Воспоминания Л. и Н. Бойко
С Александрой Абрамовной нас познакомила Елена Ивановна Морозова в 1984 году. И это событие стало самым значимым и, как мы убедились уже спустя годы, судьбоносным в нашей жизни и в жизни нашего сына Саши.
Саша родился в 1981 году. Не сразу заметили, что он не слышит (IV степень тугоухости).
До встречи на очередной комиссии в НИИ дефектологии с Е.И. Морозовой, мы уже прошли длинную череду разных кабинетов и специалистов, врачей и педагогов. Наслушались много неутешительного.
Саша рос вполне здоровым подвижным мальчиком. Занимались с ним у сурдопедагога по месту жительства. Но эти занятия выливались в пятиминутные сидения за столом, а затем Саша бегал по кабинету и занимался тем, чем хотел он, а не педагог. После таких «занятий» сурдопедагог неоднократно говорил нам, что Сашу нужно оформлять в интернат для глухих, который к тому же находился далеко от нашего дома.
Представьте себе нас, растерянных, убитых горем родителей единственного долгожданного ребенка. И такие мы попали на консультацию к Александре Абрамовне. И с первой же встречи с ней были потрясены тем, что наш совершенно неуправляемый сын сидел как привязанный за столом у Александры Абрамовны минут 40 и делал то, что она ему предлагала. Для нас это было потрясением. Никогда до этого мы не видели Сашу таким усидчивым.
После занятий с Сашей Александра Абрамовна была в полном изнеможении. Огромным усилием воли и педагогического таланта ей удалось удержать Сашу, но вывод был для нас неутешительный: ребенок сильно запущен в педагогическом плане и работа предстоит сложнейшая.
И, под руководством Александры Абрамовны, работа началась. Было очень нелегко. Порой казалось, что больших успехов мы не добьемся, но уверенность Александры Абрамовны в конечный результат вселяла и в наши души оптимизм.
Близилось время поступления в школу. Какую? Что мы на тот момент имели? Связной речи нет, с усидчивостью проблемы остались, речь считывает с губ с опорой на слуховой аппарат. Э.И. Леонгард, посмотрев Сашу в возрасте 6,5 лет, настоятельно рекомендовала не отдавать его в школу еще год, а лучше подготовить. Речь шла о школе в Москве для слабослышащих, в которую мы, жители Подмосковья, в те времена могли попасть с большим трудом.
Александра Абрамовна вынесла свой вердикт: идти в обычную общеобразовательную школу в этом году, со своей садовской группой (Саша ходил с ясельного возраста в обычные ясли и детский сад)! Он догонит своих сверстников благодаря своему интеллекту. Для нас, родителей, слышать это было радостно, но поверить в это было невозможно. А как убедить в этом учителей? Не убедить, но уговорить удалось. Опять нашлись добрые отзывчивые люди.
И ведь получилось все так, как предсказывала Александра Абрамовна! Саша стал одним из лучших учеников класса. Школу закончил с одной «4». После школы окончил МГТУ им. Баумана, факультет информационных систем управления. Сейчас работает в Москве по специальности.
Саша, к сожалению, плохо помнит Александру Абрамовну (последний раз перед отъездом ее из России мы виделись, когда Саше было 8 лет). А мы с благодарностью вспоминаем Александру Абрамовну очень часто. Этот человек был послан нам Богом! Страшно даже подумать, что было бы с нашим сыном и с нами, не случись эта встреча в далеком 1984 году с Александрой Абрамовной Катаевой.
Людмила и Николай Бойко
Земцова Мария Ивановна (1903 - 1989)
| Биография Воспоминания Научные труды Фотоархив |
|
Зикеев Анатолий Георгиевич (1921 - 2009)
| Биография Воспоминания Научные труды Фотоархив |
А.Г. Зикеев вспоминает 
В феврале 2004 года исполнилось 80 лет Анатолию Георгиевичу Зикееву, доктору педагогических наук, профессору, ведущему научному сотруднику Института коррекционной педагогики РАО. Более полувека он проработал в этом институте, опубликовав свыше 160 работ по проблемам обучения языку в специальных (коррекционных) образовательных учреждениях. В связи с юбилейной датой редакция журнала взяла интервью у одного из старейших ученых-педагогов России.
Когда и при каких обстоятельствах Вы связали свою жизнь с дефектологией?
