ПОНИМАНИЕ ЕСТЕСТВЕННОГО ЗАКОНА ГРЕЧЕСКИМИ ФИЛОСОФАМИ И РИМСКИМИ ЮРИСТАМИ В ЭПОХУ АНТИЧНОСТИ
ВВЕДЕНИЕ
Естественное право, одно из широко распространённых понятий политической и правовой мысли, обозначающее совокупность или свод принципов, правил, прав, ценностей, продиктованных естественной природой человека и тем самым, как бы, независимых от конкретных социальных условий и государства. Естественное право выступало всегда как оценочная категория в отношении действующей в данном политическом обществе правовой системы и закрепляемого ею строя общественных отношений. За многовековое существование естественного права его содержание варьировалось в зависимости от исторических условий, а также социально-политических позиций его выразителей.
Например, в нашей стране, в начале 90-ых гг. XX в. вместо прежних идеологических принципов тоталитарного социализма (а многие из них получили правовое выражение, прежде всего, в конституциях того времени) утвердились новые ценности – общечеловеческие. В книгах и статьях, выступлениях публицистов и государственных деятелей говорится о "естественных и неотчуждаемых" правах человека, о "священной и неприкосновенной частной собственности", рыночной экономике, разделении властей, гражданском обществе, автономии местного самоуправления. Названные выше идеологемы сформулированы в основном замечательной плеядой энциклопедистов и просветителей XVII-XVIII веков. Равно как и "вечные" требования свободы, равенства, демократии, справедливости, они сохраняют огромный гуманистический потенциал и в наше время. Многие из них возведены теперь в ранг общечеловеческих ценностей, зафиксированы в международном и внутригосударственном праве. Этой модели следует и Конституция РФ 1993 г., часть 2 статьи 17 которой гласит: "Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат ему от рождения". Правда, в российской Конституции, как и во многих зарубежных основных законах, нет словосочетания "естественные права", но все комментаторы вышеприведённой статьи считают, что речь идет именно о естественных правах[1].
И вместе с тем, я считаю, что для нас, молодых юристов, сегодня целесообразно возвращение к проблеме естественного права прежде всего в связи с попытками культивирования в российском обществе западных политико-правовых ценностей.
Сегодня любая попытка лишить какую-либо категорию граждан политического равноправия была бы неизбежно воспринята всем обществом как признак того, что этих лиц, грубо говоря, не считают за людей. А если так, то, очевидно, даже самым суровым критикам естественно-правовой теории и современной западной демократии следует примириться с её существованием – во всяком случае, с её основными принципами. Идея универсальности человеческого достоинства и исходной равноценности людей, разумеется, не нова и не является изобретением современной демократии. В европейской традиции, например, эта идея тесно связана с иудео-христианским представлением о человеке, созданном по образу и подобию Божьему. Все люди равны в том смысле, что они равны перед Создателем. Из этого, в принципе (хотя далеко не всегда на практике), делался вывод о некой фундаментальной нравственной равноценности Божьих созданий. Современная демократия распространяет эту равноценность на сферу гражданской и политической жизни; политическое равноправие провозглашается естественным правом человека.
1.ИСТОРИЧЕСКИЙ ГЕНЕЗИС ТЕОРИИ ЕСТЕСТВЕННОГО ПРАВА.
1.1МИФИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
Обращение к природе, как источнику человеческих прав имеет почтенную историю.
В соответствии с мифическими и религиозными воззрениями древних египтян правду, справедливость и правосудие олицетворяет богиня Маат. Божественный характер земной власти (фараона, жрецов и чиновников) и официально одобренных правил поведения, в том числе и основных источников тогдашнего права (обычаев, законов, судебных решений), означал, что все они соответствуют (или должны по своему смыслу соответствовать) ма-ат – естественно-божественному порядку справедливости. Понятие "ма-ат" здесь несёт по существу ту же смысловую нагрузку, что и понятие "рта" (рита) в Ригведе (священных гимнах индоариев), "дао" – в древнекитайской мифологии, "дике" – у древних греков и т.д.; речь во всех этих случаях идёт о "правде-справедливости", которая в последующих естественно-правовых концепциях правопонимания стала обозначаться как естественное (или естественно-божественное) право.
Восхваление божественное справедливости как основы земных социально-политических порядков, законов и правил человеческих взаимоотношений содержится в целом ряде древнеегипетских источников, в частности в "Поучении Птахотепа" (XXVIII в. до н. э.), Книге мёртвых (ок. XXV–XXIV в. до н. э.), "Поучении гераклеопольского царя своему сыну" (ок. XXII в. до н. э.) и др. В "Поучении Птахотепа" присутствует представление о естественном равенстве всех свободных ("нет рожденного мудрым").
По древнешумерскому мифу, воспринятому в дальнейшем также и в Вавилоне, в качестве покровителя справедливости, защитника слабых и теснимых фигурирует бог Шамаш, жестоко карающий всё злое, лживое, несправедливое и неправое. Всякого, кто нарушит "стезю Шамаша" – путь правды, справедливости и права, ждёт, по тогдашним правопредставлениям, неминуемая и суровая кара. Эти представления широко отражены в известном древневавилонском политико-правовом памятнике XVIII в. до н. э. – Законах Хаммурапи. Справедливость, о которой говорится в Законах Хаммурапи, подразумевает деление людей на свободных и рабов, неравноправное положение самих свободных – членов различных сословий и т. д.
"Природа, как источник человеческих прав неявно присутствует также в трактате Лао-Цзы, в котором написано, что в людях от природы заложены чувства независимости и взаимной солидарности и что правители должны считаться с ними, если хотят добиться положительных результатов. Учение Мо-цзы, в противовес конфуцианству, проповедовавшему покорность и сыновюю подчинённость властям, утверждает, что сами люди – важнейший элемент государства и народ имеет полное право восстать и сменить несправедливую или бездеятельную власть. Идея естественных прав звучит с разной степенью и в различных видах в Библии и Коране"[2].
ПОНИМАНИЕ ЕСТЕСТВЕННОГО ЗАКОНА ГРЕЧЕСКИМИ ФИЛОСОФАМИ И РИМСКИМИ ЮРИСТАМИ В ЭПОХУ АНТИЧНОСТИ.
Антигона отказывается выполнять волю Креона, на том основании, что есть высший закон созданный богами, это нравственный закон, которому она отдает предпочтение.
В одном из диалогов Протагор отвечает на антидемократические слова Сократа мифом. Когда боги создали людей, Прометей похитил для них огонь и научил их различным "умениям", позволившим им построить цивилизацию, но не смог дать им "умение жить сообща", то есть гражданскую добродетель. Поэтому, "чуть люди собирались вместе, так сейчас же начинали обижать друг друга, потому что у них не было умения жить сообща; опять приходилось им расселяться и гибнуть". Заботясь о человеческом роде, Зевс посылает Гермеса, чтобы дать людям "совестливость и правду, чтобы они объединяли их стройным общественным порядком и дружественной связью". Посланец богов спрашивает Зевса, каким образом распределить совестливость и правду между людьми: дать ли её всем или, как с другими умениями, только мастерам дела? "Всем, – сказал Зевс, – пусть все будут к этому причастны; не бывать государству, если только немногие будут причастны к ним, как бывают причастны к другим знаниям"[3].
