ЗАМЕЧАНИЯ ОБ ИСТОРИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКАХ 13 страница

(31) Решив так, Хосров под предлогом посольства в Визaнтий отправляет Исдигусну, а вместе с ним пятьсот отборных персов, приказав им, войдя в город Дару, расположиться во множестве разных домов и ночью все их поджечь; когда же римляне, как того следует ожидать, будут заняты тушением пожара, открыть сразу же ворота и впустить в город еще одно персидское войско. (32) Военачальнику же города Нисибиса было приказано втайне держать поблизости множество воинов в полной готовности. Таким образом, думал Хосров, они без особого труда истребят всех римлян, и, захватив город Дару, будут прочно владеть им. (33) Но один римлянин, незадолго до этого перешедший на сторону персов, хорошо узнав все задуманное, сообщил об этом Георгию, который в то время находился там. Это был тот самый муж, о котором я упоминал раньше, когда рассказывал, как он убедил персов, осажденных в крепости Сисавравон, сдаться римлянам 181. (34) Встретив их на границе римских в персидских владений, Георгий сказал этому послу, что намерение его не соответствует посольским обычаям и никогда персы в таком количестве не получали ночлега в римском городе, (35) так что следует ему всех остальных оставить в местечке Аммодий, а самому войти в город Дару с немногими людьми. (36) Исдигусна негодовал в высказал большое неудовольствие, что он якобы незаслуженно получил оскорбление хотя он оправлен послом к царю римлян. (37) Но Георгий не обратил внимания на его раздражение и тем сохранил город для римлян. Только с двадцатью сопровождающими Исдигусна был принят в город.

(38) Потерпев неудачу в своей попытке, этот варвар отправился в Визaнтий якобы в качестве посла, имея при себе жену и двух дочерей (это было для него предлогом держать при себе такую толпу сопровождающих). Представ перед василевсом, он ничего не смог сказать по важным вопросам, хотя провел в римской земле не менее десяти месяцев. (39) Однако он, как и полагается, передал василевсу подарки от Хосрова и послание, в котором Хосров просил царя Юстиниана сообщить ему, находится ли он в полном здравии. (40) Этого Исдигусну василевс Юстиниан из всех послов, насколько мы знаем, принимал с особой благосклонностью и оказал ему много почета. (41) Так, угощая его, василевс позволил возлежать на одном ложе с собой Врадукию, который следовал за ним в качестве толмача,— случай, доселе небывалый. (42) Ибо никто раньше никогда не видел, чтобы толмач был допущен к столу .даже невысоких архонтов, не говоря уже о том, чтобы быть допущенным к столу василевса. (43) Однако Исдигусну василевс принял и отпустил с большими почестями, чем подобает послу, хотя его миссия, как я сказал, не имела никакого значения. (44) Если подсчитать сделанные на него издержки и стоимость тех даров, которые, уезжая отсюда, Исдигусна увез с собой, то окажется, что все это составило не менее десяти кентинариев золота 182. Этим закончились козни Хосрова против города Дары.

XXIX. В Лазику же Хосров первым делом отправил много леса, годного для строительства кораблей, никому не говоря, с какой целью он это сделал, на словах же заявляя, что он послал его для того, чтобы установить машины на стенах Петры. (2) Затем отобрав среда персов триста воинов и поставив во главе их Фабриза, о котором я только что упоминал, он направил их в Колхиду. Фабризу он поручил уничтожить Гуваза, но как-нибудь тайком. Все остальное будет уже его, Хосрова, дело. (3) Когда этот лес был доставлен в Лазику, то от удара молнии он неожиданно загорелся и обратился в пепел. Фабриз же, прибыв со своими тремястами войнами в Лазику, принялся за исполнение повеления Хосрова касательно Гуваза. (4) Случилось так, что одни из знатных колхов по имени Фарсан чем-то оскорбил Гуваза, вызвав к себе с его стороны столь сильную ненависть, что не смел показываться ему на глаза. (5) Узнав об этом, Фабриз позвал Фарсана к себе и в разговоре с ним сообщил обо всех своих намерениях, спрашивая его, как лучше взяться за это дело. (6) Посовещавшись, они решили, что Фабриз, оставаясь в городе Петре, позовет туда к себе Гуваза якобы для того, чтобы сообщить ему о том, что царь предполагает сделать в интересах лазов. (7) Однако Фарсан тайно дал Гувазу знать, что против него замышляется. Поэтому Гуваз к Фабризу вовсе не явился и решил уже открыто отпасть от персов. (8) Фабриз же, приказав остальным персам всеми силами заботиться об охране Петры и как можно тщательнее приготовиться к осаде, сам со своими тремястами воинами, ничего не добившись, возвратился домой. (9) Между тем Гуваз, доведя до сведения василевса Юстиниана, в каком положении находятся дела лазов, просил простить их за прежние проступки и всячески помочь им избавиться от власти персов, поскольку одними своими силами они не могут одолеть мощь персов.

