Глава 1. УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО. Статья 1. Законы, определяющие порядок уголовного судопроизводства
Статья 1. Законы, определяющие порядок уголовного судопроизводства
Комментарий к статье 1
1. Порядок уголовного судопроизводства, т.е. досудебного и судебного производства по уголовному делу, на всей территории РФ устанавливается УПК, основанным на Конституции РФ, которая является высшим по юридической силе источником уголовно-процессуального права, поскольку содержит ряд норм, составляющих основу этой отрасли права. К числу данных норм относятся: запрет пыток, насилия, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения или наказания (ч. 2 ст. 21), заключение под стражу и продление задержания на срок более 48 ч только по судебному решению (ч. 2 ст. 22), тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений с возможным ограничением этих прав только на основании судебного решения (ст. 23), неприкосновенность жилища с возможным проникновением в него в случаях, предусмотренных федеральным законом, или на основании судебного решения (ст. 25), презумпция невиновности обвиняемого, недопустимость возложения на него обязанности доказывания своей невиновности, толкование неустранимых сомнений в виновности в пользу обвиняемого (ст. 49) и др. Кроме того, Конституция РФ содержит ряд норм, непосредственно касающихся правосудия, неприкосновенности и несменяемости судей, а также конституционных принципов правосудия - состязательности, гласности, языка судопроизводства, полномочий ВС РФ (ст. ст. 118 - 126).
2. Конституция РФ как акт прямого действия и высший по юридической силе источник уголовно-процессуального права при осуществлении уголовного судопроизводства может применяться непосредственно. Пленум ВС РФ в Постановлении от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" разъяснил, что суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию РФ в случаях:
а) когда закрепленные нормой Основного Закона положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и другие положения;
б) когда КС РФ выявлен пробел в правовом регулировании либо когда пробел образовался в связи с признанием не соответствующими Конституции РФ нормативного правового акта или его отдельных положений с учетом порядка, сроков и особенностей исполнения решения КС РФ, если они в нем указаны.
В случаях неопределенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ подлежащий применению по конкретному делу закон, суд обращается в КС РФ с запросом о конституционности этого закона. Такой запрос в силу ст. 101 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" может быть сделан судом любой инстанции и в любой стадии рассмотрения дела (п. 3 названного Постановления Пленума ВС РФ).
3. Уголовно-процессуальный кодекс - основной закон, регулирующий уголовное судопроизводство в Российской Федерации, поскольку именно в УПК детально регламентированы все процессуальные стадии, процедуры и этапы производства по уголовному делу в ходе досудебного и судебного производства. Предписания его ч. 1 ст. 7, сформулированные в качестве одного из принципов уголовного судопроизводства, обязывают суд, прокурора, следователя, орган дознания и дознавателя не применять федеральный закон, противоречащий УПК. Более того, суд, установив в ходе производства по уголовному делу несоответствие федерального закона или иного нормативного правового акта УПК, обязан принять решение согласно УПК (ч. 2 ст. 7 этого Кодекса).
Нормы УПК являются обязательными для всех российских судов, включая военные, органов прокуратуры, органов предварительного расследования, органов дознания, расположенных на территории иностранных государств в соответствии с международными договорами.
4. Общепризнанные принципы и нормы международного права, закрепленные в международных пактах, конвенциях и иных документах, а также международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства, регулирующего уголовное судопроизводство, причем более приоритетным источником уголовного права даже по сравнению с УПК в силу прямого действия предписаний ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. При рассмотрении уголовного дела суд не вправе применять нормы закона, регулирующего возникшие правоотношения, если вступившим в силу для Российской Федерации международным договором, решение о согласии на обязательность которого для России было принято в форме федерального закона, установлены иные правила, чем предусмотренные законом (п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 31 октября 1995 г. N 8).
5. Положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для их применения, действуют в Российской Федерации непосредственно (п. 3 ст. 5 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ "О международных договорах Российской Федерации"). В иных случаях наряду с международным договором Российской Федерации следует применять соответствующий внутригосударственный правовой акт, принятый для осуществления положений международного договора (п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 31 октября 1995 г. N 8).
6. Пленум ВС РФ в п. 3 Постановления от 27 июня 2013 г. N 21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней" разъяснил судам, что в тех случаях, когда законодательство Российской Федерации предусматривает более высокий уровень защиты прав и свобод человека по сравнению со стандартами, гарантируемыми Конвенцией и Протоколами к ней в толковании ЕСПЧ, судам следует применять положения, содержащиеся в законодательстве Российской Федерации. Однако при этом следует иметь в виду, что такой подход допустим применительно к защите не любых прав и свобод человека и гражданина, а лишь тех из них, которые гарантированы Конвенцией и Протоколами к ней.
