Расстройства, связанные со стрессом 3 страница
Дело не только в силе факторов, подкрепляющих текущее поведение, но и в том, что мотивация к изменению часто бывает противоречивой, а в лучшем случае — неоднозначной. Случается, что люди сильно мотивированы к изменению застарелых привычек, однако их желание диктуется, как правило, какой-то сиюминутной проблемой, связанной с их поведением. Например, они могли перенести какую-то болезнь, спровоцированную курением, или супруги приказали им снизить вес или бросить пить, чтобы спасти брак. Когда непосредственная проблема исчезает, с ней часто исчезает и мотивация к изменению. Лечения гипнозом порой добиваются исключительно из-за его образа как волшебной техники, не требующей усилий. Людям свойственно искать “чудодейственное средство”, которое устранит их проблемы и чувство общей разочарованности жизнью, желательно без какого-либо усилия с их стороны. Чтобы разобраться с этим вопросом, я, когда беседую с потенциальными клиентами, особенно с теми, кто откровенно требует гипноза, спрашиваю у них, “хотят ли они измениться или хотят хотеть измениться”. Если верно последнее, возможно, что в первую очередь следует обратиться к мотивации.
Из-за этих проблем модификация укоренившихся вредных привычек оказывается в лучшем случае проблематичной независимо от метода, будь то гипноз или другие лечебные стратегии. Поэтому гипнотерапев-ты должны быть внимательны к мотивации клиентов, побуждающей их стремиться к гипнотерапии для решения этих проблем, и быстро рассеивать любые иллюзии, которые могут питаться насчет ее эффективности. Тем не менее гипноз показал свою эффективность в лечении ожирения (Bolocofsky et al., 1985; Levitt, 1993) и при отказе от курения (Golden and Friedberg, 1986; Lynn et al., 1993b), хотя число клиентов, которые действительно умерили свои проблемные привычки или отказались от них, широко варьирует. Если первые сообщения (например, Wadden and Anderton, 1982) указывали на отсутствие связи между восприимчивостью к гипнозу и лечебными результатами, то в более поздних работах было высказано предположение, что высокогипнабельным клиентам скорее удается и снизить вес (Levitt, 1993), и бросить курить (Lynn et al., 1993b). Линн с коллегами разработали программу отказа от курения, протекающую в две сессии, которая показала хорошие результаты. Однако Спанос (Spanos et al., 1995) обнаружили большую эффективность гипнотических лечебных методов для отказа от курения по сравнению с негипнотическим лечением.
Таким образом, можно заключить, что в изменении вредных привычек гипноз может быть полезным, по меньшей мере в той же степени, что и другие лечебные стратегии, хотя результаты могут претерпевать значительные колебания. Клиентам следует говорить, что, при всей возможной ценности гипноза, его нельзя применять в качестве единственного лечебного средства. Гипнотические интервенции обычно дополняются просвещением в плане последствий разрушительного поведения и поведенческими стратегиями саморегуляции в преодолении проблем (Levitt, 1993; Lynn et al., 1993b). Кроме того, очевидно, что как минимум некоторые колебания результатов лечения могут быть связаны с индивидуальными различиями в восприимчивости к гипнозу. Перед началом лечения следует также обратиться к вопросу о мотивации клиента. В оставшейся части этой главы описано и проиллюстрировано применение гипноза при лечении курения и злоупотребления токсическими веществами. Хотя существуют и другие вредные привычки, эти две широко признаются распространенными и серьезными недугами.
