КНИГА ПЕРВАЯ. ОБ УСТАНВЛЕНИИ ОСНОВАНИЙ. 5 страница
==87
Книга первая
L. Во всякой деятельности люди, не склонные к ней по природе, добиваются ее упорным изучением мастерства; но в Поэзии совершенно невозможно добиться чего-нибудь посредством мастерства тому, кто не склонен к ней по природе.
Эта Аксиома показывает, что раз Поэзия основала языческую культуру, из которой, и только из которой, могли выйти все Искусства, что первые Поэты были Поэтами по природе.
LI. Дети в высшей степени способны к подражанию, ибо мы наблюдаем, как они по большей части в своих забавах подражают тому, что они способны понять.
Эта Аксиома показывает, что детский мир состоял из поэтических наций, так .как поэзия — не что иное, как Подражание.
Эта же Аксиома дает нам Основание того, что все Искусства человеческой необходимости, пользы, удобства, а в значительной части также и удовольствия, были открыты в Поэтические века, до появления Философов: ведь Искусства — это только подражание природе и в известном смысле — реальная Поэзия.
LII. У детей чрезвычайно сильна память, а потому живо до крайности воображение, так как воображение — не что иное, как память, распространенная или сжатая.
Эта Аксиома — Основание очевидности поэтических Образов, создававшихся первым, детским миром.
LIII. Люди сначала чувствуют, не замечая, потом замечают взволнованной и смущенной душой; наконец, обсуждают чистым умом.
Эта Аксиома — Основание Поэтических Сентенций, созданных страстями и чувствами, в отличие от Философских Сентенций, творимых рефлексией и рассудком; поэтому последние тем больше приближаются к Истине, чем больше они возвышаются до Универсалий; а первые тем достовернее, чем больше они приближаются к частному".
LIV. Люди естественно истолковывают вещи сомнительные или темные, с которыми они имеют дело, согласно своей собственной природе и возникающим отсюда страстям и обычаям.
Эта Аксиома — великий Канон нашей Мифологии: согласно ему Мифы, созданные первыми дикими и грубыми людьми
а Все эти три предшествующие Аксиомы отрицают какую бы то ни было тайную мудрость у Поэтов-Теологов, основателей языческого мира.
==88
Об Элементах
, были чрезвычайно суровыми, какими они и должны были быть, чтобы помочь зарождению наций из свирепой животной свободы. Впоследствии, когда прошло много лет и изменились обычаи, мифы оказались лишенными своего смысла, искаженными, затемненными уже в догомеровские распущенные и развратные времена: ведь для людей Греции религия была важна, и потому они боялись, как бы Боги не воспротивились их желаниям так же, как они противились их обычаям; и потому они стали приписывать свои нравы Богам и придавать Мифам гадкий, мерзкий и непристойный СМЫСЛ11.
LV. Одно золотое место из Евсевия, в котором он говорит, в частности, о мудрости Египтян, но которое относится ко всем другим Язычникам, гласит: Primam Aegyptiorum Theologiam mere historiam fuisse fabulis interpolatam; quarum quum postea puderet posteros, sensim coeperunt mysticos iis significatus affingere94; именно так поступил Манет, или Манетон, египетский первосвященник, который перетолковал всю Египетскую Историю в возвышенную Естественную Теологию, как это было сказано выше.
Обе эти Аксиомы — два великих доказательства нашей Исторической Мифологии и в то же время — два великих вихря, низвергающих мнения о недостижимой Мудрости древних; это также — два великих обоснования Истинности Христианской Религии, так как в Священной Истории нет ни одного Рассказа, которого она должна была бы стыдиться.
LVI. Первые авторы у Восточных народов. Египтян, Греков и Латинян, а во времена вернувшегося варварства — первые Писатели на новых Европейских Языках были Поэтами.
LVII. Немые изъясняются посредством жестов или посредством тел, имеющих естественное отношение к той идее, которую они хотят обозначить.
Эта Аксиома — Основание Иероглифов, посредством которых, как оказывается, говорили все Нации во времена своего первого варварства.
