Семнадцать километров к югу от границы!
Далековато забрёл. Чего же ему неймётся?
Мы не… не знаем, хозяин. – резко помрачнело седовласое недоразумение, безвольно опустив хрупкие плечи и приняв совершенно отсутствующее выражение лица.
Откуда же тебе об этом знать? – снисходительно ответил Фюрер.
На его губах даже мелькнула тень снисходительной улыбки, когда он бережным движением погладил просиявшего от восторга мальчика по голове.
*******
Кухня давила на него своими стенами. Тишина. Лишь из крана монотонно капает вода. В раковине навалена посуда, которой наломно заниматься. В пепельнице дымится не потушенный окурок. Металлическая ладонь опущена на револьвер. Поднимает его, приставляя дуло к виску.
Он закрыл глаза. Нет, не зажмурился от страха, а будто приготовился отойти ко сну. Раз, два, три… палец на курке даже не дрогнул – словно банально щёлкнул выключателем, погасив свет…
Выстрел и пронзительный смех, прозвучавшие будто наяву…
Бави резко распахнул глаза и рывком принял сидячее положение. Дыхание сбилось. Воздуха будто не хватало. Косые пряди чёлки липли ко лбу, на котором проступил холодный пот. Его охватила настоящая паника, и трезво сообразить, где он сейчас находиться, получилось не сразу. Подол вечернего платья тихо зашуршал по кафелю. В отражении застеклённого стеллажа мелькнула тень:
Эй!
Бави неловко соскочил с дивана, выбежал в торговый зал и нервно осмотрелся по сторонам ошалевшими глазищами. Он застыл на месте, жадно заглатывая кислород. В висках учащённо стучал пульс. Никого. Входная дверь, как и прежде, задвинута массивной витриной, так что здесь никто из посторонних появиться не мог. Это сон. Лишь сон.
Кацэ проснулся и, приподнявшись на локте, взволнованно смотрел на рыжего, решившего с утра пораньше навести переполох:
Ты чего? - опасливо поинтересовался мальчик.
Бави дёрнулся, резко обернувшись на его голос. Несколько мгновений таращился на Кацэ диким зверем, после утомлённо закрыл глаза и вздохнул:
А фиг знает.
*******
Это обязательно? – строго нахмурился Кацэ.
Бави с азартом рассматривал предложенный ассортимент маскарадных аксессуаров на одном из прилавков. В глаза бросились чёрные кошачьи уши, крепящиеся на ободке – то, что надо! Быстро расплатившись, он надел их на мальчика и самодовольно улыбнулся:
А как же без этого?!
Глупость какая. – сварливо проворчал Кацэ, покосившись в сторону. – у нас не так много денег, что бы мы могли разбазаривать их на всякую ерунду.
- Это не ерунда – это часть приобщения к мировой культуре! Не двигайся…
Рыжий извлёк из недр сумки чёрный маркер и аккуратно вывел на щеках мальчика полосы усиков. Кацэ не возмущался, неподвижно стоя на месте с кислой миной. Природа наделила его поистине железным терпением.
Бави выпрямился, уперев руки в бока, с великой гордостью созерцая своё творение. Вдруг улыбка исчезла с его лисьей мордашки:
Ну ты давай повеселее уже, а?
Буду стараться. – с прежней интонацией, без тени улыбки, проворчал Кацэ и пошагал дальше.
Бави вновь суматошно обернулся к прилавку, с деловым видом присматривая и себе что-нибудь. Выбор пал на бесовские рожки:
Всё самое интересное начнётся на закате! – воодушевлённо сообщил рыжий, догнав хмурого мальчика.
Ага. Я весь в нетерпении.
Бави не обманул. С наступлением темноты на центральной площади зажглись фонари, предусмотрительно украшенные жителями красными абажурами, от чего освещение казалось мистически-алым. Одетые разнообразными монстрами, демоническими существами и ведьмами люди праздновали канун дня всех святых. Циркачи на высоких ходулях гуляли в толпе, умудряясь жонглировать на ходу, заставляя всех с восхищением расступаться. В программе шоу участвовали фаер-мены, окружённые впечатлёнными зрителями, которые аплодировали и ахали над каждым опасным трюком. В воздухе вкусно пахло сахарной ватой и жареным мясом.
На самом деле, Кацэ впервые довелось оказаться в центре такого масштабного скопления людей. Шла война, а они всё ещё не утратили дух свободы и веселья. Как только Фюрер мог допустить организацию столь шумного праздника на оккупированной территории? А откуда алкоголь? Должно быть, лишившись возможности свободно приобретать выпивку в магазинах – едва ли не каждый второй житель обзавёлся самогонным аппаратом.
Пьяное сборище объединилось в одну большую и дружную компанию, где никто не знает имени ближнего, не безумно его любит. Они незаметно примазались к шумному сборищу молодых людей, где их любезно накормили и предложили выпить за добрую память всех умерших. Бави, разумеется, не отказался, а спустя час Кацэ, уминающий вторую порцию мяса на шампуре, поражённо наблюдал, как его, к тому времени уже совершенно несознательный спутник обнимается с Дракулой и о чём-то задушевно с ним беседует. Удивительно, как только пьяные люди могут общаться на самые сокровенные темы с незнакомцами, при этом не соображая и не понимая друг друга… Что-то там про разлуку с любимой, а Бави в свою очередь кивает и, едва ворочая языком, жалуется на мигрень. Где логика в разговоре?
Сейчас начнётся!
Симпатичная девушка с нимбом на проволоке и потрёпанными белыми крыльями за спиной неожиданно прижала Кацэ к себе, от чего мальчик чуть не подавился, и пальцем указала в звёздное небо. Он и рта открыть не успел, что бы уточнить – а что именно должно начаться, как раздался оглушающий выстрел, и небо озарилось яркими брызгами салюта. От неожиданности Кацэ вздрогнул, рефлекторно прижавшись к ангелу. Ничего подобного мальчик раньше не видел, потому этакое чудо показалось ему пугающим, чем-то из ряда фантастики. Не успел он прийти в себя после первого залпа, как дали второй – более мощный и пёстрый. Кацэ так и застыл на месте с разинутым ртом. Все вокруг громко кричали, свистели… будто Апокалипсис начался! Третья умопомрачительная вспышка заставила его не вздрогнуть, а уже восхититься и по-настоящему оценить всю красоту праздничного салюта. Рядом восторженный ангел прыгал на месте и хлопал в ладоши. Вдруг кто-то без предупреждения подхватил Кацэ на руки и ловко усадил к себе на плечи: