РўСЂРё слоя смерти 7 страница

– А миллиарды дураков и психопатов, дробящих истину на мелочные откровения и создающих великую путаницу мнений? Один мудрец писал о знании как о жире, засоряющем мозг. Оно у них такое. Зачем им жить, тратя последние ресурсы планеты?

– Вы уже добились неуклонного падения рождаемости среди вашей интеллигенции. Вы стремитесь избавить людей от привязанностей, чтобы превратить их в орудие угнетения и власти! Что ж, это естественный результат тиранического отношения к людям.

– Сведения, полученные РѕС‚ инженера Толло Фраэля! – воскликнул Чойо Чагас, будто уличая РРѕРґРёСЃ. – Кстати, РѕРЅ знал Рѕ передачах стереофильмов?

Тошнотворное чувство необходимости лгать подступило Рє РРѕРґРёСЃ. Р’ РјРёСЂРµ Торманса неуклонное соблюдение законов Земли всегда могло привести Рє тяжелым последствиям.

– Я давно догадалась, что он обязан доносить, – уклончиво ответила она.

Чойо Чагас РїРѕ-РёРЅРѕРјСѓ РїРѕРЅСЏР» мелькнувшее РІ лице РРѕРґРёСЃ отвращение Рё самодовольно усмехнулся. РРѕРґРёСЃ стало СЏСЃРЅРѕ, что СѓРіСЂРѕР·Р° Таэлю миновала. РћРЅР° опустила глаза, чтобы скрыть малейший оттенок СЃРІРѕРёС… эмоций РѕС‚ Р·РѕСЂРєРѕ следившего Р·Р° ней Чойо Чагаса.

– Ответьте прямо, могли бы вы меня убить? – спросил вдруг он.

РРѕРґРёСЃ уже РЅРµ удивлялась внезапным скачкам мыслей Чагаса.

– Зачем? – спокойно спросила она.

– Чтобы устранить меня и ослабить власть.

– Устранить вас! На вашем месте мгновенно окажется другой, еще хуже. Вы-то хоть умны…

– Хоть! – с гневом вскричал владыка.

– Ваша общественная система РЅРµ обеспечивает РїСЂРёС…РѕРґ Рє власти умных Рё порядочных людей, РІ этом ее основная беда. Более того, РїРѕ закону, открытому еще РІ Р­СЂСѓ Разобщенного РњРёСЂР° Питером, РІ этой системе есть тенденция Рє увеличению некомпетентности правящих РєСЂСѓРіРѕРІ.

Чойо Чагас хотел возразить, сдержался и вкрадчиво спросил:

– А технически – могли бы убить? И чем?

– В любой момент. Приказать умереть.

– Я тоже могу вас истребить в мгновение ока!

РРѕРґРёСЃ пожала плечами СЃ чисто женским презрением.

– В этом случае командир нашего звездолета обещал срыть поверхность всей Ян-Ях на километр вглубь.

– Но вы не совершаете убийств! И наверняка запретите ему!

– Меня тогда РЅРµ будет РІ живых, – улыбнулась РРѕРґРёСЃ, – Р° РѕРЅ командир!..

Чойо Чагас задумчиво постучал пальцами по столу, и как бы в ответ тихо прозвенел невидимый колокольчик.

РџРѕ тому, как встревожился председатель Совета Четырех, Фай РРѕРґРёСЃ стало СЏСЃРЅРѕ, что сигнал возвещает Рѕ чем-то очень важном. РћРЅР° поднялась, РЅРѕ владыка, смотревший РІ аппарат, скрытый РѕС‚ РРѕРґРёСЃ стенкой резного дерева, властно указал ей РЅР° кресло…

– Вас вызывает ваш корабль. К Ян-Ях приближается звездолет. Земной?

– Рћ нет! – воскликнула РРѕРґРёСЃ так уверенно, что владыка посмотрел РЅР° нее СЃ подозрением. – РЇ РЅРµ жду его СЃРєРѕСЂРѕ, – добавила РѕРЅР°, РїРѕРЅСЏРІ его мысли.

– А вы можете связаться с этим новым пришельцем?

– Конечно, если их планета входит в Великое Кольцо.

– Я хочу присутствовать!

РРѕРґРёСЃ достаточно узнала обычаи Торманса. Владыку нельзя приглашать РЅРё Рє себе, РЅРё РІ какое РґСЂСѓРіРѕРµ место. Рљ нему являются только РїРѕ его Р·РѕРІСѓ.