Она же — Основание естественного языка, на котором когда-то говорили, по предположению Платона в "Кратиле"; за ним следовали — Ямвлих в сочинении "De Mysteriis Aegyptiorum", Стоики и Ориген в сочинении "Против Цельза"; но так как они говорили об этом гадательно, то нашли противников в Аристотеле "Пбр1 eppqveicK;" и Галене "De
а эта же Аксиома отрицает Орфея, который, согласно этим Мифам, был Устроителем Греческой культуры.
==89
Книга первая
Decretis Hippocratis et Platonis"; об этом споре говорит Публий Нигидий (по Авлу Геллию)94 bis. За такой Естественной Речью должна была следовать Поэтическая речь посредством образов, подобий, сравнений и естественных свойств.
LVIII. Немые издают во время пения бесформенные звуки; а заики пользуются языком для произношения только при пении.
LIX. Люди дают выход великим страстям в пении, как мы это наблюдаем на испытывающих большое горе или большую радость.
Согласно двум этим Аксиомам основатели языческих наций (при предположении, что они впали в состояние бессловесных животных и в силу этого — тупых, так что чувства в них могли пробудиться только под влиянием самых сильных страстей) должны были творить свои первые языки посредством пения.
LX. Языки должны были начаться с односложных звуков, так как даже при современном богатстве артикуляционных возможностей, в котором рождаются теперь дети, хотя у них чрезвычайно нежны жилки инструмента, необходимого для артикулирования речи, все же начинают с таких звуков.
LXI. Героический Стих — самый древний из всех, а спондеический — самый медленный; ниже будет показано, что героический стих родился как спондеический.
LXII. Ямбический стих более похож на прозу, а ямб — это "быстрая стопа", как его определяет Гораций95.
Эти две последние Аксиомы позволяют нам сделать предположение, что развитие идей и развитие языков шли нога в ногу.
Все эти Аксиомы, начиная с XL VII, вместе с выставленными выше в качестве Оснований для всех других, завершают всю Поэтику в ее частях; эти части: миф, обычай и его соответствующее украшение, сентенция, словесное выражение и его очевидность, аллегория, песнь и, наконец, стих. А семь последних Аксиом должны нас убедить, кроме того, в том, что у всех наций сначала существовала речь в стихах, а потом — в прозе.
LXIII. Человеческий ум по самой своей природе склонен извне смотреть на себя в теле при помощи чувств и с большим трудом понимает самого себя посредством рефлексии.
Эта Аксиома дает нам Всеобщее Основание Этимологии всех Языков: в них значения слов взяты у тел и телесных свойств и перенесены на предметы ума и души.
К оглавлению
==90
Об Элементах
LXIV. Порядок идей должен следовать за Порядком вещей.
LXV. Порядок вещей человеческих таков: сначала были леса, потом — хижины, затем — деревни, после — города, наконец — Академии.
Эта Аксиома — великое Основание Этимологии, так как соответственно такому ряду вещей человеческих должна быть рассказана История слов в туземных языках, как мы наблюдаем это в Латинском языке, где почти вся основная масса слов имеет лесное или деревенское происхождение". Так, например, слово lex первоначально означало сбор желудей, откуда, по нашему мнению, происходит ilex, или illex, падуб, так как aquilex, несомненно, значит "собиратель вод": ведь дуб приносит желуди, на которые собираются свиньи; потом lex означало сбор овощей, почему они и были названы legumina; затем, в то время, когда еще не были изобретены народные буквы, посредством которых были записаны законы ради гражданской необходимости, lex должно было означать собрание граждан, т. е. публичный парламент, так как присутствие народа и было законом, который давал силу завещаниям, откуда образовались calata comitia96; наконец — собирание букв и составление из них как бы связки в каждом слове было названо legere — читать.
LXVI. Сначала люди ощущают необходимое; затем обращают внимание на полезное, потом замечают удобное, после развлекаются наслаждением и потому развращаются роскошью; наконец, безумствуют, растрачивая свои имущества97.