Сохранившиеся источники показывают, что некоторые софисты использовали противопоставление законов и природы для критики существующих полисных порядков. Законы, рассуждал Антифонт, искусственны и произвольны, тогда как в природе все происходит само собой, по необходимости. Эллины, почитая знатных, поступают, словно варвары. "По природе мы все во всех отношениях равны, притом (одинаково) и варвары, и эллины. Уместно обратить внимание на то, что у всех людей нужды от природы одинаковы". Один из младших софистов Алкидамант заявлял, что "бог сделал всех свободными, природа никого не сделала рабом".
Было бы ошибкой усматривать в этих высказываниях нечто большее – осуждение рабства, признание естественных прав человека, равенства всех людей и т.п. Политической мысли рабовладельческой демократии не были известны представления о всеобщем равенстве. Однако, представления об универсальной ценности человеческой личности было знакомо некоторым античным философским течениям.
Платон (427-347 гг. до н.э.) разделяет естественно-правовое положение Сократа, сформировавшееся в споре с софистами, о том, что законное и справедливое одно и то же, поскольку в их основе лежит божественное (у Платона, кроме того, идеальное) начало[4].
Аристотель (384-322 до н.э.) различает два вида справедливости: уравнивающую и распределяющую. Критерием первой является "арифметическое равенство", сферой применения этого принципа – область гражданско-правовых сделок, возмещения ущерба, наказания и т.д. Распределяющая справедливость исходит из принципа "геометрического равенства" и означает деление общих благ по достоинству, пропорционально вкладу и взносу того или иного члена общения.
Основным итогом этических исследованием, существенным для политики, является положение о том, что политическая справедливость возможна лишь между свободными и равными людьми и имеет целью их самоудовлетворенность (автаркию).
Политическое право делится на естественное и условное (установленное). "Естественное право – то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от признания или непризнания его. Условное право то, которое первоначально могло быть без существенного различия таким или иным, но раз оно определено [это безразличие прекращается]"[5]. Предписания естественного права Аристотель нигде специально не перечисляет, но, по смыслу его концепции, к таковым относятся все общественные явления, существующие "от природы": семья, рабство, частная собственность, война греков с варварами и др. Под условным правом он понимает законы, установленные в государстве, включая сюда как писаные законы, так и неписаное обычное право. Естественное право стоит выше закона; среди законов важнее неписаные, основанные на обычае.
Направленная против учений рабовладельческой демократии, аристотелевская концепция была призвана умалить значение писаных законов, подчинить их нормам обычного права и предустановленной в природе справедливости. "Законы, основанные на обычае, имеют большее значение и касаются более важных дел, нежели законы писаные", – утверждал античный философ.
Представления Аристотеля о естественном и условном праве дали мощный толчок развитию естественно-правовых концепций.
Эпикур (341-270 гг. до н.э.) следуя релятивистским взглядам на общественные установления настойчиво подчёркивал относительный и условный характер справедливости, воплощённой в законах различных государств. "В применении к особенностям места и обстоятельств справедливость не бывает для всех одна и та же". Его учение отрицает всякую возможность существования естественного права, которое предшествовало бы договору. О естественном праве, по его мнению, можно говорить лишь применительно к договору, который служит пограничной чертой, разделяющей то время, когда люди жили, подобно животным, не имея законов, и эпоху общественной, государственной жизни. Эпикур относил договор о взаимной пользе, по-видимому, одновременно и к естественным явлениям, и к искусственным образованиям.
Вслед за Аристотелем стоики утверждали, что общественные установления и государство коренятся в природе, что человек от природы склонен к общению. Естественное право мыслилось ими как универсальный, общемировой закон, государство – как мировое сообщество.
В духе космополитических представлений того времени Зенон из Кития (ок. 336 – ок. 264 гг. до н.э.) учил, что всех людей должно считать гражданами одного государства.
Признавая реальность естественного права , римские юристы трактовали его как специфическую составную часть действующего права. Вероятно, смешение права с естественным законом, призывающим к справедливости, обеспечило римским правовым уложениям долгую жизнь. В течение многих последующих столетий их считали идеальным правом, писаным воплощением разума.
Знаменитый оратор Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н.э.) решает вопросы, касающиеся происхождения и сущности права. "Истинный и первый закон, способный приказывать и воспрещать, есть прямой разум всевышнего Юпитера", – утверждал Цицерон. Этот высший, естественный и неписаный закон возникает задолго до того, как люди объединились в гражданские общины, и его нельзя изменить голосованием народа или решением судей. Законы государства должны соответствовать установленному в природе божественному порядку – в противном случае они не имеют законной силы. Возникновение права, подчеркивал Цицерон, "следует выводить из понятия закона. Ибо закон есть сила природы, он – ум и сознание мудрого человека, он – мерило права и бесправия". Права мудрых и достойных граждан, включая право собственности, вытекают непосредственно из природы, из естественного закона.
Вместе с тем в явном противоречии с собственными исходными положениями Цицерон утверждал, что государство является не только естественным организмом, но и искусственным образованием, "народным установлением". Цицерон признает равенство всех людей от природы и возможность достижения мудрости каждым, кто получит образование. Имущественные и социальные различия между людьми, с этой точки зрения, возникают не от рождения, а в силу установившихся в обществе отношений. "Частной собственности, – заявлял Цицерон, полемизируя с последователями Аристотеля, – не бывает от природы". Она возникает на основании либо давнишнего завладения, либо победы в войне, либо закона и соглашения.
Сочинения Цицерона являются самыми ранними произведениями римской литературы, где проводится различие между естественным правом, правом народов и правом римских граждан. Правовые воззрения этого времени получили своё практическое воплощение в деятельности римских юристов.
К числу самых известных юристов периода ранней империи принадлежали Гай, Папиниан, Павел, Ульпиан и Модестин. Понятие права юристы выводили, подобно Цицерону, из стоической идеи мирового, всеобщего закона природы. Согласно определению Цельса, принятому многими римскими юристами, право – это искусство добра и справедливости (ars boni et aequi). Правосудие, уточнял Ульпиан, есть "познание божественных и человеческих дел, наука о справедливом и несправедливом".
Приведённые высказывания свидетельствуют, что юристы не отделяли ещё право от нравственности. Как и другие последователи стоицизма, они считали источником права мировой божественный разум. Изречения римских юристов гласят: Potentia non est nisi ad Bonum (власть существует только для добра); potentia debet segui institiam, non antecedere (власть должна следовать за справедливостью, а не предшествовать ей).
В составе права, действовавшего в Римской империи, юристы выделяли три части: естественное право (ius naturale), право народов (ius gentium) и право граждан (ius civile).
Естественное право, по их представлениям, распространяется как на людей, так и на животных. К его установлениям относятся брак, семья и воспитание детей. По естественному праву все рождаются свободными.
Право народов, в отличие от естественного, охватывает правила, которые мировой разум установил для людей. Римляне используют это право в своих отношениях с покоренными народами и соседними государствами. Правом народов введены война, рабство, основание царств, международная торговля и другие установления.