– Как и большинство моих сверстников, я воевал на фронтах Великой Отечественной войны. После демобилизации продолжил обучение на психологическом отделении философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. С благодарностью вспоминаю известных ученых-психологов, профессоров МГУ, которые не только привили любовь и интерес к психологическим знаниям, но и научили анализировать и обобщать проявления психики человека. Большой след в формировании моего научного мировоззрения оставили лекции С.Л. Рубинштейна, А.Р. Лурии, Б.М. Теплова, П.Я. Гальперина и др. Уже к пятому курсу моим призванием стали проблемы формирования и развития речевой деятельности, а дипломная работа была посвящена особенностям анализа и синтеза при формировании фонематического строя русского языка у детей раннего возраста в сравнении с теми же процессами у студентов-иностранцев. Кстати, изучал я студентов своего же философского факультета, приехавших в Москву на учебу из стран, как впоследствии стали говорить, «социалистического лагеря». Окончив университет с отличием весной 1952 года, я неожиданно получил приглашение от А.Р. Лурии заняться совсем новым для меня делом: поступать в аспирантуру НИИ дефектологии и сосредоточиться на проблемах обучения и воспитания детей с отклонениями в развитии. (Вы помните, что в те годы по стране прокатывались разные идеологические кампании, и вот А.Р. Лурия, один из наиболее авторитетных и уважаемых профессоров университета посчитал за благо перейти в другое, на тот период более «спокойное» учреждение – на пост заместителя директора по науке в этот институт.) Не скрою, соблазн сразу же начать писать диссертацию был велик, но я трезво оценил свои возможности и попросил разрешения поработать некоторое время в школе-клинике при НИИД, чтобы набраться необходимого опыта. Так я стал учителем. Год работал с дисграфиками, а затем три года со слабослышащими (в начальных классах).
Как было организовано обучение в этой школе?
– Школа-клиника при НИИ дефектологии была уникальным диагностико-образовательным учреждением, в котором находились дети со значительными речевыми отклонениями. В соответствии с решаемыми научно-практическими задачами дети распределялись на три группы. В первой, диагностической, было не более двух классов, в которых находились по 3–4 ребенка 6–7 лет. Все они имели сложный речевой дефект. Эти дети подвергались детальному медико-психологическому обследованию, и после 2–3-хмесячного наблюдения и спланированного обучения на расширенном заседании с участием научных сотрудников и руководителей лабораторий института Р.М. Боскис и Р.Е.Левиной проводилось обсуждение результатов обследования и общего медико-педагогического воздействия на ребенка; ставился предварительный диагноз и определялся характер последующей коррекционной работы и место обучения ребенка.
Во второй и третьей группах было по 2–3 класса (5–6 человек в каждом классе). В них обучались дети с уже поставленным диагнозом. В одной подгруппе были классы, где обучались дисграфики и алалики, в другой – слабослышащие. При этом решались не только собственно образовательные задачи, но и проходила разработка содержания и методов формирования устной и письменной речи у этих категорий детей.
Школа-клиника располагалась в одном здании с НИИ?
– Нет, современное здание Института было построено гораздо позднее, хотя и на «историческом» месте – прежде здесь стояли постройки основанной В.П. Кащенко в начале XX в. известной всем школы-санатория. С жилплощадью после войны было крайне тяжело, поэтому многие сотрудники НИИ дефектологии АПН РСФСР жили непосредственно в административных зданиях. Я хорошо помню одноэтажную длинную постройку с крыльцом – школу для глухих детей, где находились 12–13 классных помещений, слуховой кабинет, небольшие кабинеты для директора школы и завуча; посередине – зал, где проходили детские праздники, педсоветы и другие мероприятия. Школа была экспериментальной базой для сотрудников лаборатории обучения глухих детей, которой руководил С.А. Зыков. В то время в этой школе учительствовали такие выдающиеся педагоги, как М.И. Страхова, Л.С. Дульнева. Директором была весьма строгая и требовательная Пржижелговская, заведующим слуховым кабинетом – А. Масюнин, с которым я был в дружеских отношениях.
Фасадом на Погодинскую улицу смотрело двухэтажное кирпичное жилое здание с полуподвалом. В этом здании в коммунальных квартирах со своими семьями жили известные дефектологи: И.А. Соколянский, Г.М. Дульнев, К.Г. Коровин и др. Слева находился длинный одноэтажный корпус, где были складские помещения, а в отдельной комнате проживал научный сотрудник сектора обучения тугоухих детей (впоследствии декан дефектологического факультета МГЗПИ) В.А.Синяк с супругой и сыном. Был и небольшой хозяйственный корпус, в котором также жили «технические» работники и аспиранты.