LXVII. Природа народов сначала жестока, потом сурова, затем мягка, после утончена, наконец, распущена.
LX^III. В роде человеческом сначала рождаются неуклюжие великаны, как Полифемы; потом — великодушные' и гордые, как Ахиллы; затем — доблестные и справедливые, как Аристиды, как Сципионы Африканские; еще ближе к нам появляются великие образцы доблестей, сопровождаемых великими пороками, пользующиеся у толпы шумной славой, как Александры и Цезари; потом рассудочные злодеи, как Тиберий; наконец — неистовые и развратные наглецы, как Калигулы, Нероны и Домицианы.
Эта Аксиома показывает, что первые нужны были для того, чтобы заставить человека повиноваться человеку в состоянии Семей и подготовить его к повиновению законам
а Эта же Аксиома вместе с предыдущими снова отрицает Тайную Мудрость у Основателей Первых Народов.
==91
Книга первая
в будущем состоянии городов; вторые, которые не уступали, конечно, равным себе, нужны были для установления на основе семей Республик в форме аристократий; третьи — чтобы открыть дорогу народной свободе; четвертые — чтобы ввести Монархии; пятые — чтобы укрепить их; шестые — чтобы их разрушить.
Эта же Аксиома вместе с предыдущими дает частично Основания Вечной Идеальной Истории, согласно которой совершают свой бег во времени все Нации в своем зарождении, движении вперед, состоянии, упадке и конце.
LXIX. Образ правления должен соответствовать природе управляемых людей.
Эта Аксиома показывает, что по природе человеческих гражданских вещей Общественная Школа Государей — это Мораль народов.
LXX. Допустим то, что не противоречит природе и истинность чего впоследствии будет обнаружена на фактах: от нечестивого состояния беззаконного Мира сначала отошли немногие более сильные, основавшие семьи, посредством которых и для которых они начали возделывать поля; через много времени после этого отошли и другие, перебежав на возделанные поля таких Отцов.
LXXI. Прирожденные обычаи, и прежде всего обычаи естественной свободы, не изменяются сразу, но постепенно и в течение долгого времени.
LXXII. Если предположить, что все Нации начали с культа какого-нибудь одного Божества, то Отцы в состоянии Семей должны были быть Мудрецами в божественных ауспициях, Жрецами, которые приносили жертвы, чтобы добиться ауспиций или же правильно понять их. Царями, которые приносили божественные законы своим семьям. • LXXII I. Существует простонародное предание, что первыми правителями в мире были Цари.
LXXIV. Существует другое простонародное предание, что первыми Царями выбирали наиболее достойных по природе.
LXXV. Существует еще одно простонародное предание, что первые Цари были Мудрецами: поэтому Платон мечтал, хотя и напрасно, о тех древнейших временах, когда или Философы царствовали, или философствовали Цари97 bls.
Все эти Аксиомы показывают, что в особе первых Отцов были объединены Мудрость, Жречество и Царство; Царство и Жречество зависели от Мудрости, но не от Тайной Мудрости Философов, а от Простонародной Мудрости Законодателей: поэтому с тех пор у всех наций Жрецы носили короны.
==92
Об Элементах
LXXVI. Существует простонародное предание, что первая в мире Форма Правления была монархической.
LXXVII. Но Аксиома LXVII вместе со следующими, и в частности с Королларием к LXVIII, показывают, что Отцы в состоянии семей, подчиненные только Богу, должны были пользоваться Монархической Властью как над личностью, так и над приобретениями своих сыновей, а еще больше — своих famuli, перебежавших на их земли; таким образом, они были первыми в мире Монархами; об этом дает понять Священная История, называя их Патриархами, т. е. Отцами-государями. Это монархическое Право было сохранено за ними в Законах XII Таблиц на все времена Римской Республики: "Patrifamilias jus vitae et necis in liberos esto", откуда и следствие: "quicquid filius acquirit, patri acquirit"98.
LXXVIII. Семьи (Familiae) по особенностям своего происхождения не могли получить свое название иначе, как от Famuli Отцов, в их тогдашнем естественном состоянии.
LXXIX. Первых Союзников — socii, или, лучше сказать, первых товарищей для взаимного обмена пользой, нельзя ни представить себе, ни понять в мире до этих беглецов: ради спасения жизни последние перебегали к Отцам, где их принимали ценою жизни, и они были обязаны для поддержания
ее возделывать поля Отцов.
