Глава 15. Штормовой прилив
- Что мы тут делаем? - спросила я и повернулась в сторону Колина.
Он действительно зашёл за мной, после двух бесконечно долгих часов, во время которых я ничего не делала, кроме как сидела на шикарном кожаном диване в квартире, смотрела на стеклянный стол и глупо улыбалась. Чувство триумфа, которое снова и снова поднималось во мне, привело меня в почти парящий счастливый экстаз. Нам это удалось: мы перехитрили Тессу. Я знала, что Колин не заманил бы меня в дюны, если бы это представляло опасность для нас или для меня. Так что Тессы здесь не было. У нас было преимущество перед этой глупой, старой сучкой.
Но теперь моё настроение незаметно изменилось. Мы стояли в ревущей темноте Северного моря в порту Хёрнум. Ни море, ни небо не успокоились. Волны сильно ударяли о камни стен гавани, и снова и снова брызги орошали наши лица.
- Теперь мы едим ко мне, - спокойно ответил Колин, взял меня за руку и спустился со мной по ступенькам к лодкам, танцующим на воде.
Инстинктивно я отступила на шаг, когда он начал отвязывать трос моторной лодки. Это была одна из тех ракет, с которыми Гринпис пытался захватить нефтяные танкеры или спасти тюленей, и которые использовали, чтобы отвезти туристов к китам. Я часто видела их по телевизору, но никогда ни в одной из них не плавала.
И сейчас я не горела желанием делать это.
- Вот на этом? Точно? - убедилась я скептически. Я застегнула куртку до самого подбородка, но резкий ветер проникал сквозь ткань до самой кожи. Кроме того, я мёрзла изнутри. Жар в моём сердце только что погас. Не осталось даже искры.
- Не бойся, она не утонет, - Колин ловко вскочил на лодку, которую, как скорлупу ореха, бросало туда-сюда. А мы всё ещё находились в гавани.
- Любой корабль может утонуть, - ответила я раздражённо. Его глаза сверкнули, когда он повернулся в мою сторону и протянул мне руку.
- У тебя есть выбор, Эли. У нас осталось примерно полчаса, чтобы отвезти тебя назад в квартиру. Или же мы поедем вместе. Дольше нам нельзя ждать, не то ветер станет слишком сильным, чтобы можно было выехать из гавани.
Я успокоилась, схватила его за руку и позволила затянуть себя на качающуюся лодку. В конце концов, я не хотела отступать. Колин подтолкнул меня на скамейку рядом с рулём, указал, чтобы я держалась за боковые ручки и не отпускала ни на секунду.
Десять минут спустя я знала, почему. Я кричала уже в пятый раз:
- Остановись! Медленнее, плыви медленнее! - хотя мне было ясно, что я вела себя как истеричная, избалованная цаца, которая боялась, что небольшая буря испортит ей причёску. Но я состояла только из страха.
Всё во мне хотело вернуться на землю, чтобы снова иметь под ногами твёрдую почву, а не быть брошенной в любой момент туда-сюда, не имея при этом шанса собраться или даже вздохнуть.
Волны надвигались со всех сторон, и про каждую я думала, что она опрокинет лодку. Для меня оставалось загадкой, как в последнюю секунду лодка всё-таки поднималась на ней, и, тем не менее, я проклинала всё это, так как всё неизбежно вело к тому, что лодка постоянно находилась в воздухе, чтобы потом с оглушительным треском обрушиться в следующую впадину, образовывающуюся между волн. Толчки были настолько сильны, что мокрые ручки почти выскальзывали у меня из пальцев.
Колин, напротив, стоял (стоял!) бесстрастно за рулём и даже не глядел в мою сторону: взгляд упрямо направлен на бушующее чёрное море, рука твёрдо держит рычаг газа.
- Помедленнее, пожалуйста, Колин! - закричала я в отчаянии, когда ветер утих на одну секунду. Я уже знала, что он это делал только для того, чтобы потом ещё более сердито начать хлестать море. Наконец Колин повернулся ко мне. Он был раздражён.
- Если я поплыву медленнее, то волны будут контролировать меня, а не наоборот, понятно? Держись крепче и смотри на горизонт. И перестань кричать, так тебе в лёгкие задувает слишком много холодного воздуха.
Моё "тупой говнюк" затерялось в новом рёве мотора. Смотреть на горизонт - это было типично для Колина. Я не видела никакого горизонта. Мир потерял все свои горизонты. Я видела только волны, мои глаза не находили в них никакой опоры. Сильнейшая тошнота охватила меня. У меня не получалось держать рот закрытым; я автоматически вскрикивала, если лодка начинала крениться в сторону и, как транспортное средство пирата, мчаться по ледяному воздуху, или её нос быстро взлетал из воды.
