Прежде чем душа может предстать перед Учителем, стопы ее должны быть омыты кровью сердца

Это наставление представляется очень суровым многим вступающим на Путь. Они заблуждаются относительно истинного смысла этого правила, полагая, что под словом «сердце» надо разуметь любовь. Но это неверно: оккультизм вовсе не учит убивать истинную любовь – напротив, он утверждает, что любовь – это одно из величайших преимуществ человека и что по мере того, как он совершенствуется, его способность любить все растет, пока в конце концов не охватит все его существо. Под словом «сердце» здесь нужно понимать эмоциональную природу человека и инстинкты низшего, еще полуживотного интеллекта. Пока мы еще не развились в духовном отношении, эти инстинкты кажутся нам столь тесно сросшимися с нами, что, отрешаясь от них, мы буквально вырываем из груди свое сердце. Мы постепенно с болью и мучениями искореняем одно за другим свойства нашей прежней животной природы, и наши духовные стопы, в полном смысле этого слова, омываются кровью сердца. Вожделения, низменные желания, животные страсти, прежние привычки, условности, унаследованные предвзятости, расовые заблуждения, вошедшие в нашу плоть и кровь, поначалу приходится отбрасывать одно за другим с сомнением, опасением, болью и обливающимся кровью сердцем, пока мы не достигнем той высоты, с которой можем видеть их настоящее значение. Мы не только должны вырвать с корнем наши низменные желания, но обязаны в силу необходимости расстаться со многим из того, что нам всегда казалось дорогим и священным, но что оказывается детскими фантазиями в том чистом свете, который начинает проливать в нашу душу высший духовный разум. Но хотя мы и видим эти вещи такими, каковы они есть на самом деле, нам все-таки больно расставаться с ними – мы испускаем крик боли, и сердце наше обливается кровью.

Нередко также нам приходится очутиться на распутье, достигнув пункта, где мы принуждены расстаться в духовном смысле с теми, кто нам дорог, предоставив им идти их собственной дорогой, а самим вступить на новые и еще неизведанные нами пути мышления. Все это влечет за собой страдание. К этому присоединяется ужас умственного и духовного одиночества, приходящий вскоре после того, как человек сделал первые шаги по Пути.

Первое испытание, знакомое многим из тех, кто читает эти строки, – это странное чувство полного одиночества, сознание того, что нет рядом с вами ни одного близкого человека, который мог бы понять и оценить ваши чувства. А затем наступает сознание лицезрения великих задач жизни, в то время как другие не допускают существования каких бы то ни было неразрешенных проблем и идут соответственно этому своей дорогой – танцуя, борясь, ссорясь и обнаруживая все признаки духовной слепоты, между тем как вы принуждены стоять одиноко и переносить это ужасное зрелище. Конечно, при этом ваше сердце не может не обливаться кровью. Вам является осознание страданий всего мира и своей неспособности уяснить себе их смысл, чувство своего бессилия найти способ исцеления этих страданий, и ваше сердце вновь обливается кровью. Все это следствие вашего духовного пробуждения; человек, находящийся в материальной плоскости жизни, не чувствует и не видит всего этого. И лишь когда стопы вашей души омоются кровью сердца, ваши очи начнут лицезреть духовные истины, уши услышат их, голос будет способен говорить о них другим и сообщаться с теми, кто уже продвинулся вперед по Пути. Тогда душа получает возможность расправить свои крылья и взглянуть прямо в лицо другим духовно пробужденным душам, ибо она уже начинает понимать тайны жизни, смысл всего сущего и может уже охватить кое-что из великого плана мироздания, осознать свое собственное существование и сказать вполне осмысленно: «Я есмь». Теперь она нашла себя и победила страдания, став выше их. Обдумайте эти мысли в молчании и дайте истине проникнуть в вашу душу, пустить в ней корни, расти, цвести и принести плод.

Убей в себе честолюбие.

Убей желание жить.

Убей желание утех.

4. И трудись, как трудятся честолюбцы…

Подлинно оккультные истины облечены в форму парадокса: они включают две стороны. И это отвечает плану мироздания.

Все односторонние положения истинны лишь отчасти, – всякое доказательство имеет две стороны, – всякая фрагментарная истина справедлива только наполовину; проследите ее старательно, и вы найдете другую, противоположную половину. Всякая вещь «существует» и «не существует» в одно и то же время, и потому любое полное утверждение истины непременно должно быть парадоксально. И это потому, что наше ограниченное сознание позволяет нам видеть только одну сторону предмета в каждый конкретный момент. С точки же зрения бесконечности все грани видны сразу. Созерцающему беспредельное видны все точки на поверхности шара.

