II. ТЕКУЩЕЕ СОСТОЯНИЕ СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА 7 страница
Исторически реально существует концепция общественного устройства жизни, в которой особи с демоническими наклонностями норовят поставить себе на службу возможности окружающих их людей всеми доступными им средствами воздействия. При этом, вне зависимости от того, понимают все они или нет, что творят; действуют предумышленно или на основе бездумно возпринятых автоматизмов поведения, стремление эксплуатировать других людей в своих интересах — исторически устойчивое массовое явление, достигшее наибольшей глубины нравственного падения в библейской культуре. И, как следствие, среди достижений культуры имеются и средства вторжения в психику людей с целью изкажения нормальных генетически обусловленных процессов самоуправления личностей в обществе, дабы обеспечить эксплуатацию их личностных возможностей в своих персональных или кланово-корпоративных интересах.
Вся информация, сосредоточенная в психике индивида, также как и общественная информация соотносится с иерархией обобщённых средств управления (оружия). И в силу этой иерархичности самозащищённость информации[309], относящейся к высшим приоритетам, выше, чем к относящейся к низшим, поскольку высшие объемлют низшие во множестве их проявлений.
Соответственно в толпо-“элитарном” обществе можно выявить определённую статистическую закономерность: чтобы навязать обществу заведомую ложь в качестве истины, то: если ложь относится к информации фактологической (третий приоритет), то её необходимо включить в контекст, где достоверной информации порядка 50 % ; если ложь относится к информации методологической, то, чтобы она была возпринята в качестве истины, необходимо подавать её в контексте, где не менее 95 % истинной информации, подтверждаемой практикой.
И хотя это в статистике общественной жизни так, но в обеспечении личностной информационной безопасности всё же первой проблемой является обеспечение максимального приближения к объективной истине собственных методологических стереотипов. Есть два взаимно изключающих воззрения на информацию: 1) информация в Мироздании объективна (т.е. существует независимо от субъекта), однако возприятие её субъективно обусловлено; 2) объективной информации в Мироздании не существует, а она — порождение субъекта в процессе его взаимодействия со средой.
Второе воззрение по его существу есть стыдливое и своеобразно закамуфлированное утверждении о невозможности познания Объективной реальности, и — как следствие — о невозможности осмысленного и целесообразного поведения человека в Мире. Это означает, что если такое воззрение свойственно сознательным и безсознательным уровням психики индивида, то у него будут проблемы с обеспечением его личностной информационной безопасности.
Мы же придерживаемся первого воззрения: информация, будучи частью триединства материи-информации-меры, объективна, а возприятие и ретрансляция (пере-дача) её в обществе обусловлены субъективно. Соответственно этому воззрению, многие процессы информационного обмена, хорошо известные из кибернетики, теории и практики построения технических систем обработки информации, находят свои более или менее полные аналоги как при общении людей друг с другом, так и в процессе воздействия на каждого из них науки, искусств, средств массовой информации и других достижений культуры, понимаемой в качестве информации, не передаваемой генетически от поколения к поколению.
Если мы строим самоуправляющуюся систему (а психика каждого из нас является таковой системой в объемлющих её суперсистемах), то, как уже было сказано в Части I в курсе Достаточно общей теории управления, мы имеем возможность организовать в ней выработку управленческих решений и алгоритмов поведения в среде несколькими способами.
Первый. Информация, поступающая из внешней среды, обладает наивысшей приоритетностью и непосредственно подаётся на вход алгоритма выработки управленческого решения и поведения, как это показано на схеме ниже.
Второй. Информация, поступающая из внешней среды, загружается непосредственно в долговременную память, а алгоритм выработки управленческого решения черпает информацию из долговременной памяти, сравнивая с информацией памяти информационный поток, поступающий из внешней среды, как это показано на схеме ниже.
Третий. Информация, поступающая из внешней среды, загружается в «буферную память» временного хранения. Некий алгоритм, выполняя в данном варианте роль сторожа, анализирует информацию в буферной памяти и присваивает ей значения: «ложь» — «истина» — «требует дополнительной проверки» и т.п. Только после этого определения алгоритм-сторож перегружает информацию в долговременную память, информационная база которой обладает более высокой значимостью для алгоритма выработки управленческого решения, чем информация, поступающая в него непосредственно из внешней среды. Управленческое решение строится после этого как и при втором способе в процессе сравнения информации долговременной памяти с информацией, непосредственно поступающей из внешней среды, как это показано на схеме ниже.
