Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 10 страница
— Думаешь, я не узнала бы твою сестру, Ралстон? Я узнала ее тотчас — те же темные волосы и великолепные глаза. Такая же красавица, как и ты. Нет. Я говорю об этом «цветочке у стенки». О женщине, что сидела рядом с тобой: с блеклыми волосиками, невыразительными глазками и простоватым лицом. Должно быть, она очень богата, Ралстон, ибо ничто другое в ней тебя не могло привлечь, — закончила она с самодовольной ухмылкой.
Он не поддался на провокацию и медленно протянул:
— Ревнуешь, Настасия?
— Конечно же, нет, — усмехнулась певица. — Разве можно эту серую мышку сравнить со мной!
Перед глазами помимо его воли возник образ Калли, вспомнились ее гневные речи, пылающие взгляды и накал чувств. Эта девушка совершенно не способна на холодный расчет, даже если бы ее специально обучали. Калли, которая отчаянно бросилась за ним, абсолютно не заботясь о том, как это могло отразиться на ее репутации, и все ради того, чтобы удержать от опрометчивого шага. Искренняя, живая и непредсказуемая Калли, которая так не похожа на холодную, бездушную Настасию.
Ралстон грустно усмехнулся.
— В этом ты абсолютно права: вас невозможно сравнивать.
Когда до актрисы дошел смысл его слов, она широко раскрыла глаза.
— Да ты, наверное, шутишь! — расхохоталась Настасия. — Ты же не собираешься променять меня на эту... мышь?
Настасия, эта мышь — леди, — ушел он от ответа, — сестра графа. Изволь говорить о ней с должным почтением.
Ее губы изогнулись в кривой усмешке.
Конечно, милорд. Я лишь хотела спросить: неужели вы хотите, чтобы эта леди согревала вашу постель? И это при том, что вы могли бы иметь меня? Когда могли бы иметь это? — взмахнув рукой, указала она на свое роскошное тело.
Ралстон оставался совершенно невозмутимым.
По-видимому, я должен прояснить вам суть нашей договоренности. Позвольте мне это сделать. Все кончено. Вы должны перестать искать встреч со мной.
Настасия недовольно надула губы.
— Вы оставите меня с разбитым сердцем?
Ралстон удивленно приподнял бровь.
— Уверен, что ваше сердце еще долго не будет разбито.
Долгую минуту актриса пристально смотрела на своего любовника, и немалый любовный опыт подсказал ей, что маркиз Ралстон действительно потерян для нее. Он смотрел на нее и видел, как к Настасии приходит это понимание, и еще видел, что она уже просчитывает свой следующий шаг. Она могла бы стать его врагом, если бы не понимала, что общество всегда примет сторону богатого маркиза, тем более если дело касается заезжей певички.
Она улыбнулась:
— Мое сердце никогда не унывает, Ралстон.
Он коротко кивнул, принимая ее капитуляцию.
— Но ты, конечно, понимаешь, что такая девушка, как эта, ничего не знает о мире, в котором живем мы с тобой.
Он не смог удержаться и спросил:
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что ей потребуется любовь, Ралстон. Таким девушкам она всегда нужна.
— Меня мало интересует, в какие сказки верит эта девушка: для меня она всего лишь наставница моей сестры.
— Возможно, — задумчиво произнесла Настасия. — Но что для нее значишь ты?
Ралстон встал с кресла, поправил галстук, разгладил лацканы фрака, потом достал из жилетного кармашка записку Настасии и, положив ее на туалетный столик, вновь повернулся к певице, поклонился и вышел.
Глава 12
— Уф! — Капли крепко ухватилась за спинку кровати, когда Анна туже затянула льняное полотно, которым обертывала тело хозяйки. — Нельзя ли чуть полегче, Анна?
— Можно, — ответила горничная, протягивая ткань у Калли под мышками и стараясь сделать все, чтобы грудь девушки стала по-мужски плоской. — А лучше скажи спасибо, что я вообще на это согласилась.