Право граждан, или цивильное право, регулирует отношения между свободными римлянами. Цивильное право, указывал Гай, является "собственным правом государства". Источниками этого права Папиниан называл законы, решения плебеев, постановления сената, декреты принцепса и "мнения мудрых".
В своей работе я не рассматриваю естественное право в средние века, так как в эту эпоху оно отождествляется с законом Моисея и Евангелием. И кроме того, явная ненаучность, схоластичность и теологическая догматичность воззрений этого периода не дают оснований рассматривать их серьёзно.
1.3НОВОЕ ВРЕМЯ. ОФОРМЛЕНИЕ ЕСТЕСТВЕННО-ПРАВОВЫХ ВЗГЛЯДОВ В ПОЛНОЦЕННУЮ ПРАВОВУЮ ТЕОРИЮ.
Идеологическим знаменем ранних буржуазных революций в Голландии и Англии был кальвинизм, но их концептуальным выражением и итогом стали теории естественного права и общественного договора, основанные на рационализме. Рационализм, т.е. оценка общественных отношений с позиций "здравого разума", применение к ним правил логики (типа: если все люди равны по природе, в чём смысл и оправдание сословных привилегий?) были могучим орудием критики феодальных отношений, несправедливость которых становилась очевидной, когда к ним прилагалась мерка природного равенства людей.
Классическим воплощением нового мировоззрения явилась теория естественного права. Эта теория стала складываться в XVII в. и сразу же получила широкое распространение. Ее идейные истоки восходят к трудам ранних буржуазных мыслителей, особенно к их попыткам построить политико-правовую теорию на исследовании природы и страстей человека. Теория естественного права основана на признании всех людей равными (от природы) и наделёнными (природой же) естественными страстями, стремлениями, разумом. Законы природы определяют предписания естественного права, которому должно соответствовать положительное (позитивное, волеустановленное, наличное) право. Антифеодальный характер теории естественного права состоял уже в том, что все люди признавались равными, и это (естественное равенство людей) было возведено в обязательный принцип положительного, т.е. действующего, права.
Первым крупным теоретиком школы естественного права был нидерландский учёный Гуго Гроций (1583-1645 гг.).
Исходный пункт учения Гроция – природа человека, социальные качества людей. Гроций различает право естественное и право волеустановленное.
Источником естественного права является человеческий разум, в котором заложено стремление к спокойному общению человека с другими людьми. Волеустановленное право (оно делится на человеческое и божественное) должно соответствовать предписаниям естественного права.
Согласно Гроцию, некогда существовало "естественное состояние", когда не было ни государства, ни частной собственности. Развитие человечества, утрата им первоначальной простоты, стремление людей к общению, их способность руководствоваться разумом побудили их заключить договор о создании государства.
"Общество, – утверждал Гроций, – преследует ту цель, чтобы пользование своим достоянием было обеспечено каждому общими силами и с общего согласия". Поэтому справедливость как условие общежития "целиком состоит в воздержании от посягательств на чужое достояние".
Продолжая античную традицию, Гроций отождествляет понятия права и справедливости: "…право есть то, что не противоречит справедливости. Противоречит же справедливости то, что противно природе существ, обладающих разумом"[6]. Однако это определение, как полагает сам автор, дано скорее в отрицательном, чем в утвердительном смысле, и требует дальнейших уточнений. Опираясь на аристотелевское понимание справедливости, Гроций анализирует понятие права в трёх различных значениях. Так, справедливость действует в двух видах отношений: между равными и между господствующими и повинующимися. Первый вид справедливости Гроций называет правом равенства, второй — правом господства. Право равенства (или уравнивающая справедливость, по Аристотелю) собственно и лежит в основании естественного права. От права равенства зависит так называемое право, касающееся лиц, которое определяется как «нравственное качество, присущее личности, в силу которого можно законно владеть чем-нибудь или действовать так или иначе» (с. 69). Причем это нравственное качество может быть совершенным и менее совершенным. Первое Гроций называет «способностью», второе — «соответствием». «Способность» соотносится с действием, «соответствие» — с возможностью. По сути дела, в первом случае речь идет о субъективном, наличном праве, во втором — о возможности обладать правами. И именно субъективное право — совершенное нравственное качество — Гроций называет «правом в собственном или тесном смысле слова; им объемлется власть как над собой, что называется свободой, так и над другими лицами, например, власть отеческая или господская; а также собственность — полная, или неограниченная, и ограниченная, как узуфрукт, право залога, ссуда; право требования по договору, чему с другой стороны соответствует обязанность» (с. 69). В данном значении право предстает в качестве отношения, построенного на началах взаимных прав и обязанностей субъектов. Причем Гроций подразделяет их на два вида: низшие — отношения между частными лицами и высшие — отношения ради общего блага. Наконец, в третьем значении право понимается как «правила нравственных поступков, обязывающих к выполнению какого-нибудь надлежащего действия» (с. 70). Из сказанного можно заключить, что естественное право понимается Гроцием, хотя и не всегда последовательно, как субъективное право, как система отношений частного и публичного характера и как система общеобязательных норм.
Источником естественного права является природа человека, который отличается от всех прочих существ тем, что он наделен разумом, речью и общительностью. «К числу свойств, присущих человеку, — пишет он, — относится стремление к общению, или, что то же, общительность, но не всякая общительность, а именно — стремление к спокойному и руководимому собственным разумом общению человека с себе подобными…» (с. 45). Такого рода общение возможно только при соблюдении всеми участниками определенных правил. Поэтому-то «наряду со свойственной человеку преобладающей наклонностью к общению, для чего он один среди всех живых существ одарен особым органом речи, следует признать присущую ему способность к знанию и деятельности согласно общим правилам» (с. 46). Отсюда следует вывод, что «мать естественного права есть сама природа человека» (с. 48). Она с неизбежностью порождает некие вечные, неизменные и независимые от чьей-либо воли нормы поведения — естественное право. Оно «столь незыблемо, что не может быть изменено даже самим Богом. Хотя божественное всемогущество и безмерно, тем не менее можно назвать и нечто такое, на что оно не распространяется, поскольку то, что об этом говорится, только произносится, но лишено смысла, выражающего реальный предмет, ибо само себе противоречит. Действительно, подобно тому как Бог не может сделать, чтобы дважды два не равнялось четырем, точно так он не может зло по внутреннему смыслу обратить в добро» (с. 72). При этом разумеется, что существование естественного права не противоречит воле Бога, ибо он есть творец человека и, соответственно, всех его свойств. Поэтому «право естественное есть предписание здравого разума, коим то или иное действие, в зависимости от его соответствия самой разумной природе, признается либо морально позорным, либо морально необходимым; а следовательно, такое действие или воспрещено, или же предписано самим Богом, создателем природы» (с. 71). Таким образом, нормы естественного права становятся воплощением добра и возводятся к воле Бога, что и придает им абсолютную незыблемость.