(10) Услышав об этом, василевс Юстиниан был очень обрадован и послал <549 г.> на помощь лазам семь тысяч человек под командованием Дагисфея 183 и тысячу цанов. (11) Прибыв в землю колхов, они вместе с лазами и Гувазом стали лагерем возле укрепления Петры и приступили к осаде. (12) Поскольку находившиеся в Петре персы очень мужественно защищались и поскольку персам удалось запастись достаточным количеством продовольствия, на осаду пришлось потратить много времени. (13) Обеспокоенный этим, Хосров послал туда большое войско ив конницы и пехоты, командовать которым он назначил Мермероя 184. Узнав об этом, Гуваз, посоветовавшись с Дагисфеем, сделал то, о чем я сейчас расскажу.

(14) Река Воа 185 вытекает из пределов армян, живущих около Фарангия, недалеко от пределов цанов. Сначала она довольно долго течет направо, будучи неширокой и для кого угодно легко преодолимой, вплоть до того места, где по правую сторону находятся границы Ивирии, а прямо—заканчивается Кавказский хребет. (15) Тут живет много различных племен, в том числе аланы и авасги, являющиеся христианами и издревле находящиеся в дружбе с римлянами, затем зихи, а за ними гунны, которые называются савирами 186. (16) Когда же река доходит до того места, где находятся границы Ивирии и Кавказа, то тут в нее вливается много других водных потоков и она становится много шире и течет, получив отсюда название Фасиса вместо Воа; с этого места она судоходна вплоть до так называемого Понта Эвксинского, куда она и впадает. Тут по обеим ее сторонам расположена Лазика. (17) Но только лежащая по правому ее берегу страна заселена местным населением, вплоть до пределов Ивирии. (18) Все селения лазов находятся здесь, на этой стороне реки, и тут издревле построены ими городки, в том числе самый укрепленный из них Археополь, Севастополь и крепость Питиунт, а у самых границ ивиров Сканда и Сарапанис. Самые значительные города здесь Родополь и Мохирис 187. (19) По левому берегу реки границы Лазики простираются на расстояние одного дня пути для не обремененного тяжестью пешехода, но эта земля совершенно безлюдна. По соседству с этой страной живут римляне, которые называются понтийскими. (20) В пределах Лазики, там, где нет никаких поселений, василевс Юстиниан уже в мое время выстроил город Петру, (21) где Иоанн по прозвищу Цив учредил монополию, как мной рассказано раньше 188, оказавшись виновником отпадения лазов. (22) К югу от города Петры сразу же находятся границы римлян. Здесь расположены весьма многолюдные места: так называемый Ризей, Афины и многие другие вплоть до Трапезунда. (23) Когда лазы вели Хосрова, они, перейдя реку Воа и имея по правую сторону Фасис, подошли таким образом к Петре, поступая так якобы из опасения, что придется переходить реку Фасис с большим трудом и огромной тратой времени, на самом же деле — из-за нежелания показывать персам свои жилища. (24) Ибо Лазика и с той, и с другой стороны реки одинаково труднопроходима. (25) По обеим сторонам этой местности поднимаются очень высокие скалы, на большом пространстве образующие здесь ущелья. Римляне, говоря по-гречески, называют такие проходы клисурами. (26) Поскольку тогда Лазика не охранялась, персы со своими проводниками очень легко достигли Петры.

