Глава 8 - Потрясение Зала Исцеления
Надо сказать, у медальона с гравировкой дракона оказалось немало влияния. Ни третий мастер Зала Исцеления, ни его старейшины: никто не посмел пренебрегать владельцем медальона.
И дело не в том, что они не смели оскорбить такого человека – они этого и не желали.
Цзян Чженабыстро пригласили внутрь. Помимо третьего владыки здесь присутствовали мужчина и женщина от старейшин, что в полной мере демонстрировало глубину и искренность Зала.
Цзян Чженне впервые пришел в Зал Исцеления, но до этого человеком самого высокого ранга, которого он видел, был администратор, и то видел он его лишь вскользь. А уж о том, чтобы начать разговор, не было даже и речи.
Но сегодня перед ним стояли сам мастер и двое старейшин и относились к нему, как к почетному гостю.
Чем это не резкая смена судьбы?
Цзян Чженв самом деле чувствовал себя великолепно, но не позволил этому чувству задурманить голову. Решительно он приказал себе успокоиться и не выказывать страха. Он знал, что уважают эти люди вовсе не его, а медальон.
А раз уж у него в рукаве был припрятан этот медальон, то и чего бояться?
Надо отдать ему должное, Цзян Чжен неплохо держался. Третий мастер так и не раскусил его даже после трех чашек чая. Он рассмеялся и сказал: «Этот благородный сэр носит медальон, выданный самим королем. Должно быть, он в самом деле исключительная личность. Можем ли мы узнать о цели вашего сегодняшнего пребывания здесь?»
Выданный самим королем? Цзян Чженчуть ни выронил чашку от испуга.
Когда Цзян Чен выдавал ему этот медальон, он лишь намекнул, что эта вещица может пригодиться. О том, что она от самого короля, он и слова не сказал. Наконец он понял, почему Зал Исцеления был к нему так вежлив.
«Честно говоря, ничего особенного. Я просто пришел за кое-какими ингредиентами, и хотел обсудить ведение бизнеса с Залом».
Покупка ингредиентов мало заинтересовала владыку и старейшин, так что об этом далее расспрашивать они не стали. Гораздо больше их заинтересовал возможный бизнес.
«Можно узнать, о каком бизнесе идет речь?» - уклончиво поинтересовался мастер. Он не стал бы опрометчиво соглашаться на сделку, не зная всю подноготную этого незнакомца.
«Здесь у меня есть рецепт лекарства, утерянный еще с древних времен», - Цзян Чженне был заинтересован в разговоре уловками, и решил говорить все в лоб. - «Продавать его я не собираюсь. Мои условия – доля в прибыли. Доходы делим пополам, от вас нужны ингредиенты, от меня – рецепт».
Быть всего лишь обладателем рецепта и просить 50% - это довольно много.
Даже если это уникальный рецепт лекарства, не может быть, чтобы Зал Исцеления никогда его не видел. Этот человек просто безумен, раз требует так много! Настоящий грабеж!
«Хах, зал никогда не вступал в доли при производстве лекарств. Мы всегда выкупали рецепты у предыдущих владельцев, и о разделе прибыли речи никогда не шло. Тем более, расходы ложатся на нас. Равные доли – это… Скажем так: можно сперва взглянуть на рецепт?»
Третий мастер не оборвал переговоры, но было видно, что он не в восторге. Что же касается рецепта, взглянуть на него он попросил из чистой вежливости.
«Конечно, вы можете посмотреть, но я боюсь, что вы не поймете. Но посмотреть в любом случае можете. Что же касается переработки, у меня есть метод, и я оставил наиболее важные ингредиенты. Не стесняйтесь, хорошенько его изучите, но даже не помышляйте о краже».
Цзян Чженщедро протянул список и говорил небрежно, равнодушно. Он был безмятежен словно гора. При одном взгляде на негостановилось очевидно, что он полностью владеет ситуацией и легко взаимодействует с самыми авторитетными представителями Зала.
Третий мастер взял рецепт, окинул его взглядом, и его бровь слегка поползла наверх. Как это может быть рецепт пилюли, утерянной в веках?
Простая бумага, незамысловатый почерк… первое его впечатление было таково, что это афера.
Если уж хотите выдать рецепт за древний и давно утерянный, потрудитесь хотя бы найти пожелтевшую бумагу и написать все каллиграфическим почерком.
Какого черта происходит?
