АР-РАБИА ИБН ЗИЙАД АЛЬ-ХАРИСИ
“С тех пор, как я стал халифом, никто не был так правдив со мной, как ар-Рабиа Ибн Зийад”. (Умар Ибн аль-Хаттаб) Город посланника Аллаха Медина постепенно успокаивал свою глубокую скорбь в связи с кончиной Правдивейшего Абу Бакра... Ежедневно в Йасриб прибывали делегации из провинций, чтобы присягнуть на верность халифу Умару Ибн аль-Хаттабу и торжественно пообещать повиноваться ему во все времена. Как-то утром к вождю правоверных прибыла очередная группа делегаций, среди которых были и посланцы Бахрейна. Аль-Фарук всегда стремился очень внимательно выслушивать обращённые к нему речи посланцев. Он ожидал услышать от них доброе наставление или мысль, либо совет, полезные для Аллаха, Его Книги и всех мусульман в целом. Когда высказывались некоторые из присутствующих, халиф не услышал в их речах ничего толкового. Усмотрев одного из людей, который показался ему разумным, халиф кивнул ему и сказал: “Давай, изложи, что есть у тебя”. Воздав хвалу и благодарность Аллаху, человек сказал: — О вождь правоверных, облачение тебя властью над этой нацией явится для тебя испытанием от Всемогущего и Всевышнего Аллаха. Бойся же Аллаха в том деле, которое возложено на тебя. Знай же, что даже если всего один барашек пропадёт на берегу Ефрата, то и за это с тебя спросят в день Воскресения. Разрыдавшись, Умар воскликнул: — С тех пор, как я стал халифом, никто не был так откровенен со мной, как ты. Так кто же ты?! — Ар-Рабида Ибн Зийад аль-Хариси, — ответил человек. — Ты брат аль-Мухаджира Ибн Зийада? — спросил Умар. — Да, — ответил тот. Когда собрание завершилось, Умар Ибн аль-Хаттаб призвал к себе Абу Мусу аль-Ашари и сказал ему: — Разберись с ар-Рабиа Ибн Зийадом. Если он искренен, то он принесёт нам много добра и будет хорошим помощником в нашем деле. Назначь его в таком случае командиром и напиши мне о нём.
* * *
Вскоре после этого в соответствии с приказом халифа Абу Муса аль-Ашари собрал армию для покорения Маназир на территории аль-Ахваза. В состав армии он включил ар-Рабиа Ибн Зийада и его брата аль-Мухаджира.
* * *
Полностью окружив Маназир, Абу Муса аль-Ашари вступил в исключительные по своему ожесточению сражения, пободных которым мало в истории войн. Неожиданно для всех язычники оказали сильнейшее сопротивление и беспримерное упорство в боях. Мусульмане несли невиданно тяжёлые потери, которые превзошли все предварительные оценки. К тому же мусульмане сражались постящимися, поскольку был месяц Рамадан. Когда брат ар-Рабиа Ибн Зийада аль-Мухаджир заметил, что мусульмане потеряли убитыми многих воинов, то твёрдо решил пожертвовать собой, стремясь обрести тем самым благосклонность Аллаха. Он натёрся составом, предназначенным для бальзамирования мёртвых, завернулся в саван и дал последние наставления своему брату... Ар-Рабиа пришёл к Абу Мусе и сказал ему: “Аль-Мухаджир твёрдо решил пожертвовать собой, будучи постящимся. В результате тяжёлых боев и под воздействием строгого поста ослабли воля и решимость всех мусульман, однако они не собираются прекращать пост. Ты должен что-то предпринять, что сочтёшь нужным”. Обратившись в воинам, Абу Муса аль-Ашари провозгласил: “О мусульмане! Я призываю каждого постящегося разговеться или прекратить сражаться”. После этого он отпил из сосуда, который был при нём, чтобы люди последовали его примеру. Услышав слова Абу Мусы, аль-Мухаджир отпил воды и сказал: — Клянусь Аллахом, я попил воды не потому, что испытываю жажду, а потому, что последовал призыву своего командующего... Затем он выхватил из ножен меч и отважно бросился на врага, бесстрашно разя насмерть воинов противника. Когда он оказался в самой гуще неприятеля, вражеские мечи со всех сторон обрушились на него, и аль-Мухаджир пал смертью героя на поле боя. Отрубив голову аль-Мухаджира, враги водрузили её на бастион, выходящий непосредственно на поле боя. Увидев это, ар-Рабиа произнёс: “Вечное тебе блаженство и упокоение... Клянусь Аллахом я отомщу за тебя и за гибель других мусульман, если на это будет воля Аллаха”. Когда Абу Муса увидел глубокую скорбь ар-Рабиа по своему брату и гнев, бушующий в его груди к врагам Аллаха, то назначил его вместо себя командующим армией, а сам отправился покорять ас-Сус.
* * *
Подобно ужасающей силы урагану ар-Рабиа и его воины обрушились на язычников. Как скалы, подхваченные бурным потоком, мусульмане крушили вражеские крепостные укрепления. Они рассеяли и разметали войска противника. С помощью Аллаха ар-Рабиа Ибн Зийаду силой удалось покорить Маназир. Многие из противников были убиты, а женщины и дети пленены. Мусульмане захватили богатую добычу, так как на то была воля Аллаха. * * * После маназирского сражения ярко засияла звезда полководческого дарования ар-Рабиа Ибн Зийада, а его имя было у всех на устах.* Он стал одним из выдающихся военачальников, уделом которого были великие дела... Когда мусульмане решили покорить Сиджистан, то назначили ар-Рабиа командовать армией, надеясь, что именно он вернётся с победой.
* * *
Во главе своей армии ар-Рабиа Ибн Зийад выступил в поход во имя Аллаха. На пути к Сиджистану армия мусульман преодолела семьдесят пять миль безводной пустыни, что было не по силам даже диким хищникам песков. Первой целью мусульман стал город Рустак Залик на границах Сиджистана. Этот город был застроен роскошными дворцами и окружён мощными крепостными укреплениями. В нём было много сокровищ, а окружающие земли отличались большим плодородием.
* * *
Ещё до своего подхода к городу талантливый и проницательный полководец выслал вперёд своих разведчиков. От них он узнал, что местное неселение скоро будет отмечать свой праздник. Ар-Рабиа решил внезапно напасть на врага и захватить его врасплох как раз в праздничную ночь. Его замысел удался, и армия мусульман одержала быструю победу, захватив в плен двадцать тысяч человек, в том числе и наместника этой провинции. Среди пленных был один из чиновников наместника, у которого нашли триста тысяч, предназначенные для его господина. Ар-Рабиа спросил его: — Откуда у тебя эти деньги? — Эти деньги собраны в одной из деревень, принадлежащих моему повелителю, — ответил тот. — Каждый год одна деревня выплачивает ему столько денег? — спросил ар-Рабиа. — Да, — ответил пленник. — Откуда же у них столько? — спросил ар-Рабиа. — Люди добывают их мотыгами, серпами и собственным потом, — ответил чиновник.
* * *
Когда сражение закончилось, к ар-Рабиа пришёл наместник и предложил ему выкуп за себя и своих родных. Ар-Рабиа сказал ему: “Я приму твой выкуп, если он будет достаточно щедрым для мусульман”. “А сколько ты хочешь?” — спросил наместник. “Я воткну это копьё в землю, а ты будешь сыпать золото и серебро, пока копья не будет видно”, — ответил ар-Рабиа. “Я согласен”, — сказал наместник. Затем он начал сыпать на копьё золото и серебро из своих сокровищ, пока не засыпал его целиком...
* * *
Со своей победоносной армией ар-Рабиа Ибн Зийад углубился на территорию Сиджистана. Одна за другой вражеские крепости падали к копытам его конницы, подобно тому, как опадает листва с деревьев, когда начинает дуть осенний ветер. Жители покоряемых городов и деревень смиренно встречали армию ар-Рабиа, прося для себя безопасности ещё до того, как воины обнажали свои мечи. Это триумфальное шествие продолжалось, пока ар-Рабиа не подошёл к столице Сиджистана городу Зарандж. Здесь мусульмане встретились с хорошо подготовленным к войне противником, который расположил свои войска в боевом порядке, подтянул из тыла резервы и был преисполнен решимости отбить наступление армии ар-Рабиа на этот крупный город, а затем любой ценой не допустит её дальнейшего продвижения в Сиджистане. Завязалась ожесточённая и кровавая битва, в которой ради победы ни одна из сторон не останавливалась ни перед какими потерями. Как только появились первые признаки победы мусульман, вождь противника по имени Барвиз поспешил заключить перемирие с ар-Рабиа, хотя и имел в своём распоряжении ещё достаточно сил. Тем самым он хотел добиться для себя и своего народа наиболее выгодных условий мира... Барвиз направил к ар-Рабиа Ибн Зийаду своего посланца с просьбой назначить срок для личной встречи, чтобы начать мирные переговоры, на что ар-Рабиа дал своё согласие.