(27) Теперь же Гуваз, узнав о походе персов, наказал Дагисфею послать туда кого-нибудь с тем, чтобы они тщательно охраняли ущелье, расположенное ниже реки Фасис, но ни в коем случае не снимая осады до тех пор, пока не захватят и Петру, и находящихся в ней персов. (28) Сам же он со всем войском колхов двинулся к границам Лазики, чтобы всеми своими силами охранять имеющиеся там теснины. (29) Задолго до этого ему удалось заключить союз с аланами и савирами 189, которые за три кентинария согласились не только вместе с ним охранять от опустошения землю лазов, но и так обезлюдить Ивирию, что в дальнейшем персы не смогут двигаться отсюда. Он пообещал, что эти деньги даст василевс. (30) Сам он, сообщив василевсу Юстиниану о заключенном им договоре, просил его прислать варварам деньги и как-то помочь до крайности разоренным лазам. (31) Он говорил, что и ему самому казна задолжала жалование за десять лет, так как он, причисленный к придворным силенциариям, не получил оттуда ничего с того времени, как Хосров вступил на землю Колхиды. (32) Василевс Юстиниан намеревался исполнить его просьбу, но, занятый в это время другими делами, не успел послать деньги в надлежащее время 190. Вот что предпринимал Гуваз.

(33) Дагисфей же, человек молодой и совершенно не подходящий для ведения войны с персами, действовал при данных обстоятельствах отнюдь не так, как следовало. (34) Ему надо было послать к теснинам большую часть войска, а возможно, и самому присутствовать при этом военном предприятии, а он отправил туда всего сто человек, как будто дело шло о чем-нибудь маловажном; сам же он продолжал осаждать Петру всем войском, однако, совершенно безуспешно, несмотря на то, что врагов осталось немного. (35) Сначала их было не менее полутора тысяч, но поскольку их в течение длительного времени поражали римляне и лазы, штурмовавшие стены, а сами они проявляли доблесть большую, чем все другие известные нам народы, то их много погибло и они дошли до весьма незначительного числа. (36) Не зная, что делать, они впали в отчаяние и сидели, ничего не предпринимая. Римляне же сделали небольшой подкоп возле стены, и стена тут же рухнула. (37) Однако за этим местом оказался не отделенный от стены дом, который прикрыл всю обвалившуюся часть укрепления, (38) заменив осажденным стену и таким образом обеспечив им полную безопасность. (39) Но римлян это ничуть не смутило, ибо зная, что, сделав такой же подкоп в другом месте, они с легкостью возьмут город, они воспылали еще большими надеждами. (40) Поэтому .Дагисфей, донося василевсу о том, что произошло, наперед указывал, что ему полагается награда за победу, дав понять, какими дарами василевсу следует одарить его самого и его брата, ибо он возьмет Петру в самом скором времени. (41) Однако персы против всякого ожидания очень решительно отражали штурм римлян и панов, хотя их оставалось совсем немного. (42) Ничего не добившись атакой, римляне вновь принялись за подкоп и этой работой достигли того, что основание стены находилось уже не на земле, по по большей части висело над пустотой и, как следовало ожидать, укрепление должно было вот-вот рухнуть. (43) И если бы Дагисфей сразу распорядился развести огонь под основанием стены, город был бы тотчас же взят. Но он, выжидая от василевса исполнения своих надежд, ничего не делал, медлил и тянул время.