Отказ от курения
Курение является привычкой, отказ от которой особенно труден, поскольку никотин приводит как к физической, так и к психологической зависимости. Сиюминутный эффект курения (физическая зависимость) переживается как “прилив” и оказывает мощное подкрепляющее воздействие. Поэтому курение является подлинной кратковременной стимуляцией. На этот аспект курения можно повлиять при помощи таких техник, как никотиновый пластырь. На психологическую зависимость можно воздействовать сочетанием поведенческих и когнитивных гип-нотерапевтических стратегий. Поскольку курение обычно ассоциируется с широким кругом приятных социальных занятий, постольку важно, чтобы клиент на протяжении нескольких дней вел журнал, фиксируя в нем время, место, занятие и мысли, связанные с курением. Клиенты могут иметь лишь смутное представление о деталях своего пристрастия — таких как количество выкуренных за день сигарет или ситуациях, в которых они курят чаще. Когда они начинают больше фокусироваться на деталях своего поведения как курильщика, всплывает важная информация, которой может воспользоваться терапевт. Таким образом, терапевт приближается к пониманию подкрепляющих факторов окружающей среды, которые поддерживают курение, и составить индивидуальную программу гипнотической интервенции. Поскольку курильщики склонны обзаводиться курящими друзьями, для клиентов может быть оптимальным на первых порах избегать ситуаций, в которых обычно выкуриваются и доступны сигареты; например, употребления алкогольных напитков. К несчастью, это означает, что клиентам лучше будет завязать новые отношения — ситуация, перед которой оказываются и лица, злоупотребляющие токсическими веществами, находящиеся на этапе выздоровления. Трудно удержаться от курения, когда все твои друзья курят, особенно поначалу. Когда будет покончено с окружающими триггерами, которые провоцируют курение, тогда можно приступать к гипнотической интервенции.
Когнитивное содержание
Стив обратился за помощью, потому что хотел бросить курить. Ему было 32 года, и он курил с 16 лет. Хотя за прошедшие годы он несколько раз пробовал сам справиться с проблемой, его мотивация к этому была невысока, и периоды воздержания обычно длились от двух до, самое большее, трех недель. Позднее, однако, его жена (некурящая) пожаловалась на отвратительный запах в доме (и от него). Кроме того, у Стива с женой недавно родился первый ребенок, и он беспокоился, что пассивное курение повредит его новорожденной дочке. Психотерапевт установил, что у Стива была как внутренняя, так и внешняя мотивация к изменению.
В самом начале клиент и терапевт работали вместе, выявляя ситуации, которые выступали в качестве триггеров курения, и негативные мысли или самосуггестии, приводившие к этому. Хотя физическая зависимость привела к выкуриванию около полутора пачек сигарет в день, Стив обнаружил, что потребность в курении особенно усиливалась, когда он выпивал с друзьями и сразу после еды. Дальнейшая оценка показала, что он не был пьяницей. Когда тяга к курению становилась особенно сильной, Стива обуревали негативные и безнадежные когниции, касавшиеся курения.
Стив интересовался гипнозом — отчасти (так представлялось) из-за его эффекта новизны. Но после того как ему объяснили природу гипноза, Стив охотно согласился работать над ним упорно и систематически вместо того, чтобы видеть в гипнозе магическую интервенцию, которая устранит надобность в его личных усилиях. Стив был деятельным бизнесменом, который усердно трудился надо всем, за что брался, и гипно-терапевт полагал, что он постарается и здесь.
Стив, хотя и несколько неохотно, согласился сократить социальные контакты с друзьями (которые все курили) до одного или двух в неделю. Кроме того, он согласился не курить дома. В его беседах с терапевтом вскрылось несколько негативных самоутверждений, и они вместе выработали альтернативные самоутверждения. Стив был достаточно гипнабельным субъектом и мог достигать состояния легкого и среднего транса. После первичной индукции гипнотерапевт применил технику двух колонок, проиллюстрированную в табл. 9.1.
Находясь в трансе, Стив сумел высказывать сначала негативные самоутверждения, а затем — альтернативные позитивные, в чем неоднократно упражнялся на протяжении нескольких сессий. Кроме этого, терапевт прибегнул к моделированию, побуждая его высказывать позитивные самоутверждения с нарастающей уверенностью. Терапевт записал сессию на магнитофон, чтобы клиент прослушивал ее дома строго по расписанию. Гипнотические сессии сопровождались обсуждением их эффекта. Стив вел журнал, в который записывал количество выкуренных за день сигарет. После чего осуществлялись соответствующие изменения в самоутверждениях или гипнотическом трансе.