Вместе с тем Гроций отнюдь не отождествляет нормы морали и нормы естественного права, к последним он относит такие требования, как «воздержание от чужого имущества, так и возвращение полученной чужой вещи и возмещение полученной из нее выгоды, обязанность соблюдения обещаний, возмещение ущерба, причиненного по нашей вине, также воздаяние людям заслуженного наказания» (с. 46). Эти нормы вечны и неизменны, не устает повторять Гроций. Однако как ученый, прекрасно знающий историю и современные ему события, он не может не видеть, что эти нормы действуют далеко не везде и не всегда. В чем же дело? Во-первых, изменчивы отношения (или вещи, по терминологии Гроция), на которые нормы распространяются, что нередко создает иллюзию изменчивости самих норм. Во-вторых, естественное право предписывает правила не вообще, «а в расчёте на известный порядок вещей» (с. 72). Сказанное, например, касается права собственности, которое «в том виде, как оно существует в настоящее время, установлено волей человека; и, однако же, раз оно установлено, то в силу естественного права преступно похищение против воли чужой собственности; оттого, по словам юриста Павла, воровство воспрещено естественным правом; оно природе позорно, по мнению Ульпиана, и неугодно Богу, как говорит Еврипид в трагедии “Елена”» (с. 71). Наконец, и это самое главное, естественное право встречается только у народов образованных и «одарённых правым и здравым умом» (с. 73–74). Подтверждая данную мысль, Гроций приводит мнения Порфирия — философа III в. н.э., Андроника Родосского — философа I в. до н.э., Плутарха, Аристотеля. Однако обильные ссылки Гроция на древних не должны вводить в заблуждение о полном совпадении их взглядов. Для античных авторов «образованность» связана с принадлежностью к тому или иному этносу; для Гроция же она означает буржуазность общества. В связи с этим теория естественного права Гроция пронизана индивидуализмом: не общество, как у древних, порождает нормы естественного права, а отдельные индивиды, реализующие свои стремления, первейшим из которых является стремление жить по праву. Причем правовой и нравственный образы жизни в данном случае совпадают. Поэтому-то Гроций и не может согласиться с теми, кто считает, что право и польза неразделимы. Человек поступает по праву потому, что это соответствует его природе, которая побуждает его не просто к общению, а к правовому общению даже тогда, когда он ни в чем не нуждается (с. 48). На этом основании Гроций и отличает юриспруденцию от политики, предметом которой является исследование «того, как предпочтительнее поступать в различных обстоятельствах по соображениям целесообразности» (с. 59). Однако полезность не чужда и праву, но уже праву волеустановленному в той его части, в которой оно связано с политикой.
Сам Гроций еще не делал из теории естественного права радикальных выводов; но теоретические основы для таких выводов, сделанных впоследствии идеологами революционной буржуазии, заложены были Гроцием.
После Гроция крупнейшим теоретиком теории был английский философ-материалист Томас Гоббс (1588-1679 гг.).
Отказываясь от естественных прав (т.е. свободы делать всё для самосохранения), люди переносят их на государство, сущность которого Гоббс определял как "единое лицо, ответственным за действия которого сделало себя путем взаимного договора между собой огромное множество людей, с тем чтобы это лицо могло использовать силу и средства всех их так, как оно сочтет это необходимым для их мира и общей защиты".
Причина взаимного страха на первый взгляд парадоксальна — она заключается в природном равенстве людей. "Природа создала людей равными в отношении физических и умственных способностей..."[7]. Но природное равенство означает лишь то, что люди обладают равными возможностями друг против друга: каждый способен убить каждого. Равенство умственных способностей приводит к равенству надежд и желаний, а отсюда проистекает взаимное недоверие, ибо каждый является конкурентом каждого. "Самая распространённая причина, заставляющая людей взаимно желать зла друг другу, является результатом того, что одновременно множество людей стремятся к обладанию одной и той же вещью, однако чаще всего они не могут ни пользоваться одновременно этой вещью, ни разделить её между собой. Следовательно, её приходится отдавать сильнейшему, а кто будет сильнейшим, решит борьба" (1, 289). Эта борьба ведётся на основании естественного права, по которому природа дала каждому право на всё: право на выбор цели и право на выбор средств для её достижения. Царящее в естественном состоянии естественное право тождественно свободе. "Естественное право, — пишет Гоббс, — называемое обычно писателями jus naturale, есть свобода всякого человека использовать собственные силы по своему усмотрению для сохранения своей собственной природы, т.е. собственной жизни, и, следовательно, свобода делать все то, что, по его суждению, является наиболее подходящим для этого". А сама по себе свобода состоит лишь в отсутствии внешних препятствий для того, чтобы делать то, что человек считает полезным для себя (2, 98). Итак, по естественному праву люди равны и свободны, каждый обладает правом на все и каждый сам является судьей своих поступков. "Но такого рода всеобщее право на все оказалось совершенно бесполезным для людей. Ибо результат этого права по существу тот же самый, как если бы не было вообще никакого права. Ведь всякий о любой вещи мог сказать: это мое, он не мог тем не менее пользоваться ею из-за того, что ближний с равным правом и равной силой претендовал на неё же" (1, 291). Короче говоря, все естественное право сводится к тому, что "один по праву нападает, а другой по праву сопротивляется" (1, 291).
Господствует принцип "человек человеку волк", и идёт война всех против всех. В условиях этой войны не существует понятия справедливого или несправедливого, мерилом поступков является польза. Война всех против всех могла бы идти бесконечно, если бы человек не боялся смерти как величайшего зла. Страх смерти стимулирует разум человека, заставляет его искать более надежные средства для сохранения жизни, кроме своих индивидуальных возможностей. В связи с этим разум человека формулирует естественные законы, некие требования истинного разума. "Естественный закон, lex naturalis, есть предписание, или найденное разумом (reason) общее правило, согласно которому человеку запрещается то, что пагубно для его жизни или лишает его средств к её сохранению, и пренебрегать тем, что он считает наилучшим средством для сохранения жизни" (2, 98). Истинный разум требует от человека соблюдения своих обязанностей перед остальными людьми ради собственного самосохранения (1, 294). Поэтому-то различие между правом (jus) и законом (lex), по мнению Гоббса, заключается в том, что "право состоит в свободе делать или не делать", закон же "определяет и обязывает", поэтому в отношении одной и той же вещи обязательство (закон) и свобода (право) несовместимы (2, 98 – 99). Если естественное право — это царство свободы каждого, то естественные законы — это обязательства, накладываемые на каждого разумом каждого. Иными словами, право и закон, jus и lex, выступают как правомочие и обязанность. Сказанное вытекает из смысла естественных законов, сформулированных Гоббсом.
Поскольку первым из благ является самосохранение, то наиболее общее предписание истинного разума гласит: "всякий человек должен добиваться мира, если у него есть надежда достигнуть его; если же он не может достигнуть его, то он может использовать любые средства, дающие преимущество на войне". В первой части этого предписания содержится "первый и основной естественный закон, гласящий, что следует искать мира и следовать ему"; вторая его часть относится к естественному праву "защищать себя всеми возможными средствами" (2, 99). Первый естественный закон определяет цель — мир. Второй естественный закон определяет средства его достижения. "В случае согласия на то других человек должен согласиться отказаться от права на все вещи в той мере, в какой это необходимо в интересах мира и самозащиты, и довольствоваться такой степенью свободы по отношению к другим людям, которую он допустил бы у других людей по отношению к себе" (2, 99). В книге "О гражданине" этот закон сформулирован несколько иначе: "право всех на все не должно сохраняться, некоторые же отдельные права следует либо перенести на других, либо отказаться от них" (1, 295).
