С твоим характером, - произнес, наконец, звенящий голос, - опасно очутиться по ту сторону зеркала

Разве у меня плохой характер?

Снова раздался вздох.

Видишь ли, ты, конечно, хорошая девочка... Я вижу добрые глаза - значит, и сердечко у тебя доброе.

Но у тебя есть недостатки, которые могут помешать тебе в трудную минуту!

Я ничего не боюсь! - решительно махнула косичками Оля.

Что ж, пусть будет по-твоему, - произнес голос.

И передняя наполнилась вдруг звоном, словно разбились тысячи хрустальных стекляшек. Оля вздрогнула, и книга, которую она держала под мышкой, полетела на пол.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Хрустальный звон все усиливался. По гладкому стеклу зеркала побежали голубые волны. С каждой секундой они становились все голубее и голубее, и теперь уже зеркало ничего не отражало.

Затем голубые волны рассеялись, словно туман, и хрустальный звон затих.

Оля снова увидела в зеркале переднюю и свое отражение. Однако стекло исчезло. Осталась только одна рама от зеркала, через которую - Оля отчетливо почувствовала это - повеяло ветерком.

Набрав в легкие воздуха и зажмурив глаза, будто она собиралась нырнуть в воду, Оля быстро подняла ногу, переступила через раму и, столкнувшись с кем-то, полетела на пол. Она схватилась за ушибленный лоб, открыла глаза и села. Перед ней, схватившись за лоб, сидела девочка с русыми косами и большими голубыми глазами.

А ведь мы обе виноваты, что столкнулись, - сказала девочка, смущенно улыбаясь. - Ты слишком быстро сделала шаг вперед. И я сделала шаг вперед. Ведь я привыкла делать то же, что и ты! Я не догадалась сразу, что мне нужно уступить тебе дорогу.

Ничего, мне не очень больно, - проговорила Оля, потирая лоб, - только, наверное, вскочит шишка.

Там, в своей передней, ты обронила книжку, - сказала девочка Оле, - вот она.

И девочка протянула книгу, на которой было написано "икзакС". Оля усмехнулась и внимательно оглядела отраженную переднюю, в которой находилась. Все в ней было наоборот. То, что дома стояло справа, здесь оказалось слева, а то, что там стояло слева, здесь оказалось справа.

Вдруг хрустальный звон привлек ее внимание. Оля увидела, что в зеркальной раме снова появились голубые волны. Она торопливо подбежала к зеркалу, но его поверхность уже успокоилось. Оля прислонила к зеркалу лоб и почувствовала холодок стекла. "Как же я теперь попаду домой? - подумала она. Ей вдруг стало тревожно и грустно. Она видела в зеркале переднюю своей квартиры, которая была так близко и в то же время так далеко теперь. Какой милой ей показалась эта передняя! Вон на полу лежит ее любимая книга, на которой написано: "Сказки". А вон на вешалке висит папино летнее пальто, которое мама вынула из сундука, чтобы оно проветрилось: от пальто пахло нафталином.

Оля оглянулась.

Здесь, в отраженной передней, тоже висело пальто, такое же, как у папы, но сколько Оля ни тянула носом воздух, она не почувствовала запаха нафталина.

Я не хочу здесь оставаться, - сказала Оля и сердито посмотрела на девочку. - Я хочу домой.

Нельзя, - серьезно проговорила девочка, поднимаясь с пола. - Голубые волны не могут появляться так часто.

А если я... разобью стекло?

Тогда будет еще хуже. Ты на всю жизнь останешься по эту сторону зеркала.

Слезы брызнули из Олиных глаз и закапали на пол. "Дзинь, дзинь!" - зазвенели слезинки; ударившись об пол, они превращались в стеклышки и разбивались на сотни крошечных частей.

Зачем же ты огорчаешься? - ласково заговорила девочка. - Нам с тобой не будет скучно.

Как тебя зовут? - всхлипывая, спросила Оля.

Меня зовут Яло. А тебя зовут Оля?

Правильно! - воскликнула удивленная Оля. - Как ты узнала?

Это очень просто. Ведь я твое отражение. Значит, имя у меня такое же, как у тебя, только наоборот. Оля наоборот будет Яло. Видишь, у меня все наоборот: у тебя родинка на правой щеке, а у меня на левой.

Это очень забавно, - улыбнулась Оля сквозь слезы. - Если ты мое отражение, значит, ты...

Что?

Ты не обидишься, если я тебя спрошу?