Основные научные подразделения института располагались в двухэтажном корпусе. На первом этаже, справа от входа, находилась лаборатория нейропсихологии и электрофизиологических исследований, руководимая А.Р. Лурией, слева – сектор психоневрологов, где М.С. Певзнер и ее сотрудники, в основном врачи, осуществляли прием детей.
На втором этаже прямо перед лестницей был зал, где проходили ученые советы, собрания и другие «массовые» мероприятия. По обе стороны зала – лаборатории-сектора, которые занимались проблемами обучения детей: глухих (заведующий С.А. Зыков), тугоухих (заведующая Р.М. Боскис), слепых (заведующая М.И. Земцова). Здесь же находился сектор логопедии (заведующая Р.Е. Левина), сектор акустики и обучения произношению (заведующий Ф.Ф. Рау), сектор психологии аномальных детей (заведующий И.М. Соловьев). Для 50-х и начала 60-х годов были характерны «разборы», детальные обсуждения характера отклонений у аномальных детей, их этиология, так как медико-психологическая диагностика только набирала силу. Часто проходили дискуссии, связанные с ролью дактилологии и «системы сокращенных фонем» в обучении словесной речи глухих учащихся. Злободневными были обсуждения о психолого-педагогическом воздействии на детей с частичной потерей слуха или зрения, о диагностически оправданном выделении различных уровней умственных отклонений, о сложном дефекте и т.п.
В предвоенные годы в четырехэтажном здании школьного типа из красного кирпича, которое находилось за главным корпусом, работал Московский государственный педагогический дефектологический институт. Перед войной этот институт закончили, в частности, В.И. Бельтюков, К.Г. Коровин, И.В. Колтуненко, внесшие значительный вклад в отечественную сурдопедагогику.
Вернемся к Вашей работе. Преподавая в школе, продолжали ли Вы параллельно и свою научную деятельность?
– Именно так. Неразработанность проблем обучения детей с частичной потерей слуха, а также сложившиеся научные контакты с заведующей сектором обучения слабослышащих детей Рахиль Марковной Боскис и сотрудниками этого сектора Кириллом Георгиевичем Коровиным и Василием Акимовичем Синяком определили мои научные интересы на последующие годы. Как известно, именно тогда, в начале 50-х годов, на основе разработанной P.M. Боскис и сотрудниками ее лаборатории «Педагогической классификации детей с недостатками слуха» началась разработка содержания и методов обучения языку новой категории учащихся – слабослышащих, и я стал заниматься проблемами, связанными прежде всего с формированием словесной речи у слабослышащих детей. В эти же годы повсеместно стали открываться школы для этих ребят с классами 1-го и 2-го отделений (в зависимости от уровня речевого развития). Потребовалась помощь науки в вопросах определения содержания и методов обучения, отличных от тех, что применялись в массовой школе или в школе для глухих детей, в создании методов оперативной диагностики, а также участие в организации школ на местах и отборе туда детей. Должен сказать откровенно, выделение слабослышащих в особую категорию и создание им особых образовательных условий стало настоящим актом высокого гуманитарного звучания, а для многих наших питомцев – и выходом из очевидного жизненного тупика. Мы очень много ездили тогда по стране, выявляли слабослышащих детей и в обычных школах среди неуспевающих, и в интернатах для глухих, и даже в учреждениях для умственно отсталых детей, где им часто жилось особенно нелегко. До сих пор я не могу забыть эпизоды, когда мы видели слезы счастья у слабослышащих детей, покидавших по нашей рекомендации совершенно «недружественную» им обстановку...
Еще будучи учителем в школе-клинике при НИИД я начал под руководством P.M. Боскис и К.Г. Коровина поиски содержания и методов обучения языку, которые соответствовали бы новым коррекционным задачам. Мои разработки уроков были апробированы и одобрены, после чего эксперимент распространился на другие школы.
Далеко не всегда новое легко входит в традиционную научную среду.
Что Вы можете сказать о психологической атмосфере в НИИДе тех лет, кто из работавших тогда корифеев науки оказывал Вам поддержку и помощь?
