Вопрос об отношении к науке – кардинальный вопрос философии науки, который привел к дилемме «сциентизм – антисциентизм». 6 страница
Однако И.М. Коган указывает в своих исследованиях и публикациях и на то, что психофизические феномены могут иметь принципиально нефизическую сущность, поскольку они проявляются в чувственной, эмоциональной, интуитивной сферах, а потому рассудочное их объяснение ничего не дает. Психофизические явления индивидуальны, а потому подводить их под общие рассуждения, опирающиеся на общие законы, вряд ли правомерно. В свое время И.Кант в небольшой по объему работе «Грезы духовидца, проясненные грезами метафизика», анализируя феномен Свёденборга, приходит к допущению, что существуют нематериальные существа, образующие нематериальный мир, и что разнообразные явления жизни в природе и их законы – это все, что дозволено нам познать, тогда как самый принцип, т.е. духовную природу, о которой не знают, а строят лишь предположения, нельзя мыслить положительно, так как для этого нет никаких данных во всей системе наших ощущений.
Интерес к подобного рода явлениям никогда не угасал на протяжении всей истории человечества, и особенно усиливается в переломные эпохи, периоды, когда люди теряют веру в Бога, в существующий социальный порядок и уповают на чудо, на спасение, которое может принести маг, целитель, экстрасенс, астролог – ну, если не спасти, так предупредить, указать пути выхода из проблем и трудных житейских ситуаций. Веру в чудесное нельзя изгонять, поскольку она всегда являлась фактором выживания человечества, источником творческой активности, способом, мобилизующим скрытые возможности и индивидуальные человеческие ресурсы.
Однако к подобного рода феноменам следует относиться осторожно. Не секрет, что сегодня желание быть обладателем паранормальных способностей с целью заработать на этом столь велико, что привело к появлению огромного числа экстрасенсов, астрологов, магов, спекулирующих на доверии людей и, зачастую, прибегающих к обману. Следует помнить, что подобные способности – явление крайне редкое: феномены ясновидения, занятия целительством, магией всегда были уделом избранных, посвященных, эзотерическим знанием (т.е. знанием не для всех, «сокрытым»). Кроме того, манипуляции с человеческой психикой крайне опасны и могут привести к непредсказуемым последствиям.
Тем не менее, изучение этих способностей, их популяризация, сотрудничество представителей разных наук – психологии, медицины, физики, гуманитарных дисциплин, необходимы для того, чтобы хотя бы приоткрыть еще одну тайну человеческого бытия.
23. Разнообразие форм познавательной деятельности.
Познание как форма духовной деятельности, как воспроизводство знаний о мире существует в обществе с момента его возникновения, проходя вместе с ним определенные этапы развития. На каждом из них процесс познания осуществляется в многообразных и взаимосвязанных социально-культурных формах, выработанных в ходе истории человечества.
Уже на ранних этапах истории существовало обыденно-историческое знание, поставлявшее элементарные сведения о природе, а также о самих людях, условиях их жизни, общении, социальных связях. Основой данной формы познания был опыт повседневной жизни и практики людей. Полученные при этом знания носили хотя и первичный, но хаотический характер, представляя собой просто набор сведений, правил, норм поведения. Сфера обыденного знания и познания многообразна. Она включает в себя здравый смысл, верования, приметы, первичные обобщения наличного опыта, закрепленного в традициях, назиданиях, интуитивных прозрениях, предчувствиях и т.д.
Одна из исторических форм познания – игра – является важнейшим элементом деятельности не только детей, но и человека. Деловые, спортивные игры, игра актеров – все это формы, в которых человек, индивид приобщен к познавательной деятельности. Игра – важнейшее условие удовлетворения любознательности детей, формирование их духовного мира, определенных знаний, навыков общения. Понятие игры в настоящее время широко используется в математике, экономике, кибернетике, где разыгрываются сценарии, варианты течения сложных процессов и решения сложных практических проблем. Ряд течений в современной философии рассматривает игру в качестве самостоятельной области изучения: это герменевтика, философская антропология. Многим известна работа Хейзинга «homoludens» - человек играющий, где автор выдвигает концепцию игры как всеобщего принципа становления культуры.
