Вы можете добиться чего угодно в жизни при условии, что вам будет не важно, кому достанутся лавры

Гарри Труман

"You can accomplish anything in life, provided that you do not mind who gets the credit."

Harry S. Truman1

 

В 1971 году, казалось бы, ничем не выдающийся человек по имени Дарвин И. Смит стал главой компании Kimberly-Clark - старого, непо­воротливого предприятия по производству бумаги, чьи акции за пред­шествующие 20 лет упали на 36 % ниже среднего показателя по рынку.

Смит, работавший в компании юристом и отличавшийся мягким характером, сам не был уверен в том, что правление компании сделало правильный выбор, назначив его. Это чувство еще больше усилилось, когда один из членов правления резко осадил его, напомнив, что у него нет соответствующего образования, чтобы быть главой фирмы.2 Смит, однако, все-таки возглавил фирму и оставался на этом посту 20 лет.

И какие двадцать лет! В течение этого времени Смит осуществил поразительные преобразования, превратив Kimberly-Clark в мирового лидера по производству потребительских товаров из бумаги. Под его руководством Kimberly-Clark добилась доходности по своим акциям, в 4,1 раза превышавшей средний показатель по рынку, обошла прямых конкурентов (Scott Paper и Procter & Gamble) и опередила такие почтен­ные компании, как Coca-Cola, Hewlett-Packard, 3M и General Electric.

Эти впечатляющие результаты - один из лучших в XX веке приме­ров превращения хорошей компании в великую. И все же немногие люди, включая ревностных студентов, изучающих менеджмент и историю кор­пораций, слышали о Дарвине Смите. Возможно, ему самому нрави­лось, что это именно так. Человек, лишенный самомнения, Смит нахо­дил удовольствие в обществе сантехников и электриков и проводил от­пуск на своей ферме в Висконсине, разъезжая на тарахтящем тракторе и расчищая территорию от камней или копая канавы.3 Он ничего не делал для того, чтобы создать себе имидж героя или выдающегося кор­поративного лидера."4 Когда один журналист попросил Смита описать его стиль руководства, тот, одетый в старомодный костюм, который смотрелся на нем, как на фермере, отоварившемся в ближайшем сельпо, уставился на него сквозь толстые стекла очков, делавших его похожим на инженера-затворника. После долгой паузы, которая становилась не­приличной, он просто сказал: «Эксцентричность».5 Wall Street Journal не публиковал восторженных статей о Дарвине Смите.

Но если вы думаете, что Дарвин Смит был мягким и кротким, вы глубоко ошибаетесь. Его неловкость, скромность и полное отсутствие претенциозности уживались с решительной, даже стоической целеуст­ремленностью. Смит вырос в бедной фермерской семье в Индиане; днем он работал на International Harvester[14], чтобы по вечерам заниматься в Университете штата Индиана. Однажды на работе ему отрезало палец; говорят, что вечером он все равно пришел на занятия, а на следующий день вернулся на работу. Может, это и преувеличение, но, тем не менее, потеря пальца никак не отбила у него охоту получить образование. Он продолжал работать днем и учиться вечером и добился того, что его приняли на юридический факультет Гарварда.6 Через два месяца после того, как он стал главой компании, врачи обнаружили у него рак носог­лотки и сказали, что жить ему осталось меньше одного года. Он сооб­щил об этом совету директоров, но дал понять, что он еще не умер, да и вообще в ближайшее время умирать не собирается. Смит придержи­вался своего напряженного графика работы, еженедельно проделывая путь из Висконсина в Хьюстон для терапевтического облучения, и бла­гополучно прожил еще 25 лет, большую их часть - на посту главы ком­пании.7

Смит взялся за Kimberly-Clark со свирепой решительностью, осо­бенно, когда он принял самое драматическое в истории компании ре­шение: продать целлюлозно-бумажные комбинаты.8 Вскоре после того, как он стал главой компании, Смит и его команда пришли к заключе­нию, что основной бизнес - производство бумаги - обречен на прозяба­ние. Предприятия были экономически слабы, а продукция - некон-куренто-способна.9 Но, команда Смита полагала, что если Kimberly-Clark бросится в огонь конкурентной борьбы на рынке потребительских товаров, конкуренция с такими мировыми гигантами, как Procter & Gamble, заставит ее либо добиться исключительных результатов, либо исчезнуть.