Калли посмотрела на свою быстро уменьшавшуюся в размерах грудь и, несмотря на неприятное ощущение сдавленности, улыбнулась:
— Я очень ценю, что ты, несмотря ни на что, мне помогаешь.
Анна ничего не ответила, лишь недовольно фыркнула и сильнее дернула ткань.
Время шло к вечеру, Калли и Анна уединились в спальне, чтобы подготовиться к решению очередной задачи из списка Калли — фехтованию.
Калли разработала тщательный план проникновения в фехтовальный клуб Бенедикта, замаскировавшись под молодого денди, только что окончившего университет и подбирающего подходящее заведение для занятий спортом. Она потренировалась говорить более низким голосом и сочинила целую историю для своего героя — сэра Маркуса Бретона, баронета из Озерного края. Она уговорила Анну тайком взять из гардероба Бенедикта старую одежду, включая и костюм для фехтования — ту одежду, пропажи которой он не заметит, — и целых две недели Калли вместе с горничной подгоняла костюмы по фигуре.
Сейчас на ней были перекроенные мужские бриджи, которые, Калли должна была признать, оказались поразительно удобными, хотя и испытала некоторую неловкость, переодевшись в мужское. Под бриджи она поддела толстые чулки, а обувью ей служили сапоги, выкупленные у молодого работника конюшни.
Пока Анна продолжала перетягивать Калли, желудок девушки скручивало от нервных спазмов. Она старательно гнала от себя мысли о том, какое унижение ждет ее, если откроется, что она, переодевшись в мужчину, явилась в одно из самых закрытых мужских заведений Лондона. Но Калли зашла слишком далеко, чтобы теперь все бросить.
Глубоко вздохнув, когда Анна в очередной раз затянула конец холста у нее под рукой, Калли взяла с кровати свой список и засунула под ткань, не желая отправляться из дома на такое трудное дело без своего талисмана. Повернувшись к Анне, она спросила:
— Ну? И кто узнает во мне леди? — Анна лишь подняла бровь в ответ на этот вопрос, и Калли добавила: — Похожа я на женщину?
— Да.
— Анна! — Калли бросилась к зеркалу. — В самом деле?
— Давай закончим этот маскарад, а потом посмотрим, что у нас получилось, — невозмутимо произнесла горничная.
— Ладно.
Калли повернулась к горничной, чтобы той удобнее было повязать галстук. Когда Анна справилась с галстуком, Калли надела бежевый жилет, а поверх — темно-зеленый сюртук, затем вновь села перед туалетным столиком, чтобы Анна прибрала ей волосы.
— Жаль, что тебя не будет рядом, когда я буду возвращаться домой, Анна. Как я все это запомню?
— Запомнишь, придется запомнить.
Калли сглотнула, наблюдая, как служанка надевает ей шляпу, тщательно убирая под нее все случайно выбившиеся прядки.
— Не снимай, пока не наденешь маску для фехтования.
— Поверь мне, я именно так и сделаю. — Калли слегка покрутила головой, проверяя, плотно ли сидит шляпа. — Она будет держаться?
Анна открыла рот, собираясь ответить, но в этот момент раздался стук и дверь в спальню распахнулась.
— Калли? Мама сказала, что ты плохо себя чувствуешь. Что-то... — Марианна так и не закончила свой вопрос, увидев мужчину, сидевшего в спальне ее сестры.
Испуганный возглас Марианны заставил Калли и горничную тотчас броситься к ней. Анна плотно прикрыла дверь в спальню и преградила Марианне путь к отступлению. Калли подошла к сестре, которая вытаращила от изумления глаза.
— Ш-ш-ш! Марианна! Сюда сбежится весь дом!
Услышав голос сестры, Марианна, казалось, немного успокоилась.
— Почему ты одета как мужчина? — прошептала младшая сестра.
— Я... я... — Калли беспомощно посмотрела на горничную.
