Западноевропейская экспансия в Прибалтике и русские земли
Глобальная экспансия Азии в Европу пришлась на то время, когда в самом европейском мире шел процесс расширения. Он выражался в реконкисте в Испании, в крестовых походах на Ближний Восток и на язычников Прибалтики.
До конца XII в. Прибалтика оставалась регионом, заселенным различными языческими финно-угорскими и летто-литовскими племенами, не знавшими государственности. Это облегчало вторжения на их территорию более сильных и организованных соседей.
Русь, по образному выражению В.О. Ключевского, была «страной колонизующейся». Восточнославянская колонизация Восточно-европейской равнины, начатая еще в VII в., к концу XII - началу XIII вв. продолжилась расширением Полоцких и Новгородско-Псковских владений в прибалтийских летто-литовских и финно-угорских областях. Еще Ярослав Мудрый, великий киевский князь (1019-1054), сумел присоединить к Руси ятвягов, а за Чудским озером в земле эстов поставить русскую крепость Юрьев [1] (ныне Тарту). Чуть позже новгородцы и псковичи взяли под свой контроль все течение рек Невы и Ижоры, а полоцкие князья контролировали торговый путь по Западной Двине и брали дань с окрестного коренного населения.
Одновременно из Скандинавии в прибалтийский регион шли варяги. С момента рождения скандинавских королевств это движение приобрело форму шведской, норвежской и датской экспансии. В конце XII - начале XIII вв. в Прибалтике появился еще один «новый игрок» - крестоносцы. Они были представлены в землях пруссов Тевтонским Орденом, а в землях ливов, земгалов и эстов Орденом меченосцев [2], ставшим впоследствии (с 1237 г.) филиалом тевтонов и известном далее, как Ливонский Орден. Являясь конкурентами, скандинавские государства и крестоносцы находились в сложных отношениях. Особые интересы имела в Прибалтике еще и Папская курия. Она пыталась придать разнородной западной экспансии объединяющее начало: религиозно-миссионерский смысл, и одновременно выступала посредником в спорах Рижского архиепископа с крестоносцами, крестоносцев с датским королем и т.д.
И все эти западные претенденты на владычество в Прибалтике противостояли русскому присутствию. Причем, если давняя конкуренция русских со скандинавами в регионе носила, прежде всего, характер борьбы за сферы влияния, определения государственно-территориальных границ, то в столкновениях с крестоносцами остро стоял еще и религиозный вопрос. Обе стороны воспринимали друг друга, как «схизматиков» и «еретиков», что, безусловно, ожесточало конфликт.
Памятник воинам Александра Невского на горе Соколиха в Пскове
Экспансия «божьих рыцарей» была для Новгорода, Пскова и Полоцка более опасной по сравнению со скандинавской, ввиду того, что все Ордена осваивали земли эстов, ливов и других прибалтийских народов, куда более интенсивно нежели скандинавы. Те, подобно великим киевским князьям, а потом новгородцам, псковичам и полочанам долгое время довольствовались сбором дани с покоренных племен. Шведы надолго «завязли» в Финляндии. Крестоносцы же сразу «укоренялись» в завоеванных владениях. Они строили замки и города, населяли их германскими переселенцами. Немецкие крестьяне, оруженосцы и рыцари наводнили сельскую округу, превращая коренных жителей в зависимое крестьянство. Этот немецкий «натиск на восток» получил поддержку германских императоров, ибо был удачным способом избавиться от избыточного населения, порождающего в многочисленных германских государствах внутреннее социальное напряжение. В итоге, во владениях Ордена шло быстрое становление западноевропейского феодального строя, который обеспечивал быстрое социально-экономическое развитие покоренных земель. Орден меченосцев вскоре смог действовать, опираясь не на помощь отдаленной метрополии (вариант шведский, датский, норвежский), а на собственные материальные, людские и военно-политические ресурсы в Прибалтике.
Это сказалось на борьбе крестоносцев с русским влиянием в Прибалтике. Сравнительно быстро Орден меченосцев свел к нулю полоцкое присутствие вдоль Западной Двины. Несмотря на ожесточенные столкновения с новгородцами, меченосцы сумели овладеть в 1224 г. Юрьевым и вытеснить новгородцев с финно-угорских территорий западнее Чудского озера.
