Научное познание и информатика

Наряду с отмеченными выше средствами и способами научного познания в последние годы его возможности возросли за счет использования электронных средств получения и обработки информации. На базе принципов кибернетики, в результате успехов в деле конструирования и производства компьютеров зародилось и стремительно развивается направление информатики. Ее присутствие обнаруживается во всех сферах человеческой жизни. Важное место информатика занимает и в научном познании.

Информатика – явление сравнительно новое. Ее внедрение в практику преобразило ход материальной и духовной деятельности человека, что, естественно, порождает множество проблем не только научно-практического, но и философского характера. Наряду с анализом многообразных связей информатики в сфере общественных отношений важное место занимает изучение актуальных и возможных последствий воздействия информатики на человека. Именно человек выступает в активной роли познающего субъекта, поэтому анализ всякого общественного явления, в том числе и информатики, будет эффективен лишь в ходе преломленияего сквозь призму человеческого бытия.

Человек – творец и созидатель собственного мира, мира человека. Все привнесенное в некогда первозданный мир естественной природы – результат творческой деятельности людей. Поэтому и понимание информатики, ее места в общественных связях, перспективы ее развития может быть достигнуто лишь при условии постоянного, так сказать, присутствия человека, в ходе и в рамках предпринимаемого с этой целью анализа. На это обстоятельство указывал, в частности Н. Винер – основоположник кибернетики: “Если мы настаиваем на применении машин повсюду, безотносительно к людям, но не переходим к самым фундаментальным рассмотрениям и не даем человеческим существам надлежащего места в мире, мы погибли”.

Слово “информатика” вошло в научный обиход и получило широкое распространение в мире из французской науки в 60-е годы. Образовано оно, в свою очередь, из двух слов: INFORmation (информация) и autoMATIQUE (автоматика). Информатика – понятие, принятое для обозначения довольно широкой области автоматической переработки информации во всех сферах человеческой деятельности.

До самого последнего времени информатика традиционно обозначала технологию научно-исследовательского процесса, обмен научно-технической информацией, документалистику, библиотечное дело. Однако развитие и успехи прежде всего вычислительной техники побудили по-новому подойти к использованию информации, уяснению ее роли и значения в человеческой деятельности. Произошла переоценка самого факта потребления, хранения и преобразования информации, присутствующих в каждом познавательном и социальном действии. Ни одна область жизни современного общества не может обойтись без использования средств информатики: планирование и управление, образование, медицина и здравоохранение, сфера быта и услуг, охрана окружающей среды и, разумеется, материальное производство и экономика. Культура и духовная жизнь людей не только насыщаются элементами информатики, но все в большей мере начинают испытывать потребность в информатизации их структур.

Можно выделить две тенденции в формировании информатики как реального феномена, исследование которого предполагает и переориентацию познавательного интереса соответствующих научных дисциплин. Первая включает в себя отмеченные выше вопросы и соответственно ограничивается социальной сферой. Вторая рассматривает информатику как комплексное научное и технологическое направление, в границах которого изучаются важнейшие методологические аспекты разработки, проектирования, создания автоматизированных систем обработки данных (АСОД), использования знаний и языков в компьютерных системах, а также их взаимодействия с человеком, т. е. речь идет о том, что информатика все явственнее обнаруживает основные признаки комплексной научно-технической дисциплины.

Философские исследования в этой области призваны содействовать решению социальных вопросов, проблем мировоззрения, методологии и гносеологии, возникающих в век компьютеризации производства, науки, культуры и т. д. Необходим поворот в исследованиях от сугубо методологических вопросов, связанных с информационной технологией, понятием информации и принципам теории информации, к злободневным проблемам, конкретным вопросам, возникающим в ходе информационной практики, рожденной всевозрастающим проникновением компьютеров в жизнь современного человека. Все острее ощущается потребность в философском анализе социальных проблем информатики, связанных с ее влиянием на повседневную жизнь, общение и духовный мир людей, производительность их труда и активизацию интеллектуальных процессов, характер производства и производственных отношений, занятость и в итоге – на сложную систему ценностей реальной жизни. Последнее весьма существенно.

Поскольку информатика ориентирована на оптимальное решение рациональности и экономичности общественного производства. поскольку она предполагает совершенствование технологии на базе компьютеризации, постольку повышается значимость ценностного аспекта как прерогативы истинно человеческого подхода. На первый план здесь выходят вопросы координации иерархии ценностного и рационального, целей и средств, выгоды и последствий. Разумеется, приступить к их разработке можно, лишь отдавая ясный отчет в адекватном понимании характера информатики как качественно нового состояния технического и культурного этапа развития общества.