Я не знала, как долго Колин терзал нас, везя через неспокойное море - каждая минута казалась вечностью - и, тем не менее, у меня было такое чувство, будто я в дороге несколько часов. Единственное, что я чувствовала, как мои слёзы согревали моё холодное лицо, а мой трепет и дрожь были теперь единственной реакцией тела; я сама ничего этого больше не чувствовала, я только отмечала это, когда смотрела на себя вниз. Все ощущения сосредоточились на моём желудке, а ему было совсем не хорошо.
Внезапно лодка дёрнулась, и мы заехали, скрепя, на песчаную отмель. Колин прыгнул в волны, схватил верёвку и вытащил весящую тонну лодку на ил, где привязал её к деревянному столбу, качающемуся на ветру.
- Мы приехали! Ты не хочешь слезть?
«Я не могу», хотела сказать я, но побоялась, что меня вырвет, как только я начну говорить. Неподвижно я сидела на узкой скамеечке, по-прежнему сжимая ручки. Меня укачало, мне ужасно плохо, думала я так отчётливо и интенсивно, как только могла. Я не могу сейчас встать. Он что, не слышал меня?
Колин запрыгнул назад в лодку и оторвал мои пальцы по одному от ручек. Потом он поднял меня, отнёс через бурлящие волны на сушу, где перед нами в лунном свете появилась конструкция свайного жилища - хижина, возведённая на брёвнах и не намного просторнее, чем большая баня, но с балконом по всему периметру и телескопами на каждой стороне. Крутая лестница вела наверх. И уже следующее облако закрыло луну, и стало очень темно.
Колин переместил меня на своё правое бедро и поднялся по лестнице тремя упругими шагами. Когда дверь наконец закрылась и вой шторма остался за дверью, он поставил меня на деревянный пол. Я не двигалась. Я наслаждалась твёрдой почвой подо мной и настойчиво уговаривала себя, что креветки, которые я быстро навернула в Хёрнуме, не выплюну на ноги Колина, как только воспользуюсь своим голосом. Креветки должны остаться внутри меня.
- Тебя не укачало, Эли. Тебе просто страшно.
- Ха, - сказала я слабо и была очень горда, что мой желудок признал этот звук, не вывернувшись на изнанку. После нескольких спокойных вздохов я стала смелее. – Где, чёрт возьми, мы находимся?
- На Тришене, - ответил Колин сухо и взял меня за плечи, чтобы мягко приподнять и прислонить к краю кровати. Меня охватила внезапная сентиментальность - и здесь у Колина была кровать, хотя он не спал. Я вспомнила кровать с бархатным покрывалом в его доме в лесу, на которой мы вместе провели ночь, и прикусила себе язык, чтобы снова не заплакать.
- Тришен. Я ещё никогда о таком не слышала и не видела ни одного другого дома здесь ..., - пробормотала я. - Что это за остров?
Разговаривать всё ещё было трудно, и то обстоятельство, что во рту у меня почти больше не было слюней, не делало это дело проще. Колин склонился ко мне и прижал к моим губам чашку с водой.
- Это не остров. Это песчаная отмель. Я занял здесь место наблюдателя за птицами. Вообще-то работа начинается только в марте, но ..., - Колин сделал небольшое движение рукой, и я догадалось, что оно означало. Мары часто так поступали. Наблюдатель за птицами - это было, по крайней мере, так же не клёво, как помощник лесника, но в этот раз я воздержалась от ироничного комментария. Теперь я уже знала, почему Колин выбирал себе такую работу. Ему нужна была уединённость. Но эта уединенность, однако, была для меня слишком эксцентричной.
- Значит, никого, кроме тебя, здесь нет? Ты совсем один? - Колин помог мне подняться, после того как я выпила глоток воды - о чудо, мой желудок оставил его при себе - и отвёл меня к одному из панорамных окон.
Тришен был действительно только песочной отмелью. Была только эта хижина и больше ничего. А хижина состояла только из одной единственной, почти пустой комнаты. Возле стены стояла кровать - удобная кровать, должна была я признать - рядом письменный стол, так же небольшая кухонная ниша и шкаф. Это было всё.
Летом Колин отказался посвятить меня в тайны своего пищеварения, но это жилище, в конце концов, было предназначено не для Маров и ...
Со смешинкой в глазах Колин показал вниз.
- Для неотложных случаев. У тебя сейчас такой неотложный случай? Если да, я должен предложить тебе своё сопровождение, так как ...
- Нет, - прервала я его, покраснев. - Я думаю, у меня больше нет внутренних органов с неотложными желаниями. Кроме моего желудка. Но ему уже намного лучше. - Может быть, из чистого страха я по дороге сюда наложила в штаны. Если да, то это не бросится в глаза. Я была вся мокрая, в то время как одежда Колина - как всегда рубашка и брюки и разлагающиеся сапоги - была уже почти снова сухой.
