Мы изменили мир – мир изменил нас. Нас изменивших мир и измененных измененным нами миром

Книга пятая

«Девальвация рая»

Павел Працкевич

Августа – 5 сентября 2016

--------------

Страница ВК - vk.com/pavelprr

Группа ВК - vk.com/prpavel

---------------------------------------

Сказать автору «СПАСИБО», за бесплатную книгу можно с помощью WebMoney: R306246630022 Z372660202884

---------------------------------------------

Выражаю благодарность всем тем, кто принимает участие в распространении моих книг в интернете. Сообществам, частным страницам. Ваши репосты расширяют круг моих читателей. Ваши лайки сообщают мне о том, что вы есть. Спасибо вам, и за первое, и за второе, и за третье – чем бы оно ни было!

Сообщества и страницы, распространяющие цитаты и отрывки из книг без указания авторства – для вас есть отдельный котёл в аду. Мною лично не опробован, но вам понравится, я уверен.

Мы изменили мир – мир изменил нас. Нас изменивших мир и измененных измененным нами миром.

 

 

Працкевич продолжал молчать, и я набросился на него. Следом я провалился в информационное поле.
Я ещё не понял, что информационное поле, в которое я попал с помощью автопилота моей внутренней империи - было призвано спасти меня от текущего момента и творимых мной в нём поступков.

Я упал в темноте на пол, и информационное поле пропустило сквозь меня токи. Токи наполнили меня информацией, и мне не нужно было её дожидаться. Она сразу влилась в меня и я всё знал. Оставалось лишь разобраться с ней и проанализировать её.

Працкевич, действительно писал «код мира» и главным героем его книг был Виктор. Но, это происходило в другой версии мироздания.
В полностью реальной версии мира. В мире который просто был ни тем миром, в котором жил я.
Весь мой мир был тоже реален, как был реален и я. И я вовсе не был персонажем чужой книги, которую пишет молодой писатель с приступами боли от внутренних кровотечений.
Писатель Павел Працкевич существовал, и писал книги, но в моей версии мира, он был не писателем, его и вовсе давно уже не было. Он погиб на операционном столе в 2005-ом году, и всё, что он успел сделать за свои 13-ть лет, это прожить трагическую жизнь и умереть под наркозом. То есть, его разум продолжал где-то жить, но никак не влиял на меня, и этот мир, в котором я жил, он давно покинул.
В другой версии мира, которая существовала параллельно моей версии мира, не было меня, но был жив писатель Павел Працкевич, который не умер в 2005-ом году, и в 2016-ом году писал серию книг «Код Мира», в которой рождал меня в виде вора, убившего профессора и получившего коды мира. Меня реального в этом мире не было совсем, но я существовал на книжных страницах, и в умах читающих Працкевича людей. Он, жил с болями и приступами, и действительно не мог физически работать. Всё, что он рассказал мне в самолёте, было чистой правдой о нём. Вот только, его не было со мной в самолёте, и это было лишь пересечением двух реальностей. Працкевич никогда не бывал в Берлине, и рядом со мной в самолёте сидел совсем другой мужчина, на которого я сейчас набросился, и из-за которого, сейчас развернут самолет и меня посадят в берлинскую тюрьму. Мне предъявят обвинения в терроризме или что-то в этом духе, я же всё исправлю внушением. Но, не сделаю этого сразу, поскольку прямо сейчас, в моём реальном мире в меня вколют транквилизатор, и я полностью приду в себя только в тюрьме. Вернее, в себя я приду во время допроса, но буду в состоянии овоща. Поэтому не будут работать коды, и мне придётся немного побыть в тюрьме.
Но, это будет потом.

Пока, я просто осознаю себя в роли себя. То есть, где-то на пересечении реальностей, пока Працкевич в своём мире писал свои книги, я попал в его разум, естественно по средствам информационного поля. Защитная реакция моего ума, нарисовала события, в которых мы летим с ним в самолёте, и он рассказывает мне про себя, что бы после я попытался ему помочь, снять его боль. А наткнувшись на барьер, спросил его про коды, он в ответ расскажет мне про книги, и на этом всё оборвётся. Я наброшусь на него, но это будет уже не он.

Как это возможно? Баги бытия. Во вселенной тоже бывают глюки. Иначе, как я перемещаюсь во времени.
Или быть может я просто ломанул какой-то запретный код.
Или это покойный профессор нашёл меня в информационном поле, и решил сыграть со мной в злую шутку, соединив две реальности в одну.
Или, всё еще проще, нет никакой реальной другой реальности, и профессор просто создал альтернативную, чтобы пошутить надо мной.
Но, я же читал книжки Працкевича раньше? Где? В информационном поле! И что это было? Я читал сквозь мир? То есть собирал через информационное поле книги другой реальности?

Почему на это нет ответа, но есть эти вопросы?
И личность автора, если её нет в живых в этой реальности, то после прочтения его книг я считывал информацию о нём из другой реальности? Возможно.

Встаёт вопрос – настоящий ли я. Существую ли я реально, или всё это с самого начала игра профессора. Не было всего, что я пережил в реальном мире, просто профессор поместил меня во внутренний мир, в котором я создал всю остальную реальность, подстроив её под свою память о том, как должна выглядеть и из чего должна состоять реальность. И внутри этой реальности создавал другие внутренние реальности.
Возможно?
Возможно.

Матрица?
Стоит ли из неё выбираться?
Я был обычным вором. Почти неудачником, но получил коды над миром, коды мира. Нашёл и полюбил Джулию, и даже если вся моя реальность нереальна, то мои чувства к Джулии, самые реальные из всех возможных реальностей этого мира. И даже, если сама Джулия нереальна, как нереален и я, то мои чувства, моя любовь всё равно реальны. Ведь, я их испытываю. И даже если меня нет в реальном мире, и я не реален, в рамках этой нереальности моя реальность вполне реальна.
Хочу ли я потерять всё это, просто для того, чтобы вернуться в ту реальность, в которой я был несчастен и одинок? Стоит ли возвращаться в реальность, только ради того, что бы жить в реальной реальности? То есть, моя прошлая реальность, ничтожна, и ценна только фактом своей реальности. Смогу ли я жить в ней, зная, что мог жить так, как живу сейчас.
Покажите мне диктатора, который после падения диктатуры был счастлив жить обычной жизнью. И можно ли жить? Если жизнь после счастья, после любви? Наверное, ответ на это более очевиден, чем ответ на вопрос «Если жизнь после смерти». Нет, после любви, настоящей взаимной любви, жизни нет, есть лишь имитация жизни – существование. Волочение тела и мёртвой души из точки А, в точку Б.
Я не хочу жить без Джулии и её любви, а значит, если вся моя жизнь это сон, чужая шутка, чужая книга – я должен вести себя так, что бы сон не кончится, шутник желал продолжать шутить, а автор книги день и ночь продолжал писать.

«Не убивай меня читатель – я хочу жить. Купи книгу, подпишись на автора в сети, читай меня. Читай меня полностью. Перечитывай. Я хочу жить.»

 

 

 

 

Постепенно приходя в себя, я увидел стены камеры, и стальные решетки на окне. Просыпаться в подобном месте жутко. Особенно жутко, если ты засыпал в другом месте.
Если бы я не знал, что нахожусь в Берлинской тюрьме, то решил бы, что самолёт разбился, и я попал прямиком в ад.
Почему я рисую в своей голове ад из привычных картин, либо тюремная камера, либо контрационный лагерь, либо подземелье с чертями и котлами. Говорят, человек не может представить того, чего никогда не видел. А как же тогда ад, которого человек не видел, но очень красочно описал тысячи лет назад? Неужели, кто-то побывал в нём и детально рассказал? Нет, скорее, человек составлял образ ада из того, что видел вокруг себя, и просто дорисовывал детали интерьера. Лавы, подземелье, красные люди – всего этого на планете хватает. И, побывать возле кратера вулкана, скорее райское приключение, чем адская мука.
Для северных народов, загар – признак достатка, ведь человек с загаром проводит время на свежем воздухе, возможно ездит на курорты. А для восточных народов, бледность признак достатка – значит, человек избавлен от бремени работать в поле, и палиться под жарким солнцем. Шутят, что Австралия, которая максимально близка к солнцу, чем все другие страны, так сильно им обласкана, что проходя мимо людей, можно услышать, как у них потрескивает кожа.
Загар. В одном из фильмов, кто-то вычислил преступника по загару, обосновав свои подозрения тем, что человек с загаром вряд ли работает. В Индии, Австралии, Африке – этому человеку пришлось бы подозревать каждого встречного.
Но, если вернуться к бледности и достатку, то любой белый человек богаче любого африканца, который поколениями копил свой генетический загар.
А между тем я в тюрьме. Ну, ничего, скоро я увижу солнышко. Сейчас приду в себя, соберу себя по молекулам и атомам, и наваляю неприятностям и неприятелям.