"Отказ от права" и "перенесение права" — важнейшие категории философии права Гоббса. "Отказ от права" означает отказ от права совершать какие-либо действия или "лишиться свободы препятствовать другому пользоваться выгодой от права на то же самое" (2, 100). Отказ от права совершается либо в форме простого отречения, когда получающий право не указывается, либо в форме перенесения права, когда право достается конкретному лицу. Самое главное заключается в том, что отказ от права в любой форме не может быть односторонним. "Когда человек переносит свое право или отрекается от него, то он это делает или ввиду какого-нибудь права, которое взамен переносится на него самого, или ради какого-нибудь другого блага, которое он надеется приобрести. В самом деле, такое отречение, или отчуждение, является добровольным актом, а целью добровольного акта всякого человека является какое-нибудь благо для себя" (2, 106 – 107). Отказ от права предполагает добровольность и взаимность и может произойти только по договору. Договором (contractus) называется "действие двух или более лиц, взаимно переносящих друг на друга свои права" (1, 297). Договоры могут заключаться только по обоюдному волеизъявлению, основываются на взаимном доверии и имеют в виду то или иное благо (2, 101). Поэтому договоры не могут требовать от одной из сторон невозможного: причинять вред себе, брать на себя вину, свидетельствовать против себя самого и близких и т.д. Получается, что основные принципы обязательственного права Гоббс относит к естественным законам. Он так и назвал соответствующую главу в "Гражданине" — "О законе природы применительно к договорам". Третий естественный закон — справедливость, которая состоит в выполнении заключенных соглашений: сама справедливость проистекает из договора. "Ибо там, где не имело место предварительное заключение договора, не было перенесено никакое право и каждый человек имеет право на все и, следовательно, никакое действие не может быть несправедливым" (2, 110). Нарушение же договора является несправедливостью, т. е. нарушением права — injuria (1, 305).
Исполняя договоры — поступая правомерно — человек одновременно поступает и разумно, ибо это соответствует интересам его безопасности. Ведь человек, нарушающий договоры, не может рассчитывать на помощь других и на принятие в сообщество. Итак, в основе человеческого сообщества лежат договоры, которые порождают право, т. е. справедливость. Благодаря им появляются понятия правомерного, справедливого, правильного поведения и несправедливости — правонарушения. Иными словами, право у Гоббса, так же как и язык, носит конвенциальный характер.
Обращаясь к понятиям коммутативной (уравнивающей) и дистрибутивной (распределяющей) справедливости, введенным еще Аристотелем, Гоббс критикует общепринятое их толкование. Он соглашается с тем, что "справедливость есть своего рода равенство, состоящее в том, что, поскольку все люди от природы равны, никто не должен требовать себе права больше, чем он предоставляет другому" (1, 308).
Четвертый естественный закон — благодарность. Суть его заключается в том, что поскольку любое действие человека совершается ради его собственной выгоды, постольку любое благодеяние должно воздаваться благодарностью со стороны одариваемого. В противном случае одаривающий может счесть себя обиженным, что чревато возобновлением войны (2, 116 – 117).
Пятый естественный закон — взаимная уступчивость или любезность. Этот закон требует считаться с интересами других людей, приноравливаться к другим людям (2, 117).
Шестой естественный закон — легко прощать обиды — предписывает: "При наличии гарантии в отношении будущего человек должен прощать прошлые обиды тем, кто, проявляя раскаяние, желает этого. Ибо прощение есть дарование мира" (2, 117).
Седьмой естественный закон предписывает: "При отмщении (т. е. при воздавании злом за зло) люди должны сообразовываться не с размерами совершенного зла, а с размерами того блага, которое должно последовать за отмщением". Разъясняя этот закон, Гоббс пишет, что наказание — это не месть, оно имеет целью перевоспитание преступника и предостережение другим (2,118).
Восьмой естественный закон — против оскорбления: "Ни один человек не должен делом, словом, выражением лица или жестом высказывать презрение или ненависть к другому", ибо ненависть порождает жажду отмщения (2, 118).
Девятый естественный закон — против гордости: "Каждый человек должен признать других равными себе по природе". Этот закон проистекает из того факта, что люди считают себя равными и готовы вступить в мирный договор только на условиях равенства (2, 118).
Непосредственно с ним связан десятый естественный закон — против надменности: "При вступлении в мирный договор ни один человек не должен требовать предоставления себе какого-нибудь права, предоставить которое любому другому человеку он не согласился бы" (2, 119). Итак, девятый и десятый естественные законы постулируют принцип равенства.
Одиннадцатый естественный закон — беспристрастие: "Если человек уполномочен быть судьей в споре между двумя людьми, то естественный закон предписывает, чтобы он беспристрастно их рассудил" и воздал то, что ему принадлежит в соответствии с принципом распределяющей справедливости (2, 119 – 120).
Двенадцатый, тринадцатый, четырнадцатый естественные законы касаются вопросов общих и неделимых вещей с тем, чтобы исключить конфликты и по поводу пользования ими (2, 120).
Пятнадцатый естественный закон требует гарантии неприкосновенности посредникам мира (2, 120).
Шестнадцатый, семнадцатый, восемнадцатый, девятнадцатый естественные законы касаются проблем судопроизводства: в случае возникновения спора тяждущие должны обратиться за его разрешением к третьей, лично не заинтересованной в исходе дела, стороне — арбитру, ибо никто не может быть судьей самого себя, и беспрекословно подчиниться его решению. Арбитр же должен решить два вопроса: вопрос факта, т.е. было или не было совершено то или иное действие (в этом случае необходим свидетель), и вопрос права, т.е. нарушает данное действие закон или нет (2, 120 – 121).
В "Гражданине" Гоббс добавляет еще один естественный закон — против пьянства. Поскольку естественный закон есть веление истинного разума, постольку соблюдать его способен "только тот, кто сохраняет способность к здравому суждению" (1, 314).
Естественные законы, сформулированные Гоббсом (причём предложенный им перечень — не исчерпывающий, все эти и иные законы охватываются известным положением "не делай другому того, чего ты не желал бы, чтобы было сделано по отношению к тебе"), — частью моральные, частью юридические — по сути являются принципами мирного разумного человеческого общения. Сам Гоббс называет эти законы моральными, а науку о них — истинной моральной философией. Естественные законы неизменны, вечны и известны каждому находящемуся в здравом уме человеку. Однако их исполнение в естественном состоянии не гарантировано, люди продолжают испытывать взаимное недоверие друг к другу, поэтому фактически справедливость, т.е. право, не может существовать. Слова "справедливое" и "несправедливое" приобретают смысл только тогда, когда появляется принудительная власть, гарантирующая справедливость. Поэтому в естественном состоянии естественные законы являются не более чем предписаниями, которые "суть заключения или теоремы" (2, 123). Превратить же их в законы в собственном смысле слова может только государство, способное обеспечить социальное принуждение.
