Глава IV. Система образов трагедии «Моцарт и Сальери». Конфликт
Тема «ужасного века, ужасных сердец» продолжается и в трагедии «Моцарт и Сальери». Сальери, как и барон, одержим стремлением утвердить себя рядом и наравне с гениями.
Пушкин начинает трагедию с того момента, когда , жизни Сальери наступил перелом. «Перерожденный» Сальери произносит монолог, в котором обозревает всю прошлую жизнь и исследует причины своего теперешнего состояния. Именно сейчас, в данную минуту, у него «Прояснился» ум, и он осознал, что новая идея-страсть овладела им. Позади остались юношеские годы, мечны, надежды, упорный труд, медленное восхождение к вершинам мастерства. Сальери достиг в искусстве «Степени высокой», ему «Улыбнулась» слава, он был «Счастлив». Наделённый «Любовию к искусству», тонко чувствующий гармонию и способный к искреннему наслаждению ею, он вложил все духовные силы и волю в изучение тайн музыки. На пути к их постижению он не однажды «Забывал» старые традиции и устремлялся навстречу новым знаниям, возвышаясь в собственных глазах своим упорством, постоянством. Счастье, слава, покой пришли к Сальери благодаря «трудам, усердию, молениям». Сальери получил их за преданность искусству в качестве законной мзды.
Но… явился Моцарт, и спокойствие оставило Сальери. Слава Моцарта - слава его гения, его природного дара. И Сальери понимает, что одаренности можно противопоставить только одаренность, а не жертвы, принесенные ради искусства и тем более ради себя. «Бессмертный гений» дан «счастливцу праздному», как называет себя Моцарт. Перед этим бесспорным фактом меркнут все усилия Сальери. В Моцарте сосредоточивается враждебное Сальери творческое начало, свойственное самой жизни, самому бытию, вечно созидающей природе. В «Бунте» Сальери совместились и грозное своеволие индивидуалистического протеста, и мелочное чувство зависти. Он и страшен, покушаясь в мрочном одиночестве восстановить былое спокойствие ценой гибели моцарта, и беззащитен, беспомощен перед очевидностью его творческой мощи.
Некогда «Гордый» Сальери стал «Завистником презренным», ополчился в черной злобе на весь мир и избрал своего друга Моцарта. Гениальность Моцарта кажется причиной его несчастий. Но разве Моцарт мешает ему жить и творить? Конечно, нет! Он даже не подозревает о мучениях Сальери.
Что же обусловило нравственное падение Сальери? Почему зависть обрела такую власть над Сальери что он решился на преступление?
Действие трагедии «Моцарт и Сальери» развертывается в XVIIIвеке, в то время, когда господствовала рационалистическая философия. Она учила, что все в мире расчислено. Сальери твердо усвоил механическую рассудочность столетия. Музыкальные занятия он подчинил сухой и мертвенной логике. Композитор для него замкнут в сфере одних только музыкальных созвучий, и высокое искусство существует вне жизни. Моцарта Сальери тоже разделил на Моцарта - человека и Моцарта - композитора.
По его понятиям, гений ни чем не похож на простых смертных, а Моцарт - в его гениальности Сальери не сомневается - противоречит его идеалу: обыкновенный человек, он играет на полу со своим мальчишкой, влюбляется, слушает дурное исполнение нищего скрипача, не придает никакого значения тому, что он «Бог» в музыке, и встречает шуткой слова Сальери, который не в силах принять единство в Моцарте гениального и обыкновенного, «Гуляки праздного» и «Херувима», «Творца райских песен».
В этом и усматривает Сальери роковую «Ошибку» природы. Ведь у самого Сальери все наоборот: чтобы стать музыкантом, он презрел жизнь («Отверг я рано праздные забавы; науки, чуждые музыке, были постылы мне; упрямо и надменно от них отрекся я и предался одной музыке»). Он откровенно признается: «Хоть мало жизнь люблю». Разделив сферы жизни и музыки, Сальери постоянно разрушает гармонию. Потому - то и вдохновение приходит к нему не часто. Он охотнее наслаждается чужими произведениями, чем творит свои.
