ГЛАВА 10 Уродцы, погонщики и "слишком мертвые" коровы
Дорогая Мисс Айшнитц,
Ссылаясь На Закон О Свободе Слова, сообщаем, что компания Джона Моррелла в Сиоукс Фоллз, Южная Дакота, ни коим образом не нарушала Федеральный Закон о Гуманном Убое. Искренне Ваш,
Представитель СХДА.
Итак, я уже провела расследование по поводу жестокого отношения к животным на бойне Моррелла в Сиуокс Сити, штат Айова. Вторая бойня Джона Моррелла находилась в Сиоукс Фоллз, Южная Дакота. На этой бойне существует три направления работы: убой крупного рогатого скота, свиней и овец в трех отдельных помещениях. Не смотря на то, что это самая большая бойня в стране, в СХДА не было ни одного доказательства, что там не правильно оглушали коров; не было ни одного упоминания, что овец и свиней избивали железными палками; ни намека на то, что покалеченных животных привязывали и тащили на веревках. В Южной Дакоте, где температура воздуха часто опускается до -80°F, в отчетах СХДА не упоминается ни об одном животном, замерзшем на смерть. Сиоукс Фоллз находится на юго-востоке Южной Дакоты, это царство казино и ресторанов быстрой еды.
Бойня Моррелла в этом городе располагалась на холме. Это было ветхое кирпичное здание. Из трубы на крыше день и ночь валил дым. Через дорогу от бойни находился скотопригонный двор. От сюда животных перегоняли через так называемые Ворота Смерти – подземный туннель, ведущий прямо на бойню. Из подвала их перегоняли на первый этаж, производили убой, разделывали туши, а затем упаковывали мясо.
Приехав в город, я сразу направилась во Дворец Труда – городской зал собраний. В этом здании располагался офис "United Food and Commercial Workers Union", организации, представляющей интересы работников Моррелла.
Я села на диван в коридоре Дворца. Я разговорилась с мужчиной, который сидел возле меня, и рассказала о том, за чем я сюда пришла. Я думала, что его реакцией на мой рассказ будет равнодушие или подозрение, но он пригласил меня в конференц-зал. К нам присоединилось еще несколько человек.
5 мужчин и 3 женщины, как я поняла работники бойни №8. эти люди отличались от работников бойни Моррелла в Айове. Это были люди, которые проработали на бойне всю свою сознательную жизнь. Впервые они рассказали о своей работе незнакомому человеку.
Мы сидели за круглым столом и пили кофе. Некоторые курили. Баки Вайт, симпатичный худощавый мужчина, как мне показалось, был лидером в этой группе. На нем были ковбойские сапоги, его волосы были зачесаны назад, а в руках он держал сигарету. Он напоминал человека из телевизионной рекламы сигарет "Marlboro". Я спросила, как долго он работает у Моррелла.
"27 лет. Из них 21 год я занимался перегоном и убоем скота".
"У вас когда-нибудь были проблемы с неправильно оглушенными коровами?"
Вайт и другие рассмеялись.
"На конвейере было много живых коров", сказал Вайт " Некоторые пытались убежать".
"Впервые, когда я это увидел", сказал Ларри, мясник "то подумал, о том, что же здесь происходит! Ребята бегают за этой чертовой коровой, крича и ругаясь".
Все засмеялись.
Марджи Вайт, жена Баки, сказала: "Однажды убежала свинья и попала в помещение, где убивают коров. Ее пытались поймать при помощи лассо".
"Как часто приходилось убивать животных, находившихся в сознании?", спросила я.
"Вот, смотрите", сказал Вайт " Из 1228 коров, которых я сегодня убил, всего несколько были в сознании. Каждый день мне приходится убивать, коров находящихся в сознании".
"Этот вопрос, конечно, звучит глупо, но я все же задам его. Как вы определяете, что животное в сознании?", спросила я.
"Да, очень просто. Животные смотрят по сторонам, моргают. Если они видят, что ты хочешь их ударить, то стараются увернуться".
Ларри засмеялся. "Поэтому ему так много платят. Трудно попасть в движущуюся мишень".
Марджи тоже засмеялась. "Ему платят совсем не много".
"Они поворачивают головы и смотрят прямо тебе в глаза", сказал Род Овен, еще один работник бойни.
"Месяц назад Баки ударила корова. Он получил удар по губам", сказала Марджи.
Баки Вайт указал на свою губу. "Прямо сюда. Она выбила мне зуб. А затем я получил удар в ухо".
