Печатается по: Бехтерев В. М.Внушение и воспитание. СПб., 1912. 7 страница
Мною был описан также случай, когда больная под влиянием внушения, что ей на плечо сзади приставлен горчичник и что в результате будет ожог, в действительности получила ожог, но от раскаленной вилки, приложенной ею к соответствующей области, в чем можно было убедиться и по форме самого ожога, и затем по признанию самой больной, заявившей, что она не могла воздержаться от причинения себе ожога. В другом случае было сделано внушение в гипнозе, что произведен на предплечье левой руки ожог и что за ночь он должен проявить свое действие. На другой день я увидел у больной действительно ожог на соответственном месте; но по его форме нетрудно было догадаться, что больная произвела его искусственно. И действительно, больная тотчас же призналась, что она обожгла себе левую руку о горячую трубу ванны, а на вопрос: зачем она это сделала? - она отвечала, что не могла от этого воздержаться. Далее, на спине истеричной больной были наклеены две почтовые марки с внушением, что одна из них • представляет сильную мушку, которая должна за ночь хорошо нарвать. На другой день ко мне больная пришла с действительным пузырем под одной из марок, но оказалось, что тут же виднелись следы действительной мушки. Не было сомнения, что за ночь была приложена больной на то же место настоящая мушка, которая и произвела свой эффект.
Эти факты вынуждают меня, согласно с некоторыми из авторов, отрицать возможность получения при посредстве внушения тех или других трофических расстройств на коже в виде, напр., ожога, нарывов и т. п. Но нельзя забывать, что сосудодвигательная
Внушение
сфера представляет собою вообще область, легко поддающуюся гипнотическому воздействию. Известны уже давно так называемые заговоры крови, сводящиеся к внушению.
Этим воздействием внушения на систему кровообращения мы и должны объяснить влияние его на кожные сыпи нервного происхождения. Само собою разумеется, что это влияние в тех случаях, где оно вообще может быть наблюдаемо, оказывается индивидуально различным в отношении степени и размеров. Если мы знаем нервных лиц, у которых при малейшем волнении появляются сыпи и волдыри на теле, у которых от волнения появляются местные отеки, то что удивительного, что в гипнозе в подобных случаях под влиянием внушения могут появиться сходственные явления? Аналогичным влиянием внушения на кожные покровы объясняется и успешное иногда лечение нервных сыпей внушением, которое было в последнее время доказано несколькими несомненными фактами, между прочим, работавшим у нас доктором Агаджановым на материале сыпной клиники *.
Особенное значение в терапии имеет то обстоятельство, что внушения сохраняют свою силу и по пробуждении от гипноза и даже могут быть выполняемы в определенный срок. Эти так называемые послегипно-тические внушения обыкновенно поражают всякого наблюдателя. Как, спрашивают себя, можно допустить, чтобы у человека, вполне бодрствующего и здраво рассуждающего, могла, напр., осуществиться галлюцинация под влиянием внушения, сделанного в гипнозе, или чтобы он наперекор своей воле и вопреки желанию выполнил то или другое действие? А между тем это на самом деле представляет собою совершенно обычное явление в практике гипноза. Это-то нам и доказывает, что кроме личной сферы имеется еще другая сфера невропсихики, из которой помимо воли самого лица благодаря сделанному внушению вводятся в лич-
* Подьяпольский не очень давно на основании одного наблюдения доказывал возможность влияния путем внушения на зачатие двойнями. Такого рода факты могут быть признаны установленными, однако, лишь при достаточном числе наблюдений, а никак не на одном случае.
Внушение
ную сферу мнимые впечатления или чуждые ему ассоциации, которые приобретают свою неотразимую силу, удивляя само лицо, подвергавшееся внушению, тем более что происхождение их для внушаемого лица остается неизвестным.
Мнимая опасность гипнотизма. Еще не так давно было распространено мнение об опасности гипноза. Это мнение, по-видимому, берет начало из страха перед той таинственностью, ореолом которой еще так недавно был окружен гипнотизм. Надо, впрочем, заметить, что это мнение отчасти поддерживалось и врачами, знавшими о гипнозе лишь понаслышке.
