К востоку от Кертнерштрассе
В этом квартале (к вящей радости усталого туриста) достопримечательностей мало. Точнее говоря, здесь много барочных дворцов, но их плоские фасады служат украшению скорее узких улочек, нежели страниц истории искусства, так что можно смело идти мимо. Правда, здесь, поблизости от консерватории, недавно открылся мультимедийный Дом музыки, привлекающий большое количество любопытных. И еще в этих краях есть одна очень странная (а значит, выдающаяся) достопримечательность, посетить которую обязан всякий авангардист в душе и вообще любитель причудливого. Это Сокровищница Тевтонского ордена, одного из трех крупных рыцарских орденов, вышедших из крестовых походов в XII веке. В течение многих веков штаб-квартира ордена находилась в Мариенбурге (ныне Мальборк в Польше), и он был влиятелен, в частности, в Литве. В XVI веке база была перенесена в Баварию, где в 1809 орден был разбит Наполеоном, а 25 лет спустя реконструирован в Вене и существует там до сих пор со своим Великим магистром во главе.
Другие точки этого квартала сгруппируем по улицам, которые главным образом отходят от Кертнерштрассе и все без исключения приятны для прогулок. На Зингерштрассе (Singerstrasse), под N7, как и Сокровищница, позднеготическая церковь Тевтонского ордена (Teutonerkirche), а во дворе здания - идиллический двор, заросший плющом, - присесть, правда, негде. В том же доме магазин авангардистской деконструктивной женской одежды Michel Mayer, а в сторону отходит романтическая (особенно ночью) улочка Блютгассе (Blutgasse) с перекинутыми через нее арками. По ней можно выйти на Домгассе (Domgasse), где под N5 - вход в так называемый Дом Фигаро (Figarohaus) На втором этаже этого дома Моцарт, его жена Констанция и их сын Карл Томас жили в течение трех лет в период наибольших успехов композитора - в квартире даже была бильярдная. Сейчас здесь мемориальные комнаты, но оригинальная обстановка в них не сохранилась.
На Вайбурггассе (Weihburggasse) находится прелестная маленькая площадь Францисканерплац (Franziskanerplatz) с Францисканеркирхе (Franzkiskanerkirche), чей фасад - ренессансный, в необычном для Вены стиле, а интерьер барочный (и опять с театральными эффектами, вроде скульптурного изображения льющейся воды), причем автор его - знаменитый итальянец Андреа Поццо. Рядом - крошечное Kleines Café, легенда интеллектуалов 1970-х годов, творение архитектора Германа Чеха (1970), девиз которого - "Архитектура не должна раздражать. Клиент не должен ее замечать: здесь как будто всегда было так".
Церковь Тевтонского ордена (Teutonerkirche) Singerstrasse 7.
Michel Mayer Singerstrasse 7. Цены - от €200.
Kleines Café Franziskanerplatz 3; 42 61 29; пн-сб 10.00-2.00,вс 13.00-2.00.
Напротив, из-под арки, начинается кривая улочка Баллгассе (Ballgasse), на которой много ресторанов, но самый приятный - неснобский, нетуристический и недорогой - находится на самой Вайбурггассе под N17 и называется Immervoll, что cправедливо означает "всегда полон". С другого конца Вайбурггассе - многообещающие бутики женской одежды.
На Химмельпфортгассе (Himmelpfortgasse) - Зимний дворец принца Евгения Савойского, прославленного военного героя и одинокого чудака, построенный в 1695 году венским классиком барокко Иоганном Фишером фон Эрлахом. Сейчас в нем находится министерство финансов. Напротив - симпатичный магазин-барахолка k.u.k. Kuriositäten, со старыми открытками, журналами мод и прочей ерундой. Под N17 - Galerie Slavik, с ее хай-тековским дизайном, продает и показывает международное ювелирное искусство - и венскую традицию ювелирного магазина-драгоценности (1990, автор проекта - Эдмунд Хоук). На Аннагассе (Аnnagasse) - церковь Святой Анны XVII века с барочными фресками.
Все эти улочки поперек пересекает улица Зеллерштетте (Seilerstätte), на которой тоже много ресторанов (в частности, дизайнерский китайский ресторан East to West), а доминирует музыкальный театр Etablissement Ronacher, с грифонами на крыше и кучей разномасштабного народу на фронтоне. Театр был построен в 1887 году как варьете и в 1990-х отреставрирован; если вы случайно туда попадете, имейте в виду, что в белом круглом фойе есть фрески (точнее, деликатные рисунки на стене) нью-йоркской авангардистки Нэнси Сперо.
Другое, более современное, музыкальное заведение, Дом музыки, недавно открылось на углу Seilerstätte и Annagasse, в здании барочного дворца. В Вене море музеев различных композиторов, но все они как-то не впечатляют: оригинальной обстановки не сохранилось, а если бы она и сохранилась, что это могло бы рассказать о музыке? Да и как вообще возможен музей музыки? Дом музыки предлагает нечто, что стимулирует все чувства: целостное мультимедийное "переживание", самый модный товар на нынешнем рынке развлечений. Вы можете тут пассивно переживать или активно играть в самые разнообразные игры практически до бесконечности, поскольку музей - что редкость в Вене - открыт до 22.00.
Зимний дворец Евгения Савойского Himmelpfortgasse 8.
Galerie Slavik Himmelpfortgasse 17; 513 48 12; U1, U3 Stephansplatz, U1, U2, U4 Karlsplatz, U4 Stadtpark, трам. 1, 2 до ост. "Weihburggasse"; пн-пт 10.00-13.00, 14.00-18.00, сб 10.00-17.00.
East to West Seilerstätte 14; 512 91 49.
Хофбург и Ринг
Ориентация
Имперская резиденция Хофбург (Hofburg) - в переводе "придворная крепость" - не возвышается над вами гордо, подобно настоящей крепости, но и не раскрывает вам широкие объятия, как барочный дворец. Более того, непонятно, где она вообще. Вы можете долго ходить по узкой улочке Аугустинерштрассе (Augustinerstraße) и не понимать, что нудноватое нечто, вдоль которого вы идете, и есть Хофбург. То, что здесь более или менее тянет на императорский дворец - огромное здание, выходящее на Хельденплац, - есть фикция: дворцом Новый замок (Neue Burg) никогда не служил, поскольку достроили его только в 1913 году, когда Габсбургам было уже не до того, а интерьеры доделали в 1926-м, уже вообще неизвестно для кого.
В истории Хофбурга есть нечто от истории самой империи Габсбургов. У него было средневековое ядро, потом он стал бесформенно разрастаться от правителя к правителю, заглатывая соседние дворцы и церкви. А к концу своего существования чуть не сделался запредельно огромным: выдающийся архитектор Готфрид Земпер в 1890-е годы хотел превратить Хофбург в комплекс невероятных размеров, частью которого и должен был стать Новый замок. На этом и Хофбург, и империя сломались и начали чисто музейное существование.
Идея Земпера состояла в том, чтобы связать Хофбург с бульварным кольцом Ринг - соединить два совершенно разных мира, архаически-имперский и прогрессивно-буржуазный. До Ринга - до самого 1857 года - Вена вместе с Хофбургом была обнесена крепостной стеной: город находился буквально под крылом императора, в положении вассала. В 1857 году Франц Иосиф распорядился крепостную стену снести - в городе катастрофически не хватало места. К этому моменту Вена получила большую муниципальную самостоятельность и у нее появился либеральный мэр. Поэтому новый бульвар Ринг, разбитый на месте крепостной стены, стал выставкой достижений буржуазной демократии: вокруг дворца императора на деньги новых буржуа было поставлено несколько буржуазных же дворцов - парламент, ратуша, университет, театр, опера, биржа. В конце XIX века, когда эпоха либерализма в Вене закончилась, Земпер должен был вновь подчинить все это имперскому ансамблю, включив в целое еще и два гигантских габсбургских музея - Художественный и Естественной истории, чтобы показать императорский дом покровителем искусств и наук. Но было уже поздно.