Таковыми оказываются истинные союзники Героев, ставшие впоследствии плебеями Героических городов; а в конце концов — и союзные Провинции господствующих народов.
LXXX. Люди естественно стремятся оказывать благодеяния (beneficia), из которых они рассчитывают удержать или извлечь значительную пользу: именно таковы благодеяния, на которые можно надеяться в гражданской жизни.
LXXXI. Таково свойство Сильных: приобретенное силою не уступать по нерадению, но отдавать понемногу только под давлением необходимости или ради пользы, и притом
как можно меньше.
Эти две Аксиомы — неиссякаемый источник Феодов, которые с римским изяществом называются beneficia.
LXXXII. У всех Древних Наций мы встречаемся с клиентами и клиентелой; эти отношения могут быть поняты соответствующим образом только как Вассалы и Феоды; и ученые исследователи- Феодального права не могут найти для обозначения их более соответствующих слов, чем clientes
и clientelae.
Эти три последние Аксиомы вместе с двенадцатью предыдущими (начиная с LXX) вскрывают Основания Республик,
==93
Книга первая
возникших из той великой необходимости (ниже она будет разобрана), в какую Famuli поставили Отцов семейства. В силу этой необходимости Республики сами собой, естественным путем складывались как аристократические. Ведь Отцы объединились в Сословия, чтобы противостоять Famuli, восставшим против них; объединенные таким образом, они ради удовлетворения этих Famuli и приведения их к повиновению допускали для них нечто вроде земледельческих Феодов; и сами они оказались подчиненными в своей суверенной Родительской Власти (ее можно понять только на основе Благородных Феодов) Суверенной Гражданской Власти их собственных Господствующих Сословий; и Главы Сословий назывались Царями, а самые смелые из них должны были становиться во главе во время революций Famuli. Такое Происхождение Государств, даже если оно высказано в качестве гипотезы (ниже оно будет доказано на фактах), все же в силу своей естественности и простоты и в силу бесконечного числа гражданских явлений, указывающих на него как на свою причину, должно привести к необходимости признать его за истинное. Ведь никаким другим путем в мире нельзя понять, как из Семейной Власти образовалась Гражданская Власть и из личного имущества — публичное имущество и как материал для образования Республик оказался подготовленным Сословием Немногих повелевающих и множеством повинующихся Плебеев (таковы две части, составляющие предмет Политики). Невозможность Происхождения Гражданских Установлений из Семей, состоящих из одних сыновей, будет показана ниже.
LXXXIII. Этот закон о полях мы принимаем за Первый Аграрный закон в мире; и нельзя ни представить себе, ни вообразить, что в природе мог существовать другой закон, еще более ограниченный.
Этот Аграрный Закон различает три вида собственности, которые могут существовать в гражданской природе у трех видов лиц: бонитарная — плебеев; квиритская, охраняемая посредством оружия и, следовательно, благородная — у Отцов; верховная — у самого сословия. Синьории, т.е. у Суверенной Власти в Аристократических Республиках.
LXXXIV. Есть одно золотое место у Аристотеля в его "Книгах о Политике"99, где он при Разделении форм Государств перечисляет и Героические Царства: в них Цари внутри предписывали Законы, вовне — вели войны, и были главами Религий".
а И в древних Царствах Цари выбирались, а не наследовали:
==94
Об Элементах
Эта Аксиома в точности совпадает с тем, что мы знаем о двух Героических Царствах — Тезея и Ромула (это можно заметить относительно первого, читая его "Жизнеописание" у Плутарха, а относительно второго — читая Римскую Историю и восполняя ее Греческой Историей, тот случай, где Тулл Гостилий предписывает закон при обвинении Горация). Римские цари были также и царями священных вещей и назывались Reges Sacrorum; поэтому после изгнания царей из Рима ради правильного соблюдения божественных церемоний избрали одного, который назывался Rex Sacrorum100: он был Главою Фециалов, т. е. Герольдов".