Далее на восток и северо-восток от Юрьева уже тянулись не просто земли данников Новгорода. Здесь располагались достаточно колонизованные славянским населением новгородские пятины, где среди коренного населения было немало православных христиан. Попытки крестоносцев вторгаться в эти земли должны были рассматриваться Новгородом уже не просто как борьба за сферы влияния в землях разрозненных язычников, а как прямое вторжение на государственную территорию Новгородской республики. Со своей стороны, крестоносцы рассматривали вторжение в новгородские пределы как крестовый поход против «схизматиков».
Агрессия Ордена меченосцев привела к порабощению большинства племен, обитавших на территории современных Эстонии и Латвии. Однако ряд летто-литовских племен, занимавших в то время территорию современной Литвы и отчасти Восточной Белоруссии, сумели консолидироваться и создать к середине XIII в. собственную Литовскую державу. Причем сразу же существенным фактором в организации Литовского княжества стала помощь Новогрудка и других западнорусских уделов, которая постепенно переросла в союз, на базе которого возникло Великое княжество Литовское и Русское. Это новое двунациональное государство стало в последствии (с конца XIII и вплоть до середины XV в.) центром объединения русских земель наряду с Тверью, а потом Москвой. Однако в начале XIII в. литовцы, одержавшие ряд значительных побед над рыцарями, только шли к своей государственной консолидации. В недавнем прошлом они порой платили дань полочанам и новгородцам, а с 1220-х гг. сами начали предпринимать набеги на крестоносцев и на русских. Новгородцы и псковичи, привыкшие считать «литву» своими данниками, отвечали военными походами, весьма успешными.
http://101.histrf.ru/commanders/nevskiy-aleksandr-yaroslavich/
Жизнь и деятельность Александра Ярославовича Невского.
Св. Александр вырастает из своего рода. Вместо неподвижной, медленной тяжести характера отца и дедов в нём есть ясность, лёгкость сердца, быстрота мысли и движений. Но он унаследовал от них серьёзность взгляда, сдержанность и умение переживать и таить в себе свои думы. Во всей своей деятельности он является преемником суздальских князей, ни в чём не ломает родовых традиций, лишь преображая их благоуханием своей святости.
Святой Александр Невский родился 30-го мая 1219 года в уделе своего отца – Переяславле Залесском.
Над впадением Трубежа в глубокое и волнистое Клещино озеро Переяславль белелся своим каменным собором Спаса Преображения – постройкою Юрия Долгорукого – четырёхугольным с тяжёлою главою на тонком барабане, с высокими узкими окнами, массивным и тяжёлым, но в котором уже сквозит будущая стройность суздальских храмов. Город окружали земляные валы и деревянные стены детинца. За стенами взгляд захватывал светлый круг озера, кайму поемных лугов и леса и перелески, наступавшие на низменные и болотистые берега. У города на холме стоял Никитский монастырь. За три четверти века до рождения Св. Александра Невского Переяславский купец Никита, стяжавший себе неправедное богатство, раскаялся в сотворённых неправдах и обидах, оставил дом и имущество и ушёл в этот монастырь спасаться на столпе. Там он прославился под именем Никиты Столпника.
Прямые сведения о детстве Св. Александра очень скудны. Но летописные сведения, намечающие внешние вехи его жизни, рассказ жития и сведения о воспитании княжичей восстанавливают обстановку его детства.
До трёх лет Св. Александр, как и все княжичи его времени, жил в тереме, при матери. В этих годах, по-видимому, была детская тишина, отгороженность от мира. Кругом были только княгинины покои, внутренний быт семьи и церковь.
По достижении трёхлетнего возраста над Св. Александром был совершён обряд пострига. После молебна священник, а, может быть, и сам епископ, первый раз обстриг ему волосы, а отец, выведя из церкви, впервые посадил на коня. С этого дня он был взят из княгинина терема и сдан на попечение кормильцу или дядьке — ближнему боярину.
