Так и соответственно способности познания 10 страница
1. Относительно первого следует сказать, что душа судит о всех
вещах не согласно любой истине, но согласно первичной истине, по-
скольку она отражена в душе, как в зеркале, в соответствии с пер-
вичным умопостигаемым. Из этого следует, что первичная истина
больше, чем душа. И все же, даже сотворенная истина, которая есть
в нашем интеллекте, больше, чем душа, но не просто, а в некотором
отношении — насколько она есть ее совершенство; так ведь о знании
можно было бы сказать, что оно больше, чем душа. Все же истинно,
что ничто субсистентное не больше, чем разумная душа (mens ratio-
nalis), кроме Бога.
2. Относительно второго следует сказать, что высказывание
Ансельма истинно согласно тому, что о вещах говорят, что они ис-
тинны в их соотношении с Божественным интеллектом.
7. Вечна ли сотворенная истина?
1. Относительно седьмого вопроса следует рассмотреть такое
положение: кажется, что сотворенная истина — вечна. Ведь гово-
рит Августин в книге «О свободе воли» (II, 8), что нет ничего бо-
лее вечного, чем понятие круга, и то, что два и три — пять. Но их
истина — сотворенная. Следовательно, сотворенная истина —
вечна.
2. Кроме того, все, что есть всегда, — вечно. Но универсалии суть
везде и всегда. Следовательно, они вечны. Следовательно, и истин-
ное, как наиболее универсальное.
3. Кроме того, то, что истинно в настоящем, всегда было истин-
ным относительно будущего. Но как истина положений о настоя-
щем — сотворенная истина, так и истина положений о будущем.
Следовательно, некоторая сотворенная истина — вечна.
4. Кроме того, все, что не имеет начала и конца, — вечно. Но ис-
тина высказываемого не имеет начала и конца. Ведь если истина
началась, а ранее не была, то было бы истинным, что истины нет,
и некоторая истина была бы истинной, и так истина была бы рань-
ше своего начала. И, сходным образом, если полагается, что исти-
на имеет конец, следует, что если бы она исчезла, то было бы ис-
тинным, что истины — нет. Следовательно, истина вечна.
Но против: только Бог вечен, как выше указано1.
Отвечаю: следует сказать, что истина высказываемого есть не
что иное, как истина интеллекта. Ведь высказываемое находится
и в интеллекте, и в слове. Согласно же тому, что оно в интеллек-
те, оно имеет истину само по себе, но согласно тому, что оно
в слове, оно называется истинным, поскольку обозначает некото-
рую истину интеллекта, а не поскольку существует некая истина
в высказываемом, как в субъекте. Подобно тому как урина назы-
вается «здоровой» не от здоровья, которое было бы в ней, а от
здоровья живого существа, которое она обозначает, так и выше
сказано2, что вещь называется истинной от истины интеллекта.
Поэтому если бы не было никакого вечного интеллекта, то ника-
кая бы истина не была бы вечной. Но поскольку только Божест-
венный интеллект вечен, истина имеет вечность только в нем.
И из этого не следует, что вечно нечто другое, помимо Бога, по-
скольку истина Божественного интеллекта есть сам Бог, как ска-
зано выше3.
1. Относительно первого следует сказать, что понятие круга и
то, что два и три — пять, имеет истину в Божественном уме.
2. Относительно второго следует сказать: то, что нечто может
быть всегда и везде, можно понимать двояко. Во-первых, посколь-
ку оно обладает в себе тем, что оно распространяется на все време-
на и места — так Богу подобает бытие везде и всегда. Во-вторых,
поскольку оно не имеет в себе того, чем бы оно определялось к не-
которому месту или времени — так первая материя называется
единой не оттого, что имеет единую форму, как человек един един-
ством единой формы, но посредством отделения всех отличающих
форм. И таким образом, о какой-либо универсалии говорится, что
она везде и всегда, поскольку универсалия абстрагируется от здесь
и теперь. Но из этого не следует, что ее бытие вечно, иначе как в
интеллекте, если есть некий вечный [интеллект].
| 1 S. th., I, q. 10, а. 3. 2 S. th., I, q. 16, a. 1. См. выше стр. 162. 3 S. th., I, q. 16, a. 5. См. выше стр. 170. |
1 S. th., I, q. 16, а. 1. См. выше стр. 162.
2 Имеются в виду глоссы Петра Ломбардского (Petrus Lombardus. Com-
mentaria in Psalmos // PL T. 191. Col. 155 A).
3. Относительно третьего следует сказать: то, что есть теперь,
было будущим прежде, чем оно стало [в настоящем], поскольку то,
что оно будет, было в его причине. Поэтому, если бы причина бы-
ла устранена, оно не было бы будущим. Но только первая причи-
на — вечна. Поэтому из того, что нечто есть, не следует, что всегда
было бы истинным его бытие в будущем, иначе как, если есть веч-
ная причина того, чтобы оно было в будущем. Таковая же причи-
на — только Бог.
4. Относительно четвертого следует сказать: поскольку наш ин-
теллект не вечен, и истина высказываемого, которое формируется на-
шим интеллектом, не вечна, но некогда началась. И прежде чем тако-
го рода истина появилась, не истинно было бы говорить, что такая
истина есть, кроме как [об истине] Божественного интеллекта, в кото-
ром одном истина — вечна. Но теперь истинно говорить, что истина не
существует, и это истинно той истиной, которая теперь в нашем ин-
теллекте, а не истиной из части вещей. Ведь эта истина о не-сущем; не-
сущее же получает то, что оно истинно, не от себя, но только от интел-
лекта, постигающего его. Поэтому настолько истинно говорить, что
истины не было, насколько мы схватываем ее небытие как предшест-
вующее ее бытию.