Так, подобно военачальнику, который сжигает корабли после вы­садки армии на берег, оставляя выбор только между победой и смер­тью, Смит объявил о решении продать комбинаты, что один из членов совета директоров назвал «самым дальновидным» решением, когда-либо принятым руководителем компании. Компания продала даже ком­бинат в Кимберли, штат Висконсин и инвестировала все деньги в разви­тие таких брэндов, как Huggies и Kleenex.10

Бизнес-пресса назвала шаг глупым, а аналитики с Уолл Стрит сни­зили оценки акций компании.11 Смит не дрогнул. 25 лет спустя Kimberly-Clark купила Scott Paper и опередила Procter & Gamble в шести из восьми товарных категорий.12 Уйдя с поста, Смит прокомментировал выдаю­щиеся результаты, которых ему удалось достичь, словами: «Я все время старался доказать, что могу справиться с этой работой».13

Не то, чего мы ждали

Дарвин Смит является классическим образцом того, что мы стали называть «руководитель 5 уровня» - человек, который соединяет в себе выдающиеся человеческие качества с сильной профессиональной во­лей. Мы обнаружили лидеров такого типа у руля каждой великой ком­пании в период ее преобразования. Как и Смит, они скромны, но ис­ключительно решительны, когда дело касается того, что должно быть сделано для развития компании.

Руководители 5 уровня реализуются не через собственный успех, а через достижение большей цели - создание великой компании. Это не означа­ет, что руководители 5 уровня лишены честолюбия. Напротив, они ис­ключительно честолюбивы, но их честолюбие относится, в первую оче­редь, к компаниям, которыми они управляют, а не к ним самим.

Термин «5 уровень» представляет высший уровень иерархии спо­собностей к высшему руководству, созданной нами в ходе исследования (см. диаграмму «5 уровней иерархии»). Нет необходимости последова­тельно переходить от первого уровня до пятого, развить качества руко­водителей низших уровней можно и позже. 5 уровень включает в себя все качества, относящиеся и к более низким ступеням пирамиды. Я не собираюсь описывать все уровни иерархии, поскольку уровни с 1 по 4 самоочевидны и охарактеризованы другими авторами. Эта глава рас­сказывает об отличительных качествах, которыми обладают лидеры, пре­вратившие хорошие компании в великие, то есть о тех чертах, которы­ми наделены только лидеры 5 уровня.

Мы не занимались целенаправленными поисками качеств, харак­терных для руководителей 5 уровня, или чего-то в этом роде. Наобо­рот, я настаивал на том, чтобы исследовательская группа принижала роль, которую играет высшее руководство, чтобы избежать ситуации, когда все заслуги, как и вся ответственность за неудачи, приписываются главе корпорации, - весьма распространенный в наши дни подход.

Вера в то, что все - от лидеров, сродни вере в то, что все - от Бога, а именно это тормозило развитие научного представления о мире в Сред­ние века. В XVI веке люди приписывали все, что они не могли объяс­нить, воле Божьей. Почему нет урожая? Воля Божья. Откуда землетрясе­ние? Воля Божья. Что держит планеты на небе? Бог. Но в эпоху Просве­щения начали искать научные объяснения, так появились физика, химия, биология, строительное искусство и так далее. Это не означает, что мы стали атеистами, просто мы лучше поняли, как работают «ходики» Вселенной.

Подобным же образом каждый раз, когда в руководстве компаний мы видим причину всех бед и побед, мы уподобляемся людям XVI века. Мы просто расписываемся в собственном невежестве. Не то, что­бы нам следовало стать «атеистами» в вопросах управления (лидерство имеет большое значение), но каждый раз, когда мы в негодовании всплескиваем руками, восклицая: «Во всем виноваты начальники!», мы отказываем себе в возможности развить более глубокое, научное пони­мание того, как работают «ходики» великих компаний.

