Глава 10. Общая характеристика 5 страница
В «Дон-Жуане» отражена современная Байрону эпоха, глубоко и правдиво показана жизнь общества. Вместе с тем в этом произведении он раскрыл глубину человеческой души. Если в романтических произведениях преобладала «одна извечная тоска», «одна, но пламенная страсть», то в байроновской поэме раскрываются многие черты характера героя и жизни европейского общества начала XIX в. Байрон повествует о комических происшествиях и веселых любовных историях, рисует грозные картины сражений и бури на море.
Это художественное и эмоциональное богатство определялось чрезвычайно широким идейно-тематическим содержанием жанра поэмы, который Байрон – поэт-новатор, беспрестанно ищущий новые формы для наилучшего отражения жизни в искусстве, создал в последний период своего творчества. А. С. Пушкин говорил о «подлинно шекспировском разнообразии» «Дон-Жуана». В. Скотт также считал, что в этом последнем своем крупном творении Байрон «разнообразен, как сам Шекспир». И действительно, жанр поэмы отличается огромным богатством своих компонентов: его характеризуют глубокий лиризм, наличие эпического начала и страстная публицистичность. [170]
Полемизируя с лейкистами (в посвящении к поэме), Байрон иронически называет свою собственную музу «пешей», давая этим понять, что отныне он относится критически к манере письма романтиков, что он осуждает их за идеализацию жизни. Участие в современных ему национально-освободительных движениях, близкий контакт с патриотами-итальянцами и греками (в Венеции, Равенне и Пизе) убеждают Байрона в нежизненности его прежнего романтического героя, заставляют обратиться к «поэзии действительности». Это стремление к объективной передаче реальной действительности сочетается у английского поэта с непременным желанием осудить узость, претенциозность и, при известных условиях, комизм поступков и действий романтического героя. Байрон, высмеивая романтические порывы действующих лиц своего романа – Жуана, Джулии и других,- создает, по существу, в первых песнях поэмы пародию на романтическое произведение.
Самый способ создания характера главного героя поэмы, Жуана, коренным образом отличается от подачи образа романтического героя в «Гарольде», «восточных поэмах» и в «Манфреде». В этих произведениях перед нами предстает гордый разочаровавшийся в жизни и замкнувшийся в себе одиночка; о его прошлом можно догадаться лишь по случайным намекам. В противоположность этому в поэме дается обстоятельный рассказ о детстве и воспитании Жуана. Его образ лишен какого-либо ореола романтической «героики». Он – живой человек со всеми человеческими слабостями и пороками. Автор подчеркивает, что его герой и он сам не имеют ничего общего, тогда как героя ранних поэм Байрон почти всегда наделял некоторыми автобиографическими чертами.
Жуан родился в XVIII в. в Испании, в Севилье, в дворянской семье, в которой царил религиозно-ханжеский дух. В детстве он не слишком утруждал себя ученьем, ибо преподавали ему скучные и невежественные схоласты, а в юности он, вопреки поучениям ханжей, целиком отдался сердечному влечению – полюбил жену соседа прекрасную Джулию, у которой был старый и ревнивый муж – любовник матери Жуана. Чтобы избежать скандала, его мать поспешила отправить Жуана в далекое путешествие по Европе.
В сатирических описаниях жизни дворянских кругов Севильи нетрудно узнать ханжеские нравы и лицемерную мораль высшего общества Англии. Перенесение действия в Испанию обусловливается лишь желанием сохранить фабулу испанской легенды о Дон-Жуане.
Отправившись путешествовать, Жуан попал в кораблекрушение и был спасен дочерью пирата Ламбро – очаровательной девушкой Гайде. Любовь Жуана к Гай-де – одно из наиболее поэтических мест поэмы. В четвертой – шестой песнях Байрон воспевает их прекрасный союз, не запятнанный никакими гнусными материальными расчетами. Однако счастье с Гайде оказалось недолговечным. Разгневанный пират, отец Гайде, продает Жуана в рабство туркам, а Гайде, не вынеся этого, умирает.