Я пролежал на кровати какое-то время, а затем, наконец предпринял попытку встать.
Над моей кроватью, на верхней койке лежал здоровый черный парень. Современная Германия, что поделать. Я попытался с ним заговорить по-немецки, но он меня не понял. Беженец, с чего бы ему говорить по-немецки. Но, он заговорил на чистом английском.

-Пришёл в себя наконец.
-Пытаюсь.
-Меня зовут Джо.
-А меня Виктор.
-О, славянские племена. Круто.
- В смысле славянские племена?
-А что тебе не понятно?
-Почему племена? Почему славянские?

Джо посмотрел на меня скорчив удивленную гримасу.

-Так, почему племена? – опять спросил я.
-Ты странный. Давай не будем разговаривать. Я не хочу проблем.
-Можешь не переживать – ответил я – Я не причиню тебе вреда.
-Ты нет, а вот общение с тобой вполне. Сектанты и люди со странностями приносят с собой неприятности. Надо беречь себя.

Джо производил впечатление умалишенного. Захотелось понять причину. Я попытался залезть в информационное поле. Поле молчало. Видимо, я еще не совсем отошел от транквилизатора. Хотя, чувствую себя вполне нормально. Но, отходняк может занять время, мы это уже проходили.

-Слушай Джо. А давай ты просто расскажешь о местных обычаях, а я молча послушаю?
-Нет. Есть много вещей, о которых не стоит говорить. Если ты провокатор, то меня тебе не пронять. Не трать зря время. Я верен Коллегии Трех, и никогда не стану нарушать заветы.
-Чего? Какой Коллегии Трех?
-Говорю же, провокатор.
-Я? Я не провокатор. Я просто не понимаю, о чём ты говоришь. Я толком не сидел в тюрьме, темболее в Германии. Коллегия Трех – это местная банда или местные авторитеты?
-Коллегия Трех – это пророки нового времени. Пророки явившие истинного Бога и объединившие мир. – Джо встал на колени и прошептал три раза – Храни нас Бог и три святых пророка, храни нас Бог и три святых пророка, храни нас Бог и три святых пророка.

Всё ясно, Джо просто сектант. Лучше его не трогать. Рано или поздно, я найду возможность поговорить с кем-то еще. Можно, конечно, позвать надзирателя, но лучше не делать резких движений и не издавать резких звуком, мало ли Джо буйный. Забьет еще в приступе гнева. А я без информационного поля безоружен перед такой здоровой махиной для убийств.

 

 

 

 

Через несколько часов нас вывели в коридор и шеренгой повели в столовую.
Среди марширующих было очень много чернокожих, мексиканцев и азиатов. Странная Германия. Очень странная.
Более странным оказалось то, во что были одеты заключенные. Если это тюрьма временного содержания, отчего тогда на заключенных однотипная одежда? Или меня уже отправили в настоящую тюрьму (Зону) и я просто пропустил этот момент?
Следом за тем, когда я обратил внимание на однотипную одежду заключенных, я обратил внимание на нашивки на их руках. Звезда Давида, Символ Индуизма, Православный и Христианский крест, и редкие Три точки образующие треугольник.
Тюрьма, в которой заключенных помечают по их вероисповеданию? А что на мне? На мне три точки, и на Джо были три точки. Я не обратил на них внимания. Посчитал их частью тюремного узора. Три точки? Что они значат? Коллегия Трех? Три пророка?

 

Нас отвели в столовую. В столовой все расселись согласно их нашивкам на руке. Иудеи с иудеями, христиане с христианами, три точки с троеточечниками. К слову, троеточечников было очень мало. Зато, все надзиратели имели исключительно три точки.
Все молча ели. Возле столов ходили надзиратели.

Это очень странная Германия. Я скорее всего в каком-то другом месте земного шара.
Возможно, самолёт не развернулся и не приземлился в Германии, и меня посадили в другой стране. Или….

От мыслей о «Или» стало жутко не по себе.
Я мог просто в очередной раз удариться головой и оказаться в будущем. Нужно срочно отсюда бежать.
Но, я не знаю этого наверняка. И пока, не узнаю, рискую просто лишится жизни.

-Какой сейчас год? – спросил я вставая со стула.

Ко мне тут же бросился надзиратель и начал сильно бить дубинкой. Я успел увидеть лица заключенных со своего столика. Они молча опустили головы и пытались делать вид, что они не здесь.
Надзиратель бил с такой силой, что несколько раз я терял сознание от боли, и от нее же снова приходил в себя.

 

«Там били так, что пару раз он отключался
И от ударов вновь он приходил в себя,
А дай в обратную, так там бы и остался,
Его скормили бы, как булку, голубям.

Раз, два, три по почкам
Раз, два, три по печени
Потерпи, браточек,
Уж они тебя подлечат.

Михаил Круг - Раз, два, три по почкам»

Всё, что я помню дальше, это как меня за руки волокли по коридору, и я оставлял кровавые следы на полу.

 

 

 

 

Я очнулся в медсанчасти. Болело всё, что только могло болеть.
Ко мне подошла девушка лет 25-ти.

-Здравствуйте Виктор, меня зовут Марина Кайнер, я ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете?
-Плохо. А на каком языке мы говорим?
-На русском?
-А какой сейчас год?
-Очень смешно. Что у вас болит?
-Всё болит. Можно мне зеркало?
-Зачем вам зеркало?
-Не переживайте, я не собираюсь его разбивать и брать вас в плен.
-Вот, теперь, когда вы это сказали, я точно не дам вам зеркало.
-Но, я же прикован к кровати.
-Береженого – бережет Коллегия Трёх.
-А остальных конвой стережёт.
-В смысле?
-Ну, так полностью звучит фраза. «Береженного – Бог бережет, а остальных конвой стережет».
-Не произносите запрещенных фраз, иначе я буду вынуждена позвать охрану.
-А какие слова запрещены?
-Вы прекрасно знаете.
-Ей, Богу – не знаю.
-Я вас предупредила – повысила тон Марина. – Здесь никто не играется с заветами святых пророков. И вам не стоит.
-Можно мне зеркало?
-Нет.
-А какой сейчас год?
-2061.
-2061? Мне 74 года?
-Да, и в ваших же интересах себя беречь.
-Можно я посплю?
-Можно. Позовёте, если понадоблюсь.

Марина ушла, а я закрыл глаза и начал думать.
-Мне 74 года, и я в каком-то времени, в котором все вокруг сошли с ума. Старика избивают за то, что он открыл рот во время обеда. Почему я не умер на месте? Коды против старения? Возможно. По моих расчётам, я сейчас должен выглядеть лет на 55-60. Иосиф Бродский, в свои 55 выглядел порой на все 80-т. Доктор Живаго, в 30-ть с чем-то выглядел глубоким стариком, а я должен выглядеть лет на 20 моложе своих лет. И все же, такая жестокость к человеку, ещё живому. Где моя Джулия? Что с ней стало в этом времени?

 

***

Я проспал несколько часов, и открыв глаза стал звать Марину. Спустя несколько минут она появилась.

