ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЯ ПО СООБЩЕНИЮ О ПРЕСТУПЛЕНИИ: МЕРЫ ПО ОПТИМИЗАЦИИ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Для возбуждения уголовного дела необходимо не только наличие повода, но и основания, поэтому центральным вопросом уголовно-процессуальной деятельности на первой стадии уголовного судопроизводства является установление наличия основания для возбуждения уголовного дела.
Согласно ч.2 ст.140 УПК РФ основание для возбуждения уголовного дела содержит два неразрывно связанных требования: а) наличие признаков преступления в событии, ставшем известным органу или должностному лицу, компетентному разрешить вопрос о возбуждении уголовного дела; б) достаточность данных, на основе которых устанавливается наличие признаков преступления.
Уголовно-процессуальный закон не определяет, что следует понимать под признаками преступления. В теории уголовного процесса не выработано единой позиции относительного того, что необходимо установить для принятия решения о возбуждении уголовного дела.
В ч.2 ст.140 УПК РФ прямо предусмотрено установление признаков преступления, следовательно, необходимо определить, что следует вкладывать в это понятие. В теории уголовного права нет ясности в отношении термина «признаки преступления», а также соотношения со смежным понятием «состав преступления».
Поскольку ст.14 УК РФ преступлением признает виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом под угрозой наказания, к признакам преступления правильно отнести общественную опасность деяния, его противоправность, виновность и наказуемость.
Вместе с тем, устанавливать все признаки преступления на стадии возбуждения уголовного дела нет необходимости. Для решения вопроса о возбуждении уголовного дела достаточно иметь достоверное знание об общественной опасности и противоправности деяния. Виновность лица и его наказуемость устанавливаются, как правило, на стадии предварительного расследования, хотя данные об отсутствии этих признаков преступления могут быть выявлены и на первой стадии уголовного процесса.
В литературе высказано мнение о том, что общественная опасность определяется всеми признаками состава преступления, характеризующими его объект, объективную сторону, субъект, субъективную сторону. Представляется, что понятие состава преступления характеризует деяние не со стороны его общественной опасности, а как противоправное.
Устанавливать противоправность деяния, т.е. его запрещенность соответствующей нормой уголовного закона под угрозой применения к виновному наказания, необходимо, поскольку в постановлении о возбуждении уголовного дела должны быть указаны пункт, часть и статья уголовного закона, на основании которых возбуждается уголовное дело (ч.2 ст.146 УПК РФ).
Для решения вопроса о возбуждении уголовного дела достаточно установить наличие общего объекта преступления, который специально используется в теории уголовного права для отграничения преступлений от иных правонарушений. Помимо наличия объекта преступления, при возбуждении уголовного дела определяется его объективная сторона, учитывая разделение составов преступлений на формальные и материальные; устанавливать субъект преступления и субъективную сторону на данном этапе нет необходимости.
Решение вопроса о возбуждении уголовного дела обусловлено не только наличием основания для возбуждения уголовного дела, но и отсутствием оснований отказа в возбуждении уголовного дела (ст.24 УПК РФ). Очевидно, что отсутствие основания для возбуждения уголовного дела, означает отсутствие события преступления или отсутствие состава преступления (п.1 и 2 ч.1 ст.24 УПК РФ). Однако, при наличии оснований для возбуждения уголовного дела могут быть выявлены обстоятельства, составляющие другие основания, предусмотренные п.3 - 6 ч.1 ст.24 УПК РФ, влекущие отказ в возбуждении уголовного дела.
Согласно ст.5 УПК РСФСР 1960 года аналогичные обстоятельства именовались обстоятельствами, исключающими производство по уголовному делу. В юридической литературе были высказаны различные точки зрения на сущность указанных обстоятельств: одни авторы считали их отсутствие неотъемлемой частью понятия основания к возбуждению уголовного дела; другие - четко разграничивали обстоятельства, исключающие производство по делу, и основания к возбуждению уголовного дела. В связи с этим представляется продуманной конструкция уголовно-процессуального закона, четко разграничивающая основание для возбуждения уголовного дела (ч.2 ст.140 УПК РФ) и основания для отказа в возбуждении уголовного дела (ч.1 ст.24 УПК РФ).
Установление признаков преступления предполагает наличие о них достаточных данных. Какая же совокупность данных может быть признана достаточной для решения вопроса о возбуждении уголовного дела?
В УПК РФ нет ответа на этот вопрос, различны мнения и в процессуальной литературе. Одни авторы считают, что успешное решение задач возбуждения уголовного дела возможно лишь при условии достоверного вывода о событии, содержащем признаки преступления; другие полагают, что необходима наибольшая степень вероятности знания о событии преступления.
Следует согласиться с Н.Г.Шурухновым в том, что вопрос о достаточности фактических данных в каждом конкретном случае решается должностным лицом по своему внутреннему убеждению, с учетом совокупности всего имеющегося материала. Причем заранее предусмотреть все многообразие фактических данных, которые могут свидетельствовать о признаках преступления, невозможно.