После пострига начиналось воспитание, которое вёл кормилец. Воспитание заключало в себе две стороны: обучение грамоте и письму по Библии и Псалтири и развитие силы, ловкости и храбрости. Княжича сызмала брали на лов. С своего коня он видел облавы на туров, оленей и лосей. Потом, когда он подрастал, его приучали поднимать с рогатиной медведя из чащи. Это была опасная охота. Но и впереди княжича ждала опасная жизнь. Молодые князья рано узнавали жизнь со всей её суровостью и грубостью. Иногда уже шестилетних княжичей брали в поход. Поэтому для них с молодых лет, наряду с играми, благостью церковной жизни и тишиной терема, были ведомы война, кровь и убийство.
То постепенное познавание жизни, которое совершается в годы детства, имеет неизгладимое значение на всю последующую жизнь человека. Миросозерцание начинает складываться именно в детские годы.
Две стороны суздальской жизни должны были оказывать особое влияние на выработку миросозерцания молодых князей.
Во-первых, это была церковь и церковная жизнь. Княжеский терем внутренним ходом сообщался с церковью. С самых ранних лет князья ежедневно ходили на раннюю обедню и на все другие церковные службы. Вся жизнь княжеской семьи определялась кругом богослужений. Церковное благолепие было главной заботой. Вся красота жизни сосредотачивалась в церкви. Поэтому и для молодого князя церковь была первым откровением иного мира, отличавшегося от всей окружающей жизни. «Занеже Церковь наречется земное небо» - это свойственное всей древней Руси ощущение церкви входило в сознание с ранних лет. Вся внешняя обстановка церкви – красота храма и икон, горящие свечи и лампады, облачения, курящийся фимиам – было для княжича самым ярким впечатлением детства.
Последующее воспитание не разрушало этого первого детского впечатления. Княжич обучался письму и грамоте по Библии и Псалтири. Он постоянно слышал жития святых. Древнерусская письменность указывает, насколько библейский мир был реален для Руси. На старинных иконах события Ветхого и Нового Заветов изображены на фоне русских городов и русской природы. Таким же было и русское миросозерцание. В нём не было отрыва жизни от Библии. При появлении чего-либо непонятного и нового древняя Русь пыталась найти объяснение в Писании. Так, например, неизвестно откуда пришедшие татары были для Руси библейскими народами, вышедшими из «пустыни Ефровския, их же загна тамо (судия) Гедеон».
Эта цельность церковного миросозерцания сказывалась и в воззрениях на жизнь и долг князя. Церковь была мерилом жизни. Многие из князей самым грубым образом попирали церковное учение. Но всё же и у них было церковное сознание добра и зла. Древняя Русь не создала внецерковных ценностей. Церковь входила с детства в жизнь как высшая ценность и так сопутствовала человеку до самой его смерти.
Второй особенностью суздальской жизни, накладывавшей отпечаток на князя с молодых лет и дававшей ему особое восприятие предстоящей ему государственной деятельности и власти, было сближение княжеского двора со всем княжеством.
Ко времени Св. Александра суздальский удельный княжеский двор уже совмещал в себе хозяйство и быт княжеской семьи с управлением княжества. Грань между государственными делами и делами хозяйственными помещика-вотчинника уже стиралась. Поэтому княжич, постепенно выходя из замкнутости терема на княжий двор, начинал узнавать жизнь не только двора, но и всего княжества. Для него всё княжество, с сидевшими на волостях боярами и тиунами, казалось расширенным княжеским двором.
Это первое детское восприятие в известной мере также оставалось на всю жизнь. В князьях складывалось новое, для Киевской Руси не известное понимание своей власти над княжеством как над своим хозяйством и достоянием. В них выковывалась твёрдая воля к единодержавию и к стяжанию земли, которая так ярко проявилась у московских князей.
Эти два главных влияния суздальской жизни наложили сильный отпечаток и на Св. Александра Невского. Во всей своей жизни он не только не нарушает, но наоборот, наиболее ярко и полно проявляет древнерусское суздальское миросозерцание. И начало этого миросозерцания восходит к первым детским годам в Переяславле.
Житие указывает на способности Св. Александра, проявившиеся ещё в детстве. Он быстро научился читать и писать, пристрастился к чтению и целыми часами сидел над книгами. Он был силён, ловок и красив. Поэтому во всех играх, на лове, а потом и на войне он был всегда первым, как и за чтением Псалтири.