Вокруг площади Ин-дер-Бур
Главный вход в Хофбург (Hofburg) находится на площади Михаэлерплац (Michaelerplatz): огромные ворота, построенные в 1889 году по планам еще XVIII века. Они имеют слегка восточные зеленые купола, четыре скульптурные группы с одним и тем же Геркулесом, побеждающим разных врагов, и по бокам еще два фонтана - "Австрия, покоряющая море" и, соответственно, "Австрия, покоряющая сушу". Правда, к моменту сооружения фонтанов покорение и того и другого было чистой фантазией, поскольку империя потеряла свои венецианские владения и сокрушительно проиграла австро-прусскую войну. Внутри арки - купольный вестибюль, а в нем (справа) - вход в кайзеровские апартаменты, куда устремляется основная масса туристов. Любителям роскошной архитектуры там, правда, делать нечего: в поисках аналога Царскому Селу лучше ехать в Шенбрунн. А здесь перед вами окажется всего лишь жилище Франца Иосифа, вид которого в свое время заставил героя романа Музиля "Человек без свойств" "подумать об адвокате или зубном враче, живущем без достаточной изоляции между кабинетом и частной квартирой". Эти скромные апартаменты дают, впрочем, представление об образе жизни (точнее, образах жизни) Франца Иосифа и его супруги Сисси: можно посмотреть, как она с утра до вечера занималась физкультурой и что в это время делал он.
Даже если вы собираетесь сразу в царские покои, все равно зайдите на минуту в Хофбург, на площадь Ин-дер-Бург (In der Burg), чтобы ее запомнить: по выходе из апартаментов вы окажетесь в незнакомом и малоприятном месте; спасение будет в том, чтобы немедленно завернуть под арку налево и оказаться снова на площади Ин-дер-Бург.
Название это означает "в крепости", но никакой крепости тут сейчас нет. Остатки ее (в виде подъемного механизма от моста) можно отыскать внутри красно-черных Швейцарских ворот (Schweizer Tor). Первый укрепленный замок был поставлен на этом месте в XIII веке, когда вымершую династию Бабенбергов (чей дворец стоял на площади Ам-Хоф) сменил богемский правитель Отокар Пшемысл. Его австрийский земельный участок, правда, буквально через пару лет (в 1278 году) оттяпал граф Рудольф Габсбург, убив незадачливого Отокара в бою. Поскольку Габсбург хотел доказать законность своей власти, он оставил резиденцию на прежнем месте; горожане, впрочем, не сочли, что убийство их Отокара может быть этим хоть как-то заглажено, и устроили восстание. Но напрасно они старались: терпеть династию Габсбургов им предстояло более шестисот лет.
Настоящую осаду эта крепость переживала всего однажды, в 1481 году, когда стремительный мадьярский король Матиаш Корвин налетел на Вену и заставил двор Фридриха III питаться собственными собаками и кошками (до каннибализма не дошло: осада оказалась короткой). После этого прискорбного случая Габсбурги бежали из Хофбурга при первом же приближении опасности: в 1683 году от турок, в 1805 и 1809 году от Наполеона, а в 1848 году - от восставшего народа.
Что касается Швейцарских ворот (Schweiser Tor), то они были построены в 1552 году первым Габсбургом, который в Хофбурге всерьез поселился, - Фердинандом I, получившим Австрию в подарок от брата, испанского короля Карла. На воротах золотыми буквами изложен длинный список владений Фердинанда, среди которых упомянуты и братнина Испания, и Рим (где вообще-то правил папа), и Венгрия, которую Фердинанд в самом деле присоединил к своим владениям через наследство (прирожденные бюрократы Габсбурги всегда увеличивали свою жилплощадь путем бумажных дел, включая браки, и лишь крайне редко путем прямого захвата). Заканчивается список буквами "ZC", что означает "и т.д.". Швейцария же здесь вовсе не при чем: просто позднее ворота охраняла швейцарская гвардия.
Часть зданий, образующих площадь Ин-дер-Бург, построена в XVI веке, но идея сделать из них парадное каре принадлежала веку XVII, эпохе барокко, когда Хофбург переживал наибольший расцвет. Произошло это при Леопольде I, который, избавив Вену навсегда от турецкой опасности в 1683 году, предался своим артистическим маниям. В Хофбурге он построил огромный театр для исполнения собственных музыкальных произведений, где сам же временами играл главные роли. К сожалению, театр был деревянным и не сохранился.
В центре площади Ин-дер-Бург стоит памятник - не рачительному Фердинанду и не талантливому Леопольду, но человеку, при котором престижу страны был нанесен непоправимый урон, - императору Францу I, который успел побывать еще и Францем II, причем Вторым раньше, чем Первым. Исторический парадокс связан с тем, что с XV века Габсбурги были не только правителями Австрии, но и императорами Священной Римской империи - престижной фикции, которая, по справедливой формулировке уже упомянутого Матиаша Корвина, не была ни священной, ни римской, ни империей. Фактически это было условное обозначение единой германской империи. Поскольку Габсбурги добились неофициальной монополии на этот титул, правителями какой-то там Австрии им называться было неcподручно. Но когда в начале XIX века Наполеон стал серьезно претендовать на объединение Европы под своим началом, император Франц II на всякий случай выдумал себе титул кайзера австрийского Франца I, тем самым отбросив римские претензии (поэтому античная тога, в которой он изваян, выглядит несколько издевательски). Дело было в 1804 году, и после этого, конечно, Священную Римскую империю оставалось только упразднить (что и произошло в 1806-м). А связь с новой империей Франц решил обеспечить старинным габсбургским способом - выдав за Наполеона свою дочь. Когда выяснилось, что ставка была сделана не на ту лошадку, Франц взял на себя другую роль - хозяина исторического Венского конгресса (1815), в ходе которого не столько решались судьбы будущей Европы, сколько протанцовывались и проедались деньги новоявленной Австрийской империи (ежевечерне в Хофбурге накрывался ужин на 40 огромных столов). Памятник Францу поставили уже в эпоху бидермайера, в "тишайшие" 1840-е годы, когда хороший аппетит в сочетании с умеренностью амбиций (столь ярко проявленные пораженцем Францем) были возведены в статус наивысших добродетелей.
Хофбург
Повернувшись спиной к императору, можно войти наконец в Швейцарские ворота - туда, где теоретически находится средневековый Хофбург. От средневековой части тут, правда, осталась только сказочная начинка вроде тысячелетней короны, магического копья, волшебной сумы и зубов различных святых. Все это можно осмотреть в сокровищнице Хофбурга, ради уникального собрания которой, собственно, в ворота и стоит входить.
Сокровищница находится во дворе с правой стороны, а над ней - капелла (Burgkapelle), где регулярно выступает еще одно местное сокровище - хор мальчиков, одна из главных статей австрийской туристической индустрии. Хор, основанный в 1498 году, всегда был дворцовым развлечением, а ныне доступен широким массам, которые рвутся сюда с необычайной активностью (билеты достать трудно, разве что стоячие места), однако, к своему разочарованию, поющих мальчиков видят только на экране.
Пройдя еще под одной аркой, отсюда можно попасть на совершенную в пропорциях, с трех сторон обрамленную барочным дворцом площадь Йозефплац (Josefplatz), которая вплоть до конца XVIII века была отгорожена от города стеной и служила манежем для выездки дворцовых лошадей. В центре площади - памятник человеку, благодаря которому стена была сломана и императорский двор приоткрылся городу физически и символически, - императору Иосифу II.
За спиной у Иосифа, вполне в духе его просветительской жизненной позиции, стоит здание Национальной библиотеки (Österreichische Nationalbibliothek, 1735), наверху которого Минерва в колеснице энергично спихивает с карниза Невежество и Голод. Внутри библиотеки во всю ее длину простирается архитектурный памятник выдающегося калибра - парадный зал (1723-1726), творение Фишера фон Эрлаха (автора дворца Шенбрунн и церкви Карлскирхе). Меж тем венские интеллектуалы жалуются на тот факт, что главная городская библиотека с 1735 года находится в одном и том же здании - по их мнению, это обозначает, что интерес к ней с XVIII века не вырос. Впрочем, в Вене принято жаловаться.
