Физика и гуманитарная культура
Если гармония общества покоится на общепринятом толковании "единого" ..., то язык поэтов должен быть здесь важнее языка науки .... мы ощущаем чрезмерную узость научного толкования мира. Здесь упущены многие элементы, составляющие - главное содержание старых религий. Наука проходит мимо них столь решительно, что становится трудно даже говорить о них.
В. Гейзенберг. Шаги за горизонт
Физика в лице ее лучших представителей в Советском Союзе выдержала суровое испытание и осталась лидером естествознания, а физическое образование - одним из самых фундаментальных видов образования, если не забывать о необходимости его качественного гуманитарного дополнения: философией (разных направлений), глубинной психологией, экономической наукой, социологией, иностранными языками и ... поэзией, искусством. Такое дополнение необходимо по принципу Бора, ибо человек живет не только в физическом, но и в ментальном мире, а также среди других людей. В науке же миры ментальный и физический пока не сводимы друг к другу.
Свободный обмен мнениями, готовность обсуждать альтернативную точку зрения - примета образованного и цивилизованного общества. И эти черты несет с собой физическое мышление - наиболее “продвинутая” область человеческой теории и практики. Если оценивать роль философии (и религии) в развитии физического знания на протяжении веков и в недавнее время, то она неоднозначна: от прогрессивной там, где философское знание использовалось свободно (Древняя Греция времен Перикла, ряд стран Запада в Новое время) до регрессивной, тормозящей (инквизиция и аристотелизм в средневековой Европе, борьба с “физическим идеализмом” в СССР, где философия играла роль государственной религии).
Но "обязательная" философия ушла. Не придет ли на ее место в условиях духовного вакуума "обязательная" религия? И что может сказать на это физика? Как видим, заглавный вопрос книги не исчерпан, он остался и требует продолжения разговора. Попробуем порассуждать об этом в Приложениях, используя накопленный исторический материал.
Наука не менее других сфер культуры нуждается в свободном, демократическом развитии. Попытка ввести монополию на истину ведет к отставанию науки. Особенно страшна монополия в духовной сфере. Как справедливо сказал поэт А.Галич:
Не бойтесь сумы, не бойтесь тюрьмы,
Не бойтесь ни мора, ни глада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет: я знаю, как надо.
Заключение
Мы должны отыскать узкую тропинку, затерявшуюся где-то между двумя концепциями, каждая из которых приводит к отчуждению: концепцией мира, управляемого законами, не оставляющими места для новаций и созидания, и концепцией, символизируемой Богом, играющим в кости, концепцией абсурдного, акаузального мира[47], в котором ничего нельзя понять.
Пригожин И., Стенгерс И.
Плодоносящее дерево современной физики, обеспечивая технику продуктами своих прикладных достижений, длительное время не дает принципиально иных плодов, которых от него также ждут, в виде решения стоящих перед этой наукой фундаментальных задач, существенно упирающихся в особенности познавательной деятельности человека. К подобным проблемам, обозначившимся еще в первой четверти ХХ века, уже успели привыкнуть, будучи не в силах найти им удовлетворительное решение. Это проблемы очень малого и очень большого (мира элементарных частиц и космоса - соответственно).
В такой ситуации дальнейший прогресс физики может быть связан не только с дальнейшим экономическим и техническим развитием, дающим в руки физиков более совершенные приборы, но и с лучшим пониманием "устройства" и функционирования естественного интеллекта (человеческого разума, психики), а также с развитием имитирующих разум систем искусственного интеллекта. В этом направлении немало преуспел наш соотечественник В.А. Лефевр, вот уже четверть века работающий в США, которому удалось сформулировать разницу между физикой и психологией (см. выше).
Интерес к взаимодействию этих наук имеет глубинную основу, ибо прогресс физики, особенно физики микромира, возможно, будет зависеть от достижений психологии, а последняя, как это демонстрирует аналитическая психология, ориентируясь в значительной степени на физику, нередко прибегает и к аллегориям мистицизма.
Да и в самой физике Ф. Капра обнаружил родство, близость, чуть ли не тождественность высказываний современных физиков и восточных мистиков. Поскольку, обращаясь к мистицизму, мы рискуем (см. приложение 2.5) потерять научность, "золотая середина", если она возможна, достигается на пути самопознания, в частности на основе моделирования внутреннего мира человека.