7. Наряду с Конституцией РФ, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, УПК к числу источников уголовно-процессуального права относятся федеральные законы о внесении изменений и дополнений в УПК (собственно процессуальные законы) и иные законы, которые включают некоторые нормы уголовно-процессуального права: Федеральные конституционные законы от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации", от 5 февраля 2014 г. N 3-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации", Закон РФ от 26 июня 1992 г. N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации", Федеральные законы от 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации", от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" и др.
8. Пленум ВС РФ на основе анализа и обобщения судебной практики в разъяснениях дает абстрактное толкование применяемых судами норм права и формулирует соответствующие правовые позиции в целях обеспечения единства судебной практики. В своих правовых позициях Пленум ВС РФ не создает новые уголовно-процессуальные нормы, а лишь формулирует в них выявленный через судебную практику подлинный смысл той или иной нормы уголовно-процессуального закона. В связи с этим разъяснения (правовые позиции) Пленума ВС РФ не являются источником уголовно-процессуального права в классическом его понимании. Тем не менее они обязательны для судов (судей), о чем КС РФ указал в Постановлении от 21 января 2010 г. N 1-П. В частности, в нем говорится о том, что в российской судебной системе толкование закона высшими судебными органами оказывает существенное воздействие на формирование судебной практики. По общему правилу оно фактически (исходя из правомочий вышестоящих судебных инстанций по отмене и изменению судебных актов) является обязательным для нижестоящих судов на будущее время. В практике ЕСПЧ также нередки случаи разрешения дел, в том числе по жалобам российских граждан, с учетом ранее выработанных им по делам сходных категорий правовых позиций. Это свидетельствует о том, что ЕСПЧ рассматривает свои правовые позиции как обязывающие к единообразному подходу при оценке однотипных по характеру фактических и правовых оснований при разрешении конкретных дел (п. 3.4 названного Постановления).
Статья 2. Действие уголовно-процессуального закона в пространстве
Комментарий к статье 2
1. Производство по уголовному делу независимо от места совершения преступления на территории РФ осуществляется на основе российского уголовно-процессуального права. В комментируемой норме отмечается: если международным договором установлено иное, то действуют международные нормы. В этих случаях производство по уголовному делу на условиях взаимности может регулироваться с учетом требований норм иностранного процессуального закона и того обстоятельства, что преступление совершено за границей либо направлено против интересов иностранного государства. В соответствии с ч. 1 ст. 67 Конституции РФ территория РФ включает территорию ее субъектов, внутренние воды, территориальное море, воздушное пространство над ними. В силу ч. 2 ст. 67 юрисдикция России распространяется на континентальный шельф и исключительную экономическую зону. Исходя из суверенитета России, на ее территорию распространяется и уголовно-процессуальная юрисдикция.
2. Нормы действующего уголовно-процессуального права распространяются и на правоотношения при производстве по уголовным делам о преступлениях, совершенных на воздушном, морском и речном суднах, находящихся за пределами территории РФ и ходящих под ее флагом. В норме содержится оговорка, в соответствии с которой судно должно быть приписано к порту России. Комментируемая статья не охватывает случаи, когда, например, морское судно приписано к порту одного из иностранных государств, ходит под флагом другого государства, а преступление совершается в то время, когда судно зашло в порт третьего государства и команда состоит из граждан РФ.
Подобную ситуацию рассматривал КС РФ по жалобе К. Помощник капитана нанес К. удар, причинив телесные повреждения. Корабль был приписан к порту Греции, ходил под флагом Мальты. Телесные повреждения К. были причинены, когда корабль находился в порту г. Константа (Румыния). По прибытии в г. Находку К. обратился в мировой суд в порядке частного обвинения (вся команда судна - жители г. Находки). Ему было отказано в праве на судебную защиту исходя из того, что судно, на котором произошло событие, приписано к порту иностранного государства и ходит под флагом иностранного государства. Все последующие судебные инстанции нашли такой отказ обоснованным, поскольку решение основывалось на ч. 2 ст. 2 УПК.
Допущенная ошибка судов заключается в том, что они принимали решение, толкуя только одну норму права - ч. 2 ст. 2 УПК, игнорируя не только правило систематического толкования, но и другие источники уголовно-процессуального права. При систематическом толковании необходимо было обратиться к другим источникам права - к ч. 1 ст. 12 УК, которая предусматривает уголовную ответственность наших граждан за совершение противоправных деяний вне пределов России, против интересов, охраняемых УК. В этой норме есть оговорка: если нет решения по данным обстоятельствам суда иностранного государства. Национальные суды России предложили К. за защитой своих прав обратиться в суд иностранного государства. Такой подход противоречит ч. 1 ст. 61 Конституции РФ и ч. 1 ст. 13 УК РФ, в силу которых лицо, обвиняемое за совершение преступлений на территории иностранного государства, не может быть выдано иностранному государству. По сути, суды, рассматривавшие жалобу К., предложили выдать лицо, подозреваемое в причинении потерпевшему телесных повреждений, иностранному государству. Учитывая, что участники конфликта прибыли на территорию РФ по месту своего жительства, а по обстоятельствам произошедшего нет решения иностранного суда, они подпадают под юрисдикцию национального суда.
