В«ANTI-AGEING: FROM ALZHEIMER TO KAN-NEGISER
A revolution in prevention and profilactics of senile dementiaВ».[23]
Вера вернулась к Мадам. Тайник на всякий случай прикрыла, только тетрадь взяла.
– Рто ваши научные записи? «Да».
– А в мешочке что? «Глава третья».
Пролистала РґРѕ третьей главы, которая называлась: В«Panax ginseng masculinumВ». Прочла самое начало. Речь шла Рѕ какой-то особенной разновидности женьшеня, обладающей уникальными свойствами. Как интересно!
Здесь, взглянув на больную, Вера заметила, что та снова моргает.
– Что вы хотите сказать? «Важное. Для тебя».
– Для меня? «Глава шестнадцать».
Шестнадцатая глава называлась непонятно: «Прокачка сосудов головного мозга». Что-то про китайскую медицину, сразу не разберешь.
– Я потом прочту. Всё подряд, и это тоже. А в конверте что?
Ответ поразил:
«Твой счастливый корабль».
– Откуда вы знаете?! – воскликнула Вера.
А потом вспомнила: последний раз со Славой они разговаривали здесь, в палате. Берзин тогда впервые произнес эти слова. Но как Мадам догадалась, что Вера решит использовать название «Счастливый корабль» для своего будущего мезона?
Мадам хотела сказать что-то еще.
В«Рзучи. Рсполни. Р’СЃРµ перепрячь. Чтоб раньше времени никто».
Р, после минутного перерыва: «Больше РЅРµ РјРѕРіСѓ. Устала. Прощай».
– Конечно-конечно, отдыхайте, – сказала Вера, подумав, что последнее слово Сѓ Мадам было лишним. – РќРё Рѕ чем РЅРµ беспокойтесь. Раз РІС‹ РЅРµ хотите, СЏ РЅРёРєРѕРјСѓ РїРѕРєР° Рѕ вас говорить РЅРµ Р±СѓРґСѓ. Внимательно прочту ваши записи. Рзавтра РјС‹ РїРѕРіРѕРІРѕСЂРёРјВ».
Ответа не было. Наверное, измученная беседой старуха уснула.
Вера взяла конверт и мешочек, закрыла тайник, подвинула шкаф на место.
Невероятное происшествие так ее разволновало, что в затылке началось предостерегающее потикивание.
В коридоре ей встретился Шарпантье. Он сегодня был какой-то взъерошенный, непохожий на себя. Выпил, что ли? Средь бела дня? Странно.
– Сердобольная Вероника всё ходит любоваться на овощную грядку, – сказал он с кривой ухмылкой. – Беда современной медицины в том, что она никак не дает человеку спокойно умереть. Будь моя воля, я и бедную Мадам, и всех остальных «овощей» из нашего КАНТУ отпустил бы на свободу. Всё равно это не жизнь! Стоит ли тратить столько средств на поддержание тлеющего огонька в бессмысленном куске мяса? В мире столько болезней, несчастных случаев, катастроф! Постоянно гибнут люди, которых можно было бы спасти! Кто-то умирает, потому что нет денег на операцию. Другому не могут вовремя трансплантировать жизненно важный орган. А мы тратим время, деньги и силы на возню с такими, как Мадам! В тысячу раз милосердней было бы взять и по-тихому придушить ее подушкой! Да не сейчас, а пятнадцать лет назад. Что за ценность в такой с позволения сказать жизни?
В«РРє его сегодня разобрало, – подумала Вера. – Философ! РќРµ тебе решать, чья жизнь имеет ценность, Р° чья РЅРµ имеет. Если РІ тетради Сѓ Мадам найдется что-РЅРёР±СѓРґСЊ важное для науки, это будет значить, что РѕС‚ «овоща» больше РїСЂРѕРєСѓ, чем РѕС‚ всех нас вместе взятых».
– Мы с вами врачи, – сказала она сухо. – Наша работа – сохранять людям жизнь, а остальное не нашего ума дела.
Невежливо, конечно, по отношению к старшему. Но жалко было сейчас тратить время на пустую болтовню.