LXXXV. Есть одно золотое место у Аристотеля в тех же "Книгах"101, где он сообщает, что Древние Государства не имели законов для наказания за нанесение частных обид и для возмездия за частные несправедливости; он говорит также, что этот обычай свойствен варварским народам: ведь народы именно, потому и варварские при своем возникновении, что еще не усмирены законами.
Эта Аксиома показывает необходимость поединков и Возмездий в варварские времена, так как тогда не было судебных законов.
LXXXVI. В тех же "Книгах" Аристотеля есть и еще одно золотое место102, где он говорит, что в Древних Государствах Благородные клялись быть вечными врагами Плебеев6.
Эта Аксиома объясняет нам причину гордых, скупых и жестоких обычаев Благородных по отношению к Плебеям, как об этом откровенно пишет Древняя Римская История: ведь во время Народной Свободы, какою ее воображали там до сих пор. Благородные долго принуждали Плебеев служить себе за собственный счет на войне; они топили их в море ростовщичества, а если эти бедняки не могли уплатить свои долги, то они держали их запертыми в течение всей жизни в своих частных тюрьмах, чтобы они им платили своей
этот последний гражданский обычай он считает свойственным Варварам.
а Таким образом, в особе героических Царей объединялись: Мудрость в законах. Жречество в божественных церемониях и Царство в вооруженной силе; и в Афинах до Пизистратидов, и в Риме до Тарквиниев Царей выбирали. Сказанного нами не колеблет Спарта, героическое Царство, где царствовали только Гераклиды, ибо, как это будет разъяснено ниже, там оказывались выбранными только благородные
из расы Геракла.
6 таков был благороднейший Род Аппиев по отношению к Римскому плебсу.
==95
Книга первая
работой и трудом, и там тиранически били их по голым плечам розгами как самых жалких рабов.
LXXXVII. Аристократические Республики воздерживаются вступать в войны, чтобы не приучать к войне множество Плебеев.
Эта Аксиома — Основание справедливости Римского оружия до Пунических войн.
LXXXVIII. Аристократические Республики сохраняют богатства внутри Сословия Благородных, так как богатства увеличивают Могущество Сословия.
Эта Аксиома — Основание Римского Милосердия при победах: Римляне отбирали у побежденных только оружие и на основании закона о посильной дани оставляли им все в бонитарную собственность. В этом же — причина того, почему Отцы всегда сопротивлялись Аграрным Законам Гракхов (Отцы не хотели обогащать Плебс).
LXXXIX. Честь — наиболее благородный стимул военной храбрости.
ХС. Народы должны героически вести себя на войне, если они соревнуются между собою в чести во время мира, одни — чтобы сохранить ее, другие — чтобы заслужить ее, следуя первым.
Эта Аксиома — Основание Римского Героизма от изгнания Тиранов до Пунических войн: в это время, естественно, Благородные приносили себя в жертву ради спасения своей родины, вместе с которой они спасали все права гражданства в пределах своего сословия, а Плебеи совершали знаменитые подвиги, чтобы показать, что и они достойны таких же почестей, как Благородные103.
XCI. Соревнование Сословий из-за равноправия — наиболее могущественное средство возвеличения Государств.
Это — другое основание Римского Героизма, сопровождаемого тремя общественными Доблестями: Величием души Плебса в его желании приобщиться к гражданским правам при помощи законов Отцов; Силою Отцов в сохранении этих прав за своим Сословием; Мудростью Юристов в истолковании законов и постепенном приведении полезности применительно к новым случаям, требующим обоснования. Таковы те три причины, которые прославили Римскую Юриспруденцию во всем мире.
Все эти Аксиомы, начиная с LXXXIV, излагают в истинном виде Древнюю Римскую Историю. Три следующие относятся к частностям.
XCII. Слабые жаждут законов; могущественные их отводят; честолюбивые, чтобы составить партию приверженцев, %
==96
Об Элементах
предлагают их; государи, чтобы уравнять могущественных со слабыми, покровительствуют им.