При прочих равных условиях, время реакции системы на поступление информации из внешней среды растёт от первой схемы к третьей; т.е. быстродействие, оцениваемое по времени реакции на воздействие, падает. Однако, если в информационном потоке, поступающем в систему из внешней среды, присутствует помеха типа “безсмысленный шум” и/либо помеха типа “наваждение”, в котором выражается целенаправленная попытка извне изменить самоуправление нашей системы в соответствии с чуждой нам концепцией, то устойчивость процесса самоуправления растёт от первой схемы к третьей, поскольку растёт помехозащищённость выработки управляющего воздействия, которое строится на основе стабильной или медленно изменяющейся информационной базы долговременной памяти в целом.
· В первой схеме “шум” и “наваждения” являются непосредственной информационной базой выработки управленческого решения.
· Во второй схеме “шум” и “наваждения” включаются в информационную базу выработки управленческого решения по мере того, как ими замусоривается долговременная память и они безконтрольно вовлекаются в алгоритм выработки управленческого решения в качестве достоверной информации, на основе которой оно вырабатывается.
· В третьей схеме “шум” и “наваждения”, прежде чем войти в информационную базу, на основе которой вырабатывается управленческое решение и строится поведение системы, должны обмануть алгоритм-сторож, перегружающий информацию из буферной памяти временного хранения в долговременную память и определяющий принадлежность информации к взаимно непересекающимся категориям «ложно», «истинно», «требует дополнительной проверки».
Соответственно, если система самоуправляется по третьей схеме, то чтобы навязать ей чуждое внешнее управление, следует либо загрузить информацию в долговременную память “контрабандой” в обход алгоритма-сторожа; либо остановить алгоритм-сторож и перевести систему на вторую схему управления; либо подать на вход системы информационный поток “наваждений” такой интенсивности, чтобы управление по третьей или второй схеме потеряло устойчивость вследствие недостаточного быстродействия и система перешла на управление по первой схеме, которой свойственна скорейшая реакция на информацию, непосредственно поступающую из внешней среды, при практически полной утрате памяти в процессе выработки управленческих решений.
С точки зрения обеспечения информационной безопасности в смысле устойчивости самоуправления по определённой концепции, в которой определены цели управления и средства их достижения, нормальной является третья схема управления. Первая схема управления допустима для управления в чрезвычайных ситуациях, в которых предпочтительнее хоть какое-то управление, чем полный отказ от управленческого воздействия на течение событий. Вторая схема — это ущербная третья схема.
Человеческая психика, если это психика нормального человека, генетически настроена на осуществление третьей схемы самоуправления. Однако, по причине извращений нормальной генетической обусловленности исторически реальной культурой (в частности алкоголь, курение, наркотики, прижившаяся в культуре ложь, почитаемая истиной и т.п.), даже вне чрезвычайных обстоятельств в организации психики большинства в обыденной повседневности осуществляется первая схема. Комбинация второй и третьей схем управления также реализуется вне чрезвычайных обстоятельств, но не в обыденной повседневности, а когда от человека ситуация требует некоторого творчества.
Суета и истерика, нецелесообразные и не имеющие смысла, в человеческом поведении в чрезвычайных обстоятельствах — выражение преобладания первой из схем самоуправления. Оцепенение, шок в чрезвычайных обстоятельствах — торможение управления по первой схеме, при невозможности осуществить вторую и/либо третью.
В психике человека есть собственный алгоритм-сторож, есть внешние по отношению к ней сторожа: начиная от тех, кто защищает своею Любовью и кончая Всевышним, если идти по порядку разширения сфер заботы.
Соответственно, одна из задач демонизма, решение которой необходимо ему для эксплуатации возможностей других индивидов, — выведение психики личности из-под защиты всей совокупности «сторожей». Такое выведение тем более эффективно, чем в большей степени поражены ложью методологические стереотипы личности, лежащие в основе её собственных алгоритмов-сторожей, определяющих, что есть истина, а что ложь; а также определяющих взаимодействие с внешними «сторожами». Именно поэтому личностная безопасность обеспечивается тем в большей степени, чем устойчивее психика в третьей схеме выработки управленческих решений и чем более истинны воззрения человека, относящиеся к первому приоритету обобщённых средств управления.
Общественная информационная безопасность порождается состоявшейся личностной информационной безопасностью множества людей.