Таблица 9.1
Негативное и позитивное когнитивное содержание для Стива
| Позитивные самоутверждения | Негативные самоутверждения |
| Конечно, разница есть! Я должен за ботиться о здоровье жены и дочери | Какая разница, курю я или нет' |
| Из прошлого опыта я отлично знаю, что если я буду больше курить сей час, то буду больше курить и потом! | Сейчас я буду курить сколько хочу, а потом — реже |
| Конечно, я могу бросить — даже если это будет трудно. Раньше мне удава лись многие трудные дела | Мне ни разу не удалось бросит! курить. Это безнадежно |
| Курение отчаянно вредит мне; я кашляю и постоянно ощущаю одышку | На самом деле курение мне не вредит |
После сессионных и домашних упражнений в позитивных самоутверждениях Стив доложил, что количество сигарет, выкуриваемых за день, уменьшилось и он начал испытывать большую уверенность насчет возможности полного отказа от курения. Он также начал формировать новый круг общения, в который вошли некурящие люди. В основном это были те, кто ходил в церковь, которую посещал и Стив с женой.
Когнитивные процессы
Анализ когнитивных искажений Стива наводил на мысль, что они в первую очередь касались рецидивов. Как многие курильщики, он, исходя из прошлого опыта и испытывая физическую тягу к курению, не верил, что сможет избавиться от вредной привычки. Более того, он втайне определял себя как курильщика (мы подробнее рассмотрим этот вопрос ниже). Терапевт обсудил со Стивом искаженный характер его когнитивных процессов. В итоге Стив согласился с тем, что предавался драматизации и мышлению в понятиях безнадежности (считая, что никогда не сможет остановиться), дихотомическому мышлению (усматривая фиаско в неумении полностью отказаться от привычки) и утверждениям в духе “долженствования” (считая, что не сумеет остановиться мгновенно, а если это так, то он “нехороший”). Хотя никотин обладает дозирующим эффектом (чем меньше куришь, тем лучше), Стив не умел принять умеренное курение в качестве желаемой или даже возможной, цели. При жесткой установке “я могу” (неплохо помогавшая ему в прошлом) ему было трудно смириться с неизбежными срывами и фрустрацией, которыми сопровождаются старания изменить закоренелые привычки. Несмотря на свой возможно временный характер, подобные неудачи приводили его к пессимистическому взгляду на себя и свою способность измениться.
После первоначальной индукции гипнотерапевт выстроил следующую процедуру гипноза (темы медленного и устойчивого прогресса, движения по восходящей и возрастающего самоуважения).
Оглянувшись назад и посмотрев на свою жизнь, ты видишь, что сделал много хорошего, не правда ли, Стив? Много хороших вещей, какие-то были крупными, какие-то мельче... но все это свершения, которыми можно гордиться. Ты можешь вспомнить, например, как впервые научился кататься на велосипеде [опыт, почти универсальный для всех детей]. Ты мог бы припомнить, как тебе казалось, что никогда не научишься направлять эти два колеса в одном направлении... и делать так, чтобы машина держалась прямо. Наверное, ты думал, что никогда не сможешь этому научиться. Но теперь тебе известно, что ты все-таки научился, не так ли? И, по мере того как ты постепенно обучался езде, ты воспринимал себя все лучше и лучше, разве не так? Сам акт постепенного научения приводил к лучшим и лучшим ощущениям, не так ли? Наверное, ты можешь сфокусироваться на этой картине прямо сейчас, видя себя едущим и падающим... едущим и падающим... но неизменно становящимся лучше и лучше... видишь себя не только терпящим неудачи, но становящимся лучше и лучше, учащимся на своих ошибках [доведение образа до завершения]. Видишь, как ты учишься ездить... по ходу дела у тебя получается лучше и лучше, и ты чувствуешь себя лучше и лучше. Одно идет бок о бок с другим, не правда ли? ...делать лучше и чувствовать себя лучше; чувствовать себя лучше и делать лучше... [суггестия адаптивной спирали]. И чем лучше ты делаешь, тем лучше ты себя чувствуешь... чем лучше ты себя чувствуешь, тем лучше ты делаешь. Но все это требует времени, не так ли? И для хорошего самочувствия тебе, наверное, даже не нужно делать это в совершенстве — достаточно сделать лучше сегодня, чем делал вчера... зная, что завтра ты сделаешь еще лучше, хотя, возможно, еще и не идеально, но так и должно быть, не правда ли? (Пауза.) Теперь я хочу, чтобы ты сфокусировал свое сознание на твоей первой рабочей задаче [предшествующее обсуждение показало, что Стиву было особенно трудно научиться вещам, которых требовала эта работа]. Увидь себя приступающим к этой