Все разделы информатики как научного направления – проектирование и создание ЭВМ, программирование, создание сетей связи и автоматизация, взаимодействие человека и машины – содержат вопросы, нуждающиеся в методологическом анализе, соприкасающиеся с философией. Тем не менее уже сегодня среди них сформировались такие, в которых достигнутый уровень теоретических обобщений и философского рассмотрения создает предпосылки для более широкого использования полученных результатов в исследованиях специальных вопросов информатики.

Одна из животрепещущих проблем, находящихся в центре острых дискуссий, – проблема искусственного интеллекта. Трудно указать другую столь же популярную сферу научного познания. Это, по образному выражению одного из ученых, кумир сегодняшнего дня. Здесь мы не входим в историю вопроса, в этом нет надобности – она достаточно хорошо известна. Сегодня с понятием “искусственный интеллект” связывают не только частные отделы наук, но говорят об особой науке, имеющей свой предмет и методы исследования. Истоки философского осмысления природы и возможностей искусственного интеллекта уходят в далекое прошлое культуры и науки. Важными вехами на пути трактовки деятельности разума как манипулирования символами выступают учения Коперника, Галилея, Гоббса, Декарта, Юма, других философов. Думается, что анализ историко-философских традиций позволит адекватнее оценить и нынешнюю ситуацию. Современное состояние разработок в области искусственного интеллекта также свидетельствует об их обильной насыщенности философскими задачами.

Знание и язык

Выявление философских аспектов информатики, вычислительной техники нередко составляет необходимый момент, основу для развернутого научного анализа как специальных, так и общезначимых теоретических проблем. Приступая к выяснению возможностей вычислительных машин, Дж. Вейценбаум, например, не обходит такие вопросы, как механизм познания, что такое творчество, какова суть мышления, существует ли предел научным знаниям, как воспринимает знание человек и как ЭВМ, и др.* В результате для него центральным становится один из самых общих философских вопросов – вопрос о месте человека во Вселенной. Именно здесь видится Вейценбауму фокус, в котором собираются все проблемы электронно-вычислительной машины.

* Дж. Вейценбаум. Возможности вычислительных машин и человеческий разум. М., 1982.

Поэтому разработка методологических вопросов информатики не может ограничиваться только техническими аспектами, разбором преимуществ той или иной технической системы, конкретных вариантов программного обеспечения и т. п. Без ответа на вопрос, где проходят границы вычислимости человеческой мысли, невозможно понять и того, что поддается имитации на современной ЭВМ. Подобная ориентация вызвана необходимостью дальнейшего уточнения представлений о том, чем является знание, какова его структура, каким образом соотносимо его развитие с изменением и совершенствованием самого человека. Последнее обстоятельство играет чрезвычайно важную роль в оценке характера взаимоотношений человека и машины, выявлении границ и пределов возможностей средств, созданных человеком в качестве вспомогательных, подручных. Убедительное осознание пользователями реальной мощи ЭВМ, их действительных возможностей непосредственно зависит от понимания, каким знанием мы можем снабдить ЭВМ.

Знание, как известно, неразрывно связано с языком. Оно фиксируется и передается с помощью знаков естественного и искусственного языка, что, собственно, выступает одной из предпосылок его технической формализации. Вычислительная машина, в сущности, представляет устройство, предназначенное для обработки символов. Именно символы способны быть носителями самой разной информации. Язык тем самым выступает в качестве своеобразного инструмента, и этот инструмент весьма существенно определяет представление о мире, которое формируется у носителя языка, в частности, у пользователяЭВМ. Здесь имеется немало нерешенных проблем, аккумулирующих интересы многих наук – философии, лингвистики, психологии и т. д. Одна из них связана с тем, как определить язык – не какой-либо конкретный, исторически сложившийся, а человеческий.

Без согласия в этом вопросе трудно в будущем избежать недоразумений и недопонимания. Только выработка единого взгляда на язык как совокупность категорий и правил создает предпосылку для использования его в качестве главнейшего условия существования и использования ЭВМ. Ведь одна из заветных целей, достигнуть которую – значит решить множество других, связанных с ней проблем, состоит в создании таких машин, общение с которыми возможно на естественном языке людей. Реализация этой задачи станет реальностью лишь в результате разрешения фундаментальнейшей проблемы искусственного интеллекта – представления знаний. Этот вопрос связан с взаимоотношением данных и знаний, которое занимает важное место в теории и практике информатики. Во многом он связан с логической противоречивостью зна ĂtਲƘUF ɓ͊ﯢ￨
ⳮﴠ⃲ﯬﯭ⃩⃰ 