Процесс 3.
ОТОБРАЖЕНИЕ ПОЛНОЙ ФУНКЦИИ УПРАВЛЕНИЯ В ГОСУДАРСТВЕННЫХ И НЕГОСУДАРСТВЕННЫХ СТРУКТУРАХ СИСТЕМЫ ОБЩЕСТВЕННОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ
Колебания степени соответствия
системы общественного САМО-U-правления составу полной функции управления
в процессе её осуществления
Применительно к обществу, полная функция управления общегосударственного уровня предполагает следующие действия:
1. Распознавание природных и порождённых обществом процессов, во взаимной вложенности которых развивается общество.
2. Формирование вектора целей управления в отношении вновь выявленных факторов и внесение его в общий вектор целей.
3. Формирование стереотипа идентификации, т.е. стереотипа выявления и разпознавания компонент вектора целей.
4. Формирование целевой функции управления в отношении вновь выявленных факторов во вложенности её в более общую концепцию общественной безопасности.
5. Проведение концепции в жизнь, опираясь на систему структурного и безструктурного управления.
В схеме управления предиктор-корректор система управления представляет собой всегда:
· собственно предиктор-корректор, являющийся началом и концом по крайней мере основных контуров циркуляции информации и формирующий прогноз развития системы и программу (концепцию) изпользования ресурсов системы;
· программно-адаптивный модуль, на который ложится функция воплощения в жизнь программы (концепции), получаемой им от предиктора-корректора, но которую программно-адаптивный модуль только изпользует в своей деятельности, не изменяя её.
При этом в обществе сам предиктор-корректор может быть представлен в структурно нелокализованном виде.
Часть обратных связей замкнута на программно-адаптивный модуль, но эта информация изпользуется только для адаптации программы к условиям, в которых находится замкнутая система, но не для изменения программы.
Однако взаимная вложенность структур выражается и в том, что полная функция управления, в отличие от технических приложений, в обществе размыта по структурам определённой функциональной специализации, которые несут на себе хотя бы отчасти и несвойственные их специализации функции.
Стремление изполнять только предписанные должностными инструкциями функции — вредительство, бюрократизм, поскольку никакие инструкции и законы не могут охватить всех жизненных ситуаций, но юридически это явление плохо формализуется и потому юридически ненаказуемо.
Развитие общественного объединения труда — специализация, дробление профессий и рост квалификационного уровня в пределах границ профессии. Всё это называют ростом профессионализма. Этот процесс затрагивает не только сферу непосредственно производительного труда, но и сферу управления, что не может не отражаться в функциональной специализации общественных структур в их взаимной вложенности и иерархической подчинённости друг другу.
Общество, не способное САМО-U-правляться[310] по полной функции, САМОразрушается. В историческом прошлом за этим всегда следовало завоевание территории, разрушение культуры, истребление и обращение в рабство населения, его ассимиляция. С началом иудо-христианской экспансии механизм “само”-разрушения обществ стал регулярно активизироваться извне общества через сионо-масонские структуры для поддержания устойчивой экспансии библейской расовой “элитарно”-невольничьей цивилизации, из которой вырос нынешний Евро-Американский конгломерат, при возникновении в обществе тенденций, развитие которых реально способно вывести общество из управленческой зависимости от заправил межрегионального конгломерата.
В этом реальная причина регулярных социальных потрясений, преследующих Россию. Россия — не обширное “поле чудес”, на котором разкинулась “страна дураков”, как думают многие, включая и Б.Н.Ельцина (судя по его высказываниям в Японии о недостаточном интеллекте в российском населении[311]), а ПОЛЕ БОЯ. Раз эта страна — поле боя на протяжении всего второго тысячелетия, значит есть за что биться, хотя жить на поле боя, конечно, неудобно; а для слабонервных, не понимающих глобального исторического процесса, просто безсмысленно и страшно.