* * *
Ар-Рабиа приказал своим людям подготовить место для встречи Барвиза, а также потребовал от них сложить рядом кучи из тел убитых персов... Кроме того ар-Рабиа дал указание в беспорядке разбросать трупы персов по обеим сторонам дороги, по которой проследует Барвиз. Сам ар-Рабиа был человеком высокого роста с большой головой, очень смуглым и крупного телосложения. Его внешность внушала почтение каждому, кто хоть раз видел его. Когда Барвиз вошёл к нему, то ощутил страх перед ар-Рабиа, а его сердце преисполнил ужас от вида убитых. Он даже не смог приблизиться к ар-Рабиа, боясь поздороваться с ним. Заикаясь и заплетающимся языком Барвиз обратился к ар-Рабиа и предложил ему перемирие, обязавшись предоставить ему за это тысячу молодых людей, каждый из которых будет нести на голове чашу, наполненную золотом. Ар-Рабиа согласился и заключил мир с Барвизом на этих условиях. На следующий день ар-Рабиа Ибн Зийад вступил в город в окружении переданных ему молодых пленников под восторженные крики мусульман, возвеличивающих Аллаха. Это был один из знаменательных дней Аллаха.
* * *
Ар-Рабиа Ибн Зийад был грозно сияющим мечом в руках мусульмам, которые обрушивали его на головы врагов Аллаха. Он завоёвывал для мусульман города и присоединял новые провинции до наступления эпохи Омеййадов. Когда халифом стал Муавийа Ибн Абу Суфйан назначил ар-Рабиа правителем Хорасана. Однако его душа не лежала к этой должности. Его подавленность и недовольство этим постом возросли ещё больше, когда он получил послание от одного из крупных омеййадских вельмож, в котором говорилось: “Вождь правоверных Муавийа Ибн Абу Суфйан повелевает тебе оставлять всё золото и серебро из военных трофеев в мусульманской казне, а остальные трофеи делить между муджахидами...” В ответном послании ар-Рабиа написал: “Я обнаружил, что Книга Всевышнего и Всемогущего Аллаха повеливает поступать не так, как ты повелел мне, ссылаясь на указание вождя правоверных”. Затем он обратился к людям: “Возьмите же ваши трофеи, чтобы никто не мог посягнуть на них...” После этого он направил пятую часть добычи ко двору халифа в Дамаск.
* * *
На следующую пятницу после получения этого цослания ар-Рабиа Ибн Зийад в белых одеждах вышел на Намаз. Он обратился к собравшимся мусульманам с пятничной проповедью, а затем сказал: — О люди, мне наскучила эта жизнь. Я обращаюсь с призывом, и прошу вас верить ему.
* * *
Затем он сказал: “О Господь мой, если Ты хочешь добра мне, то возьми меня к Себе как можно скорее...” Все люди поверили в искренность этой мольбы. Ещё не успело закатиться солнце в этот день, как ар-Рабиа Ибн Зийад ушёл к своему Владыке.
АБДУЛЛА ИБН САЛАМ
“Тот, кого радует вид человека из жителей Рая, пусть смотрит на Абдуллу Ибн Салама”. Аль-Хусайн Ибн Салам был одним из иудейских священослужителей в Йасрибе. Все жители Медины, к каким бы сектам и общинам они ни принадлежали, очень уважали и почитали его. Среди людей он был известен своей богобоязненностью, праведностью, прямотой и правдивостью.
* * *
Аль-Хусайн жил спокойной и скромной жизнью, которая в то время была очень серьёзной и полезной... Он делил своё время на три части: одну треть он проводил в синагоге, где занимался проповедями и поклонением; вторую треть времени он проводил в саду, где ухаживал за пальмами и подстригал их; третью часть своего времени аль-Хусайн посвящал чтению Торы для совершенствования своих религиозных познаний...
* * *
Всякий раз, читая Тору, аль-Хусайн особенно внимательно изучал те места, в которых содержалось предсказание о появлении в Мекке Пророка, который дополнит и завершит миссии всех предыдущих пророков. Выясняя качества и черты этого ожидаемого Пророка, аль-Хусайн очень радовался тому, что он оставит свою родину и переселится в Иасриб, сделав Медину местом своего пребывания. Всякий раз, читая или размышляя над этими вестями, аль-Хусайн просил Аллаха позволить ему прожить столько, чтобы увидеть этого ожидаемого Пророка, ощутить счастье от встречи с ним и стать первым из уверовавших в него.
* * *
Всевышний и Всемогущий Аллах внял мольбе аль-Хусайна Ибн Салама и продлил его дни до той поры, когда был послан Пророк истинного пути и милосердия... Ему было суждено встретиться с Пророком и стать его сподвижником, уверовавшим в Истину, с которой он был послан. Предоставим же слово самому аль-Хусайну, чтобы он рассказал историю своего перехода в Ислам, так как он сделает это наилучшим образом и впечатляюще. Итак, аль-Хусайн Ибн Салам рассказывал: “Услышав о появлении посланника Аллаха, я предпринял попытки разузнать его имя, а также откуда он родом, какой он из себя, когда и где появится. Полученные сведения я сравнивал с тем, что было написано в наших книгах, чтобы убедиться в истинности его пророчества и правдивости призыва. То, что мне удалось выяснить, я скрыл от иудеев и никому ничего не говорил. Это продолжалось вплоть до того дня, когда посланник Аллаха покинул Мекку, направляясь в Медину. Когда Пророк достиг Йасриба и остановился в деревне Куба на расстоянии двух миль от Медины, к нам прибыл один человек, который объявил людям о его прибытии. Как раз в этот момент я находился на верхушке пальмы, подстригая её, а моя тётка Халида Бинт аль-Харис сидела под ней. Услышав эту новость, я тут же закричал: — Аллах Превелик... Аллах Превелик! Услышав моё возвеличивание Аллаха, тётка крикнула мне снизу: — Да разочарует тебя Аллах! Клянусь Аллахом, если бы ты услышал, что прибывает Муса Ибн Имран, то и тогда бы не сделал большего... Я сказал ей: — Клянусь Аллахом, тётя, это брат Мусы Ибн Имрана со своей религией... Он послан с тем же, с чем был послан и Муса... Помолчав, тётка спросила: — А не тот ли это Пророк, о котором вы нам сообщили, что он будет послан для подтверждения того, что было до него и для завершения Божественных миссий?! — Да, это он, — ответил я. — Итак, значит это он... — сказала она. После этого я сразу же поспешил к посланнику Аллаха и увидел большую толпу людей у входа в его дом. Протолкнувшись вперёд, я оказался рядом с ним. Первое, что я услышал от Пророка, было: О люди! Всюду несите мир... Вкушайте пищу... Молитесь ночью, когда люди спят... И вы с миром попадёте в Рай... Я во все глаза принялся пристально рассматривать его, пока не убедился, что его лицо не лживо. Подойдя к нему, я засвидетельствовал, что нет божества, кроме Аллаха, и что Мухаммад — посланник Аллаха. Обратившись ко мне, он спросил: — Как твоё имя? — Аль-Хусайн Ибн Салам, — ответил я. — Теперь ты Абдулла Ибн Салам, — сказал Пророк. — Да, — сказал я. — Абдулла Ибн Салам... клянусть Тем, Кто послал тебя с Истиной. Начиная с сегодняшнего дня я не хочу никакого другого имени. Затем я ушёл от посланника Аллаха и направился домой, где призвал к Исламу жену, детей и всех близких. Все они перешли в исламскую веру, а также и моя тётка Халида, хотя и была уже старухой... После этого я сказал им всем: — Скрывайте от иудеев, что я и вы перешли в Ислам, пока я не разрешу сказать вам это! — Да, — ответили они мне. Я тут же вернулся к посланнику Аллаха и сказал ему: — О посланник Аллаха, иудейский народ — это лжецы и клеветники... Мне хотелось бы, чтобы ты пригласил к себе их старейшин и вождей, а меня укрыл бы от них в это время в одной из комнат. Затем ты спроси их обо мне, пока они не узнали, что я принял Ислам, а после этого призови их в исламскую веру. Если же они прежде узнают, что я стал мусульманином, то будут всячески порочить меня, оболгут и припишут мне все мыслимые и немыслимые