8. Неизменна ли истина?
1. Относительно восьмого вопроса следует рассмотреть такое
положение: кажется, что истина неизменна. Ведь говорит Авгус-
тин в книге «О свободе воли» (II, 12), что истина не равна уму,
поскольку была бы изменяемой, как и ум.
2. Кроме того, то, что остается после всякого изменения, — неиз-
менно, подобно тому, как первая материя не порождена и неразру-
шаема, поскольку остается после любого порождения и разрушения.
Но истина остается после всякого изменения, поскольку после вся-
кого изменения истинно говорить «есть» или «не есть». Следова-
тельно, истина — неизменна.
3. Кроме того, если истина высказывания изменялась бы, то более
всего она изменялась, следуя изменению вещи. Но оно не меняется
таким образом. Ведь истина, согласно Ансельму, есть некая правиль-
ность, коль скоро нечто осуществляет то, что оно восприняло в Боже-
ственном уме'. Такое положение — «Сократ сидит», приняло от Бо-
жественного ума [такое свойство], чтобы оно обозначало, что Сократ
сидит. Но оно это обозначает, даже когда он не сидит. Следовательно,
истина положения никоим образом не изменяется.
4. Кроме того, где та же самая причина, там то же самое след-
ствие. Но та же самая вещь есть причина истины таких трех поло-
жений: «Сократ сидит», «Сократ будет сидеть» и «Сократ сидел».
Следовательно, та же самая их истина. Но надлежит, чтобы одно
1 Ансельм Кентерберийский. Об истине. Гл. 7 // См. т. 1, с. 214-215 наст. изд.
из них было истинным. Следовательно, остается неизменной ис-
тина этих положений и, на том же основании, любого другого по-
ложения.
Но против то, что сказано в Псалме: истины раздроблены сре-
ди сынов человеческих (Пс. 11, 2).
Отвечаю: следует сказать, что, как выше сказано1, истина в соб-
ственном смысле есть только в интеллекте, вещь же называется ис-
тинной от истины, которая есть в каком-либо интеллекте. Поэтому
изменяемость истины надлежит рассматривать относительно ин-
теллекта. Его же истина состоит в том, что он имеет сообразность
с познанными вещами. Эта же сообразность может изменяться дво-
яко, как и любое другое подобие, из-за изменения разных терминов
[отношения]. Поэтому одним образом истина изменяется из части
интеллекта, из-за того, что он принимает некое другое мнение о ве-
щи, обстоящей одним и тем же образом. Другим образом, если при
сохранении того же мнения изменяется вещь. И того и другого
достаточно для изменения из истинного в ложное. Следовательно,
если есть некий интеллект, в котором не может изменяться мнение
или из восприятия которого не может ускользнуть некая вещь, то
в нем истина неизменна. Таков Божественный интеллект, как из
вышесказанного ясно2. Поэтому истина Божественного интеллекта
неизменна. Истина же нашего интеллекта — изменяема, но не так,
чтобы она сама была субъектом изменения, а коль скоро наш ин-
теллект меняется от истины ко лжи; в этом смысле и формы могут
называться изменяемыми3. Истина же Божественного интеллекта,
согласно которой природные вещи зовутся истинными, всецело не-
изменна.
1. Таким образом, относительно первого следует сказать, что
Августин говорил о Божественной истине.
2. Относительно второго следует сказать, что истинное и су-
щее — обращаемы. Поэтому как сущее порождается и разрушается
не само по себе, но акцидентально, коль скоро то или это сущее раз-
рушается или порождается, как говорится в первой [книге] «Физи-
ки», так и истина изменяется не потому, что не остается никакой
истины, но потому, что не остается истина, которая была прежде.
3. Относительно третьего следует сказать, что положение не
только имеет истину подобно тому, как о других вещах говорится,
что они имеют истину, — коль скоро они осуществляют то, что они
восприняли в Божественном уме. Но говорится, что они имеют ис-
тину неким особым образом, коль скоро они обозначают истину
интеллекта, которая состоит в сообразности интеллекта и вещи.
Когда же она устранена, изменяется истина мнения и, следовательно,
1 S. th., I, q. 16, а. 1. См. выше стр. 162.
2 S. th., I, q. 14, а. 15. См. выше стр. 162.
3 Ср.: Аристотель. Физика, 191Ь 17.
истина положения. Так и это положение, «Сократ сидит», когда он
сидит, истинно и истиной вещи, коль скоро она есть некий означа-
ющий звук, и истиной обозначения, коль скоро оно обозначает ис-
тинное мнение. Когда же Сократ встает, остается первая истина,
но изменяется вторая.
4. Относительно четвертого следует сказать, что с сидением
Сократа, которое есть причина истины этого положения — «Со-
крат сидит», не тем же самым образом обстоит дело, и когда Со-
крат сидит, и после того, как он сидел, и до того, как сел бы. По-
этому и истина, причиненная этим, обстоит различным образом;
и различным образом означаются положения о настоящем, про-
шедшем и будущем. Поэтому, хотя одно из трех положений ис-
тинно, не следует, что остается неизменной одна и та же истина.