Общество обретает тенденции к саморазрушению:
· если его система управления “элитаризуется” и начинает сосать соки из общества во имя сиюминутных сладострастных интересов правящей “элиты”. Евангельская заповедь Христа: «Не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своём; довольно для каждого дня своей заботы» (Матфей, гл. 6:34) — в “элитарном” афоризме преобразуется в осуждаемое всеми: «после нас хоть потоп». (Это ещё раз к вопросу о роли Библии в истории и её нравственности). В простонародье же, всегда жившем трудом своим, осуждалась точка зрения типа: «а там хоть трава не расти» (экологическая катастрофа, эквивалентная потопу);
· если попытки пропаганды взглядов о первенстве прав личности над всем в системе нравственности общества не встречают отпора, поскольку права личности могут быть обеспечены только при поддержании и совершенствовании системы общественного управления, которая, однако, всегда имеет недостатки. Из чего следует, что права личности вторичны по отношению к правам общества и коллективным правам членов общества и его подмножеств. Попытка же обеспечить права личности, начинаемая с разрушения системы управления (обладающей ЕСТЕСТВЕННО недостатками в толпо-“элитаризме”, от которых страдает в той или иной степени всё общество: и личности, и толпы), в благонамеренной надежде создать более совершенную организацию общественной жизни в будущем, ведёт к потере управления. После потери управления всегда выясняется, что личности, о правах которых до этого шла речь, можно пересчитать по пальцам, а политическую и уголовную активность разворачивает люмпен всех классов, обретший безнаказанность и вбирающий в себя, как губка, политически активизированную толпу. Толпа вполне благонамеренна, но за последствия своих действий не отвечает в силу бездумного следования за люмпен-“элитарными” вождями. С этого момента права “личности” сводятся к тому, что “свободная личность” обретает возможность безнаказанно резать, грабить и куражиться над другими “свободными личностями”, более слабыми или принадлежащими к изкореняемой части толпы; реально это массовые проявления животного и демонического типов строя психики.
Обычно обе эти тенденции при саморазрушении толпо-“элитарного” общества выступают в ролях полярных противоположностей, известных по “диалектическому” материализму марксизма, но при господстве библейского мировоззрения они обе окрашены в тона всех пяти видов социального идиотизма: верноподданности, либерализма, жидовозхищения, чистоплюйства и нигилизма. Обе эти тенденции также по своему содержанию являются выражением калейдоскопического социального идиотизма.
Доморощенный и импортированный социальный идиотизм всех видов также отражается в государственных и негосударственных общественных структурах и нарушает в той или иной степени соответствие их архитектуры и назначения преемственной совокупности этапов полной функции управления. В процессе управления это находит своё выражение как выпадение отдельных этапов полной функции управления из круга профессиональной деятельности корпуса управленцев и сведение этих этапов к благонамеренному дилетантизму по разрозненным частностям, страшащемуся собрать их в мозаичную целостность и по лени уклоняющемуся от этой работы; или как полное выпадение отдельных этапов полной функции управления из процесса общественного САМО-U-правления, при этом возможно замещение этих составляющих полной функции управления фрагментами внешней концепции управления; возможны также нарушения взаимной вложенности и иерархической подчинённости структур. Всё это способно вызвать в обществе вырождение управленческой культуры и кризис управления.
Но и эффективность формально тождественных структур социальной организации в разных условиях общественной жизни оказывается различной, и зависит от способа формирования кадрового состава структур, их социальной базы, мировоззрения, господствующего в обществе в целом и в его различных социальных слоях, жизненных укладов и культурных традиций, статистики разпределения социальных групп по типам строя психики. Это главная причина, по которой импорт форм структурной организации всегда социально опасен, если в обществе нет основ для успешного функционирования импортируемых структур в интересах общества. На это неоднократно указывали доморощенным благодетелям России А.С.Пушкин и А.С.Хомяков. Импорт структур при таких условиях выгоден либо экспортеру, либо третьей силе, стремящейся к ослаблению данного общества. Но импорт структур — это уже не САМО-U-правление общества, а управление им извне уже структурным способом, поскольку все структуры концептуально целесообразны: вопрос только в выявлении той концепции управления, которой соответствуют структуры и их архитектура. Поэтому, при разсмотрении САМО-U-правления общества, интерес представляет не только уже затронутый вопрос об отображении в общественных структурах полной функции управления, разкрывающий процесс выработки концепции и проведения её в жизнь (т.е. правление); но и второй вопрос, как САМО общество может обеспечить правление, т.е. гарантировать, что в процессе правления в тайне от общества не будут выработаны, а если и будут выработаны, то не смогут быть проведены в жизнь концепции разрушения и гибели общества по собственной глупости управленческого корпуса или в угоду внешним враждебным обществу силам.
Либерализм, анархизм интересуются в основном «САМО»; верноподданность, диктаторы, хунты интересуются в основном «правлением». В этом проявляется калейдоскопичность их мировоззрения.