пороки... Поместив меня в одну из своих комнат, посланник Аллаха призвал их к себе и начал уговаривать принять Ислам, пытаясь вызвать у них любовь к истинной вере. При этом он напомнил им то, что писали о нём их священные книги... В ответ на это иудеи вступили с ним в бесплодную дискуссию, пытаясь оспаривать истину, а я внимательно прислушивался ко всему происходящему. Отчаявшись убедить их, Пророк спросил: “А какое место у вас занимает аль-Хусайн Ибн Салам?” Они ответили: — Это наш духовный руководитель и сын нашего вождя. Он наш духовный наставник и учёный-богослов, а также сын наставника и учёного. Посланник Аллаха спросил: “А если вы узнаете, что он принял исламскую веру, то тогда сами перейдёте в Ислам?” Иудеи ответили: — Упаси Бог! Не мог он принять Ислам... Господь уберёг его от того, чтобы стать мусульманином. Тут я вышел к ними сказал: “О иудеи, бойтесь Аллаха и примите то, с чем пришёл к вам Мухаммад. Клянусь Аллахом, вы же хорошо знаете, что он истинный посланник Аллаха. Его имя и его образ описаны у вас в Торе. Я свидетельствую, что он посланник Аллаха, что я верую в него и верю ему, и я знаю его...” Они воскликнули: — Да ты лжец! Клянёмся Богом, что ты наше зло и сын зла! Ты наш невежда и сын невежды! А затем они начали обвинять меня во всех прегрешениях. Я сказал посланнику Аллаха: — Разве не я сказал тебе: “Иудейский народ — это лжецы и клеветники, они коварны и распутны...?”” Абдулла Ибн Салам всем своим существом принял Ислам, подобно тому, как истомлённый жаждой человек припадает к живительному и благостному источнику влаги... Коран целиком захватил его, и его язык не уставал непрестанно повторять священные и ясные аяты. Повсюду Абдулла сопровождал Пророка, став неразлучным с ним, подобно его тени. Он дал торжественный обет трудиться во имя того, чтобы обрести блаженство Рая, и однажды посланник Аллаха сообщил ему эту благую весть, которая быстро распространилась среди благородных сподвижников Пророка... Историю сообщения этой благой вести рассказал Кайс Ибн Убада, а также и другие. Вот её содержание: “Как-то я сидел на занятии научного кружка в мечети посланника Аллаха в Медине. На занятии присутствовал один из старейшин, который сразу же расположил к себе людей, души которых потянулись к нему, а сердца обретали покой. Его речь, обращённая к людям, была очень приятной и выразительной. Когда он встал, кто-то сказал: — Тот, кого радует вид человека из обитателей Рая, пусть смотрит на него... — Кто это? — воскликнул я. — Абдулла Ибн Салам, — ответили они. Тут я сказал себе: “Я обязательно должен пойти за ним”. Поднявшись, я пошёл вслед за стариком, пока мы почти не вышли за пределы Медины. Здесь, на окраине города, старик вошёл в свой дом. Когда я попросил разрешения войти, старик позволил мне сделать это, затем он спросил меня: — Какая же нужда у тебя, племянник? Я ответил: “Я слышал, как люди сказали, когда ты выходил из мечети: “Тот, кого радует вид человека из обитателей Рая, пусть смотрит на него”. После этого я пошёл вслед за тобой, чтобы выяснить, в чём дело, и откуда люди узнали, что ты относишься к обитателям Рая”. — Только Аллаху известны обитатели Рая, сынок, — сказал старик. — Да, это так, но ведь есть же какая-то причина тому, что они говорят так, — сказал я. — Я расскажу тебе, из-за чего они говорят так, — сказал старик. — Расскажи... Да вознаградит Аллах тебя добром за это, — воскликнул я. Старик сказал: “Во времена посланника Аллаха однажды ночью я увидел во сне человека, который сказал мне: “Встань!” Когда я встал, он взял меня за руку. Увидев путь, ведущий налево, я хотел пойти по нему... Но человек сказал: — Не иди этой дорогой, так как это не твой путь... И тут я увидел ясный путь, ведущий направо. Человек сказал: — Иди этой дорогой... Я пошёл в эту сторону, пока не достиг прекрасного и обширного сада, наполненного свежей зеленью пышных растений. В центре сада находилась железная колонна, одним концом стоящая на земле, а другим уходящая в небо. В верхней части колонны находилось золотое кольцо. Мужчина сказал мне: — Поднимись на колонну. Я сказал: “Но я не могу сделать этого”. Тут рядом со мной оказался юноша, который помог мне, и я поднялся на самый верх колонны, где двумя руками схватился за кольцо. Я так и висел, уцепившись за него, пока не проснулся. На следующее утро я пришёл в посланнику Аллаха и рассказал ему о своём сновидении. Выслушав меня, он сказал мне: “Что касается пути в левую сторону, который ты увидел сначала, то все идущие по этому пути попадают в Огонь... Путь же, ведущий направо, предназначен для обитателей Рая... Сад, поразивший тебя прекрасной пышностью свежей зелени, — это Ислам. Колонна, стоящая в центре сада, означает религию... Золотое кольцо в верхней части колонны — это крепчайшая связь, за которую ты будешь крепко держаться, пока не умрёшь...”
СУРАКА ИБН МАЛИК
“Как ты будешь выглядеть, о Сурака, если наденешь браслеты хосроя?” (Мухаммад, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует) Как-то утром все курайшиты пришли в сильное беспокойство, поскольку среди них распространилась новость о том, что Мухаммад под покровом темноты покинул Мекку. Вначале курайшитские вожди даже этому не поверили... Они бросились разыскивать Пророка в домах рода бану Хашим, расспрашивая о нём в каждом доме его сподвижников. Когда они пришли к дому Абу Бакра, к ним навстречу вышла его дочь Асма. Абу Джахльь спросил её: — Где твой отец, девочка? Она ответила: — Я не знаю, где он сейчас. Размахнувшись, Абу Джахль так сильно ударил её по щеке, что соскочившая серьга упала на землю.
* * *
Убедившись, что Мухаммад покинул Мекку, вожди курайшитов пришли в ярость. Взяв с собой всех своих следопытов, чтобы определить путь Мухаммада, они отправились на его поиски. Достигнув пещеры Саур, следопыты сказали вождям: — Ей-богу, ваш приятель мимо этой пещеры не проходил. Сказав это курайшитам, следопыты не ошиблись. Как раз в это врем Мухаммад со своим спутником Абу Бакром находился внутри пещеры, а курайшиты стояли на скале над их головами. Увидев ноги людей, идущих над пещерой, Абу Бакр заплакал... Когда посланник Аллаха с любовью, мягкостью и укором посмотрел на него, Правдивейший прошептал: — Клянусь Аллахом, я плачу вовсе не из-за себя. Я боюсь увидеть, как тебе причинят зло и насилие, о посланник Аллаха. Благородный Посланник ободряюще сказал ему: — Не печалься, о Абу Бакр. Поистине, Аллах с нами. Аллах ниспослал спокойствие в сердце Абу Бакра, и он продолжал наблюдать за ногами людей, расхаживающих вверху. Затем он сказал: — О посланник Аллаха, если кто-нибудь посмотрит себе под ноги, то увидит нас. Посланник Аллаха ответил: “Зачем же ты, Абу Бакр, строишь предположения по поводу двоих, когда Аллах является третьим?!” Тут они услышали, как один курайшитский юноша сказал всем остальным: — Давайте спустимся и осмотрим пещеру. Умаййа Ибн Халаф язвительно ответил ему: —Ты что, не видишь, что паук сплёл паутину на входе? Ей-богу, это произошло ещё рождения Мухаммада... Однако Абу Джахль воскликнул: — Клянусь ал-Лат и аль-Уззой! Я думаю, что Мухаммад недалеко от нас, слышит, что мы говорим, и видит, что мы делаем. Силой своих чар он скрылся из наших глаз...
* * *
Тем не менее курайшиты не теряли надежду обнаружить Мухаммада, и их решимость преследовать его не уменьшилась. Они сообщили всем племенам, населяющим районы, прилегающие к дороге из Мекки в Медину, что любой, кто доставит Мухаммада живым или мёртвым, получит сто породистых верблюдов.