Важнейшей формой познания, духовного освоения мира, особенно на первых этапах становления человечества, являлась мифология, в которой события жизни, природы, общества перерабатывались бессознательно- художественной фантазией народа. В мифах можно обнаружить сюжеты и темы, посвященные происхождению и устройству космоса, попытки ответов на вопросы о происхождении мира, его начале, устройстве о возникновении наиболее важных для человека явлений природы, мировой гармонии, безличной необходимости. Формирование мира в мифах понималось как творение или как постепенное развитие из первобытного бесформенного состояния в порядок, из хаоса в космос, как созидание через преодоление разрушительных демонических сил. В современной постмодернистской философии – структурализме - заявлена концепция, согласно которой мифологическое мышление – не просто безудержная фантазия, а своеобразное моделирование мира, позволяющее фиксировать и передавать опыт человечества. В частности, Леви-Строс указывает на конкретность и метафоричность мифологического, по сути, первобытного мышления, его способность к обобщению, классификациям и логическому анализу.
В рамках мифологии сложилась художественно-образная форма познания, получившая свое развитие в искусстве. Искусство не ставит познавательных задач, но содержит в себе мощный гносеологический потенциал. Герменевтика рассматривает искусство как важнейший способ раскрытия истины. В структуре любого художественного произведения можно обнаружить в той или иной форме определенные знания о людях, их характерах, о странах, народах, обычаях, нравах, быте, о чувствах и мыслях.
Мифология способствовала формированию и такой формы познания, как религия. Сюжеты, изложенные в священных книгах - Библии, Коране, рассказывают об обычаях и традициях людей того периода, когда они создавались, более того предписания действий и поступков людей, запреты на определенные формы поведения содержат общечеловеческое звучание, а потому могут рассматриваться как некие абсолютные истины.
Перечисленные формы познания, несмотря на их различия, объединены одним связующим их признаком – все они представляют эмоциональное, чувственное отношение к миру.
Особое место в генезисе познания принадлежит философскому познанию. В отличие от мифологического и религиозного, философское познание опирается на доводы интеллекта, реальные наблюдения, логический анализ, обобщения, выводы, доказательства. Рождение философского познания в Европе, в Древней Греции (VII-V вв. до н.э.) явилось одним из составных частей культурного, духовного переворота, в контексте которого возникла и наука (прежде всего греческая математика). Слово «философия» понималось как синоним зарождающегося рационально-теоретического миропонимания. Философскую мысль вдохновляло не накопление сведений (как в науке), а познание «единого во всем». В этом смысле философия является интегральной формой познания.
О чем размышляли и размышляют философы? Прежде всего, объектом их размышлений была и остается природа, о чем говорят труды древних и современных философов: Лукреций Кар «О природе вещей», Дж. Бруно «О бесконечности, вселенной и мирах», Дидро «Мысли об истолковании природы», П.Гольбах «Система природы», Гегель «Философия природы», А.Герцен « Письма об изучении природы ». В греческой культуре философия зарождается именно как натурфилософия. Ядром философии является проблема первоосновы всего сущего, из чего все возникает и в которую все возвращается. Эта проблема смыкалась с другой – единого и многого. Поиск единства в многообразии и составил характерную черту всей философской мысли.
С развитием философской формы познания в ее сферу вошли и стали предметом изучения и вопросы общественной жизни людей, ее политического, правового устройства, что также отразилось в сочинениях: Платон «Государство», Аристотель «Политика», Гоббс «О гражданине», «Левиафан или материя, форма и власть государства церковного и гражданского», Дж. Локк «Два трактата о государственном управлении», Монтескье «О духе законов», Гегель «Философия права».
Предметом раздумий философов являлся и человек, его ум, чувства, язык, мораль, познание, религия, искусство. Хорошо известно, что поворот от космоса к человеку в греческой философии совершил Сократ, и в дальнейшем эта проблематика занимала и занимает важнейшее место в философии. При этом важно отметить, что материалом для философских размышлений о мире служили знания, заимствованные из сюжетов мифологии, религии, а также зарождающейся науки. Можно сказать, что философия и наука выросли из одного корня, затем отделились друг от друга, но не обособились.
Обращение к истории познания позволяет установить их связь, взаимовлияние, подверженное, конечно же, историческим изменениям.
Не вдаваясь в подробности вопроса о взаимоотношениях философии и науки (поскольку об этом уже говорилось), сделаем следующее заключение: философское познание выполняет ряд важнейших функций: обобщения, интеграции, синтеза всех накопленных человечеством знаний, в том числе и научных, обо всех явлениях и всех областях реальности; философия открывает связи, взаимодействие основных сфер бытия, о которых говорилось выше. Опираясь на принципырационального миропонимания, философская мысль группирует житейские практические наблюдения различных явлений, формулирует общие положения об их природе, возможных способах познания. Используя метод понимания, накопленный в некоторых областях познания, она создает философские «эскизы» тех или иных природных или общественных реалий, подготавливая их последующую проработку наукой. Таким образом, философия выполняет функцию «интеллектуальной разведки», поставляет своего рода интеллектуальный материал для изучения средствами науки.