- Тебе нужно избавиться от своих вещей, - призвал он меня своим хриплым голосом.
Что же. Нужно было сделать это. Но мои руки были настолько онемевшими, что мне понадобилось несколько попыток, чтобы расстегнуть молнию моей насквозь промокшей куртки. Колин не предпринял попыток помочь мне, но его глаза были устремлены на меня. Не отрывая взгляда, он снял свою рубашку и бросил её мне.
Моя рука послушалась меня слишком поздно, и рубашка упала на пол. Соблазнительный запах дошёл до меня. На один момент я покачнулась. Колин непоколебимо наблюдал за мной, в то время как ветер тряс стропила хижины, как будто хотел разрушить её. Я сняла пуловер через голову и чуть не упала на колени, когда выбиралась из джинсов, которые прилипли к моим ногам, будто намазанные клеем. Моё нижнее бельё осталось более-менее сухим. Молча, я отодвинула джинсы ногами в сторону. Потом я наклонилась, чтобы поднять рубашку.
Беззвучно Колин подошёл ко мне, расстегнул ремень и вытащил его одним быстрым движением из петель. Металлическая пряжка тихо загремела. Я замерла. И что теперь будет?
- Это не игра, Эли. - Я подняла свой взгляд и осмелилась посмотреть на него - в то время как я раздевалась перед его глазами, я избегала этого любой ценой. Почему, я точно не знала, но теперь я об этом догадалась. Его белая кожа была как магнит. Прежде чем я смогла прижать губы к его голой груди, он схватил меня за запястье и сунул мне ремень в руку. Автоматически я ухватилась за него.
Он отошёл задом к кровати, сел в изголовье и поднял руки вверх, чтобы прижать их над собой к старомодной решетчатой конструкции. Мышцы на его предплечьях мягко выступили.
- Привяжи меня, пожалуйста.
Я кротко колебалась. Было ли это действительно необходимо или это популярная сексуальная практика у Маров? Если дело было в последнем, тогда ... "Это не игра", сказал он. И эти слова всё ещё отдавались эхом в моём животе. Нет, это была не игра.
- Немного туже. На всякий случай, - попросил меня Колин. - Не бойся, ты не делаешь мне больно. - Мне было трудно сосредоточиться, так как я сидела полуголая на коленях камбиона, в обдуваемой штормом хижине, посередине Северного моря, и это Северное море в этот мрачный день нагоняло на меня больше страха, чем всё остальное, но я старалась и безжалостно привязала его запястья к железным прутьям. Что же, я могла это сформулировать следующим образом: я сидела полуголая на коленях наблюдателя за птицами в его хижине - и уже я не смогла подавить глупое хихиканье.
- Ты разбираешься в птицах (*прим. переводчика: на немецком слово V?geln означает птицы и «трахаться» аналога в русском нет, поэтому сложно перевести эту шутку), не так ли? - процитировала я старый папин анекдот, который он с удовольствием использовал, когда бабушка увлечённо рассказывала о своих наблюдениях за певчими птицами в саду. Уже в следующую секунду мне стало неловко из-за моего непристойного замечания, и я смущённо замолчала.
- Тебе можно, - сказал Колин спокойно.
- Э-э, что мне можно? - Но я знала, что он имел в виду. А он знал, что я об этом знала, потому что он так же знал, что мне хотелось этого уже давно. Я подождала ещё несколько мгновений, чтобы удостовериться, что глупое замечание о птицах больше не имело никакого последствия. Потом я аккуратно склонилась вперёд и коснулась кончиком языка уголка его губ. Колин тихо ахнул, прежде чем его прохладные губы провели по моим. Его язык был таким же прохладным, и я беззвучно рассмеялась, потому что я ещё никогда до этого не ощущала его, и он на вкус был лучше, чем любой другой язык, который я когда-либо ...
- Стоп. Стоп, Эли!
- Извини, прости! - воскликнула я и отодвинулась от него. О Боже, нет, я слишком близко к нему приблизилась, значит, я всё-таки неправильно поняла его... Он не хотел поцелуев. Или, может, у меня пахло изо рта? Это вполне могло быть, так как ...
- Нет, Эли, я не это имел в виду. Я бы съел тебя, если было бы можно. Нам нужно быть осторожными. Я очень много голодал, а у тебя очень много сил.
- Мне совсем так не кажется, - ответила я трезво.
- Но я это чувствую. Ты больше не маленькая девочка. Ты вытягиваешь из меня энергию. Поэтому для меня будет сложнее держать себя в руках. Давай, облокотись на меня, это я как раз ещё выдержу, - ободрил он меня, и при последних словах на его изогнутых губах промелькнула насмешливая улыбка.