Эти четыре правила представляют собой иллюстрацию к закону парадокса. Они обычно отбрасываются как непонятные читающими их людьми среднего уровня. А между тем они вполне разумны и в высшей степени справедливы. Приступим теперь к их рассмотрению.

Ключ к пониманию этих (и всех) истин заключается в способности различать «относительную», или низшую, точку зрения и «абсолютную», или высшую. Запомните это, потому что это поможет вам разобраться во многих темных и трудных вопросах. Приложим теперь это мерило к четырем нижеприведенным правилам.

Убей в себе честолюбие.

Заурядный человек отшатнется от этого положения, восклицая, что проведение этого правила в жизнь сделает его вялым и ни к чему не пригодным существом, ибо честолюбие, по-видимому, лежит в основе всего великого, что создано человеком. Такой человек видит четвертое правило и, если он не смотрит очами духовного разума, – еще более недоумевает. И тем не менее соблюдение обоих этих правил вполне исполнимо. Честолюбие, о котором говорится в первом, представляет собой чувство, побуждающее человека к достижению известной цели ради тщеславных, эгоистических мотивов, заставляющее его разрушать все на своем пути и теснить всех, с кем он приходит в соприкосновение. Такое честолюбие – подделка под настоящее честолюбие и столь же неестественно, как болезненный аппетит, являющийся искажением нормальных ощущений голода и жажды, или как нелепый обычай украшать себя варварскими убранствами – это извращение нормального инстинкта, заставляющего прикрывать тело одеждой с целью защиты от непогоды. Столь же нелеп обычай отягчения себя и других содержанием роскошных дворцов, являющий искажение естественной потребности в домашнем очаге и в крове. Сюда же следует отнести распутное, развратное поведение, представляющее не что иное, как извращение естественного полового инстинкта нормального человека, имеющего в виду прежде всего продолжение рода.

«Честолюбивые» люди доходят до безумия в погоне за успехом, потому что их инстинкты извращены и ненормальны. Честолюбцы воображают, что вещи, к которым они стремятся, дадут им счастье, но их ждет разочарование, ибо вещи эти, не будучи источником прочного счастья, обращаются в прах подобно плодам Мертвого моря. Честолюбивый человек привязывается к вещам, которые он сам создает, и становится их рабом вместо того, чтобы быть их господином. Он смотрит на деньги не как на средство обеспечить себя и других предметами первой необходимости и пищей (духовной и материальной), но как на нечто ценное само по себе – он одного духа со скупцом.

Если он ищет власти и могущества, – он делает это из эгоистических побуждений, дабы удовлетворить свое тщеславие и показать обществу, что он могущественнее своих собратьев, – короче говоря, чтобы стать выше толпы. Все это жалкие, ничтожные, детские честолюбивые помыслы, недостойные истинного человека, которые нужно перерасти прежде, чем начать совершенствоваться духовно, – но в то же время они дают человеку тот негативный опыт, который необходим для его духовного пробуждения. Одним словом, человек с ненормальным честолюбием работает с целью эгоистического вознаграждения и неизбежно будет разочарован, поскольку он основывает свои надежды на вещах, которые обманут его в черный день; он пробует опираться на надломленную трость.

Теперь взглянем на обратную сторону медали: «Трудись, как трудятся честолюбцы». Вот он, кажущийся парадокс! Кто трудится таким образом, может показаться людям типичным честолюбцем, но это сходство будет чисто внешним. «Честолюбец» являет собой уклонение от нормы. Тот же, кто трудится ради самого труда, повинуясь стремлению работать и жажде творить, чтобы дать как можно более полный исход творческой силе своей натуры, – тот проявляет истинную природу человека.