Видным теоретиком естественного права был голландский философ-материалист Бенедикт (Барух) Спиноза (1632-1677 гг.).
Политико-правовое учение Спинозы связано с его философией, особенно с идеей строгой закономерности, причинной обусловленности всех явлений природы.
Под естественным правом Спиноза понимал необходимость, в соответствии с которой существуют и действуют природа и каждая её часть. При этом, что важно для всего учения Спинозы, естественное право отождествлялось с "мощью" – способностью любой части природы к самосохранению: "Право каждого простирается так далеко, как далеко простирается определенная ему мощь". Человек такая же часть природы, как и всякая другая; стремление к самосохранению предопределяет все его страсти, аффекты, т.е. состояния тела и их осознание.
Взгляды Спинозы на государство сложились под сильным влиянием Гоббса и в полемике с ним.
Раз естественное состояние – это "состояние борьбы всех против всех", оно вряд ли когда-нибудь существовало вообще (иначе как люди могли уцелеть?); к тому же оно не могло существовать ещё и по той причине, что люди связаны разделением труда. Необходимость государства и законов обусловлена естественной причиной – противоречием между страстями и разумом людей. Человек только тогда свободен и могуществен, когда руководствуется разумом; однако большинство людей (толпа) не таково – люди одержимы пассивными аффектами, побуждающими к неразумным поступкам. Именно этим вызвана необходимость права и государства: "Если бы люди от природы так были созданы, что они ничего не желали бы, кроме того, на что им указывает истинный разум, – писал Спиноза, – то общество, конечно, не нуждалось бы ни в каких законах... Но человеческая природа устроена совсем иначе. Каждый человек стремится к своей пользе, к выгоде, но большинство руководствуется своим мнением, увлечением, а не разумом, движимо прихотями, не считается с будущим. Поэтому ни одно общество не может существовать без власти и силы, а следовательно, и без законов, умеряющих и сдерживающих страсти и необузданные порывы людей". Законы, обеспеченные поощрением или наказанием, необходимы для того, чтобы подчинить разуму страсти, чтобы "сдержать толпу, точно лошадь уздой, насколько это возможно".
Демократическое государство наиболее естественно и наиболее приближается к свободе, которую природа предоставляет каждому, ибо в нем каждый переносит свое естественное право не на другого, лишив себя на будущее права голоса, но на большую часть всего общества, единицу которого он составляет. И на этом основании все пребывают равными, как прежде в естественном состоянии.
Главным итогом XVII в. в идеологии Западной Европы стало формирование теории естественного права, выразившей основные принципы гражданского общества. В теории естественного права получили развитие идеи XVI в. о природе человека, его страстях и разуме как об основе и движущих силах политики. Существенное достижение и основа теории естественного права XVII в. – идея всеобщего естественного равенства людей. Впервые в многовековой истории человечества было выдвинуто и широко обосновано представление о всеобщем правовом равенстве людей независимо от их социального положения и происхождения. Этим теория естественного права Нового времени существенно отличалась от идей "права природы" античных философов и политических мыслителей.
В отличие от христианских авторов средневековья, традиционно видевших в "свободной воле людей" источник и причину греха и зла в мире, теоретики естественного права считали свободу воли, направляемой разумом, основой общежития, отношений между людьми, каждый из которых свободен в поступках, в выборе вариантов поведения и потому должен нести ответственность за свои действия.
В конце XVII в. был сформулирован и обоснован перечень естественных прав и свобод человека, ставший классическим для последующей эпохи. Тогда же были теоретически обозначены основные пути реализации этих прав и свобод в гражданском обществе. Разработка проблемы защиты человека от государственной власти вела к идее правового и демократического государства, постановка вопроса о материальных гарантиях прав и свобод, защиты человека от голода и нищеты порождала мысль о социальном государстве.
Естественно-правовая теория была прямой наследницей гуманистических идей Возрождения, его веры в могущество и конечное торжество человеческого разума. Она переложила эти идеи на язык права, дала теоретико-правовое обоснование и формулирование общечеловеческим нравственным ценностям, представлениям о справедливости в отношениях между людьми, между человеком и обществом, государством. Именно поэтому естественно-правовая теория, как и современное ей Просвещение, оказалась универсальной: её идеи могли восприниматься и воспринимались в различных социально-политических условиях и соответственно с ними получали различное толкование. Абстрактность предложенных теоретических конструкций позволяла давать им различающиеся оценки и делать из этих оценок порой весьма противоречивые политические выводы.
Если в Англии, а позже и во Франции естественно-правовая доктрина стала идейным оружием в борьбе против феодального абсолютизма, теоретической основой лозунгов буржуазных революций, то в Германии она превратилась в средство рационалистического обоснования существовавшего монархического режима и положительного права со скромными пожеланиями их совершенствования во имя общего блага.
Василий Никитич Татищев (1686 – 1750 гг.) был государственным деятелем, организатором горного дела на Урале, географом, историком, ученым, внесшим значительный вклад в развитие отечественной науки. Татищев – сторонник теории естественного права; он ссылался на Гроция, Пуфендорфа, Вольфа. Вместе с тем он отрицательно отзывался о сочинениях Макиавелли, Гоббса, Локка, содержащих мысли, "более вредительные, нежели полезные". Как и другие представители школы естественного права, Татищев различает естественные и гражданские (положительные) законы.
Законы положительные основаны "на соображениях политической мудрости", устанавливаются "по произволению каждого народа". Если естественные законы определяют, что "право и неправо", то политика судит о том, что полезно или вредно. Естественное право рассуждает об отдельном человеке, политика – об обществе в целом. Естественные законы едины и всеобщи, гражданские законы различны вплоть до того, что по положительным законам разных народов "часто приходится тако, что один за доброту, другой за зло почитает".
Теоретическим камнем преткновения для Татищева явилось крепостничество. Рабство или невольничество Татищев признавал противоестественным, противоречащим природе человека, естественному праву защищаться и обороняться от насильственного порабощения. "Раб, самим ли его господином покоренный или от покорившего наследством и куплею полученный, имеет право от онаго насилия или покорения искать свободы, как только может способ тому улучить".
В своём учении французский просветитель Жан-Жака Руссо (1712-1778 гг.) исходил, как и многие другие философы XVIII в., из представлений о естественном (догосударственном) состоянии. Его трактовка естественного состояния, однако, существенно отличалась от предшествующих. Ошибка философов, писал Руссо, имея в виду Гоббса и Локка, заключалась в том, что "они говорили о диком человеке, а изображали человека в гражданском состоянии". Было бы также ошибкой предполагать, что естественное состояние когда-то существовало на самом деле. Мы должны принимать его лишь в качестве гипотезы, способствующей лучшему пониманию человека, указывал мыслитель. Впоследствии такая трактовка начального этапа человеческой истории получила название гипотетического естественного состояния.