Среди сурдопедагогов на мои взгляды как на профессиональные, так и мировоззренческие, оказали влияние известные педагоги и психологи, работавшие в то время в НИИ дефектологии: прежде всего это уже упоминавшиеся P.M. Боскис и К.Г. Коровин, а также Ф.Ф. Рау, Б.Д. Корсунская, И.М. Соколянский, Ж.И. Шиф. Теплые дружеские отношения связывали меня с А.П. Гозовой, Л.А. Новоселовым, Н.Ф. Слезиной, В.А. Синяком, Л.В. Николаевой. Неизменно плодотворными были контакты с С.А. Зыковым, И.М. Соловьевым, Л.А. Нейманом и др.
А что до психологической атмосферы, то на ее формирование оказывали непосредственное влияние сами фигуры крупных ученых старшего поколения, чей авторитет основывался не только на их бесспорных научных заслугах, но и не в меньшей степени на их особой, врожденной интеллигентности. Я был свидетелем не просто острых, а иногда и чрезвычайно ожесточенных споров, когда мы, молодые сотрудники, с замиранием сердца смотрели на научные поединки наших наставников, казавшихся нам в тот момент непримиримыми соперниками. И что же? Через некоторое время мы с облегчением провожали взглядами недавних оппонентов, которые шли вместе, как мы знали, в ближайший пивной ларек и общались при этом очень дружественно. Вероятно, именно в те далекие годы я и проникся глубоким убеждением в том, что, отстаивая свои научные взгляды, ученый обязан оставить оппоненту право на защиту своих убеждений. Стараюсь сам всегда следовать этой идее и очень радуюсь, когда мои младшие коллеги подмечают эту мою особенность.
Ваши учебники, книги и статьи хорошо известны не только в России, но и далеко за ее пределами. И тем не менее. Какие направления своей работы Вы сами считаете приоритетными для себя?
– Я выделил бы три направления. Первое связано с изучением особенностей речевого развития детей с недостатками слуха и усвоения ими языкового материала в учебном процессе, с разработкой вопросов специальной дидактики: теоретических основ обучения языку слабослышащих учащихся и принципов построения программ по развитию речи. Это позволило экспериментально определить содержание обучения языку по разделу «Развитие речи» в начальной школе (I–VI классы), создать оригинальные учебники для учащихся и методические пособия для учителей начальных классов.
Второе направление связано с моей работой в качестве заведующего лабораторией обучения и воспитания глухих детей (1975–1986 гг.). Совместно с сотрудниками лаборатории в эти годы было успешно завершено экспериментальное обучение глухих детей в школе при НИИД, а также в Свердловской школе (ныне г. Екатеринбург), начатое еще под руководством С.А. Зыкова. Введение в начальных классах определяющего для развития речи раздела «Предметно-практическое обучение», развитие и использование остаточного слуха глухих учащихся в целях общения, экспериментальная разработка нового содержания и методов обучения позволили сократить сроки обучения на два года и дать глухим учащимся среднее образование за 12 лет, а главное, социально интегрировать их. По моим данным, большинство учащихся трех выпусков успешно закончили в последующем высшие и средние профессиональные заведения.
Третье направление связано с изучением особенностей развития детей, имеющих проблемы в обучении. Исследования отечественных дефектологов свидетельствуют, что отклонения в развитии детей, связанные с нарушениями функций анализаторов или интеллектуальной сферы, так или иначе сказываются на их устной и письменной речи. Поэтому при обучении в специальных (коррекционных) образовательных учреждениях необходимо обеспечить в первую очередь практическое владение учащимися языком как средством общения. В связи с этим были разработаны новые методы формирования (коррекции) речевых навыков и умений с учетом особенностей и речевого развития учащихся различных категорий, а также наработан языковой материал, которым должны они овладеть.
Показательно, что треть из более чем 160 Ваших работ составили учебники и учебные пособия для учащихся, студентов и пособия для учителей-дефектологов. Ваш первый учебник вышел в 1962 году, а последний по счету – в 2003. Какие советы Вы могли бы дать молодым авторам будущих учебников для учащихся с отклонениями в развитии?
– Я убежден, что учебники для учащихся начальных классов специальных (коррекционных) школ должны быть, прежде всего, небольшими по объему. Часть учебного материала следует перенести в рабочие тетради, которые должны послужить основой для самостоятельной работы учащихся. Учебник непременно должен издаваться в комплексе с методическим руководством к нему и, при возможности, сопровождаться другими необходимыми приложениями. Особое внимание – к наглядному материалу. Его может быть очень много, но рисунки не должны быть просто иллюстрациями. Например, касательно учебников русского языка, все рисунки должны раскрывать значение (смысл) тех или иных слов или высказываний. И, наконец, упражнения учебника необходимо нацелить не только на формирование (коррекцию) тех или иных речевых навыков и умений, но и на совершенствование мыслительных операций (анализ, сравнения, сопоставления, обобщения по признаку и т.п.). А в остальном – каждый учебник должен стать настоящим произведением педагогического искусства. Какие здесь еще нужны советы?..