Анна вызывающе скрестила руки на груди и подняла брови, всем своим видом демонстрируя, что не намерена приходить на помощь своей госпоже.
— Мари... я скажу тебе... но ты должна сохранить мой секрет.
— Ну конечно! — У девушки глаза загорелись от возбуждения. — Обожаю секреты! — Она осторожно присела на кровать и попросила Калли: — Покрутись, чтобы я могла лучше рассмотреть твой наряд.
Калли выполнила просьбу сестры.
— Потрясающе! А что ты сделала со своей... — Мари махнула рукой, указывая на ее грудь.
Та вздохнула:
— Мы ее затянули.
Мари повернулась к Анне:
Здорово получилось! — Горничная кивнула, принимая высокую оценку своих трудов, и Мари с широкой улыбкой вновь повернулась к сестре: — Ну давай рассказывай!
Глубоко вздохнув, Калли начала:
— Несколько недель назад я составила список поступков, которые надо совершить, если осмелиться рискнуть своей репутацией.
У Марианны отвисла челюсть, и Калли поняла, что самое трудное уже позади — главное было начать, а рассказывать об остальном уже легче. Опустив визит в дом Ралстона, Калли рассказала сестре о своем посещении таверны «Пес и голубка».
— И как все прошло?
— Потрясающе.
— А скотч?
— Ужасный. Но не такой ужасный, как сигары.
— Сигары? — Мари вновь изумленно открыла рот.
Калли покраснела.
— После таверны я вернулась домой, и мы с Бенедиктом курили сигары.
— Бенедикт позволил тебе курить сигары? — Мари просто не могла этому поверить.
— Ш-ш-ш! Позволил, но не говори ему, что ты об этом знаешь.
— Не скажу. — Мари помолчала, и на ее лице появилась плутоватая улыбка. — Ну... пока мне от него что-нибудь не понадобится.
— Итак, — продолжила свой рассказ Калли, — я решила, что сегодня совершу следующий поступок из моего списка.
— Какой же?
— Займусь фехтованием.
Марианна моргнула, переваривая услышанное.
— Фехтованием! — Она окинула взглядом Калли. — Но ты ведь не можешь фехтовать в этом.
— У меня есть специальный костюм, я уже подогнала его по своей фигуре, а переоденусь в клубе — как только попаду туда.
— Ты продумала все до мелочей! — с восхищением произнесла Мари.
— Надеюсь... — с волнением ответила Калли. — Ты действительно считаешь, что меня можно принять за мужчину?
Мари возбужденно хлопнула в ладоши.
— О да! Я твоя сестра, но даже меня ты сумела провести! — Она наклонилась вперед. — Калли, позволь мне пойти с тобой.
— Мари, — сказала Калли спокойным тоном, словно убеждая ребенка, — меня уже давно списали со счетов. А ты через месяц выйдешь замуж за герцога. Я не думаю, что общество с радостью примет герцогиню с подмоченной репутацией.
Мари наклонила голову, обдумывая слова Калли, затем вздохнула:
— Хорошо. Но позволь мне хотя бы проводить тебя до экипажа.
— Это пожалуйста.
— Превосходно. — Мари переглянулась с Анной. — Ты понимаешь, что, если ты не вернешься к ужину, нам придется отправить на поиски Бенедикта?
При мысли об этом Калли побледнела.
— Вы этого не сделаете!
— Обязательно сделаем. — Мари повернулась к горничной в поисках поддержки. — Не правда ли, Анна?
Та утвердительно кивнула:
— Конечно! Мы не сможем сидеть сложа руки, если ты не появишься к ужину. А вдруг с тобой что-нибудь случится?
— Что со мной может случиться в фехтовальном клубе?
— Тебя могут заколоть, — начала высказывать предположения Марианна.
Калли бросила на сестру раздраженный взгляд.
— Я буду заниматься в зале для тренировок. С мешком песка. — Ей показалось, или во взгляде Марианны действительно мелькнуло разочарование? — К ужину я вернусь домой.