XXX. Миновав границы Ивирии, Мермерой со всем персидским войском двинулся дальше, имея по правую руку реку Фасис, поскольку он не хотел идти мимо населенных пунктов Лазики 191, чтобы не встретить затруднений на своем пути. (2) Он спешил спасти Петру и находившихся в ней персов, хотя часть стены внезапно рухнула на землю: как я уже сказал, она висела в воздухе. (3) Тогда пятьдесят человек из римского войска добровольцами ворвались в город, громкими возгласами прославляя василевса Юстиниана как победителя. (4) Вел их за собой один юноша, родом армянин по имени Иоанн, сын Фомы, по прозванию Гуза 192. (5) Это тот самый Фома, который по приказу василевса построил вокруг Лазики множество укреплений и являлся командующим находящихся там войск: василевс считал его человеком разумным. (6) Итак Иоанн, когда персы выступили с ним в бой, оказался ранен и тотчас вернулся со своими людьми в лагерь, поскольку никто из римского войска не пришел к нему на подмогу. (7) Между тем некий перс по имени Мирран, возглавлявший гарнизон в Пeтре, беспокоясь о судьбе города, приказал всем персам тщательно вести охрану, а сам отправился к Дагисфею и, рассыпаясь перед ним в льстивых и лживых речах, с легкостью дал согласие в скором времени сдать римлянам город. Таким образом ему удалось обманом достигнуть того, чтобы римское войско не сразу вступило в город.

(8) Когда войско Мермероя дошло до теснин, там их встретил римский отряд из ста человек. Римляне храбро защищались, отражая врага, пытавшегося проникнуть в этот узкий проход. (9) Персы не уступали им и продвигались все дальше, заменяя убитых свежими силами и упорно пробиваясь через ущелье. (10) Персов оказалось убито более тысячи, римляне же устали от побоища и, поскольку персы одолевали их своей массой, они отступили и, быстро поднявшись на вершины тамошних гор, нашли здесь свое спасение 193. (11) Узнав об этом, Дагисфей тотчас же снял осаду и, не дав войску никакого приказа, бросился к реке Фасис. Все римляне последовали за ним, оставив в лагере все свое имущество. (12) Персы, видя, что происходит, открыли, ворота, и, выйдя из города, подошли к палаткам неприятеля, намереваясь их разграбить. (13) Однако паны (ибо они не последовали за Дагисфеем) бросились бегом к лагерю и безо всякого труда обратили врагов в бегство, убив многих из них. (14) Персы, ринувшись назад, вернулись за свои стены, а цаны, разграбив римский лагерь, тотчас удалились в Ризей и оттуда, достигнув Афин, через Трапезунд возвратились домой.

(15) Мермерой и персидское войско прибыли сюда на девятый день 194 после отступления Дагисфея. Они нашли в Петре из оставленного гарнизона персов триста пятьдесят человек раненых и негодных к сражениям, невредимых же—только сто пятьдесят человек. Все остальные погибли. (16) Оставшиеся в живых не выбрасывали трупы за стены и, хотя они задыхались от невыносимого зловония, все это невероятно терпеливо переносили с тем, чтобы не увеличивать рвение врагов в осаде, обнаружив перед ними свои тяжкие потери. (17) Мермерой с издевкой говорил, что государство римлян достойно слез и стенаний, ибо они дошли до такого бессилия, что никак не могли одолеть полторы сотни персов, даже на защищенных стенами 195. (18) Он спешно принялся восстанавливать обрушившуюся часть стены, и так как у него не было под руками ни извести, ни чего-либо другого, годного для постройки, он придумал следующее. (19) Наполнив песком парусиновые мешки, в которых персы привезли в Колхиду свое продовольствие, он приказал положить их вместо камней; таким образом мешки заменили здесь стену. (20) Отобрав среди самых воинственных солдат три тысячи человек, он оставил их здесь [в Пeтре] и, снабдив их продовольствием, правда, на короткий срок, велел им позаботиться о постройке укрепления. Сам же с остальным войском отправился назад 196.

(21) Но поскольку на том пути, которым он шел сюда, невозможно было достать никакого провианта, а все то, что войско вывезло из Ивирии, он оставил в Пeтре, он решил идти другой дорогой, через здешние горы, где, как он узнал, есть населенные местности, грабя которые войско могло просуществовать. (22) Во время их продвижения один из именитых лазов по имени Фувел, приведя с собой Дагисфея с двумя тысячами римлян, напал из засады на отдыхавших персов. Они совершили на персов внезапное нападение, убив тех из них, которые пасли коней, и, забрав лошадей, быстро отступили. Таким образом Мермерой .с персидским войском продвигался отсюда.