Вы более 10 лет являетесь председателем совета по защите кандидатских и докторских диссертации в Институте коррекционной педагогики. Не вспомните ли какие-нибудь необычные случаи на заседаниях совета, случались ли в Вашей практике процедуры, которые прошли по «неожиданному сценарию»?
– Должен разочаровать тех, кто ждет от меня каких-нибудь сенсационных подробностей в отношении деятельности нашего совета. Я уже говорил о тех традициях, которые передали нам замечательные ученые, работавшие в институте. И мы остаемся им верны. Поэтому все неожиданности никогда не выходили за рамки нескольких непредвиденных «черных шаров», опущенных в урну для тайного голосования, а в процедуре защиты не случалось нарушений, принятых в научной среде человеческих отношений. Почему? Потому что недостаточно квалифицированные работы принципиально обсуждались и останавливались на этапах предварительных обсуждений, а на защиту выносились только диссертации, поддержанные и рекомендованные наиболее авторитетными работниками института. Так было и, надеюсь, всегда будет.
Но я позволю себе дать несколько советов соискателям, которые, возможно, покажутся банальными, но...
Прежде всего, надо хорошо определиться с темой диссертационного исследования: она должна быть сформулирована конкретно, точно и не иметь расширительного значения. Важно, чтобы сформулированные к защите положения находили бы положительное (или отрицательное) отражение в выводах, чтобы научные результаты исследования были сформулированы хотя и в обобщенном виде, но так же определенно и четко. Диссертационное исследование по коррекционной педагогике должно непременно опираться на психологический анализ (или обоснование), а диссертация по специальной психологии – иметь выход в практику, содержать материалы, которые могут быть основой для полноценных методических разработок. И еще. Поскольку исследования по дефектологии часто осуществляются на стыке разных наук (педагогика, психология, психолингвистика, медицина), необходимо следить за правильностью и корректностью используемых в текстах диссертации или автореферата научных терминов, за точностью и понятностью в выражаемых ими положениях; стараться о сложном говорить просто и доступно.
Редакция журнала благодарит Анатолия Георгиевича Зикеева за участие в беседе и желает ему доброго здоровья, семейного счастья и дальнейших успехов в его научно-педагогической деятельности.
А.Б. Меньков
ТРУДЫ А.Г. ЗИКЕЕВА В XXI ВЕКЕ
1. Картинный словарь русского языка: учебное пособие для 1-го класса школ слабослышащих (в соавторстве). –М., 2000.
2. Развитие речи учащихся специальных (коррекционных) образовательных учреждений: пособие для студентов дефектологических факультетов и учителей-дефектологов. –М., 2000.
3. Русский язык: учебник для 2-го класса школ слабослышащих (в соавторстве с К.Г.Коровиным). –М, 2000.
4. Русский язык: учебник для 1-го класса школ слабослышащих (в соавторстве с К.Г. Коровиным). –М., 2001.
5. Работа над лексикой в начальных классах специальных (коррекционных) школ: пособие для студентов дефектологических факультетов и учителей-дефектологов. –М., 2002.
6. Азбука: учебник для подготовительного класса школ слабослышащих. –М., 2003.
7. Практическая грамматика на уроках русского языка в 4 частях: учебно-методическое пособие для работы с учащимися 4–7 классов, учащихся специальных (коррекционных) образовательных учреждений. –М., 2003.
8. Программы специальных (коррекционных) образовательных учреждений II вида, 1 и 2 отделения (в соавторстве с Л.И. Тиграновой). –М., 2003.
9. Статьи в журнале «Дефектология» и других периодических изданиях.
К 85-летию со дня рождения А.Г. Зикеева. презентация. / Скачать Фай
| |||
Зыкова Татьяна Сергеевна (1941 - 2012)
| Биография Воспоминания Научные труды Фотоархив |
Т.С. Зыкова родилась в Москве в семье выдающегося ученого, сурдопедагога Сергея Александровича Зыкова. После окончания МГПИ им. В.И.Ленина она приобретает свой первый профессиональный опыт в качестве учителя одной из московских школ для глухих, а затем становится одним из первых педагогов страны, включившихся в разработку предложенного С. А. Зыковым нового научного направления в сурдопедагогике — обучения словесной речи с использованием предметно-практической деятельности глухих учащихся. С этого же времени начинается научная деятельность Т.С. Зыковой в стенах Института дефектологии АПН СССР (ныне — Институт коррекционной педагогики РАО).