работе. Когда эта картина прочно утвердится в твоем сознании, подними указательный палец правой руки... хорошо! [Идео-моторное сигнализирование.] Теперь я хочу, чтобы ты увидел себя выполняющим работу... испытывая фрустрацию, которую переживал, не умея сначала сделать все в точности так, как нужно... видя себя в напряженной борьбе, предпринимающим усилия... как это было на деле; не вполне идеально, но хорошо; не видящим ничего страшного в несовершенстве [преодоление в образе]. Увидь себя справляющимся лучше и лучше; чем больше стараешься и делаешь... по-новому познающим связь между делом и чувством. Итак, чем больше ты делаешь, тем лучше ты себя чувствуешь... и чем лучше ты себя чувствуешь, тем больше ты делаешь... но видишь в этом постепенность, вроде той, что свойственна обучению езде на велосипеде, игре на пианино [нечто, что клиент более или менее успешно делал ребенком], обучению многим вещам, научению постепенному, постепенному научению видеть в себе хорошее, постепенному научению связи между хорошей работой... и хорошим самочувствием, хорошим самочувствием... и хорошей работой. Постепенно учась постепенно учиться... постепенно...
Обратите внимание на заключительную часть этого примера, где содержатся встроенные суггестии “постепенной учебы”, а также те, что подчеркивают связь между “хорошей работой и хорошим самочувствием”. Эти повторы и встроенные суггестии важны для модификации когнитивных процессов. Кроме того, в качестве сценических образов для будущей работы полезно использовать распространенные занятия, предаваться которым было некогда свойственно почти всем людям, вроде обучению езде на велосипеде.
Когнитивные структуры
Когнитивные структуры, которые непосредственно связаны с вредными привычками, обнаружить труднее, чем те, что присущи депрессии, тревоге или другим психологическим расстройствам внутреннего характера. Отчасти это связано с тем, что вредные привычки имеют тенденцию поддерживаться внешними подкрепляющими факторами либо веществами типа никотина, которые вызывают физическую зависимость, либо приятным действием: например, приемом пищи. Имеются и некоторые данные, свидетельствующие о том, что определенные пристрастия, такие как злоупотребление токсическими веществами, частично имеют генетическую природу. Результаты ряда исследований показали, что генетические структуры могут быть связаны с индивидуальными различиями в переработке алкоголя, и то же относится к строению тела. Кроме того, вредные привычки можно не считать составной частью “я” так, как считают другие психологические проблемы. Их можно рассматривать как “то, что человек делает”, нежели как “то, чем он является”. Проблемные привычки, в отличие от типов личности, могут развиваться в более поздние периоды жизни или постепенно усугубляться с течением времени.
Однако бывает и так, что некоторые привычки воспринимаются как личностные характеристики и идентифицируются с ней. Люди, которые много лет курили или употребляли вещества, вызывающие зависимость, для себя и других могут определяться как “курильщик”, “пьяница”, “наркоман” или даже “неудачник”. Определение себя в таком ключе может породить ощущение безнадежности в связи с возможностью когда-либо по-настоящему измениться; на самом деле так можно даже отбить всякое желание к этому. Человек может просто подумать: “Таким уж я родился” и не будет даже думать о том, чтобы изменить что-нибудь.
Кроме того, определенные ядерные когнитивные структуры могут способствовать сохранению вредных привычек и противодействовать усилиям, направленным на изменения (см. главу 5). Например, репрессивность (Young, 1994) — тенденция быть остро критичным и нетерпимым к тем, кто не удовлетворяет твоих ожиданий, способна препятствовать изменению, которое часто осуществляется постепенно и является типичным для модификации застарелых привычек. Клиенты, обладающие ранней неадекватной схемой репрессивности, нередко относятся строже к себе, нежели к другим, и, ожидая быстрых перемен, крайне критичны к своему “медленному” прогрессу. Аналогичным образом, клиенты с РНС жестких стандартов часто рассчитывают добиться выполнения недостижимых целей. Другие могут прибегать к наркотическим веществам в поисках удовольствия и успокоения в случаях, когда те или иные события запускают РНС предательства/непостоянства или эмоциональной депривации. И, разумеется, РНС недостаточного самоконтроля/самодисциплины напрямую участвует в провале попыток модифицировать привычки, поскольку последние могут рассматриваться как результат отсутствия воли.