Житие повествует, что ещё мальчиком он был серьёзен, не любил игр и предпочитал им Священное Писание. Эта черта осталась у него на всю жизнь. Св. Александр – это ловкий охотник, храбрый воин, богатырь по силе и сложению. Но в то же время в нём есть постоянная обрашённость вовнутрь. Из слов жития видно, что эта резко его отличающая особенность – совмещение двух, казалось бы, противоречивых черт характера – начала проявляться ещё в годы раннего детства.
Но эти детские годы в Переяславле были очень кратки. Св. Александру рано пришлось выйти в жизнь. Причиной этому послужил переезд его вместе с отцом из Переяславля в Новгород.
В 1220 году новгородцы «показаша путь» своему князю Всеволоду Мстиславовичу - южнорусскому князю — и послали Владыку и Посадника к Великому Князю Суздальскому Юрию, старшему брату Ярослава, прося его о князе. Великий Князь послал в Новгород своего молодого сына Всеволода.
Положение молодого суздальского князя в Новгороде было очень трудным. Он должен был одновременно исполнять приказания своего отца и ладить с новгородцами. К тому же на Новгород со всех сторон поднимались войной его западные соседи. Раздираемый приказами отца, мятежами новгородцев и наступающим врагом, от которого он должен был защищать Новгород, Всеволод пришёл в отчаяние. В 1220 году, зимней ночью, он тайком от новгородцев со всем своим двором и дружиной убежал из Новгорода в Суздаль. Ввиду наступающих отовсюду недругов бегство Всеволода озадачило и опечалило новгородцев. Они должны были снова просить себе князя от самого сильного соседа — Великого Князя Суздальского. Их старейшины приехали к Юрию Всеволодовичу, говоря: «Аще не хощешь у нас держати сын свой, то вдай нам брата своего». Юрий согласился. В 1222 году Ярослав с княгиней Феодосией, сыновьями Феодором и Св. Александром и дружиной приехал из Переяславля на новгородское княжение.
Новгородский князь жил с семьёй и дружиной не в самом Новгороде, а в княжьем селе Городище, в трёх верстах от стен города. Эта новая обстановка Городища, в которой жил Св. Александр, немногим отличалась от Переяславля. Городище было куском Суздальской земли, перенесённой в Новгород. Князь был здесь хозяином и распоряжался в селе по своей воле, не спрашивая новгородцев. Его окружали свой двор и своя дружина. Поэтому и жизнь молодых княжичей шла по старому. Продолжалось начатое в Переяславле обучение; ловы в лесах, по Мсте и Ловати; отъезды в охотничьи сёла и богомолья по многочисленным монастырям, разбросанным вокруг Новгорода: к святому Антонию Римлянину, на Хутынь, к Спасу Нередице, в Свято-Варваринский, в Перынский, в Свято-Юрьевский, в Аркажский.
Всё же переезд в Новгород был большой переменой в жизни Св. Александра. В Переяславле весь удел был расширенным княжеским двором. Выезжая из него, князь повсюду был хозяином. Княжий двор переносился в волости, и волости приходили на княжий двор. Здесь, в Новгороде, за пределами Городища кончался суздальский двор и начинался иной мир, живший по своей, враждебной Городищу воле. Жизнь в Городище была для княжичей продолжением суздальской жизни, но выезды в город и подчас буйное вторжение города в Городище и самый вид богатого и пёстрого Господина Великого Новгорода глубоко отличались от залесской тишины Переяславля.
Княжение Ярослава в Новгороде было неспокойным. В первый же год по своём приезде он пошёл походом на Чудь. С тех пор летопись пестрит рассказами о его походах на Литву, на Емь и на Чудь, со всех сторон, наседавших на новгородские пределы.
Промежутки между походами были заполнены распрями с новгородцами. Только война объединяла Новгород с его князем. Само княжение Ярослава в Новгороде было двусмысленным. Принуждённые ладить с Суздалем и искать у него поддержки, новгородцы сажали на княжение своего недруга. За всё княжение в Новгороде Ярослав никогда не переставал быть суздальским князем, думавшим о выгоде своей земли. Он не мог примириться с положением временного предводителя новгородской рати. И сам его характер, властный и неуклонный, восставал против новгородского своеволия.