Толкуя во взаимосвязи нормы материального, процессуального права, а также Конституции РФ, следует прийти к выводу, что право выбора, в какой из судов - национальный или суд иностранного государства обратиться потерпевшему, принадлежит потерпевшему, а не должностным лицам судебной системы России. Потерпевшим был выбран национальный суд. Подобный подход распространим не только на дела частного обвинения.
Статья 3. Действие уголовно-процессуального закона в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства
Комментарий к статье 3
1. Процессуальный порядок производства по уголовным делам, предусматриваемый УПК, всецело распространяется на иностранных граждан и лиц без гражданства в случае совершения ими преступлений на территории РФ или вне территории нашего государства, если преступление направлено против законных интересов Российского государства. Установленный порядок уголовного судопроизводства в отношении лиц, указанных в ч. 1 ст. 3 УПК, осуществляется вне зависимости от их процессуального положения.
2. Процессуальный закон предусматривает возможность совершения процессуальных действий с участием лиц, обладающих правом дипломатической неприкосновенности, с их согласия или при условии, что они просят об этом. Порядок такого соглашения определяется соответствующими конвенциями о дипломатических сношениях (Венская конвенция о дипломатических сношениях 1961 г.) и Положением о дипломатических и консульских представительствах иностранных государств 1966 г. Дипломатическая неприкосновенность является, скорее, гарантией интересов государства, а не правом разного рода должностных лиц дипломатических и консульских учреждений. Поэтому в соответствии, например, с Венской конвенцией отказ от дипломатической неприкосновенности - прерогатива государства, которое дипломат представляет, а не его личное право. Все вопросы, связанные с дипломатическими представительствами, разрешаются через МИД России.
Статья 4. Действие уголовно-процессуального закона во времени
Комментарий к статье 4
1. Принятие нового уголовно-процессуального закона, по-новому регулирующего те или иные уголовно-процессуальные правоотношения, как правило, порождает столкновение старых и новых уголовно-процессуальных норм, что часто ставит перед правоприменителем проблему выбора нормы (а иногда и целого института), подлежащей применению при совершении определенного процессуального действия либо при принятии конкретного процессуального решения. Предписания ст. 4 УПК о действии уголовно-процессуального закона во времени специально предназначены для разрешения таких ситуаций.
2. Кодекс в качестве одного из общих положений закрепляет правило о действии уголовно-процессуального закона во времени. Таким образом, законодатель, как бы предвидя неизбежность внесения корректив в отдельные институты, стадии и процедуры действующего уголовно-процессуального закона в связи с развитием общественных отношений вообще и уголовно-процессуальных правоотношений в частности, предусмотрел механизм, гарантирующий единообразие применения процессуального закона всеми правоприменителями. Суть этого механизма заключается в том, что уголовно-процессуальный закон в отличие от уголовного закона обратной силы не имеет, если только сам законодатель не распространил новое правовое регулирование на правоотношения, возникшие до издания нового уголовно-процессуального закона. В этом смысле законодатель не вполне точен в формулировке "если иное не установлено настоящим Кодексом", поскольку УПК не содержит каких-либо исключений из общего правила о действии уголовно-процессуального закона во времени. Поэтому более правильной была бы формулировка "если иное не установлено новым федеральным законом".
3. Наличие в УПК положения о действии уголовно-процессуального закона во времени направлено на обеспечение правовой определенности и стабильности правоприменения. Отсутствие такого положения привело бы к анархии в уголовном процессе, к отсутствию единообразия в применении закона и, как следствие, к нарушению прав и законных интересов граждан, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства. Наряду с этим правило о действии уголовно-процессуального закона во времени позволяет в случае издания нового закона не начинать судопроизводство заново, а продолжать его согласно новому закону, причем доказательства, полученные до его издания, сохраняют свойство допустимости, если были получены в полном соответствии с требованиями закона, действующего на момент совершения процессуального действия или принятия процессуального решения.