Такой человек способен работать лучше и достигнуть более прочных результатов, чем тщеславный честолюбец. Кроме того, его работа приносит ему счастье, он чувствует радость от своей деятельности, проникается творческим импульсом мировой жизни и творит великие дела. Исполняя свою задачу, он обретает счастье в работе и благодаря ей. И пока он верен своему идеалу, его радость не омрачится, и он будет хорошо выполнять свою долю в мировой работе. Но по мере того, как он поднимается по ступеням лестницы, ведущей к успеху, он подвергается ужасным искушениям и нередко поддается влиянию тщеславного честолюбия. Следствием станет то, что в следующем своем воплощении он должен будет вновь и вновь подвергаться этому искусу, пока не преодолеет его. Всякому человеку на свете положена своя работа, и он обязан делать ее как можно лучше, бодро и разумно. Он должен дать полный простор проявлению того инстинкта, который побуждает его как следует выполнять свое дело – лучше, чем оно делалось до него (не ради возможности торжествовать над другими, но потому, что мироустройство требует все большего и большего совершенства в работе).

Истинный оккультизм не учит человека в бездействии предаваться созерцанию, устремив свой взгляд на пуп, подобно некоторым невежественным индусским факирам и святошам, которые подражают лишь языку учителей Йоги, профанируя их учение. Напротив, оккультизм учит, что принимать участие в мировой работе – долг и почетное преимущество человека и что способный делать что-нибудь лучше, чем это делалось прежде, заслуживает благословения, как благодетель человечества. Оккультизм признает божественное побуждение к творчеству, заложенное во всех людях, и считает, что оно должно найти себе полное выражение. Он учит, что без полезной работы никакая жизнь не может быть полной и завершенной. Он верит, что умственная работа помогает духовному развитию и совершенно необходима для него. Он далек от восхваления неосмысленной, механической работы, ибо в ней нет ничего прекрасного, но он учит, что во всяком, даже самом скромном деле, может найтись что-нибудь интересное для того, кто ищет этого, и что такой человек всегда найдет лучший способ для выполнения этого дела и таким образом прибавит что-нибудь в мировую сокровищницу знаний. Он учит, что истинное честолюбие заключается в том, чтобы любить работу ради нее самой, а не в том, чтобы исполнять ее ради ложных целей мирской награды.

Такая жизнь возможна для тех, кто постиг Карма-йогу. Читайте это наставление до тех пор, пока вполне не схватите его смысл, пока не почувствуете его истинность с такою же ясностью, с какой вы это видите. Суть этих поучений в вопросе о честолюбии может быть резюмирована таким образом: искорените относительное честолюбие, которое заставляет вас привязываться к предметам и ждать награды за ваши труды, и которое не приносит ничего, кроме разочарования и задержки на пути совершенствования, но старайтесь развить и как можно полнее выразить абсолютное честолюбие, которое заставляет вас работать ради самой работы, ради доставляемой ею радости, ради желания дать возможность проявиться божественному инстинкту творчества. Развивайте то честолюбие, которое заставляет вас наилучшим образом исполнять работу – лучше, чем она когда-либо делалась, и которая дает возможность сотрудничать в гармонии с никогда не прерывающимся божественным творчеством, а не в разладе с ним. Пусть божественная энергия совершает свою работу через вас и находит совершенное выражение в вашем труде. Откройте ей свободный доступ в вашу душу, и вы вкусите радость, исходящую от такой работы, – это и будет истинным честолюбием; всякое другое будет лишь жалкой подделкой, задерживающей совершенствование души.

Убей желание жить.

Это вторая истина, высказанная в форме парадокса. Нужно искоренить мысль, что плотская жизнь составляет для нас все. Это мнение служит препятствием для признания более полной жизни души и заставляет нас воображать, что телесной жизнью все исчерпывается, тогда как она не более, чем песчинка на берегу океана вечности. Нужно дорасти до чувства, что душа пребывает всегда, будь то во плоти или вне ее, и что конкретная физическая жизнь есть только средство проявления истинного «Я», которое не может умереть. Потому убейте слепую жажду физической жизни, которая заставляет вас бояться смерти и приписывать преувеличенное значение чисто телесному существованию в ущерб более полной жизни и сознанию. Искорените саму мысль, что со смертью вашего тела умираете и вы, ибо вы будете жить так же, как и в данную минуту, может быть, только еще более интенсивной жизнью. Постарайтесь видеть в физической жизни только то, что она есть на самом деле, и не поддавайтесь обману. Перестаньте смотреть на смерть с ужасом, наступает ли она для вас или для ваших близких. Смерть столь же естественное явление, как жизнь (в этой стадии развития), и можно ожидать от нее не меньшего счастья, чем от этой последней. Конечно, очень трудно отрешиться от ужаса перед физическим разложением, и нужно не раз выдержать тяжелую борьбу с самим собою, прежде чем вы получите возможность сбросить с себя негодную ветошь – это ложное представление, которое въелось в сознание человека, несмотря на постоянно провозглашаемую им веру в запредельную жизнь.