Так, на ранней стадии проекта я постоянно повторял: «Не обра­щайте внимания на руководство компаний». Но моя исследовательс­кая группа продолжала возражать: «Нет, в них есть что-то, отличное от других. Мы не можем это игнорировать». Я возражал в свою оче­редь: «Компании, которые мы используем для сравнения, тоже имеют своих лидеров, даже выдающихся лидеров, в чем же разница?». Так вспы­хивали споры.

В конце концов, как это всегда и должно быть, победили факты.

Уровней иерархии

Руководители компаний, которые добились выдающихся результа­тов, все оказались как будто из одного теста. Неважно, производит ли компания товары народного потребления или промышленные товары, находится она в кризисном или благополучном состоянии, предлагает товары или услуги. Неважно, когда происходили преобразования и каков размер компании. Во главе всех компаний, достигших выдающихся результатов, во время осуществления преобразований стояли руково­дители 5 уровня. Более того, отсутствие руководства 5 уровня характер­но для компаний, использованных для сравнения. Таким образом, кон­цепция «руководителей 5 уровня» вступает в противоречие с расхожим мнением о том, что для осуществления преобразований на предприя­тиях нам позарез нужны «спасители», признанные лидеры с высокой самооценкой. Важно отметить, что концепция «руководителей 5 уров­ня» выведена на основе эмпирических данных и не является идео­логическим ходом.

Скромность + воля = 5 уровень

Руководители 5 уровня являют собой пример амбивалентности, ибо они одновременно скромные и волевые, застенчивые и отважные. За­мечательно иллюстрирует это личность Авраама Линкольна (одного из немногих президентов США за всю их историю, которого можно отнес­ти к руководителям 5 уровня), никогда не позволявшего своему эгоиз­му доминировать над стремлением добиться процветания нации. Те, кто ошибочно принимал личную скромность Линкольна, его застенчи­вость и неуклюжие манеры за слабость, скоро обнаружили, как жесто­ко они ошибались: война унесла 250 тысяч жизней конфедератов и 360 тысяч жизней унионистов, включая жизнь самого Линкольна.14

Сравнение Авраама Линкольна с руководителем компании, достиг­шей выдающихся результатов, может показаться натянутым, но и в первом, и во втором случае мы говорим о некой двойственности харак­тера. Возьмем Колмана Моклера, главу компании Gillette с 1975 по 1991 годы. За это время Gillette выдержала три атаки, которые могли лишить компанию возможности добиться выдающихся результатов. Фирма Revlon дважды пыталась поглотить компанию; Revlon'oм тогда руково­дил Рональд Перельман, ковбой бизнеса, не выпускавший сигару изо рта и знаменитый своим умением разбивать компании на части для обеспечения джанк-облигаций и финансирования очередных налетов.15 Третья атака была со стороны Coniston Partners, инвестиционной груп­пы, которая, купив 5,9% акций Gillette, начала борьбу за контроль в со­вете директоров, надеясь взвинтить стоимость акций компании и нажиться на спекуляции.1б Если бы Gillette согласилась на цену, предло­женную Перельманом, акционеры немедленно получили бы дополни­тельных 44% дохода по своим акциям.17 $ 2,3 млрд дохода на 116 млн акций заставило бы большинство руководителей капитулировать, при­карманив миллионы с продажи принадлежащих им самим акций, и нагрев руки, «катапультироваться на золотом парашюте».[15] 18

Колман Моклер не капитулировал и выбрал борьбу за будущий ус­пех Gillette, хотя он сам мог бы неплохо заработать, продав принадлежав­шие ему акции. Будучи человеком спокойным, сдержанным и очень вос­питанным, Моклер всегда имел репутацию джентльмена, даже аристок­рата. И все же те, кто ошибочно принимал сдержанный характер Моклера за слабость, в конце концов потерпели поражение. В борьбе за сохране­ние контроля в совете директоров высшие руководители Gillette прове­ли переговоры с тысячами частных инвесторов, чтобы получить у них доверенность на право голосования, с каждым, встретившись лично или по телефону, и выиграли битву.