    
  ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗƞS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ĂqਲƫUD ɓ͊ﯡ⃫⃭ⳳ﫡⃥⃨⃮ﯡ⃥      
 ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗưS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă ĭ ĭ ĭ(ਲƽU ɓ͊⳿易⃠  
)ਲƽ× ɓ͊ﳱ⻥
 ĭ ĭ ĭ

ਲƽŖ ɓ͊ ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗǃS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă ĭ ĭ ĭ[ਲǐq5 ɓ͊⃼痢⃥⃠⻠술⃥
 
 
ਲǐǗ ɓ͊ਲǐȍ ɓ͊ ‑ ĬЖ͊ɓ˼￿˿ ĭ
ȉȀȁ￿˿ ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ħ￿ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗǖS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ĂtਲǢUF ɓ͊￨⃠⃢￡⃵⃵⃨


  ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗǨS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ĂXਲǵU3 ɓ͊›⳨



#ਲǵƸ ɓ͊⃢⃬⃥


 ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗǻS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă ĭ ĭ ĭ ਲȇU
ɓ͊⃮

ਲȇº ɓ͊—

ਲȇÈ ɓ͊ =ਲȇ×! ɓ͊⳻⳿ﴠ⻱ 
 
ĭ ĭ ĭ ਲȇLj
ɓ͊⃿


ĭ ĭ ĭ

ਲȇȚ ɓ͊—
ĭ ĭ ĭ

ਲȇȨ ɓ͊ ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗȍS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă ĭ ĭ ĭ LਲȚU+ ɓ͊⃠⃬⃩â
  ਲȚƢ ɓ͊⻨
ĭ ĭ ĭਲȚǛ ɓ͊Ƞ
 ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗȠS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă[ਲȬU5 ɓ͊⃿￲⃨ 

"ਲȬlj ɓ͊  ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗȲS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ĂSਲȿU0 ɓ͊⃿⻨쌠⃿⃠⃮
 

ਲȿƓ ɓ͊—

ਲȿơ ɓ͊ )ਲȿƦ ɓ͊⃢⃨⃿  ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗɅS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ĂjਲɑU? ɓ͊⃮ﳷ⃿ 




  ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗɗS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ĂDਲɤU& ɓ͊ⳮ





 2ਲɤŭ ɓ͊⃿⃨ﯭ⃬


  ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗɪS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă ĭ ĭ ĭVਲɶU2 ɓ͊⃬⃢⳥⻬   
     ĭ ĭ ĭ

ਲɶƘ ɓ͊ ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗɼS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă ĭ ĭ ĭ:ਲʉq­ ɓ͊⃿




ਲʉŘ ɓ͊—

ਲʉŦ ɓ͊
1ਲʉŴ ɓ͊⃮⃮



 ‑ ĬЖ͊ɓ˼￿˿ ĭ
ȉȀȁ￿˿ ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ħ￿ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗʏS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă.ਲʛU ɓ͊⃥⻥술î

ਲʛñ ɓ͊- Cਲʛõ% ɓ͊⃢ﯭ￨⃵⃠  
ਲʛǺ ɓ͊⃲ ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗʡS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ĂXਲʮU3 ɓ͊⃨⃮Ⳡ 
ਲʮƪ[1] ɓ͊

ਲʮƸ ɓ͊- %ਲʮƼ ɓ͊￿Ġ  ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗʴS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ĂJਲˀU* ɓ͊ﻳ⃠
 5ਲˀŶ ɓ͊⳩⃳  ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗˆS ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ădਲ˓U; ɓ͊⃼⃢ﻫ⃮⃾⃿ 
 
 ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗ˙S ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă ਲ˥U
ɓ͊⻿


ਲ˥³ ɓ͊ ˻￰Ɛ찀䀄ሀ楔敭⁳敎⁷潒慭n ĭ
ĭ
ĭ
ȉȀȁ￿˿˼￿˿ ĭ

ी!ðǗ˫S ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ Ă

ਲ˺q ɓ͊ ‑ ĬЖ͊ɓ˼￿˿ ĭ
ȉȀȁ￿˿ ĭ ǰ
ȉȀȁ￿˿ ħ￿ ĭ ĭȔȓ͊ȓ͊ɓȓɓȓȓ͊ȓ͊ɒȓɒȓȓ͊ȓ͊ɒȓɒȓȔȓ͊ȓ͊ɒȓɒȓȓ͊ȓ͊ɒȓɒȓȓ͉ȓ͉ɒȓɒȓȓ͉ȓ͉ɑȓɑȓȓ͉ȓ͉ɑȓɑȓȔ[1][1]ȓ͉[1]ȓ͉ɑȓ[1]ɑȓ[1][1]ȓ͉[1]ȓ͉ɑȓ[1]ɑȓ[1][1]ȓ͈[1]ȓ͈ɑȓ[1]ɑȓ[1][1] ￾Ć[1]픂헍⺜ရ鞓Ⱛ껹0ô
hpˆ˜
¨°¸À