Эта подделка не стоила даже усилий. Он использует королевский медальон для мошенничества в Зале Исцеления?
Двое старейшин также рассматривали рецепт с непроницаемыми лицами. Их взгляды встретились, и оба в глазах друг у друга прочитали «мошенничество».
Третий мастер взял рецепт и изучил его еще раз. Он нахмурился: «Пилюли Небесной кармы. Никогда о таких не слышал».
«Это рецепт давно утерянного лекарства. Разве не естественно, что вы о нем никогда не слышали? Если бы он у вас был, считался бы он утерянным?» - Цзян Чженсмочил губы глотком чая.
Плавным движением он вернул чашку и крышку на стол: «Рецепт вы увидели, но сейчас не можете понять его истинное значение. Но будут те, кто поймет. Я знаю, о чем вы думаете: слишком обычный почерк и бумага, наверное, это подделка. Дело ваше. С летними насекомыми бесполезно беседовать о снеге. Если бы вы поняли, никакие объяснения были бы не нужны. А раз этого не произошло, то пусть я буду даже говорить до посинения, толку от этого будет ноль. Не буду вас больше беспокоить. Доброго вам дня».
Хотя говорил Цзян Чженсвободно и легко, сердце его колотилось, словно барабан. Это была его последняя схема: идти до конца. Прикидываясь бесстрастным, разыгрывая беззаботность.
Если бы они на это не клюнули, идей у него больше не было.
«Что ж. Надеюсь, Храм Бога фермеров или Королевский Сад оценят рецепт по достоинству. Надеюсь, есть еще у нас профессионалы, и хоть один мастер в великой столице достоин своего титула».
Цзян Чженпродемонстрировал низкую заинтересованность, небрежно встав и приготовившись уходить.
Третий мастер чувствовал в нем необъяснимую загадочность в той беззаботности и непроницаемости, в том, как легко и свободно он держался. Если гость уйдет таким образом, значит, Зал Исцеления не нанес ему оскорблений. Если рассуждать логически, таким исходом они должны быть довольны.
Но почему-то третий мастер чувствовал, что если они сейчас отпустят этого гостя, Зал потеряет что-то очень важное.
Его любопытство достигло предела, и мастер воскликнул: «Сэр, пожалуйста, остановитесь! Мой господин, мастер Зала и второй мастер вернутся лишь через несколько дней. Хоть я и не знаю эту пилюлю, возможно, они»…
«Ах, да забудьте. Случайная удача никого ждать не будет. Сегодня я пришел в Зал Исцеления по наитию. У меня не хватит терпения ждать вас несколько дней. Кто бы мог подумать, что в таком большом Зале не найдется ни одного человека, способного признать ценность этого рецепта? Просто позор, какая жалость».
Цзян Чженпродолжил двигаться к выходу, усиливая свой неприступный вид.
Третиймастер и старейшины не нашли, что ответить, и собрались уже счастливо отправить гостя восвояси, когда холодное надменное фырканье раздалось по коридору. Громкий голос пронзил воздух: «Что за рецепт? Столько хвастовства, ну-ка покажи».
Цзян Чженколебался и собирался заговорить, когда мастер улыбнулся: «Это старейшина Шун. Он иностранец, но постоянный эксперт Зала и настоящий знаток в мире лекарств и медикаментов. Даже мой господин, мастер Зала, выказывает свое почтение старосте Шуну».
«А эксперт может принять такое решение?» - заинтересовался Цзян Чжен.
«Если это будет старейшина Шун, то Зал доверится его решению».
У простого эксперта-сотрудника может быть такое влияние и власть? Что это за постоянный эксперт? Цзян Чженсчитал это чрезвычайно странным, но это заботило его меньше всего.
Рецепт был передан в другую комнату, где седой старец, сверстник самого времени, завладел бумагой. Он взглянул на нее и первое впечатление получил то же, что и третий мастер. Но затем он наморщил лоб и глубоко задумался.
Через некоторое время его хитрый взгляд стал еще глубже, и про себя он пробормотал: «Может ли подобный рецепт вообще существовать? Мог ли я не знать о нем, хотя шел по пути дао алхимии целых двести лет?»
Старейшина Шун резко встал, и, распахнув дверь, шагнул в сад позади комнаты. Там была девушка, стоявшая возле нефритового зеленого бамбука, одетая в бледно-зеленые шелка. Она кормила птиц, пока утренний туман придавал ее бледной коже еще более белоснежный вид.