На самом деле гипнотический сон как сон ничуть не опаснее обыкновенного сна, и, как обыкновенный сон с течением времени прекращается сам собою, так и гипнотический сон с течением известного времени прерывается без каких-либо посторонних воздействий.
Сколько раз я гипнотизировал лиц с целью испытать продолжительность гипнотического сна, не производя им никаких внушений, и убедился, что сон у лиц загипнотизированных прерывается сам собою чрез известный промежуток времени, продолжительность которого зависит от индивидуальности, степени гипноза и многих других отчасти внешних условий. В общем, по-видимому, можно считать правилом, что более глубокий сон длится более долгое время, но и он обыкновенно не продолжается более нескольких часов, если, конечно, не сделано внушения не просыпаться по своей воле до определенного времени. В последнем случае у хороших сомнамбул сон может быть продлен на очень продолжительный срок, даже на много дней, если, конечно, больных возьмут за правило будить для еды и выполнения естественных потребностей и затем вновь усыплять.
С другой стороны, в публике распространено мнение, что в известных случаях можно впасть в гипнотический сон, а выйти из него будто бы трудно или невозможно и что, следовательно, врач может оказаться в таком положении, что он загипнотизирует больного, а между тем не будет в состоянии его раз-
Внушение
будить. И это мнение я считаю своей обязанностью решительно опровергнуть.
Вывести больного из гипноза в огромном большинстве случаев несомненно легче, чем загипнотизировать; по крайней мере у большинства людей для развития сна требуется некоторое время, тогда как пробуждение может быть достигнуто моментально одним возгласом: «Проснитесь!»
Само собою разумеется, что в тех случаях, когда усыпленный находится в исключительном подчинении гипнотизатору, разбудить его может только сам гип-нотизатор. Во всех остальных случаях освобождение от гипноза может быть произведено любым из присутствующих.
Самый обыкновенный прием для выведения усыпленного из его сна есть внушение. Я уже упомянул, что для большинства лиц достаточно произнести слово «проснитесь», как они тотчас же освобождаются от гипноза. Но я не очень рекомендую этот способ пробуждения, так как быстрое пробуждение от гипноза вообще нежелательно. Дело в том, что в некоторых случаях после такого быстрого освобождения от гипноза больные чувствуют головную тяжесть, иногда же у них появляется чувство общей слабости, наклонность ко сну, сердцебиение и пр.
В этом отношении я вижу аналогию между обыкновенным сном и гипнотизмом. Обыкновенный сон при внезапном его прерывании может дать в общем сходственные же явления. В предупреждение этих нежелательных последствий и необходимо вызывать пробуждение не внезапно, а исподволь, как бы приготовляя к нему усыпленного.
Для этой цели можно просто внушить усыпленному, что он должен через такой-то срок проснуться, и он действительно пробуждается в данное время, очевидно умственно подсчитывая назначенный ему для пробуждения срок. Другой весьма простой способ для пробуждения - это заставить усыпленного считать громко или про себя, внушив ему, что он на определенном числе проснется. То же самое может быть достигнуто, если счет будет производить гап-нотизатор, а усыпленному будет лишь сделано
Внушение
внушение, что при произнесении известного числа он должен проснуться.
Все эти способы пробуждения суть психические, но имеются и физические приемы. Эти физические приемы весьма разнообразны. Наиболее обыкновенным приемом является внезапное обдувание лица - прием, однако, по известным основаниям не удобный. Другой прием состоит в сильном стуке, в опрыскивании водой лица, в сотрясении тела рукою, в применении электрического тока и пр., и пр.
Само собою разумеется, что в этих случаях физические приемы могут быть применяемы одновременно с психическими, т. е. можно применять, напр., механическое сотрясение или толкание тела рукою, положенной на плечо усыпленного, одновременно с возгласом «проснитесь».
Все эти физические приемы по многим причинам менее удобны, чем психические, отчасти вследствие того, что они быстро приводят к пробуждению, тогда как для многих случаев, как я уже упоминал, быстрого пробуждения следует избегать.