Реальная же демократия, народовластие — это САМО-U-правление общества, и она не является ни «САМО», ни «правлением»: всё дело в появлении между ними « U » (у), в формах написания древнеславянской азбуки символизировавшей космическую человечность. Если по-русски, то реальное народовластие — САМО-U-правление в интересах человечества в целом, символизируемого « U ». Это ещё один пример, когда импортные лексические формы — «демократия» — затуманивают существо дела. Для реального народовластия одинаково важно знать:
· как должна быть организована взаимная вложенность государственных и общественных структур, чтобы она наиболее полно отображала полную функцию управления и обеспечивала эффективность правления;
· как должно быть организовано кадровое обеспечение структур, несущих правление, чтобы было САМО-U-правление, а не правление извне в интересах некой “элиты”, противопоставившей себя человечеству, а людей друг другу и разсуждающей об “общечеловеческих” ценностяхдля себя.
Поэтому обратимся ко временам возникновения первых государств. В период классового разслоения первобытнообщинных обществ и формирования первых цивилизаций древности действовали два важных фактора:
· во-первых, частота обновления прикладной фактологии, изпользуемой в общественном объединении труда была на порядки (2 — 3) ниже, чем эталонная частота биологического времени, основанная на обновлении поколений в их преемственности.
· во-вторых, очаги зарождения цивилизаций были разделены природно-географическими факторами и племенами, стоявшими на существенно более низких ступенях развития.
Благодаря этим двум факторам, первые цивилизации обрели достижения[312], которые впоследствии были утрачены и извращены в ходе их взаимной экспансии по причине их же толпо-“элитаризма”.
Влияние этих двух факторов на сферу управления общества выразилось в том, что добиблейские абсолютные монархии (преобладающий тип государственности древности) наиболее полно и качественно отражали в своих структурах полную функцию управления в отношении толпо-“элитарного” общества, проводящего самостоятельную политику.
Сторонники неограниченной монархической власти совершенно правильно указывают на достоинства этого типа государственности;
· монарх не подотчётен никому из своих подданных, что даёт ему возможность собирать в своей администрации наиболее квалифицированных специалистов;
· сроки полномочий его не связывают, что позволяет ему вести политику, изходя из длительных интересов, а не в угоду сиюминутному ублажению толпы, чтобы обрести полномочия на новый срок на очередных выборах;
· нация более сплочена в силу возпитания верноподданности, чем при республиканском правлении, протекающем в непрерывной борьбе за власть различных “элитарных” групп, заигрывающих с толпой в процессе интригования и взаимного обличения;
· монарх с детства готовится к изполнению своих профессиональных обязанностей и долга перед обществом в целом и к моменту вступления на престол лучше других членов общества подготовлен к несению высшей государственной власти. При этом монархисты умалчивают, что речь идёт об идеальном монархе, лишённом человеческих слабостей и душа которого не покалечена “элитарным” развратом дворцового возпитания.
Основное условие, обеспечивающее устойчивость толпо-“элитаризма”, — большая разница частоты обновления прикладной фактологии в общественном объединении труда и эталонной частоты биологического времени, основанной на естественно природных циклах (смены поколений прежде всего). Пока это условие существует в обществе, абсолютные монархии, как показывает история, справляются с управлением обществом, концентрируя под своей державой огромные территории более успешно, чем иные типы государственностей. Устойчивость процесса управления в неограниченной монархии зависит от уровня вероучительной и светской верноподданности и степени соответствия осуществляемой концепции правления жизненным потребностям (осознаваемым и безсознательным) общества.
К этому необходимо добавить, что поддержание культа легитимной династии, передающей из века в век престол от отца к сыну, и культа царствующего монарха для толпо-“элитарного” общества обходится дешевле, чем шоу с регулярными выборами во всех республиках.
При соблюдении этих двух условий программно-адаптивный модуль государственности типа “неограниченная монархия” в наибольшей степени соответствует полной функции управления в толпо-“элитарном” обществе при разсмотрении на достаточно длительном интервале времени.
Это находит подтверждение и в истории: монархические цивилизации древности обладали большей продолжительностью жизни, чем республиканские; республиканский Рим трансформировался в империю; абсолютизм Испании и Португалии создал первые колониальные империи; Россия разкинулась на 1/6 части суши. Кризис абсолютизма наступил позднее, когда частота обновления прикладной фактологии стала расти и приближаться к частоте обновления поколений в их преемственности: только тогда на мировую арену вышла Голландия и парламентская Англия.