Очевидно, что для предположительного вывода о наличии или отсутствии каких-либо фактов необходимо меньшее количество данных, чем для их достоверного установления. При возбуждении уголовного дела многие обстоятельства совершения преступления не известны, что не позволяет сделать достоверного вывода о признаках преступления. Кроме того, ч.2 ст.140 УПК РФ определяет в качестве оснований возбуждения уголовного дела достаточные данные, указывающие (выделено мною – Г.Х.) на признаки преступления. Поэтому справедливо утверждение Л.М.Карнеевой и Г.М.Миньковского о том, что «в момент возбуждения уголовного дела необходимо и достаточно достоверное наличие признаков, указывающих на возможность того, что преступление имело место». Иными словами, речь идет об обоснованном предположении, а не о достоверном знании.
Дознаватель, орган дознания, следователь обязаны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении, однако, возбуждать уголовное дело они могут только в пределах компетенции, которая устанавливается правилами родовой (предметной), территориальной, персональной, исключительной подследственности.
В связи с принятие УПК РФ особенно актуальна проблема возбуждения органом дознания уголовного дела о преступлении, хотя и отнесенном законом к его компетенции, но совершенном в условиях неочевидности. Согласно ч.2 ст.223 УПК РФ дознание производится по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных в ч.3 ст.150 УПК РФ, возбуждаемым только в отношении конкретных лиц, и закон не определяет порядка возбуждения и расследования уголовных дел о таких преступлениях, по которым лица, их совершившие, не установлены.
Изучение практики показывает отсутствие единообразия в данном вопросе. Так, в результате нашего исследования удалось выявить несколько процедур: а) уголовное дело возбуждает и расследует следователь (2,3% изученных уголовных дел); б) уголовное дело возбуждает дознаватель; прокурор, давая согласие на возбуждение уголовного дела, направляет их по подследственности следователю (11,4%); в) уголовное дело возбуждает дознаватель; прокурор, давая согласие на возбуждение уголовного дела, направляет дело по подследственности в дознание, после чего дознаватель либо без проведения следственных действий передает дело следователю (18,1%), либо в течение 10 суток проводит неотложные следственные действия и передает дело следователю (38,4%), либо в течение 15 суток проводит дознание и передает дело следователю (29,8%).
Следуя формулировке ч.2 ст.223 УПК РФ, уголовное дело может быть возбуждено органом дознания лишь отношении конкретного лица; если же такого лица нет – принять решение о возбуждении уголовного дела орган дознания не правомочен и сообщение о преступлении должно быть передано для разрешения следователю.
Представляется, подобная новелла ведет к превышению сроков рассмотрения сообщений о преступлениях, а также к увеличению нагрузки на следователей за счет преступлений, отнесенных к компетенции органов дознания и не представляющих большой общественной опасности. Так, по данным нашего исследования за период действия УПК РФ число уголовных дел о таких преступлениях, совершенных в условиях неочевидности, составило около 70% от всех уголовных дел, переданных по подследственности.
Исходя из этого, необходимо внести в ст.223 УПК РФ изменения, согласно которым орган дознания вправе возбуждать уголовные дела не только по очевидным, а по всем преступлениям, указанным в ч.3 ст.150 УПК РФ.
Нельзя обойти вниманием и вопрос о том, кто является субъектом возбуждения уголовного дела при рассмотрении сообщения о преступлении органом дознания, дознавателем.
Статьи 2, 109 УПК РСФСР 1960 года в качестве субъекта возбуждения уголовного дела называли орган дознания. В силу этого некоторые процессуалисты делают вывод, что вынесение постановлений о возбуждении уголовного дела и об отказе в этом от имени оперативного работника с последующим утверждением начальником криминальной милиции не соответствует закону.
Представляется более правильной позиция Верховного Суда Российской Федерации по этому вопросу. Судебная практика последнего времени не признает подобный порядок нарушением уголовно-процессуального закона: реализация положений закона о наделении правами и обязанностями в одних случаях органа дознания, в других – лица, производящего дознание, состоит в том, что те процессуальные документы, в которых фиксируется решение органа дознания (в частности, постановление о возбуждении уголовного дела), составляется лицом, производящим дознание, и утверждается начальником.
В УПК РФ, к сожалению, этот вопрос также четко не определен. Нормы, регламентирующие возбуждение уголовного дела, в одних случаях адресованы органу дознания (ст.40, 157), в других – дознавателю (ст.146), либо обоим названным участникам уголовного судопроизводства (ст.144, 145). При этом в качестве базовой нормы, определяющей единый порядок возбуждения уголовного дела, называется ч.1 ст.146 УПК РФ, где речь идет именно о дознавателе, а не об органе дознания, как о субъекте, принимающем данное процессуальное решение.
Вот почему правомерно сделать вывод, что постановление о возбуждении уголовного дела может быть вынесено как начальником органа дознания, так и дознавателем. При этом постановление, составленное дознавателем, не нуждается в утверждении должностным лицом, обладающим процессуальными полномочиями органа дознания.