* * *
Как-то раз Сурака Ибн Малик аль-Мадладжи находился в одном из мест, предназначенных для собраний в Кудайде, недалеко от Мекки. В это же время туда прибыл один из курайшитских гонцов, который сообщил присутствующим о большой награде, которую курайшиты назначали тому, кто доставит им Мухаммада, живым или мёртвым. Едва Сурака услышал о ста верблюдах, как сразу же загорелся желанием заполучить их во что бы то ни стало. Однако он сдержался и не произнёс ни слова, чтобы не возбуждать аналогичное стремление у других людей. Не успел Сурака подняться со своего места, как пришёл один из его соплеменников и сказал: — Клянусь Аллахом, сейчас мимо меня прошли трое людей. Скорее всего это Мухаммад, Абу Бакр и их проводник. Сурака спросил: — А не могли ли это быть люди, которые ищут пропавшую верблюдицу, так как я думаю, что это они и есть. Человек сказал: “Может быть, так оно и есть”. А затем замолчал... Посидев еще немного на собрании, чтобы его уход не привлёк ничьего внимания, Сурака дождался, когда присутствующие сменили тему разговора. После этого он незаметно поспешил вернуться домой. Там он по секрету сказал своей служанке, чтобы она незаметно вывела его коня и оставила его на привязи в глубине долины. Затем Сурака приказал слуге, чтобы он приготовил его оружие и задними дворами втайне от всех принёс его в место неподалеку от коня и оставил его там...
* * *
Надев доспехи и оружие, Сурака вскочил на коня и поскакал вдогонку за Мухаммадом, чтобы пленить его прежде, чем это сделает кто-нибудь другой, и получить награду курайшитов.
* * *
Сурака Ибн Малик был одним из лучших наездников своего племени, высокого роста и крупного телосложения. К тому же он был прекрасным следопытом и легко переносил тяготы любого пути. Сурака обладал также поэтическим дарованием, а его конь был лучших кровей.
* * *
Сурака во весь опор скакал вперёд, как вдруг его конь споткнулся, и Сурака вылетел из седла. Он очень рассердился из-за этого, воскликнув: “Что же это такое?” Пропадёшь ты с этим конём”, — подумал про себя Сурака и опять вскочил в седло. Однако очень скоро конь споткнулся опять, что ещё больше расстроило Сураку, и он собрался было вернуться назад, но, вспомнив про награду в сто верблюдов, продолжил свой путь. Не успев удалиться от того места, где споткнулся его конь, Сурака заметил Мухаммада и двух его спутников. Рука Сураки потянулась к луку, но вдруг беспомощно застыла на месте... Он ясно увидел, как ноги его коня начали погружаться в землю, причём перед мордой лошади начал клубиться густой дым, застилавший им обоим глаза... Сурака пришпорил коня, но тот застыл на месте, как будто прибитый к ней железными гвоздями. Напрягая свой голос, он прокричал в сторону Мухаммада и его соратника: “Эй вы, попросите у вашего Владыки, чтобы Он освободил ноги моего коня...! И я обещаю Вам, что не буду гнаться за вами!” Посланник воззвал к Аллаху, и Он освободил ноги коня Сураки. Однако жажда наживы вновь обуяла его. Стремясь догнать путников, он пришпорил коня, но на этот раз ноги лошади ещё глубже ушли в землю. И опять Сурака обратился за помощью к путникам, вскричав: — Я отдам вам свои продукты, всю поклажу и оружие, возьмите всё это! Торжественно обещаю вам пред Аллахом, что я верну обратно всех, кто преследует вас после меня... Пророк и его спутник сказали Сураке: “Нам не нужны твои припасы и поклажа, но мы хотим, чтобы ты остановил и вернул преследователей...” Затем Посланник воззвал к Аллаху, и конь Сураки был освобождён. Собираясь вернуться назад, он обратился к Пророку и его спутнику: — Послушайте что я вам скажу: клянусь Аллахом, от меня вам не будет никогда никакого зла. — А что ты хочешь от нас? — спросили они. Сурака сказал: — Клянусь Аллахом, о Мухаммад, я уверен, что твоя религия восторжествует, а твоё дело одержит победу. Обещай мне, что если я приду к тебе, когда ты будешь у власти, то с почётом примешь меня. И напиши мне грамоту об этом... Посланник Аллаха повелел Абу Бакру написать грамоту на костяной пластинке, которую он вручил Сураке. На прощание Пророк спросил Сураку: А как ты будешь выглядеть, о Сурака, если наденешь браслеты хосроя? Сурака с изумлением спросил: — Хосроя Ибн Хурмуза? — Да, именно хосроя Ибн Хурмуза. Возвращаясь обратно, Сурака встретил людей, которые вели погоню за посланником Аллаха. Он сказал им: — Возвращайтесь назад! Я тщательно обыскал всю местность и не нашёл их. Вы же не сомневаетесь в моём искусстве замечать любые следы. Услышав это, люди вернулись. Сурака скрывал от всех свою встречу с Мухаммадом и его спутником до тех пор, пока не убедился, что оба они благополучно добрались до Медины и находятся в безопасности от нападения курайшитов. После этого он рассказал всем об этом. Когда Абу Джахль узнал о том, что произошло при встрече Сураки с Пророком, то резко осудил Сураку за его малодушие и трусость, а также за то, что он упустил такой удобный случай... Отвечая на эти упрёки, Сурака сказал: — О Абу Хакам, если бы ты видел, что случилось с моим конём, когда его ноги вросли в землю, то у тебя бы не осталось ни малейшего сомнения, что Мухаммад действительно Посланник. А кто может выстоять против Посланника?
* * *
И вот прошли годы... И Мухаммад, который изгоем и обездоленным покинул Мекку под покровом темноты, сегодня возвращается в неё победоносным завоевателем, окружённый тысячами сияющих клинков и острых грозных копий... И вот, он встречается с вождями курайшитов, которые в прошлом отличались беспримерными чванливостью и бахвальством, а сейчас, трепеща от страха, испрашивают милосердия, жалобно восклицая: — И что же ты сделаешь с нами?! Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, ответил им со свойственной пророкам снисходительностью: — Идите, вы абсолютно свободны... Собравшись, Сурака Ибн Малик направился к посланнику Аллаха, чтобы объявить ему о своём переходе в Ислам. Он захватил с собой также грамоту, написанную ему десять лет назад. Сурака рассказывал: “Приехав к Пророку в Джиарану, я сразу попал в один из его отрядов, сформированный из ансаров. Они начали бить меня тупыми концами сабель с криками: “Убирайся вон, убирайся вон! Что тебе нужно?!” Но я продолжал продираться через их ряды, пока не приблизился к посланнику Аллаха, который восседал на своей верблюдице. Подняв руку с грамотой вверх, я воскликнул: — О посланник Аллаха... Я Сурака Ибн Малик, и со мной твоя грамота... Посланник сказал: “Подойди, о Сурака! Подходи поближе... Сегодня день исполнения обещанного и благодеяний”. Представ перед Пророком, я провозгласил свой переход в Ислам, после чего он щедро облагодетельствовал меня...”
* * *
Всего лишь через несколько месяцев после этой встречи Господь забрал посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, к Себе... Сильнейшая скорбь охватила Сураку. Он представил себе тот день, когда намеревался убить Пророка за сто верблюдиц, а теперь верблюды всего мира не стоили даже обрезка его ногтя. Сурака начал повторять слова, сказанные ему когда-то посланником Аллаха: Как ты будешь выглядеть, о Сурака, если наденешь браслеты хосроя? В его душе не было ни малейшего сомнения в том, что он наденет на себя эти браслеты.
* * *
Через некоторое время халифом после Абу Бакра стал аль-Фарук — Умар Ибн аль-Хаттаб. В его благословенную эпоху армии мусульман, подобно неукротимому вихрю, вторглись в персидское царство. Они брали приступом крепости, громили целые армии, сотрясали царский трон и захватывали богатейшую добычу до тех пор, пока Аллах не ликвидировал руками мусульман царство хосроев... В один из последних дней правления халифа Умара в Медину прибыли гонцы Саада Ибн Абу Ваккаса с радостной вестью о победе. Они привезли с собой в мусульманскую казну пятую часть добычи, захваченной мусульманскими воинами в войне во имя Аллаха. Умар с изумлением взирал на принесённые ему трофеи. Среди них была украшенная жемчугом корона хосроя, его вышитая золотом одежда и царская перевязь, усыпанная драгоценными камнями. Там же находились его браслеты изумительной работы и множество других ценностей... Поворошив эти сокровища своим посохом, Умар огляделся, а затем сказал: — Воины добыли это для честных людей... Присутствовавший при этом Али Ибн Талиб сказал: — Если ты добродетелен, то добродетельны и твои подопечные, о вождь правоверных. А если бы ты пребывал в неге, то нежились бы и они... Призвав к себе Сураку Ибн Малика, аль-Фарук одел его в рубашку, шаровары, туфли хосроя, а также надел на него его пояс с мечом и кафтан. Водрузив на голову Сураки царскую корону, халиф надел на него браслеты хосроя, да-да, именно браслеты. После этого все мусульмане воскликнули: “Аллах Превелик... Аллах Превелик... Аллах Превелик...” — Отлично! Браво! — воскликнул Умар, оглядев Сураку. — Арабчонок из рода бану Мадладж надел на голову корону хосроя, а на руки его браслеты...!! Подняв голову к небу, Умар воскликнул: — О Аллах, Ты не дал этого Твоему посланнику, которого Ты любил больше меня и уважал его больше, чем меня... Ты не дал этого Абу Бакру, которого Ты любил больше меня и уважал его больше, чем меня... И вот, Ты дал мне всё это! Умоляю Тебя, чтобы этот дар не стал для меня Твоим наказанием... Умар не поднялся со своего места, пока не поделил все сокровища между мусульманами.