Выступления хора мальчиков середина сентября - июнь: вс 9.15. Заказ билетов 533 99 26; hofmusikkapelle@asn-wien.ac.at. Продаются билеты в самой капелле. На стоячие места вход свободный.
Национальная библиотека (Österreichische Nationalbibliothek) Josefplatz 1A. Парадный зал: пн-ср, пт 10.00-16.00, чт 10.00-19.00, сб-вс 10.00-14.00.
Музей глобусов и географических карт при библиотеке 534 102 97; пн-ср, пт 11.00-12.00, чт 14.00-15.00.
Справа от Иосифа, ближе к площади Михаэлерплац, находится одна из главных китчевых достопримечательностей Вены - Испанская школа верховой езды (Spanische Reitschule), в специально для нее построенном барочном здании (вход также из-под главных ворот Хофбурга), а напротив нее, через дорогу, - здание Конюшен с ренессансными аркадами. Помешательство на выездке - крайне формальном и бесконечно далеком от жизни искусстве - было свойственно Габсбургам в той же мере, в какой Романовым - страсть к парадам и муштре. В XVI веке они вывели себе специальную породу призрачных белых жеребцов под названием липиццанеры (от названия города Липица, ныне в Словении), фирменный трюк которых - хождение на задних ногах с одновременным помахиванием передними. Если вы жаждете увидеть это лично и не готовы удовлетвориться музеем липиццанеров в здании Конюшен или видео, которое показывают в Зимней школе (в здании Palais Palffy, вход с Josefplatz 6), придется достать дорогой и труднодоступный билет на театрализованные представления или, в крайнем случае, на более скучные утренние тренировки.
В здании Зимней школы проходили, кстати, не только конно-спортивные мероприятия, но и свадебный ужин Наполеона с Марией Луизой, балы Венского конгресса, а также - странно, но факт - первое заседание революционной Конституционной ассамблеи 1848 года. Во всех случаях собравшиеся проявляли, видимо, огромную обонятельную терпимость, которая в Вене, городе фиакров, необходима и сейчас.
Зимняя школа верховой езды Josefplatz, 6, вход из Palais Palffy.
В здании Конюшен расположен Музей липиццанеров (Lipizzaner Museum) Reitschulgasse 2; www.lipizzaner.at; пн-вс 9.00-18.00.
Театрализованные представления липиццанеров (Vorfürungen) Josefplatz, 6. Заказ билетов: факс 535 01 86; e-mail: office@srs.at; март-июнь, сентябрь-декабрь: вс 10.45. Сидячие места - €21-145, cтоячие места - €14,50-25,44. Иногда билеты с наценкой бывают в турбюро.
Утренние тренировки (Morgenarbeit) март-июнь, сентябрь: вт-сб 10.00-12.00. Вход - €11,63. Билеты в кассах вестибюля на Михаэлерплац. В июле-августе манеж закрыт.
Слева от памятника, на площади Йозефплац, - стоит Августинеркирхе (Augustinerkirche), аннексированная в свое время в ансамбль Хофбурга. Ее архитектурная история - памятник мучительной борьбы аскета Иосифа II со вкусом предыдущей эпохи: готическая церковь в XVII веке была переделана в пышную барочную, а при Иосифе, в конце XVIII века, - обратно в готическую. В этой церкви Габсбурги справляли свои свадьбы, в том числе самые знаменитые: Марии Луизы с Наполеоном в 1810 году и Франца Иосифа с кузиной, 16-летней Елизаветой, в 1854-м; известна она еще и тем, что здесь похоронены габсбургские сердца. Сердец (в серебряных урнах) вы, скорее всего, не увидите, так как об этом нужно договариваться заранее, однако в церковь стоит зайти ради культовой во всех смыслах этого слова работы итальянского классициста Антонио Кановы - надгробия любимой дочери Марии Терезии, Марии Кристины (1805). Мария Кристина известна своим бурным романом с Изабеллой Пармской, супругой Иосифа II, а надгробие - тем, что скульптор здесь доходит до предела иллюзии, производя абсолютно сюрреалистическое впечатление. Процессия с урной и венками удаляется прямо в черную дверь пирамиды. Урна пуста, и дверь ведет в пустоту: на самом деле Мария Кристина похоронена в крипте Капуцинеркирхе, и перед нами чистый симулякр - памятник невыносимо прекрасному, искусственному Ничто.
Уходя с площади Йозефплац, бросьте еще взгляд на фасад дворца Паллавичини (Palais Pallavicini) прямо напротив памятника, с фигурами кариатид, остановившимися поболтать, как подружка с подружкой; именно сюда Холли Мартин пришел к своему старому другу Харри Лайму в фильме "Третий человек", именно здесь ему сообщили, что Харри Лайм только что погиб, и именно на этой площади Лайма якобы и сбила машина, а тело его отнесли к памятнику Иосифу. Сама нереальность, призрачность этой площади подсказывает, что смерть Лайма фиктивна, а исчезновение тела происходит прямо как в надгробии Кановы.
Тела Габсбургов покоятся в крипте Капуцинеркирхе, а внутренности - в катакомбах собора Святого Стефана. Об осмотре сердец в церкви Августинцев следует договариваться заранее: 533 70 99.
Вокруг Хельденплац
Двигаясь дальше вверх по Аугустинерштрассе (Augustinerstraße), обрамленной сувенирными лавками, вы пройдете мимо знаменитого графического собрания Альбертина (Albertina): музей закрыт по крайней мере до 2003 года на реконструкцию, которая обещает сделать его самым современным в Вене. Альбертина несколько неожиданно становится пьедесталом для конной статуи эрцгерцога Альбрехта, победителя битвы при Кустоцце (это была чуть ли не единственная победа Габсбургов в катастрофической Австро-прусской войне 1866 года). Империя любила ставить памятники победителям отдельных битв вне зависимости от общего результата войн: история внушаема, тем более что генералам, проигравшим сражения, Франц Иосиф обычно запрещал писать мемуары.
Фанаты "Третьего человека" могут приземлиться в кафе Mozart на Альбертинаплац (Albertinaplatz), где Холли Мартин впервые встретился с демоническим австрийцем - сладко улыбающимся бароном Курцем в галстуке-бабочке, и убедиться, во-первых, в том, что в фильме снято совсем другое кафе (это в 1947-м еще лежало в руинах), а во-вторых, что в "Моцарте" работает несколько весьма демонических официантов-вампиров, вполне в духе фильма.
Если же ни демонизм, ни калории вас не привлекают, то с этой площади вам лучше всего отправиться прямиком в сад Бурггартен (Burggarten). Вход в него находится на углу недавно отреставрированной великолепной Пальмовой оранжереи, построенной в 1901-1906 годах в стиле модерн. Теперь там (прямо посреди пальм) располагается очень приятный ресторан Palmenhaus, предлагающий все самые модные в наши дни продукты (тыкву, раков, козий сыр, филе индюшки, бузину и т.п.) в весьма элегантном исполнении.
Что же касается самого Бурггартена, то вплоть до 1918 года он был приватным садиком императорской семьи, разбитым в английском духе, а сейчас это милое место, где летом можно полежать на травке и где памятник Францу Иосифу в длинной шинели скромно и грустно взирает на детскую песочницу. Как ни странно, это единственный памятник Францу Иосифу во всей Вене. В последнее десятилетие жизни императора, то есть в 1906-1916 годах, как писал Музиль, "число его вывешенных и выставленных всюду портретов было почти столь же велико, как число жителей его владений". Именно поэтому "у людей молодых, не отстававших от современного уровня наук и искусств, иногда возникало сомнение в том, что он вообще существует на свете". Империя умерла через два года после своего императора. А новая Австрийская республика и парадный монумент императору оказались вещами несовместными. Монумент в Бурггартене был поставлен только в 1957 году, и то на частные средства. В саду есть еще и многословный памятник Моцарту, но уж этот-то без монументов не обходится.