Примчался Вир Норин с двумя СДФ. В зеленой комнате с неизменно поражавшей тормансиан реальностью возникла кабина «Темного Пламени» со звездолетчиками, собравшимися по тревоге. Олла Дез манипулировала селектором волн. Сигналы приближавшегося корабля были вне спектра Великого Кольца. Вот Олла Дез потянула на себя черный рычаг в верхней части пульта и одновременно нажала ногой красную педаль, включая и вычислительную и памятную машины для расчета необычайного спектра передачи.

Кабина наполнилась протяжным дрожащим звоном ненастроенной несущей волны. На большом экране в кабине звездолета замелькали, строясь и рассыпаясь, куски изображений. Чойо Чагас прикрыл глаза, чтобы не поддаться приступу головокружения. Мелькание замедлилось, части раздробленной картины застревали в экране, словно пойманные в сети. Наконец из них сложилось видение необычайного корабля. У него было четыре плоскости из нескольких слоев грандиозных труб, перекрещивавшихся на гигантском продольном цилиндре, как четыре музыкальных органа, соединенных в косой крест. В трубах пульсировало бледное пламя, кольцом обегавшее все сооружение.

Изображение звездолета выросло, поглотило весь экран, растворилось в нем. Остался лишь серповидный выступ продольного цилиндра на фоне бездонной черноты космоса. Из полулунной выемки вылетали и уносились вперед светящиеся, подобные восьмеркам, знаки. Они чередовались в вертикальной и горизонтальной ориентировке, шли то отдельными группами, то непрерывной цепью. Видение продолжалось не более минуты и сменилось картиной внутреннего помещения корабля. Три плоскости пересекались под разными углами – чуждая архитектура с трудом угадывалась в ракурсе передатчика.

Внимание привлекли шесть неподвижных фигур, утонувших в глубоких сиденьях перед наклонной, в форме треугольника, стеной, блестевшей, как черное зеркало. Серебристо-лиловый тусклый свет пробегал змеящимися потоками по косым плоскостям потолка. Помещение то погружалось в сумерки, то вспыхивало слепящим огнем, без теней и переходов. Пульсация освещения мешала разглядеть подробности.

Все шесть фигур недвижно сидели по-человечески, одетые в нечто вроде темных плащей с заостренными капюшонами, скрывавшими лица таинственных существ.

Земляне не могли судить о размерах корабля. На экране не появилось ничего, хотя бы отдаленно знакомого космическому опыту Великого Кольца.

Редкие вспышки света, застывшие темные фигуры, странно изломанные Рё перекошенные крепления РєРѕСЂРїСѓСЃР° – РІСЃРµ это действовало угнетающе. Непонятная сила неслась РёР· глубины вселенной. РџРѕ-РІРёРґРёРјРѕРјСѓ, корабль приближался. Настойчиво нарастал вибрирующий стон, подобный Р·РІСѓРєСѓ рвущегося металла. Этот Р·РІСѓРє, угасавший Рё возрождавшийся СЃ РЅРѕРІРѕР№ силой РїСЂРё каждой световой вспышке, заставлял человека содрогаться РІ необъяснимом отвращении.

Вся трепеща – она не могла бы передать, что ощущала в эти минуты, – Олла Дез заглушила звуковой фон и включила передатчик «Темного Пламени». За немногие секунды машины определили цель и направили на нее луч, повторявший известный всей Галактике зов Великого Кольца.

Ничто не изменилось в передаче с неизвестного звездолета. Так же перебегали серебристые вспышки, так же недвижно и угрюмо сидели фигуры в непроницаемых капюшонах.

Олла Дез усиливала зов на той же волне, какой пользовался чужой звездолет. Столбик синего огня – указатель мощности каскада – поднялся до конца трубки. Олла Дез приоткрыла звуковой канал и сразу уменьшила его до минимума – этот горестный стон невозможно было слушать.

«Темное Пламя» звал, переходя на различные коды. Стонущий звук постепенно слабел. Стало очевидным, что чужой звездолет удаляется, не обращая внимания на сигналы. Некоторое время на экране виднелся четырехреберный очерк корабля, но и он слился с мраком космоса.

С веселым звоном в ряду индексов главного локатора побежала цепочка цифр.

– Курс 336–11 по северному лимбу Галактики, уровень четвертый, скорость 0,88, – сообщил Див Симбел.

– Идет поперек Галактики, примерно РѕС‚ Волос Вероники, выше СѓСЂРѕРІРЅСЏ главных сгущений, – сказал Гриф Рифт.