О возбуждении уголовного дела дознаватель или следователь выносит постановление. Часть 4 ст.146 УПК РФ требует незамедлительного направления прокурору постановления о возбуждении уголовного дела, поскольку юридическую силу данный документ приобретает лишь после получения согласия прокурора.
Указанная новелла относится к числу самых спорных: уже после принятия УПК РФ предложения о необходимости корректировки процедуры обязательного согласования с прокурором решения о возбуждении уголовного дела высказаны многими процессуалистами.
Цель этого нововведения понятна и сводится к обеспечению законности и обоснованности возбуждения каждого уголовного дела, заслону против возбуждения «заказных» уголовных дел.
Однако установление в законе требования получения согласия прокурора на возбуждение следователем или дознавателем уголовного дела фактически стало серьезным препятствием своевременному возбуждению уголовного дела, проведению неотложных следственных действий, раскрытию преступления «по горячим следам», задержанию подозреваемых, обнаружению и закреплению доказательств. Характерен в этом отношении следующий пример.
В Республике Тыва на пастбище в 15 км от г.Туран было совершено разбойное нападение на пастухов с целью завладения лошадьми. Потерпевшие одного из нападавших задержали и связали. Прибывший следователь в течение трех часов произвел осмотр места происшествия, опросил очевидцев и правонарушителя. Однако протокол задержания лица, захваченного пастухами, не оформил, поскольку не получил согласие прокурора на возбуждение уголовного дела. Следователь оставил лицо связанным на пастбище под присмотром пастухов, и отправился в г.Туран к прокурору с постановлением о возбуждении уголовного дела и материалами проверки. Получив согласие прокурора, следователь вернулся на пастбище, оформил протокол задержания, допросил потерпевших.
Действительно, прокуроры не имеют реальной возможности выезжать на места большинства преступлений, по которым необходимо осуществление расследования «по горячим следам», производство неотложных следственных действий. В таких ситуациях возвращение следователя или дознавателя с места происшествия для получения согласия прокурора означает упущенное время, создает угрозу утраты доказательств, установления лица, совершившего преступление.
На практике срок получения согласия прокурора составляет от нескольких часов до трех и более суток. Так, для получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела № 22652 в Кытмановском РОВД Алтайского края в связи с удаленностью от райцентра на 50 км, было затрачено 8 часов; в Яровском РОВД Алтайского края этот срок в ряде случаев занимал до 5 дней; в Волгоградской, Иркутской, Камчатской, Ленинградской, Костромской, Читинской, Свердловской, Липецкой и других областях в населенных пунктах, где нет прокуроров, на выполнение данной процедуры требуется от 3 часов до 2 суток.
Причинами столь длительных сроков получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела является, во-первых, отдаленность целого ряда органов предварительного следствия от мест дислокации прокуратур. По данным Следственного комитета при МВД России, на апрель 2002 года из 2895 следственных подразделений органов внутренних дел – 432 (14,9%) расположены в населенных пунктах, находящихся от прокуратур и судов на расстоянии от 10 до 600 км. В указанных подразделениях в 2001 году было возбуждено свыше 75 тысяч уголовных дел, задержано по подозрению в совершении преступлений более 15 тысяч человек, в отношении почти 13 тысяч было избрано заключение под стражу. Аналогичное положение отмечается и в органах дознания, 742 из которых отделаны на значительное расстояние от надзирающих прокуроров.
Во-вторых, в ряде органов прокуратуры отсутствуют должности заместителей прокуроров, поскольку только эти должностные лица, наряду с прокурорами, в силу ч.6 ст.37 УПК РФ обладают полномочиями давать согласие на возбуждение уголовного дела. В связи с этим очевидны трудности в организации дежурств в течение суток, выходных, праздников и др.
В-третьих, в качестве причины несвоевременного возбуждения уголовного дела нельзя не отметить и недостаточность ресурсного и финансового обеспечения органов внутренних дел (нехватку транспортных средств, компьютерной и копировальной техники, средств связи).
Особую сложность процедура получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела представляет для следователей следственных подразделений при УВД на транспорте. Транспортные прокуроры, осуществляющие надзорные функции за процессуальной деятельностью следователей этих подразделений, находятся за несколько десятков, а иногда – сотен километров от соответствующих ОВД (УВД) на транспорте (к примеру, в следственном отделе при ЛОВД на ст.Псков на получение согласия прокурора было затрачено 36 часов: постановление следователя было направлено от ст.Дно поездом 2 июля в 19 часов в г.Псков; к Псковскому транспортному прокурору оно поступило в 9 часов 3 июля, а отправлено обратно – в 19 часов; следователь смог начать работу по делу лишь утром 4 июля).
Кроме того, при расследовании преступлений, совершенных на транспорте, потерпевшие и свидетели, проживающие в разных городах России, не имеют возможности дожидаться допроса и производства других следственных действий (что возможно только после получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела). Это влечет дополнительные расходы на командировки следователей, оплату проезда, проживания участников процесса.
