Может ты туда и ехал? А нам всё врал мол на холмы…" Сус загадочно улыбнулся. "Ещё пиздел, что у него польские корни - твои корни в подмосковном городке Нары, это же ясно как свет или нет?" - начал распрашивать его я - "Сознавайся, вонючий наркоагент, где ты спрятал свой товар или полетишь кубарем из этого вагона". Нужно вывести подлеца на чистую воду. Хватит ему морочить голову добропорядочным гражданам вроде нас. "Что скажешь?" - не унимался я. "Ладно, ладно… я сознаюсь… это действительно так… но есть небольшая загвоздка - ты тоже замешан!" Я… замешан… Не может быть. Это не так. "Это сплошное враньё! Возмутительно! Мы с тобой почти не знакомы. Вдруг ты иностранный шпион, засланный в наше родное Отечество с целью разложения молодого контингента с помощью алхимических художеств!" - я грозил ему пальцем, было видно, что он припёрт к стене и осталось сделать последний удар. Мои глаза сощурились, я вынул изо рта сигарету и указуя перстом произнёс - "Агент империалистического союза беглых кокаинщиков. Я видел твою фотографию на агитационном стенде "Не обслуживаются". Запомни! - наш солдат бежит только тогда, когда у него есть ноги!". Победа была близка, но настоящие вояки, закалённые не одним десятком схваток никогда не расслабляются. Всегда жди удара, но без параноий, пожалуйста. "А как же твои связи с заграницей?" - этого удара от Суса не ожидал даже я - "Сколько национальных книг ты прочёл за последние годы? Одну? И то - Пелевина!". Это было правдой. Я действительно знаю больше названий улиц Нью-Йорка, чем Москвы благодаря Берроузу, Лидии Ланч, Керуаку. Меня больше привлекают наркотики и аморализм, чем карьеризм и достойное поведение, благодаря Томпсону, Уэлшу, Тонни Уайту. Я больше романтик, чем прагматик, путешественник (в душе), чем домосед, благодаря Кизи, Кастанеде. Эмоции я ценю больше всего остального на свете, считая их первоосновой всего, той информационной связующей пронизывающей нас всех. Комфорт души, больше чем комфорт тела. Риск стал девизом. Адреналин смыслом. Наркотики - волшебным конём, уносящим меня всё дальше в пучину. И главное нанести удар кому-то всегда больнее, чем себе. Поскольку вырос я в нищете провинциальных девяностых, меня увлекли миры фантастов, типа Азимова, Макса Фрая, Пелевина, героическая "стальная крыса" Гаррисона. На смену пришёл рок, а с ним пьянство и тусовки. Их сменили наркотики и психоделия. Живя бесшабашной студенческой жизнью, не замечаешь течения времени, лишь, когда все цели уходят, чувствуешь себя изношенным стариком. Изгоем за порогом жизни. Тебе есть, что сказать, но некому слушать. Впрочем, не дело это, пускать нюни на бумагу. Я просто вёл к тому, что все эти люди заменили мне отца, которого у меня никогда не было. Курт Кобейн, Хантер Томпсон, Кен Кизи, Уильям Берроуз и десятки других менее известных, но не менее значимых. Они формировали меня, как личность. Они увлекли меня каждый своей неповторимой индивидуальностью и поразительной решительностью в решении задач поставленных ими самими. Каждый ребёнок всегда ищет авторитет для себя и, одновременно, пытается им стать для других. Но говорят - "век живи, век учись". Конечно, наши возможности к обучению со временем притупляются - "горбатого могила исправит". Авторитеты меняются, а ты твердеешь - их посылы отскакивают от тебя в большей части, нужно уже что-то большое, чтобы пробить защиту. Последним из "моих" был Плёск, без него я не стал бы тем, что есть сейчас.