ФАЙРУЗ АД-ДАЙЛАМИ
“Файруз — благословенный человек из благословенных обитателей дома”. (Мухаммад, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует) Когда после возвращения из прощального паломничества посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, тяжело заболел, и весть о его болезни разнеслась по всей Аравии, от исламской веры отказались аль-Асвад аль-Анси в Йемене, лжец Мусайлима в аль-Йамаме и Тулайха аль-Асади в стране бану Асад. Все три лжеца объявили себя пророками, каждый из которых был послан, якобы, своему народу подобно тому, как Мухаммад Ибн Абдулла был послан курайшитам.
* * *
Аль-Асвад аль-Анси был священнослужителем-шарлатаном с чёрной душой, затаившим зло на мусульман. Он отличался большой физической силой и крупным телосложением. Наряду с этим аль-Асвад обладал поразительным даром красноречия и был очень умным человеком, способным завладеть умами людей, рассказывая свои небылицы, и соблазнить некоторых из них деньгами, высоким положением и должностями. Перед людьми он всегда появлялся с закрытым лицом, чтобы окружить себя ореолом таинственности и придать своей персоне должную значимость.
* * *
В то время большим влиянием в Йемене пользовались “сыновья” во главе с Файрузом ад-Дайлами, сподвижником посланника Аллаха. “Сыновьями” назывались те, чьи отцы были персами, которые покинули свою страну и переселились в Йемен. Что же касалось их матерей, то они были арабками. Старшим среди них был Базан, который во время появления Ислама управлял Йеменом по указанию персидского хосроя. Когда Базан удостоверился в истинности посланника Аллаха и возвышенности его призыва, то отказался повиноваться хосрою и вместе со своим народом перешёл в религию Аллаха. Посланник Аллаха оставил ему должность наместника, и он правил своим народом до самой смерти, которая постигла его незадолго до появления аль-Асвада аль-Анси.
* * *
Сразу после Хаджа Мухаммад разослал по Аравии сборщиков садаки, чем очень были недовольны мазхиджиты, несколько лет претендовавшие на господство в Северном Йемене. Недовольству нужно было лишь найти удобную форму выражения, а чтобы изгнать эмиссаров Посланника, аль-Асвад из племени Анс и поднял восстание, объявив себя пророком. Первым на призыв аль-Асвада аль-Анси откликнулся его народ бану Мазхидж. Вместе с ними он выступил в поход на Сану, убил наместника в Йемене Шахра Ибн Базана и женился на его вдове Азад. После покорения Саны он продолжил свой поход по другим районам страны, которые с удивительной быстротой капитулировали перед ним. В итоге аль-Асвад покорил территорию от Хадрамаута до Таифа, и от Бахрейна и аль-Ахсы до Адена... Обманывать людей и склонять их на свою сторону аль-Асваду аль-Анси помогала его безграничная сообразительность. Своим приверженцам он говорил, что специальный ангел передаёт ему божественное откровение и предсказывает неведомое... Многочисленные шпионы аль-Асвада, которые действовали повсюду, распространяли его слова и передавали ему разговоры людей, разузнавали их секреты и проблемы и выведывали их желания. Затем всё это тайно докладывалось аль-Асваду. В результате, он наперёд знал, какая нужда у человека, который пришёл к нему, или какая перед ним стоит проблема. Своим приверженцам он говорил удивительные и поразительные вещи, что изумляло людей и сбивало их с толку... Постепенно аль-Асвад приобрёл большое влияние, и его призыв распространился, подобно огню, бушующему в сухом хворосте.
* * *
Как только до Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, дошли новости о вероотступничестве аль-Асвада аль-Анси и распространении его влияния в Йемене, он сразу же направил десять своих сподвижников в Йемен с посланиями к своим надёжным соратникам в Йемене. В этих посланиях он призвал их встать грудью на пути дикой смуты и насилия над верой, а также приказал им любыми средствами покончить с аль-Асвадом аль-Анси... Каждый, получивший послание Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, ответил с воодушевлением на его призыв и немедленно принялся выполнять приказ. Первым на призыв Пророка откликнулся герой нашего рассказа Файруз ад-Дайлами, а также его сторонники из “сыновей”. Предоставим же слово ему самому, чтобы он рассказал эту замечательную историю. Итак, Файруз поведал следующее: “Ни я, ни мои сторонники из “сыновей” ни на одну секунду не допускали ни малейшего сомнения с истинности религии Аллаха. Ни в одно из наших сердец не проникла вера во врага Аллаха. Все мы выжидали подходящего случая, чтобы дружно выступить против аль-Асвада и любым способом покончить с ним... Когда к нам и первым правоверным пришли письма от посланника Аллаха, мы все воспрянули духом и начали упорно трудиться каждый на своём участке”.
* * *
Файруз ад-Дайлами рассказывал: “Достигнутый успех вскружил голову аль-Асвада аль-Анси, который стал очень высокомерным и тщеславным. Очень надменным и жестоким он стал также по отношению к командующему своей армией Кайсу Ибн Абд Йагусу. Аль-Асвад начал так плохо обращаться с ним, что тот даже стал опасаться за свою жизнь. Вместе со своим двоюродным братом Дазавайхом я отправился к Кайсу, где мы изложили ему содержание послания Пророка и призвали его “съесть этого человека в обед”, так как в противном случае, он “съест самого Кайса за ужином”. Кайс с готовностью откликнулся на наш призыв, рассказав нам всю правду, добавив, что само небо послало ему нас. На этой встрече мы договорились втроём выступить против вероотступника-лжеца изнутри, в то время как другие наши братья выступят извне. Мы сочли также целесообразным привлечь к делу мою двоюродную сестру Дазу, на которой женился аль-Асвад аль-Анси после того, как был убит её муж Шахр Ибн Базан”.
* * *
Далее Файруз ад-Дайлами рассказывал: “Придя во дворец аль-Асвада аль-Анси, я встретился там со своей двоюродной сестрой Дазой, которой я сказал: — Сестра, ты знаешь, сколько вреда и зла причинил этот человек тебе и всем нам... Он убил твоего мужа, обесчестил женщин твоего племени, погубил многих мужчин и узурпировал власть. В послании, которое Пророк направил нам в частности, и всему йеменскому народу в целом, он призывает нас покончить с этой смутой. Будешь ли ты помогать нам в этом? — В чём же я должна помочь вам? — спросила Даза. — В его устранении, — ответил я. — Я готова помочь вам даже в его убийстве, — сказала она. — Клянусь Аллахом, я имел в виду именно это, но боялся прямо сказать тебе об этом, — воскликнул я. Даза сказала: “Клянусь Тем, Кто послал Мухаммада с доброй вестью, истиной и предостережением, я ни на мгновение не сомневалась в моей религии. Аллах не создал на Земле более гнусного человека, чем этот шайтан... Клянусь Аллахом, с тех пор, как я увидела его, он был нечестивым развратником и творящим беззаконие грешником”. Я спросил: “Как же убить его?” Даза ответила: “Это очень осторожный и предусмотрительный человек. Каждый уголок в замке очень тщательно охраняется, за исключением дальней нежилой комнаты, стена которой выходит в пустыню. После наступления темноты сделайте подкоп под эту комнату, в которой я оставлю для вас оружие и светильник. Сама я тоже буду ждать вас здесь. Затем вы проникните к аль-Асваду и убьёте его...” Я сказал: “Но очень сложно совершить подкоп в комнату в этом замке, который тщательно охраняется. Любой случайный прохожий может поднять тревогу и вызвать охрану. А последствия этого могут быть самые печальные...” — Ты совершенно прав, — сказала Даза. — Но у меня есть предложение. — Какое? — спросил я. Она ответила: “Пришлите мне завтра своего надёжного человека под видом рабочего. Я прикажу ему сделать подкоп из самой комнаты наружу, но не до конца. Затем вы снаружи под покровом темноты очень быстро закончите его, не прилагая особых усилий”. — Это толковая мысль, — сказал я. Затем я удалился, и, придя к своим друзьям, сообщил им о нашем с Дазой плане, который они одобрили, и с этого часа мы начали готовить всё необходимое для выполнения нашего плана. Сообщив пароль нашим верным помощникам, мы сказали им, чтобы они были наготове к встрече с нами на заре следующего дня. Когда наступила ночь, в указанный час я вместе со своими друзьями направился к месту подкопа. Быстро обнаружив его, мы проникли внутрь комнаты, где взяли приготовленное оружие, зажгли светильник и начали пробираться в покои врага Аллаха. У его двери стояла моя двоюродная сестра, которая указала нам её. Когда я зашёл в опочивальню, аль-Асвад спал, оглашая воздух своим храпом. Я полоснул бритвой по его шее и он захрипел, как бык, а затем забился в конвульсиях подобно зарезанному верблюду. Услышав предсмертный хрип аль-Асвада, его охрана ворвалась в опочивальню с криками: “Что происходит?!” Моя двоюродная сестра ответила им: — Успокойтесь и уходите. К пророку Аллаха снизошло божественное откровение... Охранники удалились...”
