ИССЛЕДОВАНИЯ ДЛЯ ЧЬЕЙ ПОЛЬЗЫ?

Когда я впервые начал прямой посев риса и озимых зерновых, я со­бирался убирать урожай вручную серпом и поэтому считал, что более удобно сеять семена правильными рядами. После многих попыток, все время попадая впросак как дилетант, я сделал приспособление для по­сева. Думая, что это приспособление может быть использовано други­ми фермерами, я принес его показать человеку с Испытательного Центра. Он сказал мне, что поскольку мы живем в век больших ма­шин, мое "хитроумное" приспособление не может его интересовать,

Затем я пошел к производителю сельскохозяйственного оборудова­ния. Там мне сказали, что такое простое орудие, независимо от того, как много вы их сделаете, не может быть продано дороже, чем 3,5 доллара за штуку, "Если мы будем делать такие безделушки, ферме­ры могут начать думать, что им не нужны тракторы, которые мы про­даем за тысячи долларов". Он сказал, что в наше время идея заключа­ется в том, чтобы быстро изобрести машину для посадки риса, прода­вать ее как можно дольше, затем придумать что-нибудь новое. Вместо маленьких тракторов, они хотели перейти к большим моделям, и мое предложение было для них шагом назад. Чтобы удовлетворять требо­ваниям времени, ресурсы тратятся на дальнейшие бесполезные иссле­дования, и до сегодняшнего дня мой патент остается лежать на полке.

То же самое с удобрениями и химикатам!.. Вместо того, чтобы созда­вать удобрения с учетом потребностей фермера, удобрение делают для производства чего-нибудь нового, чтобы делать деньги. После того, как специалисты уходят с работы в Испытательных Центрах, они переводят­ся на работу прямо в большие химические компании. Недавно я разгова­ривал с м-ром Асада, чиновником из Министерства Сельского хозяйства и Лесоводства, и он рассказал мне интересную историю. Узнав, что бак­лажаны, поступившие в продажу зимой, лишены витаминов, а огурцы - вкуса, он исследовал это явление и нашел причину: часть солнечных лучей не может проникнуть через виниловое и стеклянное покрытие, под которым выращивают овощи. Его исследования говорят в пользу по­мещения осветительной системы внутрь теплицы

Здесь возникает основной вопрос: необходимо ли человеку есть зи­мой баклажаны и огурцы. Единственная причина, по которой эти овощи выращиваются зимой, это то, что они могут быть проданы за хоро­шую цену. Кто-то разрабатывает систему их выращивания, а через некоторое время обнаруживается, что эти овощи не имеют никакой питательной ценности. Специалист думает, что если питательные ве­щества потеряны, то надо найти способ предотвратить эту потерю. Поскольку считают, что причина в системе освещения, он начинает исследовать свет. Он думает, что все будет в порядке, если он сможет выращивать тепличные баклажаны, содержащие витамины. Мне го­ворили, что есть специалисты, которые всю свою жизнь посвятили ис­следованиям такого рода.

Конечно, если такие громадные усилия и ресурсы направлены на производство тепличных баклажан и объявлено, что эти овощи обла­дают высокой питательной ценностью, то они имеют более высокую цену и хорошо продаются. "Если это прибыльно, и если вы можете продать это, то в этом не может быть ничего плохого".

Как бы люди ни старались, они не могут улучшить качества выра­щенных натуральным способом овощей и фруктов. Продукты, выра­щенные неестественным способом, удовлетворяют только мимолет­ные желания людей, но ослабляют тело и изменяют химию тела так, что оно начинает зависеть от такой пищи. Когда это происходит, то становятся необходимыми витаминные добавки и лекарства. Эта си­туация создает только трудности для фермера и страдания для потре­бителей.

 

ЧТО ТАКОЕ ПИЩА ЧЕЛОВЕКА?