«Хуан-Эр», - позвал старейшина Шун.
Девушка повернулась и явила миру столь же неописуемую красоту, что и серебряная луна, белый снег и прочие чудесные пейзажи. Лишь некоторые следы слабой печали затуманивали ее облик.
Найти подобную красоту было сложно даже среди небесных фей.
«Да, старейшина Шун?»
Старейшина улыбнулся: «Только что я получил рецепт лекарства, но никак не могу в нем разобраться. Ты не взглянешь?»
Девушка тоже улыбнулась. Эта улыбка прогнала печаль и вернула ее к жизни.
«Если даже старейшина Шун не может этого сделать, то что уж говорить о Хуан. Но я взгляну».
Когда изучила рецепт, она не стала говорить ни про бумагу, ни про почерк, а вместо этого глубоко вздохнула: «Пилюля Небесной Кармы? Это очень древний рецепт».
Чем дальше она читала, тем более удивленной становилась. Наконец, она снова прочитала рецепт и произнесла: «Я уже видела рецепт этой пилюли в одной драгоценной классической книге, но он не был полным. Однако перечисленные ингредиенты были теми же, что и здесь. Список в классической книге был не столь полон, как этот».
Теперь уже удивился старейшина Шун: «Так значит, пилюля Небесной Кармы существует?»
«Как бы то ни было, Хуан никогда раньше не видела полного рецепта. Но если рассуждать логически, вполне вероятно, что этот рецепт настоящий. Старейшина Шун, откуда вы его взяли?»
Лицо старейшины внезапно ожило, а из глаз забрезжил свет. Но, кажется, он подумал о чем-то грустном, и этот свет медленно угас.
«Ах, даже если это пилюля Небесной Кармы, против твоей болезни она бесполезна, Хуан-Эр. Она спасает только от физической боли».
Воодушевление старейшины Шуна заметно спало после того, какон договорил.
Однако,Хуан улыбнулась: «Старейшина, то, что предначертано звездами, нельзя изменить. Оставьте это судьбе».
Рецепт пилюли вернулся обратно к третьему владыке и старейшинам, пока Шун говорил: «Рецепт, скорее всего, настоящий, и если эта пилюля войдет в производство, то все остальные лекарства Королевства, а то и всех соседских шестнадцати, станут по сравнению с ним бесполезным мусором. Спрос на другие лекарства иссякнет, когда пилюля Небесной Кармы штормом возьмет рынок. А вы уж решайте, что делать дальше!»
Было очевидно, что хоть старейшина Шун и был просто постоянным экспертом, он имел чрезвычайно высокий статус и Зал его уважал.
Третий мастер был ошеломлен. Он не ожидал, что старейшина Шун признает эти по всему виду поддельные пилюли настоящими.
Это было неплохо, но слова старейшины были слишком пугающими. Если лекарство войдет в производство, это уничтожит весь рынок остальных пилюль? Это было столь ужасно, чтобы даже думать о таком было страшно.
Это был переворот всего рынка! Из этого получится чрезвычайно высокая прибыль и просто огромная отдача от инвестиций. Даже сама эта мысль была достаточно революционной, чтобы кого угодно заставить содрогнуться.
Цзян Чженже наконец смог расслабиться, когда услышал оценку старейшины Шуна. Настоящий спаситель, настоящий эксперт! Он был настоящим профессионалом, раз признал ценность этого рецепта!
Цзян Чженужасно боялся, что старейшина Шун назовет рецепт «мусором». Если бы это было так, бедного Цзян Чженас позором бы выкинули из Зала.
Но теперь, после положительной оценки старца Шуна и реакции третьего владыки, Цзян Чжензнал, что юный герцог выиграл эту ставку. Боги действительно ему помогли!
У него был спрятан свой туз в рукаве, так что отношение к Цзян Чженустало еще выше. Он слегка улыбнулся: «Видя, что Зал Исцеления не желает принимать каких-либо решений, я не смею больше тратить ни свое, ни ваше время. Всего доброго».
«Прошу вас, сэр, подождите!» - третий мастер стал слегка взволнованным.
Он не мог позволить себе бездействие. Если пилюли Небесной Кармы окажутся в руках конкурентов, все это примет катастрофический оборот. В будущем эта пилюля станет главной не только на рынке Королевства, но и в соседних шестнадцати странах.
О таком даже думать страшно.