* * *
Далее Файруз рассказывал: “Мы оставались в замке до самого рассвета, а затем, поднявшись на одну из стен, я провозгласил: — Аллах Превелик! Аллах Превелик! Затем я продолжил призыв к Намазу, сказав: “Свидетельствую, что нет божества, кроме Аллаха, свидетельствую, что Мухаммад — посланник Аллаха, и свидетельствую, что аль-Асвад аль-Анси лжец...” Это как раз и было нашим паролем. Со всех сторон мусульмане начали стекаться к замку. Встревоженная моим призывом, охрана бросилась вперёд, и между обеими сторонами произошло столкновение. Со стены дворца я бросил им голову аль-Асвада.... Увидев её, сторонники аль-Асвада были потрясены, и их боевой дух улетучился. Воодушевлённые же этим зрелищем, мусульмане дружно бросились на врага и покончили с ним ещё до полного восхода солнца”.
* * *
“Когда наступил день, мы направили послание Пророку, в котором сообщили ему радостную весть о гибели врага Аллаха. Когда наши гонцы прибыли в Медину, то им сообщили, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, той самой ночью скончался. Однако им стало известно, что в Божественном откровении Пророку было сообщено о смерти аль-Асвада аль-Анси в ту же самую ночь. Посланник Аллаха сказал своим сподвижникам: — Вчера ночью был убит аль-Асвад аль-Анси... Его убил благословенный человек из благословенных обитателей дома. Его спросили: “А кто это, о посланник Аллаха?” — Файруз, — ответил он. — Файруз одержал победу”.
САБИТ ИБН КАЙС АЛЬ-АНСАРИ
“Единственным человеком, чьё завещание, данное им после его смерти, исполнилось, был Сабит Ибн Кайс”. (Из истории) Сабит Ибн Кайс аль-Ансари был одним из главных вождей племени аль-Хазрадж, а также знатным человеком во всем Йасрибе. Наряду с этим он был проницательным, умным, находчивым и очень красноречивым человеком. Сабит мог переспорить любого, а когда обращался к людям с речью, то полностью овладевал вниманием слушателей. Одним из первых в Йасрибе он принял исламскую веру, так как, услышав аяты Священного Корана, которые декламировал своим мелодичным и проникновенным голосом мекканский проповедник-юноша по имени Мусаб Ибн Умайр, Сабит был пленён их сладкозвучием. Его сердце было покорено сияющей истиной Книги Аллаха, которая очаровала Сабита своими праведными наставлениями и законоположениями. Аллах раскрыл его сердце для принятия истинной веры, уготовил для него высокое предназначение и прославил его, поставив под знамя Пророка Ислама. Когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, прибыл в Медину, переселившись из Мекки, Сабит Ибн Кайс устроил ему горячий приём, встретив его во главе целой кавалькады лучших и знатнейших рыцарей своего народа. Как дорогих гостей Сабит поприветствовал Пророка и сопровождавшего его Абу Бакра. Он обратился к посланнику Аллаха с проникновенной речью, в начале которой восславил Аллаха, горячо возблагодарил Его, благословил и поприветствовал Его пророка. Свою речь Сабит закончил следующими словами: “Мы даём тебе, о посланник Аллаха, торжественное обещание защищать тебя от всего того, от чего мы защищаем самих себя, своих детей и женщин. Что нам будет за всё это?” — Рай, — ответил Пророк. Едва слово “Рай” достигло ушей присутствующих, как их лица осветились радостью, и они в восторге воскликнули: — Мы довольны, о посланник Аллаха... Мы довольны, о посланник Аллаха... С того самого дня посланник Аллаха сделал Сабита Ибн Кайса своим оратором подобно тому, как Хассан Ибн Сабит стал его поэтом. Когда к Пророку, да благословит его Аллах и приветствует, в Медину прибывали делегации различных арабских племён, в которые входили лучшие ораторы и поэты для проведения состязаний в красноречии и поэтическом даре, то на конкурс ораторов посланник Аллаха всегда посылал Сабита Ибн Кайса, а на соревнования поэтов — Хассана Ибн Сабита.
* * *
Сабит Ибн Кайс был глубоко верующим человеком, богобоязненным и истинным праведником, трепещущим пред своим Владыкой и всячески остерегающимся всего того, что могло бы вызвать гнев Всевышнего и Всемогущего Аллаха. Как-то раз посланник Аллаха увидел Сабита в состоянии глубокой печали и отчаяния, трепещущим от страха и ужаса. Он спросил его: “Что с тобой, о Абу Мухаммад?” — Боюсь, что пропала моя душа, о посланник Аллаха, — ответил Сабит. — Это почему же? — задал вопрос Пророк. Сабит ответил: “Всевышний и Всемогущий Аллах запретил нам обольщаться восхвалениями за то, чего мы не сделали, а я нахожу, что мне нравятся восхваления... Он запретил нам высокомерие и кичливость, а я нахожу, что мне любезно тщеславие”. „ Всячески успокаивая его, посланник Аллаха сказал: — О Сабит! Разве тебе не нравится вести жизнь, достойную восхваления, или пасть геройской смертью на поле боя и стать обитателем Рая...? Лицо Сабита засияло, когда он услышал эту радостную весть, и он воскликнул: — Да, конечно, о посланник Аллаха! Разумеется, я хочу этого, о посланник Аллаха! Пророк сказал: “Тогда это суждено тебе!”
* * *
Когда Всевышний Аллах ниспослал следующее высказывание: “О вы, верующие, не поднимайте голоса вашего выше голоса Пророка, и не говорите с ним громко, как вы говорите громко друг с другом, дабы не сделались дела ваши тщетны без ведома вашего”. (Комнаты, 2), Сабит Ибн Кайс сразу же начал избегать все собрания посланника Аллаха, несмотря на свою огромную любовь к нему и большую привязанность. Большую часть времени он оставался дома, покидая его только для совершения общего Намаза. Узнав, что Сабит Ибн Кайс избегает собрания, Пророк спросил: “Кто проведает Сабита и расскажет мне, что с ним?” Один из ансаров сказал: “Я сделаю это, о посланник Аллаха”. Отправившись к Сабиту, гонец Пророка обнаружил его дома в состоянии глубокой печали с низко опущенной головой. Он спросил его: “Что с тобой, о Абу Мухаммад?” — Беда, — ответил Сабит. — А в чём дело? — спросил гонец. Сабит сказал: “Ты же знаешь, что у меня очень громкий голос, который часто звучит сильнее, чем голос посланника Аллаха. И вот, был ниспослан аят Корана, о котором ты знаешь. Это означает, что все мои дела тщетны, и я буду обитателем Ада...” Вернувшись к посланнику Аллаха, гонец рассказал ему всё, что увидел и услышал. Пророк повелел: — Иди к Сабиту и скажи ему: “Ты не будешь обитателем Ада, так как тебе суждено пребывать в Раю”. Это явилось прекраснейшей новостью для Сабита, который всю свою жизнь пребывал в надежде обрести возвещанное ему благо.