- Я не знаю, выдержу ли я, ну ладно, я не против, - ответила я одурманено и устроилась у него на плече. Нет, я не могла этого выдержать. Я снова отстранилась от него, взяла одеяло и засунула его между его кожей и моей и облокотилась на него. Теперь было лучше. Одеяло было, по крайней мере, небольшим защитным барьером. Колин невольно потянул за оковы, когда мои мокрые волосы защекотали его голое плечо, и я неожиданно осознала, что я, несмотря на одеяло между нами, чувствовала его рёбра и пояс его брюк. В тот же момент у меня возникло такое чувство, будто хижина была сдвинута на пару миллиметров в сторону. Ветер пронзительно выл над нами, а балочное перекрытие скрипело.
- Там что-то задвигалось, - сообщила я встревожено.
- Это вполне возможно. - Улыбка Колина усилилась, а мои горящие щёки начали пульсировать.
- Нет, я не это имею в виду, - ответила я быстро. – Хижина. Ты уверен, что она выдержит шторм?
- О хижине я не волнуюсь, Эли. Я волнуюсь о тебе. - Я не рискнула поцеловать его ещё раз. Какое-то время я оставалась тихо лежать рядом с ним, потом я расстегнула ремень, освободив его запястья, застегнула мою рубашку и подождала, пока он не надел свежую. Потом я села в изголовье кровати, а Колин лёг рядом со мной, так что только кончики его волос, которые, потрескивая, обвивались вокруг самих себя, касались моих голых бёдер.
Приложив немного усилий, я смогу при этом сосредоточиться на разговоре.
- Хорошо. Почему мы здесь в безопасности?
Колин коротко вздохнул.
- Я выяснил, что она избегает воды. Открытую воду. Она боится её.
Как и я, подумала я, но не прервала его.
- Чем меньше остров, тем быстрее я мог отвязаться от неё и держаться на расстоянии, и, наконец, она потеряла мой след. Я думаю, она вернулась назад в Италию. После этого я отыскал самый маленький обитаемый остров в Северном море и ... Ну, я раздобыл себе работу.
- Могу я узнать, как ты её получил? - спросила я холодно.
- Ну, у меня всё-таки есть степень бакалавра по биологии и ... Это всего лишь заразно, но не опасно. Она скоро снова сможет занять своё место.
- Она? - переспросила я.
- Истинная наблюдательница за птицами здесь. Боюсь, в настоящее время она немного изуродована. - Я только фыркнула. Дар Колина заставлять других людей заболевать был для меня до сих пор не особо приятен.
- Значит, мы находимся в безопасности на этом идиллическом острове.
- Я в безопасности здесь. Ты - в настоящее время нет. - Я подавленно молчала. То, что Колин голодает, не ускользнуло от меня. И я видела также желание в его глазах, когда он смотрел на меня. Он контролировал себя, да, но как долго у него это будет получаться?
- Мне нужно наружу, Эли, - сказал он таким тоном, который не терпел противоречия. Тон, который я очень хорошо знала и чьей гипнотической силе я уступала. Слишком часто. - Мне нужно на охоту.
- Нет, пожалуйста, не уходи, Колин ... Не оставляй меня здесь одну, не на этом крошечном острове, как раз во время штормового прилива и когда всё сносит, хижину, лодку, я ...
- Поверь мне, риск того, что это случится намного меньше, чем опасность, которая исходит от меня, очень мал - попытался успокоить меня Колин, но я уже встала и ходила в маленькой хижине туда-сюда.
- Но он существует, не так ли? И если уж нас унесёт в море, тогда лучше вместе, ты это понял? - Я прижала руку ко рту, чтобы Колин не видел моих дрожащих губ. Представление о том, что он погрузиться в поток там, снаружи - так как очевидно это были его новые охотничьи угодья, а меня позволит забрать шторму, - заставляли меня паниковать и терять голову.
- Чёрт, Колин, мне постоянно снится сон, что я тону, а теперь ... Пожалуйста, не оставляй меня одну.
- Точно, твои сны, - пробормотал Колин рассеянно. Также и его концентрация снизилась, и я видела, как его руки сжались в кулаки. Голод буравил его. - Я почувствовал угрозу вблизи тебя. Не человеческую угрозу, а присутствие Мара. Поэтому я вернулся из южной части Тихого океана.
Я замерла. Пауль ... Я ошиблась? Мар всё ещё атаковал его?
- Я в порядке, я вижу сны, даже довольно яркие, - успокоила я его быстро. - Но Пауль, мой брат... У меня подозрение, что он был атакован, в какой-то момент в прошлом, но если ты говоришь, что учуял Мара, тогда он, наверное, ещё там!
Взгляд Колина начал мерцать, а под глазами образовались голубые тени. Это происходило так быстро, что я на один момент забыла про свою тревогу о Пауле и очарованно смотрела на его лицо.