(23) Гуваз же, даже узнав о том, что произошло у римлян под Пeтрой и у теснин, не поддался страху и не оставил того ущелья, которое он охранял, считая, что здесь для, него — самая огромная надежда на спасение. (24) Он понимал, что, хотя персы, оттеснив римлян по ту сторону Фасиса, смогли пройти через ущелье и оказаться в Пeтре, то этой части земли лазов они не были в состоянии причинить никакого вреда, ибо не имели возможности перебраться через Фасис, тем более что у них не было и судов. (25) Эта река здесь глубже любой другой и необычайно широка. (26) Течение ее настолько стремительно, что, впадая в море, она долго течет, не смешиваясь с морской водой. Плавающие в этих местах могут иметь совершенно пресную воду даже в открытом море. (27) Кроме того, по северной стороне реки лазы во многих местах построили сторожевые крепости, чтобы неприятель, даже если он переправится через реку, не смог высадиться на их земле. (28) Между тем василевс Юстиниан послал племени савиров условленную сумму денег, одарив Гуваза и лазов другой. (29) Задолго до этого он отправил еще одно значительное войско, которое туда еще не дошло. Командующим им он назначил Рекитанга 197, человека разумного и опытного в военном деле. Так обстояли там дела.

(30) Мермерой, оказавшись, как мной было сказано, в горах, решил пополнить здесь запасы продовольствия для Пeтры. Он считал, что тамошнему гарнизону из трех тысяч человек никак не хватит того провианта, который он привез с собой. (31) Однако того, что им попадалось, едва хватало для пропитания такого войска, ибо оно насчитывало не менее тридцати тысяч, и поэтому ему удалось послать отсюда в Петру лишь небольшие запасы. Поразмыслив, он счел за лучшее вывести из пределов Колхиды большую часть войска, оставив здесь лишь немногих, которые будут значительную часть из того, что им попадется, отправлять гарнизону в Петре, вполне довольствуясь остальным. (32) Итак, отобрав пять тысяч человек, он приказал им находиться здесь, назначив их военачальником Фабриза и еще трех других. (33) Оставлять здесь большее количество солдат он не счел нужным, ибо врагов не было видно нигде.

(34) Когда эти пять тысяч подошли близко к границам Лазики, все они стали лагерем на берегу реки Фасис; двигаясь откуда небольшими отрядами, они грабили тамошние места. (35) Узнав об этом, Гуваз послал сказать Дагисфею, чтобы он спешно двинулся к нему на помощь, так как вместе они смогут нанести врагу крупное поражение. (36) Дагисфей так и сделал. Он отправился вперед со всем римским войском, имея реку Фасис по левую руку, пока не добрался до того места, где на противоположном берегу реки стояли лагерем лазы. (37) Как раз в этом месте можно было переправиться через Фасис вброд, о чем римляне и персы, плохо зная тамошние места, даже и не подозревали. Лазы, которым это хорошо было известно, неожиданно переправились через реку и присоединились к войску римлян. Между тем персы. отобрав среди своих тысячу особенно выдающихся солдат, послали их вперед в качестве разведчиков с тем, чтобы никто из врагов не мог напасть на лагерь в нанести им ущерб. (38) Двое из них, оказавшись впереди, неожиданно попали в руки неприятеля, рассказав ему обо всем. (39) Поэтому римляне в лазы внезапно напали на эту тысячу: никому из нее не удалось спастись бегством, ио большинство оказалось убито, некоторых же персов люди Гуваза и Дагисфея взяли в плен и от вих смогли узнать размеры персидского войска, расстояние, на котором оно находится, и как обстоят в нем дела. (40) Поднявшись всем войском, римляне и лазы двинулись на них, намереваясь совершить свое нападение глубокой ночью. Число же римлян в лазов доходило до четырнадцати тысяч. (41) Персы, у которых и мысли не было о неприятеле, спали глубоким сном. Они были уверены, что перейти реку вброд невозможно и что их тысяча, нигде ни от кого не встречая сопротивления, ушла куда-то совсем далеко. (42) И вдруг ранним утром римляне и лазы напали на вих, когда одни еще спали, а другие только что проснулись и еще раздетыми лежали на подстилках. (43) Поэтому никто из них не успел даже подумать о сопротивлении, но большинство было схвачено и убито, некоторых же неприятели взяли в плен живыми, в том числе и одного из военачальников, и лишь совеем немногие, бежав под прикрытием темноты, спаслись. (44) Римляне с лазами захватили их лагерь и все знамена, взяли много оружия и денег, а также захватили большое количество лошадей и мулов. (45) Продолжая преследование и дальше, они зашли далеко вглубь Ивирии. Встретившись там и с другими персами, они многих поубивали. (46) Так персы были изгнаны из Лазики. Римляне и лазы нашли здесь много провианта, особенно муки, которую варвары свезли из Ивирии с тем, чтобы отправить ее в Пeтру (47) Оставив в ущелье значительный отряд лазов, чтобы персам никак нельзя было доставлять в Пeтру продовольствие, они со всей остальной добычей и пленными воэвратились назад. (48) Так закончился четвертый год перемирия между римлянами и персами, а было это на двадцать третьем году <549 г.) единодержавного правления василевса Юстиниана.

