Эшби-де-ла-Зух – третий день рождения Уильяма
Отец встал с постели, чтобы удостоить своим присутствием церемонию Задувания свечей на торте, которая является важнейшей частью английской культуры. Уильям старался изо всех сил, но не сумел задуть свечи за один раз. Потребовались пять его слабеньких попыток и моя незаметная помощь, чтобы загасить крошечные язычки пламени. А все мама виновата. Уильям у нее под каблуком. Мальчика надо закалять. Ему предстоит жить в мире, полном опасностей.
Жожо прислала в подарок шелковую хламиду – традиционное одеяние народа йоруба. Уильям предпочел его костюму Робин Гуда и отказался снимать, когда пришло время спать.
Мама сказала, что подумывает вчинить иск компании «Империал тобакко» на миллион фунтов. Она винит табакопроизводителей в своей никотиновой зависимости, надрывном кашле и морщинах.
Четверг, 3 июля
Сегодня в газете сообщили, что обнаружили японку, которая бродила по Торки в «состоянии отчаяния». Она направлялась в Турцию, но некий лондонец, который не смог разобрать ее английский, отправил несчастную женщину в Девон.
Совпадение!
Пятница, 4 июля
В баре «Италия»
Два американца празднуют День Независимости, заказав кофе с кофеином. Но я-то вижу, что они пьют кофе с таким видом, словно это жидкий нитроглицерин.
Суббота, 5 июля
Сегодня Дикар воспользовался своим ключом и проник в мое обиталище. Его сопровождал архитектор, облаченный в нечто, весьма смахивающее на халат дантиста, хотя, скорее всего, этот предмет гардероба считается рубашкой. Они входили в спальню и выходили из нее с таким видом, будто в комнате никого не было, хотя на самом деле я лежал в постели. Моя легкая депрессия тут же превратилась в истинное страдание. Когда они ушли, я чуть не заплакал.
Дождь льет не переставая.
Воскресенье, 6 июля
Я должен выбраться из постели и найти себе жилье. Дикар привел сегодня трех строителей, чтобы составить смету. Лица этих людей лишены не только благородства, но и элементарной честности.
Дождь все льет.
Понедельник, 7 июля
Позвонил Найджел и сказал, что его мать плохо восприняла новость о гомосексуальных пристрастиях сына. Она все еще ничего не желает слышать о Норберте и убеждена, что Найджел превратится в гетеросексуала, как только встретит порядочную девушку. Отец пробормотал что-то по поводу «возни в душе в Каттерике» и ретировался в свой сарай.
Среда, 9 июля
Ко мне заглянул Малькольм – проверить, не вернулся ли Хамфри. Пришлось сказать, что я не видел кота несколько дней.
– От такого дождя он, наверное, утонул, – пошутил я.
К вящему моему ужасу Малькольм зарыдал. Конечно, я знаю, что в конце девяностых годов мужчинам разрешено плакать на публике и открыто демонстрировать свои слабости, но мужские слезы на публике по-прежнему мне кажутся неуместными. Пришлось побороть искушение сказать, чтобы он взял себя в руки. Дал Малькольму 20 фунтов и посоветовал купить тамагочи.
2 часа ночи.
Только что вспомнил, что Малькольм не сможет прочесть инструкцию, как ухаживать за тамагочи. Наверное, тот уже умер.
Четверг, 10 июля
Пандора подверглась нападкам прессы за «экологические преступления» – в интервью журналу «Чат» она призналась, что пользуется «Шанель №5», и зеленые тут же рухнули на нее, как срубленный дуб. По-видимому, в «Шанель №5» содержится масло какого-то редкого и экзотического дерева, произрастающего в гибнущих амазонских лесах. Позвонил Эдне, чтобы выразить сочувствие и поддержку. Эдна сказал, что Аластер Кэмпбелл[50] велел Пандоре мчаться в свой округ и срочно посадить несколько деревьев. Желательно английских дубов. В воскресенье в 10.30 утра прессу пригласили к воротам ореховой фабрики в Эшби-де-ла-Зух. Надо бы туда поехать, мне нужно срочно переговорить с Пандорой.
Сегодня на Тоттенхэм-Корт-роуд купил электронную записную книжку. Всю ночь впечатывал в нее личные данные. Пора рационализировать свои дела посредством современных технологий. Эту штука может делать поразительные вещи и при этом настолько мала, что помещается в кармане пижамы.