- Мне нужно в море, Эли. Сейчас же. Не то я поглощу тебя. - Его голос был теперь только рычанием. Я прижалась спиной к стене, когда он проскользнул мимо меня, прижал дверь к стене, чтобы открыть её, и исчез в темноте. Я бросилась к окну и испуганно смотрела на улицу.
Он шёл навстречу прибоя, как будто силы воды не могли причинить ему вред, голова поднята, его стройная спина выпрямлена, его движения плавные и упругие, как у пантеры. Волны разбивались о его стан, а пена волн кипела вокруг, когда море поглотило его. Я осталась одна и стала ждать, что он снова вернётся, прежде чем шторм унесёт меня в ночь.
Глава 16. SOS
- Так, господин, значит, сыт, - прорычала я гневно, когда увидела, как гордая голова Колина появляется из воды. В то время как я ждала его, моя паника медленно уменьшалась и, в конце концов, превратилась в негодование. Я не покинула своё место возле окна и могла бы поклясться, что песчаная отмель постепенно уменьшалась. Да, это действительно выглядело так, будто море хотело её поглотить. Но хижина всё ещё стояла, даже если из-за шторма, который не прекращал бушевать, она снова и снова склонялась на несколько миллиметров в сторону. И я заметила поразительную несогласованность во всём этом полуночном зрелище, которую я немедленно хотела обсудить.
- У меня для тебя есть ещё несколько вопросов, - пролаяла я, как только Колин открыл деверь. Тени под его глазами исчезли, также и беспокойное мерцание в его взгляде. Тем не менее, он не выглядел сытым; этого даже не могли скрыть его отдохнувшая осанка и его атлетическая походка. Задумчиво я наблюдала за тем, как маленький краб выпал у него из волос и попятился на вытянутых ногах по плечу. Колин взял его нежно своими пальцами, открыл дверь и выбросил его наружу.
- Пожалуйста, начинай, - разрешил он мне вежливо и облокотился на стену. - Я уверен, что смогу ответить на них, полностью удовлетворив тебя.
- Я спрашивала это уже на лошади: почему так драматично? Ты же знаешь, что я боюсь Луиса, и в последний раз я тоже не кричала от радости, когда ты, не спросив, затащил меня на его спину. Я имею в виду хорошо, если посмотреть со стороны: без сомнения, замечательная сцена: чёрный конь возле тёмного моря, и в первую очередь тёмный всадник, к этому прекрасная девица на мокром песке. Но стояла ли съёмочная группа Голливуда в дюнах? Нет, не так ли? Разве ты не мог встретиться со мной нормально?
Колин, фыркнув, выдохнул, и я могла бы пнуть его в голень, потому что он снова начал ухмыляться.
- Я один раз рассказывал тебе, что Луис сдерживает во мне злое, не так ли? Я хотел быть уверенным в том, что ничего тебе не сделаю и по возможности буду похож больше на человека, когда снова встречусь с тобой. Мне тебя не хватало, Лесси. И это не обязательно уменьшило моё желание.
- Хорошо, - пробормотала я слабо и должна была признать, что его ответ значительно уменьшил моё недовольство. Но это был не единственный вопрос, который вертелся у меня на языке. - Тогда дальше. Почему анонимное письмо?
- Я несколько раз пытался приблизиться к тебе духовно и для этого, между прочим, тренировался и медитировал до изнеможения. - Он скривил коротко рот. - И как уже упоминал, учуял опасность, но не мог её опознать. Я не знаю, кто этот Мар, а так же, где он находится. У меня только создалось впечатление, что он находился рядом с тобой. И если это окажется верным, было бы неразумно обеспечить его уликой того факта, что ты в союзе с Камбионом.
Хотя это звучало немного как размышления Шерлок Холмса, но всё-таки во всех отношениях было логично. Но прежде всего это забрало фундамент моего третьего возражения.
- Ладно, да. Может быть. Так как на самом деле я бы ожидала, что ты быстренько придёшь и что-то предпримешь, если какой-то Мар лакомится моими снами.
- Четыре дня назад я ещё был в южной части Тихого океана. Достаточно быстро? И я не хотел привести тебя к смерти тем, что внезапно появлюсь у тебя и в глазах другого Мара оспорю его пищу. Твоему брату это тоже не пошло бы на пользу.
- Ага. - Вдруг я показалась себе совершенно глупой. Конечно, были причины того, как действовал Колин. Я злилась, что сама не догадалось об этом, а только ругалась, вместо того, чтобы логично размышлять. При том, что это, в конце концов, была одна из моих сильных сторон - думать логично. По-видимому, гормоны счастья и страха затуманили мой мозг.
- Ты не могла всего этого знать, Эли, - ответил Колин снисходительно на мои мысли. - Мары очень жадные, и если они чувствуют, что другой Мар приближается к их жертве, они порой готовы убить жертву, чтобы его конкурент не мог ей полакомиться. Ты должна понять, что я не хотел этим рисковать.