* * *
Сабит Ибн Кайс участвовал во всех боевых походах посланника Аллаха за исключением битвы при Бадре. Во всех боях он всегда находился в самой гуще схватки, ища геройской смерти на поле боя, о которой возвестил ему Пророк, да благословит его Аллах и приветствует. Однако это ему никак не удавалось, хотя он и бывал не раз на волосок от гибели... Это продолжалось вплоть до начала войн с вероотступниками в эпоху правления Правдивейшего Абу Бакра, когда мусульмане поднялись на борьбу с лжепророком Мусайлимой. В то время Сабит Ибн Кайс командовал войсками ансаров, а Салим Маулайа Абу Хузайфа — войсками мухаджиров. Халид Ибн аль-Валид был главнокомандующим всех вооружённых сил, включавших в свой состав ансаров, мухаджиров, а также бедуинские части... В ходе ожесточённых боёв с Мусайлимой и его приспешниками победа начала склоняться к лжепророку. Вероотступникам удалось даже прорваться к шатру главнокомандующего Халида Ибн аль-Валида, где они вознамерились убить его жену Умм Тамиму. Обрезав все верёвки, которые крепили шатёр, вероотступники в клочья разорвали всё полотнище. Когда Сабит Ибн Кайс увидел слабость и потрясение, постигшие в этот день мусульман, его сердце преисполнилось скорбью и печалью. В его душу проникли тревога и беспокойство, когда он услышал пререкания мусульман между собой и их взаимные упрёки... Городские арабы обвиняли бедуинов в трусости, а бедуины, в свою очередь, утверждали, что городские арабы не умеют сражаться и не знают, что такое война. Натёршись бальзамом для покойников и завернувшись в саван, Сабит провозгласил перед всеми: . “О мусульмане! Не так мы сражались во времена посланника Аллаха! Прискорбно видеть мне, как вы приучили ваших врагов бесстрашно нападать на вас... Прискорбно также видеть мне, как вы привыкли терпеть поражение от них...” Возведя свой взор к небу, Сабит воззвал: “О Аллах, поистине, непричастен я к тому, с чем пришли эти язычники! [Мусайлима и его приспешники — Ред.]. Поистине, непричастен я и к тому, что творят эти [пререкающиеся мусульмане — Ред.]”. Затем, подобно разъярённому льву, он бросился на врага плечом к плечу со своими лучшими соратниками: аль-Бараа Ибн Маликом аль-Ансари, братом вождя правоверных Умара Ибн аль-Хаттаба Зайдом Ибн аль-Хаттабом, Салимом Маулаййей Абу Хузайфой и многими другими из первых мусульман. Сабит проявлял в бою чудеса героизма, вселив боевой дух и решимость в сердца мусульман, а в души язычников ужас и смятение. Он появлялся то на одном, то на другом краю поля боя, то с одним, то с другим оружием в руках, и продолжал ожесточённо сражаться, пока израненный, но счастливый не рухнул бездыханным на поле боя. Исполнилось предначертанное Аллахом предсказание его любимца посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и Сабит обрел желанную мученическую смерть воина в битве за истинную веру. Через его Джихад Аллах даровал блестящую победу мусульманам...
* * *
В бою Сабит носил на себе очень ценную кольчугу. Проходивший мимо мусульманский воин снял её с тела Сабита и взял себе. На следующую ночь после своей гибели Сабит явился во сне одному из мусульман и сказал ему: “Я Сабит Ибн Кайс. Узнал ли ты меня?” “Да”, — ответил человек. Сабит сказал: “Я хочу сделать тебе распоряжение. Берегись же упустить из него что-нибудь, когда будешь его рассказывать... После того, как меня вчера убили, мимо моего тела проходил один мусульманский солдат, который выглядит так-то и так-то... Он снял с меня кольчугу и унёс в свою палатку, которая находится на окраине лагеря в таком-то месте. Там он положил её под свой котёл, а сверху водрузил верблюжье седло. Отправляйся к Халиду Ибн аль-Валиду и скажи ему: “Пошли своих людей к человеку, который взял кольчугу Сабита, пока она лежит в указанном месте...” А теперь другое моё распоряжение, из которого ты также не должен ничего упустить... Скажи Халиду: “Когда ты придёшь к халифу посланника Аллаха в Медину, то скажи ему, что у Сабита Ибн Кайса остался такой-то долг, а двое таких-то из его рабов свободны. Пусть он заплатит мой долг и освободит указанных двоих слуг из рабства””. Когда человек проснулся, то пришёл к Халиду Ибн аль-Валиду и сообщил ему всё, что видел во сне. Когда Халид послал за кольчугой Сабита, то её обнаружили именно в указанном месте и вернули в целости и сохранности. Вернувшись в Медину, Халид рассказал Абу Бакру об этой истории с Сабитом Ибн Кайсом и передал его завещание, которое Правдивейший исполнил. Таким образом, Сабит стал единственным человеком, чьё завещание, оставленное им после своей смерти, было исполнено. Аллах был очень доволен Сабитом Ибн Кайсом и ублаготворил его, поместив в высочайшем месте упокоения.
ТАЛХА ИБН УБАЙДУЛЛА
“Кого радует вид человека, идущего по земле после своей смерти, пусть смотрит на Талху Ибн Убайдуллу”. (Мухаммад, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует) С одним из торговых караванов курайшитов Талха Ибн Убайдулла ал-Тайми находился в аш-Шаме. Когда караван прибыл в Басру, курайшитские шейхи-купцы устремились на многолюдный городской рынок и активно занялись куплей-продажей. Несмотря на свою юность и отсутствие такого, как у шейхов, коммерческого опыта, присущие Талхе острота ума и проницательность позволяли ему успешно конкурировать с ними и заключать самые выгодные сделки. С утра и до вечера Талха проводил на рынке, куда стекались приезжие со всех краёв. И вот здесь с ним произошло событие, которое изменило не только ход всей его жизни... Оно явилось предзнаменованием изменения всего хода истории... Предоставим же слово самому Талхе Ибн Убайдулле, чтобы он сам рассказал свою захватывающую историю. Итак, Талха рассказывал: “Когда однажды мы находились на рынке Басры, один из христианских монахов воззвал к присутствующим: — О купцы! Расспросите людей, есть ли здесь кто-нибудь из мекканцев? Так как я был рядом с ним, то поспешил ответить ему: — Да, я из мекканцев. — Появился ли среди вас Ахмад? — спросил он. — А кто такой Ахмад? — спросил я. — Сын Абдуллы Ибн Абдель Мутталиба, — ответил монах. — Именно в этом месяце он должен появиться, и он последний из пророков... Он выйдет из вашей мекканской земли и переселится на землю чёрных скал, пальм и болот, на которых стоит вода. Поспеши же к нему, о юноша!” Талха продолжал: “Сказанное монахом запало в моё сердце. Я тут же поспешил к своим верблюдам, оседлал их и приготовил к отъезду. Затем, оставив караван, я поспешил в Мекку. Достигнув её, я спросил людей: — Случилось ли что-нибудь в Мекке после нашего отъезда? Мне ответили: — Да, появился Мухаммад Ибн Абдулла, который объявил себя Пророком, а Ибн Абу Кухафа [Абу Бакр. — Ред.] стал его последователем. Я хорошо знал Абу Бакра, который был приятным в обхождении и располагающим к себе человеком. Он был честным и благонравным купцом, с которым мы дружили и любили его собрания, поскольку он хорошо знал историю курайшитов и прекрасно разбирался в их генеалогии. Придя к нему, я спросил: — Правду ли говорят, что Мухаммад Ибн Абдулла явился с пророчеством, а ты последовал за ним? — Да, — ответил он. — Это так и есть. Затем он начал рассказывать мне о Пророке, уговаривая меня присоединиться к нему. Когда я рассказал Абу Бакру о монахе, то он очень поразился этому и предложил: — Пошли вместе к Мухаммаду, и ты сам расскажешь ему об этом, а затем послушаешь, что он говорит, чтобы принять религию Аллаха”. Талха продолжал свой рассказ: “Когда я с Абу Бакром пришёл к Мухаммаду, он предложил мне принять Ислам, прочитав мне некоторые аяты Корана, пообещав блага в этой и иной жизнях. Аллах открыл мою душу навстречу Исламу, и я рассказал ему о басрийском монахе. Мой рассказ произвёл на Мухаммада хорошее впечатление, что отразилось на его лице... Затем я провозгласил перед ним, что нет божества, кроме Аллаха, и что Мухаммад — посланник Аллаха. Таким образом я стал четвёртым человеком, принявшим исламскую веру, благодаря Абу Бакру”.