Глава 13
Когда экипаж остановился перед спортивным клубом Бенедикта, Калли глубоко вздохнула, собираясь с духом. Она долго ждала, что кучер откроет дверцу и поможет ей выти, но потом сообразила, что мужчинам обычно не помогают, и несколько неловко выбралась из кеба, спрыгнув с высокой ступеньки на покрытую гравием дорожку.
Наклонив голову из опасений быть узнанной, Калли исподтишка оглядела джентльменов, проходивших по улице, и тотчас узнала графа Сандерленда, который шагал ей навстречу. Калли резко отвернулась и, перестав дышать от страха, зажмурилась в ожидании удивленного оклика. Но граф проследовал мимо, не обратив на нее никакого внимания, и Калли с облегчением выдохнула, только сейчас осознав, что задержала дыхание.
Она подошла ко входу в клуб, не забывая помахивать тростью, словно та являлась продолжением ее руки, а не неудобной громоздкой палкой, которую приходилось таскать. Дверь открылась, и появившийся лакей тут же отступил в сторону с выражением полной невозмутимости на лице. Ее маскарад сработал!
Войдя в холл, Калли с облегчением отметила, что там никого нет, за исключением клубного распорядителя, который тотчас подошел к ней.
— Сэр? Я могу вам чем-нибудь помочь?
Наступил самый опасный момент. Калли прочистила горло, надеясь, что голос не подведет ее, не зря же она так долго тренировалась.
— Можете. — Теперь пути назад не было. — Мое имя Маркус Бретон из Борроудейла. Недавно я окончил Кембридж и приехал в Лондон, а сейчас ищу подходящий спортивный клуб.
— Понимаю, сэр. — Распорядитель, по-видимому, ожидал продолжения.
— Я увлекаюсь фехтованием, — выдавила Калли, не зная, что еще должна сказать.
— Мы располагаем самыми лучшими условиями для занятий фехтованием, сэр.
— Об этом мне приходилось слышать от друзей. — Во взгляде распорядителя проявилось вежливое любопытство, и Калли поняла, что должна продолжить: — Например, от сэра Аллендейла.
Имя Бенедикта оказалось ключом к закрытой дверце. Распорядитель уважительно склонил голову и сказал:
— Мы, конечно же, рады друзьям графа. Не желаете ли посетить тренировочный зал и ознакомиться с нашими возможностями?
— С большим удовольствием.
Распорядитель слегка поклонился и, сделав приглашающий жест, повел ее к высокой двери красного дерева, расположенной в левой стене холла. За дверью оказался длинный широкий коридор с пронумерованными дверьми по обеим сторонам.
— Это наши тренировочные залы, — неторопливо произнес распорядитель, а затем, повернув за угол, указал на большую дверь. — Здесь находится гостиная нашего клуба. Когда переоденетесь в спортивную форму, вы можете подождать здесь кого-нибудь из членов клуба, с которым могли бы попрактиковаться.
Калли широко раскрыла глаза, представив, что ей придется войти в комнату, где будут находиться мужчины, любой из которых может ее узнать. Она постаралась не выдать своей тревоги и как можно спокойнее ответила:
— А если мне не нужен партнер? У вас есть залы, где можно потренироваться на мешках с песком?
Распорядитель бросил на нее вопросительный взгляд и сказал:
— Конечно, есть, сэр. Вы можете воспользоваться залом номер шестнадцать. Если же вы закончите одиночную тренировку и решите, что вам нужен партнер, воспользуйтесь дверным колокольчиком, и мы с радостью подберем вам напарника.
Он остановился у одной из раздевалок и распахнул дверь. Взгляду Калли предстала небольшая, но довольно уютная комната.
Она подождала, пока распорядитель удалится, плотно затворила дверь и только тогда позволила себе глубоко и облегченно вздохнуть. Весь путь до этой комнаты можно было приравнять к настоящему поединку.