4. Общая теория права признает особое действие нормативного акта во времени, когда старый акт, отмененный новым, продолжает действовать после утраты им юридической силы. С.С. Алексеев это явление называл "переживание" старого акта или закона, имея в виду, что старый акт "пережил" отведенный ему срок. При этом "переживание" закона возможно только применительно к длящимся отношениям. Оно применяется, как правило, в случаях, когда необходимо учитывать интересы лиц, вступивших в правоотношение до издания нового нормативного акта. Например, если надзорная жалоба подана в суд надзорной инстанции до 1 января 2014 г., т.е. до окончания действия норм гл. 48 УПК, то в январе 2014 г. такая жалоба подлежит рассмотрению по тем же правилам.
5. Поскольку УПК регулирует порядок производства по уголовному делу, новый уголовно-процессуальный закон не может ни ухудшать, ни улучшать положение того или иного лица. Поэтому при решении вопроса о том, какой закон подлежит применению, недопустимо их сравнение с этой точки зрения. Во всех случаях следует руководствоваться положениями ст. 4 УПК, если иное не установлено новым законом.
Статья 5. Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе
Комментарий к статье 5
1. В комментируемой статье дано легальное толкование основных процессуальных понятий. В соответствии с правилами легального толкования в ином смысле эти понятия употребляться не могут, т.е. термины, которые используются в общей части Кодекса, должны применяться в соответствии со значением, которое им дано в комментируемой статье.
Однако составители настоящего Кодекса не всегда были последовательны в этом вопросе. Так, в ч. 1 ст. 314 УПК говорится о том, что обвиняемый вправе (при определенных условиях) ходатайствовать о постановлении приговора без судебного разбирательства. Если обратиться к основным понятиям, то словосочетание "судебное разбирательство" в п. 51 комментируемой статьи определяется как судебное заседание судов первой, второй и надзорной инстанций. В п. 50 этой статьи судебное заседание рассматривается как процессуальная форма осуществления правосудия. Буквальное толкование словосочетания "постановление приговора без судебного разбирательства" ведет к правовому абсурду, т.е. говорит о постановлении обвинительного приговора вне процессуальной формы отправления правосудия (вне судебного заседания). Сокращенный порядок судебного разбирательства заключается в том, что подсудимый признает свою вину, в условиях состязательности исключается из судебного следствия проверка фактических обстоятельств и доказательств. Другие данные проверяются, и только после этого суд переходит к прениям сторон и постановлению приговора.
2. Бангалорские правила поведения судей 2002 г. сформулировали шесть базовых принципов. Один из них - компетентность судьи как основная его обязанность, состоящая в должном исполнении судейских функций, основными элементами которой являются толкование и применение закона. От того, насколько судья усвоил правила толкования норм уголовно-процессуального права и творчески их применяет, зависит их использование в соответствии с волей законодателя. Сокращенный порядок судебного разбирательства не является новым в нашем уголовном судопроизводстве. Правило исторического толкования дает возможность сравнить это правовое явление с таким же правовым явлением предыдущей эпохи. Это, по словам дореволюционного русского теоретика права Г.Ф. Шершеневича, составляет научное содержание философии права.
3. Сокращенный порядок судебного разбирательства был известен Уставу уголовного судопроизводства 1864 г. Его ст. 681 гласила: если признание подсудимого не вызывает сомнения, то суд, не приступая к судебному следствию, переходит к прениям сторон. Во всех случаях речь идет о сокращении судебного следствия, но не о вынесении приговора вне судебного заседания. Считалось, что если лицо осознало неправомерность своего поступка, покаялось, то было бы безнравственно продлевать его страдания в судебном следствии. Помимо процессуальной экономии, в основе этого института лежат нравственные начала.
4. Одним из основных условий применения норм уголовно-процессуального права в соответствии с волей законодателя является уяснение терминов, используемых в уголовном процессе. При этом в уголовно-процессуальном законе не всегда лингвистическое совпадает с правовым. Например, в ст. 25 УПК используется термин. "вправе". В этимологическом смысле его можно понимать как возможность прекращения уголовного дела судом за примирением подсудимого с потерпевшим, а не обязанность. Однако, применяя правила систематического толкования, т.е. уясняя правовой смысл, направленность мысли законодателя, мы должны анализировать указанную норму во взаимосвязи с ч. 2 ст. 27 УПК, где речь идет о случаях, когда суд не вправе прекращать уголовное дело примирением сторон; со ст. 254 УПК, в которой термин. "вправе" отсутствует, т.е. здесь законодатель исходит из категоричной посылки о прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным ст. 25 УПК, а в п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК содержится указание о безусловном прекращении уголовного дела в суде апелляционной инстанции, если оно не прекращено судом первой инстанции по основаниям ст. 25 этого Кодекса. При иной постановке вопроса мы сводим силу права к силе филологии. Термин. "вправе" законодатель использует в качестве приема законодательной техники.