Терапевту стало ясно, что Стив втайне определял себя как курильщика, а в результате не верил искренне в возможность что-то изменить. Мотивация к изменению приобрела хоть сколько-то внутренний характер только недавно, с рождением дочери. До того курение было просто неким делом, которое он видел выражением своей сущности. Если это не нравилось окружающим, то это было их проблемой. Злостные токсикоманы нередко думают так же. Поэтому проблемное поведение является эгосинтоническим (то есть совпадающим с образом “я” у клиента).
В результате использования вопросника схем (Young, 1994) и данных, полученных в ходе интервью, гипнотерапевт установил у Стива первичные РНС жестких стандартов и репрессивности с вторичной РНС избыточного контроля. Заметьте, что все три укладываются в сферу сверхбдительности и сдержанности Янга, указывая на чрезмерную актуальность для Стива контроля и жестких требований. У подобных индивидов часто присутствует скрытое чувство тревоги и пессимизма, как, например, дела, если о них не позаботиться, стремительно приходят в упадок. Янг констатирует, что в типичных семьях, из которых происходят индивиды с такими схемами, подчеркиваются трудолюбие, долг, перфекционизм, соблюдение жестких правил и уход от ошибок. Все перечисленное превосходит по значимости удовольствия, радости и релаксацию. Необходимо отметить, что подобные корни вполне обычны для целеустремленных людей и зачастую могут приносить немалую пользу, если выдерживаются известные границы. Помимо физической зависимости оказалось, что Стив прибегал к сигаретам, чтобы успокоиться и снизить тревогу.
Для обращения к этим РНС гипнотерапевт разработал процедуру, которая представлена ниже. После стандартной индукции она проводилась следующим образом.
И сейчас, когда ты находишься в уютном состоянии транса, я хочу поговорить с тобой, Стив. Ты можешь слушать меня, как тебе угодно: вполне осознанно или лишь частью сознания; на самом деле это не имеет значения [закладывается важная суггестия изменения], ибо твой бессознательный разум услышит то, что хочет услышать, и воспользуется этим... Итак, твой сознательный разум, которым ты пользуешься, чтобы чему-то внимать, может взять отпуск, может отступить в сторону и передать бразды правления бессознательному разуму. И ты можешь сделать это спокойно, зная, что твой сознательный разум может вернуться из отпуска в любой момент, когда пожелает... но он не желает этого прямо сейчас, ему это не нужно... это действительно не имеет значения (долгая пауза). Все мы, пока живем, учимся многим вещам [нормализация последующего процесса]. Иногда мы учимся достигать, иногда мы учимся расслабляться... иногда мы учимся выполнять наши обязанности, иногда мы учимся лучше относиться к другим... Иногда мы знакомимся с правилами, иногда мы знакомимся с ситуациями, когда эти правила можно или должно нарушить [размещение тем РНС рядом с более адаптивными темами]. Так и в твоей жизни, Стив, ты научился многим вещам. Наверное, ты научился следовать правилам, напряженно работать, всегда стараться сделать как лучше, сохранять контроль, выполнять свой долг. Возможно, ты научился судить себя... возможно, судили тебя и другие, и ты научился судить себя прежде, чем тебя осудят другие. Когда мы с детства чему-то обучаемся, то иногда трудно знать, все ли мы знаем, не так ли? Мы не знаем, чего мы не знаем, разве нет? Мы думаем, что то, как мы думаем, есть единственный способ думать, не правда ли? Но существует много способов думать, разве не так? Больше, чем мы в состоянии представить. И ты можешь начать обучаться новым способам мышления... новым путям познания... новым способам отношения с окружающими [введение новой идеи, альтернативной РНС]... и ты можешь начать позволять этому произойти [альтернатива РНС концепции “действия”], разрешая себе расслабиться, раскрепостить свое сознание и начать допускать новые идеи в свой бессознательный разум. Хорошо... когда ты позволяешь себе дать своему сознанию расслабиться, ты можешь ощутить, как оно само раскрывается навстречу новым идеям, волнующим идеям... какие-то из них пугают, потому что изменение всегда пугает [признание амбивалентности], но