* * *
Принятие Ислама молодым курайшитом подействовало на его родных и близких подобно удару молнии. Больше всех расстроилась и опечалилась по этому поводу его мать. Она очень надеялась, что её сын станет вождём этого народа, благодаря своим славным и благородным качествам... Когда соплеменники Талхи попытались отвратить его от новой религии, то убедились, что он непреклонен, подобно огромной несокрушимой горе. Разочаровавшись в своих попытках переубедить его по-доброму, они прибегали к карательным мерам и истязаниям... Рассказывает Масуд Ибн Хараш: “Когда я пробегал между ас-Сафой и аль-Марвой, то увидел многих людей, преследовавших юношу, руки которого были привязаны к шее. Они все бежали за ним, толкая его в спину и нанося удары по голове. Среди этих людей была также старая женщина, которая громким голосом всячески поносила его. Я спросил: — Кто этот юноша? Мне ответили: — Это Талха Ибн Убайдулла, который отверг свою религию и стал последователем какого-то хашимита. — А кто эта старуха, которая бежит за ним? — Это его мать Ас-Сааба Бинт аль-Хадрами...
* * *
Подойдя к Талхе Ибн Убайдулле, Науфал Ибн Хувайлид, прозванный “львом курайшитов”, крепко привязал его верёвкой к Правдивейшему Абу Бакру, а затем отдал их обоих в руки мекканских глупцов, чтобы те подвергли их самым тяжким истязаниям. Именно по этой причине Талха Ибн Убайдулла и Правдивейший Абу Бакр получили прозвище “соединённых”.
* * *
Своей чередой шли дни, события последовательно сменяли друг друга, и с течением времени всё более мужал Талха Ибн Убайдулла, росла и ширилась его деятельность во имя Аллаха и Его посланника, да благословит его Аллах и приветствует. Приверженность и преданность Талхи делу Ислама и всем мусульманам настолько окрепли, что люди начали титуловать его “живым шахидом”, а сам посланник Аллаха называл его добрым, щедрым и великодушным Талхой. Каждому их этих титулов сопутствовала своя блестящая история, и каждая из них была одна замечательнее другой.
* * *
С титулом Талхи “живой шахид” связана история, которая произошла в ходе битвы при Ухуде, когда мусульмане покинули посланника Аллаха, и с ним осталось всего одиннадцать ансаров, а из мухаджиров — только Талха Ибн Убайдулла. Когда Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, вместе со своими спутниками поднимался в горы, их настигла группа язычников с целью убийства посланника Аллаха. Пророк спросил: — Кто отобьёт нападение этих безбожников, чтобы стать моим спутником в Раю? — Я сделаю это, о посланник Аллаха, — вызвался Талха. — Нет, оставайся на месте, — ответил Пророк. — Тогда это сделаю я, — сказал один из ансаров. — Хорошо, давай ты, — согласился Пророк. Этот ансар отбивал нападение противника, пока не был убит. Посланник Аллаха продолжал свой подъём в горы со своими спутниками, но язычники вновь настигали их. Пророк воскликнул: — Есть ли кто-нибудь желающий отбить нападение? — Я, о посланник Аллаха, — отозвался Талха. — Нет, оставайся на месте, — повелел Пророк. — Тогда это сделаю я, — предложил один из ансаров. Пророк сказал: — Хорошо, сделай это. Воин из ансаров храбро вступил в бой, пока также не был убит. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, продолжал свой путь в горах, но его опять настигли язычники. Когда он вновь повторил свой вопрос, Талха ответил: “Я сделаю это, о посланник Аллаха”. Однако Пророк и в этот раз запретил ему вступать в бой, и дал разрешение одному из ансаров. Так продолжалось до тех пор, пока не погибли все ансары, и рядом с Пророком остался один лишь Талха. И когда ещё раз догнали их язычники, то посланник Аллаха сказал: “Да, теперь ты...” У посланника Аллаха был выбит передний зуб, рассечены лоб и губа, кровь залила его лицо. Он начал уже ослабевать. Бросившись на язычников, Талха отогнал их от посланника Аллаха. Затем он взвалил на себя Пророка и понёс его дальше в горы. Через некоторое время он усадил его на землю, и вновь начал отбивать атаку язычников... Так продолжалось до тех пор, пока он окончательно не отогнал врагов. Абу Бакр рассказывал: “В это время я и Абу Убайда Ибн аль-Джаррах были далеко от посланника Аллаха. Когда мы прибежали к нему, чтобы оказать помощь, он сказал: — Оставьте меня и поспешите к своему товарищу. При этом он имел в виду Талху. Подойдя к Талхе, мы увидели, что он истекает кровью, а на его теле мы насчитали более семидесяти ран, нанесённых мечами, копьями и стрелами... С отрубленной кистью руки он без признаков жизни лежал в одной из ям. После этого посланник Аллаха говорил: “Кого радует вид человека, идущего по земле после своей смерти, пусть смотрит на Талху Ибн Убайдуллу””. Всякий раз, вспоминая битву при Ухуде, Правдивейший говорил: “Этот весь день был днём Талхи...”
* * *
Такова история того, как Талха Ибн Убайдулла стал носителем титула “живой шахид”. Что же касается таких его титулов, как “щедрый” и “великодушный”, то по этому поводу можно рассказать сто одну историю... Известно, что Талха был крупным и очень богатым купцом. Однажды ему из Хадрамаута прислали деньги в сумме семисот тысяч дирхемов. Целую ночь после этого Талха провел в страхе и глубокой скорби. Когда к нему вошла его жена Умм Кулсум, дочь Правдивейшего Абу Бакра, то воскликнула: — Что с тобой, о Абу Мухаммад? Неужели кто-то из нас причинил тебе что-нибудь плохое? — Нет, — ответил Талха. — Ты лучшая из жён, которая только может быть у мусульманина... Я промучился всю ночь, задавая себе вопрос: “Что же думает человек о своём Владыке, если он спокойно спит, имея в доме такое богатство?!” — А почему тебя это так беспокоит? — спросила жена. — Подумай о своих обездоленных и бедных соплеменниках. Утром же подели эти деньги между ними... — Да смилостивится над тобой Аллах! — воскликнул Талха. — Ты находчивая и удачливая женщина, дочь удачливого отца... Рано утром Талха разложил деньги по кошелькам и кошелям, а затем раздал их беднякам среди мухаджиров и ансаров.
* * *
Рассказывают также, что как-то к Талхе Ибн Убайдулле пришёл человек и попросил у него материальной помощи, указав на свою родственную связь с ним. Талка сказал: — Раньше мне никто не говорил об этой родственной связи. У меня есть участок земли, за которую Усман Ибн Аффан давал мне триста тысяч... Если хочешь, возьми её себе, или же я продам её ему за триста тысяч, а эти деньги отдам тебе. Человек сказал: “Лучше я возьму деньгами...” Талха вручил ему эту сумму... Да будет славен титул “щедрого и великодушного Талхи”, данный ему посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. И да будет Аллах доволен Талхой, и да ниспошлёт Он свет в его могилу!
АБУ ХУРАЙРА АД-ДАУСИ
“Абу Хурайра сохранил для исламской нации более тысячи шестисот хадисов из жизни посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует”. (Из высказываний историков) Вне всякого сомнения, ты, о мой читатель, знаешь эту сверкающую звезду в плеяде сподвижников посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Да и найдётся ли во всей исламской нации человек, который не знает имени Абу Хурайры? В доисламский период джахилиййи люди звали его Абд Шамсом. Когда Аллах почтил его Исламом и осчастливил встречей с Его пророком, то посланник Аллаха спросил его: “Как твоё имя?” — Абд Шамс, — ответил тот. — Теперь твоё имя Абдуррахман, — сказал Пророк. — Да, Абдуррахман. Клянусь тебе жизнью отца и матери, о посланник Аллаха! — воскликнул он. Что же касается его прозвища Абу Хурайра (отец кошечки), то это объясняется тем, что в детстве у него была маленькая кошка, с которой он очень любил играть. С тех пор сверстники прозвали его Абу Хурайрой. Это прозвище так прижилось и так распространилось, что начало заменять ему настоящее имя. Когда житейские перипетии связали его с посланником Аллаха, то он часто стал называть его с любовью и в шутку Абу Хирр. Обладатель прозвища даже начал предпочитать прозвище Абу Хирр первоначальному Абу Хурайра, объясняя это следующим образом: — Так называл меня горячо любимый мною посланник Аллаха. Хирр означает “кот”, то есть существо мужского рода, а Хурайра — это “кошечка”, то есть существо женского рода. А мужской род всегда лучше женского...
* * *
Исламскую веру Абу Хурайра принял от ат-Туфайла Ибн Амру ад-Дауси. После хиджры он ещё шесть лет жил в племени Даус, затем с группой своих соплеменников направился к посланнику Аллаха в Медину.
* * *