Малоярославец. Вот и приехали. Одноэтажный вокзал, торговцы, расходящиеся по домам пассажиры и человек десяток с походным снаряжением - эти точно на фест. От них настолько пахло цивильной обеспеченностью, скрытой за нарядом из длинных волос, фенечек и "околоандерграундных" прикидов, что ни за какие коврижки не хотелось налаживать дипломатические связи. Никогда не обзывай подобных, устроенных по жизни, людей нефорами, теми истинными "плюнувщими" на правила, отринутыми и почти заношенными, но всегда гордыми, хоть и в глубине души. Настоящий приверженец рок-н-ролл имеет гедонистическое начало в первооснове, уже затем творческие порывы, появляющиеся из жаркой струи "всегда делать против". Взгляд у "истинно отважных" надрывен, он или горит огнём запалов стремящихся к звёздам ракет, или как чёрные дыры засасывает в чёрные лапы безграничной депрессии. Здесь нет баланса, есть или - или, есть недостижимые пределы и они первые около них. Их энергия притягивает, ты начинаешь видеть цели, чувствовать свои шаги по правильной дороге, но моментально можешь быть "выкинут", "наткнуться на тупик" потому, что их заряд угас, метнулся в другую сторону. Все они лидеры, отсюда никаких чётких планов, каждый тянет одеяло на себя. Зато дружба у таких людей на грани святого родства, она граничит с их же безумием, выходки сложно предсказать, но есть одно свойство присущее всем им - "чувство своих" - оно где-то на уровне подсознания. При всём индивидуализме практически нет алчности, ведь "если хорошо, то для всех". Они лучше, чем кто-либо из людей понимают стадную природу общества и пытаются растянуть понятие семьи на большее количество понявщих это людей. Бескорыстие продиктовано жаждой свершений, как у рыцарей круглого стола, желания непосредственны, побуждения почти невозможно разгадать и понять, но самое интересное в том, что все они замечательные актёры с миллионами ролей и костюмов, тысячами заготовленных позиций и виртуозных импровизаций.
Закупив провианта на расположенном рядом с вокзалом рынке, мы отправились к автобусу стоящему на противоположной нам стороне прилегающей площади.
"Эй, чуваки! Да, вы! Автобуса ждёте?" - голос доносился с крытой станции ожидания и принадлежал малобритому пареньку в косухе лет двадцати - "Минут через сорок будет, не раньше, пока ещё одна собака не подойдёт"
"До Кудинова он пойдёт?" - спросил я.
"Вам до Кудинова! Вместе поедем - я там живу. Когда первый раз оказался в этой деревушке, подумал - вот ведь срань! И куда я попал?! Это дыра - точно вам говорю - делать не хуй!" - его рука сжимала полторалитровый коктейль из серии "Алко", этой зловонной синтетики, химического оружия нового поколения - "А вы то что там забыли?"
"На фестиваль едем" - только успел ответить я, как тут же был перебит кучей его вопросов
"Да?! Круто…"
"А что за фест? Я уже не первых вас вижу здесь - с палатками, баулами. Уже думали тут с пацанами, что, блядь, за нашествие к нам такое? Это случайно не там где байк-слёты проводят?"
"Насчёт слётов, не знаю. От Кудинова там ещё киллометров пятнадцать пилить"
Парень был одет в обычные поношенные джинсы, носил пару серёжек в ушах, имел куцую бородку и бондану "Blind Guardian" на голове. Его небольшой рост компенсировался хорошо подвешенным языком. Глаза блестели, может от алкоголя, а может и от предвкушения давно забытой "движухи". Рот то и дело расплывался в улыбке, руки заняты сурдопереводом собственных чувств и эмоций. С ним в компании были ещё пара пацанят лет пятнадцати или меньше, которые также с интересом изучали нас.
