Фотография из архива Л.В. Поляковой
Скамья
Скамью называют воротами Принаровья, - правильнее сказать второй восточной частью ворот Принаровья, поскольку её западной частью является Сыренец. Когда въезжаешь с Чудского озера в реку Нарову, первое, на что обращаешь внимание, что бесспорно украшают оба берега - два белокаменных храма, сверкающая на солнце своими голубыми куполами - Скамейская Ильинская церковь и против неё зеленоглазый Сыренецкий собор.
У Скамьи много общего с Сыренцом. Их роднит бедность большинства населения. Безземельники занимаются отхожим промыслом, шьют сапоги, ловят рыбу, выращивают овощи, собирают ягоды. Кооперация отсутствует. Население в цепких руках торговцев Беккера, Любомирова, Любомудрова.
Деревни породнились, родственники на обоих берегах, часто общаются между собой, ездят в гости.
Заинтересовавшись прошлым Скамьи, я узнал, что название это не случайно. В старину процветал здесь ладейный промысел. Десятками из Пскова по озеру плыли крупные парусные и весельные ладьи. В Скамье ладейщики отдыхали, любили сидеть на берегу реки на огромных скамьях, любовались красотой реки, развалинами Сыренецкой крепости...
Впервые попадая в Скамью, сразу видишь разницу, существующую между домами бедняков и зажиточных людей. С края деревни поражаешься красотой двухэтажного дома-терема, построенного в русском стиле с резными украшениями, типичными над окнами наличниками. Рядом с ним несколько более скромный барский дом, но тоже добротный, помещичий. Их владельцы - местные богачи Громовы, которым принадлежали сотни гектаров леса, пашен, покосов, выгонов. И тут же, буквально в нескольких шагах, лачуги скамейских бедняков, покосившиеся избёнки с подслеповатыми, собранными из кусков разбитого стекла окнами, полуразвалившимися дымовыми трубами и крыльцами, которые грозят в любую минуту развалиться.
Скамья. Храм во имя Св. Пророка Илии.
Фотография из архива Л.В. Поляковой.
Дома выстроились вдоль одной береговой улицы у самой реки. Рядом с церковью кирпичный двухэтажный дом церковного причта. Далее такой же дом купца Любомирова и снова безрадостная картина убогой деревенской постройки, свидетельствующая о бедности их владельцев.
На деревенских сходках не раз поднимался вопрос об организации кооперативной торговли и скупке по твёрдым государственным ценам продукции собственного производства. Но скамейские купцы действовали согласованно и не выпускали из своих рук деревенских покупателей, забиравших у них в долг товар по заборным книжкам. Должники ничего не могли предпринять, чтобы вылезти из долгов и раз и навсегда освободиться из под опеки частноторговцев.
В Скамье имелась молодёжь со средним образованием, дети скамейских купцов, но их социальное положение заставляло больше думать о всякого рода развлечениях и удовольствиях, нежели заботиться об улучшении условий жизни бедноты. В отличие от Сыренца, здесь не особенно пытались будоражить политическую и общественную жизнь, она протекала в рамках строгой вековой патриархальности, христианского смирения и послушания. Не было вожаков, отсутствовали смельчаки, которые могли бы зажечь массы, увлечь за собой крестьянскую бедноту. Она пребывала в покорности и покое. Трудно было раскачать на это дело педагогов.
Скамья.