Набравшись смелости, Калли раскрыла холщовую сумку, в которую Анна уложила костюм для фехтования, и достала его. Разложив костюм на небольшой кушетке, она приступила к трудному процессу замены одного костюма, который был совершенно непривычным, на другой, еще более чуждый.
Надев гольфы и специальные бриджи для фехтования, она втиснулась в пластрон, предназначенный для дополнительной защиты тела с той стороны, в которой ей предстояло держать рапиру. Калли попыталась завязать шнурки специальной однорукавной рубашки самостоятельно, но обнаружила, что из-за нехватки опыта и из-за спеленавшего ее стан холста не может этого сделать.
Кусая губы от досады, она, тяжело дыша, прислонилась к стене, но тут ее осенило: если она собирается фехтовать в тренировочном зале без партнера, так зачем же мучиться с неудобной и громоздкой деталью костюма?
Она отбросила пластрон в сторону и потянулась за плотным парусиновым жакетом, защищавшим верхнюю часть тела. Искоса взглянув на жакет и на специальную шнуровку, с помощью которой соединялась передняя часть и спинка фехтовального одеяния, Калли сообразила, что этот странный костюм оставляет ее ноги практически голыми. Сделав глубокий вдох и стараясь не обращать внимания на охватившее ее смущение, Калли перешагнула через лямки и, натянув жакет, тщательно застегнула его до самого верха. Затем надела маску.
Она включила фехтование в свой список не потому, что этот вид спорта предполагал маскировку, а потому, что ее возбуждала сама мысль о том, что она сможет находиться в мужском клубе, совершенно не опасаясь разоблачения.
Распахнув дверь, Калли быстро вошла в зал и сразу же поняла, что здесь не одна: мешок с песком, прикрепленный к потолку, раскачивался из стороны в сторону. Очевидно, занимавшийся здесь спортсмен только что нанес достаточно сильный удар.
Стараясь ступать как можно тише, Калли развернулась, чтобы выйти из комнаты побыстрее, пока джентльмен ее не заметил, но тут до нее донеслось:
— А я-то гадал, когда же они наконец найдут мне партнера.
Калли оцепенела, услышав эти слова, а фехтовальщик добавил:
— Вижу, что вы в маске и уже готовы. Прекрасно.
Крепко зажмурившись, она медленно повернулась на голос, горячо моля Господа сделать так, чтобы слух обманул ее. Продолжая молиться, она открыла глаза и тут же прокляла свое невезение.
Перед ней в таком же, как у нее, костюме и, как всегда, неотразимый, стоял маркиз Ралстон, собственной персоной. Калли постаралась найти в себе то раздражение, которое он вызвал у нее во время их последней встречи, но ее внимание отвлек белый костюм Ралстона, который настолько плотно облегал фигуру, что его обладатель выглядел как древнее олимпийское божество — стройный, мускулистый, идеально сложенный. Она почувствовала, как ее охватил жар, когда она обвела взглядом его сильные длинные ноги и изгиб бедер.
Калли сглотнула, прижав перчатку к груди. О чем она думает? Никогда в жизни она не любовалась мужскими ягодицами! Нужно бежать отсюда!
Она смотрела, застыв словно парализованная, как маркиз шел к дальней стене, чтобы надеть маску и прикрепить крагу к перчатке, надетой на руку, в которой он держал шпагу. Повернувшись к ней, он резко взмахнул клинком, указывая на узкую дорожку, в пределах которой должен был проходить фехтовальный поединок.
— Начнем?
Калли невидящим взглядом уставилась на дорожку, в то время как в голове раздавался вопль: «Беги!»
К сожалению, ноги отказывались ей повиноваться.
— Сэр, — обратился к ней Ралстон тоном, каким говорят с детьми, — вы готовы фехтовать?
Услышав эти слова, Калли посмотрела на него, не сумев разглядеть лица из-за проволочной маски.