Однажды кто-то с телевидения пришел ко мне и попросил сказать что-нибудь о вкусе натуральной пищи. Мы поговорили, а потом я предложил ему сравнить яйца, отложенные курами в курятнике, с яйцами от кур, свободно живущих в саду. Он увидел, что желток у яиц от кур типичного птицеводческого хозяйства, мягкий и водяни­стый и имеет светло-желтую окраску. А желток у яиц тех кур, которые жили на горе, плотный, упругий и светло-оранжевого цвета. Когда ста­рик, который держит ресторан "суши" в городе, попробовал одно из натуральных яиц, он сказал: "Вот это настоящее яйцо, такое же, как в старые дни" и он наслаждался этим яйцом, как будто это было какое-то редкое сокровище.

В мандариновом саду наверху среди сорняков и клевера растет много разных овощей. Репа, лопух, огурцы и тыквы, арахис, морковь, картофель, съедобные хризантемы, лук, листовая горчица, капуста, различные виды бобов и многие другие травы и овощи растут все вме­сте. Мы обсуждали, имеют ли эти овощи, выращенные как полудикие растения, лучший вкус, чем те, которые выращены на домашнем ого­роде или в полях с помощью химических удобрений. Когда мы срав­нивали их, вкус был совершенно различен, и мы пришли к выводу, что "дикие" овощи имеют более "богатый" вкус.

Я сказал репортеру, что когда овощи выращивают на вспаханном поле с использованием химических удобрений, в почву вносят азот, фосфор и калий. Но когда овощи растут среди естественной расти­тельности на почве, богатой естественным органическим веществом, они получают более сбалансированное питание. Большое разнообра­зие сорняков и трав означает, что в почве содержатся разнообразные доступные овощным растениям элементы и микроэлементы питания. Растения, выращенные на такой сбалансированной почве, обладают более тонким вкусом.

Съедобные травы и дикие овощи, растения, выросшие на склоне горы или на лугу, обладают высокой питательной ценностью и могут быть использованы как лекарства. Пища и лекарства - это не совсем две разные вещи: это две стороны одной медали. Химически выращен­ные овощи можно съесть как пищу, но их нельзя использовать как ле­карства.

Если вы собираете и съедаете семь весенних трав (водный кресс, пастушья сумка, дикая репа, сушеница, мокричник, дикая редька, пикульник), ваша душа смягча­ется. А если вы съедаете побеги папоротника-орляка, осмунды и пас­тушьей сумки, вы станете спокойны. Пастушья сумка - лучшее средст­во, чтобы успокоить нетерпение и тревогу. Говорят, что если маленькие дети едят пастушью сумку, почки ивы или насекомых, живущих на де­ревьях, они становятся спокойнее и меньше плачут. И поэтому в преж­ние времена детям давали их есть. Дайкон (японская редька) имеет в качестве предка растение, называемое "назуна" (пастушья сумка), и слово "назуна" родственно слову "нагома", что значит "быть смягчен­ным". Дайкон - это растение, "которое смягчает нрав".

Говоря о естественной пище, часто забывают насекомых. Во время войны, когда я работал в Опытном центре, мне было поручено изу­чить какие насекомые в Южной Азии могут служить пищей. Когда я занялся исследованием этого вопроса, я был поражен, обнаружив, что почти каждое насекомое съедобно.

Например, никто не думает, что вши и блохи могут иметь какое-то употребление. Но вши, размолотые и съеденные с зерном, являются средством от эпилепсии, а блохи - лекарство от обморожения. Все личинки насекомых довольно съедобны, но они должны быть съедены живыми. Изучая старые тексты, я нашел истории о "деликатесах", приготовленных из личинок, и вкус обычного шелковичного червя был назван "изысканным сверх всякого сравнения". Даже бабочки, ес­ли вы стряхнете с них пыльцу, очень вкусны.

Так с точки зрения вкуса или здоровья, многие вещи, которые люди считают омерзительными, на самом деле довольно вкусны и полезны.