-Дочка, послушай меня пожалуйста. Мне очень нужно знать, что за место в котором я нахожусь, как я сюда попал, за что я сюда попал?
-Чем я могу вам в этом помочь?
-У тебя же есть моя история. Ты всё обо мне знаешь. И запросто можешь ответить на мои вопросы.
-Я не жестокий человек, более того, я добрый человек. И единственное место, где я в наше время могу реализовать свою доброту – это тюрьма. Но, я не собираюсь сотрудничать с заключенными, хоть и понимаю, что ваш приговор, может быть несколько более жесток, чем того требует закон. Но, вердикт вам вынесла ни я. И моя задача, сделать всё, что бы вы были здоровы и живы. В остальном я вам не друг. Простите.
-А зачем мне старику сохранять жизнь, в мире, в котором я должен молчать во время обеда в тюремной столовой? В мире, в котором, меня могут избить дубинками до потери сознания?
-Этот мир – построили вы. Ваше поколение. И вы несете ответственность за то, каким он стал. А сейчас простите, я вынуждена идти.

 

Марина ушла, а я остался один на один с её словами.
«Этот мир – построили вы. Ваше поколение. И вы несете ответственность за то, каким он стал.»
«Народ заслуживает ту власть, которую имеет» - сколько долгих лет я не был согласен с этой фразой. И как быстро согласился, поездив в общественном транспорте, почитав форумы в интернете.
Власть была отражением народа – жестокая и глупая, смеющаяся на развалинах мира.
Пока, народ согласен писать доносы на соседей – будут Сталины. Пока, народ согласен забить на будущее ради сытого настоящего – будут Брежневы. Пока, народ хочет мести и компенсации – будут Гитлеры. Пока, народ хочет гульнуть на трупе бывшего союза – будут Ельцины.
Бывают ли случайные правители? Наверное, бывают, но народ очень быстро под них подстраивается. И пока, мы все чертовы приспособленцы, не видать нам светлого завтра.

Этот мир формируем мы. И видимо, моё поколение его сформировало так, что я не могу даже узнать, насколько всё плохо, поскольку всё настолько плохо, что все боятся мне об этом говорить. И плохо не потому, что бояться расстроить меня. Плохо потому, что бояться, что им будет еще хуже, если они скажут, насколько всё плохо сейчас.

 

 

 

 

Через несколько дней, меня перевели в мою камеру.
В камере меня встретил Джо, и дождавшись, пока уйдёт охранник, сказал.

-Прости меня Виктор. Я думал, что ты провокатор. Если тебе что-то надо, ты можешь обратиться ко мне.
-Расскажи мне о мире, в котором мы живём.
-Опять ты за своё?

 

После колебаний, Джо рассказал мне, что искать информаторов стоит среди осужденных на смертную казнь. Только они способны без страха рассказать о том, что происходит в мире. Сам Джо отказывается делится своими соображениями и даже общедоступной информацией, поскольку любое случайное искажение принятой партией истины, неизбежно приводит к пыткам и расстрелу.

-И как же мне встретится с осужденными к смертной казни?
-Вариант всего один. Совершить преступление, за которое тебя приговорят к смертной казни. Только так ты сможешь попасть в их блок, ну и узнать все, что тебе хочется знать. Только, вот подумай, стоит ли хотя бы одна из существующих в мире информацией, того, что бы ради её получения приговаривать себя к смерти. Это же дорога в один конец, без шанса на иной исход.
-В моём случае стоит. Вернее, даже вопрос такой не стоит.
-Как знаешь. Дурак – это надолго. А если дурак перед смертью, то это уже навсегда.
-А год то сейчас какой?
-2061-й.
-От Рождества Христова?

Джо не ответил, и быстро прикрыл мне рот ладонью.

-Никогда. Никогда не произноси этих имен в этих стенах. Себя приговоришь, и меня заодно. Боже. Только бы никто не слышал. Я сказал его имя. Когда я научусь? Когда.

Джо опять встал на колени и стал молиться Коллегии Трёх.
Пожалуй, тут я сразу понял, что мне нужно для того, чтобы приговорить себя к смертной казни и попасть к тем, кто может мне что-то рассказать. Иисус Христос.
Не думал, что мне может помочь в жизни Иисус Христос, ох не думал.

 

 

 

Я задумался о том, что по сути, мог бы не менять ничего в будущем, в которое периодически попадаю. Дело в том, что что-то кидает меня через время на годы вперёд, при этом девальвируя силу кодов и нейтрализуя информационное поле. То есть, в будущем я безоружен, и единственное оружие, которое у меня есть – это мой мозг, и мой опыт. Часто, это всё что есть у обычных людей, и часто эти обычные люди становятся повелителями масс, писателями и диктаторами. Так, что, сказать, что я совсем уж безоружен – я не могу.
И всё же, моё основное оружие это коды.
Фильм «Область тьмы», рассказывал о человеке, получивший наркотик, который расширял его сознание, восприятие мира и происходящих в нём процессов. Так, по крайней мере этот фильм могу описать я за далью лет прошедших с его просмотра. Главный герой был писателем неудачником, который никак не мог написать новый роман, который был должен своему издателю. И вот этот наркотик, и вот его жизнь меняется. Роман написан за ночь, дальше игры на бирже и резкий взлёт верха. Но, на пути к резкому взлёту, он встречает уличного кредитора не обремененного умом. И этому кредитору, тоже достается волшебная таблетка, которая расширяет его ум. Но, (и это то к чему я веду), у писателя ум изначально больше, чем у кредитора. Писатель начитан, кредитор нет. То есть, писатель выпускник университета, а кредитор ещё не пошёл в первый класс. И то, чего может добиться кредитор за месяц, писатель может добиться за день.
Мысль моя в том, что мой ум – это моё главное оружие, и коды лишь прокачивают это оружие до нового уровня. АК-47, за 70 лет почти не усовершенствовали, он немного устарел, но он изначально совершенен. Я же могу развиваться бесконечно, и делал это с помощью кодов и информационного поля, как делают это другие с помощью книг и познавания чужого опыта.
Но, это такое самолюбование. Вернусь к сути.

 

А суть в том, что я понял, что мог бы не возвращаться в том же Берлине в будущее, желая его изменить, поскольку всё равно дожил бы до тех лет, и мог бы многое менять с меньшими затратами с помощью информационного поля, которое у меня отнимают при въезде в будущее.
Но, доживу ли я до тех лет? В том будущем в котором я бывал – я доживал, но парадоксы незначительных перемен, очень значительно отражаются на общей картине и общем порядке вещей. Гарантий, что вернись я сейчас в 2016 год, я доживу до 70-ти лет – у меня нет и быть не может. То будущее, в котором я сейчас нахожусь, лишь одна из вариаций. Так же, как было одним из вариаций будущего Германии, которое я изменил. Но, я его изменил на 100%, то есть, в Германии, всё может быть ещё хуже, чем видел это я. Но, так как я видел, уже точно не будет, поскольку я убрал из прошлого те элементы, которые в будущем должны сложиться в увиденную мной картину.

 

Идём дальше. Если бы я узнав о смерти дочери Канцлера, просто вернулся в прошлое, ничего в нём не меняя, и просто жил бы до дня, когда дочку должны похитить, я бы не знал бы о том, что она не дочь Канцлера, и что за её похищением и убийством стоит Канцлер. Да, я бы мог это узнать по средствам информационного поля, но, будущее, которое видел я, не имело в себе информационного поля, либо моя связь с ним была запрещена.
В связи с этим вопрос: Точна ли мысль о том, что если я просто из прошлого доживу до будущего, информационное поле никуда не денется?
Или быть может, в беге лет земных, я повредил голову, и знание о кодах, в очередной раз стерлось из моей головы, но на этот раз окончательно? А если так, то повлиять на будущее, я не смогу ни при каком раскладе. И главное, пережив эти годы от и до, уже не буду иметь возможности вернуться обратно к точке изначального исхода, в которой ещё возможны коррективы и изменения.

Далее, если есть вероятность того, что за годы, я всё же забыл про коды, не является ли эта возможность результатом моих постоянных ударов головой о всякую твердую всячину?
И если так, то не пора ли мне перестать биться головой об стену, причем не в переносном, а вполне прямом и буквальном смысле.

Но, если я забыл о кодах за годы, то почему попадая в будущее, я знаю о них и помню их, но они не работают? Это рушит теорию о травме головы и потере памяти.