Выходит, и он не видит ее лица, а значит, не может и узнать. «Вот он, твой шанс. Фехтовать по-настоящему!»
Калли тряхнула головой, прогоняя эту безумную мысль, а Ралстон истолковал это движение как согласие:
— Замечательно. В таком случае начнем.
Гейбриел прошел к дальнему концу дорожки и остановился. Калли приблизилась к стойке с оружием в углу комнаты и, проверив на вес несколько рапир, с деланной уверенностью выбрала одну из них.
Затем подошла к месту поединка, глядя, как Ралстон принимает классическую фехтовальную стойку. Он отсалютовал своему противнику и громко произнес:
— En garde[7].
Глубоко вдохнув, Калли скопировала его позицию, к щекам прихлынула кровь.
Ралстон сделал выпад, резко выбросив шпагу в направлении противника. С трудом сдержав испуганный крик, Калли не позволила страху одержать верх. Взмахнув рукой, она со свистом рассекла шпагой воздух и каким-то чудом отразила его удар.
Ралстон тотчас отступил назад, сразу определив полное отсутствие у противника каких-либо навыков фехтования. Когда он заговорил, его слова звучали сухо и насмешливо, доносясь из-под темной сетчатой маски:
— Вижу, что фехтовальщик вы никакой.
Калли прочистила горло, стараясь, чтобы ее голос звучал ниже, и тихо произнесла:
— Я новичок, милорд.
— Это еще мягко сказано, осмелюсь заметить.
Услышав эти слова, Калли вновь заняла исходную фехтовальную позицию. Ралстон последовал ее примеру и дал ей небольшой совет:
— Когда противник наносит удар, не пытайтесь атаковать со всей силой. Нельзя рассчитывать на один победный удар. Вы должны быть готовы к полноценному поединку.
Калли кивнула, и Ралстон вновь двинулся на нее, на этот раз более мягко. Он позволил ей несколько раз отразить его удары, а затем легко вытеснил ее с фехтовальной дорожки. Как только обе ее ноги оказались на деревянном полу тренировочного зала, он остановил нападение, повернулся спиной, чтобы вновь занять свое место на ковре, и подождал, пока она не последует его примеру. Они повторили это упражнение несколько раз. По сути, Ралстон обучал противника основам фехтовального поединка, каждый раз отмечал успехи, что позволило отражать его удары более твердо и с большей уверенностью.
— Гораздо лучше, — подбодрил он ее после четвертой схватки, и Калли ощутила волну теплоты от его похвалы. — Теперь вы будете атаковать меня.
Атаковать Ралстона? Калли отрицательно покачала головой, промямлив:
— О... я...
Ралстон рассмеялся.
— Уверяю вас, юноша, я с этим справлюсь.
На все эти упражнения она совершенно не рассчитывала, однако теперь уже никак не могла выйти из игры. Калли глубоко выдохнула, затем приняла теперь уже знакомую позу и сделала выпад, сопроводив его громким «ха!».
Маркиз умело отразил ее удар, легко отведя клинок рапиры, но даже этого движения оказалось достаточно, чтобы Калли резко повело в сторону и она неловко рухнула на колени. Ралстон негромко фыркнул, очевидно, удивленный ее неуклюжестью, и этот смешок вызвал у Калли долгожданный приступ раздражения. Маркиз протянул руку упавшему противнику, но, взглянув на его руку, обтянутую перчаткой, Калли отрицательно качнула головой, отказываясь от помощи, и быстро встала, готовая продолжить схватку.
Калли сделала новую попытку, и на этот раз ей удалось нанести несколько точных ударов, прежде чем Ралстон перешел в наступление и она вновь оказалась вытесненной с дорожки. Расстроенная его ловкостью и быстротой реакции — неужели этот человек все делает настолько хорошо? — она сделала быстрый выпад и, легко коснувшись клинка шпаги Ралстона, отвела его в сторону. Однако на сей раз ей не хватило силы и острый кончик клинка, скользнув по нагруднику, распорол плотный хлопок рукава фехтовального костюма и царапнул кожу плеча.