По описанию Руссо, сначала люди жили, как звери. У них не было ничего общественного, даже речи, не говоря уже о собственности или морали. Они были равны между собой и свободны. Руссо показывает, как по мере совершенствования навыков и знаний человека, орудий его труда складывались общественные связи, как постепенно зарождались социальные формирования – семья, народность. Период выхода из состояния дикости, когда человек становится общественным, продолжая оставаться свободным, представлялся Руссо "самой счастливой эпохой".
Дальнейшее развитие цивилизации, по его взглядам, было сопряжено с появлением и ростом общественного неравенства, или с регрессом свободы.
Первым по времени возникает имущественное неравенство. Согласно учению, оно явилось неизбежным следствием установления частной собственности на землю. На смену естественному состоянию с этого времени приходит гражданское общество. "Первый, кто, огородив участок земли, придумал заявить: "Это моё!" и нашёл людей достаточно простодушных, чтобы тому поверить, был подлинным основателем гражданского общества". С возникновением частной собственности происходит деление общества на богатых и бедных, между ними разгорается ожесточённая борьба. Богатые, едва успев насладиться своим положением собственников, начинают помышлять о "порабощении своих соседей". На следующей ступени в общественной жизни появляется неравенство политическое. Для того чтобы обезопасить себя и своё имущество, кто-то из богатых составил хитроумный план. Он предложил якобы для защиты всех членов общества от взаимных раздоров и посягательств принять судебные уставы и создать мировые суды, т.е. учредить публичную власть. Все согласились, думая обрести свободу, и "бросились прямо в оковы". Так было образовано государство. На данной ступени имущественное неравенство дополняется новым – делением общества на правящих и подвластных. Принятые законы, по словам Руссо, безвозвратно уничтожили естественную свободу, окончательно закрепили собственность, превратив "ловкую узурпацию в незыблемое право", и ради выгоды немногих "обрекли с тех пор весь человеческий род на труд, рабство и нищету".
Наконец, последний предел неравенства наступает с перерождением государства в деспотию. В таком государстве нет больше ни правителей, ни законов – там только одни тираны. Отдельные лица теперь вновь становятся равными между собой, ибо перед деспотом они – ничто. Круг замыкается, говорил Руссо, народ вступает в новое естественное состояние, которое отличается от прежнего тем, что представляет собой плод крайнего разложения. Если же деспота свергают, рассуждал философ, то он не может пожаловаться на насилие. В естественном состоянии всё держится на силе, на законе сильнейшего. Восстание против тирании является поэтому настолько же правомерным актом, как и те распоряжения, посредством которых деспот управлял своими подданными. "Насилие его поддерживало, насилие и свергает: всё идет своим естественным путем". Пока народ вынужден повиноваться и повинуется, он поступает хорошо, писал мыслитель. Но если народ, получив возможность сбросить с себя ярмо, низвергает тиранию, он поступает еще лучше. Приведенные высказывания содержали оправдание революционного (насильственного) ниспровержения абсолютизма.
Учение Руссо о происхождении неравенства не имело аналогов в предшествующей литературе. Используя терминологию и общую схему теории естественного права (естественное состояние, переход к гражданскому обществу и государству), Руссо разрабатывает совершенно иную доктрину. Абстрактные построения философии рационализма он наполняет историческим содержанием. Руссо стремится проследить возникновение и развитие общества, объяснить внутреннюю динамику этого процесса. Рассуждения мыслителя о поступательном развитии общества за счет углубления социального неравенства содержат элементы исторической диалектики.
Согласно взглядам Руссо, в естественном состоянии (как в первом, так и во втором) права не существует. Применительно к изначальному состоянию им была отвергнута идея естественных прав человека. На самых ранних этапах человеческой истории у людей, по мнению философа, вообще не было представлений о праве и морали. В своём описании "самой счастливой эпохи", предшествующей возникновению собственности, Руссо использует термин "естественное право", но употребляет его в специфическом смысле – для обозначения свободы морального выбора, которой люди наделены от природы, и возникающего на этой почве чувства естественной (общей) для всего человеческого рода справедливости. Понятия естественного права и естественного закона утрачивают у него юридическое значение и становятся исключительно моральными категориями.
Что касается деспотии, или второго естественного состояния, то в нём все действия определяются силой, и, следовательно, тут тоже нет права. "Слово право ничего не прибавляет к силе. Оно здесь просто ничего не значит", – указывал Руссо. Основанием права, по словам мыслителя, могут служить только договоры и соглашения. В противовес естественному праву им была выдвинута идея права политического, т.е. основанного на договорах.
Управляющий Петербургской таможней Александр Николаевич Радищев (1749-1802 гг.) в начале 1790 г. отпечатал в собственной типографии и выпустил в свет книгу "Путешествие из Петербурга в Москву" (включающую часть оды "Вольность").
Теоретической основой политико-правовых взглядов Радищева были идеи естественного права и общественного договора, наиболее радикальные концепции Просвещения. "Крестьянин в законе мёртв", – писал Радищев о законодательстве самодержавной России. Радищев доказывал несостоятельность крепостничества с позиций теории естественного права. Положительный закон должен иметь основание в естественном законе; по природе все люди равны, и если одни порабощают других, то "тут никакой не можно быть связи, разве насилие". Крепостное право противоестественно, потому оно является не правом, а насилием, которому порабощенные могут противопоставить силу же; оно противоречит общественному договору, поскольку общество создано для обеспечения интересов всех и каждого, а не порабощения одной его части другой.
В "Путешествии из Петербурга в Москву" сделаны конкретные выводы из общетеоретических посылок естественно-правовой школы.
На всех этапах своего творчества Радищев отстаивал естественные права личности (право на вольность, на безопасность), равенство граждан перед законом и судом, свободу мысли, слова, право собственности и др.
1.4 НОВЕЙШЕЕ ВРЕМЯ.ХХ ВЕК.
Немецкому юристу Рудольфу Штаммлеру (1856 – 1938 гг.) принадлежит заслуга обоснования нового понятия – "естественное право с меняющимся содержанием", понятия, органически связанного с его представлениями об историческом процессе, определяемом развитием права.
Штаммлер, в отличие от теоретиков XVII – XVIII вв., утверждал, что естественное право имеет "изменчивое содержание". Временами возникают социальные конфликты (столкновения между хозяйством и правом, однородные массовые явления, противоречащие конечной цели ответственного за них права). Эти социальные конфликты и явления порождают идеи изменения права (так, размышления о рабстве негров в США вызвали его отмену). "Естественным правом с изменчивым содержанием" являются принимающие массовый характер идеи изменения содержания права, которые должны осуществляться применительно к конечной цели. "Естественным правом" называются, отмечал Штаммлер, исторически складывающиеся и меняющиеся идеи, содержащиеся в общественном правосознании, требующие реформы права с точки зрения общественного идеала ("конечная цель").
Абстрактность неокантианского идеала в теории Штаммлера создавала возможность соединить его с идеей свободной личности ("человек не средство, а цель") как общего ориентира исторического процесса и прогресса; кроме того, правоведение XX в. восприняло идею "естественного права с меняющимся содержанием", давшую возможность конкретизировать общечеловеческий идеал в связи с историческими условиями его реализации. Эта идея нашла широкое развитие и обоснование в трудах известного русского правоведа П.И. Новгородцева.