Эта Аксиома в первой и второй части — факел, освещающий Героические Распри в Аристократических Республиках: в них Благородные стремятся сохранить тайну законов в своем Сословии, Чтобы они зависели от их воли и предписывались "царской рукой". Таковы же три причины, которые приводит юрист Помпоний104, рассказывая, почему римский плебс жаждал Законов XII Таблиц и жаловался на существующее положение так: jus latens, incertum et manus regia105. В этом же — причина сопротивления Отцов, не желавших предоставить Плебеям Законы: mores patrios servandos, leges ferri non oportere106, как сообщает Дионисий Галикарнасский, осведомленный лучше Тита Ливия в римских делах, так как он писал, учитывая замечания Марка Теренция Варрона, провозглашенного самым ученым из всех Римлян. В этом отношении он диаметрально противоположен Ливию, который рассказывает по этому поводу, что Благородные — говоря его словами — desideria Plebis non aspernari107. Поэтому, раз существует это и другие еще большие противоречия, разобранные в "Основаниях Всеобщего Права", раз настолько противоположны друг другу Первые Авторы, писавшие об этом Мифе примерно через пятьсот лет, то лучше будет не верить ни одному из них". Тем более, что даже в то время этому не верили ни сам Варрон, который в большом произведении "De Rerum Divinarum et Humanarum" приписывает туземное происхождение из Лациума всем божественным и человеческим вещам Римлян, ни Цицерон, который в присутствии Квинта Муция Сцеволы, главы юристов своего времени, заставляет говорить оратора Марка Красса, что Мудрость Децемвиров намного превосходила Мудрость Дракона и Солона, давших законы Афинянам, и Мудрость Ликурга, давшего законы Спартанцам. А это равносильно тому, что Законы XII Таблиц не пришли в Рим ни из Спарты, ни из Афин.
Наша догадка как будто правильна: Цицерон, по-видимому, заставляет выступать Квинта Муция в этот первый и единственный день только потому, что в его время подобный Миф был очень распространен среди образованных людей, так как он был порожден тщеславием ученых, желавших придать чрезвычайно ученое происхождение тому, что они
а Вернемся, однако, к нашей теме; Третье Основание Римского Героизма — следующее.
==97
Книга первая
сами знали. Это можно понять из следующих слов самого Красса: fremant omnes, dicam quod sentio108; ведь его собеседники могли бы возразить оратору, говорящему об Истории Римского Права, что это надлежит знать Юристам (тогда две эти профессии отличались друг от друга), и если бы Красе сказал об этом что-нибудь неверное, то Муций ему, конечно, ответил бы, как, по сообщению Помпония, и поступил Сервий Сульпиций при таких рассуждениях, сказав: turpe esse patricio viro jus, in quo versaretur, ignorare109. Ho еще более непобедимый аргумент, чем Цицерон и Варрон, для того, чтобы не доверять ни Дионисию, ни Ливию, дает нам Полибий, знавший несравненно больше их обоих о политике и живший на двести лет ближе к Децемвирам, чем оба они. В книге VI, под номером IV и много раз ниже (по изданию Якова Гроновиуса), он останавливается на рассмотрении устройства наиболее знаменитых Свободных Республик своего времени; он замечает, что Римская Республика была отлична от Республик Афин и Спарты, и больше, чем Спарта от Афин, откуда скорее, чем из Спарты, пришли Законы (по мнению исследователей, сравнивавших Аттическое Право с Римским), чтобы установить в Риме Народную Свободу, уже до того основанную Брутом; наоборот, он замечает сходство между Римской и Карфагенской Республиками, причем о Карфагене никто никогда и не грезил, чтобы он мог стать свободным благодаря законам Греции; это тем более верно, что в Карфагене был ясный закон, запрещавший Карфагенянам знание греческих букв. И писатель, так хорошо знающий республики, не предается по этому поводу вполне естественному размышлению и не исследует причины различия: римская и афинская республики различны, но учреждены одними и теми же законами, а римская и карфагенская республики похожи, но учреждены различными законами! Поэтому, чтобы избавить его от обвинения в столь недопустимой небрежности, нужно сказать, что в век Полибия не зародился еще в Риме этот Миф о греческих законах, пришедших якобы из Афин для учреждения в нем свободного народного правления.