Первые же двадцать страниц, то есть вступление с перечислением поставленных и реализованных задач, произвели на Веру столь сильное впечатление, что пришлось остановиться и перечитать их еще раз.
Неужели РІ тетради РІСЃС‘ это есть? Если так, это действительно революция, которая перевернет РІСЃСЋ медицинскую науку! Р РЅРµ только науку! Рто, вероятно, изменит жизнь человечества!
Всё больше волнуясь, Вера отложила тетрадь. Она решила, что будет читать остаток дня и всю ночь. С полным погружением, ни на что не отрываясь. Для этого нужно, чтоб никто не докучал и не отвлекал.
Придется сделать кое-какие дела, и тогда она будет полностью свободна.
Навестить Рраиду Васильевну РёР· шестого номера, старушка просила научить ее пользоваться электронной почтой.
Заглянуть к отцу Леониду, он хотел о чем-то поговорить.
Рђ еще главная медсестра, вредина, прислала СЌСЃСЌРјСЌСЃРєСѓ: что-то РЅРµ так РІ рапортичке. Старой деве делать нечего, даже РІ воскресенье СЃРёРґРёС‚ РЅР° работе. Разговор может затянуться, РЅРѕ ничего РЅРµ поделаешь… Если РЅРµ придти, еще заявится сама.
Теперь Вера хорошо понимала, какая ценность у нее в руках. Понятно, почему Мадам велела перепрятать содержимое тайника. Да, оставлять такое без присмотра нельзя.
Но куда спрятать?
Она обошла комнаты в поисках подходящего места. Оно должно быть надежным, но легко доступным. Рчтоб никто кроме самой Веры – ни горничная, ни какой-нибудь электрик, ни воришка (мало ли что) – не наткнулись, даже по случайности.
Ртакое место нашлось. Прямо идеальное, как на заказ.
Каминная труба!
Она залезла в камин, посветила фонариком. Чугунный крюк! Очень кстати. Наверное, в стародавние времена на него что-то подвешивали, чтобы нагреть на огне.
Тетрадь, конверт и мешочек Вера положила в обычную бумажную сумку из супермаркета, подвесила на крюк – вот и тайник. Сюда уж точно никто не сунется.
Когда-нибудь, после ее отъезда, следующий жилец, возможно, захочет разжечь огонь, а до того времени камин никому не понадобится.
Рнтересно, эта черная дыра выходит РїСЂСЏРјРѕ наружу? Р’ РѕРґРЅСѓ РёР· тех труб, которые торчат РЅР° крыше?
Вера направила луч вверх. Сверху не пробивалось ни пятнышка света. Наверное, дымоход на чердаке делал изгиб.
Лохмотьями висела застарелая сажа, клочья паутины с дохлыми мотыльками, комья пыли. Жуть!
Вдруг во мраке вспыхнули две фосфоресцирующие точки, труба взорвалась пронзительным писком, и сверху, полоща серыми крыльями, упала ослепленная электричеством летучая мышь. Вереща от ужаса, он вцепилась коготками в мягкое, пышное, пружинящее – Верины волосы. Заметалась, забилась.
Крик встал в горле, но не выплеснулся. Вслепую, зажмурившись, Вера рухнула из каминной ниши на пол, поползла на четвереньках, упала. Мышь высвободилась, расправила крылья и закружилась под потолком, похожая на торжествующего ангела смерти. В конце концов она расшиблась бы об угол шкафа и погибла бы, но малютке повезло. То ли повинуясь инстинкту, то ли просто по невероятному везению на одном из своих беспорядочных виражей мышь попала точно в открытую форточку и унеслась, растаяла в воздухе.
Вера этого не видела.
Она вообще ничего не видела.
Приподняться сил не было.
Свернувшись в позу зародыша, она глохла от быстрых и гулких ударов, будто кто-то яростно барабанил в дверь, и та трещала, готовая слететь с петель.
Дышать, правильно дышать! Может быть, дверь все-таки устоит?
ОМММ, ОМММ, ОМММ…