Выйдя из Бурггартена на Ринг как раз рядом с памятником Моцарту, вы оказываетесь в зоне мегапроекта Земпера: именно здесь через Ринг, от здания Нового замка к зданию Художественно-исторического музея, должна была быть перекинута гигантская триумфальная арка; аналогичную конструкцию предполагалось возвести напротив. Единственное, что удалось осуществить, - это просторная площадь Марии Терезии (Maria Theresien Platz) на другой стороне Ринга, с двумя абсолютно одинаковыми зданиями, Художественно-исторического музея и Музея естественной истории, застыло уставившимися друг на друга. Музеи сидят на своих местах низко, крепко и вечно, как Мария Терезия в своем тяжелом кресле (вид сзади на памятник весьма выразителен), а сам факт того, что они совершенно одинаковы, придает композиции несколько абсурдный характер, особенно ощутимый зимой, когда вокруг так бело, неуютно и абстрактно. Именно к этому бюрократическому абсурду повторения была столь чуткой вся австро-венгерская интеллигенция, включая Музиля и Кафку.
Земпер замышлял замкнуть всю композицию из дворцов и музеев третьей важнейшей составляющей цивилизации Габсбургов - конюшнями. Сегодня на их месте, в торце площади Марии Терезии, устроен новейший Музейный квартал. Вместо имперской триады дворец-музей-конюшня на горизонте современного городского жителя возникает бесконечная череда одних только музеев.
Что касается Художественно-исторического музея (Kunsthistorisches Museum), то его картинная галерея - собрание фантастическое, входящее в мировую пятерку, если не тройку. Ее структура отражает историю владений Габсбургского дома: в основном XVI-XVII века из Нидерландов и Фландрии (огромное собрание Брейгеля, Рембрандт и Рубенс), Германии (Дюрер), Венеции (Джорджоне, Тициан) и Испании (Веласкес), а также вещи, исполненные при дворе императора Рудольфа II в Праге (вошедший ныне в моду странный художник Арчимбольдо). Собрание нашего Эрмитажа, имперская коллекция примерно того же времени, было аналогичным (хотя и не равноценным), пока самые редкие вещи не были проданы в США, а другие - добавлены (Матисс и Пикассо из национализированных собраний). В Вене ничего такого не случалось, и музей остается почти таким же, как в день открытия - 17 октября 1891 года. Это застывший памятник Габсбургам, которые только и могли покупать такие шедевры.
Напротив памятника Марии Терезии, через Ринг, находятся низкие ворота, через которые вы выходите на гигантскую Хельденплац - площадь Героев (Heldenplatz). Ворота были построены в стиле, напоминающем русский ампир, еще в 1820-е годы. Если издали в их строгой архитектуре вам видится нечто близкое вкусу 1930-х годов, то интуиция не совсем вас обманывает: пришедшие к власти австрофашисты (ответственные за идеологию, но не за преступления фашизма) именно в 1930-е годы превратили ворота в монумент солдатам, павшим в Первой мировой войне.
На площади доминирует тяжелое здание Нового замка (Neue Burg, 1869-1873, закончено в 1913 году), где сейчас находятся только музеи: в правом крыле Этнографический (Museum für Völkerkunde), с собранием искусства разных экзотических стран, а в центральном - Эфесский (Efesos Museum) с памятниками античной культуры с западного побережья Турции, Собрание старинных музыкальных инструментов (Sammlung alter Muskinistrumente) и Оружейная палата (Hofjagt- und Ruestkammer) с доспехами XV-XVII веков - впечатляющее зрелище с легким и приятным оттенком безумия (среди доспехов есть прелестные парадные, с плиссированными юбочками из металла).
Но не стоит забывать, что вы находитесь на площади Героев, а не на площади Музеев. Пора обратить внимание на собственно героев, изваянных из бронзы, - принца Евгения Савойского (победителя турецкого паши Кары Мустафы в 1683 году) и эрцгерцога Карла, который в 1809 году одержал победу над Наполеоном в битве при Асперне, а в 1810 году был шафером на его свадьбе. Сегодня эти два конных памятника начала XIX века мучительно рвутся друг к другу сквозь редуты припаркованных вокруг автомобилей. Австрийские военные достижения всегда были крайне скромными (Евгений Савойский, пожалуй, единственный безусловный герой, но и он был француз), так что в памятниках с самого начала была некоторая доля фикции, тем более что масштаб такой гигантской площади эти фигуры удержать не в состоянии.
На нечеловечески огромных просторах площади Героев, где, как в приемной Франца Иосифа, негде даже присесть, всегда гуляет либо зимняя вьюга, либо летняя толпа, привлеченная какими-нибудь крикливыми рекламными кампаниями. И то и другое равно неприятно, но все же лучше, чем то, чем площадь Героев навсегда осталась в памяти венцев. 15 марта 1938 года тысячи людей пришли сюда приветствовать Адольфа Гитлера после аншлюса - присоединения Австрии к Германии. Гитлер стоял на балконе Нового замка, а толпа (по свидетельству тех, кто вскорости бежал из страны) бесновалась от счастья и восторга. Такого приема Гитлеру не оказывали нигде.
Напротив Нового замка, на другой стороне площади Героев, еще в 1820 году на регулярный французский манер был разбит Народный сад, или Фольксгартен (Volksgarten), который сразу же стал любимым садом аристократии (она ведь и была "народом" императора в тогдашнем понимании). Здесь проходили концерты Иоганна Штрауса, и в известном смысле традиция продолжается, поскольку сейчас здесь находится ночной клуб Volksgarten - один из немногих танцполов в Вене. Здание 1954 года с остатками полуразрушенной колоннады 1823 года, с тропическими растениями, зеркалами и старой мебелью ныне вошло в моду.
Несмотря на свою регулярность, Фольксгартен весьма романтичен, и не только благодаря цветущим здесь розам или дорическому храму (точной копии храма Тезея в Афинах). Храм сделали в 1820-х годах, памятуя о заказе Наполеона, хотя заказчику, как легко догадаться, было уже совсем не до храмов. Все фонтаны сада, например, специально запущены: в них плавают кувшинки и растут камыши. В том же виде пребывает мемориал императрицы Сисси, который находится в дальнем правом углу сада (1904). Архитектор проследил за тем, чтобы мраморная Сисси осталась, как и при жизни, абсолютно одинокой - подойти к ней невозможно. В общем в Бурггартене обстановка жизнерадостная, а в Фольксгартене - интимная и ностальгическая, выбирайте по ситуации.
Прощание с бедной Сисси, которая ненавидела все имперские резиденции и считала их тюрьмами, есть одновременно и прощание с Хофбургом: здесь на вашем пути все, имевшее к нему отношение, дворцы и сады, наконец заканчивается и начинается мир совершенно другой - мир буржуазных ценностей свободы и демократии, выставкой достижений которого явился выстроенный в 1870-1880-х годах Ринг (Ringstrasse).
Западная часть Ринга
Начался Ринг со строительства казарм (с обоих концов незамкнутого кольца): идея слома крепостной стены сразу после революции 1848 года венским военным показалась весьма опасной (нужно же было защищаться от будущих восстаний!), и их пришлось задабривать. Но вскоре на Ринге стали строить совсем иные здания - страна стала другой. Военные потерпели позорные поражения в 1859 году в Пьемонте и в 1866 году в Австро-прусской войне; барочная, милитаристская, католическая и централизованная империя в 1867 году превратилась в буржуазную, многонациональную конституционную монархию Австро-Венгрию. Ей нужен был иной, либеральный, секулярный фасад. Таким фасадом Ринг и стал: здесь почти нет проспектов, ведущих в центр (в отличие от московского Садового кольца). Единственное законное и торжественное движение - кататься вдоль Ринга, обозревая музей архитектурных стилей, который архитектор Адольф Лоос с отвращением называл "потемкинской деревней".