Эта же Аксиома третьей своей частью открывает честолюбивым путь к достижению Монархии в Народных Республиках: они угождают естественному желанию плебса, который, не понимая универсалий, для каждого отдельного случая хочет иметь особый закон. Поэтому Сулла, глава партии благородных, победив Мария, главу Плебейской партии, и преобразовав народное государство аристократическим правлением
==98
Об Элементах
, способствовал множественности законов установлением Quaestiones Perpetuae.
Эта же самая Аксиома в последней части — тайная причина того, почему Римские Принцепсы, начиная с Августа, создавали бесчисленные законы в области Частного Права и почему Суверенные Власти Европы повсюду, и в Королевствах и в Свободных Республиках, восприняли Своды Римского Гражданского права и Канонического Права.
XCIII. Так как врата к почестям в Народных Республиках всегда открыты законами для господствующего в них скупого большинства, то во время мира ему не остается ничего другого, как оспаривать власть, но уже не при помощи законов, а посредством оружия, чтобы, захватив власть, устанавливать законы с целью обогащения (таковыми были в Риме Аграрные Законы Гракхов). Поэтому в одно и то же время возникают внутренние гражданские и несправедливые
внешние войны.
Эта Аксиома подтверждает путем противоположения, что до Гракхов существовал Римский Героизм.
XCIV. Естественная Свобода человека тем более неукротима, чем ближе связаны блага с его собственным телом; гражданское рабство коренится в тех имущественных благах, которые не необходимы для жизни.
Эта Аксиома в первой части — новое Основание Естественного Героизма первых народов, во второй части — естественное основание Монархий.
XCV. Люди сначала стараются выйти из подчинения и жаждут равенства, — таковы Плебеи в Аристократических республиках, которые в конце концов изменяются в Народные. Потом они стараются превзойти равных, — таковы Плебеи в Народных Республиках, искажающихся в Республики Могущественных. Наконец, они хотят поставить себя выше законов, — отсюда Анархии, т. е. Разнузданные народные Республики; нет худших Тираний, чем они; в них столько тиранов, сколько в государстве наглецов и развратников. Тогда Плебеи, ставшие осторожными вследствие собственных несчастий, находят исцеление от них в Монархиях. Таков Естественный Царский Закон, посредством которого Тацит узаконивает Римскую Монархию при Августе: qui cuncta bellis civilibus fessa nomine principis sub imperium
accepit110.
XCVI. Вследствие прирожденной беззаконной свободы, благородные, когда на основе Семей образовались первые города, сопротивлялись всякой узде и всякой тяготе; таковы Аристократические Республики, где Благородные — Господа.
==99
Книга первая
Потом они были принуждены плебеями, возросшими в числе и ставшими воинственными, сносить законы и тяготы наравне со своими плебеями, — таковы Благородные в народных Республиках. Наконец, ради спасения жизненных удобств, они естественно склонны подчиниться одному-единственному: таковы Благородные в Монархиях.
Обе эти Аксиомы вместе с другими предшествующими, начиная с LXVI, — Основания Вечной Идеальной Истории, о которой говорилось выше.
XCVII. Допустим следующую мою просьбу (и разум не противится этому), что после Потопа люди сначала жили на горах; через некоторое время после этого они спустились в равнины; в конце концов, через много лет, они набрались смелости перейти на морские побережья.
XCVIII. Страбон приводит одно золотое место из Платона111, которое гласит, что после частичных потопов Огига и Девкалиона люди жили в пещерах на горах. Платон признает таких людей в Полифемах (в другом месте он принимает их за первых в мире Отцов семей). Потом люди жили на горных склонах, — он усматривает их в Дардане, который построил Пергам, ставший впоследствии цитаделью Трои. Наконец — на равнинах, как Илос, который перенес Трою в непосредственную близость к морю (по нему она была названа Илион).
XCIX. Существует также Древнее Предание, что Тир первоначально был основан среди земли, а потом перенесен на берег Финикийского моря. Достоверная история такова, что оттуда он был переброшен на близлежащий Остров, а потом Александром Македонским снова соединен с Материком.