С невольничьего рынка Жуан попадает в сераль Султана, затем бежит оттуда под Измаил, где присоединяется к войскам Суворова, участвует во взятии Измаила, удостаивается награды за доблесть, после чего прибывает в Петербург, во дворец Екатерины II, куда его послал с депешей Суворов. Он становится фаворитом Екатерины и едет к Англию в качестве русского посла. На этом роман обрывается. Байрон собирался довести биографию своего героя до революции 1789 г. в Париже, где он должен был погибнуть на баррикадах.
Реалистическая направленность произведения ощущается в стремлении автора описать судьбу обыкновенного, рядового человека, раскрыть тайны его ума и сердца и, нисколько не умалчивая о недостатках, показать положительные черты его характера: честность, моральную стойкость, отвращение к лицемерию, любовь к свободе. Жуан невоздержан, непостоянен в своих привязанностях, подчас эгоистичен, но он с отвращением отвергает холодный разврат, отказываясь от любви султанши в серале; он мужественно и стойко борется за свою независимость. Жуан чуток, человечен, способен к состраданию: так, во время жестокого боя в Измаиле он спасает маленькую девочку, потерявшую родителей, и затем берет ее на воспитание. В Англии он с иронией наблюдает лицемерие, ханжество, снобизм правящих классов.
Характер Жуана дан в развитии. Взгляды и чувства его меняются в зависимости от обстоятельств, в которые его ставит жизнь.
Поэма написана пятистопной октавой. Этот размер, требующий обязательной так называемой третьей рифмы в пятой и шестой строках, давал автору возможность [172] наилучшим образом осуществить задачу, поставленную им: не нарушая хода повествования .о судьбе героя, рассказать мимоходом о политических событиях, дать свою оценку происходящему. «Дон-Жуан» содержит огромное обобщение социально-политической жизни эпохи. По мере того как мужает Жуан, сатирическая напряженность байроновской критики различных деспотических режимов все возрастает.
Байрон предсказывает скорую и бесславную гибель Священного союза – чудовищного «Союза душителей»; он говорит о том, что буржуазные порядки не принесут «высшей свободы»:
Власть всех собственников-эксплуататоров Байрон изображает как паутину, опутавшую народы, которым надо лишь проснуться, чтобы навсегда сбросить роковой гнет.
Бескомпромиссный враг захватнических войн, мальтузианства, восточного деспотизма, банкиров и феодальных лордов, Байрон сатирически рисует целую галерею таких персонажей. Среди них и Георг IV, и Кэстльри, и султан. Мысль поэта обращена к будущему. Байрон как бы завещал грядущим поколениям довести до конца ту борьбу за «высшую свободу» людей, которую он и его поколение начали.
Протест Байрона в «Дон-Жуане» против всякого гнета и политической тирании значительно глубже, чем во всех его предшествующих творениях. Поэт обрушивается на феодально-церковную реакцию, клеймит позором английских банкиров и «продажное правительство» Англии. Отец Гайде – пират Ламбро сравнивается им с премьер-министром. Банкир и политический деятель – это тот же мошенник, только в гораздо-большем масштабе, однако никто и не подумает возмутиться в «цивилизованном обществе» их грабежом. Этот узаконенный грабеж «называют налогом!» – горько восклицает Байрон.
Временами сознание несправедливости и уродливости социальной жизни Англии и Европы порождает у поэта мрачные настроения. С негодованием он утверждает, что мир – это тесная темница, где Англия – «тюремный часовой».
В X-XVI песнях «Дон-Жуана» поэт разоблачает антинародную политику английского правительства, лицемерие и ничтожество высшего света, комедию парламентской борьбы, своекорыстие и узость взглядов твердолобых[173] английских буржуа, владык Сити – банкиров, являющихся истинными хозяевами в государстве.
Пародируя и высмеивая высокопарные заверения политиканов и отцов церкви о том, что они пекутся о «благе нации», и показывая, что эти заверения не более чем обман, которым ловко маскируются своекорыстный расчет и голый эгоизм – желание удержать в узде наемных рабов, Байрон блистательно и остроумно разоблачал пустоту, паразитизм, порочность, развращенность аристократии.
Последние песни «Дон-Жуана» – убедительное доказательство правильности мнения Белинского, писавшего, что творчество Байрона есть «...отрицание современной ему английской действительности». Это особенно чувствуется в тех строках X песни «Дон-Жуана», где Байрон дает общую характеристику торийской Британии.
