Имперская власть и общество

Каким же образом теории имперской власти воплощались в реальность? В какой степени Византия соответствовала идеалу истинно христианской гармоничной цивилизации?

От Римской империи Византия унаследовала остатки республиканского строя. Первоначально в Византии сохранялись сенат, государственный совет и организации свободных горожан — димы. Именно благодаря этим органам в эпоху поздней античности общество могло корректировать действия императорской власти и придавать им силу законности. В Византии в IV—V вв., как считают ученые, они даже пережили некоторый расцвет.

Сенат подготавливал проекты законов, обсуждал вопросы внешней и внутренней политики. В V—VI вв. довольно большие права получили димы: во время зрелищ в цирке, очень популярных в Константинополе, можно было предъявить требования императорам и высшим чиновникам, одобрить или покритиковать их действия. Димы участвовали в официальных церемониях, в провозглашении нового императора: формально он выбирался сенатом, армией и народом, хотя на деле императора выдвигали сенат и военная верхушка.

Однако такая ситуация продолжалась недолго. К VI—VII вв. постепенно снизилась роль сената. В конце VII в. стали утрачивать свои позиции димы. Император Лев VI в X в. уничтожил остатки городско­го самоуправления. Своего рода символом отказа от прежних демократических обычаев было изменение обряда вступления на престол: раньше нового императора провозглашал народ на ипподроме — теперь его венчали на царство как Божьего избранника в храме святой Софии. В эту эпоху император нарекается василевсом, т. е. царем (возможно, под влиянием восточной традиции), а также автократором (самодержцем). Имперская власть отнимала у общества право го­лоса, право активного участия в политической деятельности.

Что же принесла такая власть стране? Сильная централизация, единодержавие, конечно, помогали Византии сохранить свою целостность, а это придавало устойчивость цивилизационному процессу.

Однако у византийской авторитарности была и другая сторона: не только сила проявлялась в ней, но и слабость. Возможности императоров, обладавших, казалось бы, всей полнотой власти, на самом деле были далеко не безграничны. Император, полностью всесильный по отношению к отдельному человеку, был весьма скован в своей реформаторской деятельности. В политическом сознании византийцев он являлся прежде всего хранителем традиций и обычаев. Власть ориентировалась на прошлое и, кроме того, была в большой степени изолирована от общества. В результате многие важные социально-экономические процессы шли вопреки косной государственной власти, выходя из-под ее контроля. С другой стороны, не успевая за развитием страны, власть часто использовала свою силу, чтобы сдерживать его, препятствовать появлению нового.

Общество также имело свои особенности. Как вы помните, в Византии феодалы, оказавшиеся в сильной зависимости от власти, так и не оформились в сословие.

Положение аристократии, приближенной к трону, несмотря на богатство и внешний блеск, было весьма неустойчивым. Многое зависело от игры случая или милости императора. Долгое время, примерно до конца X в., правящая элита была открытым слоем. Проникнуть в него можно было благодаря не столько происхождению, сколько личным заслугам или расположению императора.

Император Лев VI писал, что «о благородстве людей нужно судить не по их предкам, но по их собственным делам и успехам». Однако был возможен и противоположный путь — сверху вниз. Ссылка, конфискация имущества, тюрьма грозили вельможе так же, как и всякому другому.

При императорском дворе царили заговоры и интриги. Разобщенная, не имевшая сословных привилегий знать, часто жившая за счет подачек императора, не разработала в отличие от западной аристократии принципов чести и верности.

Сложными были отношения церкви и государства. Императоры, конечно, были заинтересованы в ее поддержке, так как церковь имела огромное нравственное воздействие на общество. Однако духовенство, по крайней мере до XII в., практически полностью было отстранено от участия в административной деятельности, так как в Византии было запрещено сочетать духовную и светскую службу. Кроме того, длительное время экономическое положение церкви в большой степени зависело от пожалований императора и частных лиц.

Своих особых доходов у византийской церкви в отличие от западной не было. Только с X в. стали вводиться регулярные взносы в пользу церкви.

Конечно, у церкви скапливалось немало богатств, но даже в периоды процветания она была беднее католической и, главное, не столь независимой в экономическом отношении. Это сказывалось и на ее роли в политической жизни. Константинопольские патриархи претендовали время от времени на руководящую роль в государстве. Так, в середине XI в. патриарх Михаил Кируларий угрожал императору Исааку I, которого привел к трону: «Печка, я тебя создал, я тебя и разрушу». Но императоры обладали большой властью: могли смещать патриарха, как неугодного чиновника, выбирали его среди трех кандидатов, рекомендованных церковью. В византийской истории нередки были случаи, когда патриархов ссылали и даже казнили.

Византийская церковь не стала, подобно западной, мощной и вполне самостоятельной политической силой. С другой стороны, отношения государственной власти и церкви были далеки от идеала «симфонии».

Двойственным было положение купечества и ремесленников. В соответствии с римским правом в Византии сохранялись законы, которые содействовали товарному обращению, но купцы и ремесленники находились под сильным контролем государства. Это давало определенные преимущества: ремесленники, например, имели гарантированные заказы от армии, двора и вельмож, но они не были защищены от произвола властей. Государство облагало их высокими пошлинами; чиновники осуществляли мелочный надзор даже над самим процессом производства.

В городах, центрах ремесла и торговли, в условиях жесткой централизованной власти не возникали мощные коммунальные движения, которые в Западной Европе завершились оформлением городских хартий, юридически закрепивших их свободу. В результате в Византии торгово-ремесленное население городов так и не сформировалось в сословие, не добилось признания своих прав на общегосударственном уровне.

В XII в. ремесло и торговля пережили глубокий спад, который был вызван тем, что государство предоставило льготы итальянским купцам, составившим сильную конкуренцию византийским. Византийские ремесленники, издавна славившиеся высоким мастерством, но развращенные излишней опекой властей, не выдержали борьбы с энергичными купцами из Италии.

Итак, государственная власть в Византии подавляла активность самых различных социальных слоев и таким образом сдерживала многие важнейшие процессы в стране. Сила монархии оборачивалась слабостью, раздробленностью общества, в котором человек был мало связан со своей социальной группой. А это, в свою очередь, вызывало необходимость в усилении власти — как фактора, стабилизирующего цивилизацию.

ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ ВИЗАНТИИ

Духовное наследие, оставленное Византией, до сих пор поражает своим разнообразием и богатством. В средние века Византия была «наставницей» славянского мира: южные и восточные славяне ей обязаны появлением письменности, у Византии перенимали они политические и богословские идеи, моральные нормы, у византийских мастеров учились строить храмы и писать иконы. Плодами византийской культуры пользовалась и Западная Европа.