"2 недели назад его ударили прямо в глаз"", сказала Марджи.
"Сколько травм вы получили в прошлом месяце?", спросила я.
"В глаз, в рот..."
"В руку", добавила Марджи. "А вчера в другую руку. Она вся в синяках. А твой большой палец? Когда это произошло?"
"Кому вы жаловались?", спросила я.
Марджи горько улыбнулась.
"Бригадиру", сказал Вайт.
"И что он сделал?"
"Ничего. Совершенно ничего".
"Сколько раз вы жаловались?"
"Ежедневно. Слишком много неоглушенных коров на конвейере".
Я спросила Вайта, в чем же проблема с оглушением. Он объяснил, что для специального ружья, которым оглушают животных, есть две насадки. Главный инженер завода настоял на том, чтобы использовать меньшую.
"Наш начальник не разрешал оглушать животных большой насадкой потому, что коровы становились "слишком мертвые" и из них плохо стекала кровь", сказал Вайт и покачал головой. " Я оглушал коров и снимал кожу с их голов в течение 21 года, но я никогда не думал, что коровы могут быть "слишком мертвые" ".
"Они лягаются и буквально лезут на стену", сказала Марджи.
Я уже слышала это выражение "слишком мертвые" в Сиуокс Сити, когда речь шла о том, что нужно уменьшить силу тока. Существует такой промышленный миф, что сердце животного должно продолжать биться, для того чтобы кровь полностью стекла. Итак, если кровь остается в мясе, то это способствует росту бактерий, соответственно снижается ценность мяса. Я отправилась в национальную сельскохозяйственную библиотеку, изучила там несколько работ по убою и обнаружила, что в начале 80-х годов ученые пришли к ошибочному выводу, что если сердце животного перестает биться, то перестает стекать кровь. Однако, понятие "слишком мертвый" живо до сих пор.
"И еще", продолжил Вайт "Каждое нажатие на курок специального ружья для убоя занимает 4-6 секунд, но из-за скорости конвейера приходится все делать быстрее. Таким образом, оглушение происходит неправильно. И еще, ружье старое, ржавое, может дать осечку".
"Плюс ко всему удар должен прийтись в определенное место", сказала Марджи.
Вайт показал пальцем у себя на лбу маленький круг: "Вот сюда, но часто сюда сразу не попадают. Обычно делается 4-5 попыток. И хотя работник, занимающийся оглушением, знает, куда бить, он не старается попасть туда, куда нужно".
"Этот мясник бил их в голову", сказал он. "Он знал, куда бить, но не особо старался".
"Он настоящий тупица", сказал Ларри. "Чтобы понять это, вы должны его увидеть".
"Особенно если он спешит", сказал Вайт. "Как будто он делает что-то предосудительное и его сейчас поймают. Если он спешит, то оглушает коров неправильно и они попадают ко мне в сознании. Так было и сегодня, он не оглушал их вообще".
"Как вы перегоняете коров на убой?", спросила я.
"При помощи электрических проводов", ответил Вайт.
"Вас когда-нибудь било током?"
Все кивнули.
"Однажды меня ударило в локоть", сказал Ларри. "Как это было больно! Я знаю, что некоторые погонщики засовывали эти провода свиньям в зад".
"Такое же делали и с коровами", сказала Марджи.
"А еще в уши".
"И в глаза".
"И даже в рот".
Ларри покачал головой: "Животные сильно кричат. Даже свинья не заслуживает такого".
"А животные когда-нибудь пытались убежать?"
"Да, конечно", сказал Вайт.
"Глупы не животные, человек, оглушающий их – вот кто глупец!", сказал Ларри.
Все засмеялись.
"И это лучший работник, не правда ли?", сказал Ларри.
Вайт кивнул. "Так считает начальник".
"Начальник тоже не блещет умом", сказал Ларри. "Я имел дело с этими людьми. Извините, но мне пора идти".
После того, как он ушел, я спросила о том, как убивают свиней. Мне было интересно, здесь со свиньями обращались так же, как и на бойне Моррелла в Айове или нет.
Пол О'Дей работал на бойне №8 шофером.
"Здесь свиней бьют током и обращаются так же ужасно, как и там", сказал он. "Им в зад вставляют большой крюк и тащат, или же в рот, цепляя за щеку. Все это я видел собственными глазами".