- Да, конечно. Я это понимаю, - ответила я упрямо. Я так хорошо понимала это, что мой страх снова взял надо мной верх и заставил отступить моё недовольство. - И всё-таки, я всё ещё не понимаю, почему ты тащишь меня в это покинутое Богом место, хотя это опасно, находиться с тобой здесь, в этой хижине.
- "Всё-таки" - твоё любимое слово, да? - спросил Колин, улыбаясь.
- За которым сразу следует "нет", - ответила я сдержанно. Его улыбка превратилась в насмешливую усмешку, но после того, как он стряхнул с волос последние капли воды, она снова исчезла.
- Невзирая на то, что ты упрашивала меня поехать вместе, я подумал, что это может поощрить тебя бросить меня окончательно и разлюбить, - сказал он без эмоций.
- Что? Ты что, потерял рассудок? - воскликнула я разгневанно. – Разлюбить? И как это должно сработать?
- О, Эли, я уже тысячу раз видел это у вас, людей. Люди могут прекрасно разлюбить.
- Ну, по крайней мере, мы можем любить, - прошипела я и пожалела об этом в тот же момент. - Это у меня просто вырвалось. Мне очень жаль. Но ты сводишь меня с ума, Колин, я больше не могу думать здраво ...
- Как раз это я и имею в виду, Эли. - Он сел на кровать и опёрся головой на руки. - Я хотел увидеть тебя, чтобы убедиться, что ты в порядке, что ты ещё можешь видеть сны.
- Из-за соперничества или из-за привязанности? - вспылила я. В конце концов, две минуты назад он лично сам сказал мне, что Мары защищают свою территорию с помощью любых средств. Может быть, я была его территорией.
- Я не думаю, что должен на это отвечать, Елизавета, - ответил он со знакомым высокомерием. Чёрт, мы ругались. И я это ненавидела. - Наш разговор - самый лучший пример того, что это не сработает. Это рано или поздно сделает тебя несчастной. Уже сейчас делает, не правда ли?
Я могла бы вспылить и ударить его или, может быть, плюнуть в него. Но обмануть не могла.
- Да, - сказала я тихо. - Я несчастна. Но я даже не ожидаю, что стану счастливой. Быть счастливой - это не для меня, во всяком случае, не постоянно. Точно так же, как быть весёлой. Ты не первый мой парень. Я знаю, как это может быть - иметь отношения с совершенно обычным человеческим мужчиной. И честно говоря, мне было до смерти скучно.
Колин подавил иронический смешок, не убирая рук со своего лица.
- Я серьёзно, Колин! Постоянно весёлые люди оказывают на меня давление, и рано или поздно я становлюсь для них бременем. Кроме того, для меня это как слишком сладкая конфета, когда всё хорошо и легко. В какой-то момент я хочу её выплюнуть. О, я знаю эти весёлые вечера вдвоём - пицца, DVD, может быть, какая-нибудь настольная игра. Настольные игры! У меня появляется сыпь, если нужно играть в настольную игру, а если я слишком много смеюсь, то потом часами икаю, а это по-настоящему больно! Я не была рождена для того, чтобы бегать, всегда ухмыляясь.
Теперь Колин действительно засмеялся. Качая головой, он откинулся на кровать.
- Я уже догадывался ... это не сработает ..., - пробормотал он.
- Сам виноват. Колин, честно, это было не последовательно. Ты приближаешься ко мне в моих снах, завлекаешь меня на Зильт, едешь мне на встречу на лошади, хватаешь меня, бросаешь на землю, приближаешься слишком близко ... Что ты, в сущности, думаешь? Что всё это оставит меня равнодушной? Ты сначала разжигаешь меня, а затем отправляешь подальше?
- Извини, Эли, - сказал он тихо, но твёрдым голосом. - Я же мужчина. Я должен был приблизиться к тебе.
- Прекрасно. А я женщина. Тогда, значит, мы это выяснили. Теперь мы можем подумать о том, что мы будем делать с моим братом? Он, между прочим, считает меня сумасшедшей, - поясняя, добавила я, и увидела по трясущемуся животу Колина, что он снова засмеялся.
- Да, я тоже считаю это невероятно смешным, - проворчала я, но больше не могла оставаться стоять возле окна. - Идиот, - добавила я, подошла к Колину и хотела ткнуть ему кулаком под рёбра. Он опередил меня и схватил за запястья, чтобы потянуть на себя.
- Тебе уже кто-нибудь говорил, что тебя нужно отшлёпать по заднице, женщина?
Я бросила на него укоризненный взгляд.
- Гм. Мой брат ...