Все религии говорят о «загробной жизни», которая ожидает всякого верующего, но «верующий» трясется и дрожит при мысли о смерти, облачаясь в траур, когда умирает кто-либо из его друзей, вместо того, чтобы радоваться, что его друг перешел в «лучшую обитель» (позволю себе употребить это лицемерное выражение, которым постоянно пользуются в подобных случаях, но которое нисколько никого не утешает).

Нужно дорасти до положительного «чувства» или сознания вечности жизни, и лишь тогда можно освободиться от страха смерти, а пока это состояние сознания не достигнуто, никакие словесные исповедания веры в бессмертие души не помогут. Для того, кто «чувствует» в своем сознании факт переживания индивидуальности и продления жизни за гробом, смерть и могила теряют свой ужас, и жажда жизни (преходящей) умирает, поскольку на ее место встает знание жизни (абсолютной). Но мы не должны забывать и оборотной стороны медали (4). Это относится не только к жизни других, но также и к вашей собственной физической жизни.

Отбрасывая прежнюю мысль о сравнительной важности вашей плотской жизни, вы не должны впадать в другую крайность – полное отсутствие забот о вашем физическом теле. Это тело дано вам по Божественному предначертанию и служит ковчегом духа; если бы вам не нужно было ваше тело, будьте уверены, что вы не получили бы его. Оно необходимо вам в данной стадии развития, и без него вы не могли бы исполнить задачи духовного самосовершенствования. Поэтому не будьте безрассудны и не относитесь с презрением к вашему телу и к вашей физической жизни как к чему-то недостойному вас. И то и другое на данной ступени как нельзя более достойно вас, и, пользуясь своим телом, вы можете достигнуть великих результатов.

Относясь к телу и плотской жизни с презрением, вы как бы отказываетесь от той лестницы, которая может помочь вам достичь высоты совершенства. Поэтому вы должны почитать жизнь, как те, кто жаждет ее, и должны беречь свое тело, как те, кто думает, что оно и есть их «Я». Нужно смотреть на тело как на орудие души и духа, и оно должно содержаться в необходимой чистоте, здоровье и силе. Надо употребить все средства для продления жизни в том теле, которое было дано вам. Его нужно беречь и заботиться о нем.

Не нужно сидеть и горевать о вашем заключении в этой жизни – у вас никогда не будет другого случая пережить тот опыт, что она вам предоставляет, и потому постарайтесь как можно лучше воспользоваться им. Ваша «жизнь» – нечто чудесное, и вы всегда должны жить «настоящим», извлекая из него в полной мере ту радость, которая имеется в каждом мгновении жизни для духовно развитого человека. «Жизни, жизни, больше жизни!», – воскликнул один писатель, и он был прав. Живите нормальной, здоровой, чистой жизнью, ежеминутно принимая ее такой, какая она есть на самом деле, и не тревожа себя мыслями ни о прошедшем, ни о будущем. Вы живете в вечности – так отчего же не извлечь из настоящего все, что возможно! Жизнь всегда есть только «настоящее», и поток этих «настоящих» моментов неистощим.

Если вы попросите резюмировать мысль об отказе от жажды жизни и его оборотной стороне, выражающейся в предписании относиться к ней с уважением, вам можно ответить следующим образом: то, от чего надо отказаться, есть лишь относительная жажда жизни, вытекающая из ошибочной мысли, что физической сферой исчерпывается вся жизнь. Абсолютная же жажда жизни является результатом знания, что представляет собой человеческая жизнь в своем целом, и что такое данная мимолетная плотская жизнь. Поэтому, хотя духовно развитый человек и не жаждет ее в обычном смысле этого слова, он и не относится к ней с презрением, а действительно ценит ее, ибо она составляет часть его бытия, а он не желает лишиться какой бы то ни было доли того, что должно принадлежать ему по Божественному предначертанию. Духовно развитый человек не боится смерти, но и не ищет ее – он не боится ни жизни, ни смерти, он не жаждет ни того, ни другого (в относительном смысле); и тем не менее в абсолютном смысле он желает и того и другого. Такой человек неуязвим: он не боится ужасов ни жизни, ни смерти. Достигнув этого состояния, человек преисполняется такой духовной силой, что ее излучение ощущается всеми окружающими.