Баки Вайт рассказал, как свиней вытаскивают из грузовиков зимой:
"Свиньи примерзают к металлическим стенкам грузовика. Им на шеи накидывают веревку и тащат, а они, ведь, живые. Им могу даже оторвать ногу".
Жена О'Дея, Крис, высокая женщина с длинными рыжими волосами, тоже работала на убое коров. Я спросила, какую работу она выполняла.
"Я сдирала шкуру".
"Вы видели..."
"Она работает в 20 футах от меня", перебил меня Вайт. Он погрозил пальцем и, кривляясь, сказал женским голосом: "Не трогай эту корову – она еще живая! Ее нужно убить!".
"Я хотела, чтобы он избавил их от страданий", сказала она. "Я не могла слышать, как они кричат".
Род Овен и Марджи разговаривали у окна, из которого было видно помещение, где оглушали животных. Род насчитал 6 или 7 коров, привязывали цепями, чтобы доставить на убой, а они были в полном сознании.
"А что же СХДА?", спросила я.
Марджи посмотрела на меня непонимающим взглядом: "Кто?"
"Вы когда-нибудь видели кого-нибудь из СХДА?".
Большинство присутствовавших отрицательно покачали головой.
"Они приходили", сказал Вайт "Но они не разу не остановили конвейер из-за живых коров. Один раз я разговаривал с доктором Фаннингом. Он только спросил меня, убиваю ли я коров ударом ножа в голову или же перерезаю яремную вену".
"Почему он спросил именно это?"
"Не знаю".
"Когда мы работали проверяющие не подходили к нам близко – боялись, что корова может их случайно ударить", сказал Вайт. "Часто мясники отрезали живым коровам ноги ниже колен. Коровы брыкались, но теперь уже не могли нанести человеку увечья, так как у нее уже не было копыт и радиус удара становился меньше". Крис О'Дей видела то же, что и Вайт, но рассказала мало. Когда наша встреча подошла к концу, я договорилась встретиться с ней у нее дома на уик-энд. Семья О'Дейев жила на ферме в 45 минутах езды от города.
Я вошла в дом и Крис провела меня на кухню. Я села за стол. Она приготовила кофе. Мы начали разговор.
"Вы давно работаете у Моррелла?", спросила я.
"С 1983 года на бойне, а непосредственно на убое с 1989".
"Видели ли вы живых коров после...?"
"Конечно", перебила она меня. "Коровы поднимали головы и искали, куда можно убежать. Они крутились из стороны в сторону, когда Баки пытался ударить их. Животные буквально лезли на стены. И это уже после того, как Баки оглушил их.
А когда коровы попадали к мяснику, то он не хотел ждать, пока их снова оглушат, и отрубал ноги живому животному. Когда это происходило, корова сходила с ума, лягая ногами во все стороны". Это уже стало привычкой. Следующие несколько дней в 3.15 я шла во Дворец Труда и общалась со своими новыми друзьями. Часто приходила семья Вайтов, Род Овен и его жена, Пэт Келли. Иногда мы выходили поговорить куда-нибудь в кафе.
Я хотела поговорить с Кеном Бурдеттом, мясником оглушающим животных. Так как он не был членом профсоюза, то никогда не ходил во Дворец Труда. Его номера телефона не было в справочнике. Пэт Келли знал, где он живет. В субботу он привез меня к нему. Внешне Кен Бурдетт напоминал актера Джона Гудмана. Я представилась и объяснила, почему мы с Келли сюда приехали.
Бурдетт сказал, что хотел бы, чтобы наша беседа была записана на магнитофон. Я спросила, были ли у него проблемы с оглушением коров.
"Если увеличивали скорость конвейера, то становилось очень трудно правильно выполнять работу. Мне приходилось делать 4-5 ударов, но даже после этого некоторые животные оставались в сознании".
Как и Баки Вайт, Бурдетт детально описал мне, как работает ружье для оглушения, сказал что "умные" заместители Моррелла заменили большую насадку на маленькую.
"Когда вы сказали "живые коровы", что вы имели в виду – животных которые шевелились или которые брыкались?", спросила я.
"Вы говорите о мускульной реакции? Нет, они были в сознании. Понимаете, когда они поворачивают головы и смотрят на тебя, то ясно, как день, что они живые".
"И сколько же таких коров?"
"25-30%".
"Их когда-нибудь подвешивали живьем?"
"Тысячи раз. Когда их начинают подвешивать, они начинают брыкаться. Я вам могу рассказать много ужасных историй об этом".