Калли уронила рапиру, боль заставила ее качнуться назад, и, утратив равновесие, она жестко и больно приземлилась на попу, тонко ойкнув и напрочь забыв о необходимости говорить мужским голосом.
— В чем дело, черт побери?
Калли услышала замешательство в голосе Ралстона и, подняв глаза, увидела, что он направляется к ней. Сняв маску, он отбросил ее в угол комнаты, глухой шум катившегося по деревянному полу шлема прозвучал зловеще.
Она попыталась отодвинуться, но с одной рукой сделать это было очень сложно. Ралстон снял перчатки и, прищурившись, наблюдал за ее движениями сверху.
В безнадежной попытке отвлечь его она произнесла, постаравшись, чтобы голос ее звучал более низко:
— Это всего лишь царапина, милорд. Со мной все в порядке.
Ралстон сдвинул брови, услышав ее слова, и энергично выругался. По его голосу Калли поняла, что он что-то заподозрил, и, конечно же, отметила тот грозный взгляд, которым он окинул своего недавнего противника. Теперь он стоял совсем рядом, возвышаясь над ней. Наклонившись, Гейбриел протянул руку. Калли поняла, что сейчас ее тайна будет раскрыта, и в ужасе отшатнулась, но было поздно. Одним ловким движением он сорвал маску с ее головы, и волосы Калли беспомощно рассыпались по плечам.
Увидев ее, он широко раскрыл глаза и зло бросил маску на пол. Голубые глаза потемнели от гнева и угрожающе сверкнули.
— Я... — неуверенно начала Калли.
— Ничего не говорите.
Он произнес это резко и настолько требовательно, что невозможно было не повиноваться. Ралстон опустился рядом с ней на колени и взял ее руку в свою. Зло сопя, он тем не менее осторожно осмотрел рану. Калли чувствовала, как его пальцы, слегка подрагивавшие от сдерживаемого гнева, легко ощупывают ее кожу. Он разорвал рукав ее куртки, и звук рвущейся ткани заставил ее сжаться, затем сунул руку в карман и достал идеально белый батистовый платок, которым сначала промокнул, а потом перевязал царапину. Калли смотрела на его руки, буквально загипнотизированная его ловкими и умелыми движениями. Когда маркиз туго затянул повязку, она резко втянула воздух сквозь крепко стиснутые зубы. Ралстон лишь поднял одну бровь, словно удивляясь, что она осмеливается жаловаться на причиняемую боль.
Воздух вокруг них сгустился. Калли не могла этого выносить.
— Почему на вас нет пластрона?
Вопрос прозвучал убийственно тихо. Она ждала чего угодно, но только не этого вопроса. Калли посмотрела ему в глаза, которые сейчас оказались так близко, и сказала:
— Милорд?
— Пластрон. Деталь фехтовального костюма, предназначенная для защиты руки, которой фехтовальщик держит оружие. Чтобы уберечься именно от подобных ран.
Он произнес это так, словно цитировал пособие по обучению фехтованию.
— Я знаю, что такое пластрон, — проворчала она в ответ.
— Да? Так почему же вы его не надели?
В его вопросе прозвучали эмоции, которые Калли затруднилась определить, но они ей явно не понравились.
— Я... я не думала, что он мне понадобится.
— Да что же это такое, черт побери! — Он взорвался. — Я ведь мог вас убить!
— Рана не опасная, задеты лишь мягкие ткани! — возразила Калли.
— Да что тебе, черт возьми, известно о таких ранах! А если бы я ударил сильнее?
— Вы вообще не должны были оказаться здесь! — Слова слетели с ее языка, прежде чем она успела остановиться.
Их взгляды столкнулись, голубые глаза против карих, и Ралстон покачал головой, словно не мог поверить своим ушам.