даже пугающая часть может быть волнующей по мере того, как ты открываешься новому росту, новым возможностям, новым путям мышления и действия. И наверное, иногда бывает трудно даже определить разницу между пугающим и волнующим, поскольку они ощущаются одинаково... поэтому возможно, что если она кажется пугающей, то на самом деле она — волнующая. Все дело в том, как мы думаем об этом в то или иное время. Сейчас, когда ты начинаешь позволять своему сознанию раскрыться навстречу новым возможностям, новым путям мышления, ты можешь начинать расслабляться и в других отношениях. Ты можешь почувствовать, что способен свободнее задавать себе новые и более гибкие стандарты, чувствуя, что ты свободнее можешь судить о себе, более благосклонно взирая на собственные усилия, все больше понимая, что компетентность не есть совершенство, что совершенство не обязательно и даже невозможно, и ты можешь позволить себе освободиться от слишком высоких стандартов и все же оставаться компетентным. Ты можешь научиться известному отказу от контроля, зная, что только тот, кто реально обладает контролем, может позволить себе частично от него отказаться; зная, что ты можешь вернуть контроль в любой момент, когда бы ни пожелал. Ты можешь позволить себе расслабиться многими способами. Ты можешь расслабить свое тело, свое сознание, свои чувства... и, когда ты делаешь это, ты можешь и дальше обучаться новому знанию о себе...
Обратите внимание на то, что в конце процедуры гипнотерапевт строил фразы в позитивном ключе (например, “свободнее...”), не прибегая к негативным (например, “ослабь репрессивные чувства к себе”). Такие позитивные фразы ориентируют клиента в направлении будущей цели, а не прошлых чувств. Кроме того, позитивные фразы функционируют как побуждающие, а не как тормозящие факторы. Они вдохновляют клиента продолжить свои усилия измениться и закладывают основы настоящих и будущих оптимистических установок взамен пессимистических.
Лечение токсикомании
С самого начала необходимо подчеркнуть, что лечение токсикомании не может и не должно исчерпываться одним гипнозом. В пристрастии к токсическим веществам участвуют могущественные физические и психологические поддерживающие факторы, которые с трудом поддаются лечению любыми средствами. Конечно, физиологические аспекты наркотической зависимости необходимо лечить соответствующими физиологическими методами. Многостороннему лечению могут подвергаться даже психологические аспекты токсикомании (Dowd and Rugle, 1999), а вещества разного типа могут требовать различных методов лечения. Тем не менее гипноз может быть ценной дополнительной интервенцией в составе комплексной лечебной программы, направленной на некоторые общие элементы, присущие злоупотреблениям токсическими веществами.
О практике гипнотического лечения токсикомании написано очень мало — и большая часть написанного содержит эпизодические случаи, самые общие данные или расплывчатые, неподкрепленные мнения. Изредка встречаются подробные описания специальных гипнотических интервенций. Имеется сходство между курением и злоупотреблением химическими веществами. Следовательно, к токсикоманам можно применять многие концепции и гипнотические процедуры из тех, что рассматривались при отказе от курения. Действительно, в литературе описан случай (Page and Handley, 1993), когда кокаиновая наркоманка сумела отказаться сначала от сигарет, а после — от кокаина, прослушивая три раза в день коммерческую аудиокассету с рекомендациями по снижению веса и мысленно подставляя слово “курение” или “кокаин”. Никакая очная терапия не проводилась. Хотя истории о таких достижениях любопытны, они весьма нетипичны, и вероятно, что гипноз выступал здесь в роли плацебо, приводившего к повышенным ожиданиям. Однако между курением и токсикоманиями существуют важные различия, так как для взрослых курение узаконено, а большинство наркотиков находится под запретом. Кроме того, здесь действуют свои психологические и физиологические поддерживающие факторы, в силу чего показано отдельное лечение. Тем не менее концепции и техники, описанные для гипнотического лечения курения, можно использовать и при лечении токсикомании.