И в последних песнях «Дон-Жуана» Байрон представляет длинную галерею «светских негодяев» – политиканов, заправил Сити, вельможных завсегдатаев светских гостиных – «модных львов и львиц».
Вот перед нами могущественный советник короля – лорд Генри Амондевилл со своей супругой леди Аделиной. Знакомя читателя с леди Аделиной, поэт расточает похвалы ее уму, красоте, однако можно заметить легкую иронию, которая примешивается к этой похвале. Леди Аделина на своих домашних раутах одинаково приветливо улыбается и «последнему подлецу», и «порядочному человеку». Эгоистический расчет, холодная бесчувственность – вот что прячется за патрицианским лоском и показным радушием светской дамы.
На противоречии между видимостью и сущностью строится и психологический портрет сэра Генри – важный пост и внушительная внешность находятся в вопиющем противоречии с полным духовным убожеством этого человека. Это беспринципный карьерист и ловкий демагог, меньше всего думающий о «благе нации».
Пестрый фон для четы Амондевиллей – типичных представителей правящих кругов Англии – составляют гораздо менее детально выписанные, но многочисленные портреты других «светских негодяев»: тут и «бездарный граф, маркиз, барон», бесцельно прожигающие жизнь, делящие все свое время между охотой, кутежами, балами и балетом; эти «светские львы» «ложатся утром, вечером встают и больше ничего не признают». А [174] мимоходом зарисованный портрет генерала, «весьма отважного на паркете», но «скромного воина на поле брани»; тут же и «законник лживый», трактующий законы вкривь и вкось в интересах богатых и сильных. Во многих случаях четкая эпиграммная характеристика отрицательных персонажей завершается комической фамилией, выражающей самую суть этих персонажей. Вот, например, священник Пустослов, философ Дик-Скептиус, пустенькие великосветские дамы Мак-Пустоблеск, Мак-Ханжис, Бом-Азей о'Шлейф и т. д.
Нередко сатирик добивается снижения образа, поместив его в комическую ситуацию или соединив с комическим персонажем. Так, например, говоря о речистом философе-радикале, Байрон помещает его рядом с известным пьяницей:
Сэр Джон Пьювиски, пьяница известный;
Там лорд Пиррон, философ-радикал...
(Пер. Т. Гнедич)
Разоблачая пустоту, эгоизм, аморальность высшего света, Байрон развивает национальную сатирическую традицию.
Поэма «Дон-Жуан» осталась незаконченной, но незавершенность ее не мешает рассматривать это произведение как целостную художественную систему, в которой с наибольшей полнотой проявились достижения Байрона-романтика. Этой поэме предшествовал целый ряд сатирических произведений («Видение суда», «Ирландская аватара», «Бронзовый век»), построенных по принципу свободной ассоциации. Использование мифологических, фольклорных образов, традиций средневековой и ренессансной литературы удивительным образом дополнялось политическими намеками на обстоятельства, события и лица современной действительности. Творческие поиски героя должны были привести Байрона к открытию обыкновенного заурядного человека на эту роль, к дегероизации личности, становящейся то субъектом, то объектом истории и обстоятельств. Традиционный Дон-Жуан – обольститель и циник – был активным участником конфликтов и столкновений с жизненными обстоятельствами. Байроновский герой вначале развивается по законам романтического персонажа. Он даже отправляется в путешествие, как его предшественник Гарольд, и оказывается в самых непредсказуемых ситуациях – на разбойничьем острове, [175] на невольничьем рынке, в турецком гареме, под стенами Измаила, при дворе Екатерины II и, наконец, в Англии.
В отличие от Гарольда, Дон-Жуан имеет наставников в лице матери доньи Инее и англичанина Джонсона. Ему пытаются привить ханжество и лицемерие, холодную расчетливость и цинизм. Из паломника и наблюдателя рождается участник и бесстрастный аналитик. Он не исчезает из поэмы, подобно Гарольду. Приобретение жизненного опыта и познание мира и людей идет у Дон-Жуана активно и последовательно.