1.5. НЕОТОМИСТЫ. СОВРЕМЕННЫЕ ТЕОРИИ.
Они продолжают традиции философского осмысления права и опираются на различные доктрины, сложившиеся в современной западноевропейской и американской философии, – томизм, неокантианство, неогегельянство, экзистенциализм, феноменологию, персонализм.
Подобно классическим учениям XVII-XVIII вв., современные естественно-правовые теории признают существование наряду с позитивным правом (законами и обычаями) идеального порядка отношений между людьми. Этот высший нормативный порядок и называют естественным правом. Согласно таким взглядам, законы государства являются действительными и легитимными лишь в том случае, если они соответствуют идеальному праву.
Современное понимание естественного права вместе с тем существенно отличается от предшествующих трактовок. По сравнению с эпохой антифеодальных революций коренным образом изменились прежде всего взгляды на человека как носителя естественных прав. В противоположность доктринам прошлого, основанным на представлениях об изолированном, обособленном индивиде, философия и правоведение XX в. рассматривают человека с точки зрения его социальных определений, как участника многообразных общественных связей. В перечень естественных прав соответственно включают не только неотъемлемые права личности, призванные гарантировать ее независимость от государственной власти, но и социально-экономические права человека, свободу объединения в политические партии и общественные союзы, права социальных общностей (например, право наций на самоопределение, право народа устанавливать конституцию государства и т.п.). Новейшие естественно-правовые учения смыкаются с теориями социального государства и плюралистической демократии.
С этим связана и другая особенность современных концепций. Естественное право в них не рассматривается больше как совокупность незыблемых, раз и навсегда установленных разумом предписаний. Метафизическим и априорным доктринам эпохи Просвещения противопоставляют идеи "естественного права с изменяющимся содержанием", принципы исторически развивающегося правосознания, нравственные и духовные ценности конкретного общества или народа. Естественноправовые воззрения в современной юриспруденции, иначе говоря, сочетаются с историческим и социологическим изучением правовых идеалов.
В литературе начала XX в. такой подход именовали "возрожденным естественным правом", понимая под ним возрождение на новой методологической основе традиций рационалистического обоснования права, которые были прерваны во второй половине прошлого столетия развитием юридического позитивизма и формально-догматической юриспруденции. К настоящему времени этот термин вышел из употребления.
Неотомисты (Ж. Маритен, В. Катрайн, И. Месснер) возводят свое понимание естественного закона к философии Фомы Аквинского, чьё учение в 1879 г. получило одобрение и поддержку со стороны католической церкви.
Источником естественного закона, согласно концепции неотомистов, является бог, который обладает абсолютным суверенитетом над своими созданиями и не несет перед ними моральных обязанностей. Маритен, например, определял естественный закон как установленные божественным разумом "универсальные нормы права и долга". Бог – первый принцип естественного права. Человек же имеет естественные права и способен осознать их в силу своей сопричастности божественному разуму. "Личность обладает абсолютным достоинством, поскольку она состоит в прямых отношениях с Абсолютом". Как ревностный католик, Маритен был убежден, что верующие полнее и глубже ощущают веления естественного закона, чем атеисты. В его сочинениях подчеркивалась также роль католической церкви как хранительницы естественного права.
Признавая существование вечного и неизменного закона, Маритен считал, что естественное право раскрывается людям постепенно, по мере развития культуры и приближения человека к богу. Каждая эпоха, полагал он, имеет свой "исторически конкретный идеал". В связи с этим Маритен оценивал как бесплодные попытки составить полный каталог естественных прав индивида на все времена. "Декларация прав человека никогда не будет исчерпывающей и окончательной. Она всегда будет зависеть от уровня морального сознания и от уровня цивилизации в данный период истории". Современная эпоха характеризуется, по мнению философа, стремлением расширить и обновить понимание естественного права, сложившееся в XVIII столетии.
Маритен предложил собственную классификацию прав человека, разделив их на три вида. Фундаментальные права личности (человека как такового) включают в себя: право на жизнь и личную свободу, право вступать в брак, право частной собственности, право на стремление к счастью и др. Эти права являются естественными в строгом значении слова, ибо коренятся в самой природе человека как свободного и духовного существа. Личность, писал Маритен, принадлежит миру высших ценностей.
Политические права (или права гражданина) определяются законодательством страны, однако косвенно они зависят от естественного права и образуют его продолжение, ибо установления государственной власти становятся законом лишь в силу их соответствия естественному праву.
К политическим правам относятся: право народа устанавливать конституцию государства и определять форму правления, право граждан на активное участие в .политической жизни, в том числе в выборах, право объединения в политические партии, свобода высказываний и дискуссий, равенство граждан перед законом и судом. Согласно взглядам Маритена, реализация этих прав с помощью церкви приведет к установлению христианской демократии, т.е. "по-христиански устроенного светского государства".
Наконец, социальные права человека (права трудящегося) охватывают: право на труд, право объединения в профсоюзы, право на справедливую заработную плату, право на социальное обеспечение в случае безработицы или болезни, по старости и т.п. Трудящиеся вправе участвовать при наличии соответствующих условий в управлении предприятием, стать его совладельцем. Признание социальных прав личности наряду с правом частной собственности позволяет, считал Маритен, избежать пороков как капитализма, так и социализма. Философ отстаивал идеи "третьего пути" развития общества.
Современные теории естественного права получили наибольшее распространение в середине ХХ столетия. Интерес к ним во многом был обусловлен стремлением демократических кругов покончить с практикой авторитарных режимов на европейском континенте. Естественно-правовые концепции того времени сыграли видную роль в дискредитации фашизма, в утверждении общечеловеческих ценностей и норм международного права как основы современной демократии.
С принятием Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.. Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. и других конвенций, имеющих обязательную силу для присоединившихся к ним государств, влияние естественно-правовых учений пошло на убыль.
Политики и юристы, аргументируя свои позиции по правам человека, предпочитали ссылаться на международные пакты и во многих странах утратили интерес к теории естественных прав личности. "Эта индивидуалистическая философия естественного права повсюду изжила себя и не встречает больше сочувствия у законодателей и влиятельных мыслителей", – писал в 1972 г. французский социолог Р. Арон. Примерно в это же время В. Майхофер и А. Кауфман, крупнейшие представители естественно-правовой школы в немецкой юриспруденции, выступили с заявлениями о бесперспективности дальнейших теоретических исследований естественного права.
В 80-е гг. идеи естественного права продолжали разрабатывать католические философы (Дж. Финнис), последователи религиозного персонализма.
2.СПОР О НРАВСТВЕННОМ СМЫСЛЕ И ОПРАВДАНИЕ ТЕОРИИ ЕСТЕСТВЕННОГО ПРАВА.
2.1. УЧЕНИЕ П.И. НОВГОРОДЦЕВЕ О ЕСТЕСТВЕННОМ ПРАВЕ.
Павел Иванович Новгородцев[8] (1866-1924 гг.) известен в отечественной и зарубежной литературе как видный философ права, государствовед, теоретик неолиберализма, родоначальник концепции возрожденного естественного права в России.