– Странно, что движется в обычном пространстве. Его скорость невелика. На пересечение ему понадобится больше ста тысяч земных лет, – громко отозвался из дворца владыки Вир Норин.

От неожиданности Чойо Чагас и несколько присутствовавших сановников резко повернулись в его сторону.

– А живы ли те, что в корабле? – Мента Кор задала вопрос, мучивший всех звездолетчиков.

– И звездолет будет идти без конца? – СЃРїСЂРѕСЃРёР» Чойо Чагас, обращаясь Рє Фай РРѕРґРёСЃ.

За нее ответила Мента Кор:

– Пока не иссякнет запас энергии для автоматов, исправляющих курс, звездолет неуязвим. Но и после того, в разреженной зоне четвертого уровня, шансы на встречу со скоплением материи так незначительны, что он может пронизать всю Галактику и мчаться еще не один миллион лет.

– Миллион лет, – медленно произнес Чойо Чагас и, спохватившись, насупился.

– Разве принято РЅР° Земле отвечать, РєРѕРіРґР° РЅРµ спрашивают? – РіСЂРѕР·РЅРѕ сказал РѕРЅ, глядя только РЅР° РРѕРґРёСЃ. – Да еще РІ присутствии старших?

– Принято, – ответила РРѕРґРёСЃ. – Если разговор ведут несколько людей, отвечает тот, Сѓ РєРѕРіРѕ раньше сформулировался ответ. Старшинство РЅРµ имеет значения. РЇ подразумеваю возраст.

– А звание также не имеет значения?

– В обсуждении вопроса – никакого.

– Анархисты! – буркнул Чойо Чагас, поднимаясь.

РџРѕ знаку РРѕРґРёСЃ Олла Дез выключила СЃРІСЏР·СЊ. Прекратили СЃРІРѕРµ РјСЏРіРєРѕРµ гудение проекторы СДФ.

Завешанный яркими тканями зал дворца принял обычный вид, будто и не было угрюмого призрака корабля, промелькнувшего мимо планеты, посылая в пространство непонятный стонущий зов.

Землян потрясла встреча с межзвездным скитальцем. Нечто безвыходное, инфернальное было в метании света среди остро перекрещенных металлических плоскостей пустого зала корабля.

Гнетущая тоска овладела, видимо, не одними лишь землянами. Чойо Чагас, не сказав ни слова, побрел в свои покои несвойственной ему усталой походкой. Позади неслышно шли два «лиловых», презрительно оглядываясь на следовавшую в отдалении кучку приближенных.

Фай РРѕРґРёСЃ напрасно опасалась, что ее спутников задержат еще РЅР° несколько дней. Инженер Таэль вручил Чеди, Р­РІРёР·Рµ Рё Р’РёСЂ РќРѕСЂРёРЅСѓ кусочки РіРёР±РєРѕРіРѕ пластика, испещренные значками Рё покрытые прозрачной пленкой. Карточки давали право появляться РІРѕ всех учреждениях, собраниях Рё институтах РіРѕСЂРѕРґР° Средоточия Мудрости. Рљ великому удивлению землян, оказалось, что подобным правом обладали лишь немногие жители столицы. Большинство имели карточки РёРЅРѕРіРѕ СЂРѕРґР°, ограничивавшие РёС… владельцев РІ правах. Человек без карточки считался РІРЅРµ закона. Его хватали Рё после дознания или высылали РІ РґСЂСѓРіСѓСЋ область планеты, РіРґРµ требовался физический труд, или же, если этой потребности РЅРµ было, обрекали РЅР° «легкую смерть».

Таэль РїСЂРѕРІРѕРґРёР» троих землян вместе СЃ РёС… СДФ Р·Р° пределы запретной Р·РѕРЅС‹ садов Цоам Рё, передав провожатым, возвратился. РћРЅ нашел Фай РРѕРґРёСЃ Сѓ прозрачной стены холла, РІ который выходили двери опустевших комнат. Без скафандра, РІ короткой широкой СЋР±РєРµ СЃ корсажем, РѕРЅР° стала ближе, домашнее.

РРѕРґРёСЃ всматривалась РІ сад, РіРґРµ вздрагивали ветви деревьев, жадно протянувшие Рє небу РІРѕСЂРѕРЅРєРё СЃРІРѕРёС… ветвей. Таэлю РІРґСЂСѓРі подумалось, насколько милые его сердцу растения должны казаться для землян чужими. И одинокая РРѕРґРёСЃ РІ ее легкомысленно СЋРЅРѕРј, РїРѕ мерке РЇРЅ-РЇС…, наряде представилась ему пленницей, тоскующей Рё беззащитной.