Пятница, 11 июля
По телевидению и радио выступила Харриет Харман, секретарь Службы социального обеспечения – пыталась разъяснить новую схему социальных выплат. Несколько раз назвала эту акцию «крестовым походом» правительства. Надо сказать, миссис Харман выглядит настоящей фанатичкой, к тому же дико раздраженной. Ей надо срочно отпустить челку, перестать носить мешковатые кофты и купить подтягивающий бюстгальтер. Кроме того, она должна прекратить ныть по поводу сексизма в политике. Весьма надоедливая черта.
Воскресенье, 13 июля
В 10 часов утра я стоял у ворот ореховой фабрики – вместе с фотографом из «Лестер меркьюри» и еще одним фотографом из «Индепендент», который заявил, что Пандора – это принцесса Ди всех интеллектуалов.
За небольшой толпой окрестных жителей присматривали восемь полисменов, сидевших в своих патрульных машинах.
В небе над соседним мыловаренным заводом появился вертолет, немного повисел в воздухе, затем приземлился на территории ореховой фабрики. Из вертолета выпрыгнула Пандора в костюме цвета хаки с лейблом от Роэна. В руках она держала сверкающую лопату из нержавеющей стали. Ни одна женщина не смотрелась бы так классно в рабочей одежде.
Следом за Пандорой из вертолета выбралась ее свита, замыкал процессию неряшливый тип в засаленной куртке и мятых штанах. Звали его Чарли Уилан. Он запалил сигарету и спросил:
– А где остальная ё… пресса?
– Торчат у Кенсингтонского дворца, – ответил фотограф из «Индепендент». – У принцессы Дианы новый хахаль, какой-то араб.
– Чарли, а где деревья, которые я должна посадить? – поинтересовалась Пандора.
Чарли ткнул проникотиненным пальцем себе в лоб и воскликнул:
– Забыл сунуть это дерьмо в вертолет.
Я воспользовался моментом и снял бейсболку и темные очки, чтобы Пандора меня узнала. От восторга она не подпрыгнула.
– Адриан! Опять! Ты меня преследуешь?
Я заверил, что просто проходил мимо, направляясь к своему сыну Уильяму. И пригласил Пандору со свитой на воскресный обед к моей матери.
– А что, я не прочь жевануть кусок говядины и йоркширский пудинг, – ухмыльнулся Чарли.
Они согласились прийти, но поставили условие – я должен раздобыть для них деревья. Повез их в садовый центр к Бобу Перкинсу.
Пресса последовала за нами. Пандора сфотографировалась с пресловутым Бобом Перкинсом, оба изображали, будто млеют над каким-то заплесневелыми побегами, прилипшими к стенам промышленной теплицы.
Репортер из «Лестер меркьюри» поинтересовался у Пандоры, привержена ли она зеленому делу. Выяснилось: она за полную переработку отходов, чистый воздух и планы властей Лестершира посадить Новый Лес, и она категорически против загрязнения воздуха, отравления рек и «расточительного расходования электричества и газа».
Пока шло интервью, я заглянул в теплицу, забитую висячими корзинами, и позвонил по мобильнику маме, которая еще не знала, что я уже приехал. Когда я упомянул, что пригласил на воскресный обед трех гостей, она громко завопила в трубку. Поначалу мама ничего не говорила, просто вопила. Затем она, наконец, выкрикнула связное:
– У меня тут жалкая баранья кость, которой едва хватит мне, твоему отцу, Рози и Уильяму, у меня закончились бульонные кубики, а консервная банка с йоркширским пудингом вздулась. Веди их в ресторан, Адриан!
– Живи мы в Аравии, ты бы подала столь почетным гостям собственные глаза.
Мама совершенно излишне заметила, что мы не в Аравии, а в Эшби-де-ла-Зух, и вообще, почему бы Пандоре не навестить своих родителей, которые живут всего за углом от питомника Боба Перкинса?
– Я знаю, что они дома, потому что сегодня утром столкнулась с Иваном, когда выгуливала Нового Пса.
Я демонстративно захохотал и отключил телефон. Отменять приглашение на воскресный обед грозило социальной неловкостью.
– А я уже губы раскатал на йоркширский пудинг, – простонал Чарли. – У меня слюнки текут.
Я спросил Пандору, способны ли ее родители на скорую руку состряпать традиционное английское жаркое, она рассмеялась:
– А. и В. много лет не притрагиваются к мясу. По воскресеньям их основное блюдо – яичница на тосте и «Охотники за древностями»[51].