Не вполне оправдано установление в законе согласия прокурора на возбуждение уголовного дела и с точки зрения реализации участниками процесса права на обжалование такого решения вышестоящему прокурору или в суд. Очевидно, что при отмене решения о возбуждении уголовного дела как незаконного и необоснованного прокурору, давшему согласие на это, будет психологически сложно принять иное решение.
В связи с этим полагаю целесообразным вернуться к ранее существовавшему порядку возбуждения уголовного дела, когда копия постановления следователя немедленно направлялась прокурору.
Тем не менее, поскольку согласие прокурора на возбуждение уголовного дела все же предусмотрено в УПК РФ, возможно высказать некоторые соображения в целях оптимизации процедуры его получения.
Представляется, что законодатель не случайно не указал в ч.4 ст.146 УПК РФ конкретного срока, отведенного на направление постановления следователя или дознавателя о возбуждении уголовного дела прокурору для получения согласия, отмечая, что это должно быть сделано «незамедлительно». Очевидно, понятие «незамедлительно» правильно толковать не только как «без промедления», но и в том смысле, что следователь и дознаватель должны направить соответствующее постановление сразу же, как для этого представится возможность. Это весьма актуально, когда преступление совершено в отдаленной местности, следователь или дознаватель ведут расследование на месте преступления и не могут покинуть его в связи с большим объемом работы.
В такой ситуации возникает вопрос: правомерно ли производство следственных действий, направленных на сохранение следов преступления, помимо разрешенных в законе, до получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела? Представляется, в подобных исключительных случаях допустимо получение согласия прокурора на возбуждение уголовного дела по телефону, радио, с использованием факсимильной связи и т.д., с последующим оформлением согласия в письменной форме. В связи с этим неприемлемо предложение некоторых авторов об установлении единого 24-часового срока для направления прокурору постановления о возбуждении уголовного дела.
В ч.2 ст.116 УПК РСФСР 1960 года было предусмотрено полномочие прокурора отменить постановление следователя о возбуждении уголовного дела, вынесенное без достаточных оснований. В этих случаях прокурор отказывал в возбуждении уголовного дела либо прекращал уголовное дело, если по нему были произведены следственные действия. УПК РФ такого механизма не содержит. В связи с этим очевиден вопрос: какова судьба материалов проверки сообщения о преступлении, в ходе которой проведены осмотр места происшествия, освидетельствование, назначена судебная экспертиза, если прокурор отказал в даче согласия на возбуждение уголовного дела?
На наш взгляд, в такой ситуации прокурору в постановлении об отказе в даче согласия на возбуждение уголовного дела надлежит изложить основания отказа, которые должны состоять либо в констатации отсутствия признаков преступления либо наличия оснований отказа в возбуждении уголовного дела, предусмотренных ст.24 УПК РФ. Такой документ обозначает окончание уголовного судопроизводства по данному сообщению о преступлении.
Кроме того, совершенствованию процедуры получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела послужит установление в законе права следователя и дознавателя обжаловать такое решение прокурора не только вышестоящему прокурору, но и в суд в порядке, установленном ст.125 УПК РФ.
В случае отсутствия основания для возбуждения уголовного дела, а равно при наличии основания отказа в возбуждении уголовного дела следователь или дознаватель отказывает в возбуждении уголовного дела (ч.1 ст.148 УПК РФ).
Решение об отказе в возбуждении уголовного дела имеет важное юридическое значение: им, как и решением о возбуждении уголовного дела, завершается первая стадия уголовного процесса. В данном решении констатируется, что расследования по поводу конкретного сообщения о преступлении не будет, следовательно, судопроизводство завершено, т.к. не было преступления или, хотя и было, но дальнейшему производству препятствуют указанные в законе обстоятельства.
Круг обстоятельств, составляющих основание для отказа в возбуждении уголовного дела, строго определен законом и расширительному толкованию не подлежит. Грубым нарушением закона являются встречающиеся в практике отказы «в результате изменения обстановки», «за недостаточностью доказательств», «по мотивам нецелесообразности возбуждения уголовного дела».
Изучение нами «отказных материалов» показало, что в большинстве случаев (83,1%) решения об отказе в возбуждении уголовного дела были вынесены в связи с отсутствием события преступления и отсутствием состава преступления.
В связи с распространенностью констатации отсутствия состава преступления в качестве основания для отказа в возбуждении уголовного дела, обращает внимание норма, указанная в ч.1 ст.148 УПК РФ, которой предусмотрено, что отказ в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления возможен лишь в отношении конкретного лица. На практике достаточно распространены ситуации, когда в возбуждении уголовного дела необоснованно отказывается, поскольку лицо, совершившее преступление, не установлено, и раскрыть преступление в ходе предварительного расследования маловероятно. Поэтому УПК РФ предусматривает, что, если состав преступления на стадии возбуждения уголовного дела не установлен, уголовное дело (при наличии признаков преступления) должно быть возбуждено. Это, по нашему мнению, послужит реализации конституционного принципа о доступе граждан к правосудию (ч.1 ст.46 Конституции Российской Федерации).