Октава, которой написана поэма, отвечает замыслу автора отразить многообразие и сложность картин мира, различных эмоциональных состояний. Ирония и сатира обогащают романтическую палитру, внося очевидное разнообразие в отношения между героем и автором. Из комментатора событий, которых не понимал Гарольд, Байрон превращается в насмешливого критика, наблюдающего своего героя как бы со стороны. Он вступает в более близкие, почти равные отношения с Жуаном, подчеркивая тем самым близость их жизненного опыта и социальной позиции. М. Кургинян совершенно справедливо отметила особенность лиро-эпического повествования в этой поэме: «Рассказ ведется как бы от двух лиц – от самого поэта, стоящего на позиции непримиримой критики, и некоего условного рассказчика, принимающего мир „как он есть" и не верящего в его улучшение. Такое разделение позиций создает неограниченные возможности и для разностороннего комментирования заключений героя, и для в разной тональности подаваемых рассуждений о важных сторонах общественной жизни, острых политических вопросах, о состоянии литературы, о нравах, вкусах, быте,- словом, о жизни в самом широком смысле этого слова»[17].
Дон-Жуан непосредственно соотносится с предшествующими героями байроновских произведений, то полемизируя с ними, то в чем-то продолжая намеченные пути развития характера. Столкновение с окружающей действительностью дает огромные преимущества байроновскому герою. Его пассивность, эгоизм и безотчетная жажда наслаждений совершенно пропадают, уступая место нравственной стойкости (каннибализм среди матросов во время плавания по морю), самоотверженности [176] и доброте (спасение девочки-турчанки), критическому освоению чужого опыта (Джонсона, Екатерины, матери). Герой Байрона то приближается к автору, то удаляется от него, когда речь идет об эпической линии поэмы. Возможности лиро-эпической поэмы, как доказал Байрон своим «Дон-Жуаном», далеко не исчерпаны. Многообразие тем, тональностей, эпизодов и характеров подчинены внутренней логике развития характера героя, формирования его внутреннего мира, наполненного впечатлениями от виденного и подвергающегося систематизации и анализу, критическому усвоению. Лирическое начало расширяется и обогащается, пройдя через различные внешние обстоятельства и проверку эпическим видением жизни. «Удивительное шекспировское разнообразие» последней поэмы Байрона, отмеченное Пушкиным, объясняется и глубокой связью с английской традицией описательной поэмы, и новаторским осмыслением закономерностей романтического произведения.
Творчество Байрона оказало могучее воздействие на развитие многих национальных литератур. «Поэзия Байрона»,- пишет В. Г. Белинский,- страница из истории человечества: вырвите ее, и целость истории исчезла, остается пробел, ничем не заменимый»[18].
Огромное идейно-художественное богатство произведений Байрона благотворно повлияло на развитие английской, американской, французской, немецкой и русской демократической и революционно-демократической поэзии.
А. С. Пушкин, переживший целый период увлечения Байроном, навеки запечатлел его образ( в своем бессмертном стихотворении «К морю».
Белинский, Герцен, Чернышевский, Добролюбов, Достоевский вслед за Пушкиным дали глубокую оценку творчества Байрона. Белинский считал Байрона поэтом «необъятно колоссальным», «Прометеем нового времени».
Чернышевский, Добролюбов и Достоевский также высоко ценили страстную, огненную, исполненную духа борьбы поэзию Байрона. Они отмечали, что его героическая жизнь (борьба за свободу Италии и Греции) неразрывно связана со свободолюбивым гуманистическим пафосом его поэзии. [177]
Глава 13. П. Б. Шелли
Как и Байрон, Перси Биши Шелли (1792- 1822) был представителем английского романтизма и замечательным поэтом-лириком. Однако в целом его творчество отличается от поэзии Байрона прежде всего величайшим оптимизмом. Даже в самых мрачных стихотворениях Шелли всегда приходит к жизнеутверждающим выводам. «День завтрашний придет» – эта фраза поэта является лучшим эпиграфом к его произведениям.
Перси Биши Шелли родился в графстве Сассекс 4 августа 1792 г. Отец его принадлежал к английской аристократии. Детские годы мальчик провел в поместье родителей. Когда Перси исполнилось двенадцать лет, он поступил в Итонский колледж, где обучались дети аристократов.