Боб Перкинс предложил обсадить ореховую фабрику деревьями C. Leylandii. После того, как Пандору сфотографировали, как она втыкает в землю C. Leylandii, мы отправились в «Макдоналдс» на объездной дороге. Публику там составляли разведенные папаши, которые отрабатывали свой день посещений, отчаянно пытаясь управиться с чадами.
Пандоре то и дело докучали избиратели. К филе-о-фиш она так и не притронулась.
Пожилой тип в свитере для игры в гольф пожаловался, что фонарь за окном его спальни мигает и не дает уснуть. Какой-то индиец сообщил, что ему негде парковать машину. А одна сумасшедшая заявила, что ее тошнит от Пандоры, потому что та не отдала последний долг актеру Джеймсу Стюарту, который, по ее словам, скончался 2 июля.
Когда мы уходили, какой-то мужик в бежевом пальто, припадая на трость, подковылял к Пандоре, и поведал душераздирающую историю о злобном соседе, который пять лет назад посадил вдоль забора C. Leylandii.
– Вымахали до пяти метров, – пожаловался мужик, – и закрывают солнечный свет.
Пандора занесла его имя и адрес в электронный органайзер и пообещала что-нибудь придумать.
Небольшая толпа школьников на велосипедах ждала, когда взлетит вертолет; соотношение между полицейскими и детьми было один к двум. Я смотрел на вертолет до тех пор, пока он не превратился в крошечную точку на темнеющем небе. Потом долго сидел в машине, прежде чем отправиться к сыну на Глициниевую аллею.
Понедельник, 14 июля
Купил сегодня «Индепендент». На первой полосе фотография Пандоры. Если присмотреться внимательней, на заднем плане можно разглядеть кончик моего носа. Решил отложить решение относительно принятия решения, пока не почувствую себя решительно лучше. Мое душевное состояние очень нестабильно.
Сегодня издатель из Осаки, Япония, возвратил рукопись моего романа «Гляди-ка! Плоские курганы моей родины». Написал, что книга «подражательна», но не сказал чему. Возможно, мне стоило сменить название на более запоминающееся, в стиле «На игле». После долгих размышлений остановился на «На птице».
Вторник, 15 июля
Сегодня выбрался из обиталища, чтобы сходить в магазин и купить «Опал фрутс». Затем поспешил обратно и упаковал «На птице» – пожалуй, отправлю рукопись в Исландию, которая, насколько я слышал, переживает культурный ренессанс. Позвонил в Рейкьявик издателю, воспользовавшись телефоном в ресторане. Ответила женщина на языке, совершенно чуждым моему уху: полагаю, на исландском. Боюсь, пока эти островитяне не введут у себя английский язык, они будут страдать изолированностью от остального мира.
Среда, 16 июля
Чем мне заниматься оставшуюся жизнь? Как заработаю себе на хлеб насущный, если мое сотрудничество с «Румяной корочкой» подходит к концу? Могу ли я считать себя официально расставшимся с женой? Как долго человек может обходиться без опорожнения кишечника? Сколько у меня денег в банке? Предложит ли Дикар мне работу в одном из своих новых предприятий? Сколько пройдет времени, прежде чем я окончательно облысею? Кстати, успеют ли вовремя достроить купол в Гринвиче? Как мистер Мандельсон может жить в такой тревоге?[52]
Четверг, 17 июля
Доктор Нг сказал, что чувство тревоги и незащищенности – здоровая реакция организма на безумный мир. Посоветовал мне начать откладывать на пенсию. Итак, Национальная служба здравоохранения докатилась до таких советов.
Полтора часа силился освободить кишечник. Кто-то звонил в дверь, но не оставил записки. На будущее всегда буду держать в туалете книгу. Полтора часа наедине с собственными мыслями – это невыносимо. Особенно болезненно воспоминание о «дерьмовой» рецензии А. А. Гилла.
Позвонила Белинда и сказала, что канал «Милленниум» наконец выделил нам время. В среду, 10.30 утра. Я был горько разочарован и указал ей, что в этот час показывают Ричарда и Джуди[53].
– Поверьте, Адриан, если дело дойдет до войны рейтингов, они не устоят.