Инженер забыл РѕР±Рѕ всем. Долго сдерживаемое чувство вырвалось наружу СЃ неожиданной для него самого силой. РћРЅ припал РЅР° колено, уподобляясь, сам того РЅРµ зная, древним рыцарям Земли. Схватив опущенную СЂСѓРєСѓ Фай РРѕРґРёСЃ, РѕРЅ стал горячо, выразительно Рё торопливо признаваться РІ своей любви.

РРѕРґРёСЃ слушала его, РЅРµ двигаясь Рё РЅРµ удивляясь, будто РІСЃРµ, что РіРѕРІРѕСЂРёР» тормансианин, давно ей известно.

Таэль смотрел РІ ее глаза, стараясь прочитать или хотя Р±С‹ угадать ответ. Сияющие, как Сѓ всех землян, сказочные зеленые очи жительницы Земли РїРѕРґ внешней ласковостью таили непоколебимую отвагу Рё бдительность, стояли РЅР° страже ее внутреннего РјРёСЂР°. И, разбиваясь РѕР± эту незримую стену, гасли мечты Рё слова любви, поднявшие инженера РЅР° РѕРґРёРЅ уровень СЃ Фай РРѕРґРёСЃ. Таэль опустил голову Рё умолк, продолжая стоять Сѓ РЅРѕРі РРѕРґРёСЃ РІ РїРѕР·Рµ, которая уже казалась ему нелепой.

Фай РРѕРґРёСЃ сжала его соединенные ладони Рё легко подняла. РћРЅР° хотела положить СЂСѓРєРё РЅР° плечи Таэля, РЅРѕ РѕРЅ, зная РёС… успокоительную силу, отшатнулся, почти негодуя. РџРѕ известному человеческому закону, одинаковому для Земли Рё Торманса, мужчина, моливший Рѕ любви, РјРѕРі легче перенести отказ, чем дружеское участие. РќРµ жалость, нет, жалости Рє себе РЅРµ почувствовал тормансианин, Рё Р·Р° это был благодарен своей избраннице, РЅРµ отстранившейся РѕС‚ него Рё РІ то же время такой невозможно далекой.

– Простите меня, – с достоинством сказал Таэль, – замечтался, и мне показалось… словом, я забыл, что у вас не может быть любви к нам, низшим существам заброшенной планеты.

– Может, Таэль, – тихо ответила РРѕРґРёСЃ.

Инженер до боли сжал пальцы заложенных за спину рук. Снова, ломая волю и сдавливая грудь, захватила его опасная сила земной женщины.

– Тогда… – пробормотал он, вновь обретая надежду.

– Посмотрите глазами Земли, Таэль. Вы видели нашу жизнь. Найдите мне место в вашей, ибо любовь у нас только в совместном пути. Иначе это лишь физическая страсть, которая реализуется и проходит, исполнив свое назначение. Периоды ее бывают не часто, потому что требуют такого подъема чувств и напряжения сил, что для неравного партнера представляют смертельную опасность.

Для инженера менторский РѕР±РѕСЂРѕС‚, какой приняло ее объяснение, становился невыносимым Рё обидным, хотя РѕРЅ отлично понимал, что Фай РРѕРґРёСЃ РіРѕРІРѕСЂРёС‚ СЃ РЅРёРј доверчиво, РїСЂСЏРјРѕ Рё, главное, как СЃ равным.

Инженер Таэль попрощался и побрел к выходу, стараясь держаться с независимостью и достоинством землянина.

Фай РРѕРґРёСЃ огорченно посмотрела вслед Рё РІРґСЂСѓРі окликнула:

– Вернитесь, я должна сказать нечто важное.

РРѕРґРёСЃ привела его РІ СЃРІРѕСЋ комнату Рё плотно прикрыла дверь. Загудел СДФ. Включив защитное поле, РРѕРґРёСЃ рассказала Рѕ своем разговоре СЃ Чойо Чагасом.

Тормансианин слушал ее со слабой улыбкой, которая у обитателей планеты Ян-Ях прикрывала горечь бессилия.

– Вы сказали, что я обязан доносить? – спросил он.

РРѕРґРёСЃ кивнула.

– Так это совершенно верно! И я доносил все это время, иначе мне нельзя.

– Почему?