В колледже Шелли много читает и пишет первые стихи, в которых подражает знаменитому в те годы Саути. Настоящего друга и покровителя Шелли встретил в лице доктора Линда, преподававшего в колледже естественные науки. Тайный демократ и республиканец, Линд помог юноше разобраться в окружающей действительности. Линд познакомил Шелли с сочинением Уильяма Годвина «Политическая справедливость». По словам Линда, Годвин обнаружил корень социального зла, заявив, что неравенство и гнет происходят от того, что «богатые монополисты присваивают себе труд бедняков».
Тогда же Шелли впервые узнал об идеях народовластия, которые проповедовал Жан Жак Руссо, и познакомился с атеистическими воззрениями Гельвеция, Гольбаха, Дидро; его любимым чтением стали произведения Вольтера.
Под влиянием идей французских просветителей Шелли написал и напечатал ряд стихотворений, поэму «Агасфер» (1809) и два романа. Герои этих произведений – атеисты, отрицающие религию и Бога.
В 1810 г. Шелли по окончании колледжа поступил в Оксфордский университет. Он мечтал о практической деятельности, направленной на то, чтобы «всемерно способствовать делу свободы». Шелли издает сборник политических стихов «Записки цареубийцы» (1810). [178]
Авторство этого сборника Шелли решил приписать прачке Маргарет Никольсон, которая в 1797 г. покушалась на жизнь короля Георга III и была заключена в дом умалишенных.
Сборник этот был, конечно, еще незрелым произведением, но содержал много интересных мыслей. Шелли выступил в нем с призывом к миру. В атмосфере военной лихорадки, когда лондонские газеты изображали полусумасшедшего английского короля Георга III похожим на свифтовского великана – короля Бробдингнега, который держит на ладони лилипута Наполеона, требовалось мужество, чтобы обвинять в преступлениях перед человечеством всесильную коалицию европейских монархов и страстно мечтать о мире.
Труды французских материалистов XVII в. помогли Шелли прийти к атеизму. В университете он анонимно отпечатал и разослал членам ученого совета брошюру «О необходимости атеизма». Многие узнали в авторе брошюры Шелли. Его исключили из университета. Отец Шелли понял, что все его мечты о блестящей парламентской карьере для сына рухнули, как карточный домик. Он проклял сына и навсегда запретил ему появляться на пороге родительского дома. Шелли поселился в Лондоне и занялся изучением политэкономии и социально-утопических идей Уильяма Годвина. Изредка его тайно навещала сестра Елизавета, приходившая с подругой, шестнадцатилетней девушкой Гарриэт Вестбрук. Гарриэт была несчастна: она страдала от тирании отца. Из сострадания Шелли женился на Гарриэт и увез ее в Шотландию, в Эдинбург. Родители Шелли, взбешенные неравным браком поэта, потребовали, чтобы он отказался от права наследства на огромные владения, принадлежавшие роду Шелли. Они лишили его даже той скудной помощи (200 фунтов стерлингов в год), которую давали ему до сих пор. Жизнь Шелли складывалась трудно.
В 1813 г. поэт издал свое первое крупное произведение – лиро-эпическую поэму «Королева Маб», в которой выступил не только с призывом уничтожить монархию и привилегии аристократии, но и проклинал дух торгашества, уродующий человеческие отношения.
Правда, сам Шелли, взыскательный художник, впоследствии подверг суровой критике это свое первое большое произведение за имеющиеся в нем элементы дидактики, унаследованные от литературы XVIII в. Однако [179] «Королева Маб» – высокохудожественное произведение, ответившее на самые насущные вопросы современности. Довольно скоро оно получило распространение и признание и за пределами Англии. Юноша Энгельс в 30-х годах XIX в. пишет в подражание поэме Шелли ряд стихотворений, к одному из которых берет в качестве эпиграфа слова поэмы «День завтрашний придет!»
«Королева Маб» является романтическим произведением. Шелли впоследствии писал, что он старался в своей поэме, «подражать лирическому пылу „Талабы" Саути и „Чайльд Гарольда" Байрона». Вместе с тем Шелли выступает в поэме не как ученик, а как вполне сложившийся мастер. «Маб» – произведение глубоко оригинальное.