За семь лет Ярослав четыре раза уходил из Новгорода в Переяславль и четыре раза в него возвращался. Все эти четыре ухода и возвращения происходили почти одинаково. Рассерженные на Новгород Ярослав и его старший брат Юрий начинали из Суздаля прижимать новгородцев. Они задерживали новгородские караваны, хватали и заковывали новгородских купцов, приезжавших в Суздаль, и захватывали пограничные новгородские владения, по словам летописи, «много им пакости подеа». (Во время ухода Ярослава Юрий пытался держать в Новгороде сына Всеволода. Но Всеволод во второй раз тайком сбежал в Суздаль, не снеся новгородских мятежей. Тогда разгневанный Юрий захватил Торжок, требуя у Новгорода выдачи постоянных застрельщиков противосуздальских мятежей. Он послал им послов с грозным предостережением: «Выдайте Якима Иванковича, Седилу Совинича, Вятка, Иванца, Родка; а еще ли не выдадите, а поил есмь конь Тферию, а еще Волховом напою». Но новгородцы целовали крест никого не выдавать и умереть за Св. Софию. Тогда Юрий пошёл походом на Торжок и разорил новгородские области.)
Ободрённые распрями Новгорода с Суздалем Литва, Чудь и меченосцы начинали совершать набеги на новгородские владения. В этих напастях суздальская партия брала верх и обращалась к Суздалю за помощью. Ярослав и во время ссор с Новгородцами считал себя новгородским князем. Новгород был для него русской землёй. Поэтому при нападении иноземцев он приходил с суздальской низовой ратью, настигал врага, гнался за ним и возвращался в Новгород. Избавленный князем от врагов, Новгород встречал его с радостью и честью. Ярослав водворялся в Городище. Но лишь наступал мир, все давно накипевшие обиды снова начинали пробиваться наружу.
В 1228 году Ярослав опять поссорился с Новгородом и ушёл осенью с своей княгиней в Переяславль, оставив в Новгороде сыновей с боярином Феодором Даниловичем и тиуном Акимом.
Так девятилетний Александр остался с братом один без поддержки отца среди взметенного Новгорода. Молодые князья не могли править самостоятельно. За них правили тиуны. Но всё же это было первым княжением Св. Александра совместно с братом.
Во всё время своей жизни в Городище с отцом и матерью Св. Александр постепенно узнавал Новгород, как беспокойное море, которое нужно обуздывать. Он видел разгоравшуюся ненависть суздальской дружины и челяди против новгородцев. Князья, приучая сыновей к управлению, рано брали их с собой на суд или вече. Св. Александр, наверно, не раз видел ожесточённые споры отца во владычной комнате с упорными, прямо резавшими правду в глаза, новгородскими боярами. Он тогда же начал узнавать сплетения политических интриг — борьбу приверженцев суздальской власти, на которых опирался Ярослав, с южнорусской партией. Это была трудная школа управления, которая могла научить многому.
Новгород, споривший с сильным Ярославом и принудивший его уйти, мало считался с оставленными ему княжескими тиунами. Длинная борьба с князем, окончившаяся победой, вызвала в Новгороде открытые мятежи против тех, кто держал сторону Ярослава. Тогда Ярослав ушёл из Новгорода.
30-го декабря 1231 года Ярослав въехал в Новгород и у Св. Софии дал обещание — «целова Св. Богородицу» — блюсти новгородские вольности.
На этот раз он не остался в Новгороде и, пробыв там две недели для устройства дел, в середине января вернулся в Переяславль, оставив в Новгороде своими наместниками Феодора и Св. Александра с боярами.
Молодые князья опять очутились в Новгороде между волей отца и волей Новгорода, в том трудном положении, которое дважды принудило молодого Всеволода тайком убежать в Суздаль. Но на этот раз княжение было ещё труднее: в эти годы Новгород и всю Русь посещали одно за другим разные несчастья и беды.
http://www.coolreferat.com/Александр_Ярославович_Невский
Вопрос 4. Возвышение Москвы и ее роль в объединении
русских земель. Иван Калита и Дмитрий Донской. Куликовская битва и ее значение.