Гуманитаризация естественнонаучного образования, ставшая приметой нашего времени, превращается для физики в насущную потребность, как с точки зрения развития ее фундаментальных основ, так и вследствие отделения друг от друга и связанного с этим взаимного недопонимания отдельных областей этой "вавилонской", по Фейнману, науки.
Динамический (вспомним Н.А. Бердяева) анализ истории науки путем развертки процесса ее становления не только в жизни общества но и во внутреннем мире ее творцов, с позиций психологии творческой деятельности, и представляет собой, на взгляд автора, суть необходимого процесса гуманитаризации естественнонаучного, а, возможно, и любого вообще, образования.
При этом, правда, не стоит забывать, как ранее отмечалось, о необходимости важной для практики разумной дозировки и разделения во времени двух несовместимых процессов: творческого и рефлексивного [13].
Хотя историки, как правило, не работают с "горячим" материалом сегодняшнего дня, автор, не будучи профессиональным историком, не смог пройти мимо дискуссии о лженауке, инициатором которой являются физики и к которой сам автор имеет некоторое отношение.
Надеюсь, что как основной материал учебного пособия, так и приложения делают достаточно ясным описываемый подход, проиллюстрированный здесь на предметном поле истории физики, повторяющей, как представляется автору, историю творческой деятельности отдельного человека: "на заре туманной юности" он творит, не задумываясь, из какого источника черпает новое, а, по мере взросления и усложнения задач, начинает заниматься рефлексией, анализом оснований своей деятельности и своей науки. И тогда он приходит к выводу: моделирование (познание) внешнего мира должно дополняться моделированием мира внутреннего.
В истории вообще и в истории науки, в частности, как в жизни и творческой деятельности отдельного человека, всегда остается место тайне, хотя наука и старается приподнять над ней покров. Таким образом, изгоняя тайну из науки и гордясь этим, мы, пытаясь перенести такой подход на процесс самого творчества, должны признать, что полностью этого сделать не удается и, возможно, не удастся никогда. Поэтому чрезмерное увлечение борьбой с лженаукой способно превратиться в прокрустово ложе для самого себя, затрудняющее приток новых идей, хотя, разумеется самодисциплина в научной работе нужна теперь ничуть не менее, чем в прошлом. Впрочем, на этот счет уже приводились слова Р. Фейнмана о воображении в смирительной рубашке. Правда на переломных этапах истории "смирительная рубашка" становится тесной и появляется необходимость в "сумасшедших" идеях (Н. Бор).
Это, на взгляд автора, совсем не обязательно должно делать ученого верующим в обычном, "церковном" смысле слова, но способно сделать его терпимее к религиозным или вообще иным, чем у него, проявлениям мысли других, хотя особенность любой науки такова, что элементы веры остаются, в основном, лишь на предварительных стадиях создания новых концепций. В своих же рабочих инструментах (моделях) наука постоянно освобождается от элементов произвола, которые вновь рождаются на творческом этапе и т.д., до бесконечности. Вот почему вопрос о науке и лженауке, о науке и мистицизме в обозримом будущем не потеряет своего смысла. Просто теперь, в силу специфики нашего российского общества, находящегося как экономически, так и идеологически в сильно неравновесных условиях, он приобрел особую актуальность.
Попытка постижения логики развития физики с привлечением философии, психологии, религии в их историческом становлении и с позиций их сегодняшнего состояния, конспективно намеченная в приложениях, служит тем же целям. Автор надеется, что такой подход не покажется читателю слишком трудным и искусственным. Возможно даже, что на его основе удастся приобщить к отдельным аспектам этой науки и подготовленных гуманитариев: философов, историков и психологов, хотя последние "чистыми" гуманитариями и не являются, либо включив в программу их обучения спецкурс с таким названием, либо же делая это фрагментарно в рамках курса "Концепции современного естествознания".
Изложенный здесь авторский курс лекций, по мнению автора, может быть по силам, скажем частями, и школьникам лицейских классов с физико-математическим уклоном в рамках спецкурсов "История творческой мысли" и "Главы современной физики".
Литература
Основная литература
1.Спасский Б.И. История физики. Ч.1 и 2. М., 1977.
2 .Кудрявцев П.С. Курс истории физики. М., 1974.
3 Льоцци М. История физики. М., 1970.