В принципе Ринг был задуман как целостный ансамбль, но он сильно пострадал от военных бомбежек, послевоенной коммерциализации и современной автомобилизации, и сейчас гулять по нему, заглядывая в окна офисов авиакомпаний, утомительно и неинтересно. Меж тем кое-какие знаковые здания все-таки сохранились. Вдобавок по Рингу ходит удобный трамвай, а часть зданий можно осмотреть и не выходя из него, так что прогуляться по Рингу на самом деле стоит.
Выйдя из Народного сада, имеет смысл немного пройтись пешком вправо: там находится ансамбль из четырех общественных зданий, выстроенных в 1870-1880-е годы в четырех разных "идеологических" стилях, выражающих некую прогрессивную идею: Парламент в античном духе (поскольку Греция - родина демократии), Ратуша в готическом (север Европы - область муниципального правления, независимого от тиранов), Бургтеатр в стиле необарокко (ведь барокко - эпоха расцвета театра) и Университет а-ля Ренессанс (раз уж Возрождение - эпоха отделения знания от веры и расцвета науки).
Первый на вашем пути - импозантный Парламент (Parlament), построенный в 1871-1883 годах датским архитектором Теофилом фон Ханзеном, убежденным в воспитательном значении греческих архитектурных форм (отсюда, в частности, медленный подъем по пандусу, имеющий сугубо моральный смысл).
В Австро-Венгрии, как легко догадаться, никакой традиции парламентаризма не было; поэтому весь пандус усажен фигурами античных историков, старательно выискивающих в своих рукописях примеры для подражания. Перед зданием - статуя богини мудрости Афины, сама постройка воплощает покой и величавость, но во всем этом (как в любой неоклассике) нельзя не почувствовать нечто скрыто-комичное. Действительно, внутри венского Парламента (по крайней мере до 1920-х годов) царил, мягко выражаясь, чудовищный базар. Здесь заседали национальные фракции чехов, хорватов, поляков, словенцев, румын и немцев, каждая из которых настаивала на том, чтобы говорить на своем языке. А ведь были еще и украинцы, требовавшие открытия русских университетов в противовес засилью поляков, и русины со своими непонятными проблемами, и бог знает кто еще: какофония языков и паралич воль. Когда в 1897 году польский граф Казимир Бадени потребовал для чешского языка в Богемии статуса, равного немецкому, германские националисты ответили "обструкционным концертом" (по-нашему, перформансом), в ходе которого дули в свистки, охотничьи рожки и игрушечные горны, играли на губных гармошках, били в гонги и детские барабанчики, а некий депутат Лехер беспрерывно говорил с половины девятого вечера до половины девятого утра. В результате император Франц Иосиф парламент распустил (на что по конституции имел неограниченное право), и вновь он собрался только в 1907 году, после чего в 1914 году его вновь закрыли.
12 ноября 1918 года, после отречения императора Карла, в здании Парламента состоялось последнее заседание рейхсрата, в ходе которого с пандуса, на улице, была провозглашена Республика Австрия (точнее, Германо-Австрия) и выброшен новый (точнее, старый, средневековый) красно-белый флаг. Германские националисты стояли со своими черно-красно-желтыми знаменами; коммунистически настроенная "Красная гвардия" стала разрывать эти немецкие флаги, а от красно-белых отрывать белую полосу. Началась стрельба, два человека были убиты, 45 - ранены. Пять месяцев спустя неугомонные коммунисты, призывавшие поддержать советские республики в Баварии и Венгрии, ворвались в Парламент и подожгли его. А в 1934 году австрофашисты велели полиции заблокировать вход в Парламент для депутатов, и тем самым демократия в Австрии прекратила свое существование вплоть до 29 апреля 1945 года, когда престарелый Карл Реннер принял символические ключи от Парламента из рук коменданта города генерала Благодатова, бывшего царского офицера в пенсне.
Парламент (Parlament) 1., Dr Karl RennerRing 3; 401 10 22 11. Экскурсии пн-чт 11.00, 15.00, пт 11.00, 13.00, 14.00, 15.00; июль - середина сентября: пн-пт 9.00, 11.00, 13.00, 14.00, 15.00.
6 сентября 1913 года на ступенях Парламента сидел (и делал записи в дневнике) Кафка, приехавший сюда как пражский страховой агент на международный конгресс по спасательным работам и гигиене труда (очевидно, здание Парламента не слишком часто использовалось по назначению, если его сдавали). "Дни, проведенные в Вене, я с удовольствием выдрал бы из своей жизни", - писал он позже; впрочем, его мысли были заняты мучительными сомнениями по поводу предстоящей женитьбы на Фелице Бауэр (которая так и не состоялась). Позже, в 1920 году, он гулял с Миленой Ясенской недалеко отсюда, в Народном саду. Но Кафка ненавидел Вену настолько, что даже не замечал ее, отказывая себе даже в простых туристических удовольствиях. Хотя он часто бывал здесь по делам, в письмах его Вена попросту отсутствует. "Изучал сегодня план Вены, на секунду мне представилось непостижимым, для чего возвели такой огромный город, - ведь тебе всего-то и нужна одна комната", - писал он Милене. Другой известный персонаж XX века, напротив, был очень впечатлен декларативной архитектурой Ринга; в своей книге он вспоминает, как "часами мог стоять перед Оперой, часами смотреть на Парламент"; весь бульвар казался ему "воплощением "Тысячи и одной ночи". Это был несостоявшийся художник Адольф Гитлер.
Сегодня можно стоять (или сидеть) часами скорее перед зданием псевдоготической Ратуши (Rathaus) (1872) - когда в июле-августе на ней вывешивают большой экран и на нем транслируются в прямом эфире оперные спектакли. Параллельно вокруг проходит фестиваль национальной кухни и, не в последнюю очередь, напитков: в последнее время это мероприятие стало очень популярным.
Для настроенных на более эксклюзивные развлечения напротив имеется здание Бургтеатра (Burgtheater, 1874), в котором Земпер почти повторил свою дрезденскую Оперу, с недавно открывшимся в нем очень модным рестораном haute сuisine - Vestibül. Ресторан называется "вестибюлем", поскольку находится том крыле здания, где был приватный вход для членов императорской фамилии. Именно через этот вход сюда являлся Франц Иосиф, чтобы посмотреть на выступления подруги своей старости, актрисы Катарины Шратт (1855-1940), с которой он начиная с 1886 года и до самой смерти в 1916 году сохранял очень близкие, нежнейшие, но, видимо, принципиально платонические отношения, нисколько не скрывавшиеся от публики. Инициатором этих отношений (но вовсе не их платонического характера) выступила супруга Франца Иосифа Елизавета, не переносившая мужа на дух и, видимо, желавшая компенсировать ему свое постоянное отсутствие (императрица большую часть времени предавалась туризму). Когда Катарина Шратт оставила сцену, Франц Иосиф перестал ходить в театр вообще.
Те, кому не приглянулся ресторан Vestibül, могут потратить деньги в донельзя буржуазном кафе-ресторане Landtmann рядом с Бургтеатром, чуть дальше по Рингу. Завсегдатаем этого заведения был живший неподалеку Зигмунд Фрейд.
Ратуша (Rathaus) 1., Friedrich-Schmidt-Platz 1; 525 50. Экскурсии пн, ср, пт 13.00.
Фестиваль оперных спектаклей со всеми окружающими его мероприятиями проходит в июле-августе.
Бургтеатр (Burgtheater) 1., Dr Karl-Lueger-Ring 2; 514 44 26 13. Экскурсии пн-пт 9.00, 15.00, сб 15.00, вс 11.00, 15.00.
Последним зданием в символической четверке является Университет (Universität); последним он и был построен. Насчет университета режим долго колебался: венские студенты активно поддержали революцию 1848 года (создали свой легион, строили баррикады и даже в массовом порядке на них погибали), после чего юридический и философский факультеты (как самые диссидентские) были распущены. Только в 1873 году архитектор Ферстель получил заказ на здание, где они и разместились.