Но, во всяком случае, эти физические приемы следует иметь в виду, так как есть действительно случаи, где одного психического внушения для пробуждения бывает недостаточно. Такие случаи встречаются изредка в числе тех случаев, в которых усыпление производится под влиянием физических приемов.
Я помню одну сомнамбулу, которая засыпала глубоким сном под влиянием сильного освещения глаз зеркалом, простым же внушением она глубоко никогда не засыпала. Ее нельзя было разбудить обыкновенным внушением, а требовалось каждый раз довольно сильное и продолжительное расталкивание тела с окриком, и даже приходилось прибегать к сильной фарадизации тела, которая в таких случаях, по моим наблюдениям, является одним из наиболее верных средств пробуждения.
Другой из моих больных засыпал от фиксации глаз столь глубоким сном, что для того, чтобы его разбудить, требовалось очень много усилий в виде расталкивания, окриков и т. п.
Внушение
Очень возможно, что подобные случаи и служили поводом к созданию легенды о том, что возможно впасть в гипноз и затем не проснуться. Хотя этого на самом деле не бывает, однако несомненно, что в случаях, подобных вышеуказанным, человек, недостаточно сведущий, может не найтись и растеряться, а это всегда действует угнетающе на окружающих лиц, свидетелей сеанса.
Другие случаи, когда человек, недостаточно знакомый с нервными состояниями, может оказаться в затруднительном положении, представляются более серьезными. Сюда принадлежит развитие на место гипноза истерического припадка, или, собственно, истерического сна, из которого больные могут быть выводимы часто лишь по истечении известного времени.
С истеричными вообще нередко случается, что при первых же попытках гипнотизирования у них развивается истерический припадок, который может перейти в истерическую летаргию или истерический сон, иногда длящийся несколько дней. Вероятно, эти случаи более всего способствовали легенде, что в гипнозе можно заснуть так, что потом нельзя будет усыпленного разбудить никакими силами.
Действительно, это возможно с истеричными, но этот сон, в который они впадают, не есть уже гипнотический, а есть настоящий истерический припадок, из которого больные, конечно, выйдут, но спустя более или менее долгое время при применении тех или других врачебных мероприятий или сами собою. Я помню истеричную больную, которая устроила этот сюрприз одному из врачей нашей клиники. В ту минуту, когда он попытался загипнотизировать эту истеричку, лечившуюся амбулаторно при клинике, без соответствующей осторожности, она впала в истерический приступ и перешла в истерическую летаргию. Так как все средства, приложенные гипнотизировавшим врачом, тотчас же вывести больную из истерического летаргического сна оказались безуспешными, то он испросил разрешение принять больную в нашу клинику. Здесь эта «спящая красавица», как ее прозвали окружающие больные, продолжала спать еще около недели, ибо ее и не старались скоро разбудить, а оставили в клини-
Внушение
ке для наблюдения. В течение всей недели в клинике ее искусственно кормили, и, наконец, под влиянием соответствующих внушений она была мною выведена из своего истерического сна.
Отсюда должно быть ясно, что гипнотизировать может и имеет право только врач, и притом врач, хорошо знакомый с нервными болезнями, причем ни в каком случае не допустимы сеансы гипноза и внушения лицами несведущими, а тем более не врачами.
Вопрос о вреде гипнотических сеансов. Очень существенным является, без сомнения, для всякого врача вопрос о том, может ли быть какой-либо вред от гипнотизма. Сам по себе гипноз как сон, весьма близкий к естественному, не представляет собою никакого существенного вреда или опасности для здоровья. Но нужно считаться с тем отношением или, вернее говоря, предубеждением, которое заставляет некоторых больных волноваться при одной мысли о гипнозе. Само собою разумеется, что гипнотизирование в этом случае, после того как дано на то согласие лица, подвергаемого гипнозу (без какового согласия гипнотизирование по известным основаниям признается вообще непозволительным), может приводить его в сильное волнение. Возможность этого волнения и следует иметь в виду, когда хотят приступить к гипнотизированию.