4. Дорфман Я.Г. Всемирная история физики с начала Х1Х до середины ХХ вв. М., 1979.
5. Голин Г.М., Филонович С.Р. Классики физической науки (сборник текстов). М., 1969.
6. Храмов Ю.А. Физики. Биографический справочник. М.,1981.
7. Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. М., 1990.
8. Реале Д. и Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней в 4-х тт. СПб., 1994-1997.
9. Эйнштейн А. Статьи, рецензии, письма. Эволюция физики.//Собрание научных трудов. Т.4. М., 1967.
10. Капра Ф. Дао физики. Исследование параллелей между современной физикой и мистицизмом Востока. СПб., 1994.
11. Вебер М. Протестантизм и капитализм. //Религия и общество. Хрестоматия по социологии религии. М., 1996. С.596-621.
12. Пригожин И., Стенгерс И. Время, хаос, квант. М., 1994.
13. Роках А.Г. Логика и эвристика научно-технических решений. Саратов, 1991.
14. Гинзбург В.Л. Какие проблемы физики и астрофизики представляются сейчас особенно важными и интересными...?// Успехи физических наук, т.169, №4, 1999.
15. Физический энциклопедический словарь. Гл. ред. А.М.Прохоров. М., 1983.
Дополнительная литература
16. Де Бройль Л. Революция в физике. М., 1965.
17. Фейнман Р., Лейтон Р., Сэндс М. Фейнмановские лекции по физике. М., 1965-1967.
18. Трубецков Д.И. Колебания и волны для гуманитариев. Саратов, 1997.
19. Методы научного познания и физика. Под ред. Ю.В.Сачкова. М., 1985.
20. Мень А. История религии. М., 1991-1993.
21. Митрохин Л.Н. Философия религии. М., 1993, с. 164-223.
22. Шульц Д.П., Шульц С.Э. История современной психологии. СПб., 1998.
23. Гроф С. За пределами мозга. 1993., с.69-92.
24. Рассел Б. Почему я не христианин. М.,1987, с.132-206, 284-311.
25. Рассел Б. История западной философии. М., 1993.
26. История философии: Запад-Россия_-Восток. Кн.3: Философия ХIХ и ХХв. Под ред. Мотрошиловой Н.В. и Руткевича А.М. М., 1998.
27. Грэхэм Л.Р. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе. М., 1991.
28. Немировский Л.Н. Мистическая практика как способ познания. (Лекции для преподавателей МИФИ). М.,1993.
29. Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. Отв. ред. и сост. И.Т. Касавин. М., 1990.
30. Юнг К. Психологические типы. СПб.-М., 1995.
31. Физики о себе. Отв. ред. В.Я. Френкель. Л., 1990, 486 с.
32. Лауэ М. История физики. М., 1956.
33. Андрей Дмитриевич. Воспоминания о Сахарове. М., 1990.
34. Сонин А.С. "Физический идеализм". История одной идеологической кампании. М., 1994.
35. Уилсон Р.А. Квантовая психология. Как работа вашего мозга программирует вас и ваш мир. Киев, 1998.
36. Вайскопф В. Физика в двадцатом столетии. М., 1977.
37. Липкин А.И. Модели современной физики (взгляд изнутри и извне). М., 1999.
38. Юкава Х. Лекции по физике. С предисловием М.А. Маркова. М., 1981.
39. Роках А.Г. История и методология физики. Сокращенный конспект. Саратов, 1999.
40. Гамов, Джордж. Моя мировая линия: неформальная автобиография. М., 1994.
41. Философский энциклопедический словарь. 2-е изд. М., 1989.
42. Утияма Р. К чему пришла физика. М., 1986.
Приложения
В Приложения вынесены дискуссионные статьи автора как примеры применения основных положений учебного пособия в современных условиях. Обучающийся вправе выбирать позицию любого участника дискуссии, важно только удержаться на ней в беседе с преподавателем. Но и в случае неудачи такая попытка будет поощряться.
Сравнивая приложения 2.3 и 3, читатель может обратить внимание на "непоследовательность" автора. Действительно, в приложении 3 он выступает фактически как "критик" некоторых положений Нового завета, в то время как в приложении 2.3 - в качестве сторонника уважительного к нему отношения, во всяком случае более уважительного, чем это делает оппонент вместе с цитируемым им Мережковским.