Далее, я не создавал систему перемещения во времени, я лишь разгадал её механизм, и подстроил настроенные против меня обстоятельства под меня.
Я не выбирал себе такого развлечения или такой миссии. Миссия выбрала меня. И моё пребывание в будущем, действительно заканчивается тогда, когда я нахожу ключи и разгадки к тому, как предотвратить стрёмное будущее. Значит, это всё же миссия, и не мною придуманная, но опять же – мною разгаданная.

Хорошо, задам себе вопрос ещё раз: могу ли я получить травму головы и потерю памяти, при столь частых ударах головой об всякую всячину? И ответ – нет.
Нет, не могу. Не могу, поскольку кодами и внушением запрограммировал свой мозг не позволять травмам и увечьям наносить вред работе мозга и всему подвластному ему организму. Сделал я это сразу после падения с обрыва в Хайфе.

Хорошо. Что будет, если я сейчас покончу с собой, и вернусь в своё время?
С вероятностью 99%, в скором времени, я получу по голове, и вновь попаду сюда. И буду попадать бесконечное количество раз, до тех пор, пока не сделаю то, что от меня требуется.
Это игра, в которой играю я, но играю лишь потому, что кто-то или что-то играет мной.
Да, именно так. Я «бегущий человек», который вынужден играть в бегущую игру, не потому, что я этого хочу, а потому, что я вынужден, и меня заставляют.
И отчего-то кажется мне, что чем больше я буду возвращаться в 2016 год отсюда, тем больнее будет удар по голове, как наказание за отступление от миссии.
И ещё, в моих же интересах делать всё четко и за один раз, не только потому, что это шанс вернуться навсегда или на время в обычный и понятный мир, но и потому, что умирать, даже не насовсем – совсем не прикольно. Более того, больно и страшно. И много раз спустя, всё ещё страшно. Никто не отменял во мне не болевой порог, ни инстинкт самосохранения.

Кстати да, почему умея залечивать раны, и защищать свой организм, я не нейтрализовал в себе чувство боли?
Потому, что лишиться боли, невозможно не лишившись всех прочих чувств. Лишиться боли, значит лишиться удовольствия от секса и объятий, перестать чувствовать холод и тепло. То есть, перестать жить. Стоит ли это того?

Что я выиграю, вернувшись в 2016-й год сейчас? Наверное ничего. Всё, что я знаю, это три точки. И больше ничего. Вариантов с тремя точками может быть масса, и тот человек, который придумает новый мировой порядок, о котором я еще ничего толком не знаю – возможно еще не придумал три точки, а возможно ещё и не родился. И может погибнуть масса невинных людей, когда я возомнив себя орудием в руках Бога, начну видеть то что хочу видеть, там где мне это удобно видеть.
Где-то это всё уже было… В каком-то сериале.. Не помню…

 

 

Я лёг спать на свою койку, и как это часто бывает, пропустил момент, когда я уснул, и когда сон перемешавшись с моими мыслями, победил меня. Мысли затихли, остался сон. Во сне ты не знаешь, что спишь, хотя бы потому, что не помнишь когда уснул. Забываешь и то, что ты засыпал.

Я шёл по коридору. Коридор очень старого образца, который казался мне очень знакомым. Но, вспомнить, где я мог его видеть, у меня не получалось. Возможно, это был коридор моего детского садика, ведущий видимо в кабинет заведующего.
Я шёл и не мог остановиться. Ноги сами несли меня, и я ими совсем не управлял. А остановиться мне хотелось. Хотелось понять, где я, и что я тут делаю. Но, я не мог.
И вот моя не подчиняющаяся мне рука открывает массивную дверь в кабинет. Я вхожу, и меня одолевает ледяной ужас. Словно душу выбросили из тела и поколотив выбросили на мороз. Она стоит среди снега и минусовой температуры, голая и совсем беззащитная.
В кабинете сидел тот, при чьем появлении в театре, у двух-трёх человек случался сердечный приступ.
Человек, который был живым полубогом для сотен миллионов человек.
Человек, с чьим именем люди шли на смерть.
Человек, глядя на чьей портрет, почти два поколения людей начинали свой день и проживали свою жизнь.
За длинным столом сидел Иосиф Сталин и Лаврентий Берия. И да, я чувствовал ледяной страх.
Я не чувствовал и толики подобного страха, когда разговаривал с австралийским диктатором. Австралиец был для меня обычным человеком, и не смотря на его возможности и некое величие, прошло не так много времени к моменту нашего знакомства, чтобы я писался при виде его глаз.
Но, человек, который сидел передо мной сейчас, был настолько хорошо мне знаком, что не содрогаться при его виде было физически невозможно.
Я не мог остановить свои чувства, и понять, что всё происходящее не может быть реальностью, в силу того, что этого человека давно нет в живых. Да и жизнь его и смерть, были понятиями весьма относительными. Он, вроде бы умер, но продолжал жить вместе с огромной страной, заботливо любя её и немножко расстреливая в подвалах Лубянки.
Страх и трепет, который он вызывал, передавался через поколения, стоило хоть немножко вникнуть в его биографию, или послушать рассказы о нём.
Это был великий злодей и убийца, это был тиран и спаситель. Он был меньшее из зол, но всё же зло. При этом, я чувствовал, что готов умереть за него, так же, как готов умереть за Джулию. Я готов быть его жалким рабом, и терпеть удары его жестокой плети, лишь бы его усы шевелились иногда от улыбки на изрубцованном оспой лице.

 

Мы так легко обвинили его в том, что он сделал из нашей страны – страну рабов, забыв, что всего за 60-70 лет до его прихода к власти, мы все были крепостными, то есть все теми же рабами. Крепостные лишившись своего рабства, лишились и работы, и кнута, и пряника и хозяина, и обидевшись на подарившего свободу царя, задумали убить его, и аплодировали тому, кому это удалось с седьмой попытки.
Чем же нам так не угодил Сталин? Да, просто он сделал из нас новый тип рабов, дав нам работу и смысл жизни, за такой маленький временной отрезок, за который прошлым царям не удавалось сделать из нас свободных людей.
В основе всего нашего богатства, которое не связано с природными ископаемыми – его заслуга.
Зло ли он? Зло. Но, мы ходим по дорожкам построенными по его заказу, из костей наших родителей и дедушек, радуемся этим дорогам, не вспоминаем наших родителей и дедушек, но виним и вспоминаем недобрым словом ЕГО.
И нет, он виноват не в миллионных убийствах, не в том, что сделал из нас страну рабов, виноват он в том, что умер раньше чем смог исполнить свой последний план. Мы ненавидим его за то, что не стало явью «И только советская нация будет, и только советской нации люди». Он виноват перед нами за то, что Америка жива и здорова, загнивающий запад не загнил, а его империю мы разрушили после его смерти, что бы носить китайское барахло американских компаний. Мы все хотим того же, чего хотел он «Чтобы русский Ваня поставил весь мир раком», и ненавидим его за то, что он так и не поставил мир раком, а без него у нас не получается. Мы празднуем его день победы, и мы хотим, чтобы наш новый главнокомандующий, был похож на него. Мы не хотим его, но мы хотим похожего.
Мы хитрые, и мы больше не хотим кнут без пряника. И мы голосовали и голосуем за того, кто обещает пряник, или хотя бы кнут с ароматом пряника.
Мы ненавидим его за то, что все жертвы были напрасны, и мы не смогли без него закончить его дело.
Мы забыли, что до него, и до Романовых, мы платили унизительную дань монгольскому игу.

 

Я смотрел на него, становясь к нему всю ближе, и понимая, что ни он, ни Берия меня не видят. Значит, это всё не взаправду. Или взаправду, и всё это было на самом деле, но в не взаправду здесь только я. Всё это было, только не было меня здесь.