Само собою разумеется, что это волнение сильнее всего обнаруживается при первом опыте гипнотизирования. Его уже много меньше или даже вовсе нет, когда начинают гипнотизировать во второй и третий раз.
Сообразуясь с этим состоянием возможного волнения при начале гипнотизирования, и нужно иметь известную осторожность при гипнотизировании лиц, на которых такое волнение может оказывать известное нежелательное или даже вредное влияние, напр. лиц с тяжелыми пороками сердца, с наклонностью к легочным кровотечениям и т. п.
С другой стороны, необходимо считаться с этим условием волнения и при некоторых неврозах, особенно при истерии, так как само волнение может
Внушение
послужить толчком к развитию истерического приступа.
Итак, следует иметь в виду возможность подобных случаев с истерическими больными, вследствие чего нельзя прибегать без достаточной осмотрительности к гипнозу там, где самое гипнотизирование приводит больных в сильное волнение, и это еще раз говорит за то, что гипнотизировать позволительно только врачу, и притом имеющему известный в этом отношении опыт.
Само собою разумеется, что в случаях, подобных вышеуказанному, должно прежде всего успокоить волнение больного, объяснить, что гипноз есть самый обыкновенный сон, что от него не может быть никаких последствий и т. п.
Самое гипнотизирование нужно сопровождать успокоительными внушениями, что наступит самый спокойный сон, что успокоение уже наступает и т. п., и, во всяком случае, при сильном волнении нежелательно идти с дальнейшими приемами гипнотизации, пока не достигнуто успокоение больного.
Если успокоить больного не удается, лучше временно оставить попытку гипнотизировать и постараться соответственным образом подготовить больного, чтобы он менее волновался в другой раз.
Наиболее действительным средством в этом случае является разубеждение в опасности или вреде гипнотизма. В случае надобности полезным может оказаться пример гипнотизации других лиц в присутствии такого больного.
Если, однако, побороть волнение пред гипнотизмом не удается никакими средствами, а между тем от внушения можно ожидать полезного действия, то следует приступить к внушению в бодрственном состоянии, и это внушение может оказаться очень действительным, иногда даже не менее, нежели внушение в гипнозе, особенно у лиц нервных и впечатлительных. При всем том и в этом случае нельзя приступать к внушению без предварительного успокоения и согласия самого больного. Я знаю по крайней мере один случай, где внушение, произведенное несколько лет назад известным гипнотизером
Внушение
не врачом Ф. одной истеричной больной без предварительной ее подготовки, привело к навязчивой мысли, что это внушение повлияло на ее дыхание, и с тех пор уже в течение многих лет эта болезненная навязчивая идея о недостатке дыхания не оставляет больную до настоящего времени.
Нельзя отрицать, что существуют более или менее редкие случаи с признаками дегенерации, где применение гипноза, как я убедился, может временно вызвать нервное состояние или даже состояние кратковременного психического возбуждения, обманы чувств и т. п., но верно и то, что эти случаи вообще редки, и притом вышеуказанные явления никогда не бывают продолжительными. Они обыкновенно исчезают сами собою, большею частью уже по истечении нескольких часов, не оставляя за собою вообще никакого следа.
Затем случается, что применение гипнотизма, если оно производится часто над одним и тем же лицом, отличающимся притом особенной нервностью, может в некоторых, в общем довольно редких, случаях привести к одному нежелательному явлению: к самостоятельному появлению гипноза время от времени. Случается это, по моим наблюдениям, преимущественно у лиц, сильно предрасположенных к нервным расстройствам, в особенности у истеричных. Тем не менее и с этим явлением нетрудно справиться опытному лицу: достаточно внушить в гипнозе, чтобы больной или больная никогда не впадали в гипнотический сон без особого словесного внушения, сделанного врачом, и появление самостоятельного гипноза обычно прекращается.
Таким образом, врач, опытный в применении гипноза и сведущий в нервных болезнях, всегда может предупредить все нежелательные явления при гипнотизировании соответствующими мерами, напр. предварительными заявлениями успокоительного свойства относительно последствий гипноза, выбором наиболее подходящих способов гипнотизации или даже прямо внушением, которое оказывает свое магическое действие не только в самом гипнозе, но нередко и при начале гипнотизации.