Пятница, 18 июля
Тщетно искал в исправно работающей записной книжке свой бухгалтерский баланс. По непонятной причине органайзер отказался поделиться информацией. Пришлось идти за новой батарейкой в магазин электротоваров на Олд-Комптон-стрит. Услужливый продавец сказал, что его органайзер отказался выдать список, кому посылать рождественские открытки. Он принялся описывать, какая затем последовала семейная ссора, но я слушал вполуха. Заметив, как из кондитерской «Валери» выходит Джастина, я быстро расплатился с любезным торговцем и кинулся вдогонку за ней. Джастина взяла меня под руку, и мы направились в направлении Уордор-стрит. Дает ли она мне понять, что хочет заниматься со мной сексом? Или просто нуждается в моей поддержке? (На ней были туфли на платформе в шесть дюймов.) Женщин в наши дни не разберешь.
Коллега Джастины обучает Малькольма грамотности в перерывах между работой. Мы договорились встретиться в четверг и сходить в японский ресторанчик.
Суббота, 19 июля
Загадочный человек, звонивший в четверг в мою дверь, оказался Малькольмом. Он жаждал известий о Хамфри. Я спросил, почему он не оставил записки.
– Я могу написать только «Кот сидит на коленях»! – сказал Малькольм.
Воскресенье, 20 июля
Большую часть дня провел за изучением журнала «Лут» в поисках приемлемого жилья в районе Сохо. Какой-то шутник простит 500 фунтов в неделю за чулан для белья (плюс доступ на пожарную лестницу), на Поланд-стрит, без удобств. Пора мне определить свое нынешнее финансовое положение.
Позвонил в телефонный банк, назвал код (9999) и пароль (Ярмут). Служащая банка, женщина с приятным голосом по имени Мерилин, пришла в ужас оттого, что я раскрыл свой пароль. Она собиралась спросить вторую букву пароля. И если бы я ответил правильно, она сообщила бы мне баланс моего Высокодоходного «до востребования».
– А так, – вздохнула она, – вам придется пройти всю процедуру заново. С этого момента все ваши прежние коды недействительны.
Я упрашивал и умолял Мерилин посвятить меня в тайну моего собственного счета, но она упорно твердила:
– Компьютер уже закрыл счет. Новое заявление я пришлю вам по почте.
– Где именно мои деньги, Мерилин? – вопрошал я. – В хранилище или где-то еще?
Мерилин отвечала:
– Ваши деньги как таковые не существуют. Ваши деньги, мистер Моул, – это абстракция, которая носится в воздухе между финансовыми институтами, находится во власти инфляции и процентных ставок, зависит от состояния мировой экономики.
Тут она опомнилась и извинилась за то, что показала человеческое лицо. Воистину, то была речь камикадзе – Мерилин заранее сообщила, что наш разговор записывается.
Я попытался продлить разговор, но Мерилин, которая призналась, что ей сорок четыре, темные волосы, трое детей и муж, сказала:
– Меня ждут другие клиенты, мистер Моул.
Понедельник, 21 июля
Не могу вспомнить, когда в последний раз ощущал тепло обнаженного тела.
3 часа ночи.
Вспомнил. В прошлое воскресенье. Новый Пес сидел у меня на коленях, когда я читал Уильяму сказки братьев Гримм.
4 часа ночи.
Не могу заснуть от мысли, что Джастина явится в японский ресторанчик в образе дешевой шлюхи. Знаю, что одежда у нее дорогая, но она носит ее так, что создается впечатление, будто это тряпки каталога газеты «Новости мира».
Вторник, 22 июля
Вышло, как я и боялся. В ресторане не смог расслабиться. Мы беспросветно не сочетались друг с другом. На Джастине был облегающий красный костюм от Версаче (надела в память о покойном), а на мне – солидный серый ансамбль из магазина «Некст». Я прекрасно знаю, как управляться с суши, темпурой и палочками; Джастину бросило в дрожь от вида сырой рыбы, и она попросила у сурового официанта нож и вилку. Джастина – весьма умная девушка, но после школы она не прочла ни одной книги. Мы поговорили о Чери Блэр, которая перед саммитом в Денвере потратила 2000 фунтов, чтобы доставить самолетом своего парикмахера Андре Люара. И пришли к единому мнению, что это очень по-американски.
– Немного похоже на то, как Элвису Пресли доставляли самолетом из Мемфиса в Лос-Анджелес его любимые чизбургеры, ты не находишь? – спросила Джастина.
– Власть развращает, но абсолютная власть развращает абсолютно, – ответил я.
Джастина вздохнула:
– Ты такой умный, Адриан. В компании с тобой становишься образованней.
Среда, 23 июля
Получил бланк заявления от моего телефонного банка. Выбрал счет «Быстрые деньги». В качестве кода выбрал 1111, в качестве пароля – «Кромер».