Образ главной героини поэмы – молодой девушки Ианте является, как и в «Гарольде», организующим и связующим звеном в композиции поэмы. Во сне к Ианте является королева фей Маб, которая хочет показать ей путь к счастью. Фея силой волшебства вызывает душу спящей девушки и затем на волшебной колеснице, сотканной из цветов радуги, устремляется с ней вверх, навстречу солнцу. Ианте и Маб прибывают в волшебный дворец, находящийся в центре Вселенной, посреди «гирлянд бесчисленных светил». На волшебном экране Маб показывает Ианте грандиозные картины всей прошлой, настоящей и будущей истории человечества.
В первой – третьей песнях Шелли как бы полемизирует с некоторыми романтиками, стремясь доказать, что в прошлом не было «никаких счастливых Аркадий».
В четвертой песне поэмы Шелли выступает против монарха и аристократии, которых величает «дураками» и «золотистыми навозными мухами, паразитирующими на теле народном». Как и Байрон в «Чайльд Гарольде», он бурно реагирует на все события современности, подкрепляет свои доводы ссылками на историю; взволнованные, страстные монологи сменяются в поэме глубоко лирическими прекрасными описаниями природы и психологическим анализом характеров действующих лиц.
На первый план Шелли выдвигает в поэме собирательный образ народа, страдающего от угнетения.
Критика социальной несправедливости у Шелли отличается значительно большей глубиной, чем у других романтиков его времени. Ученик Годвина и английских [180] экономистов, он сумел показать, что политический гнет является порождением экономической эксплуатации.
В пятой песне поэмы Шелли показывает, что дух торгашества приводит к бездуховности, уничтожению лучших человеческих качеств – гордости, стремления к знанию, честности, благородства, красоты.
В поэме говорится о подлинных героях этой эпохи – отважных республиканцах, которые самоотверженно боролись за демократические права народа. Отличительной чертой поэмы «Королева Маб» является пронизывающий ее дух оптимизма. Оптимизм Шелли имеет своим источником глубокую веру в то, что мир освободится от власти угнетателей. Оценивая опыт истории, Шелли делает из него непреложный вывод:
Войну развязывают короли,
Священники и знать – но их величье
Является позором для народа,
А безопасность – худшею из бед.
Срубая дерево, рубите корень.
(Пер. К. Чемена)
В последней, девятой песне поэмы рисуются светлые картины бесклассового общества будущего. Люди стали совершенно иными, они даже не имеют понятия об алчности, стяжательстве, ненависти, злобе, кровожадности, лицемерии, фальши и других пороках и преступлениях. В этой песне Шелли выступает как гуманист, великий человеколюбец, осуждающий все виды морального, социального и экономического гнета.
В период написания «Королевы Маб» Шелл» еще стоит на позиции пантеизма – мировоззрения, занимающего промежуточное положение между христианством и свободным материалистическим мировоззрением. В поэме говорится о некоем «духе природы», который движет мирами.
Несмотря на то что «Королева Маб» даже не была пущена в продажу (было отпечатано всего около 200 экземпляров, и поэма распространялась главным образом в переписанном от руки виде), она мгновенно получила всеобщую известность. Демократы ликовали. Консервативные круги делали все от них зависящее, чтобы опорочить, унизить, уничтожить писателя, сорвавшего покров «святости» со всех авторитетов церкви, парламента, биржи. [181]
Что касается художественных достоинств поэмы, то она еще несовершенна, во многом риторична и перегружена романтической символикой.
Вскоре Шелли покидает Англию и уезжает в Ирландию, правда, на этот раз ненадолго.
После поездки в Ирландию жена поэта Гарриэт и ее родственники решили вмешаться в личные дела Шелли и «наставить вольнодумца на путь истинный». Начались бесконечные домашние скандалы. С горечью увидел поэт, что тихое «семейное счастье», которое казалось ему столь полным в Эдинбурге и Дублине, рассеялось, как дым.
Вскоре Шелли разошелся с женой и вступил во второй брак – с дочерью Годвина Мэри. Мэри впоследствии стала писательницей и первым талантливым критиком и издателем Шелли.
В 1816 г. Шелли с молодой женой уезжает в Швейцарию, где знакомится с Байроном.
В большом философском стихотворении «Гимн интеллектуальной красоте» (1816) Шелли проводит ту мысль, что чувство прекрасного – высшее проявление человеческого духа, которое делает человека венцом творения. Прекрасные произведения искусства и природы, на которых лежит печать красоты, бессмертны.