В рациональной XVIII века был распространен и другой взгляд: считалось, что талант сам по себе ничто и как таковой не имеет ценности. Величие таланта зависит от того, какую пользу он приносит искусству или воспитанию нравственности. В Сальери борется грубо - утилитарное представление об искусстве и непосредственное, живое чувство прекрасного, но побеждает все - таки первое. Моцарт, по мнению Сальери, совершенно бесполезен. Он «Возмущает» в людях «Желанье», раздвигает перед ними горизонты идеала, но смертные «Чада праха» - никогда его не достигнут, потому что для надменного Сальери люди - существа низкие. Пробужденное музыкой Моцарта «Желанье» останется «Бескрылым»: люди неспособны подняться на более высокую духовную ступень. И этот антигуманный взгляд Сальери обнажает его собственную нравственную испорченность. Сальери, например, не верит, что Бомарше - отравитель, но объясняет это заурядностью его натуры, открыто презирая человеческие качества своего друга («Смешон для ремесла такого»). Моцарт, напротив, убежден в нравственной частоте Бомарше - человека, и основанием служит для Моцарта гениальность Бомарше - драматурга. Сальери, таким образом, ненавидит Моцарта и за его веру в нравственное богатство человека, в способность человека к духовному росту.
Столь же решительно отрицает Сальери и «Пользу» Моцарта для искусства. Он воспринимает музыку по преимуществу как сумму технических приемов, с помощью которых выражается гармония. Но если можно научится «Приемам», то гармонии нельзя - она неповторима. Следовательно,
Что пользы, если Моцарт будет жив
И новой высоты ещё достигнет?
Подымет ли он тем искусство? Нет;
Оно падет опять, как он исчезнет:
Наследника нам не оставит он.
В этом суждении Сальери заключен и другой смысл: поскольку «Приемы», «Тайны» доступны только посвященным, жрецам, «Служителям музыки», то искусство предназначено для них. Посторонних Сальери не впускает в храм искусства. Такому кастовому - и по существу своему антидемократическому - пониманию искусства совершенно чужд Моцарт.
Многочисленные аргументы, приводимые Сальери, закрепляются им в понятии «Долга». Торжество «Долга» обычно означало победу разума над страстями. Рассудочный Сальери стремится убедить себя в том, что он овладел своими страстями и подчинил их разуму. На самом же деле страсти владеют им, а разум стал их послушной слугой. Так в рационализме Сальери Пушкин обнаруживает черту, более свойственную индивидуалистическому сознанию, роднящую Сальери с мрачными и своевольными героями «Жестокого века». Пушкин последовательно снял все логические умозаключения Сальери, заставил его самораскрыться и обнаружить мелкую, низменную страсть, которая движет Сальери и которой он не может противится.
Однако исполнение «Тяжкого долга» вновь возвращает Сальери к исходному моменту, слова Моцарта и он сам оживают в его уме:
Но ужель он прав,
И я не гений? Гений и злодейство
Две вещи несовместные. Неправда…
Опять Сальери сталкивается с «Ошибкой» природы. Ссылка на буонарроти лишь оттеняет тот бесспорный факт, что в основе зависти Сальери лежат не высшие соображения о музыке, а мелочное и суетное тщеславие. «Тяжкий долг» Сальери получает точное и прямое обозначение - злодейство. Так Пушкин восстанавливает объективный смысл совершенных Сальери действий.
Неизмеримо трагичнее судьба Моцарта, гения, вынужденного творить в обществе, где царят зависть, тщеславие, где возникают преступные идеи и находятся люди, готовые их осуществить. Он, как гений, ощущает опасность, но не знает, что она исходит от его друга Сальери. Недаром его посещают печальные настроения и он чувствует приближение смерти.
Пушкин создал выразительный символический образ враждебного Моцарту мира, представший композитору в виде черного человека. Если в первой сцене Моцарт весел, то во второй он пасмурен и томим предчувствиями близкой кончины: его воображение преследует черный человек. Ему кажется, будто черный человек «Сам-третей» сидит с ним и Сальери. Вслед за этим он вспоминает легенду о Бомарше, друге Сальери, но отказывается верить ей.
Устами Моцарта говорит сама природа, ее справедливые и благие законы, сама гармония, сыном которой он выступает. Моцарт ошибается только в том, что Сальери такой же сын гармонии. Но ошибка Моцарта так понятна: он жизнерадостен, щедр от безмерности таланта, от человечности. Его кажущаяся «Праздность» - не пустое безделье, а напряженный внутренний труд.
Пушкин передал Моцарту часть своей души. Поэтому образ Моцарта лиричен. В нем запечатлелось величие гения, жизнерадостность и праздничность таланта, артистизм его духовного облика.