Запомните эти слова: «Не бойтесь ни смерти, ни жизни. Не бойтесь смерти и не ищите ее». Когда вы взойдете на эту ступень, вы будете воистину знать, что такое жизнь и что такое смерть – ибо и то и другое только проявление Жизни.

Убей желание утех.

Это наставление так же парадоксально и имеет тот же характер, что и вышеприведенные. Его внешняя противоречивость обусловлена двумя точками зрения – относительной и абсолютной. Применяя этот метод ко всем по-видимому противоречивым оккультным учениям, вы сможете выделить всякую их составную часть, чтобы затем иметь возможность произвести тщательный анализ и последующий синтез. Приложим же теперь этот метод к рассмотрению данного случая.

На первый взгляд кажется, что это правило призывает к крайнему аскетизму, но на самом деле оно не имеет такого смысла. В большинстве случаев аскетизм – это удаление от всего, что мы можем считать для себя слишком приятным. В сознании многих людей, принадлежащих к религиям самых различных видов и оттенков, создалось убеждение, что все приносящее нам наслаждение должно быть непременно «дурным».

В произведении одного писателя его герой говорит: «Ужасно грустно, что, по-видимому, все, что есть приятного в жизни, оказывается предосудительным». И действительно, существует ходячее мнение, будто Богу доставляет удовольствие видеть людей несчастными и делающими то, что им неприятно; поэтому многие так называемые «религиозные» люди относились сурово к естественным удовольствиям жизни и поступали так, будто они думали, что всякая улыбка радости будет оскорблением Божества. Но все это совершенно ошибочно. Все естественные удовольствия даны человеку для пользования ими, но ни одному из них не должно быть дозволено стать властителем человека. Всегда нужно быть господином, а не рабом в своем отношении к радостям жизни.

Мы должны сказать, что обсуждаемое нами правило вовсе не имеет целью проповедь аскетизма. Оккультизм отнюдь не настаивает на необходимости последнего.

Он учит, однако, что человек не должен быть связанным удовольствиями и удобствами жизни настолько, чтобы это могло мешать развитию его высшей природы. Известная роскошь может погубить человека, и мы знаем много случаев, когда высшие силы, осуществляющие мировой закон, лишали человека того, что препятствовало его совершенствованию и ставили его в такое положение, где он поневоле должен был жить нормальной жизнью, способствующей духовному росту и развитию. Оккультизм проповедует «простой образ жизни». Он учит нас, что когда человек приобретает много вещей, то зачастую эти вещи завладевают им и он становится их рабом вместо того, чтобы быть их господином. Это не значит, что мы должны спать на голых досках, словно это особая добродетель, угодная Божеству, или что мы должны питаться черствыми корками в надежде заслужить этим Божеское расположение. Ни то, ни другое не может оказать такого действия, поскольку Божество нельзя подкупить, и Оно не может особенно радоваться тому, что кто-либо из Его чад творит глупости.

Но это правило имеет целью внедрить в нас сознание того, что мы не должны связывать себя мыслями о необходимости известного благосостояния и воображать, что настоящее счастье может зависеть от этого. Пользуйтесь естественными и разумными удовольствиями жизни, но всегда сохраняйте свою власть над ними и не дозволяйте им увлекать себя. И помните всегда, что настоящее счастье пребывает в вас самих, что любая роскошь и «комфорт» не являются необходимостью для истинного человека и что, пользуясь ими, не надо никогда преувеличивать их подлинной ценности. Материальные удобства и предметы роскоши представляют собой только случайности физической плоскости жизни и не касаются истинного «Я».

Развитой человек пользуется всеми этими вещами как средствами, орудиями (или даже как игрушками, если он считает необходимым присоединиться к игре других), но он всегда видит в них то, что они есть на самом деле, и никогда не будет введен ими в заблуждение. Ему кажется нелепой сама мысль, что эти вещи могут быть необходимы для его счастья, и по мере духовного развития его вкусы становятся проще. Ему могут нравиться прочные и хорошо сделанные вещи, наилучшим образом приспособленные к конкретному употреблению; но он может довольствоваться весьма небольшим их количеством, а тщеславие и показная роскошь делаются совершенно чуждыми его природе. Он даже не должен непременно «искоренять» в себе эти чуждые ему вкусы – они сами покинут его, ибо в атмосфере его возвышенного образа мыслей им просто не остается места.