Я выбрала. И это уже не минутное помутнение
“Правда?”
“Да…”
- Прости меня…
- За что?
Я качаю головой, очнувшись, и растерянно смотрю в серебряные глаза.
- Всё в порядке?
- Да, да.
- Тогда… останови меня сейчас, или…
Я не дала ему договорить… Остановить?
Нет, только не это.
29.
В комнате Антон выключает единственный светильник, и протягивает мне руку. Я быстро хватаюсь за неё и в моих глазах восторг предвкушения. Шагаю ближе, а он замирает на секунду и, протягивая другую, осторожно тянет меня за майку, которая медленно ползет вверх, оголяя живот… но это так невыносимо долго.
Своей страстью и диким желанием старательно подавляю возгласы совести у себя в голове.
Денис.
Я не обязана испытывать это отвратительное чувство стыда за предательство. И у меня это легко получается. Подумаю об этом спустя время, сейчас существует лишь этот момент и Антон. Неужели я с ним?
Теряю на мгновение контроль, толкаю его на диван и рывком стягиваю с себя майку, которая, не слышно, падает на пол. Потом иду и забираюсь следом, прямо поверх, мягко ступая у него между ног. Наклоняюсь и зубами задираю его свитер… когда поднимаю голову, смотрю в горящие синим пламенем его глаза.
Отпрянув назад, волнительно качаю головой - Прости, не могу просто взять и выключить это.
- Все в порядке. - он приподнимается и гладит меня по спине – Аня, ты та кто ты есть. Не думай об этом, вернись на пять секунд назад, умоляю.
Он не дожидается моего решения и увлекает обратно… в потустороннюю реальность, в грёзы и сны. Переворачивает меня на спину и заставляет утонуть в сладостном тумане умалишающего наслаждения.
Вот это как, хотеть кого-то… мучительная боль внизу живота, бесконтрольные движения тела и рук, дрожащие прикосновения. Сильные руки направляют меня, они раздевают тело, обнажают душу по кусочкам. Он смотрит на меня и задыхается. Он любуется мною и мне это нравится.
Огонь разгорается с новой силой… я схожу с ума. Стоны незаметно превращаются в рычание, ласки в требовательность.
Не могу сдержаться и, оскалившись, быстро отворачиваюсь подальше от пульсирующей вены на его шее. Впиваюсь ногтями в какую-то твёрдую поверхность и пытаюсь прийти в себя.
- Аня?
- Нет-нет… молчи, прошу!
Я лежу у него на груди и слушаю удары сердца прямо через кофту. Мне становится лучше, но я догадываюсь, что сорвусь снова.
- Не могу-у… это так сложно.
Антон терпеливо пережидает моё раскаивание. Он горячо дышит мне в волосы и целует их.
Полумрак, пульсирующее присутствие и до боли знакомый запах его тела.
Я словно пьяная… нахожу его губы и не даю опомниться. Хочу показать, как я благодарна… показать, как долго я этого хотела и ждала.
Целую медленно, затем с жадностью неистово. Стягиваю с него кофту, хватаю за взлохмаченные волосы… я забываюсь. Опять забываюсь.
Вскрик заставляет меня застыть и открыть глаза.
В этот самый момент крупная темная капля срывается с губ Антона и, стекая по подбородку, капает ему на грудь. Он в ужасе смотрит на меня и его лицо перекошено от боли.
- О, чёрт! – подскочила я - Чёрт, чёрт!
- Ммм… - он хочет дотронуться до раны, но не может, слишком больно. Я прокусила его нижнюю губу насквозь и теперь смотрю, как бурая жидкость сочится толстой тёмной дорожкой по груди на простынь и впитывается в белоснежную ткань, превращаясь в большое пятно. Запах металла моментально разносится в воздухе, и я перестаю дышать.
Парень хватает покрывало, чтобы приложить к ране, но я отбрасываю его руку и сую ему в рот свою прокушенную ладонь.
- Что… - в шоке таращится на меня он – Что ты сделала?
Отравила тебя своим ядом.
- Это поможет… - хрипло отвечаю я, переводя взгляд на затянувшуюся рану – Уже помогает.
Антон сел и стёр покрывалом кровь.
- Уже не болит.
- Да… уже не должно.
Минутное молчание, кажущееся вечностью.
Я срываюсь с постели и хочу бежать, но он хватает меня за руку и разворачивает к себе – Нет! Только не уходи!
- Но мы не можем.
- Всё равно! – испуганно смотрит он – Не уходи, умоляю!