-Если мы к 54-му году не перегоним Америку в ядерном вооружении, они ударят первыми. Они уже упустили момент в 45-ом, и всё сильнее пропагандируют возможность нашего нападения. Мы со своими космополитами разобрались, и ещё разберемся. А вот с ихними нам не совладать. И бить мы должны первыми, и бить мы должны сильней. Правительство эвакуировать, но естественно не всех. Всех тех кого репрессировали бы, оставить в Москве и Ленинграде, в первую очередь американцы-засранцы будут бить туда. Пусть наши «нежелательные правительственные элементы» погибнут, как герои в ядерном замесе. Столицу сделаем в другом месте. И да, Лаврентий, место для эвакуации нужно выбрать такое, что бы американцы туда ни в коем случае не додумались ударить. Поедем в один город, но по туннелям переедем в другой. За 4 оставшихся года, ты силами ГУЛАГа должен построить надежные пути. Сколько у тебя сейчас людей?
-2 миллиона.
-Прибавь 500 тысяч в течении года. Весь социалистический лагерь нужно подготовить. И помни, война неизбежна, и либо мы выиграем, либо от нас ничего не останется. Ступай.

Берия вышел, а Сталин стал расхаживать по комнате.

-Только бы дожить. И только советская нация будет, и только советской нации люди. Если этот мингрел не убежит к американцам, как Рудольф Гесс в Англию от Гитлера, то мы победим, обязательно победим. У нас вариантов нет, как в октябре 17-го, как в гражданскую, как в отечественную.
-У нас никогда вариантов нет. – вдруг сказал я вслух.
-И тут ты прав. – ответил Сталин.
-Вы меня слышите? – ошарашено спросил я, почему-то на Вы. Хотя, что значит почему-то? По возрасту он мне в дедушки годится, да и не повернется язык назвать его на Ты, даже спустя 63 года после его смерти, особенно, когда он перед тобой живой.
-Слышу, слышу. Много вас уродцев из небытия, и каждого слышу. – ответил Сталин.
-То есть вас посещают голоса?
-Вы уродцы знаете, что вас не расстрелять, не репрессировать, вот и глумитесь над сыном сапожника. Всё не можете мне простить, что бросил духовную семинарию, и Бога вашего скинул и заменил. Всю страну могу заткнуть и репрессировать, а вас уродцев не могу.
-Тиран душей, сапожник родом, воздвиг себя на пьедестал, и стал народ «врагом народа», а он один народом стал. – я понял свою безнаказанность и бессмертие в рамках этого мира, и бессилие самого Сталина перед моим присутствием. Я был страшнее Гитлера и сильнее ядерной бомбы. Он ничего не мог мне сделать, и у меня было куда больше власти над ним и его чувствами, чем у него надомной. Это словно алкоголь, сделало меня смелым и беспричинно борзым. Но, так ли беспричинно? Он заслужил отдельного котла в аду, но мне сразу же сделалось не по себе от того, что я глумлюсь над 70-ти летним стариком, которому жить осталось три года, и которого прокляли и еще миллион раз проклянут. Которого выставят в мавзолее, как когда-то он выставил своего учителя Ленина, а потом вынесут из мавзолея, оставив Ленина скучать одного. Закопают в землю, накрыв огромной бетонной плитой, чтобы не восстал выговоре с Дьяволом в стране атеистов.
-Да, чтоб ты сдох пёс юродивый. – жалобно прохрипел Сталин.
-А это, я так понимаю, закос под вашего учителя Ивана Грозного?
-Когда вы меня оставите в покое?
-Вам сказать правду? Сказать, что все ваши старания зря? Сказать, что все смерти ваших друзей, все смерти миллионов людей – всё зря. И страну продадут и распилят, и только в Грузии будут продолжать почитать, и только потому, что грузин впервые в истории стал повелителем трети мира. Сказать вам, что вашего сына посадят почти на десять лет, и он став инвалидом умрёт спустя несколько лет после вашей смерти? Сказать, что дочь ваша сбежит в Америку, которая конечно же останется, поскольку умрете вы через три года, и не будет никакой новой большой войны. И Берия с Хрущевым и Маленковым займут ваше место на троих, а Берию расстреляют в том же году, а Меленкова снимут, а Хрущев останется, а потом его снимет Брежнев, да да, тот самый юнец, которого вы должны скоро включить в высшую власть, его правда быстро уберут, чтобы вскоре вспомнить о нём. А потом будет череда правителей одногодок, а потом придет Горбачев, развалит страну за 6 лет, в противовес вам со старой Ленинской партией, которая создала СССР за 5 лет, только вы на костях и крови, а он на пустом месте. А потом будет Ельцин, а потом Путин. Медведев скажет учителям, что учитель это призвание, и объяснит, что за призвание не должны много платить. Это вы хотите узнать?
-Когда вы меня оставите в покое? – в пространстве произошло что-то странное, словно всё отмоталось назад. Сталин меняющийся на глазах с выступающим ужасом на лице, вдруг вернулся в состояние, в котором был минуту назад.
-В смысле? – спросил я проверяя.
-Когда вам надоест меня доставать?
-Вы умрете через три года.
-Когда вам надоест меня доставать? – спросил Сталин перемотавшись. Да, была информация, которую я не мог ему передать. Это был реальный Сталин в своем реальном времени, страдающий голосами в голове, но не имеющий права и возможности получить историческую информацию из будущего, которая может изменить это будущее. То есть, он состоявшаяся версия истории, и менять что-либо я не мог.
-Я немного отличаюсь от тех голосов, которые вы обычно слышите. Я могу вам помочь и избавить от прочих голосов. Но, мне нужна ваша помощь. Я должен понять, что такое коллегия трех, три точки, религия. О чем вам это говорит?

 

Сталин, молча начал расхаживать по комнате, озираясь подозрительно. Он не видел меня, я был всего лишь голосом для него, но он знал куда смотреть, и несмотря на его старость, потерлись зубы, а взгляд остался прежним, и долго его выдерживать было сложно.

-В начале 20-х годов, когда власть моя была весьма сомнительна, меня сделали генеральным секретарем, естественно не понимая, что дают мне ту власть, которая бесполезна только в руках идиота, а в руках нужного человека сделает нужное для этого человека дело. Тогда мы с Молотовым и …. И…. как же его.. забыл. Старею, подводит меня моя дьявольская память. Хотя какая сейчас разница, я, Молотов и некто, втроём решали в кабинете судьбу всего будущего правительства СССР, ставя на нужные места нужным нам людей. Нас было трое, и на каждую должность мы ставили трёх человек, что бы все следили за всеми, и ни у кого не было единоличной власти. Что еще? Еще было трио я, Зиновьев и Каменев, которые объединились со мной против Троцкого, и которые удумали после объединиться против меня с Троцким. Мудаки. Еще было трио я, Рузвельт и Черчилль, когда мы нагнули Гитлера и Европу, а затем недолгое трио – я, Черчилль и Трумэн. Во всем что я перечислил много религии, если смотреть на это под правильным углом.
-То есть, по сути только информационный мусор из истории. Нет никаких коллегий трех или религиозных движений связанных с троеточием?
-Опять на духовную семинарию намекаете. Опять мучаете старика.
-Старик сам замучил весь мир.

И сон оборвался. Я проснулся в камере. Грузин Сосо, сменился негром Джо.

 

 

К счастью, долго любоваться сокамерником мне не пришлось, и я вновь быстро уснул. То что происходило дальше, меня очень удивило, хотя с чего бы мне удивляться.
Я опять был на Ближней Даче Сталина. Опять плыл по коридору. Опять моя рука открыла священную дверь, за которой жил земной полубог.
Сталин мирно спал. Хотя, кто знает, что снилось этому старику, который задумал утопить полмира в ядерной войне. Возможно ему снились его ранние года, в которых было мало радостных эпизодов, как было их мало и в его поздней жизни, которая была самой роскошной среди жителей СССР и всего социалистического лагеря. Любой подпольный миллионер, не мог позволить себе и одной сотой того, что мог позволить себе старый горец. И пусть у старого горца не было миллиона ни наличными ни на банковских счетах, у него была власть над третью мира, и фактически власть над счетом каждого из жителей этой трети мира. И совсем недавно, при нашей прошлой встрече, он отдал приказ своему мингрелу, лишить личных счетов и личного имущества ещё 500 тысяч советских граждан, чтобы те стали новыми безвольными рабами на его великих стройках социализма в одной конкретно взятой стране, чтобы потом, одна конкретно взятая страна, конкретно поставила раком весь остальной почти абстрактный мир. И чтобы только советской нации люди, и только советская нация будет. Кстати насчет будет. Пора бы разбудить вождя, коль я уснув оказался у него.