- Мудрый человек. - Колин игриво потянул меня за волосы. Но потом его выражение лица стало снова серьёзным. - Если ты уверенна, что Мар атакует не тебя, - как правило, они используют только одну жертву, пока не насытятся - было бы самым мудрым оставаться с братом и выяснить, верно ли наше подозрение. Но это в тоже время и самое опасное. Поэтому я не в восторге от этого.
Я перевернулась рядом с Колином на спину, потому что пока я лежала на нём, мои мысли переплетались в запутанную неразбериху.
- Как ты думаешь, это Тесса? - спросила я в страхе.
- Нет, я так не думаю. Тесса слишком глупа для коварных актов мести. И я не верю, что она будет находиться рядом с морем. Пауль ведь живёт возле моря, не так ли? Я видел воду, когда сегодня ночью приблизился к тебе ...
- Да. В Шпайхерштате Гамбурга. Почти море.
- Это другой Мар. Тесса не будет так с собой поступать, тем более что она на самом деле заклинилась на мне.
- Что касается Тессы..., - затронула я тему, которая занимала меня день и ночь с того времени, как Колин сбежал. Тесса и теоретическая возможность убить Мара. - Ты сказал, что не сможешь её убить, во всяком случае, не в схватке. Но существует ещё одна возможность ...
- ... о которой я точно не знаю и о которой я также не буду тебе рассказывать. - Я почувствовала, как мышцы Колина напряглись. Рокот в его теле стал более нерегулярный. Его голод возвращался. А ночь ещё была далека до завершения. Разочарованно я молчала. Я догадывалась, что в этом пункте невозможно было сделать много, и вдруг почувствовала себя полностью обессиленной.
Колин повернулся ко мне. С ужасом я увидела, что его глаза пылали красным огнём. Это был не здоровый блеск. Ему была нужна новая пища. Я могла чувствовать, как само моё присутствие заставляло его голод безмерно расти. Осторожно я отодвинулась от него. Он с сожалением покачал головой.
- Это не поможет. Ты наполняешь всю комнату. Это всё сделало тебя ещё сильнее, Эли. Битва против Тессы, суровая зима. Твои сны. Я чувствую эту силу, даже если ты её сама не воспринимаешь. А охотиться в море стало так сложно. Слишком тепло, рыбы очень слабые, они больше не чувствуют себя комфортно, почти всегда только пытаются уплыть от ваших сетей. Китов я не смог найти. По крайней мере, у них есть настоящие сны ... Я отвезу тебя сейчас назад на остров, а потом ...
- Нет! Нет. Забудь об этом. Я отказываюсь. Ты не выгонишь меня отсюда. - Я вцепилась пальцами в железные крепления кровати, хотя знала, что это было бесполезно. Рядом со мной сидел демон. Скорее всего, он сможет их оторвать, если просто подует на них.
- Чёрт побери, ты упрямая баба! - взревел Колин. Это было в первый раз, когда он повысил голос на меня, и чудесным я это не посчитала. - Со мной ты в опасности, разве ты этого не понимаешь?
- О да, я это прекрасно понимаю. Но я не вернусь на лодку, не сейчас, не в такой штурм. Лучше я позволю тебе атаковать меня, чем утонуть, потому что знаю, как это ...
Мой голос оборвался, когда я подумала о моих кошмарах. Это было достаточно мучительно, снова и снова переживать их; почти каждую ночь они преследовали меня. Но мои сны, чувства и воспоминания были также тем, что я могла положить на весы.
- Мы можем сделать это, контролируя ситуацию. Я подарю тебе одно из моих воспоминаний. Ещё ты не так голоден, как тогда в больнице ...
Колин схватил меня за плечи и встряхнул, как будто хотел привести в чувство. Он не сделал мне при этом больно, но, тем не менее, я попыталась высвободиться.
- Эли, ты не знаешь, о чём ты говоришь! - воскликнул он угрожающе.
- Нет. Я знаю. И я хочу это сделать. Это мой выбор. Пожалуйста, Колин, я прошу тебя об этом. Я не хочу оставаться здесь одна и тем более я не хочу выезжать в море. Это пугает меня!
Неужели он не видел, как? Он ведь должен был поверить мне! В отчаянии я ударила кулаком о стену хижины, но только сама сделала себе больно. Сердито Колин пнул маленькую табуретку, которая высоко пролетела через всю комнату, а потом ударилась о раковину. Но я не позволила этим себя впечатлить.
- Колин, пожалуйста. Это не может быть хуже, чем сон, в котором ты позволил мне увидеть, как Тесса взяла тебя, как она превратила тебя, а это я тоже пережила.
Это не могло быть хуже, чем второй переезд через открытое, бурлящее море. И это не могло быть хуже, чем ещё раз попрощаться с Колином на неопределённое время. Я хотела оставаться рядом с ним. Он мрачно смотрел на меня. Неужели он всё-таки подумывал об этом?