È
Õ[1]ӣ‑效汷瑥⵴慐正牡d Q ⳗ

 


သఀȀḀ؀吀瑩敬̀Ā[1] 



‑­ !"#$%&'()*+,-./012345678￾￿:;<=>?@ABCDEFG￾￿IJKLMNOPQRSTUVWXYZ[\]^_`abcdefghijklmnopqrstuvwxyz{|}~€‚ƒ„…†‡ˆ‰Š‹ŒŽ‘’“”•–—˜™š›œžŸ ¡¢£¤¥¦§¨©ª«­®¯°±²³´µ¶·¸¹º»¼½¾¿ÀÁÂÃÄÅÆÇÈÉÊËÌÍÎÏÐÑÒÓÔÕÖ×ØÙÚÛÜÝÞß￾￿áâãäåæç￾￿�￿�￿ë￾￿￾￿￾￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿Root Entryą￿￿￿￿ आ[1]À䘀킀ṉ烺Njí€1Table
Ă￿￿￿￿9ᱻWordDocumentĂ￿￿￿￿瀴SummaryInformation(Ă[1] ￿￿H⻸DocumentSummaryInformation8Ă￿￿￿￿￿￿àကCompObj[1]￿￿￿￿￿￿y￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￾￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￿￾ਃ￿￿आ[1]À䘀'楍牣獯景⁴晏楦散圠牯⁤㜹㈭〰″潄畣敭瑮਀䴀坓牯䑤捯က圀牯⹤潄畣敭瑮㠮눹q ĭ
ी!ð͋ ȸយ ĭ ǰ ĭ
ी!ð͋ȸ᪖ ĭ Ă&ਲךɆ ț׸፡㐱摉湥楴楦慣敲⁡...).‑)(­)) Ă1ਲكɆ ț׸፡牰灯楲汩牯愠畴牵Ⱪ渠癥楯ᤠ.­..‑-­(..‑-)-. ĂȔڭɆ Į,ਲڭɆ ț׸፡椿瀠湵瑣⁥當湬牥扡汩⁥$..-))-..)‑).) Į˻ﾤƐ䀄ሀ楔敭⁳敎⁷潒慭n ĭ ĮȔڭՙਲڭՙ ț׸፡滮 义塄( ௄⧀@ۀ࿨ʇnjLaNj hR̈$AttrDefhR̈$BadClus`Ṗ$Bitmap`L̅$Boot

`Pʇму миру?

Таким образом, речь идет о критерии истины, выявление которого составляет одну из главнейших задач философии. И в данном вопросе среди философов согласие отсутствует. Крайняя точка зрения сводится к полному отрицанию критерия истины, ибо, по мнению ее сторонников, истина либо отсутствует вообще, или же она свойственна, кратко говоря, всему и вся.

Идеалисты – сторонники рационализма – в качестве критерия истины полагали само мышление, поскольку оно обладает способностью ясно и отчетливо представить предмет. Такие философы, как Декарт, Лейбниц исходили из представления о самоочевидности первоначальных истин, постигаемых с помощью интеллектуальной интуиции. Их доводы опирались на возможности математики объективно и беспристрастно в своих формулах отображать многообразие реального мира. Правда, при этом возникал другой вопрос: как, в свою очередь, убедиться в достоверности их ясности и отчетливости?

На помощь здесь должна была прийти логика с ее строгостью доказательства и его неопровержимостью. Так, И. Кант допускал только формально-логический критерий истины, в соответствии с которым познание должно согласовываться со всеобщими формальными законами рассудка и разума.

Но и опора на логику не избавила от трудностей в поисках критерия истины. Оказалось не так-то просто преодолеть внутреннюю непротиворечивость самого мышления, выяснилось, что порой невозможно добиться и формально-логической согласованности суждений, выработанных наукой, с исходными или вновь вводимыми утверждениями (конвенциализм). Даже стремительное развитие логики, ее математизация и разделение на множество специальных направлений, а также попытки семантического (смыслового) и семиотического (знакового) объяснения природы истины не устранили противоречий в ее критерии.