Зачем, зачем в 1995 году я изъял все деньги из Строительного общества? Тогда, чтобы узнать баланс, достаточно было позвонить мистеру Льюишаму. Он даже интересовался, как продвигаются дела с «Гляди-ка!» Наверное, я разбил его сердце, когда изъял 2709 фунтов 26 пенсов из общества «Маркет Харборо».
Пятница, 25 июля
Должно быть, принцесса Диана тратит огромные средства на химическую чистку одежды. В последнее время она постоянно появляется в белом, явно намекая на образ девственницы или святой. Если бы я руководил химчистками «Скетчли», то непременно предложил бы спонсировать ее благотворительную деятельность. Человеку по имени Мохаммед принцесса Диана пообещала купить искусственную ногу.
Суббота, 26 июля
Позвонил сегодня в банк проверить свой баланс. Мне ответил сверхчеловеческий голос и попросил подождать, поскольку «все линии заняты». Четыре минуты слушал «Времена года» Вивальди, потом раздраженно повесил трубку.
Позвонил в Первую страховую компанию, чтобы попросить бланк заявления – какой-то урод украл трехколесный велосипед Уильяма, пока мы с мамой покупали газеты. Ответил робот и попросил подождать. Затем робот сообщил, что мой звонок представляет «огромную важность» для Первой страховой компании. Затем робот сообщил, что я тринадцатый в очереди. Все это время Крис де Бург гундосил «Леди в красном»: эту песню я всегда глубоко ненавидел. Грохнул трубку на рычаг. Что случилось с английскими телефонистками? На них что, мор напал? С каких это пор телефонные трубки во власти бездушных роботов?
Понедельник, 28 июля
Позвонила Джастина и спросила, почему я пропал. Вряд ли я в силах был сказать ей правду – что предпочитаю, чтобы она надевала практичные изделия из универмага «Маркс и Спенсер», когда мы появляемся с ней на публике. Вместо этого я информировал ее, что тружусь над сценарием телевизионного сериала «Белый фургон». Джастина попросила меня похлопотать о роли для нее, если сериал запустят в производство. Судя по всему, у нее имеется удостоверение от актерского профсоюза, хотя с какой стати профсоюз выдал драгоценное удостоверение девушке, которая участвует в эротической битве с боа констриктором – для меня полная загадка. И как в этом свете профсоюзу надлежит поступать с плоскогрудой мышкой из театрального училища, которая мечтает сыграть Ибсена?
Вторник, 29 июля
В 7 часов утра в мое обиталище ворвался Дикар и приказал выметаться.
– Когда? – уточнил я.
– У тебя есть час! – зарычал Дикар.
Тогда я сказал:
– Питер, я работал на вас с перерывами восемь лет. Мне негде преклонить голову. Будьте милосердны.
– В восемь часов придут строители, так что уё… отсюда! – проорал Дикар.
Пятница, 1 августа
Квартира Джастины. Поланд-стрит
Многие мужчины позавидовали бы мне, узнай, что я провожу ночи в фешенебельной мансарде в самом центре Лондона – причем в обществе девушки, чье имя неоновыми огнями мерцает над входом в «театр». Так почему бы мне не чувствовать себя счастливым?
После того как мы закупили продукты в супермаркете «Маркс и Спенсер», я потащил Джастину в отдел женской одежды. Предложил ей примерить милый бежевый ансамбль из шерсти (машинная стирка разрешена) и джинсы свободного покроя. Джастина воззрилась на меня с неприкрытым ужасом.
Воскресенье, 3 августа
Подружка Джастины, которая работает в отделе сумок универмага Харродс, проинформировала нас, что принцесса Диана собирается обручиться с Доди Файедом, сыном миллиардера Мохаммеда аль-Файеда, владельца любимого магазина королевы!
Тщательно изучил прессу в поисках подтверждения этого абсурда, но ничего не нашел. Сказал Джастине, чтобы она прекратила распространять слухи.
Понедельник, 4 августа
Сегодня нас навестил Большой Алан. Особого восторга он не проявил, увидев, что я сижу на кухне Джастины и ем пищу, которую она только что приготовила (спагетти «паутинка» с соусом «песто»).
– Джастина, ты не говорила, что живешь не одна – сказала Большой Алан.
А Джастина ответила:
– Это всего лишь Адриан. – Точно я бесчувственный евнух. – Мы спим на разных футонах.