В заключение следует сказать и о существовании и функционировании различных формвненаучного познания мира (наряду с религиозным, мифологическим, философским, игровым) - это паранаука («около», «при»), включающая в себя учения о тайных природных и психических силах и отношениях, скрывающихся за обычными явлениями: мистика, спиритизм, телепатия, психогенез, гностические учения о мире и т.д., это псевдонаука, спекулирующая на неких явлениях, не нашедших научного объяснения (НЛО, снежный человек, чудовище озера Лахнес) и т.д. Следует отметить, что псевдонаука может случайно натолкнуться на истину. Приведенная типология форм познания может быть осуществлена не только в генетическом плане (как это и было сделано), но и по другим сопоставительным критериям. В связи с этим можно выделить рациональное и эмоциональное знание и познание, феноменалистское и эссенциалистское, фундаментальное и прикладное, философское и частнонаучное, научное вненаучное, естественно-научное и гуманитарное. На особенностях последнего мы и заострим внимание.
25. Проблемы социально-гуманитарного знания и познания
Термин «гуманитарные науки» возник в философии науки в конце ХIХ века. Английский философ Дж. Стюарт Милль в работе «Логика индуктивных знаний» отмечал, что в своем развитии человечество проходит разные стадии: религиозную, метафизическую и научную. Метафизическая группа наук не достигла опытного знания, ей далеко до науки. К ней следует относить гуманитарные науки, или науки о духе.
В ходе возникшей после этой работы дискуссии сформировалась другая позиция, в которой философами отстаивается научность гуманитарных наук, указывается на их несхожесть с экспериментальным естествознанием, но все же оправданность отнесения их к науке.
Суть проблемы в целом можно свести к следующему положению: за всю длительную историю науки философия и методология ориентировались в основном на развитие понятийного аппарата и логико-методологических приемов естественных наук в то время как огромная область гуманитарного знания, корни которого уходят в культуру, оставалась вне поля зрения методологов и теоретиков философии познания..
Однако, как показывают реалии жизни, гуманитарное знание для человека является более значимым с точки зрения формирования его жизненной позиции, идеалов и ценностей, нежели научное. Сами знания о мире, которые формулируют естественные науки, важны и необходимы, но они не дают человеку духовных ориентиров, в отличие от гуманитарных.
Еще Гегель отмечал, что есть две основные формы объективного процесса: природа и целесообразная деятельность людей. Природа – предмет естествознания, целесообразная деятельность людей, мир человека как созидателя культуры – предмет социально-гуманитарного познания.
Следует указать на тот факт, что социально-гуманитарное познание имеет целью не только познание явлений социального характера, но и формирование умения управлять, регулировать социальные процессы, владеть технологией управления.
Что следует включать в область социально-гуманитарного познания? Рассматривая его как целостную систему, в нем выделяют такие содержательные элементы в виде конкретных наук и научных дисциплин, как социальная философия, история, экономическая теория, политология, культурология, социология, археология, педагогика, правоведение, искусствознание, литературоведение, филология, лингвистика (языкознание) и т.д.
В рамках идейной борьбы по вопросу о месте и статусе социально- гуманитарных наук сформировались важные проблемы и разнообразные подходы к их решению.
Первая проблема включает в себя дискуссии по поводу вопроса о соотношении естественно-научного и социально-гуманитарного познания. В ее рамках сформировались две крайние позиции: натурализм и антинатурализм. Сторонники первой пытались доказать, что между социальной и естественно-научной формами познания не существует никакого противоречия, что проблемы, касающиеся, к примеру, исторического познания, касаются всякого познания. Антинатурализм, напротив, противопоставляет гуманитарное познание естественнонаучному, не находя в них ничего общего.
Вместе с тем, очевидность абсолютизации этих подходов порождает необходимость и возможность ее преодоления. Так, отечественный философ В.В. Ильин в работе «Теория познания. Эпистемология» отмечает, что как натуралистика, так и гуманитаристика – две крайние, а значит, ошибочные позиции в этом вопросе. Естествознание и гуманитарные науки – ветви одной науки как целого, «они едят одно блюдо»[64], хотя с разных концов и разными ложками.