- Я даже уже знаю, какие воспоминания я подарю тебе ..., - продолжила я говорить воодушевлённо. Рокот в Колине, казалось, реагирует на это. Он заколдовывал меня, звучал как музыка. - Я чётко вижу их перед собой. Ты можешь взять их очень быстро. Скорее всего, я даже этого не замечу. В то время я ...
Колин наклонился и приложил свою холодную руку к моему рту.
- Подожди. Молчи. Разглашая их, ты забираешь у них силу. Мы не хотим точно знать, что нас ожидает, когда мы крадём. Это делает их более питательными. - В его голосе скрывалась жадность.
- Означает ли это, что ты готов это сделать? - воскликнула я полная надежд. Рокот в его теле повысился до горячей пульсации, который с каждой минутой становился пронзительнее, и, тем не менее, он всё больше завораживал меня. Я хотела облокотиться на него, но он оттолкнул меня от себя.
- К чёрту, Эли ... Я должен был бы увести тебя, не обсуждая это. Теперь уже поздно.
- Значит, ты сделаешь это? - повторила я со страхом. Колин молчал несколько мгновений, в которые мы очарованно слушали симфонию его тела. Потом он кивнул. Нам нужно было действовать, не то он на лодке наброситься на меня. Наше время ушло. Но я чувствовала глубокое облегчение от его согласия. Мне не нужно было выходить в море.
- Спасибо, - прошептала я. Я могла остаться в хижине, защищённая и в безопасности.
- Не благодари. Ты должна бояться, - пробормотал Колин. Он подошёл к письменному столу и взял блокнот и ручку.
- Скажи мне адрес, куда я могу отвезти тебя и где ты сможешь прийти в себя, если что-то пойдёт не так. Не в Кауленфельде. Это слишком далеко.
Во мне поднялась паника, так как мне никто не приходил на ум. Хотя... Доктор Занд, может быть?
- Я познакомилась с врачом, который ...
- Нет, - нетерпеливо прервал меня Колин. - Только не врач. В конце концов, он не отпустит тебя и меня, вероятно, тоже нет. И это может привести к нехорошим сценам. Нет. Это должен быть кто-то, кому ты можешь доверять. Частное лицо.
- Тогда остаётся только мой брат. А там Мар. У меня нет друзей в Гамбурге...
Теперь только из-за этого всё может провалиться? Колин раздражённо покачал головой и зарычал.
- Тогда адрес твоего брата. Быстро. Я почувствую, будет ли Мар находиться там или нет. В противном случае, мне придётся вести тебя в Кауленфельд... Я ни в коем случае не подвергну Пауля опасности. Это только подстраховка, Эли, не больше. На всякий случай.
Я спокойно продиктовала ему адрес Пауля и упомянула, что Пауль, по крайней мере, на половину закончил медицинское обучение, но работал только в галереи. Несмотря на свою новую профессиональную сферу, мой брат накопил в аптекарском шкафчике, который украшал стену в его спальне, внушительный арсенал лекарственных препаратов. Я не беспокоилась о том, что Пауль принимал их, так как все упаковки были полностью заполнены. Он хотел иметь эти вещи, как раньше. Даже пустые сложенные коробочки, которые мама и папа выкинули, он вылавливал из мусорного ведра, хранил их в своей детской комнате, а инструкции по применению читал как детские книжки. Другие мальчишки в своих играх в магазинчик продавали муку и сахар. У Пауля же были пустые коробки от аспирина. Вещи в аптекарском шкафчике он точно украл из больницы. Может быть, таблетки теперь в первый раз будут использованы.
Я попыталась притупить нервозность. " Где ты сможешь прийти в себя", сказал Колин. А не: "Где тебя смогут похоронить". Только живые люди могут прийти в себя. Пауля, скорее всего, атаковали каждую ночь, и, учитывая это, он хорошо справлялся. Значит, так ужасно это не будет. Кроме того, я решала сама, что подарю Колину, и я доверяла ему.
Колин притянул меня к себе и прижал моё лицо к своей груди. Из-за его запаха у меня закружилась голова.
- Я не хочу этого делать, Эли, но голод всё возрастает, а с ним опасность, что я причиню тебе вред. Давай не будем терять время. Слушай меня внимательно: облокотись на меня и думай так интенсивно об этом воспоминании, как только возможно. Сосредоточься только на нём. Тебе нужно заслонить свой разум, всё остальное не должно волновать тебя. Дыши спокойно. Я почувствую, когда ты будешь готова, и потом я заберу его и разбужу тебя. Ты поняла меня?
- Да, - сказала я устало, и у меня было такое чувство, что моё тело начало растворяться. Мои веки отяжелели, словно свинец. Вместе с Колином я опустилась на холодный пол. Его руки крепко держали меня, а рокот в его груди заглушал рёв моря. Это может начинаться.