Внушение
Итак, при осторожном, умелом пользовании гипнотизмом со стороны врача, сведущего в этом отношении, не может быть никаких опасений за последствия лечения гипнозом. Одно верно, что лечить гипнозом может лишь врач, знакомый с проявлениями гипноза, и притом по преимуществу невропатолог, так как ему должны быть хорошо известны как те нервные расстройства, которые нуждаются в лечении гипнозом, так и те результаты, на которые можно рассчитывать при этом способе лечения, не говоря уже о том, что только врач может противодействовать с успехом случайностям, могущим встретиться при гипнотизировании, и оказать свое содействие к их устранению.
В этом, и только в этом, на наш взгляд, могут заключаться ограничения, относящиеся к лечению гипнозом.
Должно иметь в виду, что у истеричных особ иногда развивается особая, не совсем нормальная подчиненность гипнотизируемого лица гипнотизатору и в бодрственном состоянии. Это выражается в том, что пациент не только всегда чувствует над собою власть гипнотизирующего его лица, но и обнаруживает к нему как бы известное тяготение и привязанность. Нетрудно видеть, что явление это представляет некоторое неудобство для обеих сторон, т. е. для гипнотизируемого и для гипнотизирующего.
Небольшие стихи, которые сочинила на этот счет одна пациентка, подарив эти стихи гипнотизатору, покажут, о каком деликатном вопросе здесь идет речь.
Моему гипнотизатору
Когда подходите вы к ложу моему,
Супруг духовный мой и мною столь желанный,
И руку властную тихонько я пожму,
Душа наполнится какой-то негой странной.
Внушения таинственную сладость
Узнала с вами я; вы предо мной открыли
Надежды дверь и влили в сердце радость,
И сладостны минуты эти были.
Но прелесть гипнотического брака
Внушение
Уколом ревности порой омрачена.
Склонив глаза, исполненные мрака,
С досадой думаю, зачем у вас я не одна?
Пациентка
Нет надобности говорить, что нужно быть очень осторожным при развитии таких отношений гипнотизируемых к гипнотизирующему врачу.
Положение осложняется еще тем, что некоторые из истеричных, по склонности этих больных к наветам, могут подать повод к обвинению крайне неприятного свойства против врача.
Чтобы устранить эти нежелательные явления, сеансы должны быть по возможности редкими, в случае надобности должно быть делаемо внушение не чувствовать никакой привязанности к гипнотизатору и в то же время быть совершенно самостоятельным вне сеансов гипноза. Кроме того, ради осторожности в таких случаях необходимо сеансы гипноза и внушения производить при свидетелях.
Выше было упомянуто, что и пробуждение от гипноза может сопровождаться иногда нежелательными нервными явлениями. Так, в некоторых случаях, особенно при быстром пробуждении, у больных могут обнаруживаться головная тяжесть, иногда головные боли, головокружение, общая тяжесть и наклонность к засыпанию. Все это напоминает собою явления, наблюдаемые и при быстром пробуждении от естественного сна. И в самом деле, если лиц, находящихся в гипнозе, будить не сразу, а постепенно, то эти явления обычно предупреждаются. Кроме того, и внушение их легко устраняет.
В своей практике, если я встречаюсь с подобными явлениями, я тотчас же вновь прошу больных закрыть глаза и затем внушаю им устранение всех вышеуказанных явлений, причем вывожу из гипноза в таком случае лишь с крайней медленностью в течение нескольких секунд.
Вообще в случае надобности повторное внушение устраняет все нежелательные явления, явившиеся последствием гипноза.
Внушение
В публике очень распространено мнение, что гипнотизм расслабляет волю лиц, часто подвергающихся гипнотизации.