(49) За год до этого вернулся в Византий Иоанн из Каппадокии 198, ибо тогда уже окончила свои дни василиса Феодора 199. (50) Ему не удалось удержать за собой ни одного из своих прежних званий, но остался он в сане священника, пожалованном ему против его воли. И все же частенько этот человек грезил о царской власти. (51) Любит дьявол, в природе которого дразнить людей, маячить перед взором тех, чей разум не крепок, непомерными и горделивыми мечтами. (52) Так и этому Иоанну гадатели предсказывали наряду со многими другими невероятными благами и то, что ему суждено быть облаченным в одеяние августа. (53) Был в Визaнтии один священнослужитель по имени Август, который являлся хранителем сокровищ собора св. Софии. (54) Когда Иоанн был пострижен и насильно удостоен священнослужительским саном, а подходящего для иерея одеяния у него не было, то те, на кого возложена эта обязанность, заставили его надеть плащ и тунику этого самого Августа. Таким образом, я думаю, и сбылось это пророчество.

 

 

 

 

 

ПРОКОПИЙ КЕСАРИЙСКИЙ

ВОЙНА С ВАНДАЛАМ

КНИГА ПЕРВАЯ

Так василевс Юстиниан закончил войну с персами. Я же перехожу к рассказу о том, что он совершил против вандалов и маврусиев. Но сначала я скажу о том, как войско вандалов обрушилось на римские земли. (2) Когда римский автократор Феодосий, справедливый человек в прекрасный воин, покинул здешний мир, держава была разделена между двумя его детьми. Старший, Аркадий, получил восточную часть; младший, Гонорий,—западную 1. (3) Разделена же держава была еще Константином и его детьми 2. Этот Константин перенес место пребывания василевса в Визaнтий, который он значительно расширил, сделал гораздо более блестящим и позволил назвать своим именем 3.

(4) Земля или во всяком случае большая ее часть (поскольку наши познания в этой области еще не совсем точны) окружена океаном. Ее разделяет на два материка поток, изливающийся от океана 4 и образующий это море, начинаясь от Гадира и простираясь до Меотийского озера. (5) Один из материков, тот, который расположен справа, если плыть по морю в направлении от океана до этого озера, назван Азией и начинается от Гадира и южного Гераклова столпа. (6) Местные жители называют находящееся здесь укрепление Септон, поскольку там есть семь холмов, а “септон” на латинском языке означаем “семь” 5. (7) Противолежащий же материк называется Европой. Пролив, разделяющий в этом месте два материка, имеет в ширину самое большее восемьдесят четыре стадии 6; начиная отсюда, они отделяются друг от друга большими морями вплоть до Геллеспонта. (8) Здесь они вновь сближаются около Систа и Авидоса и опять у Визaнтия и Халкидона до так называемых в древности Кианейских (темно-синих) скал, где и теперь есть место, называемое Иерон. Тут оба материка отстоят друг от друга на расстоянии десяти стадий, а то и еще меньше 7.