Овощи, которые биологически наиболее близки своим диким пред­кам, имеют самый лучший вкус и пищевую ценность. Например, в се­мействе лилейных, которые включают чеснок, китайский лук, лук-порей, лук на перо, перламутровый лук, "нира", репчатый лук, "нира" и лук-порей наиболее питательны, используются как лекарство и как тонизирующее средство. Для большинства людей, однако, более при­вычны лук на перо и репчатый лук, которые считаются самыми вкус­ными. По каким-то причинам современные люди любят вкус овощей, который не похож на вкус их диких предков.

Те же вкусовые предпочтения наблюдаются в отношении живо­тной пищи. Дикие птицы гораздо полезнее, чем домашние куры и ут­ки, и все же домашние птицы, выращенные в условиях очень далеких от естественных, считаются вкусными и продаются по высоким це­нам. Козье молоко намного питательнее, чем коровье, но именно на коровье молоко установился наибольший спрос. Продукты питания, которые получены с помощью химикатов или в совершенно неестест­венных условиях, нарушают химический баланс тела. Чем более разбалансировано тело, тем более сильной становится потребность в не­естественной пище. Эта ситуация опасна для здоровья.

Говорить, что питание человека - это только вопрос вкуса - зна­чит обманывать себя, потому что спрос на неестественную или экзо­тическую пищу создает трудности и для фермера и для рыбака. Чем больше желаний, тем больше требуется работы, чтобы их удовлетво­рить. Некоторые рыбы, как например популярный тунец и желтохвост ловятся только в отдаленных водах, но сардины, морской лещ, камбала и другие мелкие рыбы в изобилии водятся во Внутреннем Море. С точки зрения питания, животные, обитающие в пресной воде рек и ручьев, как сазан, прудовая улитка, речной рак, болотные кра­бы и так далее полезнее для здоровья, чем животные соленых вод. Среди морских животных на первом месте по питательности стоят мелководные обитатели, за ними - рыбы глубоководных морей. Пи­ща, которая рядом, для человека полезнее, а те продукты, которые добываются с большим трудом, оказываются наименее ценными. Ко­роче говоря, та пища, которая всегда под руками, всегда полезна. Ес­ли фермер, который живет в деревне, ест только ту пищу, которая мо­жет быть выращена или собрана на месте, он не ошибется. А кто-то, подобно молодым людям, живущим в хижинах в моем саду, сочтет са­мым простым есть неполированный рис, неотшлифованный ячмень, просо и гречиху вместе с соответствующими сезону полудикими ово­щами. Это будет самая лучшая пища. Она будет иметь хороший вкус и будет полезна для тела. Если собирать 5,85 ц риса и 5,85 ц озимых зерновых с поля размером 0,1 га, то такое поле может снабжать пита­нием 5-10 человек, причем каждый человек будет затрачивать на вы­ращивание этого урожая меньше одного часа работы в день. А если поле будет отведено под пастбище или если зерно скармливать скоту, то на обработку 0,1 га потребуется всего 1 человек. Мясо становится предметом роскоши, если на его производство требуется земля, кото­рая могла бы непосредственно производить пищу для потребления че­ловека (хотя большая часть мяса в Северной Америке производится путем скармливания скоту зерна полевых культур: пшеницы, ячменя, кукурузы и сои, есть также большие площади земли, которые можно использовать только как пастбища или сенокосы. В Японии такой земли почти нет. Почти все мясо должно ввозиться из-за рубежа).

Это нужно сказать ясно и определено. Каждый человек должен серьезно взвесить, сколько затруднений он создает, отдавая предпоч­тение пище, получаемой такой дорогой ценой.

Мясо и другие импортируемые продукты - это предметы роскоши, так как они требуют больше энергии и ресурсов, чем традиционные овощи и зерно, производимые на месте. Из этого следует, что люди, которые ограничивают себя простой местной пищей, должны меньше работать и им требуется меньше земли, чем тем, у кого разгорается аппетит на деликатесы.