В расстроенных чувствах я покинул кухню, но напоследок услышал слова Большого Алана:
– Джастина, что ты в нем нашла?
– Мне нравятся интеллектуалы. В жизни есть не только секс, Ал.
– Правда? – изумился Большой Алан.
В голосе его звучало неприкрытое удивление.
Четверг, 5 августа
Решил дать обед целомудрия. По моему глубочайшему убеждению, роль секса весьма преувеличена. Все совершается за несколько минут и определенно не стоит предшествующих мучений и суеты.
Дорогой Стивен Фрай[54],
меня зовут Адриан Моул. Однажды я имел честь приготовить для Вас блюдо из требухи, которое Вы нарекли «незабываемым» (ресторан «Чернь», 15 сентября 1996 года). Вы не нанесли второй визит, чтобы пообедать или поужинать, но это не имеет значения, ибо я по-прежнему восхищаюсь Вашей эрудицией и остроумием.
Недавно я принял решение хранить целомудрие и весьма скоро начну обретать известность. Не могли бы Вы, будучи целомудренной знаменитостью, дать несколько советов, как мне успешнее справиться с поставленными задачами. Полагаю, Вы весьма занятой человек, но уверен, Вы не откажетесь выкроить часок из вашего плотного расписания, чтобы дать совет человеку, который практически является Вашим doppelganger[55]. Я тоже немного интеллектуал.
С дружеским приветом, дорогой Стиви,
Ваш, Адриан Моул
PS. Был бы признателен за незамедлительный ответ.
Среда, 6 августа
По почте пришел пригласительный билет, переправленный из «Черни». На фоне живописных потрохов начертано:
«Румяная корочка» приглашает:
Адриана Моулас гостем
на вечер, посвященный окончанию съемок передачи «Потрохенно хорошо!»
Ожидается: шикарная жратва, шампанское и Дэв Сингх.
Джастина прочла приглашение и заметила:
– А мне казалось, звезда передачи – это ты, Адриан.
– Так и есть, – ответил я. – Очевидно, типографские служащие допустили ошибку.
Джастина спросила, не возьму ли я ее с собой в качестве гостя. Она не была первым кандидатом, но после того как я четыре раза позвонил Пандоре и никто не снял трубку, я проинформировал Джастину, что она может пойти со мной.
Она дико обрадовалась, но заявила, что ей нечего надеть.
Я ухватился за эту возможность, заскочил вечером в «Маркс и Спенсер» и купил весьма привлекательное свободное и длинное платье из грязновато-зеленой вискозы. Преподнес платье Джастине в 3 часа ночи, когда она вернулась с работы.
– Пожалуйста, надень его завтра на вечер по поводу окончания съемок.
Джастина недоуменно посмотрела на меня и сказала:
– Такую вещь могла бы надеть твоя мать.
Вполне понятная ошибка – она никогда не встречалась с моей матерью.
Пятница, 8 августа
Решение привести Джастину в студию «Румяной корочки» явилось ошибкой. Она оказалась в центре внимания, как только сошла с пожарной лестницы в своем розовом полупрозрачном платье от Версаче и светло-вишневых сандалиях от Маноло. Все в студии посмотрели на меня с непривычным уважением. А Зиппо прошептал:
– Я так и знал, что ты лишь прикидываешься идиотом-провинциалом, Адриан. Господи, да это же мечта онаниста! Вывихнутое запястье! Рай под одеялом!
Его грубые реплики всколыхнули во мне волну отвращения, о чем я его и проинформировал. Позже, у писсуаров, Зиппо признался, что влюбился в Джастину с первого взгляда. Я знаю, что такое случается, поскольку сам люблю Пандору с тех пор, как впервые мой взгляд упал на нее.
– Познакомь меня с ней, – попросил Зиппо. – Пожалуйста, Адриан.
От возбуждения он брызнул мочой на замшевые туфли от Гуччи. Я не стал указывать ему на это. К чему портить человеку праздник?
Мы присоединились к толпе новоявленных поклонников Джастины, которые оторопело внимали ее советам по уходу за домашним питоном. Растолкав зевак, я представил Зиппо Джастине. Он держал ее руку дольше, чем того требует этикет.
Наконец Джастина не выдержала:
– Можно я заберу себе свою руку? Ее уже свело.
Зиппо схватил два бокала шампанского и сунул один Джастине со словами:
– Встречи с вами я ждал всю жизнь. Мы должны отметить это знаменательное событие.