В процессуальной литературе высказано мнение, что отказ в возбуждении уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, отсутствием согласия суда на возбуждение уголовного дела или на привлечение в качестве обвиняемого одного из лиц, указанных в п.1-5, 9, 10 ч.1 ст.448 УПК РФ (т.е. на основании п.3 и 6 ч.1 ст.24 УПК РФ), не допускается, если лицо, по поводу действия (бездействия) которого принимается данное решение, против этого возражает.
Указанная точка зрения, видимо, основана на положениях ч.2 ст.27 УПК РФ о том, что прекращение уголовного преследования по указанным основаниям возможно лишь при согласии подозреваемого или обвиняемого. Представляется, данное предписание закона распространяется на принятие решения о прекращении уголовного дела и не имеет отношения к отказу в возбуждении уголовного дела. Это обусловлено тем, что на этапе рассмотрения сообщения о преступлении нет процессуальной фигуры подозреваемого (ст.46 УПК РФ) и тем более обвиняемого (ст.47 УПК РФ), согласие которых на прекращение уголовного преследования необходимо получить. Вряд ли можно говорить на этом этапе и об осуществлении уголовного преследования, первым процессуальным проявлением которого, на наш взгляд, служит постановление о возбуждении уголовного дела, да и то в отношении конкретного лица. В связи с этим мнение о получении согласия лица на отказ в возбуждении уголовного дела по основаниям, указанным в п.3 и 6 ч.1 ст.24 УПК РФ, на нормах закона не основано.
Копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в течение 24 часов с момента вынесения направляется прокурору. В органах внутренних дел уже сложилась такая практика, хотя УПК РСФСР 1960 года не возлагал на орган дознания и следователя этой обязанности. Требование обязательного направления прокурору копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела поддержано и в процессуальной литературе.
Некоторыми авторами обосновывается целесообразность установления в законе правила о санкционировании прокурором каждого постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Вряд ли такое предложение приемлемо, поскольку его принятие приведет к чрезмерному усложнению порядка принятия решения по сообщению о преступлении и, как результат, - к нарушению предусмотренных законом сроков рассмотрения сообщения.
В соответствии с ч.3 ст.145 УПК РФ орган дознания, дознаватель и следователь, действуя в рамках компетенции, вправе, не возбуждая уголовное дело, направить сообщение по подследственности или в суд. В этом случае принимаются меры по сохранению следов преступления.
При принятии решения о передаче сообщения о преступлении по подследственности или в суд особое значение имеет соблюдение процессуальных сроков. Статья 144 УПК РФ для этого вида решения устанавливает те же сроки, что и для решения о возбуждении уголовного дела и об отказе в этом. Однако в законе отсутствует четкая регламентация момента, с которого необходимо исчислять срок разрешения вопроса о возбуждении уголовного дела по сообщению о преступлении, переданному по подследственности из органа дознания следователю. Следует согласиться с А.П.Гуляевым, который считает этот пробел в уголовно-процессуальном законе одной из причин незаконного превышения срока разрешения сообщений о преступлении.
Статья 144 УПК РФ допускает два варианта толкования момента, с которого необходимо исчислять срок принятия по сообщению, переданному по подследственности или в суд: 1) с момента поступления этого сообщения; 2) с момента его поступления в соответствующей орган по подследственности или в суд. Очевидно, что при втором варианте срок принятия решения по сообщению о преступлении увеличивается до двадцати и более суток, что противоречит требованиям закона.
В соответствии с законом в результате рассмотрения сообщений о преступлении в конечном итоге должно быть принято одно из двух решений - о возбуждении уголовного дела или об отказе в этом, а решение о передаче сообщения по подследственности или в суд носит промежуточный характер. Исходя из этого, установленный ст.144 УПК РФ срок является окончательным для разрешения сообщения, что необходимо учитывать при передаче его по подследственности или в суд.
В литературе высказано мнение о необходимости вынесения постановления о направлении материалов по подследственности или подсудности. Представляется, что в силу закона решение о передаче сообщения по подследственности или в суд не требует постановления и оформляется письмом с изложением обстоятельств, послуживших основанием для направления сообщения о преступлении по подследственности или в суд.
Важнейшим элементом уголовно-процессуальной деятельности по рассмотрению сообщений о преступлении, способствующим защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступления, является извещение заявителя о принятом решении, которое в соответствии с законом осуществляется дважды. Во-первых, на основании ч.2 ст.145 УПК РФ заявителю сообщается о результатах рассмотрения сообщения и принятии органом дознания, дознавателем и следователем решения о возбуждении уголовного дела, либо об отказе в этом, либо о передаче сообщения по подследственности или в суд. Во-вторых, при направлении постановления дознавателя или следователя о возбуждении уголовного дела прокурору для получения его согласия о решении прокурора следователь, дознаватель в тот же день уведомляет заявителя. В этом случае о решении прокурора уведомляется лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело.