Но всё это касается только программно-адаптивного модуля замкнутой системы общественного управления. Современные же монархисты забывают о двух вещах:
· во-первых, системы общественного управления уже к моменту появления Библии были взаимно вложенными, поскольку торговый и информационный обмен между странами принял к тому времени регулярный характер;
· во-вторых, в обществе над любым программно-адаптивным управляющим модулем стоит всегда предиктор-корректор, так или иначе дающий программно-адаптивному модулю концепцию управления; вопрос только в том, стоит ли он открыто или скрыт, чтобы не нервировать толпу либералов своим от внутриобщественно неограниченным самовластьем.[313]
Именно по этим двум параметрам добиблейские абсолютные монархии древнего мира отличаются от христианских и мусульманских монархий последующих веков.
В период становления древних цивилизаций и формирования их систем общественного управления взаимной вложенности систем управления не было. В этих условиях в каждой из них сформировался предиктор-корректор — жречество, — практически открыто стоявший над государственностью и осенявший её авторитетом богов изповедуемого вероучения. Высшее жречество Египта звалось «иерофанты». Смысл этого названия — читающие судьбу, знающие будущее. В процессе развития древнеегипетского общества фараон обрёл сан “сын Солнца” в то время, как высший из иерофантов считался земным воплощением бога Солнца — Ра. Со времён Древнего царства — третье тысячелетие до н.э. по традиционной хронологии[314] — в Египте существовал «Дом жизни» — высшее его научное учреждение, по первому требованию которого из любого района Египта доставалось всё необходимое.
Попытки отдельных фараонов обрести независимость от жречества и своё собственное самовластье пресекались; в то же время обеспечивалось длительное правление фараонов (в том числе женщин), «слабых» по понятиям современных историков при условии благосклонного отношения к ним высшего жречества. Это говорит о том, кому принадлежала высшая внутриобщественная власть в действительности.
В круг интересов жречества входила и астрология, изучающая объективные закономерности в природе и обществе, подчинённые энергетическим и (и информационным) ритмам космоса, что необходимо для проведения политической линии и хозяйственной деятельности в согласии с ритмами природы.
Строительство пирамид и иных крупных сооружений древности было подчинено не сумасбродству “элиты”, а сокрытой от толпы целеустремленности жречества, дающей приемлемые для толпы объяснения необходимости такого «расточительного» (с точки зрения нынешнего толпаря) изпользования ограниченных производительных сил общества. В большинстве своём пирамиды — это многофункциональные сооружения, подчинённые главным образом профессиональным интересам жречества. Не следует забывать, что жречество, по крайней мере высшее, всегда было свободно от идеологической зашоренности, от догматов, было наиболее информировано в области фактологии и обладало наивысшей в обществе методологической культурой. Высшее жречество в своей концептуальной деятельности не было ограничено никакими общественными условностями и “светскими приличиями”: единственное внутриобщественное ограничение — собственная его нравственность, нравственность реальная, а не декларируемая[315].
В добиблейских монархиях профессионализм, на максимально высоком по тем временам уровне, обеспечивался на всех этапах полной функции управления. Профессиональный жреческий предиктор-корректор сочетался с профессионализмом в программно-адаптивном модуле системы общественного самоуправления. Профессионализм сохранялся при смене поколений в обоих этих звеньях, что и обеспечивало длительную устойчивость цивилизаций без катастроф культуры (Древний Египет почти 3500 лет). И хотя срывы управления и даже завоевание территории с утратой государственной самостоятельности были, но завоеватели древности, как правило, с почтением относились к чужому жречеству, видимо, памятуя о своей зависимости от жречества своего государства.
Совсем иными были абсолютные монархии христианского и мусульманского миров. Духовенство — не жречество; в своём мировоззрении оно ограничено не уровнем доступной ему фактологии и своей методологической культуры, а священным писанием, догматами вероучения, их каноническими толкованиями. И даже, когда оно посягало на высшую — по умолчанию концептуальную — власть в государстве, то по причинам собственной ограниченности духовенство оказывалось неспособно нести её. С ликвидацией жречества абсолютные монархии перестали быть самодержавными на уровне профессионализма и по существу перестали быть неограниченными.