(9) Расстояние от одного Гераклова столпа до другого, если идти береговой дорогой, не обходя Ионийский залив и так называемый Понт Эвксинский, а переправившись из Халкидона в Визaнтий и далее из Дриунта на противолежащий материк, путник налегке пройдет за двести восемьдесят пять дней. (10) Местности же вокруг Понта Эвксинского, простирающегося от Византия до Меотийского озера, описать все точно невозможно, так как из-за варваров обитающих к северу от Истра, называемого Данувием, этот берег совершенно недоступен для римлян. Известно только, что расстояние от Византия до устья Истра составляет двадцать два дня пути, причем исчислять его следует так, как это делается по отношению к Европе. (11) Со стороны Азии, если считать от Халкидона до реки Фасис, которая, вытекая из пределов колхов, впадает в Понт, расстояние равно сорока дням пути. (12) Таким образом, все римские владения, если идти вдоль моря, имеют протяженность в 347 дней пути, если, как сказано выше, переправиться из Дриунта через Ионийский валив, имеющий по окружности не менее восьмисот стадий. (13) Чтобы обойти этот залив, необходимо не меньше четырех дней пути. Такова была величина Римской державы, правда, в древнее время 8.

(14) Тому, кто правил на Западе, принадлежала власть и над большей частью Ливии, т. е. на протяжении девяноста дней пути — таково расстояние от Гадира до границ Триполиса в Ливии. В Европе же на его долю досталось пространство в семьдесят дней пути. (15) Таково пространство от второго Гераклова столпа до Ионийского залива. Сюда следует еще прибавить окружность этого залива. (16) Василевсу же Востока досталось в наследство пространство в сто двадцать дней пути: от пределов Кирены в Ливии до Эпидамна, расположенного у самого Ионийского залива (ныне его называет Диррахием), и все те земли, которые лежат вокруг Понта Эвксинского и, как было сказано раньше, находятся под властью римлян. (17) Один день пути равен двумстам десяти стадиям. Таково расстояние от Афин до Мегары. Так римские автократоры поделили между собою оба материка. (18) Из островов же Британия, которая лежит по ту сторону Геракловых столпов и является самым большим среди всех островов, естественно, причислена к западной части. А по эту сторону столпов находится [остров] Эбуса; он лежит в [Средиземном] море, как бы в “Предморье”, возле того места, где вливается океан, отстоя от него приблизительно на семь дней пути; около Эбусы расположены два других острова, которые местные жители называют Майорикой и Минорикой. Из других же островов, находящихся в море, каждый принадлежит тому царству, в пределах которого он расположен.

II. Когда на Западе царствовал Гонорий, варвары захватили его землю. Кто они были и как они это совершали, сейчас будет рассказано. (2) В прежнее время готских племен 9 было много, и много их и теперь, но самыми большими и значительными из них были готы, вандалы, визиготы и гепиды. В прежнее время, правда, они назывались савроматами 10 и меланхлеиами 11. Некоторые называли эти племена гетами. (3) Все эти народы, как было сказано, отличаются друг от друга только именами, но во всем же остальном они сходны. (4) Все они белы телом, имеют русые волосы, рослые и хороши на вид; у них одни и те же законы и исповедуют они одну п ту же веру. (5) Все они ариане и говорят на одном языке, так называемом готском; и, как мне кажется, в древности они были одного племени, но впоследствии стали называться по-разному: по именам тех, кто были их,вождями. (6) Этот народ издревле жил по ту сторону Истра. Затем гепиды заняли местности вокруг Сингидуна и Сирмия, по ту и другую сторону реки Истра, где они пребывают и в мое время.

(7) Визиготы отдельно от других, поднявшись отсюда, сначала заключили союз с василевсом Аркадием, впоследствии же (ведь в умах варваров не живет верность к римлянам), когда их предводителем был Аларих 12, стали строить козни против того и другого василевса и, начав с Фракии, они как с вражеской страной обошлись со всей Европой. (8) До этих событий василевс Гонорий жил в Риме, не допуская даже мысли о каких-либо военных действиях, и был бы, я думаю, доволен, если бы его оставили в покое в его дворце. (9) Когда же он получил известие, что варвары пребывают не где-то вдалеке, но с большим войском находятся в земле тавлантиев 13, он, покинув свой дворец, в полном смятении бежал в Равенну, хорошо укрепленный город, расположенный у самой оконечности Ионийского залива. (10) Некоторые, правда, говорят, будто он сам призвал варваров, так как подданные подняли против него восстание; но мне кажется, что они говорят неверно, насколько, по крайней мере, можно судить по характеру этого человека. (11) Поскольку варвары не встречали никакого сопротивления, они показали себя самыми жестокими из всех людей. Те города, которые они взяли, они разрушили до такой степени, что даже до моего времени от них не осталось никакого следа, особенно от тех, которые были расположены по эту сторону Ионийского залива, разве что случайно сохранилась кое-где одинокая башня, или ворота, или что-либо подобное.