Закон однозначно не определяет срок, в течение которого заявителю должно быть сообщено о принятом решении. Так, в ч.2 ст.145 УПК РФ применительно к процессуальным решениям, принимаемым органом дознания, дознавателем, следователем, такой срок не указан. В силу ч.4 ст.146 УПК РФ о решении прокурора о даче согласия на возбуждение уголовного дела (отказе в этом либо направлении для дополнительной проверки) должно быть сообщено «в тот же день». При отказе в возбуждении уголовного дела этот срок составляет 24 часа с момента вынесения постановления (ч.4 ст.148 УПК РФ).
В целях устранения путаницы в реализации данных положений закона целесообразно установить единый 24-часовой срок для сообщения заявителю о принятом по его сообщению решении, о чем внести изменения в ч.2 ст.145 и ч.4 ст.146 УПК РФ.
УПК РФ, также как и УПК РСФСР 1960 года, не предусматривает обязательных требований к форме таких сообщений (исключение сделано лишь для постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, копия которого направляется заявителю; также лицу, против которого возбуждено уголовное дело, вручается копия постановления об этом). По сложившейся практике об устном уведомлении делается отметка на постановлении, в случае направления письменного - копия сообщения приобщается к уголовному делу или к «отказному материалу».
В связи с этим в процессуальной литературе высказываются предложения о совершенствовании процедуры уведомления заявителя о принятом по сообщению решении: в частности, об установлении права заявителя знакомиться с материалами проверки заявления и сообщения о преступлении при отказе в возбуждении уголовного дела и с самим постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела; а также документальной фиксации этого факта путем отметки в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела.
Представляется, что ознакомление заявителя с «отказным материалом» оправдано по ряду соображений. Во-первых, оно способствовало бы созданию у него объективного мнения о проведенной проверке, исключило необоснованные жалобы; во-вторых, заявитель получил бы возможность обосновать жалобу на отказ в возбуждении уголовного дела материалами проверки; в-третьих, дознаватель и следователь, зная, что заявитель сможет ознакомиться с материалами проверки, будут более тщательно подходить к рассмотрению сообщения о преступлении.
Исходя из этого, право заявителя знакомиться с материалами проверки сообщения о преступлении, по которому отказано в возбуждении уголовного дела, следует предусмотреть в ст.148 УПК РФ.
УПК РФ (ч.2 ст.145, ч.5-7 ст.148) предусматривает исключительно важное для заявителя право - обжаловать решение, принятое по сообщению о преступлении. Сопоставление положений УПК РФ позволяет прийти к следующим выводам относительно особенностей обжалования в стадии возбуждения уголовного дела.
Во-первых, на основании ст.123-125 УПК РФ действия (бездействие) и решение органа дознания, дознавателя, следователя, предпринятые на данной стадии, могут быть обжалованы прокурору или в суд. Во-вторых, в ч.2 ст.145 УПК РФ говорится о праве обжалования заявителем решения по сообщению о преступлении. При этом применительно к решению об отказе в возбуждении уголовного дела установлена возможность принесения жалобы как прокурору, так и в суд. Закон не содержат прямого указания на судебный порядок обжалования возбуждения уголовного дела (ст.125 УПК РФ). Однако, согласно этой статье, в суд может быть обжалованы и иные решения, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства, поэтому к числу решений, обжалуемых в судебном порядке, следует относить и постановление о возбуждении уголовного дела. В-третьих, лицо правомочно оспаривать как сам вывод о наличии или отсутствии поводов и оснований для возбуждения уголовного дела, так и мотивы, по которым вынесено постановление. Наконец, в законе отсутствует специально установленная норма о сроках принесения жалоб на стадии возбуждения уголовного дела. Это дает основание сделать вывод, что обжалование решений и действий не ограничено каким-либо сроком.
* * *
В заключение отметим, что при совершенствовании правового регулирования и практики уголовно-процессуальной деятельности на стадии возбуждения уголовного дела следует исходить из самостоятельности этой стадии по отношению к предварительному расследованию, а также обязательности по каждому уголовному делу. Значение возбуждения уголовного дела заключается и в том, что оно служит правовым основанием для всех процессуальных действий и решений при расследовании и разрешении уголовного дела, поэтому ликвидация данной стадии представляется нецелесообразной.
Конструкция уголовного судопроизводства, отводящая этапу возбуждения уголовного дела столь значительное место, выгодно отличает отечественный уголовный процесс от уголовного судопроизводства англосаксонского и континентального типов, свойственных государствам с развитой правовой системой. Выявление наличия или отсутствия уголовно-правовых и процессуальных предпосылок, необходимых для начала процессуальной деятельности по уголовному делу, служит существенной гарантией законности в уголовном судопроизводстве.
Володина Л.М. Новые проблемы возбуждения уголовного дела
// Актуальные вопросы уголовного процесса современной России:
Межвузовский сборник научных трудов. - Уфа: РИО БашГУ, 2003.