Далее, в приложении 2.3 автор критикует претензии Психолога на всесилие его науки (применительно к внутреннему миру человека), а в отрывке 3, наоборот, считает, что к достижениям психологии должна прислушиваться и религия, чтобы идти в ногу со временем.
Подобное "противоречие" в позиции автора как уже отмечалось, связано с тем, что приходится выступать как против абсолютного неприятия религии, так и против непомерных претензий ее апологетов, равно как и против абсолютизации не только религии, что еще как-то можно понять - ведь она поклоняется Абсолюту, но и вполне, казалось бы, светской науки - психологии, с чем автор и выражает свое несогласие.
Такое "промежуточное" положение позиции автора соответствует его базовой концепции, основанной как на потребностях современной фундаментальной физики (как автор их понимает), так и на необходимости опоры на более полную, чем может пока дать физика, картину мира (внешнего и внутреннего), всегда лежавшую в скрытых от глаз основаниях творческого процесса и которая на основании принципов дополнительности Н. Бора и К. Юнга требует привлечения глубинной психологии.
Делать это отнюдь не легко, ибо мои партнеры (а они скорее партнеры, чем оппоненты) - заслуженные и уважаемые люди. Но необходимо, ибо, как справедливо было сказано: "Платон мне друг, но истина дороже" - хотя бы ради открытия подобных шедевров стоит изучать историю творческой мысли! При сопоставлении науки (физики) с религией не следует забывать о принципе интеллектуальной честности (М.Вебер), который должен удерживать от одностороннего суждения.
1. Три Дон-Кихота истории[48]
Статья посвящена попытке единого подхода к науке, философии и религии на базе рассмотрения личности их творцов с позиций аналитической психологии и ее современной ветви - соционики.
Соционика базируется на типологии личностей К.Юнга. Эта типология была развита Катариной Бриггс и Изабель Майерс (США) и получила название "типоведение."(typewatching). Далее эстафету в конце 70-х годов приняла Аушра Аугустинавичюте (Литва), предложившая само название "соционика", которая, будучи дальнейшим развитием идей Юнга, позволяет определять не только тип личности, но и тип отношений между людьми. Дополнив типологию К.Юнга физико-информационным моделированием, соционика приобрела известность вначале в среде научно-технической интеллигенции, т.к. ее модели напоминали естественнонаучные.
В работах лауреатов Нобелевской премии Р. Сперри, Дж. Уолда и Дж. Экклза убедительно показано, что в отношении мозга и сознания психофизический (психофизиологический) параллелизм либо невозможен, либо недостаточно информативен. Так например, мы не можем точно сказать, где находится сознание, хотя можно утверждать, что сознание не локализовано только в мозгу сознающего субъекта. И в этом много общего с вопросом о локализации бога, который возникает в теологии. Там бог везде и не в меньшей степени внутри. Подобная ситуация и с сознанием. Хотя, разумеется, есть различие между сознанием человека и богом.
В самом деле, сознание в науке не претендует на всемогущество. Промежуточное положение занимают учение йоги и другие мистические учения, направленные на овладение ритуалами (практиками), позволяющими использовать могущество духа.
Исходные положения соционики. Сделаем буквенные обозначения для тех компонентов психики, которые, согласно Юнгу, имеют типические черты:
логика T или t,
этика F или f,
сенсорика S или s,
интуиция N или n.
Здесь большие буквы обозначают экстравертный характер психологической функции, а маленькие - интровертный. Экстравесия и интроверсия - это тоже психологические единицы, хотя их смысл в соционике несколько иной, чем в остальной психологии. Экстраверсия в психологии отражает преимущественную направленность субъекта на внешний мир и других людей, а интроверсия - уход в себя, в свой внутренний мир.
Еще два элемента характеризуют направленность личности: это рациональность и иррациональность, что по классификации И.П. Павлова, примерно соответствовало бы более развитому соответственно левому или правому полушарию головного мозга. Если, например, человек не любит работать по плану, то он обычно относится к иррациональному типу. Он как бы подчиняется спонтанным импульсам, в житейских ситуациях действует по ходу дела.
Путем перемножения числа элементов трех независимых типологических характеристик получаем 4х2х2=16 - число психологических типов. Будучи расположены в определенном порядке, эти типы образуют социон, охватывающий как ныне живущих, так и живших в прошлом людей.