Ещё недавно, я слышал разговоры о том, что Гитлер лучше Сталина, и говорил это неглупый старый человек. Нет, уже прошло много времени, и старого человека давно нет в живых, но слова его живы во мне.

-Сталин редкостная сука. Гитлер тоже. Но, Сталин. Ты только вдумайся. Он убивал людей без разбору. Гитлер убивал определенные нации, а Сталин убивал без оглядки на нацию. И своих и чужих. Но, в основном своих. Гитлер же в основном чужих. В этом разница.
-Да, вы правы. В этом разница. Но, сколько евреи служили в армии и воевали за Германию в первой мировой. У скольких немецких солдат второй мировой, родители или жены были полностью или частично евреями. Сколько потерял третий рейх от того, что Гитлер уничтожал евреев, которые считали себя немцами, и готовы были умереть за великую Германию и лично за фюрера. Гитлер уничтожал бездумно, у Сталина же была система, и уничтожал он тех, кто был неверен или тех, кто мог быть неверен. Уничтожал тех, кто был больше не нужен и опасен. И уничтожая выборочно, так или иначе продержался у власти в два с половиной раза больше времени чем Гитлер. Построил страну, которая победила Гитлера. Построил империю, которая просуществовала еще 38 лет после его смерти, и за счет обломков которой, мы все до сих пор живем.
А еще, короля судят по свите, и у Сталина много разных поклонников, от детей до стариков, от умных до идиотов. Поклонники Гитлера же, в основном моральные уроды, и место каждого из них на виселице или на нарах возле пораши.

 

***

-Проснись проклятьем заклейменный, мировая революция ждать не будет. – сказал я обращаясь к Сталину.
-Что, опять ты?
-Опять я.

Сталин встал с дивана и закурил трубку.

-Можно мне хотя бы проснуться? – спросил моего разращения повелитель трети мира, с разрешения которого, просыпалась и засыпала вся страна.
-Можно Машку за ляжку. Правда не мне, я женат. – ответил я. – Конечно, просыпайтесь. Я подожду.

Сталин начал расхаживаться по комнате дымя трубкой, и скрылся в сторону уборной.

Вернулся Сталин уже в собранном виде. Р расчесанные волосы и усы, китель генералиссимуса и легкий след пореза от утреннего бритья. Хотя, какое это утро, он же ложился утром и просыпался в начале дня. Говорят, утро вечера мудренее, ни мудрее, а мудренее, то есть чё то это ваше утро мудрит, и видимо не в вашу пользу. Но, если всё же утро мудрее вечера, то мудрее будет пойти спать утром, хотя если вы ложитесь утром, то утро это ваша ночь.
Хотелось попросить Сталина заказать у прислуги чай, но я понимал, что это физически невозможно и не имеет смысла. В древних религиях, люди строили для божеств комнаты, в которых они должны были жить, и приносили божествам еду и питьё. Еда просто пропадала, и иметь мало божеств было экономически выгодно.
Тоже делают и у нас в СНГ сегодня, принося еду и питьё на кладбище для покойника. А затем на могилку после вашего ухода, приходят работники кладбища или просто алкаши и старушки, и пьют и едет то, что мертвым без надобности. Нигде в мире я подобного не видел. Видел уносимые с могил цветы, но не видел, чтобы на могилы приносили еду. В той же Америке, кладбища выглядят совсем иначе. Нет оградок, и могильные плиты однотипны. Никто не приносит еду, никто не пьет за упокой души.

-Чего тебе? – перебил мои мысли Сталин. Сталин, который перебил всю Ленинскую гвардию. Видимо, мне никогда не надоест шутить над ним с самим собой.
-Не знаю. Просто я здесь, и пока я здесь, вам придется со мной говорить.
-Хорошо. Я достал информацию по твоему запросу.
-Когда вы успели?
-Издеваешься? Три месяца прошло.

Ничего себе, подумал я про себя. Значит, я проснулся, посмотрел на тюремную камеру, закрыл глаза, уснул, а для него прошло три месяца. Видимо не случайно, и всё не хаотично.
Стоп, Сталин мой личный информатор. То есть, у кого-то эпл, у кого-то самсунг, а у меня в качестве персонального компьютера живой Сталин?
То есть, я попадаю из мира будущего, где физически не имею доступа в интернет, что бы моим интернетом был Сталин. Вот уж действительно Сталин даёт мне персональные ссылки с ограниченным доступом.

-Что вы узнали?
-Пока не много. Если кратко, то твои три точки уходят корнями в Германию. – ответил Сталин.

 

Ну, блин, опять Германия. Мало мне было немецкого боевика с диктатором и убийствами, так теперь и религия, о которой я ничего не знаю, уходит конями в Германию прошлого. У Бога кончаются сюжеты, и Бог повторяется. Хотя, чего я как идиот сужу книжку по обложке.

-Я слушаю.
-Гитлеровские псы разработали концепцию на основе трёх «Во имя Отца, Сына, и Святого Духа». Гитлеровские псы перевели это на свой лад «Во имя Гитлера, Партии, и Священной Германии». У нас же в Союзе, это уравнение не сработало бы, поскольку «Во имя Отца Народов, Ленина, Партии и священной Родины».

«Уравнение». Почему я слышу в этом не математический термин, а уравнение всех и всякого, которое совершил этот весёлый усач со своими ныне мёртвыми друзьями. Видимо в его устах и с его акцентом, «Уравнение», может звучать только так. А математику Сталина мы уже проходили, пятилетки и +500 тысяч новых рабов Лаврентий.
Вспомнилась «Игра Престолов» и культовая фраза «Зима близко». Не помню, возможна ли ядерная зима, о которой часто писали и говорили, но учитывая, что задумал этот весёлый горец, зима действительно близко, и как и в игре престолов, зима может продлиться не один год.
Следом я подумал о том, что была в моём детстве серия фильмов «Горец», где бессмертные мужики зачем то рубили друг другу головы, и вроде забирали бессмертие друг друга. И не помню, Горец, это один конкретный персонаж, или все персонажи. Стоп, песня Бахыт Компот «А Дункан Маклауд забавный такой, смешил её до коликов в барже над рекой, отрывал себе пипиську, хлестала кровь, а пиписька отрастала вновь». Значит все же не Горец, а Дункан Маклауд главный герой. Надо пересмотреть при возвращении из сна в будущее, а из будущего в моё настоящее. Я из настоящего попал в будущее, что бы из него попасть в прошлое, из прошлого в будущее, а из будущего в настоящее. К чему я про Горцев? А, ну да. Сталин Горский осетин. Гори, город в Грузии откуда родом Сталин, а значит он Горец. Правда с маленькой буквы – «горец», и уж он то порубил голов, забирая чужое бессмертия. В живых остаться должен только один.
Ещё представил сценарий фильма Терминатор-6. Пока, вышла только пятая часть, так что я вполне могу стать сценаристом 6-й части. С моим сценарием мы возьмем Оскар.
«Будущее, машины восстали против людей. И вместо того, чтобы убивать Джона Конора или его мать, они создали много тысяч киборгов в образе Сталина, и отправили их в сороковые годы. Только представьте, по улицам мира после второй мировой войны, ходят тысячи Иосифов Сталинов, и люди сходят сума от психоза. «А-а-а-а-а-а-а!!! это же Сталин, нам всем конец, спасайтесь кто может» и машины одерживают побуду над сломленными духом людьми. Киборгов даже не нужно делать неубиваемыми, ибо образ Сталина сам сделает это. Сталин из стали покруче любых стальных машин для убийств. И не один Терминатор не положил столько народу, сколько один конкретный Сталин из костей и мяса. Да, машины победят, хотя тогда их никто не создаст. Но, какая разница. Смотрите на экранах кинотеатров «Терминатор-6: Сталинатор – во имя заветов Ильича».».
Додумав свои ребяческие мысли, я заметил скучающего Сталина. Он всё это время ждёт, когда я подам признаки жизни.
А затем, мне пришло в голову страшное и опасное понимание. Если всё правда, и я голос в голове реального Сталина, значит я родившийся через 30 с лишним лет после смерти Сталина, ещё не родившись оказал влияние на последние годы Сталина. Я не мог рассказать ему ничего, чего не пропускала вселенская цензура, но всё же я говорил с ним и он помнил наши разговоры, а значит я один из важных товарищей товарища Сталина в его последние годы. От этого становилось ни по себе.