К оглавлению сборника
Л.М. Володина - д-р юрид. наук, профессор, зав. кафедрой уголовного процесса и криминалистики ИГиП Тюменского государственного университета (г.Тюмень)
НОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
С принятием нового уголовно-процессуального закона видоизменились многие традиционные институты уголовно-процессуального права, в том числе претерпел некоторые изменения и институт возбуждения уголовного дела. Насколько позитивны эти изменения?
Российское уголовное судопроизводство как система последовательно сменяющихся стадий являет собой сложную картину процесса исследования обстоятельств совершенного преступления, итог которой вывод о виновности или невиновности лица. Начало уголовно-процессуальной деятельности в российском уголовном судопроизводстве связывается со стадией возбуждения уголовного дела. В соответствии со ст. 140 УПК РФ уголовное дело может быть возбуждено только тогда, когда имеются поводы и основания для возбуждения уголовного дела. Поводы к возбуждению уголовного дела перечислены в ч. 1 ст. 140 УПК РФ Уголовно-процессуальный закон, как и ранее, не дает определения повода, изменилась лишь регламентация самого перечня поводов к возбуждению уголовного дела. Часть вторая ст. 140 УПК
РФ, по сути, повторяя норму старого закона, предусматривает основания для возбуждения уголовного дела, которыми является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления. Закон не требует установления юридической квалификации деяния, как и в прошлом (ибо это и невозможно на данном временном отрезке производства), но правоприменитель, принимая решение, обязан дать предварительную квалификацию. Порядок принятия и оформления первичной информации о совершенном или готовящемся преступлении регламентирован в законе лишь в самом общем виде.
Статья 141 УПК РФ лишь некоторым образом уточняет правила оформления первичной информации, поступившей в органы, полномочные принимать решение о возбуждении дела.
Процессуальный порядок проведения предварительной проверки поступившей в органы информации в виде повода к возбуждению уголовного дела законом не регламентирован. В силу этого так и остается неясным, является ли она по своей природе доказыванием. Существует немалое количество точек зрения ученых по означенному вопросу: от полного отрицания доказывания на этой стадии до признания его с соответствующим обоснованием авторами своих позиций.1
Способы проведения предварительной проверки в стадии возбуждения уголовного дела многообразны, К их числу относятся истребование документов, отобрание объяснений, организация инвентаризаций, требование производства ревизий, проведение оперативно - розыскных мероприятий, осмотр места происшествия и др. Ныне законодатель, кроме того, предусмотрел возможность производства до возбуждения уголовного дела еще двух следственных действий: освидетельствования и производства судебной экспертизы.
Законодатель обошел молчанием порядок проверки, осуществляемой без производства следственных действий. Собственно, по логике вещей, исходя из ныне действующего законодательства, это вполне объяснимо: процедура возбуждения уголовного дела так и осталась как бы за рамками уголовно-процессуальной формы. С другой стороны, отдельные ее элементы все же регламентированы нормами уголовно-процессуального закона. Так, статьи 141 - 143 УПК РФ регламентируют в общих чертах порядок приема и регистрации заявлений и сообщений, явки с повинной, рапорта об обнаружении признаков преступления, ст. 144 УПК закрепляет порядок рассмотрения сообщения о преступлении, ст. 145 УПК устанавливает некоторые правила принятия итогового решения, завершающего данную стадию. В соответствии с частью четвертой ст. 146 УПК, законодатель допускает производство осмотра места происшествия, освидетельствования, назначение и производство судебных экспертиз. Двойственной позиции законодателя в регламентации процедуры возбуждения уголовного дела мы обязаны сложившемуся в теории и на практике противоречию: с какого момента начинается уголовный процесс, - с момента ли получения и фиксации первичной информации о совершенном преступлении либо с момента принятия решения о возбуждении уголовного дела. В теории уголовно-процессуального права существует мнение о том, что стадия возбуждения уголовного дела "происходит за рамками производства по конкретному уголовному делу".2
Проблема эта носит не только теоретический характер. В случае отказа в возбуждении уголовного дела естественно возникает вопрос: а имели ли место уголовно-процессуальные отношения. Ответ на вопрос найти невозможно, исходя из общего постулата о том, что уголовный процесс начинается с момента принятия решения о его начале. Проще обойти вопрос молчанием, если предварительная проверка не затронула интересов частных лиц.
Анализ практики дает основание утверждать, что новый УПК не решил тех проблем, которые стояли перед органами расследования, более того, породил новые проблемы. Разброс регламентации отдельных процессуальных действий на стадии возбуждения уголовного дела в различных главах УПК, привел к несогласованности его отдельных положений. Как отмечают практики, из содержания норм неясно, вправе ли дознаватель, получив сообщение о преступлении, по которому предварительное следствие обязательно, принять решение о возбуждении уголовного дела либо обязан провести проверочные мероприятия, после чего направить материалы проверки прокурору для определения подследственности. Трудно понять также, вправе ли следователь органа внутренних дел, выехав на место происшествия и установив признаки преступления, которое подследственно следователю прокуратуры, принять решение о возбуждении уголовного дела и производить неотложные следственные действия.