Если люди будут продолжать есть мясо и импортировать продукты питания еще в течение 10 лет, то можно с уверенностью сказать, что в Японии начнется пищевой кризис. В течение 30 лет произойдет очень сильное снижение производства продуктов. Откуда-то в страну про­никла абсурдная идея, что замена в питании риса хлебом означает по­вышение уровня жизни японского народа. На самом деле это не так. Неполированный рис и овощи могут показаться грубой пищей, но это наиболее питательная пища, и она делает человека способным жить просто и естественно.

Если у нас разразится пищевой кризис, он разразится не от недо­статка естественных производительных сил, а от непомерных челове­ческих желаний.

 

МИЛОСЕРДНЫЙ КОНЕЦ ЯЧМЕНЯ

Сорок лет назад в результате усиления политической вражды меж­ду США и Японией прекратился ввоз пшеницы из Америки. По всей стране возникло движение за выращивание пшеницы своими силами. Американские сорта пшеницы требуют длинного вегетационного пе­риода и в Японии созревание зерна приходится на середину сезона дождей. После того, как фермер потратит столько труда для выращива­ния культуры, зерно часто сгнивает во время уборки. Эти сорта доказали свою непригодность и высокую чувствительность к болезням, по­этому фермеры не хотели выращивать пшеницу. Размолотая и поджа­ренная традиционным способом, она имела такой отвратительный вкус, что ее невозможно было есть.

Традиционные сорта ржи и ячменя могут быть убраны в мае, до начала дождей, поэтому они более надежны. Возделывание пшеницы было навязано фермерам без всякого смысла. Хотя все смеялись и го­ворили, что нет ничего хуже, чем выращивание пшеницы, но тем не менее фермеры терпеливо следовали государственной политике.

После войны американская пшеница снова импортировалась в больших количествах, что вызвало падение цен на пшеницу, выра­щенную в Японии. Это добавило ко многим другим еще одну причину для прекращения выращивания пшеницы. "Покончим с пшеницей! Покончим с пшеницей!" - таков был лозунг, пропагандируемый по всей стране государственными сельскохозяйственными лидерами, и фермеры с радостью следовали ему. В то же самое время из-за низких цен на импортируемую пшеницу государство поощряло фермеров прекратить выращивание традиционных озимых зерновых ржи и яч­меня. Эта политика привела к тому, что поля в Японии оставляли под паром на всю зиму.

Приблизительно десять лет назад я был выбран представлять пре­фектуру Эхиме в телевизионном конкурсе "Лучший фермер года". В это время член отборочного комитета спросил меня: "М-р Фукуока, почему вы не прекратили выращивание ржи и ячменя?" Я ответил:

"Рожь и ячмень легко выращивать, и чередуя их с посевами риса вы можете получить с японских полей самое большое количество кало­рий. Вот почему я не прекратил их выращивать."

Мне дали понять, что тот, кто упрямо идет против воли Министер­ства Сельского хозяйства, не может быть назван "Лучшим ферме­ром", и тогда я сказал: "Если это может помешать получить звание "Лучшего фермера", лучше я останусь без этого звания". Один из чле­нов отборочной комиссии позже сказал мне: "Если бы я бросил уни­верситет и стал фермером, я, возможно, вел бы хозяйство, как вы, и выращивал рис летом, а рожь и ячмень зимой, каждый год, как до войны".

Вскоре после этого эпизода я участвовал в телевизионной програм­ме в дискуссии с различными университетскими профессорами и меня снова спросили: "Почему вы не прекратили выращивать рожь и яч­мень?" Я снова очень четко объяснил, что я не мог этого сделать по любой из дюжины веских причин. Приблизительно в это время лозунг о прекращении возделывания озимых зерновых призывал к "Мило­сердному концу". Это значило, что практика выращивания озимых зерновых и риса должна тихо скончаться. Но "милосердный конец" - это слишком нежный термин. Министерство Сельского хозяйства, действительно, хотело похоронить его в могиле. Когда мне стало ясно, что основная цель программы - ускорить конец выращивания ози­мых зерновых, оставив их, так сказать, "умирать на обочине дороги", я взорвался от возмущения.