— Я? Это я не должен был здесь оказаться? — Его голос дрожал. — Насколько я помню, это спортивный клуб! Мужской спортивный клуб! В нем мужчины занимаются фехтованием! Насколько я помню, вы женщина! А женщины не сражаются на шпагах!
— Это так, — уклонилась она от ответа.
— Так что же, черт возьми, ты здесь делаешь? Где, черт побери, твои мозги?
Калли недовольно фыркнула, словно не она сидела сейчас на полу.
— Я бы предпочла, чтобы вы не выражались подобным образом.
— Ты бы предпочла? А я бы предпочел, чтобы ты держалась подальше от фехтовального клуба! И если уж на то пошло, то и от пабов, и от моей спальни! — Маркиз внезапно замолчал, ошарашенно глядя на девушку. — Бог мой! Ты что, действительно хочешь погубить себя?
Слезы набежали на глаза Калли, превратив их в темно-коричневые озерца.
— Нет, — прошептала она надломленным голосом и тут же отвела взгляд, потому что внезапно ее охватило отчаянное желание оказаться где угодно, но только не рядом с ним.
Увидев ее слезы, Ралстон выругался себе под нос. Он вовсе не собирался до такой степени расстраивать девушку. Он хотел просто попугать ее, так чтобы она оставила все свои глупости, но слезы — это уже слишком. Ралстон чуть смягчил тон:
— Тогда к чему все это? — Она ничего не ответила, и Гейбриел чуть возвысил голос: — Калли!
Девушка посмотрела на него, покачала головой и, глубоко вздохнув, прошептала:
— Вы этого не поймете.
Несколько секунд они пристально смотрели друг на друга, потом Ралстон тоже сел на пол и положил ее поврежденную руку себе на колено.
— И все же попытайся объяснить, — достаточно жестко предложил он.
— Понимаете, это здорово... — начала Калли сбивчиво и будто оправдываясь. — Все дело в том, что даже в этот момент, когда моя репутация под угрозой, а вы так разгневаны, мне страшно, и рана немного саднит, хоть вы так хорошо ее перевязали... Так вот, несмотря на все это, сегодня один из самых замечательных дней в моей жизни.
Увидев замешательство в его взгляде, она попыталась объяснить:
— Сегодня я чувствую себя живой.
— Живой?
— Да. Двадцать восемь лет я делала то, чего ждали от меня окружающие... была такой, какой меня хотели видеть.
— А это просто ужасно — соответствовать тому образу, который составили в свете. — Она помолчала и добавила: — Вы правы, я действительно трусиха.
Взгляд Ралстона смягчился после такого искреннего признания.
— Я был идиотом. Мне не стоило этого говорить.
— Вы не... — Калли умолкла, не в силах повторить это слово вслух.
— Не уверен, что соглашусь. Продолжай.
— Я не жена, не мать и не столп общества. — Калли взмахнула рукой, словно давая понять, что жизнь, которую она описывала, находилась за пределами этой комнаты. — Я невидимка. Так почему бы не перестать быть незаметной девушкой у колонны и не начать пробовать все то, что я всегда мечтала попробовать? Почему бы не отправиться в таверну и не попробовать виски? Почему бы не взять в руки шпагу? Поверьте, это было для меня гораздо более интересным, чем балы, скучные чаепития и нудное рукоделие, которым я отдавала все свое время. — Она вновь взглянула в его глаза. — Вы считаете, что в моих поступках нет никакого смысла?
Ралстон серьезно кивнул:
— Смысл есть, поскольку ты пытаешься найти себя.
Она широко раскрыла глаза.
— В действительности, — добавил он, — мне весьма нравится эта беспутная женщина.
И тут он припал губами к ее тубам, и Калли пропала. Она полностью отдалась во власть его губ и нежных ласк. Большим пальцем Ралстон поглаживал ее скулу, а его губы полностью захватили в сладкий плен ее уста, и волны пульсирующего удовольствия с головой накрыли Калли.