Если поехать (или пойти) от Университета по часовой стрелке, то на внутренней стороне Ринга можно увидеть неоренессансное здание Биржи (Börse) постройки Теофиля фон Ханзена, законченное в 1871 году, то есть всего за два года до того, как на венской бирже произошел ужасающий крах, от которого мелкие экономические структуры не оправились и к началу XX века (что немало поспособствовало приходу фашистов к власти). В честь датского архитектора этого здания назван модный ресторан Hansen, который делит в Бирже помещение с цветочным магазином. Обстановка там романтическая, а пища изысканная и некалорийная.
Любители современной архитектуры могут тут сделать небольшой крюк ради совершенно экстраординарного зрелища - архитектурной мастерской Baumann Studio постройки деконструктивистского дуэта Coop Himmelbeau (1985). Выглядит она так, как будто в помещении идет ремонт: алюминиевые конструкции проваливаются внутрь, косые лестницы как бы временно пробивают окна, даже обычная стеклянная дверь выглядит остроумно поломанной. Все это с редкостным издевательством вставлено в неоренессанные полукруглые окна. Длинные торчащие палки - узнаваемый фирменный знак Coop Himmelbeau.
С этого, западного, конца Ринг замыкается по внешней стороне массивным кирпичным зданием казарм (Rossauer Kaserne), построенным после революции 1848 года из страха перед восставшими массами (военные возвели их сами, без помощи каких бы то ни было архитекторов), а по внутренней - нудной современной башней Рингтурм (Ringturm). Не забывайте только о том, что спроектирована и поставлена она была в 1949-1953 годах, то есть еще в те времена, когда буквально напротив, через канал, стояли советские войска. Перед вами романтический памятник страстной жажде молодой Австрии войти в мир прогрессивного, модернизированного Запада. На Ринге всегда ставили только высокоидеологические здания.
Университет (Universität) 1., Dr Karl-Lueger-Ring 1.
Биржа (Börse) 1., Schottenring 16.
Архитектурная мастерская Baumann Studio Börseplatz 3; U1, U2, U4 Karlsplatz.
Центральная часть Ринга
Центральный участок Ринга вы, вероятно, увидите даже без каких бы то ни было специальных усилий: здесь он пересекается с торговой улицей Кертнерштрассе (Kärtnerstrasse), и здесь же стоит знаменитая Венская опера (Wiener Staatsoper).
Это было первое здание, открывшееся на Ринге (в мае 1869 года), и тем была подчеркнута важность Оперы для венского общества. Давали моцартовского "Дона Джованни". Такое же значение имело и первое представление, которое состоялось здесь после реконструкции почти уничтоженного бомбежкой здания - в ноябре 1955 года, после декларации независимости Австрии и ухода союзнических войск. Разумеется, в тот вечер шел "Фиделио" Бетховена - гимн свободе. Последним же спектаклем в июле 1944 года стала не менее символичная вагнеровская "Гибель богов". Опера и поныне занимает совершенно уникальное место в городе и в стране: она находится на государственном финансировании, и поговаривают, что бюджет ее больше, чем бюджет австрийской армии. В прошлом руководителями Оперы были Густав Малер, Рихард Штраус, Клаудио Аббадо и Герберт фон Караян. Последний достиг здесь абсолютной власти, за что получил прозвище "Франц Иосиф от музыки". Сегодня это редкий на Западе оперный театр с постоянной вокальной труппой и репертуаром - оплот консерватизма, точка отсчета, по отношению к которой так удобно определять себя многочисленным венским музыкальным фестивалям.
То, что здание было почти разрушено во время бомбардировок 12 марта 1945 года, следует приписать его архитектуре: американские летчики, плохо знакомые со стилем неоренессанс, приняли его за вокзал. Увы, это еще один косвенный укор архитектору Эдуарду ван дер Нюлю и инженеру Августу Зикарду ван Зикардсбургу, которые и так расплатились за критику сполна: после того как Франц Иосиф позволил себе публично посетовать на слишком пологую, с его точки зрения, лестницу, первый повесился, а второй, его близкий друг, через два месяца скончался от сердечного приступа. После этого печального инцидента Франц Иосиф на все просьбы высказать личное мнение по какому бы то ни было художественному вопросу неизменно отвечал фразой, вошедшей во все венские анекдоты: "Было очень красиво, мне очень понравилось". Впрочем, он честно признавался, что ходит в Оперу только чтобы исполнить долг перед родиной. Любопытно, чего именно требовала от своих правителей барочная Габсбургская империя, помешанная на идее мира как театра!
Венская опера (Wiener Staatsoper) 1., Opernring 2; www.wiener.staatsoper.at. Резервация билетов и информация о спектаклях: 514 44 29 61; www.culturall.com. Экскурсии по зданию: июль-август: пн-вс 10.00, 11.00, 13.00, 14.00, 15.00, вне сезона - см. расписание у входа. Вход - €4,40.
В орбите Оперы находятся самые шикарные заведения Вены, прежде всего три знаменитых отеля, сразу после войны использовавшиеся как штаб-квартиры оккупационных властей: Bristol, где располагались американцы, Sacher, британская база, и чуть подальше, на Ринге, - Imperial, где квартировали русские (еще раньше, в 1938 году, здесь останавливался Гитлер, а до того - все коронованные особы).
В "Бристоле" находится кафе Sirk, считавшееся в эпоху Людвига Витгенштейна (1920-е годы) местом встречи богатых гомосексуалистов, а также, возможно, лучший в Вене (и, во всяком случае, самый дорогой) ресторан Corso (вход с Mahlerstraße 2). "Империал" знаменит своим кафе, где принято прожигать жизнь за завтраком, а слава "Захера", где в середине XIX века был придуман торт "Захер" (шоколадный бисквит в шоколадной глазури), ныне поблекла: венские ресторанные критики, в отличие от японских туристов, его не жалуют. Тем не менее, некогда это был самый знаменитый отель: здесь была тусовка богатых и знатных плейбоев, а не их дедушек (наводнявших прочие фешенебельные отели). Светский шалопай эрцгерцог Отто однажды шокировал дам, появившись в вестибюле "Захера" совершенно голым, за исключением меча на поясе и драгоценного ожерелья Золотого руна на шее.
В "Захере" до сих пор хранится память об Анне Захер, экстравагантной даме, владевшей гостиницей с 1892 по 1930 год. Она могла отказать незнакомому миллионеру и принять хорошо ей известного бессребреника, а 1 декабря 1921 года, держа, как обычно, сигару в зубах, своей страстной речью на венском диалекте остановила толпу возмущенных рабочих, которые только что разгромили три отеля по соседству.
Восточная часть Ринга
В правой, восточной, части Ринга (куда от Оперы можно доехать на трамвае) сохранился единственный остаток так называемого "гласиса", полосы отчуждения за крепостной стеной, на месте которой и был возведен Ринг. Сейчас там находится Городской парк (Stadtpark), вряд ли примечательный чем-нибудь кроме возможности подышать свежим воздухом. По парку протекает речка Вена, но и от нее многого ждать не стоит. Наиболее живописная часть парка находится на его правом краю: это "Портал реки Вены" (Wienflußportal), несколько павильонов в стиле романтического необарокко рядом с аналогичной станцией метро постройки Отто Вагнера. Больше всего эти павильоны популярны в качестве стильного укрытия для целующихся парочек.