Из числа субъектов, наделенных правом отказа в возбуждении уголовного дела, ныне законом исключены органы дознания, в связи с этим на практике возник целый ряд вопросов.
Статья 146 УПК РФ установила возможность производства экспертизы до возбуждения уголовного дела. Практика идет по пути назначения экспертиз на стадии возбуждения уголовного дела, но проведение их осуществляется в рамках возбужденного уголовного дела. Это естественно, поскольку статус участников процесса на данной стадии не регламентирован (и не может быть регламентирован), что требует определенной подстраховки во избежание нарушения прав человека. Этим обстоятельством объясняется и невозможность производства освидетельствования до возбуждения уголовного дела. Норма, разрешающая производство этого следственного действия до принятия решения о начале производства по делу, непригодна, она не может быть реализована, поскольку при производстве этого следственного действия речь идет об обследовании живого лица.
По данным обобщения практики реализации нового уголовно-процессуального закона для определения наркотиков и ныне на стадии возбуждения уголовного дела проводятся исследования обнаруженного вещества, а не судебные экспертизы.
Одним из значимых изменений, происшедших на этой стадии уголовного процесса, является требование согласия на возбуждение уголовного дела прокурора. По результатам обобщения следственной практики Тюменской области за период с 1 июля по 1 декабря 2002 года абсолютное большинство постановлений о возбуждении уголовных дел согласованы прокурорами в обычном режиме рабочего времени и дежурств прокуроров и их заместителей в праздничные и выходные дни. При выезде в составе следственно-оперативных групп по сообщениям о совершении убийств и иных особо тяжких преступлений, в том числе и в ночное время, прокурорами дано согласие на возбуждение 159 уголовных дел.
Следователь ныне лишен процессуальной самостоятельности в решении вопроса о возбуждении уголовного дела. Исходя из логики вещей, этим нововведением законодатель повысил ответственность прокурора за принятие решения о начале производства по уголовному делу, упрочив одновременно гарантии прав человека и гражданина в сфере уголовного судопроизводства.
Исходя из результатов обобщения практики, особых сложностей реализация положений ст. 146 УПК РФ о получении согласия прокурора не вызвала. Однако, несмотря на казалось бы в целом сложившуюся позитивную картину, некоторым образом настораживает проблема получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела в случаях выезда следователя (дознавателя) в удаленные населенные пункты области. Анализ практики дает крайне противоречивые результаты. С одной стороны, абсолютное большинство прокуроров районных и окружных прокуратур в своих докладных записках сообщают о том, что следователями (дознавателями) не используются в целях неотложного рассмотрения вопроса о необходимости возбуждения уголовного дела технические средства связи. Вместе с тем существует информация и иного рода. В отдельных районах Тюменской области в случаях, когда возникает необходимость такого согласования в удаленных населенных пунктах, осуществляется применение технических средств связи. В связи с этим возникает вопрос о том, каким образом оформляется в подобных ситуациях получение согласия на возбуждение уголовного дела.
Настораживает то обстоятельство, что согласие прокурора, полученное по телефону, воспринимается на практике как рядовое явление. Предлагается даже использовать такую форму значительно шире, установив порядок ее применения межведомственным нормативным актом. Но такое согласие - не более чем фикция, если исходить из смысла закона, что получение согласия должно быть направлено на проверку законности и обоснованности возбуждения уголовного дела. Складывается впечатление, что законодатель с самого начала внедрил норму, не отвечающую притязаниям. Проверка законности и обоснованности возбуждения уголовных дел всегда осуществлялась надзирающим прокурором и в прошлом, когда требование получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела не существовало.
На практике используются также информационные сообщения прокурору о возбуждении дела с последующей дачей согласия.
Прошедшие пять месяцев деятельности правоохранительных органов в режиме нового уголовно-процессуального законодательства показали, что насущной проблемой оказалось обеспечение исполнения требований закона о вынесении постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела лицами, перечисленными в ч.1 ст. 148 УПК РФ. Дело в том, что до получения решения коллегии Тюменской областной прокуратуры такие постановления выносились участковыми уполномоченными милиции и оперуполномоченными уголовного розыска. В результате по области состоялось 1216 постановлений участковых уполномоченных и 2244 постановления оперуполномоченных, которые можно, по сути, назвать незаконными. Проблема требует скорейшего разрешения, поскольку на этот счет до сих пор нет никаких соответствующих разъяснений, нет информации и о практике правоприменения в других регионах.
Подводя итог, следует заметить, что институт возбуждения уголовных дел и практика правоприменения не получили от нового уголовно-процессуального закона ожидаемых позитивных изменений. Более того, уголовно-процессуальный закон породил новые серьезные проблемы в правоприменительной деятельности.
Литература и примечания
1. См. об этом подробно: Сердюков П.П. Доказательства в стадии возбуждения уголовного дела / Учебное пособие. Иркутск, 1981.
2. Тетерин Б.С., Трошкин Е.З. Возбуждение и расследование уголовных дел. М.: 1997. С. 6.