Уже первые свои шаги в науке Татьяна Сергеевна сочетала с активной методической работой с педагогами-практиками, и на протяжении десятилетий она деликатно, настойчиво и умело учила их разгадывать мысли и чувства ребенка, формировать его речь исключительно для того, чтобы она стала средством взаимодействия с миром, не упускать ни единой ситуации, пригодной для развития речи и при этом исключать даже мысль о зубрежке и натаскивании, формальной тренировке глухого ребенка. Она учила размышлять о том, как повлияет обучение на становление человека, заботиться о том, как сложится судьба только что пришедшего в школу ученика.
Поэтому отнюдь не случайно и сегодня в лаборатории основное внимание уделяется разработке дидактических проблем школы для глухих и слабослышащих детей, определению научно-методических основ формирования речевой деятельности у глухих школьников в условиях коррекционного обучения, изучению проблемы содержания и методов обучения языку глухих детей с дополнительными нарушениями развития. Татьяной Сергеевной успешно разрабатывала и внедряла в широкую практику дифференцированный подход к содержанию школьного образования, отраженный в Проекте специального федерального государственного образовательного стандарта для глухих и слабослышащих учащихся, много внимания уделяла вопросам профессионального образования лиц с нарушенным слухом, проблемам совместного с нормально слышащими детьми обучения и воспитания глухих и слабослышащих школьников.
Татьяна Сергеевна — основной автор учебников и методических пособий, адресованных специальным (коррекционным) учреждениям для детей с нарушениями слуха. Ею опубликовано свыше 100 печатных работ, среди которых монографии, многочисленные методические пособия, учебники, программы для школ глухих. Все это составляет основной научно-методический багаж каждого сурдопедагога страны.
Татьяной Сергеевной была организована обширная экспериментальная работа во многих школах I и II видов в городах: Майкопе, Ставрополе, Белгороде, Костроме, Казани, Перми, Москве, Ижевске, Йошкар-Оле, Челябинске и других. Под ее руководством и научной редакцией результаты этой работы публиковались в многочисленных сборниках статей педагогов-практиков, которые всегда принимают самое активное участие в Педагогических чтениях — главном профессиональном форуме специалистов.
Творческий подход к разрешению трудных дидактических проблем, талант исследователя и методиста, умение заинтересовать и поддержать учителя всегда вызывали у педагогов искреннее восхищение и уверенность в особой общественной значимости их профессии. Такое внимательное и чуткое отношение к людям, открытость и доброжелательность, готовность к научной дискуссии позволили Татьяне Сергеевне заслужить авторитет не только у соратников, но и у оппонентов.
Автобиография Татьяны Сергеевны Зыковой
Написано Т.С. Зыковой.
Чиркина Галина Васильевна (1935 - 2013)
Галина Васильевна родилась и училась в Москве. После окончания в 1958 году отделения сурдопедагогики дефектологического факультета МГПИ им. В.И. Ленина была зачислена на должность педагога – воспитателя сурдологического отделения Детской клинической больницы им. Дзержинского.