"Так расскажите, пожалуйста".
"Ну, например, корова может засунуть голову под ворота и застрять. Единственный способ вытащить ее оттуда – отрубить ей, живой, голову".
"Вы видели это собственными глазами?"
"Я делал это сам, собственными руками. И все это для того, чтобы конвейер не останавливался ни на минуту. Я видел, как коров били цепями, палками, досками – всем, что попадалось под руку".
Немощных коров, получивших повреждения, называют "уродцами". Чтобы заставить двигаться такую корову вокруг ее ноги наматывают веревку, если то, на что они наматывают можно назвать ногой, и тащат в помещение для оглушения.
Если не удается надеть веревку на ногу, то ее надевают на шею, и тогда, в итоге, корова умирает от удушения. Все происходит в спешке. Люди приходят в бешенство, если ты не выполняешь свою работу во время. Повышается уровень адреналина и тебя уже совершенно не волнует, что происходит с животными.
Бурдетт посмотрел на свою жену, вошедшую в комнату и сказал:
"Я приходил домой с работы в очень плохом настроении и сразу же ложился спать. Я кричал на детей. Однажды я пришел домой очень расстроенный – телочку трехлетку гнали на убой, и у нее начались роды. Теленочек вылез на половину. Я знал, что ее скоро убьют, и помог теленку появиться на свет. Как же разозлился мой босс!"
"Ход конвейера был замедлен?", спросила я.
"Нет. Таких телят называют "недоноски"", объяснил он "Их кровь используют в исследовании раковых заболеваний. И боссу был нужен этот теленок. Обычно, если корова беременная и видно, что теленок вот-вот родится, ей разрезают утробу и достают малыша. Мой босс так разозлился потому, что я отправил того теленка на скотный двор".
"Вы когда-нибудь жаловались на то, как здесь обращаются с животными? Или на то, что коров убивают, когда они в сознании?", спросила я.
"Да всем. Бригадирам, инспекторам, начальству".
"Приходил ли на бойню ветеринар из СХДА?"
"Ни разу. Никогда не видел его в убойный цех. Никто не хотел идти туда. Я бывший военный моряк. Вид крови и внутренностей лично меня не волнует". Вайты и О'Дей познакомили меня с другими работниками бойни №8, которые тоже хотели дать интервью.
"Я видел много "замороженных" ", сказал человек, работающий на скотном дворе "Животных привозят из Канады. В одном грузовике обычно бывает около 6 мертвых животных".
Другой рабочий рассказал, что чтобы заставить двигаться покалеченных свиней используют трактор. Их до полусмерти избивают палками.
Один мясник рассказал мне, что свиньи очень ослабевают от стрессов, полученных во время "путешествия" по бойне. "Они даже не могут ходить. Если животное не может идти, то ему в зад или в рот цепляют большие крюки и тащат".
Мне сообщили, что управляющий скотным двором часто избивал коров метлой и колол вилами. Делал все, чтобы причинить им боль.
Также я узнала, что шоферы, во время перегона свиней от грузовика во двор в три раза увеличивали ток в проводах, которыми они погоняли животных.
"Я видел, как живых животных привязывали, били и снимали с них шкуру. Их было так много, что я даже не помню сколько", сказал официальный представитель "United Food & Commercial Workers Union" из Сиуокс Фоллз "Видели бы вы, как смотрят по сторонам коровы перед тем, как их оглушат! Свиньи, все в крови, визжат уже после того как их оглушили неправильно. Я видел свиней, пытающихся выбраться из кипящего котла". Этот человек много лет работал у Моррелла "Издевательство над животными здесь совершенно обычное явление. Люди, проработавшие здесь по несколько лет, совершенно равнодушны к боли животных.
Зимой свиньи примерзают к стенам и полу грузовика. Отдирая их от стен, рабочие отрезали кусочки кожи. А ведь эти свиньи живые. У Моррелла привыкли к издевательству над животными. Никто не задумывается над тем, что происходит".
Хотя этот человек проработал у Моррелла много лет и имел опыт профсоюзой работы, только от меня он узнал, что СХДА несет ответственность за внедрение Закона Гуманного Убоя.
"Здесь никто не знает, кто должен следить за тем, как обращаются с животными. Особенно во время убоя свиней. За час убивают 1100 свиней и здесь совершенно не контролируют издеваются ли над животными или нет. Профсоюз помогает рабочим. Но никто не считает нужным подумать о страданиях животных".
ГЛАВА 11