Среди разбросанных по парку скульптур внимание туристических групп обычно привлекает золотой, как зубная коронка, памятник Иоганну Штраусу (1925), около которого весной 1945 года фотографировались все советские солдаты поголовно. Любовь русских к Штраусу вызывала со стороны глубокое недоумение: Томас Манн, увидев 15 апреля 1945 года в своем калифорнийском изгнании кадры кинохроники, в которых советские солдаты возлагали в Вене венки на могилы Бетховена и Штрауса на Центральном кладбище, около фамилии последнего поставил в своем дневнике два вопросительных знака. Для него эти два имени никак не могли стоять рядом. Однако в то время Штраус в СССР был гораздо известнее, чем Бетховен или даже Моцарт: десятилетие больших репрессий проходило под звуки "Большого вальса", свободно лившиеся из будок киномехаников, патефонов и радиоточек. Бывший осужденный за антисоветскую деятельность, бывший санитарный инструктор на Третьем Украинском фронте, а ныне пушкинист Георгий Лескисс в своем интервью Эриху Кляйну, автору книги "Русские в Вене", вспоминает, что в 1945 году венский памятник Штраусу казался ему монументом инфернальным силам - монументом сталинской эйфории.
Сразу же за парком на правой стороне Ринга возвышается похожее на замок здание Австрийского музея прикладного искусства (Österreichische Museum für Angewandte Kunst, сокращенно MAK), вероятно, лучшего музея Вены. Его посещение представляет интерес для следующих категорий граждан: подсевших на роскоши (великолепный неоренессансный интерьер архитектора Ферстеля), любителей старины (коллекция декоративного искусства от готики до наших дней), адептов всего нового (экспозиция сделана звездами современного искусства - фактически это их инсталляции), поп-фриков (в дизайн-шопе есть масса абсурдных пластмассовых штучек) и просто тусовщиков (здесь всегда проходят любопытные выставки, а по вторникам, когда наступает "MAK Nite" и весь музей открыт до полуночи, там устраиваются концерты). Кафе, как и весь музей, легко и празднично соединяет в себе антикварное с авангардным (архитектор Герман Чех); еда недурная и на удивление недорогая.
Вся эта эклектическая смесь стала возможна, после того как директором музея стал знаменитый в Вене Петер Н вер, обладающий нечеловеческой энергией и заинтересованный, в частности, в русском авангарде. Фокус здания (во всех смыслах этого слова) - великолепный внутренний двор с лоджиями, который уже в наши дни для одной из выставок был засыпан горой песка.
Напротив MAK`а находится очень приятное большое кафе Prückel, в котором (редкость в Вене) полностью отсутствуют имперские претензии. Низкие лампы для чтения и расслабленные светло-зеленые кресла 50-х годов, как у нас на дачах, стимулируют диссидентскую мысль, но побуждают не к действию, а к бесконечному говорению, иронии, злобствованию, легкому нытью - тому, что по-венски называется словом "nörglern". Занятие это для нас - очень близкое и родное. В качестве альтернативы - тоже вполне близкой и родной - чуть дальше по той же стороне Ринга имеется кубинский ресторан-бар Castillo Comida y Ron, где в современном московском стиле ни говорить, ни злобствовать, ни ныть вообще невозможно: здесь темно, музыка, парочки и недорогая острая кубинская еда с доступным пивом.
Castillo Comida y Ron 1., Stubenring 20; 512 94 04; пн-пт 11.00-15.00, 18.00-1.00, сб-вс 18.00-1.00.
На площади рядом с кафе Prückel стоит памятник в суровом, жестком стиле неоклассического модерна, героем которого является "красавчик Карл" - знаменитый бургомистр Карл Люэгер.
Одним из экономико-антисемитских проектов Люэгера было создание Почтовой сберкассы, где предполагалось аккумулировать деньги мелких собственников, чтобы противостоять засилью крупного еврейского капитала (прежде всего Ротшильдов). Здание Почтовой сберкассы (Österreichische Postsparkasse) было возведено Отто Вагнером в 1903-1912 годах чуть дальше по Рингу. Эта выдающаяся постройка завершает архитектурную авантюру Ринга - и географически (это почти конец Ринга), и, главным образом, стилистически: Вагнер, который критиковал Ринг за лживость и фасадность его архитектуры, в этом здании (довольно поздней его постройке) изжил идею эклектики, то есть мирного сосуществования различных художественных языков. Наступала новая, гораздо более жесткая эпоха.
Плоский фасад, пробитый многочисленными алюминиевыми "заклепками", несет в себе нечто шокирующе-современное и, без сомнения, военное; крышу украшает пергола с довольно мрачного вида венками и фигуры валькирий, которые держат еще по паре венков так, как будто подтягиваются на кольцах - на напряженно вытянутых, демонстрирующих зловещую силу руках. В общем, что бы ни говорили европейские архитектурные критики, видящие тут поэтический модернизм, здание пронизано эстетикой, предвещающей фашистскую, что не мешает ему оставаться вагнеровским шедевром. В нем чувствуется почти футуристический дух полета: над входом легкий стеклянный козырек, внутри подвесные конструкции из стали и стекла и стеклянные полы, да и алюминий как таковой отправляет это здание прямиком в открытый космос ХХ века. И это финал Ринга и его эстетики. Только увы, венский модернизм не получил продолжения: христианский социализм люэгеровского толка, режим мелких вкладчиков Почтовой сберкассы, который утвердился здесь после 1918-го, а особенно после 1933 года, когда к власти пришли австрофашисты, страну быстро провинциализировал.
Здание Почтовой сберкассы (Österreichische Postsparkasse) Georg Coch-platz 2; пн-ср, пт 8.00-15.00, чт 8.00-17.30.
Вокруг Карлсплац
Ориентация
Карлсплац - это подлинный, не туристический центр Вены, главная ее площадь, где в одном месте сошлись метро, дешевые и дорогие рестораны, колоритные рыночные торговцы, студенты (здесь находится огромный Технический университет), наркодилеры, рокеры, театры, выставочные залы и вообще настоящая жизнь. Меж тем не одному гостю австрийской столицы доводилось нервно метаться по Карлсплац, пытаясь понять, где же тут все-таки площадь. А на самом деле это никакая не площадь, а длинное, почти в километр, неопределенной формы пространство, вмещающее в себя парк, несколько рядов едущих в разные стороны машин и целый ряд парадных зданий, которые, однако, стоят очень неловко и напряженно, делая вид, что не замечают друг друга, и глядя в разные стороны.
Когда-то все здесь было объединено кипевшим на площади рынком, но в 1890-е годы торговлю перенесли на соседний Нашмаркт, площадь потеряла смысл, а Карлсплац превратилась в совершенно ужасное место. Проекты ее реконструкции продолжают создаваться, но надежды на то, что хоть какой-нибудь из них будет серьезно рассмотрен, уже не осталось. Все уже привыкли к нелепости этой площади: по крайней мере каждое здание на ней (а некоторые из них определенно могут считаться выдающимися) становится сюрпризом.
Карлсплац
Значительная часть жизни на площади Карлсплац (Karlsplatz) сосредоточена под ней, в длинном подземном переходе под названием Опернпассаж (Opernpassage), c метро, дешевыми магазинами и закусочными, который простирается вплоть до Оперы. Выйдя из этого подземного мира, вы попадете, скорее всего, на край находящегося посреди площади парка Ресселя (Resselpark), названного так в честь Йозефа Ресселя, несчастного изобретателя пропеллера из Чехии, чье техническое нововведение никому в Австро-Венгрии не понадобилось. Рядом - монумент Йозефу Мадерспергеру, человеку совершенно аналогичной судьбы, придумавшему швейную машинку. Имеется тут также и памятник Иоганну Брамсу, который умер неподалеку отсюда, на Карлсгассе (Karlsgasse) в доме N4, в 1897 году. На выходе из метро к парку днем и ночью происходит странная тусовка бомжей, пьяниц и подростков на роликовых досках.
На краю парка, на возвышении (так, что снизу их и не заметишь), лицом друг к другу стоят два павильона работы Отто Вагнера, построенные в 1899 году в очень богатом бело-зелено-золотом стиле необарочного модерна. Один сейчас используется под кафе, а другой - под выставочный зал. Эти павильоны предназначались для наземного метро, построенного в Вене с 1893 по 1902 год по проекту все того же Отто Вагнера (сегодня метро здесь ушло под землю). Вагнер не просто построил метро, но выдвинул совершенно новую концепцию города как мобильной и бесконечно продолжающейся системы транспорта, а не набора парадных зданий (вроде ненавистного ему Ринга). В известном смысле нынешняя Карлсплац, на которой легко попасть под машину, пытаясь сфотографировать какую-нибудь архитектурную достопримечательность, есть неудачное соединение обеих моделей.