Есть данные, свидетельствующие о том, что индивиды с химической зависимостью прибегают к токсическим веществам с целью снять напряжение, расслабиться и улучшить свое настроение. Это нехарактерно для употребляющих никотин, который больше ценится из-за своих стимулирующих свойств. Однако наркотические вещества обладают теми или иными свойствами вызывать физическую зависимость, хотя считается, что никотин принадлежит к числу веществ, вызывающих ее наиболее прочную форму. Кроме того, токсикоманы могут употреблять наркотические вещества для достижения изменения состояния сознания. Поэтому техники когнитивной гипнотерапии, приводящие к тем же результатам, могли бы явиться значимыми интервенциями (Resnick and Resnick, 1986). Таким образом, оставшаяся часть этой главы разбита на три раздела: применение гипноза с целью помочь токсикоманам расслабиться, улучшить настроение и повысить самоуважение, а также достигнуть измененного состояния сознания.
Применение гипноза с целью способствовать релаксации
Вандамм (Vandamme, 1986) приводит пример использования медитации и релаксации при лечении героиновой зависимости, описывая 20-летнюю женщину, которая пристрастилась к героину в последний год обучения в средней школе. На момент начала лечения она ежедневно прибегала к инъекциям, и ее дальнейшая карьера виделась все более проблематичной. Ей было трудно отделиться от матери, и она идентифицировала себя со своим неприспособленным отцом. Терапевт начал лечение, исходя из предположения, что опиумная зависимость являлась попыткой справиться с хроническим стрессом. После первоначального налаживания контакта и заключения контракта, по условиям которого она должна была воздерживаться от наркотиков хотя бы две недели, гипнотерапевт воспользовался следующей медитацией.
Откинься поудобнее, но оставайся в вертикальном положении так, чтобы твоя голова прочно опиралась, а руки покоились на коленях или на бедрах. Держи ноги в расслабленном положении и закрой глаза. Плавно вдыхай, медленно выдыхай и спокойно произноси: альфа, альфа, альфа [после проверки ритма]. Теперь продолжай произносить “альфа”, но не вслух, а мысленно. Если увидишь какие-нибудь образы, не увлекайся ими; просто наблюдай за ними и продолжай повторять в уме: альфа, альфа. Я оставлю тебя одну на 20 минут. Когда я вернусь, то постучу в дверь, но войду не сразу. Когда ты услышишь стук, медленно открой глаза и тихо посиди несколько секунд (Vandamme, 1986, р. 44).
Релаксирующий компонент этой мантры очевиден. Менее очевидным может быть аспект, касающийся опустошения сознания. Когда люди вновь и вновь повторяют одну и ту же фразу или слово, то думать о чем-то еще становится трудно, а то и вовсе невозможно. Само по себе слово альфа через какое-то время теряет смысл, так что, по сути, повторяется бессмысленное сочетание слогов. Выполнить такое упражнение гораздо легче, чем последовать инструкции не думать вообще ни о чем, похожей на приказ не думать о розовом слоне; парадоксальным образом оказывается, что невозможно подумать о чем-либо другом. Медитация с использованием мантры является отличительной чертой восточных форм духовного и личностного роста. С точки зрения когнитивного направления эту технику можно представить как ведущее когнитивное содержание, которое, посредством вышеупомянутого опустошения сознания, замещает негативные утверждения.
Затем гипнотерапевт применил упражнение на гипнотическую релаксацию, избегая употребления слова “гипноз”, с целью ослабить тревогу клиентки. Вслед за суггестией фиксации глаз (например: “сосредоточь внимание на пятне, находящемся на стене...”) гипнотерапевт применил следующую процедуру:
Подумай о своих ногах, своих ногах, ты можешь почувствовать, как мышцы твоих ног расслабляются; раскрепостись! Мышцы твоих ног раскрепощаются. Когда они раскрепощаются, ты ощущаешь лишь вес твоих ног, вес твоих ног, давящих на кресло. Тяжелое, тяжелое расслабление, твои ноги тяжелеют от него. Ты вся наполняешься тяжелой расслабленностью. Веки тяжелеют от нее. Тяжелое, вялое расслабление...