Джастину мгновенно засосало в водоворот льстивых речей Зиппо. Глаза у Зиппо сделались бархатными, как у лабрадора, а губами он проделывал трюки в духе Мерилин Монро.
Я осведомился, не думает ли Зиппо снять второй цикл передач, но он пропустил мои слова мимо ушей и спросил Джастину, умеет ли она готовить.
– Вообще-то нет, – ответила она. – Я просто разогреваю готовые продукты в микроволновке.
– «Разогрейся с Джастиной!» – вскричал Зиппо.
Я заметил, что название больше похоже на видеопособие по аэробике. И предложил другое название «Путеводитель по кухне: искусство нажимать кнопки».
Зиппо и прочие служащие «Румяной корочки» пришли в бешеный восторг, но они все как один накурились дурман-травы, так что никто не вспомнит моего гениального предложения.
Зиппо уволок Джастину в сторону, и я услышал, как они обменялись информацией о своих знаках зодиака: он Скорпион, она Водолей (гибельное сочетание, на мой взгляд).
Дэв Сингх появился очень поздно, да еще в сопровождении телохранителя-сикха в тюрбане. Его тут же окружила компактная толпа лизоблюдов, которые ловили каждую двусмысленную остроту.
«Румяная корочка» обратилась к лотерейному фонду с просьбой выделить средства на съемку документального фильма о Дэве с постмодернистским названием «Съемка документального фильма о Дэве». Дорогой мой Дневник, я до сих пор подавлен этой новостью. Есть ли предел интеллектуальной тупости? Ведь ниже падать некуда.
Компания перебралась в ресторан «Шок», что в Шордитче. Заведение было просто забито художниками, специализирующимися на инсталляциях, и образцами их искусства. Казалось, в ресторане абсолютно все черного цвета, в том числе и пища: кальмары в черных чернилах, черная икра, пироги с черной смородиной и, в довершение всего, кофе-эспрессо.
Зиппо наконец оторвался от Джастины и произнес спич о съемке «Потрохенно хорошо!» Меня он упомянул мимоходом, зато вознес хвалу Дэву "за его искрометный юмор, вызывающий в памяти гениального комика Нормана Уиздома[56]".
Его слова были встречены криками и воплями – даже художники-инсталляционисты громко гикали. Очевидно, в Шордитче Норман Уиздом – весьма большая величина, как и страна Албания.
Зиппо спросил, не желаю ли я что-нибудь сказать. В голове моей было пусто. Но вскоре я обнаружил, что стою и извиняюсь за свое выступление в передаче номер четыре, когда восемнадцать раз запнулся на слове «дезистеблишмент».
– Восемнадцать попыток – это еще что, – сказал Зиппо.
До него дошли слухи, что Ферджи, герцогиня Йоркская, снималась в Америке в рекламе клюквенного сока, и пришлось сделать 103 дубля по причине ее полной неспособности внятно произнести «Мне он нравится».
После этой исчерпывающей информации я почувствовал себя отмщенным.
Дэв поблагодарил «Румяную корочку» и меня за то, что позволили совершить ему этот прорыв.
– Без Адриана у меня бы ничего не вышло. Он блестящий подыгрывающий.
Я любезно принял этот комплимент, но мое самолюбие съежилось и выскочило во тьму шордитчской ночи. Так до сих пор и не вернулось.
Я сидел между помалкивавшей Кэт и сплетницей Белиндой, которая рассказывала, что знает одного человека, который знает другого человека, который работал в фильме «Колесницы в огне», где продюсером был Доди аль-Файед. Та этот человек сказал, что с Доди не о чем разговаривать. У него только одна страсть – собирать бейсболки. Белинда добавила, что ходят слухи, будто Доди с Дианой собираются вместе продюсировать фильм о слоне, который наступил на мину.
Я чуть не оплошал, ошибочно приняв одну инсталляцию за мужской туалет. По счастью, осознал ошибку прежде, чем полностью расстегнул молнию на брюках.
Воскресенье, 10 августа
Лестер
Увидел сегодня первую полосу «Санди миррор» и был потрясен до глубины души. Заголовок гласил: «ПОЦЕЛУЙ». Под заголовком размытая фотография принцессы Дианы и собирателя бейсболок Доди Файеда. Обнимаются почти нагие. Принц Чарльз, наверное, поперхнулся своим экологически чистым тостом.