"Что такие кислые? Устали что-ли? Давайте знакомиться! Меня Саня зовут"
Он протянул руку и в этом моменте, как в стоп кадре я проплавал больше минуты. Время остановилось. Всё замерло. В голове чиркнула искра озарения, смутного "дежавю", где-то я видел этого Александра, что-то мне подсказывает это… Мы обменялись рукопожатиями и он передал нам синьку в знак принятия в свой круг. Мы немного расслабились, но напряжение во мне оставалось, подозрение гложило меня, как ноющий синяк.
"Откуда едете? С Москвы?"
"Нет. С …ска. Это на Севере"
"Ничего вас занесло!" - он сдел акценты на всех слогах "ничего" с чувством неподдельного шокирующего удивления - "Вот заебись! Люди катаются, а я тут сижу. На поезде?"
"Автостопом до Питера, потом на собаках через Тверь, Москву…" - я углубился в почти пространные описания всей цепочки событий приведших нас сюда, в этот уголок центральной России. Вся компания местных с упоением слушала рассказ, иногда выдавая "Ха!", или задорно крутя головой. Их глаза горели от интереса, но у меня не было, ни сил, ни желания углубляться ещё дальше в подробности, поэтому всё уложилось в десят минут повествования. Тем временем я заметил, что на той стороне, метрах в пяти от входа в зал ожидания валяется грязный мужик с весомой бородой. Одет он был неважнецки и походил на законченного алкаша. Люди проходившие мимо не обращали на него никакого внимания словно были слепы к нему от рождения. Даже привокзальные менты околачивающиеся метрах в двадцати не проявляли к нему интерес. Все было на своих местах. Пока не случился один конфуз. К загорающему на асфальте бородачу нетрезвой походкой подошёл тощий субъект и начал лапать его то ли пытаясь поднять, то ли найти деньги. Затем он стащил с лежачего ботинки и брюки и представил всем на обозрение волосатый болт "своего друга". После чего быстро ретировался, и стало даже непонятно куда, так быстро он ущёл. Вот этот факт привлёк внимание общественности! Если человек валяется на площади без признаков жизни одетый - это нормальное рядовое явление, всем насрать! А вот если он разлагает их моральные устои видом своего члена - это уже возмутительно. Вы думаете, кто-то захотел помочь? Ща-ас! На него тут же накинулись разъярённые жирнозадые сальные прослойки женского пола. Кричат - "Что же это такое! Милиция!" и прочую ересь. Мать твою, они что - никогда не видели хуёв? Муженёк наверно всегда выключал свет перед тем как с омерзением воткнуть в из жирную пизду горящий вымпел. Ведь ебать таких - это при самом безвыходном варианте. Собрались менты. Пара молодых мужиков и девушка совсем молодая, стройная, больше похожая сексапильную секретаршу, но в форме.
"Смотри! Мужик, что выделывает и ментам то по хуй! Хоть бы что. Думаешь, они его в отделение поволокут - хер там. Ничего делать не будут. Тут даже если драки какие, дак они сначала дождутся пока отпиздошат кого-нибудь, а потом уже и выходят протоколы писать" - Саня был в запале, жестикулировал, посмеивался, прихлопывал по коленке.
Тем временем девушка в форме пыталась добудиться нарушителя моральных устоев общества, легко тормоша его за плечо. Естественно это не давало никаких результатов.
"Никто не приедет. Щас Солнце зайдёт, она и выйдет попрыгать на болтяре, пока никто не видит, ну сучка!" - Кудиновца распирало от всех этих его геройских речей, мы лишь слегка посмеивались, наблюдая, чем кончиться весь этот дурдом.
Через полчаса приехала "скорая" и забрала изрядно загоревшего гражданина, на чём конфликт и был исчерпан. Кстати вполне возможно, что уже не живого, этого я не знаю, а ещё через десять минут мы уже ехали в сторону нужной нам деревни, выслушивая тирады Сани, сидевшего прямо за мной по поводу его жизни, отсутствия работы и восхищения длинной моих волос, которые какой-то его знакомец предложил отстричь и сдать.