В противовес указанным крайним позициям в философии науки конца XIX – начала XX вв. сложилось культур-центристское направление решения этой проблемы. У его истоков стоят фигуры таких философов, как В.Дильтей, Г.Виндельбанд, Г.Риккерт, М.Вебер, Э.Дюркгейм, Г.Зиммель и др.
Общая установка этой программы позволяет заявить, что, во-первых, для социально-гуманитарного познания характерно все, что свойственно познанию как таковому: описание и обобщение фактов (эмпирический опыт), теоретический и логический анализ с выявлением законов и причин явлений, построение идеализированных моделей, адаптированных к фактам, объяснение и предсказание явлений и пр. Как в естественных, так и в гуманитарных науках выдвигаются гипотезы, создаются теории, применяются философские и общенаучные методы.
Вместе с тем, социально-гуманитарное познание, как и естественно-научное, обладает рядом специфических особенностей. Каковы они – это второй важный вопрос указанной проблемы.
Социально-гуманитарные науки, прежде всего, отличаются по предмету познания (как уже указывалось выше). Разные авторы по-разному его определяют, но сходятся в одном: он существенным образом отличается от предмета естественных наук. К примеру, отечественный философ-культуролог М.М. Бахтин отмечал, что «гуманитарные науки – науки о человеке в его специфике, а о не безгласой вещи и естественном явлении», он (предмет. – Прим. автора) – «выразительное и говорящее бытие», а потому критерием научности здесь выступает «не точность познания», а глубина проникновения. Здесь «познание направлено на индивидуальное. Это область открытий, откровений, …, сообщений …»[65].
Г.Риккерт (1863-1936), представитель баденской школы неокантианства, которая внесла значительный вклад в разработку специфики социально-гуманитарного знания, указывает, что предмет гуманитарных наук – не объект (как в естественных науках), а сам же субъект. Он назвал гуманитарное знание науками о духе, о культуре.
В социально-гуманитарном познании объект не только познается, он еще и оценивается с точки зрения познающего субъекта, его идеалов, эталона, норм. В экспериментальном познании познающий субъект приобретает независимые от него факты. В гуманитарном – субъект, его воля, избирательная активность, приоритеты, интуиция, иррациональное начало являются основными, а потому субъект включен в результат познавательной деятельности. Риккерт отмечает, что «отделаться» от присутствия субъекта в предмете социального познания нельзя. Главная задача этой формы познания – понять чужое «Я» не в качестве объекта, а как другого субъекта, как субъективно-деятельное начало.
Социально-гуманитарное познание отличается от естественных наук и своей целью: в естествознании ею является необходимость что-то узнать и объяснить, в гуманитаристике знание не только что-то объясняет, оно также служит цели оправдать, усилить, укрепить или, напротив, изменить существующие общественные отношения и структуры. Знание здесь формирует жизненную позицию, принадлежащую познающему субъекту, оно проходит сквозь призму субъект-субъектных отношений.
Риккерт также указывает и на такую особенность наук о духе, как конечный результат. В естественных науках - это открытие объективных законов, действующих в природе, в гуманитарных – описание индивидуального события на основе письменных источников, текстов, материальных остатков прошлого, а это весьма сложный и опосредованный способ взаимодействия с объектом. Этим обусловлена и специфика методов социально-гуманитарного познания – воспроизвести в лабораторных условиях события прошлого (к примеру, в истории) невозможно, а если и возможны социальные эксперименты, то они носят весьма ограниченный характер. Характерным методом наук о духе, как указывает Риккерт, является метод описания («идеографический»), а не построения общих понятий (номотетический метод), как это присуще естествознанию. Кроме того, в гуманитарных науках применяются такие специфические методы, как понимание, интерпретация, вера.
Отсюда - специфическая особенность категориального (понятийного) аппарата гуманитарных наук: в понятиях естественных наук при их образовании из всего многообразия данности выбираются лишь повторяющиеся моменты, отражающие всеобщее (генерализация). В гуманитарных – при образовании понятий отбираются моменты, отражающие индивидуальность, неповторимость (единичное) рассматриваемого явления. К примеру, категория «жизнь» в биологии рассматривается как форма существования материи при определенных условиях в процессе ее развития. В гуманитарных науках (к примеру, в философии жизни) жизнь – это и «воля к власти» (Ф.Ницше), и «космический жизненный порыв» (Бергсон), сутью которого являются сознание и самосознание и поток переживаний (Дильтей, Зиммель и др.).