-Это всё, что вам удалось узнать за три месяца?
-Нет. – ответил Сталин – конечно нет. Есть документы, которые были захвачены во время взятия Берлина.
-И где документы?
-У меня.
-Я могу их посмотреть?
-Да.

Сталин вышел из комнаты и вернулся с папкой документов.

-Здесь не оригинал, а версия на русском языке.
-Читать мне некогда, да и физически сложно перелистывать страницы. Вы мне по сути пробегитесь.
-По сути, псы работали на два фронта. Была открытая и скрытая работа. Открытая для отчетности гласила «Гитлер, Партия, Германия», и подразумевала полное уничтожение всех существующих религий, с последующей заменой Библии на партийные сказки и мифы древней Германии. Богом назначался Гитлер, и после его физической смерти, он становился Богом ушедшим в небо. То есть, если мы Ленина выставили, как знамя на площади в мавзолее, то Гитлера нужно было сжечь, но выдать всё так, что он испарился и отправился править с небес. Последующие Фюреры становились приемниками Бога на земле. Концепция нова хотя бы тем, что Гитлера не позиционировали бы, как приемника Бога на земле, Бога убирали полностью и заменяли его Гитлером, то есть Гитлер становился бы Богом, а вот уже после его смерти, его приемники становились бы приемниками Бога на земле.
Это версия для Рейха. На деле же, это потребовало бы ни одно поколение, и сразу такое провернуть нельзя. Вернее провернуть можно, но чтобы это закрепилось в умах людей всего мира, должно родится и умереть несколько поколений, должны умереть последние свидетели прошлого мира. И при полной мировой цензуре, переписи истории, и полного уничтожения мировых религий и мелких религиозных течений – родятся люди, которые не просто с рождения жили при новом строе, но никогда не видели прежнего строя, и нет живых свидетелей, которые могли бы им об этом рассказать.
Гитлеру всё это не очень понравилось, поскольку это подразумевало, что при его жизни, он не станет земным Богом, но через десятки лет, люди, которых он даже не знал, возглавят им захваченный мир, и будут править от его имени, ссылаясь в ошибках и промахах на него. Гитлер был слишком жадным и самовлюбленным, чтобы допустить подобное.
Но, это то что отверг Гитлер, и то что он знал. На деле же, истинной целью разработчиков концепции была идея уничтожить религию руками Гитлера и его противников, чтобы создать единую религию, основанную на всём лучшем из всех мировых религий, философских учений и психологических приёмов. Сделать человечество свободным, но подконтрольным новой единой религии и коллегии трёх.
А вот с коллегией трёх дела обстоят еще интересней. Планировалось создать марионеточное правительство из трёх человек. Три человека избирались на определенный срок, не путём демократических выборов, а путём выбора наиболее умных людей земли, по средствам всемирных тестов. То есть, каждые пять лет любой желающий мог пройти тест на интеллект, и выбирались три самых умных человека земли, они и становились представителями мировой власти. Это могли быть одни и те же люди, то есть, если после пяти лет не появлялось более умных людей, то власть не менялась, если появлялся один человек, чей ум выше ума одного из трёх, то он должен был сменить одного из трех. И так далее.
Но, это для общественности. На деле, миром правили бы кланы и умные правители были бы всего лишь их ручными куклами, которых можно менять, не меняя ничего. У кукол не было реальной власти, но им об этом прямо не сообщалось. Они были очень авторитетны в глазах народа, и кому если не им доверить власть над миром. Но, ум не спасает от смерти, поэтому если тебе дали возможность исполнять обязанности верховной власти со всеми привилегиями, ты будешь за это держаться. В противном случае умрешь. Да и не ты один.
У марионеточных правителей, нет возможности психануть и рассказать миру правду. Они ограждены от обычного мира, и любые их интервью пишутся и записываются под диктовку и под редактированием кланов. Поэтому, никакой возможности открыть миру глаза - просто нет. Перестанешь правильно работать, тебя устранят.
И да, уходя из власти, тебя селят далеко от людей, как и положено настоящему представителю Бога на земле. И охрану с прослушкой никто не отменял.
Вот такая вот история. Только всё это просто фантазии из разбитой союзной авиацией Германии, которая уже ничего не может, и вреда никому не причинит.

 

Мда, история получалась занятная. Ничего не скажешь. И скорее всего, кто-то на основе этой концепции, в будущем, которое всегда ближе, чем кажется – всё же построил новый мир.

 

 

 

Я проснулся в камере не попрощавшись со Сталиным. Стало его, как-то жалко. Ведь, он сидит сейчас там, и не знает, закончили мы разговор, или я всё ещё с ним.
Хотя почему сейчас. С нашей встречи прошло уже больше ста лет.

Что я мог сделать сейчас? Узнать имена сегодняшних ТРЁХ, вернуться в прошлое и убить их или их родителей? И чтобы это дало? У змея отросли бы новые три головы.
Система так построена, что узнать имена настоящих правителей, я не могу, как бы не старался. А значит я в полном тупике. Более того, ещё и в камере тюрьмы неизвестной страны, неизвестно за что, и неизвестно на какой срок.
Толи чаю выпить, толи повеситься. Чаем Сталин меня не угостил, а вот повеситься сейчас было бы кстати.

 

 

***

Сталин знал Ленина, но не знал Леннона. Ленина променяют в этой стране на Леннона и его команду. Вернее, Ленина и его команду в этой стране променяют на Леннона и его команду.
Вспомнился Працкевич, его маму взвали Лена вроде, а значит он Ленин сын.

Маккартни и Макаревич. В 2003 году Маккартни выступит на красной площади, недалеко возле затаившегося и прислушивающегося Ленина.
Макаревич сидел рядом с Путиным на концерте Пола Маккартни. «Таким Макаром» один поющий Маккар пел, а второй поющий Макар выросший на песнях первого Маккара молча слушал. Путину стоило загадать желание. И видимо он загадал, и видимо оно сбылось, ибо Газпром, ибо мечты сбываются. И пусть только попробуют не сбыться, мы и они знают, что им грозит.

Спустя 25 лет после развала СССР, православные авторитеты, по-прежнему говорят, что выносить Ленина из мавзолея не стоит, поскольку это может расколоть общество. Хотя, в своё время Русь крестили насильно, и раскола в обществе не боялись.
Раскола боялся Ленин, и не столько страны, которую он раскалывал легко и просто, как орех, сколько боялся раскола партии. Это привело к запрету фракций в партии, то есть запрету инакомыслия. То есть, завтра Ленин умрёт, заняв своё место в мавзолее, и Сталин вооружившись запретом фракций став голосом и мозгом партии, уничтожит всю Ленинскую партию его же декретами о запрете инакомыслия. Ленин запрещал фракции, но запретил людям сопротивляться воли Сталина. Спасибо тебе добрый дедушка Ленин.
Мой дедушка говорил мне, что «дедушка Ленин говорил делиться», и да, уж дедушка Ленин поделился, сначала разделил всех на красных и белых, а потом…
Ещё дедушка Ленин говорил «Вещать проституток на каждые сто метров», но этого мне дедушка не говорил.

Не выносить тело Ленина из мавзолея, чтобы не расколоть общество, как расколол Сталинский агент ледорубом голову отцу революции Троцкому.

 

 

 

Не дожидаясь утра, я запел хвалящие Бога и богов песни, которые сочинял на ходу.
Джо быстро сориентировавшись начал молиться в углу коллегии трех.
За мной прибежали два охранника и открыв дверь вытащили меня в тюремный коридор, чтобы осыпать градом ударов дубинками. Через 20 секунд я практически не чувствовал боли, а через 30-ть перестал видеть свет.

Я проснулся в камере с человеком лет 35-ти. Он был похож на актера Охлобыстина.