Автобиография Галины Васильевны Чиркиной
Диссертации, защищенный под руководством Г.В. Чиркиной 1. Алтухова Т.А. Коррекция нарушений чтения у учащихся начальных классов школы для детей с тяжелыми нарушениями речи М., 1995 2. Веретенникова И.Г. Развитие речи детей старшего дошкольного возраста с речевой патологией в процессе трудового воспитания. М., 1989 3. Вятлева Ю.Е. Комплексный анализ учебной и речевой деятельности учащихся младших классов школы 5 вида М., 2004 4. Грибова О.Е. Особенности формирования грамматического строя письменной речи (в начальных классах школы для детей с тяжелыми нарушениями речи) М., 1990 5. Громова О.Е. Формирование начального детского лексикона в условиях направленного коррекционно-развивающего обучения М., 2003 6. Захаров А.Ю. Развитие речи на уроках трудового обучения (в 4-5 классах школы для детей с тяжелыми нарушениями речи) М., 1989 7. Игнатьева С.А. Использование игр в коррекционно-воспитательной работе с заикающимися детьми старшего дошкольного возраста (игры с правилами) М., 1989 8. Карелина И.Б. Логопедическая работа с детьми с минимальными дизартрическими расстройствами М., 2000 9. Касимова Э.Г. Формирование произношения у башкирских детей 6-8 лет с фонетико-фонематическим недоразвитием М., 2003 10. Китик Е.Е. Использование компьютерных технологий обучения в процессе профессиональной подготовки логопедов (раздел «Дислалия») М., 2006 11. Кондратенко И.Ю. Формирование эмоциональной лексики у детей с общим недоразвитием речи старшего дошкольного возраста М., 2003 12. Коновалова С.Н. Формирование предикативной лексики у дошкольников с общим недоразвитием речи М., 2007 13. Лагутина А.В. Логопедическая работа по формированию функционального базиса чтения у детей 4-5 лет с общим недоразвитием речи М., 2007 14. Муминова Л.Р. Теоретические основы коррекционно-педагогической работы по преодолению речевого недоразвития у детей дошкольного возраста (на материале узбекского языка) Ташкент, 1992 15. Орлова О.С. Система логопедической работы по коррекции и предупреждению нарушений голоса у педагогов М., 1998 16. Оскольская Н.А. Преодоление фонетико-фонематического недоразвития у детей дошкольного возраста на основе моделирования коррекционно-развивающего процесса М., 2002 17. Российская Е.Н. Формирование готовности к овладению самостоятельной письменной речью учащимися с тяжелыми нарушениями речи. М., 1999 18. Русецкая М.Н. Стратегия преодоления дислексии учащихся с нарушениями речи в системе общего образования М., 2009 19. Савка Л.И. Коррекция фонематического недоразвития у учащихся начальной школы (с молдавским языком обучения) М., 1989 20. Сиротюк М.В. «Взаимосвязь состояния соматического здоровья школьников, проживающих на территории радиационного загрязнения, с нарушением устной и письменной речи» М., 2004 21. Соловьева Л.Г. Сюжетно-ролевая игра как средство развития вербальной коммуникации детей с общим недоразвитием речи шестого года жизни М., 1998 22. Соломатина Г.Н. Формирование звуко-слоговой структуры слова у детей с врожденными расщелинами губы и неба М., 2003 23. Тарасун В.В. Повышение качества усвоения родного языка учащимися с тяжелыми нарушениями артикуляционного аппарата (на материале мл. классов) М., 1984 24. Томме Л.Е. Формирование готовности к обучению математике детей с общим недоразвитием речи М., 2009 25. Туманова Т.В. Формирование словообразовательной компетенции детей дошкольного и младшего школьного возраста с общим недоразвитием речи М., 2005 26. Фалько С.Н. Основы правового воспитания учащихся старших классов школ для детей с тяжелыми нарушениями речи М., 2003 27. Черкасова Е.Л. Логопедическое воздействие при нарушениях речи, осложненных минимальными расстройствами слуховой функции М., 2001 28. Шереметьева Е.В. Предупреждение отклонений речевого развития у детей раннего возраста М., 2007 29. Щербак С.Г. Формирование устной монологической речи детей с минимальными дизартрическими расстройствами М., 2011 |
© 2000-2016 Музей Института Коррекционной Педагогики РАО. Все права защищены. Все права на материалы охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах.
При использовании материалов ссылка на «Музей ИКП РАО» обязательна.
Документы могут использоваться только для некоммерческих и личных целей.
Любое коммерческое использование Документов допускается только с письменного разрешения. При полной или частичной перепечатке текстовых материалов в интернете гиперссылка на «Музей ИКП РАО» обязательна. Адрес электронной почты: muzey@ikprao.ru
Карта музея
Каше Галина Амосовна (1908-1986)
| Биография Воспоминания Научные труды Фотоархив |
Галина Амосовна родилась летом 1908 года в посёлке Оллиле в семье полковника Амоса Марковича Каша и Евгении Ивановны — дочери преподавателя первой московской гимназии Ивана Григорьевича Семеновича.
До 1914 года семья жила Петербурге и Кронштадте, затем переехала в Москву.
Училась Галина Амосовна в частной школе Сумароковой в Сивцев-Вражском переулке в Москве. В 1918 году поступила в третью группу 18-й советской школы, окончила в 1925 году девять групп 15-й школы-девятилетки, полное название которой в соответствии с круглой печатью на свидетельстве звучит: Единая Трудовая Советская Школа № 15 Хамовнического района.