Несмотря на указанные особенности гуманитарного знания и познания, в целом оно подчиняется всем существующим в естественных науках правилам, что позволяет определить их как науки.
§ В них познание направлено на выявление объективно существующих законов и связей, но в отличие от естественных наук эти «законы» расплывчаты, «неточны», это, скорее, «законы-тенденции», поскольку предмет познания в них – человек, его внутренний мир, обладающий сложностью, уникальностью, неповторимостью.
§ Однако уникальность и неповторимость не существуют сами по себе, они включены в систему взаимодействия разных граней человеческого бытия, что и позволяет выводить общее, закономерное.
§ Гуманитарные знания индивидуализированы, слабо поддаются структурированию, типологизации, что затрудняет их выражение в точном языке, точных понятиях, однако процедура формирования категориального аппарата и в этих науках наличествует, хотя этот процесс наталкивается на ряд трудностей.
26. Объект, предмет, субъект социально-гуманитарного познания
Большой вклад в разработку специфики социально-гуманитарных наук Вильгельм Виндельбандт, Генрих Риккерт и др. Им принадлежит разработанная классификация наук «по формальному характеру познавательных целей» (т.е. по методу), а также теория и история культуры. В центре их интересов лежат формы, методы, отличия гуманитарных наук (наук о духе, наук о культуре) от наук о природе.
Прежде всего, представляет интерес, как они решали вопрос о предмете, объекте и субъекте социально-гуманитарных наук. В работе «Границы естественно-научного образования понятий» Риккерт отводит достаточное место этой проблеме. Он пишет: «Объекты, с которыми имеют дело исторические науки, должны быть, в противоположность объектам естествознания, подведены под понятие культуры». Культура не отделена от общества, а потому она и есть предмет гуманитарных наук. Все науки о культуре (в том числе и история) изучают не общие закономерности, а «индивидуальную деятельность» людей, а потому эти науки выражают социокультурные связи и взаимоотношения людей. Естествознание своим предметом имеет «физический, телесный мир»; история и другие гуманитарные науки имеют дело с духовными процессами (преимущественно).
Углубляя эти мысли, Риккерт пишет, что в предмет социально-гуманитарного познания постоянно включен субъект, человек. От присутствия субъекта в социально-гуманитарном познании отвлечься нельзя, а потому задача, цель этой формы познания – понять чужое «Я» не как некий противостоящий ему объект, а как другого субъекта.
В связи с такой спецификой предмета, объекта и субъекта СГН (социально-гуманитарных наук) остро встает вопрос о «субъективных пристрастиях в познании». Известно, что классическая наука стремилась очистить истину от субъективизма, и это считалось одним из основных принципов научности. Неокантианцы, обратившись к данной проблеме, указали на то, что наличие субъективного момента, позиции автора, его ценностей в СГН – момент неустранимый, но это вовсе не снижает ценности и значимости гуманитарных знаний.
Предмет социально-гуманитарного познания – это всегда нечто индивидуальное, особенное, единичное, но на основе всеобщего (в естественных науках, напротив, главный интерес сосредоточен на всеобщем, на исследовании законов). В связи с этим Риккерт отмечает, что историку «…при обработке его материала дано более простора для обнаружения индивидуальных особенностей, которые вообще не подводимы под логические формулы». Вместе с тем, он указывает, что некоторые гуманитарные науки (экономическая теория, социология, статистика и др.) обращаются и используют формулы, но для них это не цель, а средство. То же о понятиях: исследуя индивидуальное, единичное, а не всеобщее, история, к примеру, представляет смесь понятий, содержание которых индивидуально, и в то же время использует общие понятия.
Социальное познание ориентировано, прежде всего, на процессы, на развитие общественных явлений, на выявление законов, причин и источников этого развития. Поэтому динамика, а не статика составляет предмет и интерес СГН.
Не случайно анализу таких понятий, как «развитие», «становление» и «прогресс», баденцы уделяли большое внимание. Риккерт неоднократно подчеркивает, что объекты культуры не есть нечто застывшее, ставшее, а «суть процессы культуры». Принцип историзма (развития) Риккерт считает одним из важных в социльно-гуманитарном познании.
27. Жизнь как категория наук об обществе и культуре
В конце ХIХ – нач ХХ вв. в западноевропейской философии возникает направление «философия жизни». Наиболее яркими представителями являются Фридрих Ницше, Вильгельм Дильтей, Анри Бергсон, Георг Зиммель, Освальд Шпенглер.
