Позволить аффективному давлению утечь
Марта: У меня такое чувство, будто ужасное давление в голове. Точно не могу сказать, слезы это или страх.
Б.Х.: Возьми свой стул и сядь сюда.
(Марта берет стул и садится напротив Б.Х.)
Б.Х.: Устраивайся поудобнее.
(Марта смеется, расслабившись.)
Б.Х.: Закрой глаза! (Осторожно тянет ее голову вперед.) Сосредоточься на дыхании! (Кладет ей руку на затылок и медленно раскачивает ее голову из стороны в сторону.) Обними меня!
(Марта обнимает Б.Х. и медленно раскачивается из стороны в сторону.)
Б.Х.: Отдайся этому движению и подчинись ему. Почувствуй любовь, содержащуюся в нем, и ее направление! Со всей силой и эне; /ией!
(Дыхание Марты учащается.)
Б.Х: Выдыхай с силой!.. Быстрее!... Выдыхай с силой!... Еще быстрее!
(Боль прорывается наружу, и Марта начинает громко плакать.)
Б.Х. (после того, как боль Марты утихла): Сейчас постарайся дышать беззвучно.
(Дыхание Марты становится более спокойным.)
Б.Х: Как ты себя чувствуешь?
Марта: Хорошо. Это давление исчезло.
Религиозная проблематика
Рольф: Я терапевт и заметил, что мои пациенты начинают заниматься религиозной проблематикой, как только чувствуют себя лучше и у них появляется определенная ясность ума. Я не встречал ни одного, у кого этого не наблюдалось бы. Я всегда избегал разговаривать с ними на эту
тему, но мне кажется, что было бы лучше, если бы я поговорил с ними об этом подробнее.
Б.Х.: Человеку не под силу заниматься религиозной проблематикой.
Рольф: Но что же им делать с творческой энергией, которая у них проявляется? Куда им направить их религиозную преданность?
Б.Х.: О религиозной проблематике человеку, в сущности, ничего не известно. Твои пациенты сталкиваются с одной вечной тайной, а эта тайна и так называемая религиозная проблематика - две совершенно разные вещи. Некоторые не допускают существования такой тайны, но этим они лишают тайну всей ее силы, не замечая, что тайна все дальше и дальше уходит от них.
Печаль по погибшим
Клаудия: Сейчас я думаю о двух разных проблемах, важность которых для меня постоянно меняется, и преобладает то одна, то другая. Одна из проблем касается родительской семьи моего отца. Я только что вспомнила, что две его сестры погибли в концлагере.
(Клаудия начинает плакать.)
Б.Х.: Это, конечно, очень и очень важно! Как они попали в концлагерь?
Клаудия: После того, как Германия проиграла войну, их отправили в польский концлагерь.
(Клаудия плачет.)
Б.Х.: Посмотри на этих родственниц с уважением... с уважением к их судьбе. Мы еще затронем эту тему во время расстановки твоей семьи. Они действительно часть этой расстановки! Тогда ты увидишь, как аффективная сила исходит от них и течет по направлению к тебе.
Родители детей-инвалидов:
как им помочь, сохраняя их достоинство
Карл: Сегодня я внутренне все время пребываю рядом с родителями |1етей-инвалидов, с которыми работаю как терапевт, и думаю об их ог-эмной жертве. После того как ты рассказал нам о тех, кто старается по-шчь другим, я все больше и больше чувствовал собственную беспомощность.
Б.Х.: Я считаю, что и ты, и твоя работа достойны глубокого уваже-*ия. Большинство людей уверены, что счастливая жизнь в богатстве пре-асна. Но они ошибаются. Жизнь тех, кто посвящает себя заботе о де-|гях-инвалидах, достигает внутреннего величия и богатства, которых так тазываемые счастливые люди никогда не смогут достичь. Для родителей аких детей это предназначение, которого они не могут избежать. Все,
кто уважает родителей таких детей и - что особенно важно - не сожалеет об их судьбе, но понимает, что такая судьба является для них вызовом и помогает им выдержать это испытание, хорошо выполнили свой долг.
Рольф: Сегодня я вспомнил об одной женщине, матери такого ребенка-инвалида, которой я помогаю и очень сочувствую.
Б.Х.: Что касается сочувствия, я знаю, что человеку нужна вся его смелость, чтобы взять на себя все трудности и страдания другого.