И здесь мы опираемся на обычно принимаемое историками допущение о том, что человек за период своей истории мало изменился в отношении своего психического и физического развития.
Вслед за Зигмундом Фрейдом и Карлом Юнгом, который обогатил психологию понятием коллективного бессознательного, соционика выделяет четыре пласта психики: хорошо осознаваемый (эго), хуже осознаваемый (супер-эго), которые в совокупности образуют ментальный блок, или ментальное кольцо; и неосознаваемый (или плохо осознаваемый) блок психики (витальное кольцо), состоящий из пластов ид и супер-ид. Последний и является т.н. коллективным бессознательным, в отличие от блока ид, который называют индивидуальным бессознательным. Эти пласты имеют модальности, соответствующие девизам: эго- "знаю", супер-эго- "надо", супер-ид- "хочу", ид - "могу".
Пласт эго отвечает за самоосознание личности, в нем личность осознает себя целостной. Что же касается супер-эго, то через этот пласт психики проявляются требования общества, социальные предпочтения и запреты, связанные с моралью, законами. Пласт ид подобен автопилоту, который следит за жизненными процессами организма и на базе которого работает индивидуальная психика. И, наконец, супер-эго - это общая информационная основа, присущая всему человеческому роду и даже всему живому вообще, а если вспомнить трансперсональную психологию С. Грофа, то и неживому тоже.
Кстати, в трансперсональной психологии и сделана попытка связать воедино физический и ментальный мир, причем Гроф осуществляет это со стороны психологии, в отличие от Э. Шредингера, который сделал попытку понять "механизм" живого со стороны физики и честно остановился. Подобный же путь к пониманию "всего", находясь на позициях физики, делает и Ф. Капра в своей книге "Уроки мудрости", получая замечания от известных психиатров Лейнга и Саймонтона о том, что такая позиция, игнорирующая законы психики, недостаточна.
Возвращаясь к супер-ид, заметим, что этот пласт психики структурирован архетипами, т.е. образами коллективного бессознательного, пришедшими из доистории человеческого рода. Там родятся или , по меньшей мере, подготавливаются абстрактные понятия, которые могут принадлежать науке, философии, религии, искусству.... Причем, особенно в последнем случае, где это обнаруживается явно, могут действовать и невербальные образы, без которых искусство было бы просто немыслимо (вспомним библейское: мысль изреченная есть ложь!).
Следует только иметь в виду, что система соционики, хотя и выросла из юнгианской, имеет несколько иное содержание понятий, например таких, как экстраверсия и интроверсия и некоторых других
Вернемся же к большому, согласно В.А. Лефевру, недостатку современной классической психологии (а именно с ее позиций строятся в основном рассуждения Психолога в приводимой в Приложении статье) - ее безмодельности. Соционика позволяет восполнить этот недостаток и построить информационную модель психики. Это делает заманчивым ее применение к оценке личности и отношений исторических деятелей, особенно мыслителей. Возможно, картина была бы более полной, если бы таким анализом занялся историк или философ. Однако, пока что за дело приходится браться представителям естественных наук, чей ум, вероятно, менее осложнен идеологическими наслоениями прошлого, и у которых познавательные трудности не способствовали развитию самоуспокоенности.
Пример применения соционики: Дон-Кихоты истории. Задачей этой статьи является оценка соционических типов некоторых известных персонажей истории. У истоков гуманистической эпохи эллинской мысли стоял "народный мудрец" Сократ. Он активно искал учеников, не беря платы за обучение, проявляя активное бескорыстие в поисках истины, ведущей к пониманию смысла жизни. Сократ не отвергал бога и верил дельфийскому оракулу, говоря, что и в нем самом сидит некий демон, который не советует ему, как надо поступать, а только отговаривает его от тех или иных поступков. Отсюда (в том числе) можно сделать вывод о том, что сильной психологической функцией Сократа является интуиция.
Будучи подвергнут суду своих сограждан за неуважение к традиционным богам, Сократ не очень стремился отстоять свои личные интересы, которые подсказывал житейский здравый смысл. Он больше боролся за свой идеал справедливости. Причем делал это прямо и бесхитростно, без учета установок и настроения судей, т.е. конкретной ситуации.