Мнение это имеет основание в том обстоятельстве, что в гипнозе личность является подчиненной пшно-тизатору. Но это влияние гипноза если и возможно, то лишь в том случае, если гипноз производится без цели и без соответствующих терапевтических внушений, и притом в случаях вызывания его у нервных лиц, воля которых и без того отличается слабостью, но в известной мере замещается привычкой и воспитанием. Если, таким образом, от беспорядочного и нерационального применения гипноза нервность усилится, то может казаться, что гипноз повлиял на волю.
Но, с другой стороны, несомненно, что гипноз и внушение при правильном их применении могут только содействовать укреплению воли.
Несомненно, по крайней мере, что в гипнотическом внушении мы имеем действительное средство бороться против слабости воли, которая свойственна многим, особенно же лицам, создавшим себе те или другие болезненные привычки, напр. к онанизму, курению табака, пьянству и т. п.
Всякий, без сомнения, согласится с тем, что все эти болезненные состояния предполагают известную слабость воли, которая вполне подчиняется данной привычке. И между тем против этих пагубных привычек, пользуясь укреплением воли, мы боремся с помощью гипнотического внушения, устраняя их совер-шенно. Отсюда очевидно, что при правильном применении гипноза и внушения мы имеем в них одно из важных средств, служащих не к ослаблению, а к укреплению воли.
Послегипнотические внушения. Мы уже говорили выше, что особенно ценным является то обстоятельство, что в гипнозе мы можем производить послегипнотические внушения, т. е. такие внушения, действие которых рассчитано на последующее за гипнозом время:
Возникает при этом практический вопрос: через какие сроки следует делать внушения больным?
Внушение
Вопрос этот в сущности не может быть решаем теоретически. Здесь все зависит от самого характера заболевания, от его тяжести и от большего или меньшего влияния внушения на больного. Можно считать правилом, что для прочного восстановления здоровья требуется делать ряд внушений, которые опять-таки распределяются во времени в зависимости от случая и от тех или других обстоятельств, относящихся к условиям лечения больного. Во всяком случае, при лечении внушением всегда надлежит сообразоваться с длительностью действия внушения, что определяется лишь чисто практическим путем.
Особенную важность я придаю необходимости при лечении внушением сообразоваться с индивидуальными особенностями болезненного состояния в каждом отдельном случае. Для этой цели я считаю необходимым, прежде чем приступить к лечению внушением, подробно исследовать каждый случай и расспросить об обстоятельствах, приведших к развитию болезни, и о разнообразных ее проявлениях. Вместе с тем обычно я прошу больного самого изложить мне письменно свою историю болезни с самого возникновения последней.
Нечего и говорить, что во многих случаях больной письменно излагает более вдумчиво проявления своей болезни и более отдается анализу своего болезненного состояния, а это в лечении внушением очень важно. Узнав внешние поводы к развитию болезни и разнообразные ее проявления в нервно-психической сфере, необходимо внушение сообразовать со всеми особенностями данного случая, приняв во внимание и степень образования, характер взглядов или миросозерцание больного.
Могущественное действие внушения в гипнозе зависит, с одной стороны, от того обстоятельства, что в гипнозе рассудок и воля усыпленного почти бездействуют, с другой стороны, от того, что внушение в этом случае принимает немедленно характер более яркого чувственного образа, уподобляясь сновидению во время естественного сна, и, наконец, от того, что гипнотизатор уже в силу достигнутого усыпления подчиняет себе волю усыпленного, пользуясь с его стороны непререкаемым доверием.
Внушение
Так как при этом и внешние впечатления без особого внушения не могут быть воспринимаемы усыпленным, то очевидно, что последний в буквальном смысле слова находится во власти гипнотизатора. Само собою ясно, что такие условия являются более благоприятными для действительности внушения, которое, не встречая никакого противодействия (или только относительно слабое) со стороны личности усыпленного, беспрепятственно овладевает им и вызывает все необходимые последствия. В этом случае действие внушения может быть уподоблено искусственно вызванному в мозге усыпленного сновидению, картины которого, как известно, не знают никаких преград в условиях времени и пространства и в то же время кажутся спящему вполне реальными.