Напротив павильонов Вагнера, на том берегу транспортного потока Лотрингерштрассе (Lothringer Strasse), стоит массивное здание Дома художника (Künstlerhaus), построенное в 1881 году для выставок крупнейшего объединения художников Австро-Венгрии. Оно и ныне принадлежит местному Союзу художников, но как ни странно, там часто проходят вполне авангардные выставки. Кроме того, в левом крыле этого здания с 1949 года находится амбициозный (что называется, "клубный") кинотеатр Künstlerhaus Kino, где частично проходит программа венского кинофестиваля Viennale, а в правом - театр авангардного танца Dietheater.
Рядом, почему-то вызывающе под прямым углом к Дому художника, стоит Музыкальное общество (Musikverein), венский (а в Вене считают, что и мировой) концертный зал номер один, отличающийся легендарной акустикой (постройка Теофиля фон Ханзена 1860-х годов). Именно здесь проходит новогодний концерт Венского филармонического оркестра, транслирующийся по телевидению. И именно здесь Арнольд Шенберг впервые выступил со своей атональной музыкой перед ничего не подозревающей венской публикой. Это случилось 31 марта 1913 года, когда Шенберг дирижировал оркестром, исполнявшим "Песни Альтенберга" Альбана Берга. Оркестр закидали программками, началась драка, была вызвана карета скорой помощи, и концерт прекратили. Позднее Шенберг сожалел, что "Песни Альтенберга" столь коротки, что "исключают возможность тематического развертывания". Берг же пришел в ужас и впредь не позволял исполнять свои "Песни": они оставались неопубликованными до 1935 года.
Павильоны Отто Вагнера (Stadtbahn Pavilions) 1., Karlsplatz; 505 87 47; U1, U2, U4 Karlsplatz; май-октябрь: вт-вс 13.30-16.30. Вход - €1,82, для студентов €0.73.
В конце парка Ресселя стоит главное сооружение площади Карлсплац - гигантская Карлскирхе (Karlskirche), главная барочная церковь Вены, впечатляющее сооружение с высоким куполом и двумя витыми колоннами, имитирующими римскую колонну Траяна. Довольно смешная идея - все хорошее иметь на всякий случай в двух экземплярах - как видно, имеет в Вене глубокие корни. Если присмотреться, то храм представляет собой компиляцию греческих (портик), римских (колонны), христианских (центральный купол в духе римского собора Святого Петра) и восточных элементов (навершия боковых башен), так что амбиции его - объять необъятное, не меньше.
Сейчас перед церковью жидкий прудик, а раньше вплоть до самой городской стены тянулся огромный пустырь, а сбоку текла ныне убранная под землю река Вена: здание было построено с размахом. Поводом послужило избавление от очередной чумы (1713 года); конкурс на постройку выиграл Иоганн Бернхардт Фишер фон Эрлах, а закончил церковь его сын в 1737 году. Храм посвящен святому Карлу Борромеи, а строился - как нетрудно догадаться - для императора Карла VI, так что набожности в здании не больше, чем помпезной лести. Впрочем, барокко без этого никогда не обходится. За вход, в отличие от других церквей Вены, берутся деньги, но, если вы не вписываетесь в бюджет, на этой статье расхода можно сэкономить: внутри храм впечатляет меньше, чем снаружи. У него овальный купол, типичный для барочной Вены, и фреска с апофеозом Карла Борромеи.
Сбоку от церкви стоит не слишком бросающееся в глаза низкое модернистское здание 1950-х годов - это Исторический музей города Вены (Historisches Museum der Stadt Wien), мало посещаемый туристами, и совершенно напрасно. Хотя здесь, к сожалению, ничего нельзя узнать о самых интригующих страницах венской истории (например, нацистской или советской), в музее прекрасная художественная коллекция, включающая в себя подлинные скульптуры с собора Святого Стефана, интерьер дома, который построил для себя архитектор Лоос, и живопись Шиле и Климта. Вдобавок здесь часто бывают интересные выставки современной фотографии.
Такова была восточная часть площади Карлсплац. Если пройти обратно сквозь парк Ресселя, то можно приблизиться к ее западной части, где главный памятник - знаменитый венский Сецессион (Secession). Еще недавно на пути к нему вам пришлось бы преодолеть странного вида металлический контейнер с пешеходной трубой - здание венской Кунстхалле (Kunsthalle), построенное в 1992 году чуть ли не на пару месяцев, но сохранявшееся вплоть до 2001-го. Теперь Кунстхалле переехала в Музейный квартал, а здесь будет построен новый павильон, поменьше, для разных видео- и аналогичных проектов.
Карлскирхе 4., Karlsplatz; U1, U2, U4 Karlsplatz; пн-пт 7.30-19.00, сб 8.30-19.00, вс 9.00-19.00. Вход - €3.
Перейдя еще пару-тройку улиц с очень сильным движением и перепрыгнув через ограждения в виде цепей (увы, маловероятно, что кто-нибудь станет их обходить), вы все-таки окажетесь перед Сецессионом (Sezession), который по праву может считаться чудом света.
Архитектура его действительно ни на что не похожа. Йозеф Мария Ольбрих в 1898 году реализовал заказ нового художественного объединения, к которому принадлежал и сам, в нечто экстраординарное, влекущее и интригующее и построил по-гречески белоснежный "храм искусства" (обратите внимание на крутизну лестницы и суровые пилоны, обрамляющие узкий вход) с гротескно большим золотым куполом из листьев, который горожане немедленно прозвали "золотой капустой". Еще Сецессион называли теплицей и смесью храма со складом - последнее определение, кстати, абсолютно верно.
Шарм и интрига здания - в том, как рационалистическая абстракция (плоскости, линии) сочетается в нем с мистическими символами и изображениями. На стене девиз: "Каждой эпохе - ее искусство, искусству - его свободу"; нацисты, не переносившие ни идею актуальности, ни идею свободы, его убрали, но потом девиз был возвращен на место.
Внутри Сецессион гораздо проще, но в этом заключается его новаторство: до конца XIX века выставки было принято устраивать не в таких вот белых и пустых помещениях, а во дворцах - среди богатых и пыльных интерьеров. Сецессионисты же защищали идею чистоты.
В подвале Сецессиона хранится знаменитый "Бетховенский фриз" Климта. На выставке 1902 года он был показан рядом со статуей голого Бетховена работы Макса Клингера и в сопровождении "Девятой симфонии", исполненной на вернисаже Густавом Малером. Огюст Роден назвал этот фриз "трагическим и божественным", но публике он не понравился - показался незаконченным, - и Сецессион чуть не потерпел финансовый крах. Честно говоря, трудно отделаться от ощущения незаконченности и сейчас (впрочем, там, где сегодня пустая стена, были открытые проемы).
В запутанной символике фриза Климт опирался на интерпретацию Девятой симфонии, предложенную Рихардом Вагнером. С левой стороны изображено "Стремление к счастью" с тремя анорексическими фигурами, которые об этом счастье умоляют рыцаря в золотых доспехах. На торцевой стене - "Вражьи силы" с абсолютно гениальной гигантской обезьяной, достойной современных японских мультфильмов, и прочими гадкими персонажами, которые уже сами по себе стоят визита. Страдающая ожирением дама в пестрой синей юбке-саронг символизирует неумеренность. На правой стене сначала появляются фигуры с лирами, доказывая, что стремление к счастью удовлетворяется в поэзии; потом наступает "Ода к радости", где обнаженная парочка, опутанная в районе щиколоток какими-то нитками, обнимается в присутствии невозмутимого женского хора.
Находящееся неподалеку кафе Museum, в котором сидели все художники, оформил соратник Климта Адольф Лоос. Сейчас это приятное и непретенциозное место, но от архитектуры Лооса осталось совсем немного.