(12) Попадавшихся им людей они всех убивали, равно и старых, и молодых, не щадя ни женщин, ни детей. Потому-то еще и доныне Италия так малолюдна. (13) Они разграбили богатства всей Европы, особенно же в Риме они не оставили ничего ни из государственных, ни из частных богатств и удалились в Галлию. А как Аларих взял Рим, я сейчас расскажу.

(14) Когда он потратил много времени на осаду Рима и не смог взять его ни силой, ни другим каким-либо способом, он придумал следующее. (15) Отобрав из своего войска триста молодцов, еще безбородых, только что достигших юношеского возраста, которые, как он знал, были хорошего рода и обладали доблестью большей, чем свойственно их возрасту, он тайно сообщил им, что собирается притворно подарить их некоторым римским патрициям, выдавая их за рабов, разумеется только на словах. (16) Он приказал, чтобы они, как только окажутся в домах этих римлян, проявляя величайшую кротость и благонравие, со всем усердием выполняли все, что бы им ни поручали их владельцы, (17) Вскоре затем, в назначенный день, приблизительно около полудня, когда все их владельцы после еды будут, как обычно, предаваться сну, пусть все они соберутся к так называемым Саларийским воротам, внезапно нападут на ничего не подозревающую стражу, перебьют ее и как можно скорее откроют ворота. (18) Дав такой приказ юношам, Аларих тут же отправил послов к сенаторам, заявляя, что он восхищен их преданностью своему василевсу, что в дальнейшем он не будет причинять им неприятностей и что в признание их доблести и верности, к которым они так ясно обнаружили свое стремление, и чтобы сохранить о себе память у столь прекрасных людей, он желает одарить каждого из них несколькими рабами. (19) Заявив это и немного времени спустя отослав юношей, он велел варварам готовиться к отступлению и сделал так, чтобы римляне могли это заметить. (20) Римляне с удовольствием выслушали предложение Алариха и, приняв дары, были чрезвычайно счастливы, совершенно не подозревая о коварном замысле варвара, (21) ибо крайнее послушание, оказываемое молодыми людьми своим хозяевам, устраняло всякое подозрение, а находившиеся в лагере Алариха одни уже явно снимались со стоянки и прекращали осаду, другие притворялись, что вот-вот сделают то же самое. (22) Когда наступил назначенный день, Аларих, вооружив все войско для нападения, держал его в готовности поблизости от Саларийских ворот: с самого начала осады ему пришлось стать здесь лагерем. (23) В условленное время этого дня все юноши, собравшись у названных ворот, неожиданно напав на стражу, перебили ее, и, открыв ворота, приняли в город Алариха и его войско. (24) Варвары сожгли дома, расположенные вблизи этих ворот. В их числе был дом Саллюстия, который в древнее время написал историю римлян; большая часть его, полуобгорелая, была цела еще в мое время. Разграбив весь город и истребив большинство римлян, варвары двинулись дальше. (25) Говорят, что в это время: в Равенне василевсу Гонорию один из евнухов, вероятнее всего, смотритель его птичника, сообщил, что Рим погиб; в ответ василевс громко воскликнул: “Да ведь я только что кормил его из своих рук!”. (26) Дело в том, что у него был огромный петух, по имени Рим: евнух, поняв его слова, сказал ему, что город Рим погиб от руки Алариха; успокоившись, василевс сказал: “А я-то, дружище, подумал, что это погиб мой петух Рим”. Столь велико, говорят, было безрассудство этого василевса.