Основное понятие философии жизни – «жизнь» истолковывается по-разному: жизнь понимается и биологически - как живой организм, и психологически – как поток переживаний, и культурно-исторически – как исходное начало всего мироздания.
Биологически-натуралистическое понимание жизни наиболее четко представлено Ф.Ницше. В его представлении жизнь – это бытие живого организма, самобытное, изначальное, в противоположность всему неживому, механическому, сконструированному. Ницше высказывает оригинальную идею «пересмотра» ложных ценностей современного ему мира, в котором доминирует рацио, истина над жизнью, что, по его мнению, является признаком упадка последней, в то время как жизнь может и должна быть целью всех человеческих устремлений, «единственной целью моей воли». Жизнь он представляет в виде потока, вечного и абсолютного становления, в котором нет ни конечной цели, ни логики, а лишь бессмысленная последовательность сложных комбинаций и игра случайных сил. Становление (жизнь) недоступно разумному толкованию и в принципе непознаваемо. Единственное, что можно о нем сказать, - это то, что оно - результат соперничества между энергиями, силами, волями к власти. Каждая воля стремится сделаться сильнее и либо увеличивает свою власть либо теряет ее. Принцип, заложенный в этом стремлении к увеличению власти, – не дарвиновская борьба за существование, не стремление к самосохранению и устойчивости – это «всегда борьба за преобладание, рост и расширение, за мощь воли к власти, которая и есть воля к жизни». Это усилие становления, «жажда жизни» и есть внутренняя сущность бытия. Что такое процесс питания, к примеру? Это применение первоначальной воли сделаться сильнее. Ницше распространяет эти идеи и на анализ социальных явлений. Эксплуатация в его представлении – не атрибут развращенного, несовершенного общества, а часть существа всего живого, органическая функция, следствие «воли к власти», которая есть воля к жизни. «Жить – значит постоянно отталкивать от себя нечто, что собирается умереть; жить – значит быть жестоким и неумолимым ко всему, что слабо и старо в нас». С этой точки зрения, человек и человечество в целом представляют сложную группировку центров природных сил, постоянно соперничающих между собой за рост «чувства власти».
Другой вариант философии жизни - космологическо-метафизический - представлен в философии Бергсона. Жизнь, согласно его трактовке, – космическая энергия, жизненный порыв, сущность которого состоит в непрерывном воспроизведении себя и творчестве новых форм. Биологическая форма жизни – лишь одно из ее проявлений, наряду с духовно-душевными.
Жизнь как проявление психического, как текучесть, как изменчивость не может быть познана понятийно, путем рассудочного конструирования, она постигается непосредственно, интуитивно.
Бергсон допускает, что когда-то, где-то, в определенных точках пространства родился наглядно видимый поток – жизнь. Проходя через тела, он их организовал, проходя от поколений к поколению – разделился между особями, рассеялся между личностями, ничего не потеряв от своей силы, а, напротив, набирая интенсивность по мере движения вперед.
Для Бергсона, как и для Ницше, жизнь – явление внеисторическое. Так, Ницше определяет жизнь «как вечное возвращение», Бергсон же делает вывод о том, что прошлое лишь набухает, но не исчезает, а автоматически сохраняется, следуя за нами целиком: все, что мы хотели в раннем детстве, спроецировано на настоящее.
Дильтей понятие «жизнь» трактует и психологически, и культурно-исторически. Он выделял два аспекта жизни – жизнь как взаимодействие живых существ применительно к природе и жизнь как взаимодействие, существующее между личностями в определенных внешних условиях. Такое понимание жизни позволяет всю науку разделить на два класса – науки о природе и науки о духе. Жизнь – это поток культурно-обусловленных переживаний, а потому в своих проявлениях, в своей структуре она стремится к поиску единого смысла мира, ценностей, действий. Здесь требуются иные, нежели в науках о природе, методы и приемы – понимание, интуиция, диалог. Особую роль в познании социально-исторических явлений Дильтей отводил психологии, но не экспериментирующей, а «описательной».
Как следует из вышеприведенных фрагментов, категория «жизнь» представителями «философии жизни» рассматривается как бы «изнутри», без соотношения с чем-либо вне ее, отсюда парадоксальный вывод: они либо противопоставляют ее культуре как чему-то «искусственному», рациональному (Ницше), либо отождествляют, сливают жизнь и культуру, выделяя в культуре ее механическое, мертвое начало – цивилизацию.
29. Объяснение, понимание, интерпретация в социально-гуманитарных науках.