В 1939 году поступила в Московский государственный педагогический институт им. В.И. Ленина на дефектологический факультет, по специальности языка и литературы, где ей была присвоена квалификация преподавателя языка и литературы и звание — учитель средней школы. Окончила она его в 1945 году, но никогда не работала по этой специальности, а свою трудовую деятельность начала в сентябре 1940 года логопедом в Научно-методическом центре по детской психоневрологии (НАМЕЦ), где проработала до начала войны в июле 1941 года, до закрытия логопедического кабинета.
По возвращении из эвакуации в Москву поступила на работу в детскую поликлинику № 21, расположенную на 2-й Извозной улице.
В 1948 году начала работу в НИИ Дефектологии АПН РСФСР, продолжая работать в поликлинике. В декабре 1956 года защитила диссертацию и получила диплом кандидата педагогических наук. В 1983 году специализированным советом НИИ АПН СССР была утверждена научным корреспондентом АПН СССР.
Все послевоенные годы и начало пятидесятых годов Галина Амосовна Каше активно занималась научной работой. В этот период Галина Амосовна ведет большую работу со студентами-практикантами МГПИ. Она очень любила эту работу, за что была отмечена двумя благодарностями за 1949 и 1950 год, адресованные логопеду Галине Амосовне Каше от деканата института за «внимательное и чуткое отношение к студентам III-его курса логопедического отделения и за большую методическую помощь».
В НИИ Дефектологии АПН СССР, что на улице Погодинской, 8, Галина Амосовна Каше проработала всю жизнь, начав учительницей клинического сектора, затем логопедом логопедического отдела Института и, наконец, старшим научным сотрудником сектора логопедии.
Книги, учебники, статьи, методики, методические руководства и пособия пользовались огромным спросом у специализированных дошкольных и школьных учреждений буквально всей страны. Отовсюду приходили запросы с просьбой прислать экземпляры тех или иных печатных и даже рукописных материалов, научных разработок, методических рекомендаций. Тиражи книг расходились моментально, их не хватало, и Галина Амосовна Каше часто отправляла в глубь страны, куда не доходили книги и журналы, свои рабочие экземпляры или покупала их в «Педагогической книге» на Большой Дмитровке.
Её научные и деловые связи выходили за пределы страны. Например, сохранились книги, подаренные ей коллегой из Софии Венелином Ивановым в память о совместной работе. Сохранился также черновик перевода письма из Амстердама от 29 августа 1974 года: «…чтобы иметь возможность привлечь внимание Ваших коллег во всем мире к ценной работе, которую Вы опубликовали, мы были бы весьма обязаны, если бы Вы выслали нам её резюме…». Тезисы статьи были отправлены в журнал «Excerpta Medica».
В домашнем архиве её дочери Аллы Евгеньевны Кулевской сохранилось около четырёх десятков книг, подаренных Галине Амосовне Каше в период с 1955 года и до 80-х годов, сначала от её учителей, очень известных в то время ученых в области педагогики и дефектологии (Ф.Ф. Рау, Р.М. Боскис, М.Г. Генинг, В.И. Бельтюков, Л.В. Нейман, Д.Н. Богоявленский, М.Ф. Гнездилов и др.), затем коллег (Р.Е. Левина, Р.И. Шуйфер, Н.А. Чевелева, Л.Ф. Спирова), а в последние годы и от учениц (А.В. Ястребова, Е.М. Мастюкова, Т.Б. Филичева). Обращает на себя внимание то, что практически все дарственные надписи содержат не только принятые в подобных случаях слова большого уважения, но и слова благодарности.
За свои книги «Исправление недостатков произношения у дошкольников» (1971) и «Дидактический материал по исправлению недостатков у детей дошкольного возраста» (1-е изд. — 1972 г.) — все написанные в соавторстве с коллегами — постановлением президиума АПН СССР присуждены первые премии Академии педагогических наук СССР и вручены соответствующие дипломы.
Последним прижизненным изданием была книга «Подготовка к школе детей с недостатками речи», выпущенная в 1985 году, когда Галине Амосовне Каше шел уже семьдесят восьмой год!
В 1946 году, Галина Амосовна Каше, как и все, кто трудился в военное время, была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», отмечена юбилейными наградами: в 1948 году — медалью «В память 800-летия Москвы», и в 1970 году — юбилейной медалью «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина».
Контакты
Россия, 119121, Москва,
ул. Погодинская, д.8, к.1
e-mail: muzey@ikprao.ru