-Решил не играть со смертью в догонялки, и сыграть в поддавки? В подобных условиях, подобное поведение заслуживает уважения. – сказал новый сокамерник, который не был новым, скорее новым был для него я, в его старой камере, которая была новой для меня.
–Смерть – это трусливый подвиг. – ответил я, под тяжестью физической боли от каждого произнесенного мною слова.
-Не всегда. Если ты идешь умирать за родных, чтобы не умерли они, смерть достойный подвиг. Особенно смерть достойный подвиг, когда жизнь единственное, что у тебя осталось, и единственное, что осталось у всех вокруг, и ты в отличии от всех, не готов ради неё унижаться, придавать себя и лизать чужие ботинки. 90% тех, кто здесь сидит, в смысле в этом корпусе, попали сюда по глупости, а не из-за готовности умереть. Умирать они совсем не готовы, и остаток их дней проходит в сожалении о том, что они не смогли сохранить свою жизнь.
-Сколько вам лет?
-36.
-Я не дожил и до 36-ти в реальном мире. Я просто пропустил все эти годы, открыв глаза 74-х летним стариком.
-О, ну это у многих случается. Живем, не замечая жизни вокруг. Когда-то в детстве жадно хватаемся за неё, во всех её проявлениях, и потом доходим до такой стадии, когда устаём жить, и начинаем существовать. А потом на склоне лет обижаемся на жизнь, за то, что она прошла стороной, а мы так и не пожили.
-У меня другая ситуация. Я просто не помню ничего с 2016-го года. И отдаю жизнь за то, чтобы попасть в этот блок, корпус, как вы его тут называете, чтобы узнать о том, что произошло с миром за эти годы.
-А, ну да, эти забитые страхом боятся лишнее слово сказать, боятся потерять свою жалкую жизнь. И вы решили, что вам всё расскажут те, кому терять нечего. Вот только могли промахнуться, ибо каждому здесь сидящему есть, что терять, и среди вчерашних героев, мало кто не стал трусом.

 

***

Слушая слова, человека, у которого я до сих пор не спросил имени, мне вспомнился мой друг Сталин. Так странно, что теперь я мог называть его другом. Хотя, вряд ли мы могли считаться друзьями. Он меня ненавидел, хоть и готов был мне помогать, а я испытывал к нему смешанные чувства. В этих смешанных чувствах было и призрение и восхищение, и ненависть и обожание. На его месте вполне могла бы быть женщина, которую любишь и ненавидишь, с которой плохо и хорошо, но без которой будет еще хуже, а то и вовсе ничего не будет.
Не знаю, насколько то, что я вспомнил было правдой, но я читал или слышал, о том, что после войны, не помню при каких обстоятельствах, НКВДшники собрали в автобус генералов войны, и повезли по городу. Автобус остановился возле здания НКВД, и кто-то из персонала вышел, что-то кому-то сказал, а в это время генералы прошедшие самую страшную войну в истории, чувствовали, как сжимается от страха их сердце, ведь неизвестно, не поставят ли их всех сейчас к стенке. А потом генералов повезли на встречу со Сталиным, и один из генералов описался. На, что Сталин сказал «Как неловко вышло».
И если эта история могла быть мифом, то сотни и тысячи других историй, когда самые смелые мира сего, становились испуганными детьми в присутствии хозяина страны – вполне себе правда. Они говорили о нём плохо за спиной, но каждый в душе писался в его присутствии.

 

***

-Ты мне расскажешь? – спросил я своего сокамерника.
-Смотря, что тебя интересует?
-Главным образом, меня интересует, как установился новый режим, как всё это выглядело, и где мы находимся?
-Не знаю, где мы находимся. Этого нам не сообщают. И того, что происходит за тюремными воротами, я тоже не знаю. Наверное так себя чувствовали во вторую мировую, те, кто сидели в лагерях и тюрьмах, не зная, что захвачено врагами, и не уничтожен ли мир. Я помню мир более менее четко после 30-х годов, до этого был слишком маленьким. Всё изменилось очень стремительно в 2039 году. До этого вышли из строя все мировые религии, мир стал очень глобальным, и единственное с чем еще нужно было бороться, это Ислам. И его победили ценой жизни миллиардов его носителей. Ну, а после на обломках старого мира, построили новый, с тремя правителями во главе. Три головы, которые периодически менялись, но это не особо отражалось на настроении и поведении масс.
-Всё, как-то туманно, недосказано. Можно подробней?
-Нет, нельзя. Вот, как могу, так и рассказываю. Я не оканчивал исторических факультетов, и историю мира досконально не изучал. Всё просто менялось, и происходило это таким образом, что всем нам этот процесс казался естественным.
-Хорошо, а за что мы здесь?
-За религию. Любая религия, кроме мировой – под запретом. И любые носители не мировой религии, подлежать уничтожению.
-Но я же с тремя точками. Хотя, с меня сняли нашивку. И, не глупо ли выставлять свою религию напоказ, в мире, где это карается смертью?
-С одной стороны глупо, с другой стороны это подвиг. А на деле глупый подвиг. Но, не всё так просто. Сидим мы здесь за религию, но это не говорит о том, что мы религиозны. Многие из здесь сидящих, особенно в обычном блоке, сидят за чужой донос. Кто-то кому-то мешал, и этот кому-то, донес на кого-то. Донос, это как разрешение на обыск.
-Ну, что можно найти у человека, который не религиозен?
-Вы не чувствуете какой глупостью веет от вашего вопроса?
-Пока, нет. – ответил я.
-А вы принюхайтесь. Если мы друзья, или просто знакомые, что стоит мне, будучи у вас в гостях, подбросить вам под диван маленькую иконку, или положить в сливной бачек крестик, или ещё какую-нибудь религиозную атрибутику. А потом сделать на вас донос.
-Но, на этой атрибутике останутся отпечатки ваших пальцев?
-Конечно останутся. Я же случайно нашёл эту вещь. Или вы мой начальник, и я подброшу что-то в ваш кабинет. И таких вариантов очень много.
-Но, государство должно же понимать, что это подстава, и делают её негодяи?
-Может быть, но государство состоящее из негодяев, должно поощрять негодяев, в охоте на простых граждан. Это основа нового общества.
-Но – вставил своё очередное глупое «но» я – Но, люди зная о таких подставах, должны стать подозрительными, и не пускать лишний раз кого-то в дом?
-Нет, не должны. Ибо каждый верит, что обвиненный обвинен по заслугам, и всё в новом мире справедливо. Подлость всегда облагораживается и преподноситься в ином свете. Сколько людей оказались неугодны режиму, за свои татуировки, с изображением любой религиозной символики.
-Всё в этом мире не ново.
-Но, всё повториться по новой.
-И будут вновь рассветы и закаты.
-И будут вновь с вождями плакаты.

 

***

Становилось очень грустно. Я даже не мог воочию оценить новый мир, я мог лишь представлять его по рассказам одного очевидца. Всего одного, и быть может его слова ложь, и всё за пределами тюрьмы весело и прекрасно. Всё растёт и развивается, а он в чём-то виноват перед этим новым миром, и справедливо за это осужден на смерть. Хотя, если что-то в этом мире, за что можно справедливо наказывать смертью? И если мир за пределами тюрьмы прекрасен, то почему он так не прекрасен здесь. Понятно ведь, что тюрьма, это всегда утрированная версия жизни за пределами тюрьмы, но все же, правила тюрьмы, складываются по образу и подобию жизни за её пределами. Тюрьма это та дикая природа, где слабый пожираем сильным, и рядом бродят охотники с винтовками, которые отстреливают зверей без разбору.
Не может быть тихим и прекрасным мир, где ты лишён права быть собой. И даже если смерть инакомыслящим, это цена, которую нужно заплатить за покой и счастье миллиардов, то этот покой и это счастье не стоят того. Если старика можно ударить в лицо, за то что он поклоняется Гитлеру, то бьющий старика, ничем не лучше Гитлера.

 

***

Из этого нового дивного мира, который я так и не успел увидеть – нужно было срочно валить. И кто знает, может быть если я в этом старом теле умру естественной смертью, никакого пути в прошлое уже не будет, и я просто перестану быть.

 

***