– День без донесения – и я не смог бы видеть вас. Никогда больше.

– Что же вы доносили?

– Рћ, это опасная РёРіСЂР°. Рассказать правду, которая РЅРµ повредит вам, умолчать Рѕ важном, придумать полуправду. Имеешь дело СЃ умными врагами, РЅРѕ полуправда, изобретенная для политического обмана, годится как оружие против РЅРёС… же.

– Зачем вы ведете подобную игру?

– Как зачем? А десятки тысяч людей Ян-Ях, видевших коммунистическую Землю? А знание, каким вы вооружили нас? А радость общения с вами? Мне выпал счастливейший жребий! Увидеть другую жизнь, сказочно прекрасную, стоять на границе двух миров! Понять, поверить, убедиться в возможности выхода для народа Ян-Ях!

– Простите, меня, Таэль, – почтительно, как старшему, сказала Фай РРѕРґРёСЃ, – СЏ знаю еще так мало Рё делаю обидные ошибки…

– Что вы, звезда моя! – воскликнул потрясенный Таэль, пятясь к двери.

РРѕРґРёСЃ СЃ силой потянула его Р·Р° СЂСѓРєСѓ Рё усадила РЅР° большой диван – РЅР° нем РЅРµ раз сидели земляне.

Инженера охватило странное чувство отрешенности. Будто все это происходило с кем-то другим, а он сам был посторонним свидетелем разговора обитателей разных миров.

Фай РРѕРґРёСЃ забралась РЅР° диван, поджав РЅРѕРіРё Рё РѕР±РЅСЏРІ руками голые колени. РћРЅР° смотрела теперь РЅР° тормансианского инженера РїРѕ-РёРЅРѕРјСѓ, понимая, откуда эти глубокие морщины, избороздившие его лоб; почему страдальчески Рё навсегда непреклонно нахмурились Р±СЂРѕРІРё над светлыми Рё Р·РѕСЂРєРёРјРё глазами мыслителя; почему пролегли глубокие складки, сбегавшие РѕС‚ крыльев РЅРѕСЃР° далеко РЅР° щеки, РјРёРЅСѓСЏ углы полных, всегда сжатых РіСѓР±; почему ранняя редкая седина проступала РІ Р±РѕСЂРѕРґРµ Рё усах.

РџРѕ своему обыкновению, Фай РРѕРґРёСЃ положила пальцы РЅР° СЂСѓРєСѓ инженера, устанавливая телесный контакт, помогавший ощущать человека, столь далекого РїРѕ СЃРІРѕРёРј привычкам Рё столь близкого РІ СЃРІРѕРёС… стремлениях.

Таэль глядел задумчиво Рё печально. РќРµ раз испытанное РёРј ощущение космических бездн, как Р±С‹ разверзавшихся позади РРѕРґРёСЃ, подступило СЃРЅРѕРІР°, Рё тормансианин РІР·РґСЂРѕРіРЅСѓР».

РРѕРґРёСЃ сильнее надавила РЅР° его СЂСѓРєСѓ, тихо СЃРїСЂРѕСЃРёРІ:

– Будьте откровенны со мной, Таэль. Чем грозят вам, что стоит за плечами у вас и, очевидно, у каждого жителя Ян-Ях?

– Смотря по провинности. Если нарушу обязательство доносить, то меня ждет изгнание. Придется ехать куда-нибудь в далекий город, потому что в столице не будет для меня работы.

– А если обнаружится, что вы воспользовались общением с нами, чтобы передавать своим друзьям нашу информацию?

– Обвинят в государственной измене. Арестуют, будут пытать, чтобы я выдал участников. Тех будут пытать в свою очередь, они выдадут остальных и еще несколько сот непричастных, просто чтобы избавиться от невыносимых мук. Затем всех уничтожат.

РРѕРґРёСЃ содрогнулась, хотя РІСЃРµ это ей было знакомо. РќРѕ сейчас перед ней разворачивалась РЅРµ история, РЅРµ потонувшие РІ тысячелетиях переживания древних людей Земли. Сама жизнь Торманса РІ образе инженера Таэля смотрела РЅР° нее кротко Рё печально. Р’ этом спокойствии было больше трагедии, чем РІ отчаянном РєСЂРёРєРµ. И экранированная тихо гудящим СДФ комната показалась РРѕРґРёСЃ утлым плотиком РІРѕ враждебном океане, РіРґРµ берег РІРѕ РІСЃРµ стороны равно далек Рё недостижим.