Мама с Рози долго изучали фотографии, затем велели нам с Уильямом мчаться к лавке при автомастерской «Бритиш пертролеум» и скупить все бульварные листки, какие там найдутся. Внутри магазина я наткнулся на одноногого пенсионера Арчи Тейта. Он покупал на воскресный ужин корнуэльский пирожок. Арчи увидев, что я расплачиваюсь за «Сан» и «Пипл», удивленно вздернул брови. Я объяснил, что это для мамы с сестрою, и Арчи заметил:
– А-а, ненасытное стремление женщин к слухам и пустякам.
Я согласился с ним. Он пригласил нас с Уильямом на дневной чай. Идти к Арчи мне не очень хотелось, точнее, меньше всего на свете мне этого хотелось, но прежде чем я успел придумать отговорку, Уильям принял приглашение за нас обоих. Малыш у меня не очень смышленый.
Ко времени окончания светского визита голова у меня буквально раскалывалась. Разговор с Арчи выдался очень напряженным, он то и дело требовал предъявить доказательства своих собственных суждений. Спросил меня, чем я занимался в Лондоне, после того как санитарная инспекция закрыла «Чернь». Я рассказал о телепередаче «Потрохенно хорошо!». Арчи достал фирменный ежедневник в клетчатой обложке и под 10-м сентября записал: «Адриан. ТВ. 10.30 утра». У него нет кабельного канала, но он знаком с человеком, у которого есть.
Вернувшись в Лондон, я застал в жилище Джастины Зиппо собственной персоной – развалился на футоне. Джастина разогревала в микроволновке мидий. Они гоготали над фильмом с Норманом Уиздомом. Хромированные мобильные телефоны лежали рядышком на плексигласовом кофейном столике из «Икеи». Журнал «Дизайн» был открыт на статье об оцинкованных ведрах (это теперь такие вазы).
Я почувствовал, что мне здесь не место, словно меня вдруг покрыл налет провинциализма. Я попытался уйти, но Джастина сказала:
– Нет, Адриан, пожалуйста, останься. Мы хотим, чтобы кто-то был свидетелем первого дня нашей любви.
Я поел по дороге, поэтому отказался от мидий. Зиппо – в промежутках между мидиями, которыми Джастина пичкала его прямо из раковин – прочавкал, что первую передачу «Потрохенно хорошо!» показали контрольной группе зрителей, и она вызвала столь бурную реакцию, что, по прогнозу, рейтинг зашкалит за миллион.
Лег спать в 11.30, отставив их продавливать футон в окружении пустых раковин и приспособлений для курения дурман-травы.
00.10.
Только что они довели свою любовь до логического конца. Джастина постучалась ко мне, чтобы объявить, какой Зиппо «невероятный, нежный и чувственный любовник». Сказал, что рад за нее.
Джастина спросила, не загляну ли я к ней в спальню, чтобы заверить Зиппо, что мы с ней никогда не были любовниками. По ее словам, Зиппо ревнив до безумия.
Надел халат и доковылял до спальни. Переключатель ночника был выведен на полную катушку. Рядом с кроватью пузырилась декоративная лампа «Извержение вулкана». В террариуме шебуршал питон. Зиппо привстал, простыня едва прикрывала его чресла. Он спросил, «спал» ли я с Джастиной. Я честно ответил, что не вступал в половые отношение с Джастиной, поскольку дал обед целомудрия. А также вследствие моей глубочайшей антипатии к боа констриктору. После чего я вернулся к себе в постель.
Пора съезжать.
Понедельник, 11 августа
После того как электроника двадцать минут тянула с ответом, я выяснил, что на моем счету лежит 3796 фунтов 26 пенсов. Слишком мало, чтобы сделать первый взнос на покупку квартиры в Лондоне. А ведь мне нужно еще на что-то жить до сентября, когда придут деньги от «Румяной корочки».
Переезжаю обратно в Лестер.
Мама не рада, но это мой родной дом, и я имею право жить в нем. Мама сказала, что, по ее мнению, это право не распространяется на тридцатилетних. Я заметил, что в английском законодательстве не существует положения, ограничивающего право на возвращение домой блудных детей.
– Может и так, но оно должно быть! – объявила мама.
Вторник, 12 августа
Собирая вещи, испытал потрясение от новости. Робин Кук ведет тайную жизнь! Внимательно выслушал информацию о его махинациях с черными мусорными мешками и парковочными счетчиками, а также о любовнице, ожидающей его в сумраке комнаты. Сколько усилий ради утоления своей похоти! Я рад, более того, горд, что храню целомудрие.