Получилось так, что он, казалось бы, знаток человеческой души не захотел или не смог применить эти знания к отстаиванию своего права на жизнь. Верность принципам (или, скорее, внутренним бессознательным установкам) оказалась сильнее инстинкта самосохранения. Он не изменил тем идеалам, которые нес своим ученикам, и бесстрашно принял смерть. Слово (логос) не разошлось с делом. Этим он напоминает Иисуса Христа: недаром "отцы " Церкви в начале христианской эры, а Б.Рассел уже в ХХ столетии считали Сократа предтечей И. Христа.
Иисус Христос проповедовал любовь. Прежде всего, к Отцу небесному, которого с "земных" позиций можно рассматривать как достаточно отвлеченную идею. Не претендуя на какой либо вклад в теологию, я хотел бы определиться с типом личности Христа. И здесь у меня есть предшественник - украинский физик и соционик О.Б. Слинько. Он считает, что Иисус Христос носит тип этико-интуитивного интроверта и что этим типом символизируется украинский народ и сам автор этой идеи. Надо сказать, что ЭИИ - это рациональный и интровертный тип. С ним не очень вяжется роль лидера, ведущего за собой массы.
С нашей же точки зрения, И. Христос - тип иррациональный, "беззаботный." ("Не заботьтесь... , что вам есть и что пить". Матф. 6-25). Его любовь скорее логической, а не эмоциональной природы, любовь как дань уважения и преданности Верховному существу. Кроме того, в поведении Иисуса много странного, с точки зрения обычных человеческих отношений. Даже исцеление неизлечимо больных и воскрешение мертвых он делает как бы не по велению сердца, а ради демонстрации могущества Пославшего его.
В выступлении перед прокуратором Иудеи тоже немало "странного", что и заставляет Понтия Пилата считать его безобидным проповедником, каких немало было в Иудее того времени. Кроме того, Христос ни на минуту не забывает о своей миссии, о своей исключительности, что согласно тому же Слинько, присуще именно интуитивно-логическому экстраверту (по О. Слинько, Вундеркинду), которого А. Аугустинавичюте назвала Дон-Кихотом. Итак, Иисус Христос по типу Дон- Кихот, как и Сократ. И судьбы их во многом схожи: "посеешь характер - пожнешь судьбу" - гласит пословица.
А "формула" (модель) личности типа Дон-Кихот имеет вид: NtSf/sFnT. Здесь первые два символа относятся к пласту эго, два следующих - к пласту супер-эго. А все перечисленные четыре (до косой черты) образуют ментальный блок, блок сознания. После косой черты (слева направо) первые два символа входят в состав пласта супер-ид, а два последних образуют ид. Такова "формула человека", о которой вероятно мечтал российский специалист по моделированию естественного и искусственного интеллекта В.А. Лефевр. Не анализируя ее подробно, скажем только, что она в сочетании с моделями других социотипов позволяет построить и отношения между ними. Правда, полностью построить описание типа и отношений между типами без экспериментального опроса референтной группы не удается. Поэтому абстрактная модель дополняется данными соционического эксперимента.
Персонажем, замыкающим анализируемую галерею образов, мы избрали видного физика и общественного деятеля России Андрея Дмитриевича Сахарова, который призван дополнить цепочку Сократ - Христос в качестве представителя науки. В отличие от рассмотренных деятелей прошлого, Сахаров был нашим современником. Его влияние на советское общество было весьма заметным. Он предложил проект конституции Советского Союза. А его известная фраза о том, что капитализм и социализм сыграли вничью, относящаяся к середине 60-х годов, требовала по тем временам немалого мужества, ибо тогда на официальном уровне преимущества социализма считались у нас неоспоримыми.
По-видимому, обостренное чувство ответственности за создание оружия гигантской разрушительной силы привело А.Д. Сахарова к правозащитной деятельности, которая даже в эпоху начавшейся перестройки всей общественной жизни долго не находила достаточного понимания в официальных кругах. Сахаров был даже направлен в ссылку в г. Горький, и лишь по возвращении избран депутатом Верховного Совета СССР. Но и на этом этапе стена непонимания не исчезла: слишком далеко он заглядывал вперед, за скачками его мысли, как и в молодости, трудно было угнаться окружающим.