Можно подумать, дело обстоит так, будто окопавшиеся управлен­цы борются за собственные интересы за счет частных инвесторов. На первый взгляд, да, но давайте обратимся к двум важным фактам.

Во-первых, Моклер и его команда видели будущее компании в ог­ромных инвестициях в принципиально новые технологии (позже полу­чившие известность как Sensor и MachЗ). Если бы попытка поглотить компанию оказалось успешной, эти проекты почти наверняка оказа­лись бы урезаны или закрыты, и никто не брился бы Sensor для муж­чин, Sensor для женщин или MachЗ. Сотни миллионов людей так и му­чились бы каждое утро, борясь со щетиной.19

Во-вторых, ко времени попытки поглощения технологии Sensor обе­щали в будущем высокие прибыли, которые не были отражены в цене на акции компании, поскольку разработки были секретными. Имея в виду Sensor, совет директоров и Моклер верили, что будущая стоимость акций намного превзойдет их стоимость на тот момент, даже с учетом премии, которую предложили «налетчики».[16] Продажа акций осчаст­ливила бы тех, кто искал ежеминутной прибыли, но это было бы безот­ветственно по отношению к долгосрочным инвесторам.

Этот график показывает, что получил бы инвестор, в соответствии со следующим сценарием 1 $1, инвестированный в Gillette, с 31 декабря 1976 года по 31 декабря 1996 года 2 $1, инвестированный в Gillette.c 31 декабря 1976 года, НО ЗАТЕМ ПРОДАННЫЙ Рональду Псрельману за 44% премиальных 1 октября 1986 года и инвестированный в рынок 3 $1, инвестированный в основной рынок с 31 декабря 1976 года по 31 декабря 1996 года  

В конце концов Моклер и совет директоров доказали, что они были правы. Если бы те, кто хотел продать акции, приняли 44%-пую премию, предложенную Рональдом Перельманом 31 октября 1986 года, и затем инвестировали все эти деньги в рынок на десять лет до конца 1996, то их суммарная прибыль была бы в три раза ниже, чем прибыль тех, кто инвестировал в Моклера и Gillette.20 Действительно, если бы Моклер сдал­ся «налетчикам», положив себе в карман миллионы долларов, это было бы против интересов компании, ее клиентов и ее акционеров.

К сожалению, Моклер так и не смог вкусить плоды своего успеха. 25 января 1991 года руководители Gillette получили эскиз обложки еще не напечатанного журнала Forbes, на которой Моклер был изображен стоящим на вершине горы и победно размахивающим над головой ги­гантской бритвой, в то время как побежденные приуныли на склонах внизу. Материалы предоставило руководство компании без согласия Моклера, который ненавидел паблисити и отказывался фотографироваться для журнала! Моклер был шокирован, увидев себя изображенным в об­лике этакого корпоративного Конана-победителя. Возвращаясь в свой кабинет через несколько минут после того, как он увидел, как будет пред­ставлена на всеобщее обозрение его успешная шестнадцатилетняя дея­тельность, Моклер упал замертво в коридоре, сраженный обширным инфарктом.21

Не знаю, выбрал бы сам Моклер смерть на трудовом посту, но я абсолютно уверен, что он никогда не отказался бы от своих принципов руководства. Его мирная натура скрывала сильное внутреннее напря­жение. Его стремление сделать как можно лучше все, что бы он ни делал, определялось не размером вознаграждения. Он просто не мог иначе. Выбрать легкую дорогу и отдать компанию тем, кто выдоит ее, словно корову, и разрушит ее долгосрочный потенциал. Это противоречило его принципам и убеждениям - так же, как и для Линкольна - заключение мира с югом и потеря всех шансов на создание великой державы.