Субъективные идеалисты – сторонники сенсуализма – усматривали критерий истины в непосредственной очевидности самих ощущений, в согласованности научных понятий с чувственными данными. Впоследствии был введен принцип верифицируемости, получивший свое название от понятия верификация высказывания (проверка его истинности). В соответствии с этим принципом всякое высказывание (научное утверждение) только тогда является осмысленным или имеющим значение, если возможна его проверка. Главный упор при этом делается именно на логическую возможность уточнения, а не на фактическую. К примеру, в силу неразвитости науки и техники мы не можем наблюдать физические процессы, идущие в центре Земли. Но посредством предположений, опирающихся на законы логики, можно выдвинуть соответствующую гипотезу. И если ее положения окажутся логически непротиворечивы, то ее следует признать истинной.

Нельзя не принять во внимание и другие попытки выявить критерий истины с помощью логики, характерные в особенности для философского направления, именуемого логическим позитивизмом. Сторонники ведущей роли активности человека в познании пытались преодолеть ограниченность логических методов в установлении критерия истины. Была обоснована прагматическая концепция истины, согласно которой сущность истины следует усматривать не в соответствии ее с реальностью, а в соответствии с так называемым “конечным критерием”. Его же предназначение – в установлении полезности истины для практических поступков и действий человека. Важно отметить, что с точки зрения прагматизма сама по себе полезность не является критерием истины, понимаемой как соответствие знаний действительности. Иными словами, реальность внешнего мира недоступна человеку, поскольку человек непосредственно имеет дело именно с результатами своей деятельности. Вот почему единственное, что он способен установить – не соответствие знаний действительности, а эффективность и практическая польза знаний. Именно последняя, выступая в качестве основной ценности человеческих знаний, достойна именоваться истиной.

И все же философия, преодолевая крайности и избегая абсолютизации, приблизилась к более или менее верному пониманию критерия истины. Иначе и быть не могло: окажись человечество перед необходимостью поставить под сомнение не только последствия сиюминутной деятельности того или иного человека (в отдельных, и нередких, случаях весьма далеких от истины), но и отрицать собственную многовековую историю, жизнь невозможно было бы воспринимать иначе, как абсурд.

Только понятие объективной истины, опирающееся на понятие объективной реальности, позволяет успешно развивать философскую концепцию истины. Подчеркнем еще раз, что объективный или реальный мир существует не просто сам по себе, но когда речь идет о его познании, то задается он через практику. Ограниченность практических возможностей человека выступает одной из причин и ограниченности его знания, то есть речь идет об относительном характере истины. Относительная истина – это знание, воспроизводящее объективный мир приближенно, неполно. Поэтому признаками или чертами относительной истины выступают приближенность и неполнота, которые связаны между собой. Действительно, мир представляет собой систему взаимосвязанных элементов, любое неполное знание о нем как целом всегда будет неточным, огрубленным, фрагментарным.

Вместе с тем в философии используется и понятие абсолютная истина. С его помощью характеризуется важная сторона развития процесса познания. Отметим, что понятие абсолютной истины в философии разработано недостаточно (за исключением метафизической, идеалистической ее ветви, где; абсолютная истина, как правило, соотносится с представлением о Боге как исходной творящей и созидающей силе).

Понятие абсолютной истины употребляется для характеристики того или иного специфического аспекта всякого истинного знания и в этом смысле оно аналогично понятиям “объективная истина” и “относительная истина”. Понятие абсолютной истины следует рассматривать в неразрывной связи с самим процессом познания. Этот же процесс являет собой как бы движение по ступеням, означающим переход от менее совершенных научных представлений к более совершенным, однако при этом старое знание не отбрасывается, а хотя бы частично включается в систему нового знания. Вот это-то включение, отражающее преемственность (в историческом смысле), внутреннюю и внешнюю целостность знания и представляющее истину как процесс, составляет содержание понятия абсолютной истины.

Еще раз напомним, что прежде всего материальная деятельность человека оказывает воздействие на материальный мир. Но когда речь заходит о научном познании, то имеется в виду. что из всего многообразия свойств, присущих объективному миру, выделяются лишь те, что составляют исторически обусловленный предмет познания. Вот почему практика, впитавшая в себя знания, является формой непосредственного их соединения с объективными предметами и вещами. В этом и проявляется функция практики как критерия истины.

Мы рассмотрели основные принципы познания. Остается подчеркнуть различие, имеющее место в ходе познания, с одной стороны, мира живой и неживой природы, и с другой – человеческого общества, человека, то есть социального развития. В последнем случае проблемы научного познания приобретают еще большую специфичность и требуют более напряженных философских усилий.