И вот стоит он на трибуне во время сессии Верховного Совета СССР и произносит речь с осуждением войны, которую Советский Союз вел в Афганистане. Значительная часть депутатов отнеслась неодобрительно к его речи, в том числе многие депутаты-женщины. А он, не обращая внимание на шум и выкрики в зале, знай себе, гнет свое. Такое отсутствие психологического контакта со слушателями очень напомнила самозащиту Сократа на суде. Ситуация, характерная для поведения человека логического типа, каковым и является Дон-Кихот. Шла борьба за идею, которая тогда осталась чуждой аудитории, и только впоследствии жизнь доказала ее правоту. Мы видим в судьбах наших персонажей много общего, и это не удивительно: ведь, как мы теперь знаем, они принадлежат к одному психологическому типу. Не случайно в память об А.Д. Сахарове, сравнивая его с И. Христом, поэт Юрий Федоров написал [33]:
Чем чернее антихрист,
Тем светлее Христос.
Позволю себе немного воспоминаний, хотя я и не был знаком с Андреем Дмитриевичем лично. На дворе начало января 1990 года. Я брожу по коридорам Физического института Академии наук СССР, где совсем еще недавно после возвращения из горьковской ссылки работал А.Д. Сахаров сотрудником теоретического отдела, возглавляемого В.Л. Гинзбургом. Совсем недавно, ибо в декабре 1989 года гроб с его телом (а он скончался почти сразу после выступления на упомянутой сессии Верховного Совета) был вынесен из главного здания ФИАН'а. По рассказам очевидцев, это был пасмурный день, шел мокрый снег, а за стенами института ждала многотысячная толпа людей, пришедших проститься с Андреем Дмитриевичем. Организаторы похорон ждали приезда правительственной делегации во главе с М.С. Горбачевым, которая сильно запаздывала. Ожидающие волновались. Наконец, правительственная делегация появилась, и организаторы похорон вину за задержку деликатно взяли на себя. Дух Сахарова, еще витавший в этих стенах, не позволял поступить по-другому. А на стене висел отпечатанный на пишущей машинке проект конституции А.Д. Сахарова, его завещание своей стране.
Стихотворный отрывок завершит наш рассказ о трех Дон-Кихотах истории, каждый из которых олицетворяет соответствующую область знаний, а эти области могут находить своеобразный синтез в человеческой психике, их родной матери.
Сократ как предтеча Христа?
Задача весьма непроста!
Как мог этот мудрый старик,
К тому же внимательный к людям,
В защите пойти напрямик,
Себя раскрывая тем судьям?
Бесхитростный странник Христос
Суть правды божественной нес.
И Понтий Пилат неспроста
Отдал на распятье Христа,
Который раскрыл его суть
И верный указывал путь
К спасенью, но был осужден
И злобой людской пригвожден,
Бессильем и страхом распят -
И стар его помнит и млад.
За судьбы людские борец
Стал Сахаров - бомбы творец.
Он не был ее командир -
О том не забудет весь мир.
Высокою правдой земной
Поднялся над нашей страной.
Хоть болен и немощен сам,
Но слово летит к небесам.
Велик его авторитет,
Хотя между нами уж нет
Его ненавязчивых глаз.
Он, словно живой, среди нас.
Так три Дон-Кихота нашлось,
Чтоб сдвинуть истории ось.
Ты время на этой оси
С собою соотнеси!
2. Наука и мистицизм[49]
Размышления и дискуссии
...Живя или, возможно, только учась жить в мире с большей идеологической свободой, мы должны быть готовы ко встрече с явлениями, которые, как оказалось, существовали и раньше, но были загнаны куда-то в подполье души. Для этого нужно хотя бы определить, откуда, из какого пространства приходят к нам идолы и где они живут. Мы сами, наши дети и внуки, наши ученики - нуждаемся в этом.
Поскольку готового решения на все случаи жизни у меня нет, да и вряд ли оно вообще возможно, хочу предложить вниманию читателя некую полемику, имевшую недавно место на страницах газеты “Саратовский университет” и за ее пределами.
А началось все со статьи крупного российского физика-теоретика В.Л. Гинзбурга в газете “Поиск” (№ 38 за 1998 год), в которой он писал о неубедительности религиозной аргументации, приводимой в книге английского физика Поликинхорна, а также, на основании зарубежных публикаций, делал вывод о том, что, сравнительно редко попадаются продуктивно работающие физики, верящие в бога. Я написал свое мнение о статье Гинзбурга, и он ответил на мое письмо. Эта переписка, опубликованная в газете “СУ” №12 за 1998 год и приводится ниже.