Но если выполнение внушения рассчитано на после-гипнотический период бодрствования, то по пробуждении усыпленного внушенная идея, казалось бы, должна встретить во всеоружий его волю и, будучи освещена критикой рассудка, должна бы, казалось, быть отвергнута как нечто чуждое и постороннее для него. Ничуть не бывало. Опыт показал, что импульс, данный внушенной в гипнозе идеей, по пробуждении заснувшего таится в наиболее скрытых тайниках его души, в таких глубинах психической сферы, которые совершенно независимы от личности и воли и не участвуют в деятельности рассудка, а потому этот импульс и в бодрственном состоянии может совершенно беспрепятственно осуществлять свое действие. Сообразно характеру внушения данный импульс, таким образом, возбуждает мнимое впечатление или галлюцинацию, ложное или мнимое воспоминание (так наз. ретроактивную галлюцинацию), подавляет существующие мнимые или действительные впечатления, будь это боли, галлюцинации или другие явления, устраняет впечатление (так наз. отрицательные галлюцинации), побуждает к осуществлению того или иного действия, временно изменяет личность усыпленного, нарушает ход его идей, вызывает то или иное настроение духа и аффекты, как смех, плач и т. п., или, наконец, возбуждает реакцию в сосудодвигателях и в тех или иных секреторных функциях, которые хотя и совер-
Внушение
шенно независимы от воли, но, как мы знаем, весьма легко возбуждаются под влиянием непроизвольных психических импульсов в бодрственном состоянии и под влиянием соответствующих сновидений во время нормального сна.
Поразительным, хотя и несомненным, является тот факт, что если внушение произведено таким образом, что осуществление его должно произойти не тотчас по пробуждении, а по истечении известного промежутка времени, то оно осуществляется именно в назначенный срок, несмотря на то что содержание внушения остается вне ведения самого лица за весь промежуток времени, истекший между пробуждением от гипноза, в котором сделано внушение, и сроком его осуществления. У одной из моих больных внушение осуществлялось более чем по истечении полугода, и, вероятно, оно могло бы осуществиться чрез более долгий срок, если бы было сделано соответствующее испытание. В литературе имеются примеры, когда осуществление внушения происходило год и более спустя после гипнотического сеанса в полной точности, как следовало это по внушению (Licbault, Bcrnhcim, Licgcois); выполнение же внушения, назначенного на более или менее короткие сроки, как известно, может быть наблюдаемо у всякого хорошего сомнамбула. Некоторые авторы (Бернгейм, Форель) объясняют это явление тем фактом, что гипнотизированный за весь период времени между сделанным внушением и сроком его выполнения думает о нем, хотя сам и не сознает этого; иначе говоря, в голове гипнотизированного все это время идет подсознательная работа мысли о сделанном внушении и его выполнении.
Когда дело идет о внушениях на короткий срок, то, без сомнения, возможно, что мы имеем дело с подобным бессознательным процессом мысли, приводящим к выполнению внушения в назначенный срок, но никак нельзя согласиться с тем, чтобы при внушениях на более длинные сроки все время до осуществления внушения поддерживалась бессознательная работа мысли в направлении сделанного внушения. Гораздо проще и вполне удовлетворительно с психологической точки зрения может быть объяснено
Внушение
осуществление внушения в какой-либо отдаленный срок, как мы уже упоминали, при посредстве того факта, что путем внушения здесь устанавливается прочная ассоциативная связь между внушением и сроком его выполнения, причем с наступлением этого срока само собою по ассоциации с ним оживляется и сделанное внушение.
Предположим, что загипнотизированному лицу мы внушаем явиться к нам через много месяцев в такой-то день и час с известным заявлением. В то время как мы делаем это внушение, в голове гипнотизируемого прочно устанавливается определенная ассоциация между назначенным временем и необходимостью явиться к врачу *. Ассоциация эта затем по пробуждении загипнотизированного, как и все вообще установившиеся в мозгу ассоциации, остается до времени скрытою, т. е. бездеятельною, и для самого лица остается даже неизвестною в силу того, что она установилась без участия его личности. Следовательно, сам человек не может воспроизвести этой ассоциации, т. е. припомнить то, что ему внушено сделать в известный срок.