Сорок лет назад был призыв выращивать пшеницу, выращивать чуждую зерновую культуру, бесполезную и неудобную в наших усло­виях. Затем было сказано, что японские сорта ржи и ячменя не имеют такой высокой питательной ценности, как американская пшеница. И фермеры с сожалением прекратили выращивание этих традиционных культур. Поскольку жизненный стандарт рос очень быстро, люди на­чали есть мясо, есть яйца, пить молоко и вместо риса стали есть хлеб. Кукуруза, соя и пшеница ввозились во все больших количествах. Американская пшеница была дешевой, поэтому выращивание мест­ных культур - ржи и ячменя - было прекращено. Японское сельское хозяйство освоило те приемы, которые заставляли фермеров часть времени работать в городе, чтобы они могли покупать те продукты, которые им было ведено не выращивать.

А теперь возникло новое представление о недостатке пищевых ре­сурсов. Снова начали пропагандировать самообеспечение производст­вом ржи и ячменя. Говорят, что это будет даже субсидироваться. Но нельзя выращивать традиционные озимые зерновые пару лет, а затем снова отказаться от них. Должна быть выработана здоровая сельско­хозяйственная политика. Поскольку Министерство Сельского хозяй­ства не имеет ясного представления о том, что нужно выращивать в первую очередь, и поскольку оно не понимает, какая связь существу­ет между тем, что выращивается в полях, и питанием, устойчивая сельскохозяйственная политика остается недосягаемой.

Если работники Министерства пошли бы в горы и на луга, собрали бы семь весенних трав и семь осенних трав (китайский колокольчик, маранта (кудзу), посконник, валериана, леспедеца, смолевка и японская пампасная трава) и попробовали их на вкус, они бы узнали, каков источник питания человека. Если бы они захо­тели узнать больше, они увидели бы, что вы можете очень хорошо жить, питаясь традиционными домашними культурами: рисом, ячме­нем, рожью, гречихой и овощами и они могли бы просто решить, что это все, что нужно выращивать японскому сельскому хозяйству. Если это все, что должен выращивать фермер, то земледелие становится очень легким делом.

До сих пор среди современных экономистов господствует мнений, что мелкие, сами себя обеспечивающие фермы не нужны, что это примитивный тип сельского хозяйства, который должен быть уничто­жен как можно скорее. Было установлено, что площадь каждого поля должна быть увеличена, чтобы обеспечить переход к крупномасштаб­ному, сельскому хозяйству американского типа. Этот тип мышления относится не только к сельскому хозяйству - развитие всех областей жизни идет в том же направлении.

Цель заключается в том, чтобы в земледелии осталась только не­большая часть населения. Сельскохозяйственные авторитеты говорят, что меньшее количество людей, используя большие сельскохозяйст­венные машины, может получить больший урожай с той же самой площади. Так понимают прогресс в сельском хозяйстве.

После войны 70-80% населения Японии были фермерами. Это ко­личество быстро снизилось до 50%, затем 30%, 20% и теперь эта цифра составляет около 14%. Намерение Министерства Сельского хо­зяйства состоит в том, чтобы достигнуть того же уровня, что в Европе и Америке, оставив в сельском хозяйстве меньше 10% населения.

По моему мнению, если бы 100% населения были бы фермерами, это было бы идеально. На одного человека в Японии приходится как раз 0,1 га пахотной земли. Если каждому человеку дать по 0,1 га, это составит 0,5 га на семью из пяти человек, этого будет более, чем до­статочно, чтобы кормить семью в течение целого года. Если будет вве­дено натуральное земледелие, то фермер будет иметь также достаточ­но времени для отдыха и социальной активности в деревенской общи­не. Я думаю, что это наиболее прямой путь, чтобы превратить страну в счастливую процветающую землю.