Автобус выкинул нас на обочине трассы на Обнинск. Русские берёзы сглаживали впечатление от стеллы "Слава Труду!". За группой деревьев проглядывали первые дома деревни, а на противоположной стороне находилась автозаправка.
"Ну, что вам теперь по этой дороге" - произнёс наш новый знакомый, указуя на почти тропинку уводящую вправо - "Или можете у меня заночевать, а с утра транспорт поедет в ту сторону Ну, как?"
Честно говоря, мы пребывали в нерешительности, терзались сомнениями. Саня выглядел чересчур жуликовато, даже стрельнул денег на проезд, кто знает, что нас ждёт там? Может изначально сладкий, вкрадчивый развод после пары бутылок перейдёт в жесткие требования с поножовщиной? И тут судьба расставила все точки и лишила нас выбора. Скрип тормозов известил о прибытии грузовой "Газели", из водительского окна которой высунулось лицо и прокричало - "На холмы?"
"Да" - уверенно ответили мы.
"Тогда залезай!"
Уговаривать нас не пришлось. Через пару минут мы сидели в кузове в компании парочки дредлатых растаманов, развесивших штандарт с каннабисом на дальней стене тента. Странно… Почему машина едет дальше по трассе, а не в сторону указанную Саней? Ведь я смотрел по карте - отворотка сразу за деревней, а мы уже пару километров промчали. Разворачиваемся, лихо кидануло. Значит я прав, водитель проехал поворот, вот мы опять у Кудинова и заезжаем на пыльный грунт правильного пути. Раста бои явно стремаются нас немного, скорее всего укуренные в хлам и не знают, стоит ли начинать с нами раговор. Ну и хорошо! После общения с Александром хочется молчать, пребывать в тишине и созерцании, как минимум месяц. Колхозные поля, неповторимый запах, жара больше тридцати, сараи, башенки, фермы, иногда врезающиеся в пейзаж. Все очарованно смотрят на эту другую, кажущуюся беззаботной и такой доброй и простой, жизнь. Дорога становится грубее, пошли кочки, нас кидает по кузову, еле держусь, чтобы не съехать куда-нибудь или не зарядить нечаянно кому-нибудь в лоб своей костлявой рукой. О! Какой кайф! Вся масса тела безбожно упала на пятую точку, и я ощутил истинный приход от нестандартных поездок, сжал зубы и выпучил глаза, наверное, будет неплохой синяк. Грунтовка сменилась пыльной виляющей по полю полутропинкой и микроскопические частицы вились в воздухе, облепляя нас с ног до головы, проникая в те самые рекламные "труднодоступные места". Как жаль, что никакие ожившие зубные щётки не смогут помочь нам в этой безнадёжной ситуации. Я закашлялся и тем самым усугубил своё положение - мой рот оказался полон земляной стружки, глаза слезились, сквозь этот туман проглядывали смутно воспринимаемые образы. Мы, как небольшой отряд сопротивления неслись прочь, на взлёт, спешили приступить к выполнению жизненно важной миссии. Именно тут меня посетил дух единения, губы сложились в улыбку, и внутри появилась первая искорка неизбежно наступающего чувства, предвещающего пламень почти атомного взрыва. Я был абсолютно счастлив. Просто так. Не знаю откуда это взялось. Первый пункт программы выполнен, и чёткое осознание этого пришло. Мы добрались до моего "мнимого мини рая". Принцип проблемности жизни "сам поставил - сам преодолел" соблюдён. Чисто спортсменское чувство собственного Достижения на длинном пути к Олимпийской вершине заполнило все мои ментальные "баки".
Пыль исчезла в момент, когда небо закрыла густая крона поглотившего нас леса. Дорога резко нырнула и, машину кинуло с обрыва в огромную яму, но страха не было. Никто не испугался, на лицах всех пятерых сидящих в кузове присутствовала только заговорческая гримаса. Скрип тормозов. "Прибыли! Пустые холмы, которые скоро наполнятся до краёв!"