Заключение
Пушкинские «Маленькие трагедии» запечатлели глубокие нравственные, психологические, философские, социально - исторические сдвиги в многотрудном пути человечества. Герои «Маленьких трагедий», за исключением гениального Моцарта, терпят поражение, становясь жертвами соблазнов, искушений века и своих страстей. Как памятник животворящей силе искусства возвышается среди них вдохновенный Моцарт, жизнелюбивая духовность которого сродни его великому ваятелю.
Александр Сергеевич Пушкин задумал написать 13 трагедий. Были закончены 4: "Скупой рыцарь", "Каменный гость", Пир во время чумы", "Моцарт и Сальери".
Слово "маленькие" указывает на сокращенный объем - 3 сцены. Действие трагедии начинается в самый напряженный момент, доводится до кульминации и ставит героев перед лицом смерти, поэтому трагедия заканчивается гибелью одного из них. Показывается самоутверждение героя вопреки всем нравственным устоям. Характеры не развиваются, а подвергаются испытанию.
Виссарион Григорьевич Белинский написал следующее: ««Моцарт и Сальери» - вопрос о сущности и взаимных отношениях таланта и гения».
Оба образа в трагедии - вымышленные, но условно совпадают со своими прототипами - австрийский музыкант Моцарт и итальянский музыкант Сальери.
В «Моцарте и Сальери» Моцарт играет служебную роль - так изобразил его Пушкин. Моцарт - только искра, от которой загорается пламя, освещающее для нас. Читателей, душу Сальери. Таков излюбленный прием Пушкина: взять персонажа, вполне состоявшегося, «готового», и осветить его «извне», как частицу бытия, и сразу накопленное в нем вспыхнет пожаром. Тогда мы с изумлением видим, какая страсть назрела в душе этого человека и насколько она сильна.
Моцарт в сущности противоположен Сальери. Моцарт и Сальери принадлежат к людям искусства, но они противоположны во мнениях о бытии. Сальери расходится с Моцартом в том, что он ждет от своих трудов, от занятий музыкой "презренной пользы" - славы, наград. Он сделал свое ремесло подножием искусству, а искусство - славе. Переживая гармонию в музыке, Сальери потерял дар слышать гармонию в жизни. Он любил одиночество, он отстранил себя от жизни ("я мало жизнь люблю"), поэтому в нем зреет демон. Он приносит себя в жертву искусству и объявляет себя жрецом-стражником искусства. Сальери не может смириться ни с гением Моцарта, ни с тем, что этот гений достался, по его мнению, человеку недостойному. Поэтому Сальери берет на себя право восстановить справедливость, "исправить ошибку небес".
Если Сальери олицетворяет собой человеческое самоутверждение, то Моцарт является как бы олицетворением небесных сил. Именно так он и представлен в трагедии. Пушкин по себе знал, как много серьезного в душе гения, как много скорбного в его жизни, как много труда в его творчестве. Но все это в Моцарте скрыто от нас, он обращен к Сальери и к нам своей небесной стороной: беспечный в жизни, бессознательно, шутя создающий гениальное в искусстве. Он творит не потому, что силится творить, как Сальери, но потому, что он «с волей небесною дружен». У Пушкина Моцарт бессознательно знает свою близкую смерть, и в Сальери - своего убийцу, о чем он сознательно не смеет мыслить. Его душа открыта звукам небесным.
Из всех людей, которых мог встретить Сальери, Моцарт максимально приближен к Богу, и поэтому его явление - наиболее резкий вызов существу Сальери. При встрече с таким явлением Сальери попадает в ситуацию, в которой обязан раскрыться полностью, до дна.
Пушкин внес множество штрихов в эту оппозицию. Коренное различие между ними в том, что Сальери чувствует себя «служителем искусства», а Моцарт «сыном гармонии». Для Сальери искусство - суровый властелин, награждающий за труд, а сам Сальери - вернейший раб своего повелителя:
Быть может, посетит меня восторг
И творческая ночь и вдохновенье.
Трагедия Сальери в том, что он отделил не только музыку от жизни, но и композитора от человека. Убивая Моцарта-человека, он и убивает гения и превращается в человека-убийцу.
Моцарт, в отличие от Сальери, наделен гениальностью, так как умеет радоваться жизни, не деля себя на человека и композитора.
Пушкин сам был Моцартом в искусстве, он знал легкую и изящную радость творчества.
Список литературы
1. А. С. Пушкин «Маленькие трагедии», Москва «Детская литература» 1979г.
Википедия:
2. http://ru.wikipedia.org/wiki/Маленькие_трагедии_(произведение)
3. http://www.spisano.ru/
Размещено на Allbest.ru