Однако стиль этой поэмы осложнен и по-романтически «затемнен», сложные метафоры и сравнения чрезвычайно затрудняют чтение. Лучшим произведением Шелли 1816 г. является поэма «Аластор, или Дух одиночества». Это лирическое произведение повествует о юноше-поэте, стремящемся уйти от людского общества, которое он презирает, в прекрасный мир природы и обрести в этом мире счастье. Однако тщетно ищет он свой идеал любви и красоты среди пустынных скал и живописных долин. «Терзаемый демоном страсти», одинокий юноша погибает. Природа наказывает его за то, что он удалился от людей, что он захотел стать выше их горестей и радостей. Шелли осуждает индивидуализм, получивший в те годы распространение из-за апатии и застоя, царивших в общественной жизни.
В 1816 г. рабочее движение в Англии испытывает новый мощный подъем: возобновляет свою деятельность демократическая партия, которая теперь называется радикальной, появляются многочисленные газеты радикалов с невиданными до того тиражами, возникают тайные рабочие союзы. Шелли принимает активное [182] участие в надвигающихся событиях. Общественный подъем нашел отражение в его творчестве: он создает свою вторую лиро-эпическую поэму «Восстание Ислама» (1818), в предисловии к которой приветствует пробуждение демократических сил к активной деятельности: «Как мне кажется, человечество начинает пробуждаться от своего оцепенения. Теперь уже больше не верят, что целые поколения людей должны примириться со злополучным наследием невежества и нищеты». Народные страдания и народный гнев побудили поэта взяться за перо.
Во введении Шелли выступает с оценкой Французской революции: он убежден, что она знаменует собой великий прогресс на пути к «будущему свободному обществу». Значение Французской революции Шелли видел в уничтожении «феодальной дикости», «колоссальной тирании». Герои поэмы – революционер Лаон и его подруга Цитна – поднимают народ на восстание и свергают власть самодержавия. Конечная цель революционеров состояла в том, «чтобы золото свою утратило силу, троны – позорную славу!» Лаон и Цитна были схвачены и преданы казни. Однако семена истины, посеянные революционерами, не пропали даром. Их дело было продолжено новым поколением «британских Катонов». Герои «Восстания Ислама» не знают той мучительной раздвоенности души, которая свойственна персонажам других писателей-романтиков, современников Шелли.
Поэма пронизана оптимизмом, ее стихи дышат энергией. Правда, временами язык поэмы отличается излишней сложностью, местами он насыщен малопонятными символами и аллегориями. В поэме чувствуются противоречия во взглядах Шелли. Однако к этому времени совершается переход Шелли от пантеизма к материализму, что не могло не отразиться на общем характере его произведения.
Поэма «Восстание Ислама» сыграла значительную роль в общественной жизни Англии 30-40-х годов. Чартисты, ценившие ее так же высоко, как и «Королеву Маб», многократно перепечатывали отдельные места из поэмы в своей периодике. Их привлекали идеи свободы и справедливости, которыми пронизана поэма, и глубокий лиризм ее прекрасных песен. Английский писатель-реалист Теккерей в молодости зачитывался «Восстанием Ислама», американский поэт-демократ Уолт Уитмен [183] считал, что поэма принадлежит к лучшим образцам английской лирической поэзии.
За открытое выступление против монархии и церкви правящие круги Англии в 1817 г. вновь затеяли травлю поэта. Поэма «Восстание Ислама», а также ряд антиправительственных памфлетов Шелли углубили конфликт с обществом. Воспользовавшись смертью первой жены Шелли, святоши и ханжи отнимают у поэта двоих детей. Жестокое решение суда о лишении Шелли права отцовства только за то, что он атеист, скрепляет сам государственный канцлер лорд Эльдон. Опасаясь, что у него отнимут сына и от второго брака, Шелли навсегда покидает Англию и переезжает со своей женой Мэри Годвин в Италию. Здесь он, вторично в своей жизни, встречается с Байроном, тоже изгнанным из своей страны. Их старые дружеские отношения еще более крепнут. Шелли посещает Венецию, Рим, Неаполь, Флоренцию, Пизу, наблюдая бурные революционные события в Италии, Греции, Испании.
Лишь тяжелая болезнь (туберкулез) лишает его возможности принимать непосредственное участие в политической борьбе.